Текст книги "Молот заката"

– Господа, я благодарен вам всем, что вы так высоко оценили мои достоинства. И хочу сказать, что тут есть не менее достойные лорды. Я поднимаю эту кружку за отличных бойцов. За сэра Ракоци. Сэра Травильона и сэра Авгура.

Три владетельных лорда помутневшими глазами недоуменно посмотрели на молодого сэра Антея, переглянулись и пьяно заулыбались. Они тоже встали и выпили по кружке вина.

Антей сел, перекусил свининкой, заел моченым яблоком и снова встал.

– А теперь, господа, я хочу выпить за воинскую доблесть славных лордов, что являются примером доблести и подражания. За сэра Ракоци, Травильона и сэра Авгура.

Он первым выпил кружку вина. Лордам ничего не оставалось, как выпить следом. Поморщившись, три лорда опустошили свои кружки. Антон снова сел. С невинным видом посмотрел на Космина, закусил вино свининкой, зажевал яблоком и под удивленные взгляды рыцарей опять поднялся.

– Господа, – радостным, громким голосом произнес Антон. – Не далее как вчера мы разбили врагов, и большой вклад в эту победу внесли достойные лорды – сэр Травильон, сэр Авгур и сэр Ракоци. Выпьем же за этих славных сэров!

И опять, показывая пример, первым выпил полную кружку. Лорды в смятении переглянулись и, давясь, стали пить.

На пятой здравнице упал сэр Ракоци. Он с трудом встал, выронил кружку и повалился на Травильона. Тот тоже не удержался и стал падать на Авгура Толстого. Сэр Авгур оттолкнул их. Оба лорда свалились под стол. Сэр Авгур осоловело уставился в стол. Затем силы покинули его, и он рухнул лицом в тарелку с костями. Этих лордов унесли воины.

Рыцари за столом притихли. С удивлением поглядывали на совершенно трезвого Антона. Космин даже заглянул в его кружку. Уж не воду ли пьет молодой лорд? Но нет. На дне было вино.

– Вы страшный человек, сэр Антей, – прошептал он.

Антон невозмутимо пожевал моченое яблоко и снова поднялся. Все сидящие за столом испуганно посмотрели на него. В их взглядах сквозил вопрос – кто будет следующей жертвой? Барон Газан поежился. А Антон обвел глазами стол и по-волчьи ощерился, показав белые, крепкие, молодые зубы. Он вцепился в гуляк мертвой хваткой и пока всех не уложит под стол, не собирался их отпускать.

– Господа, – произнес он, и все сидящие вздрогнули, стали озираться, стараясь понять, кто будет следующим. – У барона Газана собрался цвет рыцарства. Лучшие из лучших. И они это показали в бою. Я хочу выпить за вас, господа рыцари из свиты, за вашу отвагу. – Антон поднял кружку вина, наполненную слугой, окинул взглядом рыцарей. – Ну, – поторопил он их. – Вы не хотите выпить со мной за вашу доблесть?

Этот вопрос заставил два десятка рыцарей встать и выпить с Антоном.

Космин во время тоста поспешил удрать. Он уже понял, что сэр Антей не остановится, пока все не окажутся под столом.

Барон Газан с беспокойством смотрел на возникшую донельзя странную ситуацию за столом. Когда начали провозглашать здравницы за сэра Антея, он благосклонно отнесся к затее его рыцарей – споить новичка. Не мешало бы проучить мальчишку и, чтобы не задавался, выставить его посмешищем. Теперь ситуация кардинально поменялась. Сэр Антей пил вино, как лошадь воду, и был при этом трезв. Все остальные уже косили глазами в разные стороны. Еще немного – и за столом не останется никого.

Ситуация вышла из-под контроля. И непонятно было, чем это грозит самому барону. Он мог тоже оказаться под столом, если мальчишка не сдержится и начнет петь хвалу ему. Уйти, как сбежал Космин, он не может, урон чести. Но и ничего поделать с разошедшимся сэром Антеем барон не мог. Сэр Антей поступал по всем правилам рыцарского кодекса.

– Ты что подмешал в вино? – спросил барон маршала.

– Что, что, самогонку.

– Идиотская затея, Гунтер. Иди, поговори с ним, – шепнул барон маршалу и кивнул в сторону Антона. – Пора прекращать эту вакханалию. Завтра никто не сможет сражаться на поединках.

Сэр Гунтер кивнул и подсел к Антону на место Космина.

– Сэр Антей, я вас убедительно прошу прекратить произносить здравницы, – прошептал он, наклонившись к самому уху Антона.

– Да вы что, сэр Гунтер! – сделал изумленный вид Антон. – Я только начал. Вы присаживайтесь. Вина сэру Гунтеру, – махнул рукой Антон слуге. – Сейчас я дойду до вас и расскажу всем о ваших достоинствах, сэр маршал.

Сэр маршал побледнел.

– Прошу вас, сэр Антей, не надо, я хотел бы остаться незамеченным вашим красноречием. Мне это не по чину.

– Нет, что вы! Не скромничайте, сэр Гунтер! – воскликнул Антон. – Я вижу, как вы служите господину барону. Не за страх, а за совесть. Вы преданны…

Маршал не стал слушать Антона, а быстро отошел от него.

Антон поднялся.

– Господа! – громко произнес он, и все замолчали. Во взглядах рыцарей сквозила тоска и обреченность. – Господа, – повторил Антон, – я хочу выпить за тех, кто всегда сопровождает нашего сюзерена. Кто является опорой и славой нашему господину барону. За наших доблестных рыцарей из свиты господина барона. За вас, господа. Храните и дальше верность и честь.

Рыцари, кто еще мог, встали. Остальные выпили сидя. И следом половина рыцарей упали, кто под столы, кто в свои тарелки.

Антон огорченно проронил:

– Эх, господа. Не умеете вы пить, как пьют казаки. Жаль, что вы оказались слабаками. Вот посмотрите на мужественного господина маршала, у него много достоинств.

После этих слов сэр Гунтер сорвался с места.

– Мне надо позаботиться о делах, – крикнул он и побежал прочь.

Антон сделал вид, что обиделся, и произнес:

– Очень жаль, я хотел с ним выпить.

Тут со своего места подал голос барон:

– Я думаю, сэр Антей, что уже хватит пить. Завтра будут поединки, и сэрам надо быть к ним готовыми. Мы все оценили вашу рыцарность и хорошие манеры. А сейчас я своей властью приказываю прекратить праздновать и разойтись по своим лагерям.

Антон склонил голову в поклоне и щелкнул каблуками сапог.

– Как прикажете, мой лорд. Ваше слово для нас закон. Фармил, ко мне.

– Я тут, ваша милость, – из темноты вынырнул раскрасневшийся оруженосец.

– Пошли, Фармил, готовиться к боям. Всем доброй ночи, – попрощался Антон и ушел.

Вернулся прячущийся в темноте маршал и, облегченно выдохнув, сел на свое место.

– С этим мальчишкой что-то надо делать, – пробормотал он.

– А что с ним делать? – удивился барон. – Полезный вассал. Не то что его отец. Ты зачем подговорил рыцарей споить сэра Антея?

– Да кто же знал, что он такой выпивоха. На первый взгляд и не скажешь… – оправдался маршал.

– На первый взгляд, на второй. Гунтер, ты совсем ум подрастерял? Думаешь, он не понял, что его хотели споить и унизить? Он спас мне жизнь и репутацию, а ты хочешь его унизить в глазах рыцарей и лордов. Хочешь получить в его лице врага?

– Газан, он слишком выделяется и может стать тем, кто затмит тебя. Таких надо сдерживать.

– Вот и сдерживай, но не пытайся унизить.

– А как? Как такого сдерживать? Он же ломает все, к чему прикоснется…

– Оставь его в покое, не доводи до беды. Сейчас он всех перепил. А что он сделает завтра, если почувствует, что его пытаются умалить или унизить? А я скажу, что он будет делать. Сэр Антей будет убивать всех, кто косо на него посмотрит, и будет в своем праве. Ты оставишь меня без вассалов. Скажу тебе прямо, Гунтер, ты заигрался. Чувствуешь свою неполноценность и мстишь тем, кто тебе кажется слабым. Интриговать против сэра Антея я тебе запрещаю… Пока запрещаю, а там посмотрим.

Маршал насупился, но согласно кивнул.

Ночью были заморозки. А утром светило пригрело землю. Отдавало последнее осеннее тепло траве, покрытой инеем, деревьям и подсохшей земле.

Антон первым прибыл к месту проведения состязаний. С ним был Фармил. Оруженосец всем в лагере рассказал, как их лорд перепил рыцарей и лордов, как те падали под стол, а некоторые удрали, опасаясь пить с его милостью. Антон все это слышал и усмехался. Вера дружинников в своего лорда была на недосягаемой высоте.

Вскоре подошел барон с поредевшей свитой. Он отделился от рыцарей, мрачно поглядел на бодрого Антона и вяло поздоровался:

– Доброе утро, сэр Антей. Как ваше самочувствие?

– Боевое, милорд. Готов сразиться хоть с демоном.

Барон кинул на улыбающегося вассала недовольный взгляд и стал ему выговаривать:

– Сэр Антей, вы вчера споили всех лордов и половину рыцарей…

– Я не спаивал, милорд. Я отмечал их заслуги. Меня вчера так принимали, такие почести оказали, я не мог не ответить. Это было бы не по-рыцарски и невежливо с моей стороны. Кто же знал, что у вас лорды и свита слабаки в застолье. – Антон говорил, а сам буравил барона холодным, без подобострастия и радости взглядом. Его слова и выражение глаз разительно отличались друг от друга. Барон понял, что сэр Антей догадался, что на самом деле хотели сделать его рыцари.

– Я приношу за моих рыцарей и лордов вам свои извинения, сэр Антей, это была просто шутка. Понимаете?

– Нет, милорд, – ответил Антон. – Это была попытка меня споить вином и унизить. Я ответил тем же. А в следующий раз я таких шутников буду убивать за один косой взгляд, брошенный в мою сторону. Поверьте, господин барон, я к вам отношусь с большой преданностью, но не позволю насмехаться над собой и шутить в такой манере.

– Я вас, сэр Антей, услышал, – сухо произнес барон. – Я распоряжусь, чтобы к вам относились с должным уважением.

– Благодарю, милорд. Это будет лучшее, что вы для меня сделаете.

Барон кивнул и поспешил покинуть общество сэра Антея.

Возле барона стали толпиться лорды и рыцари. Само собой, Антон остался стоять один в стороне.

К нему подошел сэр Космин.

– Позвольте составить вам компанию, сэр Антей. Я вижу, после вчерашнего застолья вы не пользуетесь популярностью среди господ рыцарей.

– Боятся, – холодно ответил Антон.

– И это тоже, сэр Антей. Вы человек, который хранит в себе много тайн, и никто из них не знает, чего от вас ожидать. Опасаются.

– А вы, сэр Космин, тоже меня опасаетесь?

– Ну, если только пить с вами за одним столом, – рассмеялся Космин. – Вы настолько красноречивы за столом, что невозможно отказаться выпить с вами. Но в меня столько не влезет. Да и под столом не хочется оказаться. Не подходите к барону, – сменил он тему разговора. – Там такое амбре – задохнуться можно.

– Да я как-то и не стремился, – ответил Антон. – Когда начнутся схватки?

– Задерживаются. Не все участники подошли после вчерашнего. Тут мало бойцов, готовых сразиться. Все хотят выпить и снять наваждение, наложенное вами на них. Я слышал, вас обвиняли в колдовстве…

– Мне это чем-то грозит? – уточнил Антон.

– Нет, это они так оправдывают свое поражение во вчерашнем застолье, боятся ваших насмешек.

Антон улыбнулся.

– У нас говорят: боятся – значит, уважают.

– Не надейтесь, сэр Антей, вас ненавидят и боятся. Будут делать гадости исподтишка.

– Спасибо, сэр Космин, я это учту, – ответил Антон и склонил голову в знак признания и благодарности…

Глава 6

Раам хорошо поторговал в Херсонесе. Продал имперцам десяток горцев, военнопленных, купленных за бесценок в империи. Два десятка пустынников, кроме троих мужчин. Эти трое оказались «залежалым» товаром. Они делали все, чтобы их не купили. Но Раам не огорчался. Их даже не били и не морили голодом. Не продаст их здесь, попробует продать в Овельхольме или подарит служителям культа Рассвета. Те их сожгут, как колдунов, а ему дадут грамоту, что он является другом культа. Рассветные не любили жителей пустыни. А полезные связи тоже немало значат для торговца.

Здесь, в Херсонесе, он прикупил у кочевников почти два десятка баб – бывших имперок – и десяток мужиков. Переселенцы, бедняки, которых соблазнили получением свободных земель в приграничной со степью провинции, но не сказали, что там случаются набеги кочевников. Имперцы – ходовой товар на западе. Они отличные ремесленники, а бабы – служанки и жены. Иметь жену или наложницу имперку – мечта каждого небедного торговца, а то и бедного сквайра в королевстве Кемерстат. Так что Раам остался весьма доволен торговлей в приморском городе.

Здесь ему больше нечего было делать, и он сам, лично отправился в порт. Раам по складу характера был очень жадный. Он не заводил слуг и не имел жены. Жена требует содержания, а Раам тратиться на нее не хотел. Из раба слугу не сделаешь. Рабы ленивые и подлые создания. Обязательно сделают какую-нибудь гадость, а то и могут отравить. Лишь чернокожий Ибрагим из бывших рабов прислуживал ему надсмотрщиком, но пойти в порт и найти подходящий корабль, что отправляется в Овельхольм, он бы не смог. Туповат был и груб, но служил Рааму с детства прилежно.

В порту Раам направился к трактиру «Черная каракатица». В этом трактире собирались наемники, матросы, желающие наняться на корабль, и капитаны, не брезгующие пиратством. Но они же нанимались и для перевозки товаров и войск, если это требовалось. Раам знал многих таких капитанов. Сам, бывало, отдавал прибыль, когда лихие ребята захватывали торговое судно, на котором он следовал по торговым делам. Жизнь она такая. Не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Раам, при всей своей жадности, совершенно справедливо считал, что лучше расстаться с небольшой долей нажитого добра, чем с жизнью. Пираты его тоже знали и особо не усердствовали в грабеже. Бывало, тут же продавали ему захваченных пленников.

Раам зашел в полутемное помещение, поморщился от смрада жареной рыбы и направился к столу у окна. Там он увидел знакомого капитана.

– Хорошей погоды, – поздоровался Раам с бородатым одноглазым мужчиной звероватого вида.

– И тебе, уважаемый Раам, хорошей торговли. Зачем пожаловал? – спросил одноглазый.

Раам сел и заказал подбежавшему пареньку вина себе и одноглазому.

– Ищу корабль, уважаемый Ромсул ага, отправляющийся в Овельхольм. Не подскажете, кто из ваших друзей туда собирается?

Одноглазый взял с подноса принесенное подавальщиком вино и отпил глоток.

– Я собираюсь, – ответил он, – через пять дней.

– Что повезете, уважаемый капитан? – спросил Раам.

– Вино, специи. Одного господина со слугой.

– Я хотел бы купить у вас место в трюме для рабов и одно место в каюте.

Одноглазый задумался.

– Рабов много? – спросил он.

– Три десятка переселенцев из метрополии империи и три пустынника.

Одноглазый вновь задумался.

– Приходи завтра с утра, уважаемый Раам, я посмотрю, что можно сделать, – ответил он. – Кроме меня в ближайшие дни туда никто не отправится. Имперцы пополняют гарнизоны и проверяют корабли, что направляются в Кемерстат. Ищут оружие и шпионов.

– Я понял, уважаемый Ромсул ага. С утра завтра буду непременно. Может, вам имперку на время пути…

– Посмотрим, – благосклонно ответил капитан, – если не очень страшная.

– Все красавицы, как на подбор.

– С мужьями?

– Есть и семейные.

Капитан кивнул и произнес:

– До завтра, уважаемей Раам.

– До завтра, уважаемый Ромсул ага.

Довольный тем, что он нашел корабль, Раам встал и пошел на выход.

Шургар находился в лагере рабов третий день. Он был определен в клетку к женщинам и чем мог им помогал. Подлечил раненую ногу молодой девушке. Снял приступ удушья с ее матери. Долго с ними о чем-то шептался и стал пользоваться их полным доверием. Шургар не торопился. Обдумав свои действия, он составил план освобождения.

– Ибрагим, есть разговор, – позвал он охранника, когда Раам ушел.

– Чего тебе? – недовольно спросил тот. На Шургара он не злился. Тот поддерживал в клетке порядок, а у надсмотрщика стало меньше хлопот. Женщины прекратили свое нытье и плач, и Ибрагим оценил усилия новичка.

– Ибрагим, я хочу сделать предложение хозяину Рааму.

– Что? – вытаращился на Шургара Ибрагим. – Ты хочешь спать с ним?

– Нет, Ибрагим, спать с хозяином я не хочу, я хочу стать ему слугой.

– А-а, – протянул Ибрагим. – Это бесполезно, Раам не имеет слуг.

– Он не имеет слуг, – поспешил объяснить Шургар, – потому что им надо платить, их надо кормить, а хозяин не хочет на слуг тратиться. А из раба плохой слуга. Он может и в тарелку плюнуть, и будет лениться. Хозяин все это понимает. А я только ем и могу очень пригодиться хозяину.

– А что ты можешь? – с насмешкой спросил Ибрагим. – Читать и писать хозяин может сам.

– Ибрагим, ты каждый день ходишь в город за едой – для себя, для хозяина и для нас. Хотя тут есть и котел, и дрова. Я могу готовить еду и хозяину, и тебе, и рабам. Это будет дешевле для хозяина, а ты, Ибрагим, сможешь себе немного взять из тех денег, что получишь на покупку продовольствия, и выпить в таверне. Что скажешь?

– Хм… – задумался надсмотрщик. – Не знаю даже, что сказать. Если кормежка выйдет дешевле, хозяин будет не против. Но если ты приготовишь какое-нибудь дерьмо, то поплатишься собственной шкурой, и я тоже.

– Не сомневайся, Ибрагим, хозяин будет доволен.

Ибрагим задумался. Предложение новичка ему понравилось. Новичок был не буйный, заботливый и проблем не создавал… а возможность выпить вообще пришлась ему по душе.

– Я еще заставлю троих пустынников желать, чтобы их купили, – продолжал убеждать Ибрагима Шургар.

– Как?

– Это просто, Ибрагим. Я стану слугой, а они захотят, чтобы их купили.

– Эх, как ты заговорил. Три дня как в клетке, а уже условия ставишь?..

– Не условия, Ибрагим. Предложение, выгодное всем.

– Ладно, иномирец, я поговорю с хозяином.

Странным образом новый раб мог быть убедительным. И вроде говорил простые слова, не давил, но ему хотелось верить.

Вскоре после разговора вернулся Раам. Он находился в хорошем настроении. Сел под навесом шатра и позвал Ибрагима.

– Ибрагим, надо в город сходить, купить еду.

– Хозяин, – замялся на месте Ибрагим. – Тут новичок предложил готовить на всех – и вам отдельно, и рабам. Говорит, это обойдется дешевле.

– Это кто? – изумился Раам.

– Так этот… Иномирец.

– Ха! Готовить… – скептически произнес Раам. Но затем до него дошло, что тот произнес волшебное слово: «дешевле». – И дешевле?.. – удивился он. – Тащи его сюда.

Ибрагим вытащил из клетки Шургара и притащил к Рааму. Шургар упал на колени и пополз к ногам Раама.

– Хозяин, – подползая, начал говорить Шургар. – Я вижу, как много денег вы тратите на нас и покупаете дорогую, невкусную еду. Позвольте мне приготовить вам.

– А ты умеешь готовить?

– Я отлично готовлю, хозяин.

– И насколько дешевле будет твоя еда?

– На десятую часть, хозяин. И будет вкуснее, чем из таверны, обещаю. И разнообразнее.

– И что ты хочешь взамен? – спросил с прищуром Раам. Он знал, что в мире ничего даром не дается, и ждал ответа раба.

– Быть вашим слугой, хозяин… Пока меня не продадите, я буду мыть вам ноги, делать массаж, стирать ваши вещи и заботиться о вас, как родная мать.

– Ишь ты, как заговорил, – рассмеялся Раам. – А потом задушишь меня и убежишь…

– Ну что вы, хозяин! – искренно воскликнул Шургар. – Вы умный человек, это видно сразу. Посудите сами. Куда мне бежать? Чтобы опять попасть в руки таких же бандитов, что продали меня вам? Тут я в безопасности и не умираю от голода. Тяжелой работой меня не загружают. Вы просто мой благодетель.

Раам удивленно посмотрел на Шургара. Он видел, что тот не врет и говорит искренне, уж в этом торговец умел разбираться.

– Откуда ты такой, бойкий раб?

– Я уже говорил, хозяин, – опустил голову Шургар. – Издалека. Мне тут все незнакомо.

Раам немного подумал. Ведет себя раб не как все. Сильно отличается от всех остальных рабов. Не плачет, не замыкается и хочет быть полезным… но и себя не забывает. Может, и в самом деле иномирец? Но самое главное, что он услышал, это возможность каждый день экономить десятую часть средств, и это его подкупило.

– Хорошо, раб, я посмотрю на то, что ты приготовишь. Ибрагим, получишь денег на десять медяков меньше и купишь все, что скажет этот раб. Я устал и пойду отдыхать.

Он повернулся, чтобы залезть в шатер.

– Постойте, хозяин, – остановил его Шургар.

– Что еще? – недовольно обернулся Раам.

– Один Ибрагим не купит нужные продукты. Отправьте с ним имперку.

Раам вытаращился на Шургара.

– Ты в своем уме? А если она сбежит или начнет кричать, что она имперка и ее продали в рабство? Набежит толпа, и ее отобьют или…

– Не станет она этого делать, хозяин. Я скажу ей, что тогда вы прикажете живьем снять с ее дочери кожу. Я это умею делать.

Раам недоуменно уставился на стоящего на коленях раба.

– Да кто ты такой? – вновь спросил он и посмотрел на Ибрагима. – Ибрагим, надень на ноги раба кандалы и возьми имперку, которую укажет этот раб. А ты, раб, останешься за Ибрагима и смотри за порядком.

– Все сделаю, хозяин, вы останетесь довольны моей службой.

– Ну-ну, – ответил Раам и скрылся в шатре.

Ибрагим забрал имперку, мать девушки, которую лечил Шургар, и отправился на рынок. Вернулись они через час с двумя полными корзинами. Большую нес довольный Ибрагим, а ту, что поменьше, несла женщина. Они поставили корзины у ног Шургара, и Ибрагим, отдуваясь, небрежно бросил:

– Давай, повар, готовь.

Шургар не стал спорить, а поднял большую корзину и отдал ее женщине. Вторую корзину отдал ее дочери, поставив в клетку.

Ибрагим недоуменно посмотрел на его действия.

– Ты что собираешься делать, негодник? Кормить рабов?

– Нет, Ибрагим. Сейчас женщины быстро приготовят обед и хозяину, и тебе, и нам. Сам понимаешь, они лучше в этом деле понимают, чем ты и я. Вина выпил? – спросил он. Ибрагим довольно ощерился.

– Выпил, иномирец. Но я не пойму, зачем ты говорил хозяину, что будешь готовить сам?

– Если бы я ему сказал, что это будут делать женщины, он бы не согласился. А так все хорошо. Женщины готовят быстрее и лучше, и все будут заняты. Вот ты бы смог так торговаться на рынке и выбирать продукты, как эта женщина? – спросил Шургар.

– Нет, конечно. Откуда мне знать, где и что брать? – пожал плечами Ибрагим.

– Вот, – поднял палец Шургар и назидательно произнес: – Женщины в этом вопросе разбираются лучше мужиков. А она еще тебе на выпивку оставила.

Ибрагим молчал. Он не знал, что ответить рабу. Действительно женщина, что ходила на рынок, уже разожгла огонь под котлом, натаскала воды из речки и стала резать мясо. Ее дочь замешивала тесто. Другие женщины разобрали остатки продуктов и что-то готовили.

Буквально через полтора часа еда была готова.

Шургар налил суп с лапшой и курицей в миску, положил на поднос испеченные пироги, зелень, кувшин вина, мясо ягненка, зажаренное на прутьях. Все это понес в шатер к Рааму.

– Хозяин, – елейным голоском позвал он. Тот ответил не сразу.

Шургар постоял и снова позвал Раама:

– Хозяин, еда готова. Прошу отпотчевать.

– Неси, – буркнул тот.

Шургар занес поднос, поставил его перед Раамом на столик и, поклонившись, вышел. После чего сразу же зашел с медным тазом в руках и полотенцем на плече. Поставил таз перед работорговцем. Тот нюхал суп и пробовал его на вкус. Шургар налил вино и подал Рааму. Тот выпил и удивился.

– Однако… Это что за вино?

– Это Шато Нуар, хозяин, из южных провинций Империи. Оно дешевле и вкуснее, чем другие вина.

– Действительно вкуснее, чем те, что я пил до этого, – согласился Раам. – А ты откуда это знаешь? – прищурился Раам.

– Мне имперка рассказала, что ходила с Ибрагимом. Вы кушайте, я вам ноги помою и руки.

Шургар бережно ополоснул вытянутые руки Раама, вытер их полотенцем, затем опустился на колени и снял с его ног сандалии. Стал их мыть в тазу. Вытер и надел сандалии.

Раам, потерявший дар речи от такого сервиса, даже на полминуты завис.

– Давайте вашу тогу, хозяин, я ее постираю и высушу, пока светит светило.

Раам, изрядно пораженный необычайной обходительностью раба, даже не стал спорить. Позволил снять с себя тогу и принялся за пищу. Шургар вышел с тазом, вылил воду и кинул тогу имперке.

– Постирать, – коротко приказал он.

Та быстро схватила одежду Раама и побежала к речке. Мелкая речка глубиной по колено, огибая город, впадала в крупную реку, текущую к морю. На ее берегу расположился рынок рабов. Шургар позвал ее дочь и распорядился:

– Раздай пищу рабам.

Ибрагим сидел осоловелый от сытной и вкусной пищи и не спорил с приказами раба. Девушка вышла из клетки, быстро наполнила доверху чашки рабов, сверху положила горячие лепешки и раздала их. Нерешительно остановилась у клетки с пустынниками.

– Подожди, – остановил ее Шургар. Он подошел к клетке и тихо произнес: – Вы будете голодать, а я буду с вами делать бурмек, пока вы не захотите быть проданными. И буду вас избивать каждый день. Потом с вами будут делать бурмек вот эти парни, – он показал рукой на уплетающих лапшу имперцев. – У вас есть только одна минута, чтобы согласиться. Потом вы все равно согласитесь, но потеряете мужское достоинство.

Бородатый пустынник испуганно стрельнул глазами по своим товарищам. В словах Шургара он услышал неминуемое наказание за строптивость.

– Мы будем стараться, бледнокожий, – прохрипел он. Было видно, что это соседство их не устраивает.

– Я посмотрю, как ты будешь стараться, пустынная свинья, – ответил Шургар. – Элисия, – обратился он к девушке. – Накорми мужчин.

Сделав все дела, Шургар вернулся к Рааму.

– Хозяин, – позвал он. – Можно вам сделать массаж плеч? Он снимает утомление и дает молодость.

– Заходи, – разрешил Раам. Работорговец был настроен благодушно. Он съел все, что принес Шургар, и лениво ковырялся щепкой в зубах. – Ты смог меня удивить, раб. Это тебе на пользу пойдет. Делай свой массаж и смотри не балуй, – он взял в руки изогнутый кинжал и пригрозил: – Зарежу, как барана.

Шургар поклонился и зашел к Рааму со спины. Стал делать массаж. Постепенно усиливая давление руками, размял шею и плечи работорговцу. Через двадцать минут он оставил Раама в состоянии, близком к эйфории. Вышел и поискал глазами женщину, мать Элисии:

– Марчила, иди сюда, – позвал он ее. – Подмети тут перед палаткой хозяина и вели дочери постирать гамак Ибрагима.

Та беспрекословно выполнила его приказ. Ибрагим подошел к Шургару.

– Как это у тебя получается, иномирец? Тебя все слушаются и выполняют приказы, а главное – очень стараются.

– Я знаю, что каждому сказать, Ибрагим, в этом все дело. Ты отдохни под пальмой, а я прикажу рабам почистить свои клетки, а то воняет из них, как от свинарника. И надо искупать рабов, так они дороже будут стоить.

– А хозяин? – лениво спросил Ибрагим.

– Пусть он отдыхает. Не надо со всякой мелочью к нему лезть. Я выведу сначала женщин. Они помоются, потом выведу мужчин. Никто не убежит.

Разомлевший Ибрагим махнул рукой:

– Иди, занимайся, – и кинул ему ключи от клеток.

Женщины радостно побежали к реке. Они разделись и, не стесняясь Шургара, стали мыться. Помогали друг другу, терли тела песком, потом стали стирать одежду. Все это заняло полчаса.

Затем Шургар вывел мыться мужчин. Всех, кроме пустынников.

Женщины в это время вениками, наломанными из кустов, вымели клети и помыли полы из наструганных досок.

Когда Раам вышел из шатра в одних панталонах до колен, он был поражен, как преобразились клетки и территория вокруг них. Все было выметено, вычищено, и сами рабы почти сверкали чистотой.

– Ибрагим? – позвал Раам.

– Я тут, хозяин.

– Что случилось?

– Мы тут с новым слугой навели порядок, хозяин.

– Зачем?

Подошел и поклонился Шургар.

– Чтобы все, хозяин, видели, что у вас самые лучшие рабы. За ними самый лучший уход и кормежка. Они стоят дороже.

– Хм…

Раам впал в ступор. Речи раба были верными, но он не мог понять, как ему это удалось. Он посмотрел на пустынников.

– А эти почему грязные? – спросил он.

– Души у них грязные, хозяин. Сбежать могут, вот и сидят, как свиньи, в грязи.

– Да уж, – не зная, как реагировать на слова раба, ответил Раам. – Ну, пусть сидят в своих нечистотах.

– Слышали, свиньи, – спросил пустынников Шургар, – что сказал хозяин? Вы должны ему в ноги падать и просить продать вас, чтобы перестать быть свиньями.

Пустынники злобно скалили зубы и молча бесновались. Назвать пустынника свиньей – для них это верх оскорбления.

Раам почесал живот.

– Где моя тога, раб?

– Вот она. – Шургар быстро метнулся за шатер и принес тогу, протянул ее с поклоном, на вытянутых руках.

– Хм, – в который раз удивленно хмыкнул Раам. С помощью Шургара обрядился в свою чистую, пахнувшую свежестью тогу. – Я тобой доволен, раб. Будешь слугой, пока живешь у меня. Ибрагим, присмотри за ним, а я пойду в город.

Раам ушел. Ибрагим, глядя ему вслед, просветил Шургара:

– Хозяин каждый вечер уходит в город, к дешевым шлюхам, и возвращается затемно. Спать с рабынями ему не позволяет его гордость… Ты в шаш играешь?

– Научишь – буду, – ответил Шургар.

Игра оказалась простой. Надо было кидать два костяных кубика. На каждом кубике по сторонам краской нанесены точки, от одной до шести. У кого больше выпадет точек, тот победил.

Так как монет у них не было, играли на щелчки по лбу.

Но, видимо, судьба сжалилась над инквизитором, или он был более удачлив в игре, а может быть, у него была более легкая рука, но он щелкал пальцем по лбу гораздо чаще, чем Ибрагим. В конце концов тот не выдержал и с обидой в голосе проворчал:

– Ты жульничаешь, раб.

– Нет, Ибрагим. Тут не сжульничаешь, так камень ложится.

– Да ну тебя, – ответил Ибрагим и потер покрасневший лоб. Щелчки у Шургара получались весьма болезненные для его лба, а голова инквизитора словно сделана из чугуна. Ему было наплевать на удары надзирателя. Ибрагим только пальцы о лоб раба отбил.

Ибрагим ушел к себе и лег на гамак. Шургар направился к своей клетке.

– Шургар, – тихо обратилась к нему Марчила. – Мы тебе верим, но не понимаем, как ты позаботишься о нас. Мой муж Клавус сомневается…

– Это нормально, – тихо ответил Шургар. – Я всего не скажу, иначе случайно может открыться. Вы делайте как я говорю, и все будет нормально. Дворец вам не обещаю, но обещаю, что получите свободу. Вам что, стало хуже после того, как я взялся тут вами заниматься?

– Нет, Шургар, мы помылись, постирали вещи. Поели хорошо. Это все очень замечательно. Спасибо. Но мы беспокоимся, вдруг нас распродадут и разлучат семьи. И… – Женщина замялась. – Что мы будем делать на свободе без средств? Нам самим придется продаться в рабство…

– Этого не будет, Марчила. Я обещаю. Я найду выход. Но есть один момент, о котором ты должна знать. Вполне может быть, что придется кому-то спать с хозяином или с кем-то еще. Мы, я слышал от Ибрагима, поплывем на корабле на запад, в королевство Кемерстат. А на корабле хозяин может кого-то из вас подложить нужному ему человеку. Этого я не исключаю. Ибрагим обмолвился, что Раам так иногда поступает.

Марчила безразлично махнула рукой.

– Есть среди нас вдова Люция, она сможет. В Помпеях в храме Венеры служила. Так она будет не против, я с ней поговорю.

– А это кто? – уточнил Шургар.

– Вон, спит на боку.

– А-а, – протянул Шургар, – симпатичная и молчаливая.

– Других туда не брали.

– А что за храм такой?

– Скрытный. Посвящен богине плодородия. Рассветные и закатные ненавидят все другие культы. Как они появились, то остальные верования запретили, как еретические. Храмы продолжают действовать, но тайно. А те женщины, кто хочет забеременеть и не может, втайне от всех посещают этот храм.