Текст книги "По следу коршуна"

– На нем записано все, о чем мы тут с капитаном Нельсоном успели переговорить.

– С бывшим капитаном, – уточнил полковник Князев. Туманов с безразличием кивнул. Пусть будет так. Лично Туманову, все равно.

– Да. С бывшим капитаном, – принял майор Туманов уточнение.

Казалось, теперь все вопросы были исчерпаны, за исключением, пожалуй, одного. И Нельсон опять вспомнил о том пустячке. Спросил:

– Ответьте, мне полковник, как вы узнали, что там возле кафе лежу не я? О существовании моего брата близнеца вы не могли знать.

Князев покачал головой.

– Верно. Не мог. Поэтому очень удивился, когда увидел, что у вас на левой руке на запястье, вдруг куда-то исчез шрам. Помните, у меня в кабинете? Я вас попросил заварить кофейку, а вы об чайник обожгли левую руку. Признаться, я подумал, что здесь без Кашпировского не обошлось. А если говорить серьезно, меня этот факт очень заитересовал. Вы ведь не в том возрасте, когда у вас вот так легко и просто могут заростать шрамы от ожогов.

На лице Нельсона появилась невеселая улыбка.

– Все верно. Шрам, – сказал он, вздохнув. Сам опасался, что на этом маленьком пустячке, может засыпаться. Но кто же мог подумать, что для опознания трупа пригласят старика Князева. А о существовании шрама на запястье левой руки Нельсона, знал только он. Больше никто. И Князев не только не забыл о нем, но и сразу посмотрел на руку.

– Ты, старый лис! Ты всегда был им, – улыбаясь, сказал Нельсон.

– Согласись, лисом лучше быть, чем коршуном. Коршун, как известно не брезгует ни чем, – услышал он в ответ от старого полковника.

Нельсон пожал плечами, ни соглашаясь с полковником, не опровергая его доводы. А Князев, подводя свое обвинение к логическому завершению, сказал:

– Кстати, Коршунов, это ведь твоя настоящая фамилия. Не так ли?

Нельсон не переставал удивляться въедливости своего шефа.

– Вы и это знаете? – на лице бывшего капитана появилась ухмылка. А Князев развел руками. А потом сказал с чувством удовлетворения:

– Пришлось покопаться. Ведь среди чужих людей такого сходства не бывает. А вы с братом исключительно похожи. И напрасно было сжигать морг. Не по-людски это, – полковник замолчал, но сожаления или раскаянья на лице Нельсона так и не заметил. Он лишен был этих качеств. И тогда полковник Князев обратился к майору Туманову:

– Ну, что, Федор Николаевич, в этой истории есть еще одно лицо, заслуживающее вашего да и нашего внимания. Оперативный работник разведывательного управления, майор Войнович…

– Два лица, – внес Туманов уточнение. – Есть еще вор в законе, Козырь. Приинтересный типчик. И крови может много попортить.

Князев облегченно вздохнул. Поначалу думал, Туманов сделает открытие, назовет фамилию человека, который каким-то образом не сумел попасть в поле зрения полковника ФСБ. Но никакого открытия не последовало. А вор Козырь, был для Князева ничем другим, как обыкновенным криминальным мусором. Решил в тайне от воров найти и воспользоваться состоянием Академика. И поплатился, потому что все тайное, когда-нибудь становится явным. А с вором в законе Козырем, это случилось не когда-нибудь, а буквально пару дней назад. Воры прознали про интерес Козыря к деньгам Академика, которые большею частью принадлежали общаку, про его тайные попытки отыскать их в обход воров, и устроили ему бичевание. Сходняк московских воров расценил действия Козыря, как вышедшие за рамки воровских понятий и принял решение лишить его короны. Чтобы на его примере показать всем, вот что бывает с теми отступниками, кто личную корысть ставит выше общих воровских интересов.

– Думаю, что с ним все кончено. Ему теперь, самому не до себя. Он больше не вор. А кто действительно приинтересный типчик, так это майор Войнович. У нас есть все основания полагать, что он впрямую причастен к взрыву вашего автомобиля. Разумеется, не по своей прихоти. Скорее всего, на это был приказ от генерала Павлова. Он тоже тянул руки к деньгам Академика. Даже создал под это дело группу из своих сотрудников. После гибели генерала, Войнович решил единолично заняться поисками воровского состояния. Скоро мы многое узнаем о Войновиче. Сейчас наши сотрудники поехали его брать.

Полковник не успел договорить. Задринькал его сотовый. Князев достал его из кармана, включил. Поднес к уху. Потом отключил и сказал Туманову:

– Ну вот. Все в порядке. Его взяли, и сейчас майор Войнович уже дает первые показания. Я так думаю, чтобы ему не скучать, капитана Нельсона мы забираем с собой. Вы не возражаете? – спросил Князев у майора Туманова.

– Вообще-то, у нас тоже есть к нему целый ряд вопросов. Но, чтобы уж Войновичу не скучать в одиночестве, забирайте капитана Нельсона, – сказал Федор. Повернувшись, он натолкнулся на осуждающий взгляд командира спецназовцев майора Стриженова. Но изменять своего решения не стал. В конце концов, допросить Нельсона они могут и в управлении ФСБ. Согласно заверениям полковника Князева, с этим у них проблем не возникнет.

– Бывшего капитана, – опять поправил Туманова, полковник Князев. Не хотелось причислять преступника Нельсона к столь серьезной организации и, особенно к своему отделу. Для Князева, не не офицер.

– Вообще-то, приказ о моем увольнении никто не издавал, – напомнил о себе Нельсон. На что Князев сказал строго:

– Ты сам себя уволил. Безо всякого приказа.

Двое высоких фсбэшников из группы захвата по знаку майора Тыймукова, подошли с двух сторон к Нельсону.

– Нам пора, – потянул один из них его к воротам, но Нельсон задержался, толкнув фсбэшника, торопившего его.

– Погоди минуту, браток. Не спеши. Мне еще в камере надоест коптеть. Как я полагаю, рассчитывать на приличное содержание, мне не придется? Старые заслуги, не в счет?

Удивленный такой наглостью полковник Князев хмыкнул. А Нельсон продолжил. Только на этот раз обратился он не к полковнику, а к старшему оперуполномоченному уголовного розыска, майору Туманову.

– Скажи, Туманов. Только честно скажи. Ты знаешь, где Академик спрятал деньги?

Туманов удивился такой настойчивости. Вряд ли можно рассчитывать на исповедь перевертыша капитана Нельсона. Даже сейчас, его не столько интересует, что с ним будет в дальнейшем, сколько деньги, никогда не принадлежавшие ему.

– Понимаешь, майор, – сказал Нельсон, вздохнув, и Туманов впервые увидел в его жестком взгляде сожаление. Только вот не понятно, по поводу чего сожалел Нельсон. Но, зная его стойкий характер, не трудно было дагадаться, что сожаления вызывала невозможность в осуществлении своей мечты.

– Я жизнь себе искалечил из-за этих денег, – продолжил Нельсон.

– Да и нам всем интересно узнать о той баснословной сумме, которая, якобы, где-то запрятана вором Академиком. Уж слишком она никому не дает покоя, – в своей просьбе майор Тыймуков был солидарен с Нельсоном. Полковник Князев сдержанно промолчал. Но и в его глазах Туманов заметил любопытство.

Грек суетившийся возле сидящего на лавочке лейтенанта Ваняшина и медика, так просто разинул рот, ожидая увидеть чудо, словно та огромная сумма легко уместилась в кармане майора Туманова, и сейчас он как фокуснит явит ее народу.

А сам фокусник, майор Туманов, стоял с задумчивым лицом в окружении ротозеев. В карман не полез. Вдруг повернулся, глянул на оранжерею задумчивым взглядом. Подошел к ней.

Возле стеклянной двери стояла лопата. Казалось бы, ничего удивительного, даже очень нужный инструмент, который тут же попал в руки майора Туманова.

– Точно, на сто процентов гарантировать не могу… Но мне понадобится помощь, – вдруг сказал он, пробежав взглядом по лицам.

В помощники вызвался майор Стриженов. Вместе с майором Тумановым они скрылись в оранжерее, а все остальные остались ждать снаружи, прислушиваясь к натуженному пыхтению командира спецназовцев и тому, с каким остервенением вонзал старший опер в землю лопату.

Так продолжалось не более пяти минут. Потом оба вышли из оранжереи и вынесли большую полиэтиленовую бочку.

– Вот, – сказал Туманов и снял с бочки крышку.

Нельсон застонал, схватившись за голову.

Тыймуков вытянулся на мыски, отчего сделался выше ростом.

Даже всегда сдержанный полковник Князев, удивленно произнес:

– Ничего себе.

Маша сидела на скамейке возле Ваняшина. Теперь вскочила.

– Ой. Я же видела, как Станислав Валерьевич привез эти бочки.

Нельсон готов был накинуться и разорвать глупую девчонку, если бы его сейчас не сдерживали фсбэшники.

– Ты видела? – воскликнул он, переведя взгляд с бочки на девушку.

– Да, – уже без восторга произнесла девушка. Скорее испуганно.

– Сучка! Глупая девчонка. Не пригодная ни на что. Почему же ты мне не сказала про них? Кажется, для этого я тебя приставил к Академику.

Даже сейчас, когда Нельсон уже был в наручниках, девушка все равно боялась его. Прижалась поближе к Князеву, посчитав его здесь самым главным. Рядом с ним, можно было чувствовать себя в безопасности.

– Я думала в этих бочках краска, – сказала она, немного смутившись, когда спецназовцы все как один заржали, рассматривая пачки стодолларовых купюр.

– Там еще есть такая «краска»? – сдержанно улыбнувшись, спросил Князев. Федор кивнул. А Стриженов сказал:

– Там этого «барахла» на всех хватит. Еще четыре таких бочки. По крайней мере, по миллиону на брата выйдет. Может, поделим? – шутливо предложил он, под общий смех. Никто ему не возражал.

Одному Нельсону было невесело. Он стоял, задумчиво уставившись на пачки долларов. Потом все тем же взглядом посмотрел на улыбающегося майора Туманова. Даже противно стало на душе у бывшего капитана ФСБ. Он грустно вздохнул.

Заметив это, полковник Князев спросил:

– Чего такой мрачный, Юрий Оттович? – назвал он Нельсона по имени и отчеству полученному от мужа Лидии Михайловны. – Неужели не интересно? Ты же так искал эти деньги…

– Искал, – резко обернулся Нельсон и в упор, тяжелым неприятным взглядом уставился на полковника. – Только, к сожалению, в жизни, как в сказке, везет дурачкам. Таким, навроде майора Туманова. А не нормальным людям.

– Слушай, ты, говно! – вступился за майора Туманова усатый капитан Греков. – Это кто здесь, дурачок? Да тебе до Туманова ох, как далеко.

Нельсон махнул рукой. Все происходящее, теперь не вызывало у него ни малейшего интереса. И он сказал:

– Уведите меня. Смотреть не могу на этих чудиков. Радуются, что все пойдет в доход государства. Вам ведь, идиотам, даже двадцать пять процентов не дадут за находку. И чего ржут, – не понимал он.

– И спасибо не скажут, – вставил майор Стриженов. Но Нельсон, кажется, этого уже не расслышал. Широкими шагами, в сопровождении двух фсбэшников, он пошел к раскрытым воротам, возле которых его уже поджидала машина.

– Ну надо же, – растерянно повторяла девушка, когда спецназовцы вытащили из тайника находящегося под оранжереей оставшиеся бочки с долларами. – Столько денег. Я даже не предполагала, по какому богатству я хожу. Знала бы, руками всю землю перерыла.

Федор понимающе кивнул. А потом сказал, чтобы Маша не расстраивалась:

– То, что ты их не нашла, это для твоего же блага. Эти деньги политы кровью и прокляты теми, кто из-за них уже лежит в земле. Вряд ли Нельсон оставил тебя в живых, если бы ты узнала, где Академик их спрятал. Делиться бы он с тобой не захотел. Как, впрочем, и ни с кем.

– Это уж точно, – встрял в разговор лейтенант Ваняшин, заглядываясь на Машу не как на подругу по несчастью, а совсем другими глазами. – Я благодарен тебе, – сказал лейтенант. Медик настаивал, чтобы Ваняшин немедленно шел к машине, но лейтенант не торопился.

Маша смутилась, не зная, как стоит относится к словам лейтенанта.

– За что, ты мне благодарен? Я ведь не сделала ничего такого…

Как-то так получилось, что они очутились рядышком одни. Туманов отошел в сторону, к группе спецназовцев и фсбэшников суетящихся возле бочек с пачками долларов. Глядя на такое богатство, каждый в тайне мечтал, чтобы это все, принадлежало ему. Но понимая, что эта мечта уж слишком несбыточна, скрывал ее за шутками. Только Ваняшин с Машей не мечтали ни о чем. Взявшись за руки, они пошли к машине, откуда им уже махал рукой фельдшер.

Усатый капитан Греков проводил их немного завистливым взглядом. Красивая девушка понравилась Греку. Он даже пытался с ней заговорить, но она как видно из них выбрала младшего по званию, лейтенанта Ваняшина и не отходила от него ни на шаг.

Потом Грек подошел к Туманову, и, пользуясь тем, что на них никто не обращает внимания, спросил:

– Товарищ майор, дозвольте вопрос на засыпку?

Туманов был в хорошем настроении, поэтому великодушно сказал:

– Валяй. Только уж очень не засыпай.

Грек улыбнулся.

– Ладно. Я буду краток. Скажи, откуда ты узнал, что деньги тут в бочках? Тебе что, во сне оракул подсказал?

Федор усмехнулся, положил руку на плечо Греку.

– Оракул, в лице Баскакова. Помнишь такого?

– Это тот бугай, которого вместе с напарником задержали гаишники на Кутузовском? – уточнил Грек. Баскакова он отлично помнил. Особенно, не выходил из головы случай, когда автозак перевозивший подследственных попал под колеса огромного «Краза», и все погибли.

– Так вот этот бугай поведал мне, как за три дня до задуманного своего похищения, Академик велел им погрузить в «Газель» бочки. Якобы с краской. Они приехали ночью в гараж на Бронной, который Академик отпер своим ключом. А когда запихали бочки в «Газель» и привезли сюда, вор заставил их разгрузить и затащить их в погреб под оранжерею. Баскаков, может, и туговат умом, но не настолько, чтобы не понять элементарного. Когда в доме столько места, зачем прятать бочки в погреб? К тому же, бочки с краской. Тогда он успел мне рассказать об этом. А на следующий день его повезли из ИВС в тюрьму и что случилось с ними по дороге, ты знаешь.

Напоминать об этом Греку не было нужды. Он помнил это. Сказал:

– Помню.

– Ну вот. Взяв за основу эту незначительную часть признания Баскакова, я и пришел к выводу, что в этих бочках могут находиться деньги. Полиэтиленовые бчки очень подходят для временного хранения долларов, – улыбнулся Туманов.

А Грек добавил:

– Для долларов, даже лучше, чем для рублей. Хотя я посмотрел, там и наши «деревянные» не испортились. Все в отличном состоянии.

– Пошли, Сан Саныч. Я думаю, фсбэшники тут управятся и без нас, – предложил Туманов. Грек обернулся, глянув напоследок на бочки.

– Ну, конечно. Мавр сделал свое дело. Мавр может уходить.

Федор не стал переспрашивать, кого имел в виду Грек, называя Мавром. Да, собственно, это уже было и не важно. На душе было хорошо. Чувствовалась некоторая пьянящая свобода. Завтра он поедет в Тверь в деревню к Антонычу и привезет Дашу. Несколько раз с того момента, как Тамарка отвезла ее туда, пытался связаться с ней по сотовому. И каждый раз получал ответ, что абонент не доступен. Но больше он не будет полагаться и уповать на плохую работу связистов.

Глава 29

Едва Федор показался в коридоре управления, как к нему подскочил оперативный дежурный. Поздоровавшись за руку, сказал:

– Николаич, тут тебе звонили из Боткинской. К ним доставили некую Грачеву Тамару Борисовну. С проникающим ножевым ранением в область груди. Состояние, критическое.

Федор чуть приостановился.

– Грачеву? Я такую не знаю. Ну пошли кого-нибудь из ребят. Пусть съездеют, узнают, чего там. – Он пошел по коридору. Потом вдруг резко остановился, развернулся и быстро вбежал в дежурную часть.

– Ты сказал, Тамара?.. – спросил он у дежурного. Тот уставился на Туманова, не понимая, с чего это так забеспокоился майор.

– Тамара Борисовна. Позвонил врач, сказал, что она просила тебя срочно приехать. А чего там, Федор?.. – спросил дежурный.

Туманов махнул рукой. Некогда было объяснять. Но он уже знал, Тамара Борисовна, это бывшая бомжиха Тамарка.

– Слушай, у тебя машина свободная есть? – быстро спросил Федор у дежурного. Тот глянул на территорию гаража.

– Сейчас свободной ни одной нет. Подожди. Я вызову по рации, кто поближе. Подожди, Федя.

– Некогда мне ждать, – отмахнулся Туманов и выскочил из дверей дежурки. Чуть не натолкнулся на Грека. Тот уставился ошалело.

– Чего случилось-то, Федор? Бежишь, сломя голову.

– Да Тамарка в больницу попала. Ножевое ранение. Просила срочно приехать. А у нас как всегда, ни одной машины.

Грек схватил Туманова за руку, потянул к выходу.

– Поехали на Лешкиной. Я позвонил его отцу, сказал, чтобы приехал, забрал машину. А пока он приедет, мы вернемся. Поехали, – предложил Грек, полагая, что вернее варианта не предвидится. А терять время, тоже смысла нет.

– И то правда, – согласился Федор.

К воротам они подлетели в тот момент, когда дежурный сержант выпустил милицейский «Уазик». Туманов чуть не отдавил сержанту ноги, вылетел на большой скорости с территории управления на проезжую часть улицы.

Сидевший в будке возле телефона молодой лейтенант, увидев мчащуюся на огромной скорости «девятку», чуть не сбившую его подчиненного, выскочил спросил у сержанта:

– Это кто ж такой чумовой?

– Майор Туманов, – ответил сержант, еще не отойдя от испуга.

– Тогда понятно, – вздохнул дежурный лейтенант. – От этого майора и не такие выкрутасы можно ожидать, – сказал он. Вечно носится, как на пожар. И куда только спешит.

* * *

Такого позора Андрюша Козырь не мог пережить просто так. Жгучая обида была в душе у бывшего вора. Московские воры, собравшиеся на сходняк, заслушав признания Козыря, приняли решение, снять с него воровскую корону. Что, это для него означало, Козырь знал.

Отныне он был не вор, и ему запретили появляться на воровских сходах. Теперь его слово ничего не значило. А при встрече, ни один из воров не должен был протягивать ему руку.

Скрежеча от обиды и одновременно злости зубами, Козырь вернулся в офис охранной фирмы, размещавшийся на Варшавке, заперся в своем директорском кабинете и долго не выходил оттуда. Все это время Бум стоял под дверями, оберегая покой шефа. Никого не пускал к нему. Так велел сам Козырь.

После того случая, когда мент Туманов заманил его в засаду, а другие менты в это время освободили его невесту, Козырь решил, во что бы то ни стало, рассчитаться с опером. Никому и никогда не прощал обид. А мента Туманова ненавидел и считал главным виновником всех своих бед. Он отказался от лестного предложения вора Козыря. А ведь они могли по-тихому отыскать те деньги, которые запрятал Академик и никто бы из воров не узнал об этом. А теперь…. Теперь Козырь уже не обладает воровской властью. Он стал просто директором охранной фирмы, и любой сопляк, шестерка, принадлежащий к воровской касте, может плюнуть ему в лицо. А Козырь должен молчать.

– Сука, этот мент. В ногах у меня будет валяться, – со злобой выдохнул Козырь. Все еще не мог отойти от своего величия, чувствовал себя несправедливо униженным. Кто-то за это должен ответить. И он уже знал, кто. Ответит Туманов и его девчонка. Тоже нашелся личность. Не к каждому менту вор приходит с предложением дружбы. А этот, отказал. Вору отказал. Надо было его девчонку прикончить сразу. Или сразу отправить в бордель. Теперь Козырь сетовал на свою мягкость.

Из «Матросской тишины», бывший охранник, охранявший тогда ментовскую девку, прислал Козырю маляву с покаянием. В ней он написал про бомжиху, которая привела ментов. Тогда ее искали по всем вокзалам и забегаловкам, где тусуются эти отброски. Перетрясли их не один десяток. И по описаниям в той бомжихе одна шмара, узнала свою бывшую подругу, Тамарку. Когда-то жили вместе. Но потом Тамарка спуталась с ментом, за что ей выразили презрение. Только, судя по ее житью, Тамарке на это бомжацкое презрение, наплевать. Отошла она от бомжей. Отошла навсегда. Трудовой бабой теперь стала. Ишачит в интернате для слабоумных детей от утра до темна. И довольная до жопы. Дура набитая. Как-то встретились они с Тамаркой и та сама похвалилась ей. Променяла вольную бомжацкую жизнь на казенный кусок.

Козырь подробно разузнал у Тамаркиной подруги, где находится этот интернат. Решил наведаться туда. Побазарить с бывшей бомжихой за ее поступок. Зря она забыла свое прошлое. Посчитала себя человеком. А Козырь напомнит, кто она на самом деле. Чтоб знала.

Поехать решил сам. Слишком часто он действовал через своих людей, доверяясь им. И не исключено, что кто-то из его людей был завербован ворами. А как еще объяснить тот факт, что воры узнали про его поиски денег Академика? Ясное дело, кто-то заложил его.

Он отпер дверь и вышел из кабинета.

Сидевший на стуле очкастый охранник Бум, завидев директора охранной фирмы, с покорностью встал. Хотел последовать за ним, но Козырь, глянув на него, властно сказал:

– Ты мне больше не нужен. Хочешь, оставайся здесь. Хочешь, уходи.

Бум заупрямился. Вспомнил задание Князева, везде и всюду следить за Козырем, чтобы держать оперативный отдел ФСБ в курсе его дел.

– Я бы, вообще-то, предпочел быть рядом с тобой, Козырь, – сказал, зная заранее, что это бывшему вору не понравится. И не ошибся.

Козырь остановился, обернулся. Посмотрел на Бума жестко.

– Послушай, – начал он, стараясь, все-таки, избегать резкости в словах, – я больше не вор. От кого ты меня будешь охранять?

Бум сделал глупую рожу, улыбнулся и пожал плечами.

– Ну, не знаю.

– Вот именно, что не знаешь, – Козырь резко повернулся и пошел к выходу, не оставляя Буму шансов последовать за ним.

* * *

Тамарка была на кухне, на раздаче обедов, когда в дверях появилась крупная физиономия заместительницы директора. Эта бабеха имела препротивнейший характер и привычку постоянно ко всем придираться. Пробовала она выразить свои претензии и бывшей бомжихе, но Тамарка не лезла за словом в карман, обижать себя не давала, тем более что с обязанностями своими справлялась.

Но на этот раз придирок со стороны заместительницы директора не последовало. Наоборот, что показалось Тамарке особенно странным, она заулыбалась, отчего ее рожа сделалась еще шире раза в два, и сказала, назвав Тамарку, Тамарочкой:

– Тамарочка, там вас мужчина спрашивает. Такой видный из себя.

«Туманов», – решила про себя Тамарка и попросила разрешения выйти. И опять в ответ лошадиная улыбка замдиректорши.

– Конечно, конечно, моя дорогая…

Тамарка от удивления покрутила головой. Всегда бы эта бильгийская лошадь была такой вежливой.

– … Не торопитесь. Я вас подменю, – сказала ей замдиректорша.

Тамарка вышла на улицу. Увидела за воротами черный, блестящий под солнечными лучами, новенький джип. А тут возле дверей, незнакомого мужчину. И чего ему надо от Тамарки.

– Эй, вы меня спрашивали? – окликнула его Тамарка.

Мужчина стоял, курил. Услышав ее голос, обернулся. Посмотрел на нее недобро, что сразу не осталось незамеченным Тамаркой. «Кто ж он такой? Неужели, от Туманова? Так смотреть могут только бандиты и менты,» – решила она, пытаясь определить, к кому он принадлежит.

– Тебя Тамаркой звать? – несколько грубовато спросил он. И это не понравилось Тамарке. Тоже фрукт нашелся. Кому Тамарка, а кому и нет. Уж ему-то, точно нет. Видит ее первый раз, и сразу – Тамарка.

– Кому – Тамарка. А кому – Тамара Борисовна, – сказала она с надменностью в голосе. Незнакомец усмехнулся.

– Понты знаешь кому будешь кидать? Ментам. Поняла?

– А ты… – начала было Тамарка, но тут же поперхнулась, увидев в руке у незнакомца пистолет с глушителем. Сразу вспомнила про тот случай, когда вот такой же придурок бесцеремонно растрелял их бомжацкую семью вместе с Дмитричем. Вспомнила, и затряслась.

– Заткни, пасть свою. И топай ножками вон к той машине, – кивнул незнакомец на джип. – Мне с тобой поговорить надо. Давай, быстрей.

«Неужели изнасиловать хочет? – мелькнула в голове Тамарки несвоевременная мысль. – Вот урод. И почему меня выбрал? Молодых девок что ли нет?»

– Эй, мне надо детей кормить. Может, я пойду? А? О чем нам с тобой говорить? Слышишь? – попросила Тамарка. Но он не отпустил.

– Да уж есть, о чем, – усмехнулся он, схватил ее за локоть и силком потащил к джипу, открыв дверь, запихал на сиденье. – Сиди и не дергайся. Я не люблю иметь дело с нервными людьми. Нервных, я просто убиваю… – он нехорошо засмеялся, а у Тамарки внутри все похолодело. «Да он просто – псих. И как назло на улице никого из наших. В самом деле, убьет и уедет. Наверное, лучше не раздражать его. Но, зачем он меня посадил в машину? Неужели куда-то повезет. Ну я и влипла, батюшки мои». Тамарка сидела не жива, не мертва. Даже боялась в глаза ему заглянуть.

Козырь сел за руль. Далеко отъезжать не стал. Еще когда подъезжал сюда, за территорией интерната присмотрел небольшой пустырь. Там и остановился. Место тут тихое, даже, днем. Никто не увидит, а, значит, он может с ней делать все, что захочет. А захотел Козырь немногого. Выключив мотор, уставился на перепуганную женщину и спросил:

– Ты майора Туманова знаешь?

Тамарка молчала. Уже поняла, что этот псих не от Туманова. И как бы своим ответом не причинить майору неприятность. Вот попала.

– Почему ты молчишь, тварь? – Козырь отложил пистолет, достал из кармана нож и по рукоять воткнул его в ногу Тамарке.

Тамарка вскрикнула от боли, но Козырь рукой сдавил ей челюсти.

– Не ори. Убью. Ты должна отвечать только на мои вопросы, а не орать. Слышишь? Не орать. Слушать. И отвечать. Поняла? Сука!

Тамарка закивала головой, что согласна.

Козырь оскалился в улыбке, обнажив два ряда золотых зубов.

– Ты знаешь Туманова? – опять спросил он.

Полными слез глазами, Тамарка посмотрела на Козыря и кивнула.

– Знаю, – запинаясь, проговорила она.

– Ну вот, я и попал в точку. Значит, это была ты, бомжацкая тварь – ощетинился Козырь. Тамарка молчала. Пусть кем угодно ее называет, только больше не бьет ножом.

– Ты знаешь, где теперь майор спрятал свою сучку?

– Какую сучку? – Тамарка притворилась, что не понимает, о ком идет речь, и за это получила кулаком по лицу. Негромко охнула, ударившись головой об стекло двери.

– Ее звать – Даша. Поняла? Да-ша, – Козырю не нравилось, что бывшая бомжиха ломает из себя дурочку. И ему страшно захотелось ее проучить. Всеми доступными способами. А их в запасе у бывшего вора было немало. Только особенно возиться с этой замарашкой не хотелось. Он схватил пистолет и сунул ствол с навернутым на него глушителем ей под юбку, между ног.

– Сейчас запихаю его тебе во влагалище и выстрелю…

– Не надо. Я вспомнила ее. Дашу. Вспомнила. Не надо…

Козырь усмехнулся. Во, как он быстро освежил этой твари память. Теперь осталось узнать, где она, и можно бомжиху отправлять на тот свет.

– Где, девчонка? Отвечай! Падаль! Не тяни мое время. Да и свое тоже.

Тамарка чувствовала себя последней сволочью. Как потом будет в глаза майору смотреть, если останется жива. А остаться она должна, чтобы предупредить, что этот псих разыскивает Дашу. И если сейчас Тамарка не скажет, где Даша, он просто убьет ее. Убьет, не раздумывая. Но умирать не хочется. «Может, обойдется?» – подумала она.

– Ладно. Я скажу, – Тамарка облизала губы, почувствовав солоноватый привкус. Этот гад своим кулаком разбил ей губы до крови.

– Говори. Я жду, – Козырь терял терпение. Затянулся их разговор.

– Она в деревне, под Тверью. У одного старика. Они вместе работали в милиции, – Тамарка сказала название деревни, где жил Антоныч. Дашу отвезла к нему. Сказала и расплакалась. Почувствовав себя самой несчастной на свете. Вряд ли этот псих поедет искать Дашу так далеко. И Туманову он ничего не сможет сделать. А ей… Собственная судьба теперь заботила Тамарку больше всего. Умирать ей не хотелось, особенно сейчас, когда жизнь понемногу стала налаживаться. У нее есть крыша над головой, работа. Она больше не таскается по вокзалам. И вдруг – умереть. Тамарка даже мысли такой не допускала.

– Как доехать до этой деревни? – спросил вдруг Козырь. Тамарка молчала. Раз он спрашивает об этом, стало быть, все-таки собирается ехать. И что теперь будет с Дашей?

Он полоснул острым лезвием по левому боку Тамарки. Белый халат разошелся вместе с платьем на месте пореза, быстро окрасившись в красный цвет.

Тамарка зажала обеими руками бок.

– Что ты делаешь? – вскрикнула она. А Козырь сидел, и как ни в чем не бывало, и спокойно проговорил:

– Я порежу тебя на куски. Я тебя спросил. Так почему не отвечаешь?

Она рассказала, как они тогда ехали с Дашей. Скрывать, было бессмысленно, особенно после того, как он узнал адрес.

– Я истекаю кровью. Отпусти меня, – попросила Тамарка, с мольбой заглянув ему в глаза. Не зверь же он. Человек. Может, сжалится.

Но Козырь не сжалился. Открыв возле нее дверь, он сказал:

– А кому ты нужна, бывшая бомжиха, – и тут же всадил ей лезвие ножа в грудь по самую рукоять.

Тамарка вздрогнула, а Козырь тут же вытолкнул ее из машины.

– Иди отсюда, падаль. Даже пулю на тебя тратить неохота. Бомжиха.

Он хотел для верности пальнуть ей в голову, но не стал. Закрыл дверь, завел мотор и быстро уехал. Ну теперь держись, майор. За все неудачи Козыря, поплатится он. Пришив такого известного в криминальной среде мента, Козырь вернет себе утраченное среди воров уважение. А пришить Туманова ему будет не трудно. Он привезет его девчонку в Москву и использует ее, как наживку. И мент клюнет.

* * *

Тамарка открыла глаза, почувствовав, как ей на лицо падают капли дождя. Состояние было такое, будто тот нож все еще у нее в груди и его лезвие раскалено до предела. Боли не чувствовала. Только жжение. Огонь у нее в груди, под сердцем. И обжигающее пламя медленно расходится по всему телу, лишая ее возможности двигаться. Встать на ноги, она уже не могла. Но пока не произошло парализации конечностей, надо двигаться. Попытаться выбраться отсюда хотя бы на тротуар. И она медленно, перекатилась на живот. Уперевшись на дрожащие от напряжения руки, оторвала свое тело от земли и встала на четвереньки. Увидела под собой огромную лужу крови. Поморщилась. Никогда вид крови не вызывал в ней испуга. Но, это была ее кровь.

Она медленно поползла к кустам, за которыми тротуар. Та часть улицы всегда была многолюдной. Ее заметят. Должны заметить, если хватит сил переползти за кусты. У Тамарки сил хватило.

Первыми ее заметили двое подростков, спешащих укрыться от дождя. Увидели высунувшееся из кустов белое обескровленное лицо, потом ее спину. Тамарка подняла голову.

– Ребя… – на большее сил не хватило.

Подростки брезгливо шарахнулись в сторону.

– Во, как нажралась баба. На ноги встать не может.

Но за ними шла пожилая женщина. Белый халат выползшей из кустов странной женщины, привлек ее внимание. Она сошла с тротуара, подошла ближе и тут же закричала не своим голосом, призывая редких прохожих на помощь.

К счастью, по улице в это время проезжала «скорая». Тамарку быстро доставили в ближайшую больницу. И это спасло ее от смерти.

* * *

Дежурный врач провел Туманова в палату, где лежала Тамарка. Грека не пустили и он остался возле машины.