Текст книги "Серая эльфийка"

«Что-то случилось», – сообщила мне Теона.

– А почему эта фотография обрезана? – тут же задала вопрос Цветаниэль.

– Да не помню уже, столько лет прошло.

– Мам, ты не умеешь врать. В чем дело? – строго спросил я. – Что тебя расстроило?

– Все хорошо. Просто душно немного. Вот сердце слегка и кольнуло.

«Вновь солгала, – доложила светлая эльфийка. – Это связано с какими-то воспоминаниями».

«Уже догадался. Но все равно спасибо».

– Мам, расскажи, не нужно держать в себе, – уже спокойным и мягким голосом проговорил я. В ответ – молчание. Тогда начал предполагать разные версии: – Рядом с вами стоял не отец? Или какой-то плохой человек, о котором решили забыть? А может, в тот момент вы поссорились с папой? Он ведь раньше пил. И ты таким образом решила показать ему, что собираешься вычеркнуть его из своей жизни, если не бросит алкоголь?

– Нет, там был не папа, – вымолвила мать.

– То есть ты намекаешь, что отец Светке не родной?

Цветаниэль

– Нет, что ты! – воскликнула Екатерина Петровна. – Дело в другом.

– Расскажи, ма, – попросил Серый. – Мы уже не маленькие. Все поймем.

– Ну хорошо, – согласилась женщина. – Через несколько лет после тебя я родила двойню. Но одна из девочек умерла в возрасте пяти месяцев. Мы никогда с отцом не говорили с вами об этом. Да и самим не хочется вспоминать.

– Что случилось со второй сестрой? – спросила темная.

– Сначала все шло прекрасно. Обе росли здоровенькими. Молока у меня тоже хватало. Но потом одна девочка заболела: плохо кушала и совсем перестала набирать вес.

По каким только врачам мы не бегали, какие только лекарства не принимали. Доктора лишь недоуменно разводили руками – им не удавалось поставить диагноз. Девочка угасала на глазах, хотя температуры не было и анализы показывали норму. Неделя в реанимации только ухудшила ситуацию – малышка перестала держать голову и ужасно похудела.

Сколько слез я тогда выплакала. Каким только богам не молилась.

Потом нам с отцом подсказали добрые люди, что, вероятно, на ребенка навели порчу.

Забрав под свою ответственность дочку из больницы, я стала возить ее по бабкам и знахарям. Некоторые из них действительно чувствовали некую темную силу, вселившуюся в дитя. Какие только сумасшедшие методы лечения нам не предлагали. В отчаянии мы перепробовали почти все. Но помочь не получалось. Лишь однажды появилась надежда, когда ведунья посоветовала положить девочку в корзину, сплетенную из ивовых прутьев, и наполнить ее лепестками роз.

После этих слов, сказанных Екатериной Петровной, в моей памяти мелькнуло что-то знакомое. Но тут же исчезло.

– Дескать, какие-то особые эфирные масла, содержащиеся в этом растении, убьют инфекцию, – продолжала женщина. – И действительно, малютке сразу стало легче. Появился аппетит, она опять начала улыбаться. Даже щечки зарумянились. На радостях я оборвала все палисадники подруг. Каждый день меняла лепестки на свежие. Однако счастье продлилось всего несколько дней. Потом дочка снова стала чахнуть. А когда утром малышка потеряла сознание, я схватила корзинку и помчалась к тому, кому до этого обратиться не решалась, – к бурятскому шаману, живущему на окраине хутора.

– А почему раньше не решались? – поинтересовалась Теоларинэ.

– Его все в округе сторонились. Много нехороших слухов ходит о нем. Например, будто бы он во время войны задушил остановившихся в его доме немцев.

– Ну так это же, наоборот, героический поступок, – не понял мать Вотар.

– Он их потом съел. Люди видели, как он закапывал человеческие черепа и кости.

– Что?!

– А в пятидесятых, когда за ним ночью по чьему-то доносу приехал черный воронок НКВД, исчезли все, кто там сидел. Машину потом нашли в овраге за полсотни километров отсюда. Наполовину сожженную, наполовину в крови. Люди боятся того, чего не понимают. Вот откуда он всегда знал, что пойдет дождь? Как обходится без электричества? Или почему так долго живет. Ведь если верить старожилам, бурят появился у нас в тысяча девятьсот сорок втором году. И уже тогда был стариком. Сколько ему сейчас?

Однако с другой стороны, если с кем хворь какая приключалается, колдун не отказывает в беде и делится знахарскими отварами. Хотя и сам сторонится людей и постоянно уходит в лес за травами да кореньями.

– И что шаман? Помог? – спросила я.

– Увидев девочку, бурят обеспокоенно залепетал что-то на своем языке. Выхватил корзинку, унес в дом и велел никому не входить.

С каждым часом ожидания иллюзии таяли. Я понимала, что дочка обречена. Крики колдуна иногда доносились до ушей собравшейся толпы зевак. Зайти во двор они не решались, поэтому, разинув рты, висели на заборе. А я, сгорбившись от бессилия, одиноко стояла на крыльце и молилась. Потом сквозь стекла окон мы увидели яркую вспышку. Шаман вышел со свертком в руках.

«Ну что?» – сжав в кулак блузку на груди, спросила я.

«Теперь с девочкой все будет хорошо, – ответил колдун. – Она уже в другом мире, где ей не страшны земные болезни и проклятия».

Я зарыдала. А бурят не позволил никому смотреть и прикасаться к телу мертвой. Слишком мощный сглаз. До сих пор не пойму, кто и за что так нас возненавидел.

Шаман сам отнес завернутую в одеяло дочку к нам домой. Затем прокурил какими-то благовониями весь двор. Изгоняя нечистых, постоянно стучал в бубен и пел непонятные заклинания. Потом помог отцу сколотить гробик. Опять сам обмыл девочку в святой воде и заколотил крышку, чтобы «шайтан не смог овладеть ее душой».

Екатерина Петровна заплакала. Сергей кинулся ей в ноги:

– Мама, извини, что заставил тебя вспомнить это. Не плачь, пожалуйста.

– Девочка моя, прости меня, если сможешь. Если есть моя вина, если и я чего-то недоглядела, – сквозь слезы обращалась женщина к умершей, устремив глаза вверх. – Прости, прости меня. Малышка моя! Цветаночка моя! Доченька!

Сергей

И тут я вспомнил, что Крайтис нашел Цветаниэль в корзинке с лепестками роз. Вмиг стало понятно, почему светлая эльфийка так похожа на Светку. Магичка тоже догадалась.

– Мама! Мамочка моя! Родная, любимая, не плачь, – прильнула сестра к маме и заревела.

Обняв обеих, я сам едва сдерживал слезы.

«Братик, – мысленно обратилась ко мне Цветана, – давай расскажем, кто я».

«Нет, сестренка. Не сейчас. Мама сразу же начнет переживать за Светку. Вот вернем ее, тогда и обрадуем родителей».

«А я думала, после двадцати прожитых веков меня уже ничем не удивишь», – поглаживая ладонями наши головы, сказала Теона.

«Честно говоря, сам в растерянности. Но как такое возможно? Она же эльфийка, а не человек».

«Крайтис, после того как нашел малышку, применил заклинание абсолютного выздоровления. Но так как на Пангее светлокожих людей нет, то принял ее за эльфийского ребенка. И естественно, в формулу вплел узоры своей расы. Так ушки и появились», – объяснила Теоларинэ.

«Серый, это действительно происходит со мной? Неужели я нашла маму, папу, близняшку и такого замечательного брата? Какое счастье! Если бы вы знали, как мне вас не хватало».

Подумать только, а я ведь и сам не раз мечтал еще об одной сестренке!

Найденова Липа

Либо золотой жук действительно волшебный и исполнил загаданное желание. Либо мой поступок удивил, но в то же время не был в этом мире чем-то из ряда вон выходящим. Либо случилось что-то третье.

В Заозерье меня встречали как героиню. Всей деревней вышли поглазеть. Бабы выкрикивали: «Молодец, девка! Так им и надо, а то совсем распоясались». Мужчины одобрительно кивали и хлопали по спине, приговаривая: «Ежели еще кто обидет, говори нам». Девушки немного сторонились и молчали. Парни пожирали меня влюбленными глазами. Народ расступался, пропуская меня, а следом шагала целая колонна детишек.

Вот и отец. Внимательно осмотрел меня, обнял, а потом объявил всем:

– Как только Йурен вылечит негодяев, они будут направлены на службу к барону. Там хозяйская плеть быстро дурь из башки выбьет. От нашего поселения как раз пора предоставить рекрутов. Пусть вкусят прелести солдатской жизни и почувствуют разницу, если здесь спокойно не живется.

Народ одобрительно загалдел.

– Олика, – дернул меня за рукав Мидо и указал на стоящую сзади ватагу, – тут еще ребята хотят у тебя тнери… тьфу, треми… треримоваться. Можно?

– А то! – окончательно воспряла я духом, обозрев толпу «последователей».

Светка

Крайтис вызвал меня в кабинет.

– Цветаниэль, ты ни о чем не хочешь мне поведать? – спросил он подозрительным тоном.

– Насчет чего, ваше сиятельство? – не поняла и удивилась я.

– Тебе лучше знать!

– Не понимаю, ваше сиятельство.

– Оставь официоз для двора, девочка. Называй меня по имени. А самое главное, не нужно бояться. Доверься и пойми, я – на твоей стороне. Говори все, что знаешь, и не переживай. В этом доме никто не сумеет нас подслушать и причинить тебе вред.

– Вы хоть намекните, – сделала я вид, что не могу сообразить, о чем речь.

– Расскажи, например, что искала в королевской библиотеке, – подсказал эльф.

«Блин! Неужели там установлены какие-нибудь магические аналоги камер наблюдения? А в принципе что они там могли заснять?» – испугалась, но тут же успокоилась я. Затем, сдерживая показную зевоту, ответила:

– Да так, для общего развития кое-что полистала.

Нужно сменить тему. Рассказать ему о том, что Серая эльфийка спаслась?

Архимага расстроила моя неискренность. Но своим видом он умело это скрыл.

– А что с памятью? Не вернулась? Может, всплыли подробности событий из пещеры черного дракона?

«Перескажи ему то, что знает Цветаниэль. Раз уж дело серьезное и намечается война. Надеюсь, эта информация как-то повлияет на ситуацию», – раздалось у меня в голове.

«Сережка, ты?! Научился в мозг залазить?» – обрадовалась я.

«Ага. Но пока с трудом. Фразы приходится по нескольку раз повторять, чтобы ты их услышала».

«Хорошо, расскажу».

«Этот Крайтис знает больше, чем показывает. Но похоже, он друг. Думаю, стоит открыть ему правду».

– Да, действительно, вспомнила кое-что, – шепнула я архимагу. – Но боюсь, вам это не понравится.

– Слушаю, – заинтересовался эльф.

– Наш народ действительно совершил предательство в Шакруне…

Сергей

Сначала приснилась Олика. Рад, что у нее все обошлось. Пообщаться нам не удалось, так как меня разбудил зов природы. К великой радости, на этот раз ни с кем телами не менялся, проснулся в собственном. Но к сожалению, идти придется во двор (а значит, на мороз) к одиноко стоящему деревянному сооружению метр на метр. Что поделать – деревня. Правда, отец собирается по весне провести в дом воду и сделать канализацию.

«Как приятно с холода заскочить под теплое одеяло», – успел подумать я, прежде чем снова уснул. В следующем видении попал к Светке. Ах как много хочется ей рассказать. Но магического пера под рукой нет. Да и находится она в обществе Крайтиса. Его сиятельство похоже, пронюхал о нашей беседе в библиотеке (не иначе Эстихандро настучал) и теперь расспрашивал сестру.

Решил еще раз попробовать обратиться к Светке телепатически. Сконцентрировался и начал повторять одну и ту же фразу. Получилось! С пятого раза к Светке долетела моя мысль. По совету Теоны я разрешил сестре рассказать правду о Шакруне.

Сначала Крайтис удивился. Потом вскочил и забегал по комнате, затем помчался во дворец к королю. А сестре велел никуда из дома не выходить и ни с кем не общаться.

Когда Светка осталась одна, я собрался обрадовать ее новостью о близняшке Цветаниэль. Но вдруг сон мой снова нарушил полный мочевой пузырь. Потому что кое-кто длинноногий и серокожий объелся за ужином соленых огурцов, и после чего, естественно, напился на ночь воды. Ну а раз я проснулся в образе Теоны, то придется опять идти на улицу морозить свою (на этот раз темноэльфийскую) попу.

Потом мне показали Найденову. Девушка лежала на кровати и задумчиво рассматривала потолок. Ладно, не буду тревожить. Пусть отдохнет и успокоится от пережитого.

Под утро «посчастливилось» третий раз топать в туалет. Теперь уже в теле блондинки. Так и проворочался до петухов.

«Ну что ж, придется провести день в виде Цветаны-Цветаниэль. В первый раз, что ли?» – смирился я с ситуацией. Но Морфей снова овладел моим сознанием.

Однако через пять минут из его лап меня вырвал звон будильника. Произошло очередное перепрыгивание из тела в тело, и я опять вернулся в собственное.

Цветаниэль

На рассвете родители уехали на рынок продавать поросенка, подкупить продуктов к праздничному столу и поздравить с наступающим кумовьев. Базирогу папа разрешил покопаться в мастерской. Куда тот с удовольствием направился, едва разлепил глаза, под предлогом модернизации наших луков и заодно помочь «Алексеичу настроить компрессор». Теоне мама доверила приготовить завтрак. Брату выпало счастье кормить хозяйство. А я должна перегладить гору постиранной одежды.

А как это сделать, если эльфы-маги приводят в порядок вещи с помощью заклинаний? То есть я даже понятия не имею, с какой стороны подходить к утюгу. Однако ману решила не тратить. Вооружившись знаниями, изложенными в инструкции, и советами Сергея, подошла к гладильной доске и закатала рукава. Оказалось, ничего страшного – после нескольких ожогов (хорошо, что среди нас есть маг жизни, который быстро залечивает такие пустяки) научилась. С каждой рубашкой у меня получалось все лучше и лучше. Но на последнем полотенце все же поспешила и восьмой раз ошпарилась. Исцелив раны, прикинула расход магической энергии за всю процедуру: оказывается, заклинаниями обошлось бы дешевле. Но унывать не стоит, ведь я получила бесценный опыт. По времени тоже уложилась – как раз и брат управился, и Теоларинэ закончила готовить.

– Цветана, – обратился ко мне Серый, – пока у нас выпала свободная минутка, можешь рассказать, как определять: ложь или правду говорит собеседник? Или еще чему-нибудь научить. Теона сказала, во мне есть магический потенциал.

– Тут нет никакой хитрости: переходишь на магическое зрение и наблюдаешь за аурой.

– Хм, действительно, ничего сложного. А что такое магическое зрение и как выглядит аура?

– Как бы объяснить? Ну это особый режим визуального восприятия окружающего пространства, при котором отображаются энергетические составляющие объектов. Все органические существа имеют движущуюся цветную оболочку вокруг тела. Причем каждому виду присущ определенный спектр. Так вот, по возмущениям в колебаниях цветовой гаммы можно детектировать отклонение психического равновесия от нормы. Если кто-то скажет неправду, это сразу отображается в виде асинхронных волновых процессов.

– М-да, слова-то знакомые, а вот их сочетание – нет, – расстроился брат. – Наверно, по схожему принципу функционирует детектор лжи. В нем тоже фиксируются некие импульсы в головном мозге. Однако это устройство иногда можно обмануть. А как в твоем случае, возможна ли ошибка?

– Исключено. Но существуют определенные приемы защиты. И чем опытнее чародей, тем сложнее его обмануть. От специализирующихся на магии разума утаить что-либо практически невозможно.

– Здорово. А я смогу чему-нибудь научиться, хотя бы примитивному?

– Увидеть ауру нетрудно. С этим любой маг первого уровня справится, и даже некоторые из воинов. Вон Теоларинэ, например. Пусть ненадолго и на коротком расстоянии, но может. Сложнее отличать истину от лжи. Это приходит с годами. Правда, не ко всем. И многое зависит от природных данных.

– Вот бы мне так, – вздохнул Вотар. – Научишь? У меня же мысли блокировать получилось!

– Думаю, можно попытаться, – сказала я Сергею.

– Буду рад. Как это делается? – оживился человек.

– О, это вовсе не сложно! Вот Теоларинэ не даст соврать.

Темная, уплетающая в кресле булочки с «эльфийской валерьянкой» (с какао то есть), кивнула и даже попыталась что-то промямлить, но из-за набитого рта мы ничего не разобрали.

– Потом не спрашивай меня, толстая ты или нет, – глядя на возлюбленную, произнес Сергей, но, заметив надувшиеся губки, поспешил реабилитироваться: – Просто подразумеваю, что с твоей стройной фигурой какому-то десятку-другому сдобных негодяек не справиться.

Дроу сначала кивнула, но затем все-таки прожевала и сказала:

– Не бреши! Вижу, что пожирнела!

– Ну это больная тема большинства особей женского пола. Даже тех из них, глядя на которых боишься, что их кости вот-вот проткнут обтягивающую скелет кожу, – справедливо заметил Вотар. – Вон бери пример с Цветаны: она толще тебя и не комплексует.

– Что?! – Глаза мои совершили путешествие на лоб, а рот страшным голосом пообещал Сергею: – Я тебе это припомню.

– Хи-хи-хи, – повеселела Теоларинэ, показала мне язык и потянулась за следующей плюшкой.

Тут дверь отворил перепачканный мазутом Базирог. Счастливый гном хотел что-то спросить, но услышал последнюю фразу Серого, воскликнул: «Ого!», и испуганно рванул к умывальнику мыть руки.

– Так что там насчет магозрения? – попытался сменить тему Вотар.

– Могу тебя научить – вот что, – все еще обиженным тоном ответила я.

– Всегда готов! – довольный тем, что легко отделался, сказал Серый и взмахом руки показал пионерский «салют».

Однако зря он так радуется – коварный план мести уже созрел в мозгу. Раз так, не буду откладывать это дело в долгий ящик.

– Чтобы легче сделать это в первый раз, необходимо предварительно подготовиться.

– Как, учительница?

– Заткнись и не перебивай, – осадила я чересчур возбудившегося человека (странно, какао пьет только темная, а дуреют оба голубка). Невероятно, но между их аурами действительно установилась и четко прослеживается какая-то связь. – Итак, расслабь тело. Теперь чуть согни ноги в коленях. Представь, что собирался присесть, но в последний момент заметил, что стула нет. Так, молодец, замри. Теперь сожми кулаки, большие пальцы оттопырь и прикоснись ими к вискам. Медленно, круговыми движениями по часовой стрелке пытайся мысленно намотать на кончики ушей потоки магической энергии. Стоп! Куда тыкаешь? Ах, ну да, у тебя же они недоразвитые. Тогда подними руки чуть повыше, туда, где могли бы заканчиваться нормальные эльфийские ушки.

Вотар насупленно выполнял сказанное мной. Такой наивный – всему верит. Я продолжила издеваться:

– Закрой один глаз, этим самым как бы разделяя зрение на две части. Любой. Хорошо, пусть будет правый. Теперь наступает ответственный момент, отнесись к нему серьезно. Сосредоточься и представь, что желаешь справить нужду по-большому. Причем очень давно. Но ты находишься в центре огромной толпы, а до ближайшего отхожего места неизвестно сколько терпеть. Вижу, что опыт у тебя большой, создается впечатление, что не представил, а вспомнил похожую ситуацию. Тем лучше. Итак, люди постоянно толкают тебя локтями в живот, кто-то о чем-то спрашивает. Ты от напряжения боишься произнести даже слово, опасаясь… гм… выронить драгоценный груз.

Теоларинэ поперхнулась и удивленно вскинула бровь. Я незаметно ей подмигнула.

Сергей добросовестно пытался следовать моим советам, покраснел весь. Да, в школе пантомимы он стал бы председателем приемной комиссии.

– Отлично, – похвалила я. – Толпа продолжает насаждать, но нельзя ни на кого отвлекаться. Концентрация и напряжение достигли своего предела. Ты готов буквально взорваться. Сейчас почувствуешь облегчение. Нет, не в этом смысле. Тепло по телу медленно опускается к жо… к низу спины, а в голове образуется приятная прохлада. Мысли начинают ускоряться. Вот-вот должно открыться магическое зрение. Продолжай круговые движения.

Легкая дрожь и пот на лбу – первые признаки того, что делаешь все правильно. Сейчас возникнет желание открыть глаз, но не поддавайся ему. Зажмурь сильнее, набери полные легкие воздуха, затаи дыхание.

Сопящий Серый раздул щеки, как жаба, и затих. Открытый глаз слезился.

– Чувствуешь, как мысли ускоряются и хочется поднять правое веко? Не отвечай, просто дай мне понять знаками.

– Угу, – промычал брат и затряс головой.

Теона, сидящая вне зоны обзора человека, прыснула в подушку, истерически подергивая ногой.

В это время в комнату вернулся Базирог.

– А че это вы тут делаете? – недоуменно спросил гном.

– Плюшками балуемся! – еле совладала с собой и ответила темная.

Больше и я уже не смогла выдержать и покатилась со смеху. Теоларинэ подхватила. Коротышка тоже заржал. А вот человек, наоборот, обиделся и прокричал мне сквозь гогот:

– Знаешь, Цветана, теперь окончательно убедился в том, что ты моя настоящая сестра. Такие подлянки в Светкином вкусе.

Пытаясь остановить икоту, я ехидно сказала:

– С удовольствием с ней познакомлюсь. И обещаю, обменявшись опытом, мы тебе еще и не такое устроим.

– Теона, за что она меня так? Объясни, что я ей такого плохого сделал?

– У-тю-тю, мой маленький, иди, мамочка пожалеет тебя, – засюсюкала в ответ темная.

Сергей сразу же повеселел и кинулся в объятия Теоларинэ.

– Да, накажи плохую тетю. А мне сисю дай, – полез Серый к легендарной груди… вернее, к серой груди Легенды… Серый к серой груди легендарной Легенды… Да, тьфу на них. Короче, получив по рукам, брат решил просто обнять невесту.

Да-а, картина невообразимая: человек тискает Сеющую смерть. И мало того что остается жив, но вызывает у той легкую улыбку. Неудивительно, что, глядя на них, путаются мысли. Кому рассказать – не поверят.

– Ладно, пошутили, и хватит, – сказала я. – Давай теперь серьезно. Для перехода в режим магического зрения необходимо…

Сергей

Через час мне удалось активировать магическое зрение. Цветана облегченно выдохнула:

– Фух, наконец-то! Не ожидала, что ты такой тугодум.

– Не приходила в голову мысль, что, может, это «училка» виновата? – парировал я и посмотрел на Теону. – Ух ты! Какая красивая у тебя аура!

– А моя? – тоже захотелось получить комплимент сестре.

– А твоя – смешная!

– Ах ты! – метнула в меня защитный купол Цветана. Совсем крохотный и тесный. Я даже пошевелиться толком не мог. При прикосновении к полусфере руку отбрасывало и неприятно покалывало чем-то похожим на удар током.

– Кхе, кхе, – кашлянула невеста.

– Нет, Теоларинэ, не выпущу. Пусть перестанет надо мной подшучивать.

– Ой, сестренка, сейчас пригляделся внимательнее и вижу: узоры твоей ауры тоже прекрасны.

– Это ты специально говоришь. Не забывай – я, в отличие от некоторых, чувствую вранье.

– Родители вернулись, – сообщил Базирог.

Длинноухая сестренка сразу сняла купол.

– Ладно, прости меня, Цветана. Постараюсь больше не дразнить тебя.

– Ты тоже извини, погорячилась. Ведь самой скучно, если долго не язвлю.

– Мир? – протянул брат мне руку.

Цветаниэль

– Мир! – сунула я ему ладошку, заряженную обжигающим пульсариком.

Серый ойкнул и сунул обожженный палец в рот. И принялся плеваться (пульсарик был снабжен еще и раздражающим вкусовые рецепторы заклинанием).

– Это чтобы помнил, с кем имеешь дело. Хочу – казню, хочу – милую, – высокомерно произнесла я и взмахом руки излечила братца.

– Цветаниэль! – строго сказала мне темная эльфийка. – Что ты вытворяешь? Не забывай, что дала Вотару клятву серебряных локонов. И даже обретенное родство не дает тебе права нарушать ее.

– Да, Сеющая смерть, признаю, мне нельзя причинять ему вред, – склонила я голову. Затем обратилась к брату: – Чем я могу искупить свою вину?

– Вы что, серьезно? – растерялся Серый. – Я же говорил вам, что освобождаю от этих обещаний.

– Ты не вправе этого сделать! – отрезала Легенда. – Цветаниэль обязана компенсировать нанесенный ущерб. Придумай ей задание, хотя бы чисто символическое, чтобы соблюсти обряд.

– Хорошо, пусть Цветана сходит со мной к Витьку и послужит живым детектором лжи. Такое наказание подойдет?

– Да.

Дверь отворилась, и в дом вошли родители.

– А вот и мы! – занес кучу тяжелых сумок папа.

– Доброе утро всем! – затащила пакеты, весившие чуть полегче, мама.

– Привет, ма, привет, па! – синхронно с братом сказали мы и кинулись помогать.

– Здравствуйте, Екатерина Петровна и Алексей Алексеевич, – кивнула Теоларинэ, – Проходите, раздевайтесь, сейчас вас накормлю.

Гном тоже поприветствовал предков, а потом шепнул отцу:

– Лешка, я там такую штуку смастерил. После завтрака покажу. Если понравится, станет новогодним подарком от меня.

– Заметано, Вась. Сразу и обмоем это дело.

– Я все слышу! – нахмурилась мать. – Скалка у меня всегда под рукой.

– Да мы шутим, Петровна. Что ж мы, враги своему здоровью? – успокоил ее супруг.

Сергей

– Кстати, девушки из мира фэнтези, до сих пор не могу понять, разве получится переделать человека в эльфа? Пусть даже у архимага?

– Тоже постоянно размышляю над этим, – призналась Теона. – Внешний облик светлого или дроу при желании натянуть можно даже на орка. Простейшие амулеты, временно меняющие личину, способен сотворить любой средний маг. А вот внедриться во внутреннюю энергетику и изменить ее навсегда крайне сложно, но тоже возможно. Но и тогда человеку не будут доступны расовые умения эльфов. Да и те же присущие определенным народам сочетания цветов ауры проблематично подделать.

Почесав затылок, я размышлял:

– Получается, либо Крайтис намеренно потратил кучу энергии для превращения Цветаны в светлую, либо люди Земли необыкновенно похожи генетически на эльфов Пангеи. В первом случае возникает вопрос: «С какой целью?», во-втором: «Почему?»

– Почему так глобально и сложно? – вмешалась в разговор Цветана. – Может, такое совпадение только в нашей семье? Пусть у мамы с папой нет магических способностей, но у Серого ведь тоже весьма внушительные. Правда, в зародышевом состоянии.

– Да в том-то и дело, что ауры Вотара, ваших родителей и остальных людей непохожи на твою. Ты же сама прекрасно видела.

– Угу, – тут же погрустнела сестренка, – только говорить не хотела. Значит, они не моя семья?

– Стоп, не вешай нос. Твои отличия запросто могут являться следствием вмешательства архимага, – подбодрила ее Теона. – Ни я, потому что все-таки не маг, ни ты, в силу своего еще небольшого уровня развития, однозначно ничего утверждать не можем. Родственные нити ауры находятся не во внешнем, а как минимум в четвертом цветовом слое. Вот найдем достаточно компетентного чародея, немного попытаем – тогда и станем слезы лить.

– Или убедимся в обратном и закатим пир на весь мир! – обнял я раскисшую Цветанку.

– Даже на два мира! – подхватил гном, облизнулся и погладил ладошкой пузо.

– Теоларинэ, обещай сварить свой неповторимый борщ, – исподлобья попросила уже повеселевшая сестренка.

– Это даже не обсуждается, – усмехнулась дроу, – только слезки вытри.

– И сопли, – не удержался я, чтобы даже в такой душещипательный момент не подколоть Цветаниэль.

Та демонстративно высморкалась в ладошку, вытерла об меня пальцы, и ее настроение окончательно вернулось в норму.

– Ну что, братец, проведаем Витька?

Прежде чем идти к сыну соседа, подготовился сам и проинструктировал Цветку. В принципе с другом мы не виделись много лет, и я не питал особых иллюзий, что узнаем друг друга. Однако кое-какие вещи в памяти обоих все равно должны сохраниться. Вот с помощью них и будем идентифицировать личность. Возможно, участковый и заблуждается, но раз обещал проверить Витька – нужно выполнять. Ведь Борис Никитич тоже меня выручает.

К соседям в деревне обычно входят без стука. Мы с сестрой тоже не стали отступать от традиций и бесцеремонно открыли дверь в дом дяди Гриши.

– Есть кто дома? Можно войти? – крикнул я, уже ввалившись в хату.

– Кто там? – донесся из дальней комнаты глухой голос слепого.

– Здрасте, дядь Гриш! Это Тарасовы, Сергей и Света!

– А-а, проходите.

Сосед – ровесник отца, но выглядит лет на десять старше. Он сидел у телевизора и слушал музыкальную передачу.

– Слышал, сын к вам приехал. Решил зайти, поздороваться, как-никак с пеленок вместе до третьего класса росли, – объяснил я цель визита. – А где же он?

Тут дверь со скрипом отворилась, и вошел парень с охапкой дров. На долю секунды он растерялся, увидев нас, но потом выронил напиленные ветки и распростер руки в стороны.

– Серега?! Тарасов?! – закричал он. – Сколько лет, сколько зим?!

Да уж, театр по нему плачет. Потому что я почти поверил и кинулся к нему:

– Витек! Дружище!

Сестра передала мне: «Он опасается тебя!»

– Ну рассказывай, как жизнь. Чем занимаешься? – спросил я.

– Да по Северу мотаюсь с геологами. Полезные ископаемые ищем. После техникума удачное распределение получилось. Условия у нас, конечно, спартанские, но бригада хорошая, платят неплохо. Думаю, пока семьей не обзавелся, деньжат подзаработаю. А лет через пять-шесть осяду. Куплю квартиру, машину, женюсь. Вон хоть на Светке, – выдал, словно заученный текст Витек. – А ты как?

«Ни слова правды!» – сообщил «детектор лжи».

– Да в универе на пятом курсе. Куда потом – не решил еще.

В общем, началась милая беседа давно не видевшихся друзей.

– Витек, а помнишь, как мы яблоки тырили в колхозном саду? – пошел я в атаку.

Лжесын Григория не помнил. Ну правильно – такого и не было.

– А как шланг отцовский порезали и в велосипеды вместо камер вставили? – теперь спросил он меня. Как бы показывая, что на самом деле он «настоящий». Меня не убедило. Историю эту знает каждый житель Веселого. Потому что дядя Гриша так тогда отходил наши задницы крапивой, что мы неделю в школе стояли за партами.

– Такое не забудешь, – гоготнул я.

Сестра тоже прыснула от смеха.

– А речку помнишь? Когда нам запрещали купаться, а мы тайно сбегали с пацанами и плавали, пока губы не посинеют. А чтобы родители по мокрым трусам не догадались, плескались голышом. Но они нас потом каким-то образом все равно вычисляли и давали ремня.

– Конечно! – рискнул согласиться Витек: ведь все же деревенские ребята так делали, делают и будут делать. И попался: все, кроме стеснительного настоящего Витька. По его-то мокрому заду нас всех и палили.

«Врет! Не помнит!» – Цветана с задачей справлялась на «отлично».

«Знаю. Все, уходим».

– Ну нам пора, – засобирались мы домой. – До свидания, дядь Гриш.

– Пока, Витек, – сказала Цветаниэль.

– Забегайте еще, – улыбнулся обманщик и пошел провожать нас в прихожую.

– Обязательно, – пожал я ему руку и «случайно» вспомнил еще об одной вещи. Достал из кармана фотографию восьмилетнего мальчика – настоящего сына Григория. – О, Витек, помнишь эту фотку?

– Конечно! Это на рыбалке незадолго до нашего с мамой отъезда, – мгновенно переработал увиденную информацию «друг». В принципе это нетрудно, если в кадре ребенок с удочкой сидит в резиновой лодке, а внизу стоит дата снимка.

– Ага, я тебе тогда свою отдал, а ты мне эту. Мы же уже тогда знали, что надолго расстаемся – вот и обменялись фотографиями. Обещали постоянно носить их с собой. Боялись, что когда вырастем, то не сможем узнать друг друга. Ты же мою физиономию тоже хранишь?

– А как же! Только в рамочке, у матери дома. Не рискнул с собой возить. У меня же командировки постоянно, сам понимаешь, есть шанс легко потерять. Но видишь, я тебя и так узнал!