Текст книги "Авиация великой войны"

Сентябрь

В сентябре германские войска предприняли последнее крупное наступление, имевшее целью глубокий охват русского правого фланга. 10-я армия наступала с севера на Вильно, а Неманская – на Двинск. Русские отходят, оставляя Вильно. На южном крыле фронта, в районе Луцка, русским удалось добиться успеха; 8-я армия генерала Брусилова сильным контрударом (14–22 сентября) разгромила наступавшую 4-ю австрийскую армию.

Только теперь действительно начались наступательные действия союзников России на Западноевропейском театре. Проведенная в мае наступательная операция французов в Артуа окончилась ничем. Предпринятая атака англичан также окончилась безрезультатно. 7 июля на межсоюзнической конференции в Шантильи было принято решение оказать русским войскам действенную помощь. Однако наступление в Шампани началось лишь 22 сентября. Эта операция, по словам Фалькенхайна, «уже не могла более принести пользы русским». Однако и для немецкой стороны активные действия на Восточноевропейском театре обошлись недешево.

Людендорф: «Фронтальное оттеснение русских в Галиции, как бы оно ни было для них чувствительно, не имело решающего значения для войны… К тому же при этих фронтальных боях наши потери являлись немаловажными».

Брусилов: «Было ясно уже осенью 1915 года, что Германией война вперед проиграна по ее собственной вине. Если бы с начала войны она все время держалась на востоке в общем оборонительно, до уничтожения французской армии, то эта задача была бы ею почти наверняка закончена к осени 1915 года, и тогда расправа с восточным противником оказалась бы довольно простой и неизбежной…»

Во второй половине сентября 11-я германская армия вместе с авиаотрядами №№ 1, 66, 69 и 57 отправилась на Сербский театр военных действий.

Что касается действий русской авиации, то среди русских летчиков-истребителей в этот период была широко распространена тактика ведения воздушного боя парами. Часто вылетали звеном, при этом третья машина служила как бы приманкой. Летая над вражеским аэродромом, она старалась привлечь на себя внимание противника. Если это удавалось, и вражеский самолет поднимался в воздух, то на него неожиданно обрушивался командир со своим ведомым. Русские летчики смело шли прямо в лобовую атаку, от которой противник обычно предпочитал уклоняться, и расстреливали самолет противника с расстояния в 10–15 метров.

В этом месяце 1-я русская истребительная эскадрилья под командованием штабс-ротмистра Казакова устроила в районе Луцка непроницаемую завесу для аэропланов противника. В течение месяца истребительная эскадрилья Казакова провела 40 воздушных боев, сбив несколько самолетов противника и потеряв один свой.

Во Франции в этом месяце была сформирована отдельная эскадрилья Наварра.

Германия поставила на фронт свои первые двухмоторные самолеты «Гота G-1», которые оказались неудачными и не пошли в серийное производство.

1 сентября – Рихтгофен отправляется в испытательный полет на новом двухмоторном самолете «Гота», который поначалу все называют просто «Grossflugzeuge» – большой самолет.

Рихтгофен: «В одном из полетов мы оказались далеко над морем. Наш аэроплан имел теперь два мотора, и мы экспериментировали с новым рулевым механизмом, который, как все утверждали, может позволить лететь по прямой даже при одном работающем моторе.

И вот тогда-то я вдруг увидел внизу, но не на воде, а под водой, судно. Это было забавно. Когда море спокойно, то действительно можно видеть почти до дна. Конечно, не на глубину в двадцать пять миль, но на несколько сотен ярдов[95]95
  1 ярд равен 3 футам или 0,9144 м; 1 миля равна 1,852 км.


[Закрыть] – точно. И мое предположение о том, что корабль плывет не по воде, а под водой, оказалось истинным, хотя поначалу мы очень сильно в этом сомневались. Я сказал о моем открытии Цоймеру и мы спустились ниже, чтобы окончательно удостовериться. Я, конечно, не великий знаток морского дела, но все же смею утверждать, что это была субмарина. Но какого государства? Этот сложный вопрос мог быть разрешен только специалистом, да и то не всегда. Различить под водой цвета – дело нелегкое, а флага на судне не было. Кроме того, подводные лодки вообще ходят без опознавательных знаков. У нас была с собой пара бомб, и я долго думал, бросать их или нет. Нас с лодки, конечно, не видели. Мы могли летать прямо над ней без всякого для себя риска и дожидаться, пока она не всплывет на поверхность. Тогда можно было бы и уронить наши яйца.

Так мы летали до тех пор, пока я неожиданно не заметил, что вода из аппарата охлаждения постепенно испаряется. Мне это не понравилось, и я сообщил об этом напарнику. Лицо у него вытянулось, и мы поспешили домой. Тем не мене мы находились в двенадцати милях от берега и могли бы залететь еще дальше. Мотор начал работать медленнее, и я уже приготовился к непредвиденному холодному купанию. Но ура, гип-гип ура, мы дотянули до берега! Наш огромный круглобокий, как яблоко, аэроплан дотянул на одном моторе и новом рулевом механизме. Мы достигли берега и умудрились приземлиться в гавани без особых трудностей».

5-11 сентября – С необычайной силой разгорелись воздушные нападения на Англию.

6 сентября – Немецкие цеппелины совершили нападение на город Люневиль в базарный день. Погибло 41 человек и 50 человек было ранено.

7 сентября – В ночь цеппелин прорвался в Лондонский Сити и сбросил бомбы. Начался большой пожар – 30 раненых, 18 убитых, из них шестеро детей.

8 сентября – В ночь цеппелин произвел бомбардировку Холборна и Блумбери. Было разбито 2 автобуса и погибло 22 человека[96]96
  За день до этого из Блумбери уехал В.И: Ленин.


[Закрыть].

Лондонцы требовали создания мощной противовоздушной обороны. Полковник Ролинсон был послан в Париж, где генерал Пелле, начальник французского генерального штаба, согласился поставить Англии 75-ти мм автоматические пушки на подвижных бронированных платформах. Пушки были доставлены в Лондон в течение 2-х следующих дней. Тут же было заказано еще 30 таких орудий. Начальником ПВО Лондона был назначен герцог Майкл, праправнук Екатерины Великой. Орудия ПВО были расставлены вокруг Лондона, что весьма затрудняло проникновение к столице сначала цеппелинов, а затем и самолетов. Каждый расчет ПВО имел свое имя. Один назывался «Молния», другой «Нож в сердце», третий – «Счастливчик» и т. д.

Проблема прорыва позиционного фронта все еще оставалась нерешенной. Готовясь к новому большому наступлению в Шампани и Артуа, французское командование, используя опыт наступательных операций первой половины 1915 г., издало инструкции, которыми устанавливалось, что прорыв должен осуществляться не на узких, а на широких фронтах, и непрерывно. В приказе Жоффра от 14 сентября говорилось, что «наступление должно быть общим… состоять из нескольких больших и одновременных наступлений, которые должны производиться на очень широких фронтах… Задача всех частей, принимающих участие в наступлении, сводится не к тому только, чтобы отнять передовые неприятельские окопы, но чтобы без остановки день и ночь пробиваться вперед, через вторую и третью линии…» Далее в приказе говорилось об одновременности атак в Шампани и Артуа, чтобы «помешать противнику сосредоточить на одном пункте свои пехотные и артиллерийские резервы». На кавалерию возлагалась задача использовать успех на далеких расстояниях впереди пехоты. Атакующая же пехота для поддержания непрерывности штурма должна была строиться в виде последовательного ряда «набегающих волн» цепей.

Авиации по-прежнему отводилась второстепенная роль.

22–27 сентября – После артподготовки, начавшейся 22 сентября, французские войска 25 сентября атаковали германские позиции и за два дня продвинулись на несколько километров, заняв первую линию обороны на участке в 25 км. Затем артиллерия французов приступила к обстрелу второй линии обороны германских войск. Огонь батарей корректировался с аэропланов при помощи установленных на них беспроволочных телефонов. Меры, принимавшиеся при поддержке атаки, состояли в развитии артиллерийского огня впереди пехотной линии. При атакующих частях находились артиллерийские офицеры; предусматривалось специальное воздушное наблюдение с аэропланов и аэростатов. Однако осуществить поддержку наступления с воздуха не удалось из-за плохой погоды.

Англичане наступали в Артуа. В первый день наступления 25 сентября они использовали газы и дымовую завесу из нейтрального дыма.

Бои в Шампани продолжались до 20 октября, в Артуа до 13 октября.

Рихтгофен: «Приятные дни в Остенде скоро миновали, поскольку разгорелась битва за Шампань, и мы вылетели на фронт, чтобы помочь нашим войскам своими огромными аэропланами…

Однажды я летел с Остеротом, у которого аэроплан был много меньше моего. Мили за три перед фронтом мы столкнулись с двухместным „Фарманом“. Он позволил нам приблизиться, и первый раз в жизни я увидел своего воздушного противника буквально лицом к лицу. Остерот умело летел прямо бок о бок с ним, давая мне прекрасную возможность стрелять. Может быть, поначалу он нас просто не заметил и начал стрелять только тогда, когда у меня заело винтовку. Выпустив весь запас пуль (около сотни), я не поверил своим глазам, вдруг обнаружив, что мой враг круто уходит вниз, нелепыми спиралями. Я проводил его глазами и постучал по шлему Остерота, чтобы привлечь и его внимание. А враг все падал и падал и, наконец, рухнул в огромную воронку. Аэроплан воткнулся носом в землю, а хвост указывал прямо в небеса.

Судя по карте, он упал в трех милях от линии фронта – значит, мы посадили его на вражеской территории. А жаль, так бы я официально записал себе одну победу. Но как бы то ни было, я был горд своим успехом – ведь я его все-таки подбил! И мне было все равно, поверят мне или нет».

Победой, или, точнее, «засчитанной победой», являлась «заявленная победа», которая получила официальное подтверждение. Для подтверждения требовалось свидетельство других летчиков, наземных наблюдателей, разведки, либо «вещественное доказательство» в виде куска сбитого самолета или фотографии места падения. Во всех странах требования для подтверждения побед были в общем одинаковы, хотя встречались и некоторые отклонения от «генеральной линии» (например, совсем не доверять летчикам).

В Первой мировой войне самую «разветвленную» систему учета побед разработали англичане. Их летчики, в зависимости от результата боя, могли заявить о победе одной из нескольких категорий: Destroyed («уничтожен»), в случае, если наблюдался удар самолета о землю (Crash) или он разрушался в воздухе (Broken Up); Destroyed in Flames («уничтожен в огне»), если противник загорался; Out Of Control («потерял управление»), т. е. «вроде бы сбит, но падения никто не видел», в эту категорию включались не только беспорядочно падающие самолеты, но и те, что отвесно пикировали на небольшой высоте; Drived Down («ушел со снижением»); Forced То Land («принуждён к посадке»). Если последнее случалось на своей территории, то самолет указывался как Captured («захваченый»). В Палестине экипажи двухместных истребителей «Бристоль F2B Файтер» нередко добивали бомбами или пулеметным огнем самолет противника, совершивший вынужденную посадку. В этом случае победа значилась как Forced То Land & Destroyed, что являлось полным аналогом термина Destroyed.

Официальными сокращениями для побед были (в том же порядке, что и в предыдущем абзаце): Des, Des(Fla), ООС, DD, FTL, Capt и FTL(Des). Из них собственно победой считались Des, Des(Fla), ООС и Capt. «Ушедшие со снижением» в качестве победы не засчитывались, а «принужденные к посадке» шли в зачет только в случае пленения или последующего уничтожения самолета наземными войсками.

Часто случалось так, что победу одерживали в группе, в таком случае записывали каждому из участников по одной победе. Но этому правилу следовали не всегда. В некоторых случаях победы записывали не всем участникам боя, а одному или нескольким летчикам, внесшим максимальный вклад. Подобная практика существовала не только в британское авиации.

Победы, одержанные экипажами разведчиков и бомбардировщиков, записывались следующим образом: летчик получал все победы, а летнаб только те, что сбил сам. Но это было исключительной особенностью Королевской авиации, во всех остальных странах и летчику и стрелку засчитывали одни и те же победы.

Во Франции использовалась более строгая система учета побед: таковыми считались самолеты, упавшие на территории победителя, либо за линией фронта, но лишь в том случае, если их падение подтверждалось «независимыми свидетелями». Принужденные к посадке засчитывались только в случае пленения (уничтожения). Самолеты, чье падение не подтверждалось, считались «правдоподобно сбитыми» и учитывались отдельно, хотя обычно о них упоминали только как о «множестве правдоподобно сбитых» в дополнение к «достоверно сбитым».

Французская система была самой распространенной на фронтах Первой мировой, безо всякого изменения ее использовали бельгийские и румынские летчики. В России, Италии и Австро-Венгрии использовались ее слегка модифицированные варианты. В этих странах победы не делили на достоверные и правдоподобные, они либо были, либо нет. Еще одним отличием было то, что австрийцы всегда засчитывали как победы «принужденные к посадке», вне зависимости от того, на чьей стороне фронта приземлилась подбитая машина.

Позже всех вступили в войну Соединенные Штаты, которые при создании своих ВВС пользовались в основном французским опытом, более того, первая американская боевая эскадрилья была переведена из состава французской армии. Поэтому и в деле подтверждения побед они следовали тем же стандартам.

В полном объеме все вышеизложенные правила действовали не с самого начала воздушной войны, а только после введения соответствующих стандартов, в некоторых странах – неписаных. В Великобритании это произошло весной 1916 г., во Франции и Германии – в конце 1915 г., а в остальных странах – летом 1916 г. До того англичане и французы засчитывали все победы, включая FTL, DD и «правдоподобные», а в Германии и России, в противоположность этому, не засчитывали самолеты, упавшие за линией фронта, даже если их падение отлично наблюдалось.

23 сентября – В этот день французский военный летчик Гийнемер впервые отправляется на спецзадание.

Гийнемер: «Первое задание было довольно трудным, потому что погода была отвратительная. По дороге туда ветер был мне попутчиком, но при возвращении он задерживал меня, и я боялся, что никогда уже не доберусь до своих.

Понадобилось три часа для исполнения моей работы…»

Французскому командованию для успешного проведения операции в Шампани необходимы были сведения, поэтому в этот день на спецзадание отправился не один Гийнемер.

В 11 час. 30 мин. вылетели на спецзадание: лейтенант Квиллен с пассажиром капитаном Эврардом на «Ньюпоре», также на «Ньюпоре» капитан Буш с пассажиром капралом Гранджан, пилот Павлацци на «Моране-Солнье» с пассажиром сержантом Пьерром и пилот Пао на «Моране».

Из них только первая пара справилась с задачей благополучно. Павлацци с Пьерром погибли при высадке. Буш также погиб, а Гранджан смог скрыться и с большим риском для жизни пробрался через Антверпен в Голландию. На самолете Пао был пробит бензобак, поэтому о возвращении не могло быть и речи. Однако пилот дотянул до места высадки, дал возможность своему пассажиру скрыться и был взят в плен при уничтожении своего самолета. Пао долго скрывал на допросах истинную цель своего полета, отрицал наличие пассажира и в конце концов на следующий год смог бежать из плена. Пао был награжден орденом Почетного легиона.

25 сентября – 4 немецких самолета произвели нападение на русский морской отряд, состоящий из 10 судов, и сброшенными бомбами принудили его прекратить огонь, открытый им по береговым укреплениям. Эта акция еще раз ясно продемонстрировала, что в данный период военных действий воздушный флот имел явные преимущества в боевых действиях против военно-морского флота.

26 сентября – летчики 1-й русской истребительной эскадрильи Казакова рассеяли и обратили в бегство 16 германских бомбардировщиков.

Успешно продвигались в России и научные изыскания по изготовлению авиабомб.

27 сентября – Из отчета профессора Н.Е. Жуковского Военному ведомству об испытаниях зажигательных бомб в июне– июле 1915 года:

«Испытания сначала производились при Аэродинамической лаборатории императорского технического училища, причем испытывались различные системы зажигательных снарядов, из которых оказались удовлетворительными стрела, спроектированная прапорщиком Б. Н. Юрьевым, и аппарате химическим запальником, спроектированный студентом Имп. Техн. Училищ. Б. С. Стечкиным. Эти два аппарата сбрасывались с высоты около 15 м (крыша физического института ИТУ) и давали большое пламя, причем стрела, имеющая специальное приспособление для разбрасывания горючей жидкости, давала большой радиус зажигательного района. Кроме того, были разработаны и приготовлены студентом Имп. Техн. Уч. А. А. Микулиным в лаборатории образцы больших зажигательных бомб, для сбрасывания которых необходима была большая высота…

При опытах сбрасывания с аэроплана оказалось, что горючая жидкость, падая на землю с большой высоты в тонкостенных сосудах, сама весьма хорошо разбрызгивается, поэтому специальные приспособления для разбрызгивания, как это было в стреле Б.Н. Юрьева, нет надобности применять; вследствие этого опыты со стрелами были приостановлены, и все внимание было направлено на опыты с зажигательными снарядами системы Б. С. Стечкина и А. А. Микулина.

Как горючее употреблялась смесь керосина, бензина и скипидара, причем внутренность бомбы еще наполнялась паклей и льняными очесами.

Зажигание производилось при падении бомбы на землю. В запальнике Б.С. Стечкина его зажигание получалось при соединении серной кислоты с ватой, пропитанной порошком марганцевокислого калия, запаянная ампулка с серной кислотой завертывалась в эту самую вату и все вместе помещалось в широкую пробирку, на которую надевалось свинцовое кольцо, которое при падении разбивает обе пробирки. На аэроплане запальник является безопасным вследствие того, что кольцо не позволяет ему ни сжаться, ни сместиться… При сбрасывании с аэроплана зажигательных бомб Б.С. Стечкина (около 20 штук) не было ни одного отказа…

При испытании зажигательных аппаратов была сделана небольшая партия из 20 бомб системы Микулина и 150 бомб системы Стечкина и послана для пробы в Ивангород к полковнику Вегенеру…»

Искали в России и улучшения воздухоплавательных возможностей.

В сентябре отдел изобретений Центрального военно-промышленного комитета, рассмотрев предложенный К. Э. Циолковским проект, вынес следующее заключение: «Проект… является… не настолько разработанным, чтобы можно было тотчас же приступить к постройке аэростата такой системы для военных целей». Таким образом, за время войны ни один из строившихся в России и за границей управляемых аэростатов не был принят на вооружение.

В России после лета этого года практически не осталось боеспособных дирижаблей. Новые дирижабли не строились. Купленные в Англии четыре военных дирижабля типа «Черномор» объемом 4500 м³ из-за отсутствия достаточного количества химических средств практически не использовались.

В Англии, начиная с февраля этого года было построено 200 дирижаблей. Здесь проводились успешные опыты по применению дирижаблей во взаимодействии с морским флотом для борьбы с подводными лодками противника. Дирижабли конвоировали суда и несли береговую охрану. Обладая большим радиусом действия они оказывали флоту серьезные услуги.

На Галлиполийском полуострове в течение всего сентября продолжалась упорная борьба, требовавшая больших жертв. Хотя здесь не было намечено ни одного крупного плана действий; в результате небольших боев англичане продвинулись к концу сентября вперед на несколько сот метров у Габа-Тепе и против Анафарты, а французы окончательно закрепились на линии Керевез-дере. К концу сентября и солдаты и начальники чувствовали, что способность турок к сопротивлению уменьшилась; было ясно, что бои на трех фронтах Галлиполи истощили их артиллерийские парки, и действительно, как теперь известно, по турецким донесениям того времени, они испытывали острую нужду в боеприпасах.

Попутно следует отметить, что, когда после неудачи под Сувлой англо-французское командование особенно заинтересовалось Салониками, Германией в Эгейское море было послано 13 подводных лодок, которые в первые три недели сентября потопили возле Крита пять, а с 28 сентября по 11 октября – восемнадцать пароходов. Потеря этих судов, везших боевое снаряжение, сильно ухудшила положение союзников в Галлиполи.

Восточноевропейский театр

В мае – сентябре были проведены операции: Горлицкая, отход русских в Польше и Свенцянская операция. В этот период русские оставили Галицию и в условиях чрезвычайно сложной обстановки вывели войска из-под угрозы окружения в Польше.

К октябрю воюющие стороны на всем Восточноевропейском театре военных действий перешли к позиционной обороне.