Текст книги "Великая русская революция на Дальнем Востоке Российской Республики"

Чтобы организационно закрепить решения Дальневосточного учительского съезда, А.Н. Русанов в конце апреля 1917 года издал специальный приказ комиссара Временного правительства: «Впредь до введения в крае реформы земского самоуправления осуществить нижеприводимое постановление Дальневосточного учительского съезда в Хабаровске. Учащие во всех инспекциях края немедленно образуют временный учительский комитет для управления школами в прежних пределах инспекций на основе выборного начала и коллегиального управления»¹⁷. В конце апреля – начале мая 1917 года по всему краю были избраны уездные и районные учительские комитеты, заменившие назначаемые инспекции. В Хабаровском уезде в учительский комитет были избраны А.Д. Филиппов (председатель), В.М. Иванов, Д.И. Кузнецов, А.С. Чевкунова и Г.А. Масалов (секретарь комитета)¹⁸. Все бывшие чиновники-инспекторы, не избранные на руководящие должности в новом демократическом управлении школой, получили направления для работы в школах края учителями.

Невзирая на то что культура и образование для новой демократической России имели огромное значение, основное внимание А.Н. Русанова и его помощников занимали организация демократического административного управления огромным краем и его экономика. Под непосредственным руководством А.Н. Русанова в Хабаровске в начале апреля 1917 года состоялся областной съезд делегатов КОБов Приморской области и представителей Амурского областного КОБа. Были разработаны структура и методы избрания сельских, волостных, уездных, областных и городских комитетов. Председателем съезда был избран председатель Никольск-Уссурийского КОБа А.С. Медведев, учитель, председатель Владивостокского учительского общества¹⁹. Проведение этого съезда стабилизировало ситуацию на Дальнем Востоке и положило начало планомерной работе по организации демократического самоуправления народа своими делами. Материалы этого съезда А.Н. Русанов направил А.Ф. Керенскому – и важнейшие демократические предложения дальневосточников были реализованы в постановлении Временного правительства Российской Республики о введении земских учреждений в Приамурском крае²⁰. Необходимо отметить, что Дальний Восток, находясь в глубоком тылу воюющей страны, не испытывал большей части политических потрясений, происходящих в Петрограде. Когда в апреле в Петрограде было создано коалиционное Временное правительство, на Дальнем Востоке это отразилось только следующей телеграммой, направленной 11 мая 1917 года из Ставки Верховного Главнокомандующего военным министром А.Ф. Керенским в качестве члена Временного правительства и председателя трудовой фракции государственной думы комиссару Временного правительства по Дальнему Востоку, члену Государственной думы А.Н. Русанову: «Ваши полномочия целиком сохраняются. Шлю товарищеский привет. Керенский»²¹.

Из личного архива Попова В.Г.

Временное правительство Российской республики прекрасно понимало необходимость политической агитации за идеалы Великой русской революции с помощью культуры. 26 мая 1917 года в Москве прошел грандиозный митинг-концерт под названием «Песни и речи свободы». Вечер начался троекратным исполнением «Марсельезы» оркестром из 200 музыкантов. Гимн революции на слова П. Маслова исполнял хор из 100 человек. Публика стоя приняла участие в пении. Но настоящим апогеем концерта стало выступление самого популярного министра Временного правительства – А.Ф. Керенского. Перед концертом были вывешены огромные афиши, где в центре было его имя. Речь Керенского продолжалась более двух часов и стала политическим событием, которое длилось еще долгое время в стране. Дальневосточные газеты напечатали краткие телеграфные сообщения. Министр заявил: «Нам говорят: Временное правительство бессильно. Это неверно. Наша в доверии к творческим силам народа, в нашей глубокой вере в его разум и совесть. Говорят сейчас о бесчинствах отдельных кучек, об анархических стремлениях отдельных групп. Эти анархические элементы узнают, что такое революционная власть, но никогда Правительство не увлечется нравом силы, потому что оно верит в великий разум великих народов России. Мы совершили революцию не для смерти, а для жизни, и мы верим в окончательное торжество демократии над старым режимом… Великий энтузиазм охватывает нас, ибо мы чувствуем, что русская свобода уже больше не умрет никогда. Пусть… смеются над нами! Мы останемся романтиками и великими мечтателями».

Пришлось А.Н. Русанову решать и крайне сложную проблему социального обеспечения гражданских жен и детей солдат и офицеров, призванных с Дальнего Востока. До Великой русской революции пособия получали только жены тех солдат и офицеров, которые состояли с ними в официальном церковном браке. В городах же Российской Республики был широко распространен гражданский брак. А.Н. Русанову в его бытность депутатом Государственной думы приходилось несколько раз участвовать в специальных заседаниях, посвященных разрешению этого жгучего социального вопроса. Тогда это называлось призрением, от слова призревать. Но до Великой русской революции малоподвижная бюрократическая машина так и не решила эту жгучую социальную проблему. 28 марта 1917 года А.Н. Русанов специальной телеграммой исполнительным комитетам Благовещенска, Владивостока, Николаевска, Никольск-Уссурийского, Алексеевска, Имана, поселков Александровского на Сахалине и Зеи Пристань распорядился: «В ближайшее время опубликуется новый закон об обеспечении гражданских жен, сирот и пасынков, призванных в войска воевать, на равных правах с семействами, которые пользовались ранее пособиями от казны. Прошу озаботиться совместно с городскими и посадскими самоуправлениями составлением списков и выяснением сумм для определения месячного кредита, а также уведомить от себя об этом крестьянских начальников или заменяющие их организации. Сведения сгруппировать в уездных комитетах»²². Насколько это была сложная и значительная в финансовом отношении работа, говорит следующее сообщение правительственной газеты: для выдачи продовольственного пайка солдаткам только одной Амурской области Временным правительством в июне 1917 года было переведено 2 313 919 рублей²³.

Временное правительство Российской Республики прекрасно понимало, что старые деньги с ликами царей – это агитация за возврат к монархии. В апреле 1917 года приступили к выпуску революционных банкнот номиналом 250 и 1000 рублей. Они получили название «Думских». На обороте денежных знаков был изображен Таврический дворец, где заседала Государственная дума. Новые деньги даже брали союзники России в оплату поставок оружия. Царские портреты постепенно выводились из оборота путем обмена по номиналу и уничтожались, чтобы сбить нараставшую инфляцию.

Еще одной важнейшей социальной проблемой пришлось заниматься комиссару Временного правительства по делам Дальнего Востока. В 1912 году III Государственная дума приняла пакет законов о социальном страховании рабочих Российской империи. Но этот весьма прогрессивный социальный закон не был распространен на рабочих Дальнего Востока. Временное правительство Российской Республики в июле 1917 года распространило действие этого закона на рабочих и служащих Дальнего Востока, имевших российское гражданство. Специальным постановлением А.Н. Русанова областным исполнительным комитетам, КОБ, городским управам предлагалось приступить к созданию больничных касс в городах и рабочих поселках Дальнего Востока.

С первых дней своего появления на Дальнем Востоке А.Н. Русанов с головой окунулся в сложнейшие проблемы всех отраслей народного хозяйства. Важнейшее значение имел прошедший под руководством А.Н. Русанова представительный рыболовный съезд в Николаевске. Практически впервые к реальной работе по заготовке рыбы привлекался такой актив предпринимателей-дальневосточников. Продовольственное совещание по заготовке рыбы для армии и населения Дальнего Востока позволило добиться увеличения запасов горбуши и кеты, направить сотни вагонов амурской рыбы на фронт. Совещание по транспорту, прошедшее под руководством Русанова, позволило резко увеличить пропускную способность Амурской и Уссурийской железных дорог. И это, в свою очередь, позволило более интенсивно отправлять на запад страны вагоны и паровозы, поставляемые США и собираемые на вагоносборочном заводе во Владивостоке и паровозосборочном в Харбине. Совещание по золотопромышленности Дальнего Востока позволило выявить узкие места в золотодобыче в Амурской области – валютной провинции России. Это золото обеспечивало Русской армии возрастающую материально-техническую поддержку союзников в войне с Германией и, в частности, закупки стрелкового оружия в Японии.

Огромное значение имел краевой съезд торгово-промышленных служащих. В своем приветственном слове к съезду А.Н. Русанов призвал служащих «пойти навстречу демократическим учреждениям, дав свой опыт и знания». Съезд торгово-промышленных служащих поддержал политическую и социальную деятельность комиссара Временного правительства по делам Дальнего Востока и отправил в Петроград телеграмму главе Временного правительства Российской Республики А.Ф. Керенскому: «Выражаем Временному правительству полное доверие и обещаем всемерную поддержку»²⁴. Кроме Русанова съезд горячо приветствовал Л.М. Загибалов от Хабаровского Совета солдатских и рабочих депутатов. Фактически это означало неприятие дальневосточниками ленинских идей классовой борьбы и захвата власти, провозглашение классового мира и сотрудничества во имя укрепления демократии в Российской Республике и достижения победы в войне. Необходимо отметить: Л.М. Загибалов был единственным хабаровцем, знавшим об идеях Ленина лично из его выступления на Первом съезде советов РСД в Петрограде, где Загибалов представлял немногочисленные советы РСД Дальнего Востока.

А.Н. Русанов уделял особое внимание прессе Дальнего Востока. Им было принято решение продолжить издание газеты «Приамурские ведомости» уже как органа Временного правительства, но несколько видоизменить название и издавать как «Приамурские известия». Так или иначе, но у «Приамурских ведомостей» начиная с 1894 сложился сухой, казенный и консервативный имидж. Его нужно было резко менять. И в то же время по всей стране выпускались известия всяких советов и исполкомов. Вот А.Н. Русанов и убивал сразу двух зайцев: сохранял коллектив и традиции старейшей солидной газеты Дальнего Востока и выбивал козырь в виде новых известий у группки местных экстремистов, будущих ленинцев, пока о Ленине и его сообщниках не знавших ничего.

Последний номер «Приамурских ведомостей» вышел 6 апреля 1917 года за № 2551, а 8 апреля 1917 года за № 1 (2552) вышли «Приамурские известия» с подзаголовком «Официальный орган Временного правительства по делам Дальнего Востока» с дополнением в конце номера: «Печатается по распоряжению комиссара Временного правительства по Дальнему Востоку, члена Государственной думы от Приморской области А.Н. Русанова». Необходимо отметить, что это была самая массовая газета, распространявшаяся за символическую плату (а учителям бесплатно!) от Благовещенска до Владивостока, от Харбина до Петропавловска-Камчатского и на Сахалине.

С первых дней Великой русской революции у власти в Хабаровске оказался радикально настроенный социал-демократ А.И. Малышев, возглавивший Хабаровский Комитет общественной безопасности – КОБ. И Хабаровскую городскую думу, свергнув старого городского голову А.В. Плюснина. Хабаровский КОБ формировался так же, как и большинство комитетов и исполкомов на Дальнем Востоке. Но нигде в публикациях о первых шагах народной революции в Хабаровске не говорится, что инициатором создания КОБ была радикальная часть гласных городской думы. Цензовой думы. В него первыми вошли 10 представителей городской думы, избранных на заседании думы, давшие КОБ определенную легитимность, и 20 представителей от только возникших демократических политических партий, избранных на митинге. Таким образом, КОБ совмещал определенный опыт по управлению городскими делами с революционным задором новых политических лидеров. В.И. Чернышова в своих мемуарах, хранящихся в Хабаровском государственном архиве, указывает, что в КОБ вошли самые лучшие представители городской общественности. Необходимо подчеркнуть, что Хабаровский КОБ сразу же взял на себя всю полноту политической и административной власти, произвел смену всех высших царских чиновников и назначил своих представителей. И в первую очередь – в городскую полицию, переименованную в милицию, в которой был сменен весь личный состав. Это было важнейшее завоевание русской демократической революции. Горожане стали избирать главного милицейского начальника и финансировать из городского бюджета городскую милицию. Демократические городские самоуправления впервые в своей истории получили важнейший административный рычаг для претворения в жизнь своих решений, принятых в интересах большинства. Временное правительство Российской Республики специальным постановлением «Об учреждении милиции», принятым 20 апреля 1917 года, узаконило революционное творчество народа²⁵. Демократическая милицейская система была в первую очередь уничтожена после захвата власти большевиками и не восстановлена по сей день. Хабаровским КОБ в марте была устранена и жандармская система. Был отстранен от должности и арестован жандармский ротмистр Бабыч, начальник отделения ротмистр Богданов и другие чины жандармерии. Как и во всей стране, на Дальнем Востоке в газете «Приамурская жизнь» от 21 марта 1917 года был опубликован список сотрудников охранки в Хабаровске с перечислением фамилий, имен, отчеств, должностей – всего 13 человек. По решению Хабаровского КОБ, бывшим полицейским и жандармам предстояло отправиться на фронт. Необходимо отметить, что под видом ЧК большевики после контрреволюционного, антидемократического, антицивилизационного переворота фактически восстановили внутренний сыск в еще худшем и более многочисленном варианте, чем была жандармерия. Но это, впрочем, не мешало, да и сейчас еще не мешает советским историкам хаять царскую жандармерию, стыдливо забывая кровавый чекистский террор против дальневосточников.

Хабаровский КОБ возник в городе – столице Приамурья, и на него смотрели как на краевой КОБ. Но ошибкой А.И. Малышева было то, что своей опорой он сделал низы и маргиналов города: солдаток, женщин, чьи мужья, были призваны в армию, на безработных и солдат тыловиков, как черт ладана боявшихся отправки на фронт. КОБ организовал арест генерал-губернатора Н.Л. Гондатти и командующего войсками Приамурского военного округа А.Н. Нищенкова. Был арестован и начальник канцелярии генерал В.А. Закревский. Правда, все трое вскоре были освобождены из гарнизонной гауптвахты. А.Н. Нищенков – по просьбе Совета военных депутатов города Хабаровска, а Н.Л. Гондатти под конвоем семи солдат, которыми руководил прапорщик 724-й Пензенской дружины кореец С.С. Югай, отправлен в Петроград. Любопытно, что конвой, отобранный из самых стойких солдат-революционеров, по дороге потерял только двух солдат, отставших от поезда в Маньчжурии, а прапорщик С.С. Югай, уроженец Дальнего Востока, довел дело до конца и сдал арестованного Временному правительству. О чем, возвратившись, отчитался перед Хабаровским КОБ. Вскоре бывший генерал-губернатор был отпущен на свободу Временным правительством с выплатой денежного содержания и пенсии за долголетнюю службу. Никаких преступлений за ним не было обнаружено. Терпение здравомыслящих хабаровцев, а таких было большинство, иссякло, когда Малышев и его ближайшее окружение организовали во время отправки Н.Л. Гондатти в Петроград шумную демонстрацию солдаток, с пустыми кастрюлями и поварешками выстроившихся вдоль шествия караула и гремевших во всю мочь. Это была фактически последняя «революционная» акция малышевского КОБа. После ленинского путча 4–5 июля в Петрограде Малышев был снят обновленной городской думой с поста городского головы и главы КОБ и исчез, прихватив с собой 8 тысяч рублей, переданных КОБу на развитие демократической революции на Дальнем Востоке предпринимателями Хабаровска²⁶. С приездом А.Н. Русанова вся реальная политическая и административная власть в городе и крае перешла к нему, и КОБ резко сократил, а в дальнейшем и совсем прекратил свою деятельность. Все активные и полезные работники из него перешли в канцелярию А.Н. Русанова, в городское и земское самоуправление.

«Приамурские известия» стали главным организатором и вдохновителем воплощения в жизнь всех самых дерзновенных мечтаний дальневосточных демократов. Газета публиковала обращения к гражданам о необходимости создавать свои организации и профсоюзы как основы гражданского общества, правового государства и защиты прав и свобод человека – всех идеалов российского освободительного движения, за которые шли на смерть и каторгу несколько поколений демократов и революционеров.

«Приамурские известия» отражали все важнейшие политические кампании с апреля по декабрь 1917 года. Это был знаменитый «Заем Свободы». Тысячи дальневосточников подписались на 32 миллиона рублей на 55 лет! Кроме этого, формировался фонд «Победы» над врагом, в который вносили всё – от серебряных ложек и золотых медалей до тысяч рублей и десятков копеек. Подписка на «Заем Свободы» и фонд «Победы» шла даже в Шанхае и Тяньцзине, не считая Харбина.

Так свято верили наши предки в идеалы свободы и демократии, в Родину, которая наконец-то вышла на прямую дорогу прогресса! «Приамурские известия» отразили весь пафос, искренний энтузиазм дальневосточников, пришедших на первые в истории края всеобщие, тайные, равные и прямые выборы в городские самоуправления и земства. Российская Республика была первой крупной демократической страной, которая предоставила избирательные права женщинам. Все честное и культурное, что было в нашем дальневосточном народе, было так или иначе привлечено в эту первую избирательную кампанию. Потом было много избирательных кампаний. И будет еще много. Но эта, проведенная летом и осенью 1917 года, была, есть и останется на века первой лебединой песнью молодой дальневосточной демократии. И тем чудовищней и позорнее будет представать перед потомками деятельность ленинцев, растоптавших на целых 70 лет демократические идеалы нашего народа. Нам, дальневосточникам, на рубеже веков есть где взять образец для построения настоящего демократического местного самоуправления. Без всяких мэров и советов. И городские думы, и земства в 1917 году были избраны в целом социалистические. Историческим фактом является то, что экстремисты-ленинцы, опираясь на солдатские штыки, пытались уничтожить на Дальнем Востоке именно истинно демократические и социалистические по партийному составу, демократические органы местной власти, а не какие-то мифические «буржуазные», как по сей день пишется в трудах советских историков.

Газета отразила неподдельный гнев и возмущение подавляющей массы дальневосточников против попытки анархистов-коммунистов во Владивостоке (июнь 1917 г.) и ленинцев-большевиков в Петрограде (июль 1917 г.) начать социальную революцию и захватить власть. И в этом дальневосточники были едины с Россией. Особое чувство стыда за национальное предательство ленинцев передают «Приамурские известия», другие дальневосточные газеты, когда приводят данные о деньгах кайзера, на которые содержится партия ленинцев. Слова «ленинцы» и «большевики» были ругательными в политическом лексиконе дальневосточников. Советско-коммунистические историки это вполне определенное отношение дальневосточников к большевизму называют на своем, оруэлловском, новоязе мелкобуржуазными настроениями. Им не нравился, да и по сей день не нравится высокий уровень политической культуры постфевральской демократической элиты Дальнего Востока, ее поддержка основной массой дальневосточников-интеллигентов, офицеров и солдат, рабочих и крестьян, по сей день советско-коммунистические историки не желают назвать вещи своими словами. Но тогда, в далеком семнадцатом году, дальневосточники были достаточно информированы и знали весьма много о новых претендентах на самодержавную диктатуру слева. Они прекрасно помнили еще монархию и могли сравнивать… Самодержавие и комиссародержавие…

Когда ленинцы и их пособники, будущие большевики, потакая самым низменным инстинктам части неграмотной солдатни, избрав путь национального предательства, стали разваливать русско-германский фронт, призывая брататься с немцами и дезертировать, бросая оружие, с Дальнего Востока, добровольно ушли на фронт 10 ударных батальонов смерти, в которых было свыше 2 тысяч человек революционных демократов и патриотов, идущих на смерть защищать Родину, Революцию и Свободу. На фронт уходила республиканская элита солдат-демократов. Был сформирован «Хабаровский женский батальон смерти», который один только достоин целого исторического исследования. Дальневосточное общество, формируя в условиях небывалого энтузиазма «ударные», «революционные» батальоны и «батальоны смерти», платило очень тяжелую дань на алтарь всероссийских интересов. Жертвенной борьбы европейской элиты россиян за Свободу, Демократию, Революцию. На место честных и искренних демократов на Дальний Восток с фронта и из тыла направляли на исправление целые отряды пойманных большевизированных дезертиров, которые меняли во всех общественных организациях революционных демократов. «Приамурские известия», как и другие краевые газеты того времени, выпукло и четко отражают эту печальную для Дальнего Востока социальную динамику, нарастание девиации и маргинализма в советах РСД, которые превратились, по словам современника и активного участника этих событий, известного российского социолога, профессора Питирима Сорокина, в «советы безработных и дезертиров».

Нельзя не отметить еще одну крайне важную политическую кампанию, которую все девять месяцев газетной жизни вели «Приамурские известия». Это была настойчивая и целенаправленная пропаганда, агитация и организация самых главных выборов в Российской Республике – во Всероссийское Учредительное собрание. В системе социальных и политических ценностей, рожденных Февральской народной революцией, это была первоочередная святыня. Сокрушительное поражение на свободных выборах ленинцев-большевиков – они получили всего одно место из девяти на Дальнем Востоке – ясно показало их главарям, что в мирных условиях свободы и демократии, политического плюрализма в богатом и зажиточном крае им никогда даже краешка власти не видать.

Поэтому и закрыта была газета солдатским патрулем 12 декабря 1917 года во время контрреволюционного вооруженного переворота, устроенного в Хабаровске под руководством конторщика-солдата запасника Л.Е. Герасимова и эмигранта с американским паспортом в кармане А.М. Краснощекова (Тобельсона Абрама Моисеевича по этому паспорту). Закрыта за печатанье документов о передаче всей власти в крае от комиссара Временного правительства Бюро съезда дальневосточных земских и городских самоуправлений, избранных на самых свободных и демократических выборах за всю предыдущую и последующую историю края.

Честными сподвижниками А.Н. Русанова на всем протяжении 122 номеров газеты были главные редакторы газеты. «Приамурскими известиями» первое время продолжал руководить главный редактор «Приамурских ведомостей» с 1914 года Константин Константинович Куртеев – легендарная личность даже среди дальневосточников, бывший народоволец, каторжанин и ссыльный. С августа по ноябрь 1917 года газетой руководил Иннокентий Сафронович Иконников, а в самое политически горячее время с 28 ноября по 12 декабря редактором стал известный на Дальнем Востоке демократ Леонид Григорьевич Ульяницкий. Убежденный противник экстремистов-большевиков из краевого совета РСД, являвшийся сторонником эволюционного пути развития края, яростным критиком социальных экспериментов, навязываемых «диктатурой Ленина и Троцкого». Именно так демократические руководители Дальнего Востока назвали, отражая мнение наших дедов, то, что по сей день лживо называют «Великой Октябрьской социалистической революцией».

Материалы, опубликованные в этих 122 номерах газеты «Приамурские известия», подготовленные талантливыми журналистами, дают ту нравственную опору и ответы на многие вопросы политической, социальной, экономической жизни, которые нам вновь задает современная жизнь. Наши предшественники, либеральные и революционные демократы, оставили нам огромное духовное и идеологическое наследство. Нынешние правители страны, вышедшие из тоталитарной коммунистической шинели Дзержинского, в силу своей идеологической предсказуемости не могли и не могут осознать тех гигантских резервов саморазвития и самоуправления народа, уничтоженных большевистским переворотом. А без их развития и внедрения в народную жизнь нельзя говорить о демократической модернизации нашей Родины, как ответа великой страны на сложнейшие вызовы ХХI века.

Необходимо отметить, что главные материалы, носившие названия редакционных, обсуждались с А.Н. Русановым или В.В. Гражевским. Идеи и мысли демократов 1917 года и сейчас, в начале ХХI века, во многом не потеряли своей ценности, их освоение поможет современным дальневосточникам пробраться через завалы коммунистической фальсификации истории и будет на практике опровергать циничную формулу «История нас учит тому, что она никого, никогда, ничему не научила».

Особая тема – это взаимоотношения новой революционно-демократической власти и дальневосточного казачества. Комиссар Временного правительства Российской Республики проводил очень тактичную и гибкую политику в отношении Уссурийского и Амурского казачьих войск. Показательно было приветствие А.Н. Русанова Второму кругу (съезду) представителей Уссурийского казачьего войска, проходившему в начале апреля 1917 года в Никольск-Усурийске. А.Н. Русанов подчеркнул: «Приветствую съезд Уссурийского казачьего войска от лица Временного правительства и Государственной думы, желаю полного успеха в работах организации казачества, объединения на общем для всей страны девизе момента «Организация и единение во имя победы на фронте». Кроме этой самой главной задачи комиссар указал и на другую дальневосточную задачу большой государственной важности, которую продолжало выполнять войско, – «охрану границы нашей далекой окраины»²⁷. Необходимо отметить, что перед этим кругом в марте прошел первый съезд, который отстранил назначенных Николаем II наказного атамана УКВ генерал-лейтенанта В.А. Толмачева (губернатора Приморской области) и председателя войскового правления УКВ генерал-майора Краузе. Был избран исполнительный комитет из 12 человек для самостоятельного управления всеми делами войска²⁸. Этим ясным и четким решением казаки УКВ решительно продемонстрировали свою поддержку новому демократическому строю Российской Республики. На Втором круге казачьи представители распустили исполнительный комитет и по своим старинным казачьим обычаям избрали атамана – войскового старшину Николая Львовича Попова и правление УКВ²⁹. Впервые в своей истории УКВ самостоятельно избрало атамана. Таким образом, казачьи представители показали горожанам и крестьянам Дальнего Востока пример энергичного строительства демократического самоуправления своими делами.

Второй круг УКВ обратился к А.Н. Русанову: «Уссурийское свободное казачество, отныне вполне организовавшись и объединившись на лозунгах «Демократическая Республика» и «Война до победного конца», искренне желает успеха в Вашей работе по объединению всех сил нашего края на благо свободной России. В лице Вашем заявляем новому правительству, что будем верными и неустанными стражами границы нашей окраины и ляжем костьми для свержения германского милитаризма. Председатель войскового круга, есаул Попов»³⁰. А.Н. Русанов отправил эту телеграмму Председателю Временного правительства Г.Е. Львову.

Несколько по-иному проходило становление демократического самоуправления казаков Амурского казачьего войска. Наказным атаманом этого войска был популярный казачий генерал-майор К.Н. Хагондоков. Хотя он был тоже назначен, как и все наказные атаманы казачьих войск, специальным указом императора. К.Н. Хагондоков пользовался уважением амурчан и первое время остался на своей должности. Под его непосредственным влиянием в Амурской области быстро и организованно был проведен переход от царской власти к власти народно-революционной в лице Комитета общественной безопасности. Но именно его авторитет среди российских казаков и лишил АКВ популярного наказного атамана. Телеграфным распоряжением военного министра Временного правительства А.И. Гучкова, направленным войсковым и наказным атаманам всех казачьих войск, поручалось наказному атаману Амурского казачьего войска генерал-майору К.Н. Хагондокову выяснить на местах все те изменения, поправки и нововведения, которые должны быть внесены в законодательство о казаках. Гучков предложил Хагондокову объехать все войска и к 15 апреля 1917 года прислать свои предложения³¹. После отъезда Хагондокова в правительственную командировку Амурское казачье войско также собрало свой первый демократический съезд, круг, и избрало 20 апреля 1917 года своим председателем Правления и атаманом депутата Государственной думы, казачьего учителя И.М. Гамова³².

Таким образом, уже первые действия дальневосточных казаков полностью опровергают все выдумки советских историков о реакционности и монархизме казачества, которыми они по сей день прикрывают коммунистический геноцид в отношении российского казачества. Казаки Дальнего Востока с первых дней поддержали демократические преобразования Великой русской революции и оказались самыми последовательными и стойкими борцами против навязываемой стране солдатскими штыками контрреволюционной, антидемократической и антинациональной диктатуры партии большевиков-ленинцев.

Как уже отмечалось, будучи депутатом IV Государственной думы, А.Н. Русанов в своих выступлениях неоднократно отстаивал необходимость скорейшего введения на Дальнем Востоке земского самоуправления. Теперь, как комиссару Временного правительства Российской Республики, ему представилась возможность претворить свои идеи в жизнь. А.Н. Русанов в обращении к народу Приамурья писал: «Завоеванная свобода открыла населению полную возможность широко проявить свои силы, знания и добрую волю в важном деле переустройства Родины на новых началах… Эта творческая работа повсеместного срочного создания новых форм общественного самоуправления и самоопределения населения представляет особую чрезвычайную ценность. В том, что все мы получили возможность заново переустраивать жизнь на демократических началах, заключается великая историческая заслуга революции». В то же время А.Н. Русанов предупреждал дальневосточников: «Внося какие-либо изменения в административное устройство на местах, необходимо каждый раз предпосылать этой ломке новые, хотя бы и временные, но вполне жизненные, государственно необходимые формы в соответствии с местными условиями и особенностями». Важное место в этой работе занимала организация выборов в думы дальневосточных городов. При этом существовало единое мнение граждан и всех новых общественных институтов, возникших после Великой Февральской победы: политических партий и общественных организаций, советов солдатских, рабочих, крестьянских депутатов, советов служащих и офицеров, профсоюзов – городские думы и земство должны существовать. Должно было качественно измениться выборное право, методы формирования руководства думами и управами. Вводились многопартийность и всеобщее голосование. Отменялись цензы – половой, проживания и имущественный. Фактически возникала новая ситуация в формировании и расходовании местных средств. Право распределения и контроля за расходованием бюджетных денег получали широкие демократические слои населения, не только ранее не имевшие этого права, но и не платившие местных налогов, но все равно участвовавшие в производстве ценностей налогооблагаемой городами собственности, промышленных и торговых предприятий. Одновременно и сами выборы должны были стать проверкой наиболее подготовленной части общества – горожан – к восприятию идеи всеобщего избирательного права, умению им пользоваться, в преддверии главных выборов в Российской Республике – во Всероссийское Учредительное собрание, которое, по мнению всех демократических партий, должно было решить важнейшие вопросы государственного и общественного устройства страны.