Текст книги "Этнополитика"

Выводы

1. В исторической перспективе развития государств с моноэтническим и многоконфессиональным составом населения исследователи выделяют следующие модели национально-гражданской интеграции: культурную ассимиляцию, политику мультикулътурализма и модель культурного плюрализма.

2. К деконструктивным формам этнической политики, которые в той или иной мере сохраняются в современном мире, относятся расизм и геноцид.

3. В ряде государств, образовавшихся после распада СССР, сформировался режим этнократии, представляющий интересы не всей, а лишь части титульной нации. Этнократия в своей практике неизбежно возвращается к идеологии и практике тоталитаризма.

4. Важнейшей задачей государства в области этнической политики на современном является гармонизация этнонациональных интересов. Эта проблема носит комплексный характер и для ее решения необходимо использовать как средства политико-правового регулирования, так и путь диалога культур и носителей культурных традиций.

Основная понятия: Национальное государство, моноэтническое государство, полиэтническое государство, этнократическое государство, конституционный национализмом, этническая демократия, демократия согласия, либеральная демократия, этнократия.

Контрольные вопросы и задания

1. Назовите основные модели этнической политики и охарактеризуйте их содержание.

2. В чем сильные и слабые стороны ассимиляторской модели этнополитики?

3. Раскройте содержание концепции «плавильного котла».

4. Как в целом можно охарактеризовать итоги и результаты модели «плавильного котла»?

5. Проанализируйте процесс становления и развития политики мультикультурализма.

6. В чем проявились позитивные результаты и несбывшиеся надежды в идее и практике мультикультурализма?

7. Проанализируйте основные положения теории и практики многокультурности.

8. В чем заключается сущность «классического» и современного расизма?

9. Дайте характеристику геноцида и форм его проявлений.

10. Объективный анализ общественного развития показывает, что сущность этнической политики государства зависит не только от этнонационального состава страны, но и от традиций населения, опыта взаимодействия различных народов и этнических групп, от характера их обустройства в едином государстве. Опираясь на знание мировой и отечественной истории, раскройте на конкретных примерах содержание каждого положения. Проанализируйте, какие факторы не нашли освещение в данном обзоре?

11. Политологи В.И. Жуков и Б.И Краснов отмечают: что «лучшие умы человечества всегда мечтали об обществе подлинной национальной гармонии, в котором народы, «распри позабыв, в великую семью объединятся». Но только в ХХ веке, причем лишь в отдельных государствах, эта мечта стала воплощаться в жизнь. Приоритет здесь принадлежит СССР, Швейцарии, Бельгии, Российской Федерации и некоторым другим странам, в которых была достигнута экономическая стабильность и в основном решен национальный вопрос». Согласны ли вы с высказанным мнением о том, что в перечисленных странах был решен национальный вопрос? Какие страны, на ваш взгляд, необходимо включить в данный список? Можно ли вообще утверждать, что в такой-то многоэтнической стране решены все проблемы в сфере межнациональных отношений?

12. Раскройте основные черты и особенности полиэтнического государства.

13. Дайте развернутую характеристику понятия «этническая демократия».

14. На каких основаниях строится «демократия согласия»?

15. Выделите основные черты и особенности либеральной демократии.

16. Что такое этнократическое государство и конституционный национализм?

17. Могут ли демократические процедуры устранить возможности появления этнократических режимов?

18. Являются ли этнические меньшинства в составе населения государства потенциальной угрозой его целостности? Обоснуйте свою позицию.

19. Возможно ли полное равенство этнических сообществ и групп в полиэтническом государстве?

20. Являются ли этнические меньшинства в составе населения государства потенциальной угрозой его целостности? Обоснуйте свою позицию.

21. Насколько правомерно оценивать деятельность ЕС по формированию «общеевропейской идентичности» в категориях политики «государственного строительства» («nation-building»), мульткультурализма или «плавильного котла»?

22. Почему ни одна из стран мира, включая и наиболее развитые, не может эффективно решить проблему интеграции этнических, расовых или религиозных меньшинств в сложившуюся систему государства – нации? Может ли данная проблема найти свое разрешение в дальнейшем?

23. Какими объективными причинами можно объяснить тот факт, что модель «позитивной дискриминации», которая проявляется в предоставлении многочисленных социальных льгот меньшинствам, характерных для демократических стран современного Запада, все чаще не дает ожидаемого результата?

24. Зарубежные и отечественные исследователи, анализируя межнациональные процессы в странах Запада, приходят к выводу, что американский «плавильный тигель» и культурно-гомогенная «французская нация» успешно работали до тех пор, пока имели дело преимущественно с европейскими выходцами, а другие этнические общности оставались сравнительно малочисленными. Можно ли согласиться с данным выводом? В какой мере этот вывод актуален и для современной России?

Библиографические ссылки

1. Ле Кодиак Р. Мультикультурализм // Диалоги об этничности и мультикультурализме. М., 2005. С. 78–104.

2. Доклад о развитии человека 2004. Культурная свобода в современном многообразном мире. М., 2004. [Электронный ресурс]. URL: http://hdr.undp.org/sites/default/files/hdr2004-russian.pdf>

3. Смелзер Н. Социология: пер. с англ. – М.: Феникс, 1998. – 688 с.

4. Абдуллаев А. Определение геноцида в международном праве [Электронный ресурс]. URL: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1302847860

5. Этнические и этносоциальные категории: Свод этнографических понятий и терминов. Вып.6. – М.: ИЭА РАН, 1995. – 216 с.

6. Тощенко Ж. Этнократия: История и современность (социологические очерки) М.: РОССПЭН, 2003. – 431 с.

7. Открытое общество и его враги. Т. 1: Чары Платона. М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. – 448 с.

8. Волков В. Этнократия – непредвиденный феномен посттоталитарного мира // Полис. 1993-№ 2 – С. 40–49.

9. Даукштс, К. «меня никто не запугивает» [Электронный ресурс]. URL: http://rus.delfi.lv/archive/karlis-daukshts-etnokratiya-u-nas-nevozmozhna.d?id=10398546

Литература

1. Тишков В.А., Шабаев Ю.П. Этнополитология: политические функции этничности: Учебник для вузов – М.:Издательство Московского университета, 2011. – 376 с.

2. Тощенко Ж. Этнократия: История и современность (социологические очерки) М.: РОССПЭН, 2003. – 431 с.

3. Волков В. Этнократия – непредвиденный феномен посттоталитарного мира // Полис. 1993-№ 2 – С. 40–49.

4. Современная европейская этнократия: Нарушение прав национальных меньшинств в Эстонии и Латвии /Бузаев В.В., Никифоров И.В.; Предисл. Жданок Т.А.; Под ред. М.В. Демурина, В.В. Симиндея М.: Фонд «Историческая память», 2009. – 280 с.

Глава 4. Национальная политика Российской Империи

1. Возникновение многонациональной Российской империи и национального вопроса

В силу целого ряда исторических причин Российское государство веками складывалось как многонациональная держава. Философ В. Соловьев, подчеркивая эту особенность, писал: «Россия больше, чем народ, она есть народ, собравший вокруг себя другие народы, – империя, обнимающая семью народов» [1].

XV веке завершается процесс создания Российского централизованного государства. В середине XVI в. русское подданство добровольно приняли народы Поволжья – чуваши, марийцы, мордва. В это же время Иваном Грозным были завоеваны Казанское и Астраханское ханства, в состав Русского государства вошла Башкирия. В конце XVI в. под власть русских царей перешла Западная Сибирь. К середине XVII в. территория Русского государства простиралась на востоке до Тихого океана и на севере до Ледовитого.

Во второй половине XVII в. к России отошли Левобережная Украина и Киев. Включение в состав России Правобережной Украины и Белоруссии произошло во второй половине XVIII в. в результате разделов территории Польши между Россией, Пруссией и Австрией. Длительная государственная обособленность и сильные позиции здесь католической церкви и униатской церкви привели к формированию особого самосознания населения, окрашенного в резкие националистические и антирусские тона.

Расширение западных границ Российской империи в XVIII вв. в результате Северной войны и разделов Польши привело к включению в состав империи Прибалтики с ее немецко-шведским дворянством, немецким бюргерством, эстонским, латышским и литовским крестьянством, находящимся под влиянием католической и протестантской церквей. В это же время на территории Российской империи оказалось около 676 тыс. евреев. Большинство их жило в сельской местности и городах-местечках, занималось ремеслами, посредническими операциями, мелкой торговлей, содержало трактиры и постоялые дворы. Они говорили на языке идиш, исповедовали собственную религию, имели самоуправляющиеся общины (кагалы). В 1791 г. русское правительство ограничило места их проживания той территорией, которую они уже занимали. Так возникла пресловутая черта оседлости, которая существовала до 1917 г.

В результате Русско-шведской войны 1808–1809 гг. к Российской империи была присоединена Финляндия, которая получила особый статус.

После разгрома Наполеона последовал новый раздел Польши, по которому Россия получила большую часть бывшего Варшавского герцогства, получившим название Царство Польское.

В XVIII – XIX вв. значительно расширились южные рубежи России. В результате русско-турецких войн второй половины XVIII в. Россия получила выход к Черному морю, присоединив земли Северного Причерноморья, в том числе территорию Крымского ханства, а также земли по рекам Кубань и Терек. Началось интенсивное освоение этих малозаселенных степных земель, получивших название Новороссии. Основную массу колонистов составляли русские и украинцы, сюда же переселялись приглашенные русским правительством немцы, греки, сербы, болгары. На Кубань были переселены запорожские казаки, на Терек – часть донского казачества.

В первой трети XIX в. после ряда русско-турецких и русско-иранских войн Россия присоединила к себе все Закавказье: Грузию, азербайджанские ханства, Восточную Армению. После этого Россия значительно активизировала свою политику на Северном Кавказе.

Во второй половине XIX в. Россия присоединяет к себе обширные территории Средней Азии и устанавливает протекторат над Хивинским ханством и Бухарским эмиратом. В 1914 г. под протекторат России был принят Урянхайский край (Тува).

Народы, населявшие Российскую империю, различались не только языком, но и образом жизни, культурными традициями, уровнем социально-экономического развития и, наконец, своей религией. Согласно переписи 1897 г., православные составляли 70,8 % населения, католики – 8,9 %, мусульмане – 8,7 % [2, с. 26]. За отдельными исключениями (Финляндия, Польша, Бухара) этнические группы империи, разделенной на губернии, не имели «своих» территорий.

В процессе превращения в многонациональную империю сокращалась доля русского населения. Если в 1646 г. на долю русского этноса приходилось около 95 % всего населения страны, то в 1914 – 44,6 %, а на долю около 200 больших и малых народов, различных по религии, языку и культуре, – 55, 4 % населения [3, с. 12].

2. Складывание системы управления национальными окраинами в Российской империи

При анализе сущности и механизма реализации национальной политики в Российской империи, историк В.С. Дякин отмечал, что «официальных документов, формулировавших принципы национальной политики царизма в целом, не существовало. Эта политика «формулировалась всегда применительно к конкретным конфессиям и народам на том или ином этапе» [4, с. 56]. При анализе национальной политики в Российской империи, он выделил два основных направления – официально-охранительное и «имперско-либеральное» [4, с. 58], то есть отметил сочетание в ней как в целом консервативного курса, так и частичных уступок требованиям отдельных этносов.

Еще одна особенность национальной политики заключалась в том, что в Российской империи не было единого органа власти, ответственного за выработку и осуществление политики в национальных окраинах. Как правило, для решения конкретных вопросов в разное время создавались различные высшие комитеты и совещания.

Необходимо отметить деятельность VI Отделения Собственной его императорского величества канцелярии, созданного для разработки административной реформы на Кавказе, Департаменте дел Царства Польского в структуре Государственного совета. Правительствующему Сенату подчинялись Главное управление Западной Сибири и Главное управление Восточной Сибири.

Обустройством жизни населения на окраинах империи или поддержанием связей с местными феодалами в период перехода их в подданство России занимались различные управления Министерства внутренних дел.

Главному управлению духовных дел иностранных исповеданий (1810-1817, 1824-1832), а с 1832 по 1917 гг. – Департаменту духовных дел иностранных исповеданий вменялись в обязанность: подготовка для императора предложений об определении епископов и духовных лиц иных званий католического и униатского исповеданий; назначение начальников семинарий и директоров католических консисторий; рассматривание вопросов о разрешении браков лицам протестантского вероисповедания при близких степенях родства; выдача разрешения евреям принимать одно из терпимых в России христианских вероисповеданий, переходить из одного христианского (кроме православия) в другое вероисповедание. Департамент также ведал всеми делами, касавшимися мусульманства.

Азиатский департамент Министерства иностранных дел также ведал управлением народами пограничных районов Кавказа, Казахстана и Астраханской губернии до середины XIX в. На ключевые административные должности в национальных окраинах назначались, как правило, способные чиновники, знавшие местный язык, традиции и обычаи, служившие здесь ранее. Часто это были перешедшие на русскую службу представители народов, вошедших в состав России. Как правило, именно они становились наиболее ревностными защитниками империи.

Таким образом, в унитарной и абсолютистской Российской империи национальная политика в значительной степени сводилась к регулированию статуса так называемых «инородцев». Она не столько регулировала положение нерусских этносов, сколько считалась с особенностями организации социальной жизни «инородцев». Единственным субъектом подобной «национальной политики» был имперский центр. Нерусские народы оставались только объектом «национального» регулирования.

3. Правовые основания и принципы национальной политики Российской империи

Институционализация национальной политики в России начинается в первой четверти XIX в. Именно в этот период была утверждена черта оседлости для евреев, в Прибалтике было отменено крепостное право, а в 1822 г. принят Устав об управлении инородцами, который был разработан выдающимся государственным деятелем М.М. Сперанским.

Специфически имперский характер российского политического устройства, который обеспечивал возможность управления многонациональным государством, в области национальной политики опирался на следующие принципы.

Первый принцип национальной политики заключался в том, что на присоединенных территориях сохранялись существующие до вхождения в состав России административные порядки, местные законы и учреждения, отношения земельной собственности, особенности верований, языка и культуры.

В Российской империи национальный признак не имел решающего значения в организации территориального деления. Особый статус, обеспечивавший значительную степень самостоятельности, имели те провинции, которые вошли в состав Российского государства, будучи уже сложившимися самостоятельными государствами: Финляндия и Польша, Грузия, Хивинское ханство и Бухарский эмират.

В некоторых случаях степень свободы присоединенных или присоединившихся к России народов была выше, чем у русских. Так, Финляндия сразу же после ее включения в состав России получила широкое самоуправление в качестве Великого княжества. В Финляндии устанавливались собственные органы управления. В качестве законодательного органа вводился Сейм. Органом исполнительной власти стал вначале Совет, а затем с 1816 – Сенат, избираемый Сеймом в составе 12 человек. Кроме того, сохранялось широкое местное самоуправление.

В княжестве была своя судебная система, свой особый таможенный статус, собственная валюта – марка, самостоятельные торговые отношения с иностранными государствами. Как и Польша в 1815-1831 гг., Финляндия могла иметь собственную армию.

Русские на территории Финляндии не имели прав финляндских граждан: не могли быть на государственной службе, участвовать в общинных, городских и сеймовых выборах. Приобретение русскими финляндского гражданства было довольно затруднительно. Крестьяне Финляндии не знали крепостничества. Их положение было несравненно лучшим, чем положение крестьян в России.

Подобное положение было и в Царстве Польском. Оно имело свою Конституцию, парламент – Сейм, состоящий из короля (русский царь короновался на польский престол), Сената и Посольской избы. Сейм имел большие компетенции в вопросах бюджета, налогов, денежной системы, судоустройства и др. Польша имела свое Войско Польское, хотя его главнокомандующим был Великий князь, брат царя-императора. Официальным государственным языком был польский. Подобные права не имели поляки, проживавшие на территориях Речи Посполитой, которые по трем разделам отошли к Австро-Венгрии и Германии.

После ряда восстаний, ставивших целью возрождение Великой Польши, большая часть из этих свобод была упразднена. Полякам запрещалось покупать и арендовать земли в 9 западных губерниях. Поляки-католики не могли впредь назначаться на более чем 50 % мест в управлении. Запрещалось употребление польского и литовского языков во всей системе образования: от начальной школы до университета. Все названия писались только на русском языке (улицы, названия магазинов, мастерских), Были ликвидированы почти все католические монастыри. Было запрещено строительство католических храмов без разрешения администрации. В 1865 г. была поставлена задача «скорейшего и полного» обрусения края. С 1866 г. был взят курс на вытеснение поляков с государственных постов благонадежными русскими. Все административное делопроизводство – только на русском языке.

Было ограничено издание газет и журналов на родном языке, доступ поляков в гимназии и университеты. Только после революции 1905 г. началась определенная либерализация. По закону о выборах в Государственную Думу России Польша могла делегировать в нее через избрание 14 депутатов.

Закономерно, что именно польский вопрос стал одной из главных причин раскола интеллектуальной элиты, а его преимущественно насильственное решение правительством – одной из причин развала территориального комплекса и последующей негативной оценки Российской империи как «тюрьмы народов».

Прибалтийские губернии – Эстляндия, Лифляндия и Курляндия (Остзейский край), включенные в состав России в XVIII веке, также получили привилегии, ставящие их в правовом отношении в лучшее положение, чем губернии коренной России. Император Александр I и Николай I подтвердили древние права прибалтийского дворянства, был создан Свод местных узаконений губерний остзейских, основанных на законодательстве, действовавшем до присоединения Прибалтики к России. Свод законов гарантировал, в частности, свободу вероисповедания.

По Своду законов Российской империи дворянство Бессарабии, Грузинской губернии пользовалось всеми правами и преимуществами, дарованными российским дворянам. Свод законов определял также права для представителей высшего мусульманского сословия в Закавказье, Туркестане. Все остальные территории входили в состав государства «на общих основаниях», т. е. национальный признак не играл решающей роли в организации властных структур на их территории.

Обратите внимание. Как только заканчивалось очередное «покорение» той или иной земли, поведение русских по отношению к другим народам характеризовалось терпимостью и восприимчивостью к чужому. Установка «мы» – русские и «они» – нерусские никогда не имела у русских, в особенности у крестьянства, столь абсолютного значения, как у большинства европейских народов.

Вторым принципом национальной политики являлось широкое сотрудничество центрального правительства с нерусскими элитами, которые в большинстве своем получали все права русского дворянства, что облегчало для центральной власти управление новой территорией. По переписи 1897 г., только 53 % потомственных дворян называли родным языком русский. Остальную их часть составляли потомки польской шляхты, украинской казачьей старшины, остзейских рыцарей, грузинских князей, мусульманских ханов и беков.

Третий принцип национальной политики можно сформулировать следующим образом: для российских чиновников определяющими для продвижения по социальной лестнице были профессиональная компетентность и преданность, но не этнические и национальные критерии. Благодаря этому принципу, политическая, военная, культурная и научная элиты императорской России на всем ее протяжении характеризовались многоэтническим составом. В частности, среди 215 членов Государственного Совета, состоявшего из чиновников высшего ранга, отдельных военных и академиков, при Николае II было 26 человек (12,1 %) неправославного вероисповедания, в основном лютеранской конфессии, а из 568 лиц, занимавших высшие посты в центральном и региональном управляющем аппарате – в имперской администрации, в 1903 г. было свыше 10 % неправославных. Всего в составе высшей бюрократии доля неправославных и, значит, нерусских составляла в 1825 – 11,%, в 1853 – 32,7 %, в 1917 – 11,8 %. [5, с. 106, 178, 200, 219].

К концу 1902 г. из 1386 генералов русской армии 1183 (85,4 %) были православными, 144 (10,4 %) – лютеранами, 48 (3,5 %) – католиками, 6 (0,4 %) – мусульманами, 5 (0,3 %) генералов исповедовали армяно-григорианскую веру [2, с. 45].

Среди 2679 полковников русской армии лютеране составляли 7,3 %, среди 1468 генералов – 10,3 %, 4 генерала были мусульманами, 6 – армянами, 5 – грузинами [2, с. 32-33].

По данным 1899 г. в Петербурге присяжных поверенных русских было 172, а инородцев 274. В то же время помощников присяжных поверенных из инородцев было 213, тогда как русских только 47. В том же 1899 г. всех архитекторов на государственной службе, строящих и ремонтирующих казенные здания, было 375 человек, из них русских 154, а инородцев 221, а именно поляков 171; немцев 37, армян 7, евреев 6. На Владимирской железной дороге поляков служило 90 %, на Сибирской – 60 %. В Одесском биржевом Комитете в 1899 г. из 61 члена евреев было 37, немцев и греков 22, русских – 2. В том же году в Тифлисской Думе русских гласных не было, в Виленской было 5 из 53, в Рижской – 2, хотя русских жителей в Риге тогда числилось 65000 человек [2]

Вплоть до 1917 г. главным для всех подданных было требование абсолютной лояльности и преданности существующему государственному строю и царствующему дому Романовых, а профессионализм и знатное происхождение ценились гораздо выше, чем этническая или конфессиональная принадлежность.

Четвертый принцип национальной политики Российской империи – создание и сохранение некоторых преимуществ в правовом и экономическом положении нерусских народов по сравнению с государствообразующим русским народом.

Прокомментируем данное положение более подробно. Нерусские народы, у которых до присоединения не было крепостнических отношений, так и не узнали, что это такое. До введения всеобщей воинской повинности в 1874 г. большинство нерусских народов было освобождено от рекрутчины. В 1881 году к отбыванию повинности в облегченном виде было привлечено население Финляндии, в 1887-м – Кавказа, но по-прежнему были освобождены от нее народы Сибири, Средней Азии Европейского Севера [3, с. 13].

Статус «инородца», введенный в сословное законодательство в 1822 г., не заключал в себе ничего унижающего и обидного. Он распространялся на малые народы Сибири, Европейского Севера, Кавказа, калмыков, евреев, впоследствии – народы Казахстана. Инородцы подразделялись на оседлых, кочевых и бродячих, крещеных и некрещеных. Хотя в правовом положении каждой группы имелись свои особенности, все они по своим правам приближались до 1860-х гг. к государственным крестьянам, после – к сельским обывателям. И управлялись «по законам и обычаям, каждому племени свойственным». Оседлые инородцы могли переходить в любое из сословий империи. Сложное положение некоторых нерусских народов, например, малых народов Сибири, в котором они оказались в начале ХХ в. являлось следствием не притеснения со стороны русских, а трудностей адаптации к европейской культуре, носителями которой являлись русские.

Составной частью национальной политики являлось то, что правительство с помощью налоговой системы намеренно поддерживало такое положение в России, чтобы материальный уровень жизни нерусских, проживающих в национальных окраинах, был выше, чем собственно русских.

Перечисленные принципы национальной политики оставались общими для всего периода империи, но их реализация в существенной степени зависела от отношения к русскому господству со стороны элиты инкорпорированного народа и других факторов.

При характеристике национальной политики Российской империи необходимо остановиться на положении русского народа в Российской империи.

Историк Б.Н. Миронов отмечает: «территориальная экспансия привела к тому, что Россия превратилась в многонациональную империю, а русские – в непривилегированное национальное меньшинство… Нерусские были значительно шире, чем русские, среди людей квалифицированный профессий. Жизненный уровень русских был одним из самых низких в Империи» [2, с. 47].

Анализ показывает, что дореволюционная империя отличалась от советской несколько меньшей интенсивностью эксплуатации русского народа, но так же жила за его счет. Великорусские крестьяне были закабалены сильнее других народов и в среднем хуже обеспечены землей. Русские несли основную тяжесть налогового бремени: в конце XIX – начале XX веков население 38 губерний, где жило преимущественно нерусское население, платило в год 1,22 руб. налогов, в то время как население 31 великорусских губерний – 1,91 руб., или на 59 % больше [2, с. 34].

Подсчет сумм, какие получило обратно, в виде разных государственных мероприятий, население отдельных регионов империи на один рубль уплаченного им налога, показал, что в Северо-Западном крае эта цифра составляла – 1 руб. 31 коп., Прибалтийском – 1 руб. 29 коп, Царстве Польском – 1 руб. 14 коп., Малороссии – 92 коп., Южных губерниях – 89 коп., Юго-Западных – 82 коп., Северных – 81 коп., Восточных – 80 коп., Средних промышленных – 72 коп., Центральных Черноземных – 47 коп [7].

В отчетах Государственного Контроля за 1898 г. указано, что русское население платило казне ежегодно на 168 миллионов рублей больше, нежели получало, а национальные окраины получали от казны ежегодно на 77 млн. больше, нежели платили ей. То есть центр платил своим окраинам ежегодно в качестве дотации 77 млн. рублей Невозможное в либеральных европейских государствах оказывалось возможным в якобы «варварской» России. [8].

Такая же ситуация складывалась в области развития промышленности. Анализ статистических данных 1897 г. показывает, что, за исключением Московского и Петербургского промышленных округов, все остальные округа Центральной России по годовому производству стояли значительно ниже окраинных. Так, если в северных губерниях от промышленного производства на одного человека приходилось только 8 рублей, в черноземных 11 рублей, на Кавказе 14 рублей, в южных губерниях 25 рублей, то в Царстве Польском уже 45 рублей, в Прибалтике – 62 рубля [7].

Даже перестав быть количественным большинством в составе населения, русские все равно поставляли больше всего рекрутов в армию.

Имперская ноша русского народа не компенсировалась какими-либо политическими или культурными привилегиями и преференциями его трудящемуся большинству. В конце XIX века доля грамотных среди русских составила лишь около 25 %, что было втрое ниже, чем у народов Прибалтики, финнов и евреев, значительно ниже, чем у поляков, а в Уфимской губернии – даже ниже, чем среди татар. На православных русских не распространялась имперская веротерпимость, они не имели свободы религиозного выбора [9, с. 6].

Гоняясь за миражами внешнеполитического могущества, монархия забыла про основу империи – русских, не сформировав у них единую национальную идентичность, продолжая держать их в плену социальной архаики и помешав им тем самым вовремя превратиться в нацию.