Текст книги "Этнополитика"

2. Деконструктивные формы этнополитики

В противовес позитивным формам этнополитики, история знает и другие формы, которые в совокупности можно определить как деконструктивные. В первую очередь необходимо остановиться на таких ее формах, как расизм, геноцид и их разновидностях. Эти проявления этнополитики были наиболее характерны для прошлых эпох, но, к сожалению, полностью с ними еще не покончено и рецидивы политики культурного исключения еще очень часты.

Традиционно под расизмом понимается концепция, которая объясняет все различия и способности, возможности к социально-культурному развитию между людьми их принадлежностью к расе, а сами расы характеризуются ею через физические признаки: цвет кожи, форму носа, разрез глаз и т. д. Политика, которая строится на биологической концепции расы, допускавшей генетически заданные различия между людьми и их способностями, основанная на дискриминации по данному признаку, носит наименование расистской. В Америке расизм служил обоснованием для оправдания института рабовладения, а позднее для дискриминации афроамериканцев и других расовых и этнических меньшинств в политической, экономической и культурной сферах, в Европе разновидности расистской идеологии применялись для придания «законности» колониальной эксплуатации, агрессии против наций и притеснения различных меньшинств. Каждый из примеров проявления расизма, как отмечает Н. Смелзер, «является выражением этноцентризма со стороны господствующей группы, так как угнетатели считали себя выше угнетенной группы в биологическом и культурном отношении» [3, с. 406].

В конце ХХ века расизм приобрел совершенно иное содержание. На место биологического расизма пришел расизм культурный. Если раньше говорили о несовместимости «белых» и «черных», то теперь стали говорить о культурной уникальности этнических групп и о том, что эта «уникальность» (хотя вся история человечества свидетельствует о постоянном культурном взаимообогащении народов) есть «естественная» преграда для взаимопроникновения культур. Возникли новые культурные иерархии, когда на вершине культурной пирамиды в местном сообществе оказываются не белые, а «коренные». Не случайно еще в 1978 г. Генеральная конференция ЮНЕСКО приняла Декларацию «О расе и расовых предрассудках», где было указано, что любые культурные иерархии есть форма расизма.

В этом подходе, который можно определить как культурный релятивизм наиболее важен акцент не на неравенстве, а на несопоставимости и «нестыковке» различных культур, на неспособности их носителей понять и принять друг друга. Сторонники такого подхода борются за сохранение «чистых культур» и культурной самобытности, выступают против какого-либо воздействия на них извне.

Другой недемократической стратегией в этнополитике, а точнее крайней формой преодоления этнических разногласий, является геноцид.

В принятой ООН в 1948 г. «Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» геноцид определен как «действия, совершенные с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу» [4]. Далее перечисляются формы геноцида: убийства членов такой группы; причинение им серьезных телесных повреждений или умственного расстройства; умышленное создание для них таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение людей; меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы, а также насильственная передача детей из одной группы в другую.

Доминирующая или доминирующие этнические сообщества берут на вооружение геноцид, когда ощущают угрозу для своих интересов со стороны другой группы, которую нередко объявляют отсталой (или конфликтогенной, криминогенной и т. д.), не имеющей экономической и социальной ценности, и сосуществование с которой считается неприемлемым.

Практика геноцида была широко распространена в колониальную эпоху. Она служила способом решения конфликтов с народами, населяющими Африку, Америку, Новую Зеландию. Среди акций геноцида нового времени хорошо известна массовая резня армянского населения Турцией в 1915 г. (по сути, акции геноцида имели место вплоть до 1923 г.), когда было уничтожено 1,5 млн. армян. Последствия этой акции до сих пор осложняют отношения между Арменией и Турцией, а также Турцией и Европейским сообществом.

Политика геноцида против еврейского населения, осуществлявшаяся германским фашизмом, унесла жизни 6 млн. евреев.

Проявления геноцида сегодня все менее вероятны, поскольку Организация Объединенных Наций приняла специальную Конвенцию о предупреждении геноцида и все страны – члены ООН являются ныне ее участниками.

В последние годы появились публикации, авторы которых утверждают, что проявления политики геноцида имели место и в бывшем СССР, при этом жертвой геноцида были представители определенных социальных групп: казачества, дворянства, духовенства, отчасти интеллигенции. Однако, объективный анализ показывает, что в данном случае мы имеем дело не с геноцидом, а с наиболее острой и массовой формой классовой борьбы.

Точно также массовые депортации и акции насилия в отношении корейцев, греков, калмыков, чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев, курдов и крымских татар и многих других народов также не являются геноцидом, но являются формой политики перемещения.

Известны две формы перемещения: добровольные и вынужденные. Добровольное перемещение было организовано в 1922 г. для переселения греков, проживающих в Турции, на территорию Греции. Тогда было переселено более 2 млн. греков.

Самое массовое вынужденное этническое перемещение населения состоялось после окончания Второй мировой войны, когда миллионы немцев были депортированы в Западную Германию из Чехословакии, Польши и бывшей Восточной Пруссии.

Угроза массовых перемещений тем не менее остается реальной, ибо в многочисленных зонах межэтнической напряженности нередко только исход населения может обезопасить жителей от угрозы проявления в отношении него политики исключения, то есть той или иной формы расизма и дискриминации.

3. Государство как этнополитический институт

В контексте основных задач этнополитики любого государства проблемы взаимосвязи этноса и государства, этничности и государственности есть принципиальные вопросы, ответы на которые позволяют определить, что собственно является сферой приоритетных политических интересов государственных институтов в их отношениях с этническими сообществами, исторически сформировавшимися на его территории и более поздними иммигрантскими группами. Для самих же этнических общностей ответы на эти вопросы означает понимание того, что они могут получить от государства.

В этой связи важно уточнить этническую составляющую в государственном строительстве.

Наш обзор мы начнем с понятия национального государства, поскольку разные толкования этого понятия могут определить и разную направленность государственной этнополитике.

Национальное государство есть территориальное сообщество, все члены которого, независимо от их этнической принадлежности, признают свою общность, солидарны с ней и подчиняются нормам этого сообщества.

Моноэтническое государство. В мировой практике принято считать таковым государство, в котором 95 и более процентов населения составляют представители одного этноса.

Исторически моноэтническое государство складывалось обычно там, где начало формирования нации (этноса) совпадало по времени с образованием государства и в связи с этим государственные границы чаще всего в основном совпадали с этническими (например, в Западной Европе и Латинской Америке). Понятие «моноэтническое государство» в этническом плане используется в двояком смысле.

Во-первых, для обозначения государств с почти однородным национальным (этническим) составом населения: Италия, Португалия, Дания, Польша, Исландия, Венгрия, Япония, Северная и Южная Корея, Бангладеш, а также многие арабские страны, особенно на Аравийском полуострове).

И, во-вторых, при характеристике государства, имеющего в настоящее время более или менее заметную часть инонационального населения, но исторически образованного на территории расселения одного этноса в результате его самоопределения и потому носящего его имя (Болгария, Швеция, Финляндия, Турция, Сирия) или образованного иммигрантами (Австралия, Новая Зеландия).

Полиэтническое государство. Многонациональное (полиэтническое) государство – это государство, на территории которого проживают различные этносы.

Исторически полиэтнические государства образовывались там, где государственное сплочение более или менее обширных территорий происходило до того, как начиналось формирование наций и развивались национальные движения (Восточная Европа, включая Россию, ряд регионов Азии). Нередко полиэтнические государства складывались и в ходе колониальной экспансии (например, в Африке), в рамках которой многие этносы оказывались расчлененными границами разных государств. Полиэтнические государства утверждались и в результате интенсивных миграций (например, в США). В мире много полиэтнических государств, среди которых Китай, Индия, Индонезия, Россия, Нигерия, Иран, Пакистан, Вьетнам, Малайзия и др. Часть полиэтнических государств являются унитарными (Китай, Иран, Вьетнам и др.), а другие – федеративными (Россия, Индия, Индонезия, Нигерия и др.). Сама по себе многонациональность не является признаком слабости и нежизнеспособности государства, о чем красноречиво свидетельствует исторический пример демократической Швейцарии, хотя и порождает немало дополнительных проблем.

Неоднородность этнического состава населения, на которое нередко накладываются религиозные и расовые различия, закономерно определяет и основные задачи этнической политики: интеграции мультикультурного общества, выработки общегосударственной идеологии и ценностей, цементирующих государственные устои. Исторический опыт показывает, что полиэтничное государство жизнеспособно только в том случае, если представители всех этнических групп чувствуют себя комфортно. Отношение к миноритарным этническим группам представляет собой индикатор демократичности и стабильности политического режима, готовности к компромиссу всех политических, в том числе государственных, элит, конфликтогенного потенциала и этнической толерантности всего общества.

В условиях актуализации этничности народы, которые не создали прежде своих государственных образований, а также этнические сообщества, оказавшиеся отделенными от основного ядра этноса, стали заявлять о своем стремлении к созданию независимого государства или о желании воссоединиться с государством-прародиной. Такая ситуация создала новые политические и правовые проблемы для многих полиэтнических государств и для всего международного сообщества, поставив их перед необходимостью делать сложный политический выбор, без ясных и понятных перспектив развития политической обстановки, при любом варианте политического реагирования. Особенно ярко такое положение дел продемонстрировала ситуация в Чечне и вокруг нее.

Однако крайние формы политического противостояния этнических групп характерны более всего для государств с неразвитой политической культурой. Те же государства, которые претендуют называться демократическими, избирают другие формы распределения политической власти между этническими группами. В числе таких форм израильский ученый С. Смуха выделяет, к примеру, этническую демократию, демократию согласия, либеральную демократию и разделение.

4. Модели демократии

Этническая демократия – это политический режим, который соединяет в себе распространение основных гражданских и политических свобод на постоянных жителей с признанием привилегированного положения одной этнической группы («основной нации») в отношении государства, что проявляется в доминировании основной нации в государственном управлении. Не принадлежащие к основной нации группы в данной ситуации нередко воспринимаются как угроза для привилегированного положения основной нации, но при этом допускается политическая борьба этих групп за изменение положения. Это демократия, которая включает в себя недемократичные элементы доминирования, а значит, она может быть понята как ограниченная, несовершенная разновидность демократии.

Недоминантные группы имеют гражданские права (право на личную безопасность, работу, охрану здоровья и др.), гражданские свободы (равенство перед законом, свобода ассоциаций, слова, передвижения), политические права (голосовать и быть избранным). Государство становится достоянием преимущественно доминантной группы, а не всех его уроженцев. Гражданство не совпадает полностью с национальностью (хотя может быть жестко увязано с ней), но национализм носит этнический, а не территориальный характер. Группы-аутсайдеры дискриминируются институционально, и их лояльность данному государству не гарантирована. И доминантная группа, и группы-аутсайдеры испытывают недоверие друг к другу. Этническую демократию нельзя рассматривать как полноценную демократию, поскольку в ее основе лежит структурное противоречие и политически поощряемое столкновение между демократией (равенство этнических групп) и господством (межгрупповое неравенство).

В каких странах сегодня существует режим этнической демократии? Известный израильский исследователь С. Смуха считает, что такие страны, как Израиль, Германия, Словакия, Северная Ирландия, Польша, Эстония, являются типичными примерами этнической демократии, ибо быть арабом в Израиле, католиком в Северной Ирландии, немцем в Польше, русским в Эстонии – значит восприниматься доминантным большинством как чужак, как представитель сообщества, которое нельзя идентифицировать в качестве полноценных граждан данного государства, поэтому они могут пользоваться лишь ограниченной автономией, а их национализм всеми силами ограничивается.

Важный вопрос, а что сдерживает развитие режима этнической демократии в сторону дальнейшего отказа от демократии? Ответ – устоявшиеся демократические традиции и основанный на них либерально-демократический тип политической культуры.

Этнократия. В целом ряде научных публикациях, отмечается, что в ряде государств, образовавшихся после распада СССР, установился режим этнократии.

В изданном в 1995 г. Институтом этнологии и антропологии Российской академии наук «Свод этнографических понятий и терминов» дается следующее определение этнократии: «Этнократия – (от греч. ethos – народ, krateia – власть; англ. – ethnic authority) – система власти, при которой на государственных постах находятся (явно преобладают) люди одной национальности (этнической принадлежности), использующие эту власть в националистических целях. Этнократия – типичное и в целом естественное явление для национальных государств, в том числе и в таких, где утвердивший ее этнос не составляет большинства населения. Элементы этнократии проступали в той или иной степени в союзных и автономных республиках СССР, созданных для обеспечения наиболее благоприятных условий экономического и языково-культурного развития определенного («титульного») этноса. С развитием национального сепаратизма и суверенизацией республик явления этнократии обычно усиливаются в результате недемократической системы выборов, лишения иноэтнических групп гражданства и т. п., что ведет к обострению межнациональных конфликтов…» [5, с. 155].

А известный российский социолог Ж.Т. Тощенко считает, что «этнократия – это форма политической власти, при которой осуществляется управление экономическими, политическими, социальными и духовными процессами с позиций примата национальных интересов доминирующей этнической группы в ущерб представителям других наций, народностей и национальностей»[6, c. 13].

Этнократия возникла сверху как самый простой метод удержания власти. К. Поппер подчеркивал, что розыгрыш этнической карты – практически беспроигрышный вариант для политического деятеля – «это самый дешевый и надежный способ, с помощью которого может продвинуться политик, которому нечего больше предложить» [7, с. 90].

Этнократизация власти проявляется в закреплении привилегированного положения представителей «своего» народа, что выражается в «коренизации» управления, в заполнении благоприятных «социальных ниш» именно «своим» народом. Даже такие проблемы, как занятость (безработица), бедность, содействие в решении проблем повседневной жизни решаются с этнократических позиций.

Суть этнократии проявляется в игнорировании прав национальных (этнических) групп других народов при решении принципиальных вопросов общественной жизни, когда реализуется одностороннее представительство интересов господствующей нации, а не интересы человека, социальных групп независимо от этнического происхождения, религиозной и классовой принадлежности. При этом стоит особо подчеркнуть, что этнократия – это власть не этноса в прямом смысле этого слова – это власть этнической группы, захватившей власть в этой стране. Более того, это не только политическое, правовое, экономическое или организционное осуществление власти – это и морально-нравственная атмосфера, прямо влияющая на возможность разумного, согласованного и сбалансированного сосуществования разных народов[6, с. 41].

Поэтому возникновение в новом российском зарубежье этнократии – формы политической власти, при которой управление экономическими, политическими, социальными и духовными процессами осуществляется с позиций примата национальных интересов доминирующей этнической группы в ущерб представителям других групп объясняется как общемировыми, объективными процессами, т. е. «этническим возрождением», так и внутренними, в большей части субъективными факторами, которые доминировали в формировании националистических, русофобских режимов.

Необходимо также отметить, что этнократия основана на принципе «крови», этнического родства. Непременным атрибутом этнократии является ксенофобия или, по меньшей мере, этническая сегрегация.

Процесс становления этнократии можно определить как деятельность по построению государства, основанного на господстве одного этноса, или народа, которое экспроприирует и подавляет остальное население, разрушает общую межэтническую культуру страны и лишает нетитульный народ возможности представительства в элите государства. При этом господствующий этнос не только пользуется властью и привилегиями (это первый признак этнократии), но и присваивает себе государство в целом. Еще страшнее, когда подобная тенденция к этнократии действительно начинает признаваться официально – декларативным или законодательным путем. [8]

К причинам, вызвавшим необходимость данных преобразований в стране, необходимо отнести как внутриполитическую борьбу, в которой вопросы построения этнократии могут быть как одним из направлений с целью консолидации с какими-нибудь силами и группировками, так и разменной картой в политическом лавировании, так и внешнеполитические причины и следствия.

Для того, чтобы получить более объемное представление об этнократии, сравним режимы этнической демократии и этнократии.

1. Если при режиме этнической демократии в обществе доминирует либерально-демократический тип политической культуры, то при этнократии – авторитарно-тоталитарный тип, одним из важных признаков которого является требование быть лояльным к существующему режиму.

2. Если в основе режима этнической демократии лежит демократическая идеология, то этнократический политический режим в национальном вопросе опирается на идеологию тоталитаризма, с помощью которой стремится обосновать создание этнически однородного, или этнически «чистого» государства, т. е. такого государства, которое в условиях многонационального общества можно создать лишь проводя политику насилия или геноцида.

3. Если при режиме этнической демократии в основе отношений государства и национальных меньшинств лежит диалог и учет интересов отдельного человека, то при этнократии диалог подменяется репрессивными мерами и абсолютизацией на уровне идеологии интересов нации. В отличие от режима этнической демократии, речь идет уже не о добровольной, а о насильственной ассимиляции, причем режим этнократии стремится достичь ее в максимально короткие сроки и в полном объеме.

4. В отличие от режима этнической демократии, режим этнократии использует откровенно недемократические механизмы формирования структур власти, т. е. недемократические выборы в законодательный и муниципальные органы власти, в результате чего национальные меньшинства принудительно лишаются возможности эффективно защищать свои права на политическом уровне.

5. В отличие от режима этнической демократии, режим этнократии максимально игнорирует критику, как международных структур, так и внутренней оппозиции, выдвигая в качестве обоснования такого поведения тезис об «особой ситуации», в которой оказались страна и титульная нация в результате исторических коллизий.

6. Если при режиме этнической демократии во внимание, хотя и с некоторыми ограничениями, принимаются интересы всего населения, а не только титульной нации или ее части, то режим этнократии, представляет интересы не всей титульной нации, а лишь ее части [9].

Демократия согласия. Демократия согласия характеризуется тем, что она основана на консенсусе и распределении власти и ограничивает влияние большинства. Эта политическая система исходит из базового принципа, признающего межгрупповые различия и разногласия естественным социальным явлением. Этнические группы в рамках данной системы рассматриваются как конституирующие общество группы, их интересы и культурные ценности признаются и учитываются в общем балансе интересов, власть между группами распределяется пропорционально их месту в обществе, и руководство сообщества осуществляется всеми группами на основе согласия и компромисса.

Демократия согласия строится на вполне определенных и четких принципах, основные из которых следующие:

– сохранение этнических общностей и групп и исключение сознательной политики ассимиляции меньшинств;

– равный правовой и гражданский статус для представителей всех этнических общностей и групп;

– распределение власти между всеми этническими группами, которые принимают участие в формировании коалиционного правительства на основе соглашения элит;

– пропорциональное распределение ресурсов (рабочих мест, доступа в различные сферы, бюджетных ассигнований);

– признание и соблюдение культурных прав этнических сообществ и групп (пользование родным языком, возможность обучения в национальных школах, развитие профессиональной художественной культуры и т. д.);

– устойчивая система консультаций и переговоров между этническими элитами, направленная на выработку компромиссов и соглашений, на принятие взаимоприемлемых решений;

– закрепление за этническими общностями права вето при принятии решений, которые затрагивают их важные интересы.

К числу стран, где такая система успешно работает, обычно относят Швейцарию, Бельгию и Канаду, хотя опыт двух последних стран далеко не всегда свидетельствовал о том, что система действует безупречно.

Либеральная демократия – это наиболее распространенная политическая система, классическими примерами которой в западном мире являются Великобритания, Франция, Швеция, США. В основу этой демократической системы положен принцип правления большинства и безусловного обеспечения индивидуальных прав. Система предполагает, что разногласиями и спорами, в том числе и между этническими группами, можно управлять, и первостепенное значение в ней играет идея общих ценностей общества, которые разделяются всеми его членами, независимо от принадлежности к той или иной этнической группе. Либеральная демократия основана на модели доминантных групп, но предполагает, что возможности для карьерного роста и воздействия на политику есть как у отдельных индивидов, так и у меньшинств.

В основе либеральной демократии лежат следующие принципы:

1) этническое происхождение есть личное дело и личный выбор гражданина и официально никак не учитывается. Этничность отделена от государства точно так же, как и религия. Государство не вмешивается в этнические дела;

2) средства (ресурсы) распределяются в зависимости от индивидуального вклада каждого, а не в зависимости от групповой принадлежности. Недоминантные группы имеют возможность для социальной и политической мобильности и используют ее, хотя и не все в равной мере. Нарушает этот принцип лишь политика «позитивного действия» (предпочтение представителям чернокожего и испаноязычного населения США и аналогичные меры в ряде других стран), которая практикуется как временная мера с целью сгладить имевшие место в прошлом несправедливости и создать равные условия для состязательности;

3) отдельные граждане и меньшинства имеют свободу выбора – интегрироваться в доминантное большинство и ассимилироваться или оставаться вне доминантного сообщества.

Примером может служить жизнь шведов, живущих на Аландских островах, принадлежащих Финляндии. Автономность в управлении, возможность соблюдать свои традиции и обычаи, говорить на своем языке (при численности 0,5 % от всего населения страны), общаться со своими соотечественниками в Швеции – т. е. все то, что нужно человеку – гарантировано. Аналогична ситуация и с немцами, славянами в Северной Италии. Все это создает обстановку, при которой у людей, представляющих национальные меньшинства, нет необходимости требовать государственной самостоятельности, отделяться от одной страны и присоединяться к другой или создавать свое государство.

К демократическим способам разделения власти С. Смуха относит и разделение территории между конфликтующими группами. К числу успешных примеров такого рода относится разделение колониальной Индии на исламский Пакистан и неисламскую Индию, отделение Сингапура от Малайзии, разделение Чехословакии. Неудачный опыт – это раздел Ирландии в 1921 г., Палестины в 1947-м и фактический раздел Кипра в 1974 г. В этом ряду и распад Советского Союза, который сыграл огромную роль в деле осознания современных этнополитических проблем.