Текст книги "История Москвы в пословицах и поговорках"

Владимир Брониславович Муравьев
История Москвы в пословицах и поговорках

* * *

© Муравьев В. Б., 2007

© ООО «Алгоритм-Книга», 2007

Предисловие

Эта книга о том, что можно узнать об истории Москвы из пословиц и поговорок.

Николай Михайлович Карамзин, автор двенадцатитомной «Истории государства Российского», в предисловии к ней перечисляет различные источники, откуда он черпал сведения для своего труда: летописи, старинные грамоты, дипломатические документы, жития святых, записки современников, родословные росписи и другие.

Среди этих источников он также называет пословицы и поговорки и не раз в своей «Истории» приводит их как свидетельство современника о том или ином событии.

«Россия имела особенную систему нравоучения в своих народных пословицах, – пишет Карамзин. – Ныне умники пишут; в старину только говорили; опыты, наблюдения, достопамятные мысли в век малограмотный сообщались изустно. Ныне живут мертвые в книгах, тогда жили в пословицах. Все хорошо продуманное, сильно сказанное передавалось из рода в род. Мы легко забываем читанное, зная, что в случае нужды можем опять развернуть книгу; но предки наши помнили слышанное, ибо забвением могли навсегда утратить счастливую мысль или сведение любопытное. Добрый купец, боярин, редко грамотный, любил внучатам своим твердить умное слово деда его, которое обращалось в семейственную пословицу. Так разум человеческий в самом величайшем стеснении находит какой-нибудь способ действовать, подобно как река, запертая скалою, ищет тока хотя под землею или сквозь камни сочится мелкими ручейками».

В пословицах и поговорках народ отразил все стороны своей жизни и дал в них нравственную оценку и практические советы, как следует поступать в различных обстоятельствах.

Собственно говоря, пословица и поговорка – это частица живой речи, меткое словцо, родившееся в разговоре, в споре. И если в этом высказывании содержатся верное наблюдение, точная оценка, если оно говорит о том, что характерно и волнует многих людей, то его запоминают, пересказывают знакомым, оно подхватывается современниками и сохраняется в памяти поколений.

Среди огромного моря русских пословиц и поговорок особое место занимают исторические, содержание которых связано с событиями истории и историческими именами.

Эта книга, как и говорит ее название «История Москвы в пословицах и поговорках», посвящена тем пословицам и поговоркам, происхождение которых связано с Москвой.

Пословицами и поговорками в истории Москвы отмечено многое. Поводом для одних послужили исторические события, разыгравшиеся в Москве: за поговоркой «Шемякин суд» встают драматические события первой половины XV века – междоусобная война между князьями за московский престол; за пословицей «Делу время, а потехе час» ярко вырисовывается образ царя Алексея Михайловича; пословица «У семи нянек дитя без глаза» рассказывает об одном из самых драматических эпизодов Смутного времени начала XVII века; а известная пословица-присловье «И кто про то знал, что Москве царством быти, и кто ведал, что Москве государством слыти?» поднимает один из самых загадочных и интересных вопросов в истории Москвы – вопрос о ее основании и основателе…

Другие пословицы и поговорки напоминают о старинных московских обычаях, нравах, замечательных памятниках. Пословица «В поле две воли: кому Бог поможет» имеет в виду старинный обычай судебных поединков, так красочно описанных в романе А. К. Толстого «Князь Серебряный» и в поэме М. Ю. Лермонтова «Песня про купца Калашникова»; поговорку «Дороже Каменного моста» породила история его строительства; пословица «Выпей чайку – забудешь тоску» подводит итог замечательному обычаю московского чаепития, по своей замысловатости и философскому содержанию не уступающему китайской чайной церемонии…

Пословицы и поговорки кратки, но они в нескольких словах, а иногда и одним словом схватывают самую главную черту, сторону, внутреннюю суть события, явления, характера исторического деятеля. Поэтому пословицу и поговорку можно уподобить кончику нити, потянув за который распутаешь сложнейшие исторические хитросплетения, или ключу, который отпирает дверь в ту эпоху, откуда пословица или поговорка пришла.

В книге автор рассказывает о том, что стоит за пословицей, какие события, какие исторические персонажи, какие обычаи, то есть какие факты послужили поводом для ее создания.

Многие из этих пословиц читатели почти наверняка знают с детства, но не связывают их с тем, что изучают на уроках москвоведения, а услышанное на уроке – с давно знакомой пословицей или поговоркой. А вот когда пословица соединится с историческим фактом, то она не только станет интереснее, но и запомнится, как запоминалась нашими далекими предками, и новыми гранями засверкает ее счастливая мысль или сведение любопытное.

Автор собрал здесь лишь часть исторических пословиц о Москве. Их еще много разбросано по страницам старых книг и журналов, а еще больше, как им и полагается, ходит по миру и передается из уст в уста.

Читателям, заинтересовавшимся происхождением пословиц для дополнительного чтения и изучения, рекомендуются следующие книги: В. И. Даль «Пословицы русского народа», С. В. Максимов «Крылатые слова» (эти книги не раз переиздавались), «Большой словарь крылатых слов русского языка» (авторы В. П. Берков, В. М. Мокиенко, С. Г. Шулежкова. М., 2000 г.). Но главное – попробуйте вспомнить сами и попросите родных и знакомых припомнить такие пословицы. Автор будет вам очень благодарен, если своими находками вы поделитесь с ним, чтобы эти пословицы о Москве он мог включить в следующее издание книги.

И кто про то знал, что Москве царством быти, и кто ведал, что Москве государством слыти?

В истории Москвы много тайн, больших и малых, привлекающих общий интерес и любопытных лишь для узкого круга людей или даже одного-единственного человека. Но есть две московские тайны, с которыми рано или поздно обязательно встречается каждый москвич на первой же странице истории Москвы.

Первая тайна: когда, как и кем была основана Москва и сколько ей лет.

Вторая тайна: что значит слово «Москва».

Главный московский археолог Александр Григорьевич Векслер, когда ему задают вопрос, сколько лет Москве, таинственно улыбаясь, отвечает: «Много».

Действительно, серьезный ученый, каким является Векслер, может только улыбнуться на этот вопрос. Ради ответа на него собрано огромное количество разнообразных сведений, но все они, к сожалению, не дают возможности назвать точную и определенную дату основания нашего города.

Известная московская поговорка-присловье «И кто про то знал, что Москве царством быти, и кто ведал, что Москве государством слыти?» по своему складу и ритму, видимо, зачин какой-то не дошедшей до нас былины. Повести XVII века, пересказывающие легенды о возникновении Москвы, повторяют ее как цитату, к тому времени, видимо, уже вошедшую в поговорку. В письменных документах начальная история Москвы отражена очень скупо. В Ипатьевской летописи XV века, называющейся так по месту хранения в библиотеке Ипатьевского монастыря, под 1147 годом записано известие о том, что суздальский князь Юрий Владимирович Долгорукий пригласил своего союзника новгород-северского князя Святослава Ольговича «в Московъ» – селение, находившееся на юго-западной окраине Суздальского княжества. При встрече князья «любезно целовастася», и хозяин дал гостю «обед силен». Это самое первое упоминание названия «Москва» в русских письменных источниках.

В другой летописи, Тверской, составленной в XVII веке (на основе более ранних летописей), говорится, что в 1156 году «князь великий (в то время он был уже киевским князем. – В. М.) Юрий Володимерич заложи град Москву на уст ниже Неглинны, выше реки Аузы». Сообщение вызывает сомнение, некоторые ученые считают, что оно было вписано позднее, потому что другие летописи того времени не говорят о поездке в этом году Долгорукого из Киева в Суздаль.

Двумя краткими сообщениями и ограничиваются письменные документальные сведения о первоначальной Москве. Археологические же находки свидетельствуют о заселении человеком территории Оки и Москвы-реки в гораздо более раннее, нежели в летописных известиях, время. Конечно, хорошо бы найти сочинение той поры, о которой говорит былинная поговорка, – летопись, хронику, описание, повесть! Может быть, оно и лежит где-нибудь, счастливо сохранившееся среди войн и нашествий, пожаров и наводнений. Вечная мечта историка, которая иногда (к сожалению, очень редко!) сбывается.

Но поскольку документальных сведений об основании Москвы очень мало, практически нет, то их место занимают старинные устные предания и сочинения ученых книжников – фантастические легенды.

Характеристикой тех или других выдающийся русский историк и москвовед XIX – начала XX века Иван Егорович Забелин начинает в «Истории города Москвы» главу «Сказания о начале Москвы». «Когда и как исперва произошло начало Москвы, – пишет он, – когда и как она зародилась на своем месте, об этом книжные люди стали гадать и рассуждать только с той поры, когда Москва явилась сильною и славною, царствующим великим городом, крепким и могущественным государством, когда у книжных людей, из сознания этого могущества, сами собою стали возникать вопросы и запросы, как это случилось, что Москва-город стала царством-государством?

Таким именно вопросом начинается одно из сказаний о ее начале, более других сохраняющее в себе несомненные следы народных эпических преданий. Ответом на этот вопрос, конечно, могли появиться только одни неученые и, так сказать, деревенские гадания по смутным преданиям или же, с другой стороны, ученые измышления по источникам старой книжности. Так и исполнилось».

В сказаниях о начале Москвы основателями города, кроме князя Юрия Долгорукого, называются и другие лица, указываются разные даты, отличаются предания друг от друга и по сюжету. Н. М. Карамзин называл их «сказками», правда, признавая, что они «основаны на древнем, истинном предании». Но истинное в них так перемешано со сказкой, что выделить достоверные исторические сведения почти невозможно.

Предания «О зачале царствующего великого града Москвы» (как они называются в рукописях) пользовались популярностью у московских любителей чтения, поэтому до нашего времени они сохранились во многих копиях.

Можно представить, через какое огромное количество сказителей прошли эти древние предания до того, как их записал московский грамотей XVII века. Что-то забывалось, другое, становясь непонятным, переосмысливалось и переделывалось, непривычное имя заменялось привычным, а что-то, для красоты и занимательности повествования, присочинялось сказителем.

Николай Михайлович Карамзин в списке источников, которыми он пользовался для написания «Истории государства Российского», называет среди прочих также «сказки, песни, пословицы: источник скудный, однако ж не совсем бесполезный». Так попробуем в «сказках» – преданиях об основании Москвы, записанных в XVII веке, как бы далеко ни ушли они от первоисточника, обнаружить исторические сведения о тех временах и событиях, когда еще никто не знал, что Москве царством быти… А для того обратимся к «сказочным» сюжетам об основании Москвы, которые к концу XVII века еще сохранялись в памяти москвичей.

Предание об основании Москвы князем Юрием Долгоруким

В 1156 (или 1158) году великий князь киевский Юрий Долгорукий ехал из Киева во Владимир навестить своего сына князя владимирского Андрея Юрьевича и наехал на те места, где ныне стоит царствующий град Москва.

А владел ими некий богатый и славный боярин Степан Иванович прозванием Кучка. Двор он поставил на холме между трех рек – Москвы-реки, Неглинной и Яузы, а вокруг двора были его села. Потянулись к нему люди из разных мест, стали села расти, и он подумал: «Буду я равен князю, а то и больше его».

Поэтому, когда приехал к нему Юрий Долгорукий, Кучка не почтил его той честью, какая положена великому князю, но даже стал поносить его, грозить ему и выставил против княжеской дружины своих слуг. Юрий Долгорукий рассердился, приказал воинам схватить Кучку и привести к нему. Вокруг двора Кучки не было ни стен каменных, ни острога деревянного. Недолго бились Кучка и его слуги, взяли княжеские воины приступом двор, заняли красные села и слободы, пленили самого боярина и его детей. Кучку за его бесчинное ругательство Юрий Долгорукий повелел предать смерти, а малолетних его детей – двух сыновей и дочь – отослал во Владимир к своему сыну. Сам же великий князь Юрий Долгорукий взошел на высокий берег Москвы-реки, на холм, позднее названный Боровицким, оглядел все вокруг по ту и другую сторону: и по Неглинной реке, и по Яузе. Очень ему это место полюбилось, и повелел он на этом месте ставить крепость – город мал, древян, то есть окруженный деревянными стенами. Назвал же князь его Москва-град по имени реки, текущей под ним.

Придя во Владимир, князь Юрий Долгорукий заповедал своему сыну князю Андрею город Москву людьми населять и посадами распространять.

Такова легенда, названная в рукописи XVII века «Повестью о зачале Москвы».

В XVIII веке историк В. Н. Татищев нашел рукопись «Повести о зачале Москвы», в которой об этом же событии рассказано по-иному. В ней говорится, что у Кучки была жена-красавица. Она приглянулась князю Юрию, он сделал ее своею «полюбовницей» – это и послужило истинной причиной ссоры Кучки с Юрием, а потом и казни боярина.

Н. М. Карамзин по поводу этого варианта сюжета заметил: «Любовь, которая разрушила Трою, построила нашу столицу» – и предложил художникам написать сентиментальную картину на эту тему: «Мне хотелось бы представить начало Москвы ландшафтом – луг, реку, приятное зрелище строения… Князь Юрий, который движением руки показывает, что тут будет великий город. Молодые вельможи занимаются ловлей зверей… Но вдали, среди крестов кладбища, художник может изобразить человека в глубоких, печальных размышлениях… Мы угадали бы, кто он, вспомнили бы трагический конец любовного романа, – и тень меланхолии не испортила бы действия картины».

Вещий Олег – основатель Москвы

Некоторые списки XVII века «Повести о зачале Москвы» содержат как дополнение цитату из неизвестной летописи, о которой сказано только: «ин (то есть иной. – В. М.) летописец повествует». А повествует он о том, что Москву основал Вещий Олег: «Лета 6388-го (880 г.)… Ольг приде на Москву реку, в нея же текут Неглинна да Яуза, и постави ту град именова Москва». Историки дружно отвергли это летописное сообщение об основании Москвы Олегом и объявили его подделкой.

Однако романтический образ Вещего Олега, несмотря на критику историков, вызвал интерес у неискушенных любителей истории. Императрица Екатерина II в 1786 году сочинила для представления на Театре в Эрмитаже историческую пьесу «Начальное управление Олега», жанр которой она определила как «подражание Шекспиру», и включила в нее сцену основания Москвы Олегом. Центральным эпизодом сочинения Екатерины является сцена торжественной закладки города. Вот как представляла эту церемонию императрица.

«Жрецы с огнем и с первым камнем для закладывания Москвы, Олег, Добрынин, Рулав, Стемид, Лидул, Радмир, вельможи, народное множество. Жрецы первый камень для закладывания Москвы приносят Олегу.

Первый жрец (Олегу). Чтоб камень сей класть во основание града, потребно теперь знать, как, князь Олег, велишь назвать сей град?

Олег. Да именуется сей град Москва; для устроения же определяю в нем начальником свойственника моего Радмира.

Радмир. С усердием стараться буду выполнить твою волю, милостивейший государь.

Второй жрец. По всем приметам сей град будет некогда обширен и знаменит.

Олег. Не всегда веру подавать можно приметам: они обманчивы.

Первый жрец. Однако дождь шел от заката солнечного во всю нощь, при восходе же видны были стаи разных птиц, кои слетелись отовсюду и сели на луга, где клевали непрестанно насекомых, выходящих от мокроты из подземных своих жилищ.

Олег. Что же это значит?

Второй жрец. Дождь хотя значит богатство, изобилие, но великое разлитие оказывает затруднение; стаи птиц родов разных знаменуют, что сие место служить имеет народным убежищем и соединением во времена опасныя.

Олег. Хорошо. В добрый час приступим к начальному созиданию.

(Камень жрецы кладут и заделывают во основание; орел летит через них.)

Первый жрец. Орел летит через град сей не понапрасну.

Стемид. О, коль приятно видеть, что здесь держатся древнего обычая!»

Тогда же пьеса Екатерины II «Начальное управление Олега» была издана отдельной книжкой и снабжена гравюрой, на которой было изображено все то, что описала императрица: и закладной камень, и жрецы, и Олег, и орел…

И хотя подлинность летописного свидетельства вызывала споры, сама возможность основания города Вещим Олегом не может быть полностью исключена. Летописец Нестор в «Повести временных лет» сообщает, правда, не упоминая Москвы, что Олег «нача города ставити». Собирая дань с племени меря, князь вполне мог проходить через нынешние московские земли и возводить там небольшие укрепления.

И. Е. Забелин также допускал, что князь Олег мог по пути в Ростов Великий «на таком выгодном для селитьбы месте выстроить небольшой городок, если такой городок не существовал еще и до времен Олега».

Мосох и жена его Ква

В конце XVII века вниманию любознательных читателей было предложено сочинение ученого монаха Тимофея Каменевича-Рвовского о начале города Москвы и о происхождении его названия.

Главная, исходная мысль сочинения Каменевича принадлежала не ему. Ее уже не раз высказывали польские хронисты XVI века, а также киевские ученые, в частности, популярнейший в славянских странах монах-историк первой половины XVII века Иннокентий Гизель. Тогда имела всеобщее распространение библейская схема происхождения народов от трех сыновей Ноя – единственного человека на земле, спасенного за его праведность Богом при Всемирном потопе: восточные народы произошли от его сына Сима, южные – от Хама, северные и западные – от Иафета. Внуки Ноя также стали прародителями некоторых народов, праотцем народа Московии был назван шестой сын Иафета – Мосох.

Мосох Иафетович, как повествует Каменевич, пришел в землю, где мы ныне жительствуем, и поселился на преднаивысочайшем и всепрекрасном месте над двумя реками. Реки были безымянные. Большую реку он назвал, сложив свое имя и имя жены своей, прекрасной Квы, Москвою-рекою, а меньшую, впадающую в большую, по имени сына своего Я и дочери Вузы, прибывших с ним, – Явузой. «И созда де тогда Мосох князь и градец себе малый над предвысоцей горе той, над устий Явузы реки, – продолжает рассказ Каменевич, – на месте оном первоприбытном своем именно Московском, идеже и днесь стоит на горе оной церковь каменная святаго и великаго мученика Никиты, бесов мучителя и от верных человеков тех прогонителя».

Каменевич был уроженцем Москвы и, наверное, знал какое-то московское предание, что древнейший градец находился не на Боровицком холме, как о том говорит легенда об основании Москвы Юрием Долгоруким, но на другом месте.

Примитивная фантазия сочинения о библейском Мосохе как основателе Москвы, к тому же «обогащенная» вымышленными автором новыми, якобы библейскими, персонажами – его женой Квой и детьми Я и Вузой, была ясна еще современникам Каменевича-Рвовского. В одном из списков XVII века после рассказа о приходе Мосоха в Москву есть такое примечание летописца: «Несть сие полезно и не правдиво».

Но, не принимая всерьез эту этимологию, почти все пишущие о московской топонимике обязательно пересказывают сочинение Каменевича, поэтому из всех версий происхождения названия «Москва» именно эта – самая известная. Популярность легенды объясняется не только занимательностью сюжета. Безусловно, гордости москвичей льстит доказательство древности их города.

По легенде о Мосохе Москва является самым древним городом мира: Всемирный потоп, по расчетам богословов, произошел в 3213 году до нашей эры, значит, Москве, основанной лет через пятьдесят после потопа, примерно 5150 лет.

Но если в своей сюжетно-мифологической части «Сказание» Каменевича-Рвовского воспринимается как беллетристический вымысел, то в исторической части оно содержит ценнейшее указание на подлинный факт – конкретное место расположения древнейшего «малого градца», первоначального московского городского поселения.

Церковь Никиты мученика сохранилась до сих пор, она стоит на холме над Яузой и Москвой-рекой на Гончарной улице за высотным зданием на Котельнической набережной.