Текст книги "«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том VII. Финал «времени незабвенного, времени славы и восторга», или «Дорога» в Бессмертие!"

Глава 7. Линьи и Катр-Бра: нерешенные проблемы или 50 на 50…

Поняв из донесений своей кавалерийской завесы генерала Дернберта, что Бонапарт не собирается отрезать его от моря, а наоборот, уже начал вклиниваться между ним и Блюхером, Веллингтон поспешил отдать приказ о немедленном сосредоточении всех своих сил как можно ближе к армии Блюхера. Теперь все зависело от… быстроты солдатских ног!

Тем временем вечером того дня в ходе позднего ужина во французской ставке в Шарлеруа Наполеон давал последние указания Нею, в том числе, как можно раньше взять под контроль ключевой пункт всей кампании – пересечение дорог у Катр-Бра и отбросить противника на Брюссельскую дорогу!!! «Прусская армия погибла, если вы будете действовать решительно, – сказал Наполеон Нею, – участь Франции в ваших руках!» Сам же он завтра разобьет «Старину Форвертс» и только затем они вместе с Неем обратятся против «мёсье Вилэнтона».

Последний посчитал, что пока ему из Франа угрожают лишь незначительные силы французов Нея, целью которых – скорее всего – была дезинформация-демонстрация, появляется возможность прийти на помощь пруссакам Блюхера, которому у Линиьи угрожал сам «Бони». Но прежде чем решиться на этот «маневр» имеет смысл провести своего рода «рекогносцировку» ситуации и позиций «Генерала Вперед!». И вот на пару с неизменным Мюффлингом он поскакал в Линьи. Они добрались туда только к 11, но у них в тылу все было спокойно: Ней все еще не был готов к атаке уже умело окопавшихся солдат Веллингтона.

…Кстати сказать, по окончании той кампании на Нея «повесили чуть ли не всех собак»! А ведь по некоторым данным вплоть до вечера 11 июня (!) Ней не был в рядах наполеоновских войск. Он оказался в них только после пересечения ими бельгийской границы, когда он встретился с императором в Шарлеруа. Именно там – в два часа ночи с 15-го на 16-е июня – он получил назначение командовать частями (три пехотные и одна кавалерийская дивизии из корпуса Рейля, кирасирская бригада из 3-го кавкорпуса и бригада гвардейской легкой конницы), которым полагалось «разобраться» с англичанами под Катр-Бра. Причем, не только отделить Веллингтона от Блюхера, но если получиться еще и ударить пруссакам в тыл! Только под утро он смог отправиться из Франа на рекогносцировку и выяснение ситуации о силах противостоящего ему противника. Кроме того, ему следовало выяснить наличие и размещение его собственных войск. А ведь это была весьма непростая задача, поскольку свое назначение он получил не только очень неожиданно, но и слишком… поздно! Он не только не знал численности некоторых своих полков, но и имен их командиров. Более того, в войсках не очень-то и приветствовали появление «красномордого», так как знали о его роли в отречении Наполеона весной 1814 г. Все это не могло не сказаться на КПД нейевских войск, которые к тому же, весь день 15 июня – почти 20 часов – маршировали и оказались настолько утомлены, что им требовался отдых прежде их можно было бы бросить в бой с расчетом на победу. В общем, об атаке позиций англичан у Катр-Бра с раннего утра не могло идти и речи. А ведь по этой же причине по началу бездействовали у Линьи и войска Бонапарта…

Принято считать, что при Линьи у Наполеона имелось 68—72 (данные разнятся) тыс. солдат (корпуса Вандамма и Жерара) (в том числе, 12 500 кавалеристов Пажоля и Эксельманса) вместе с 210 орудиями. По началу у пруссаков было лишь 32 тыс. Цитена, но уже ближе к полудню они смогли удвоить свои силы за счет корпуса Пирха, а около 2-х часов дня прибывшие 29.500 из корпуса Тильмана помогли им довести свою численность от 83 до 90 тыс. бойцов (в том числе, 8 тыс. кавалерии) при 216—224 пушках (сведения различаются).

Если это так, то в какой-то момент пруссаки приобрели численное превосходство над неприятелем? А ведь оно могло быть еще большим!?

Дело в том, что помимо этого они рассчитывали на подход IV корпуса Бюлова в 31 тыс. человек, но последний, все же, был слишком далеко, чтобы успеть к Линьи. И хотя до самого конца сражения Блюхер очень надеялся на его помощь, но… не сложилось.

Пруссаки первыми выстроились вдоль речушки, отделявшей их от врага. Ее болотистые берега позволяли французам переправляться лишь по 3—4 мосткам, что облегчало положение пруссаков. Справа стоял корпус Цитена, в центре – Пирха, а слева – Иоганна Адольфа Тильмана, которому в этой кампании предстоит сыграть весьма немаловажную и в какой-то мере даже судьбоносную роль. А пока именно ему из-за болотистости позиции придется меньше всего участвовать в сражении и с его крыла войска будут перебрасываться на опасные участки. Каждая из десятка имевшихся на их стороне деревушек (Сомбреф. Сент-Аман и др.) служила им миниатюрной крепостью после того как в стенах домов были проделаны бойницы. Но в то же время они по своему обыкновению основную массу своих сил выставили на открытые передние склоны холмов над речкой отделявшей их от противника. Это грозило им тяжелыми потерями от огня французской артиллерии. О чем, кстати, разумно предупредил Блюхера, находившийся в тот момент (примерно в 13.30) у него с ознакомительным визитом на мельнице в Бюсси, герцог Веллингтон.

Пока дотошный британец внимательно осматривал позиции противников, Мюффлинг успел успокоить Блюхера и его начштаба Гнейзенау, что герцог при первой же возможности перебросит сюда свои силы, но только не целиком, а частично, т.е., когда будет абсолютно уверен, что у Катр-Бра ему ничто не угрожает. Причем, он пойдет через Фран и Госели во фланг и тыл Наполеону. Прусские генералы высказали пожелание, чтобы он двинулся не на юг, а на восток – на Намюр – тем самым, прикрыв тылы Блюхера.

В какой-то момент с другой стороны показалась небольшая группа пестро одетых французских всадников, среди которых выделялась маленькая плотная фигурка на белой лошади в простой серой длиннополой шинели конногвардейских егерей и знаменитой, видавшей виды, треуголке. Это сам Бонапарт давал своим военачальникам прямо на поле предстоящего сражения последние наставления.

Его план был очень прост: кавалерии Пажоля и Эксельманса полагалось сковать левофланговых пруссаков, тогда как пехота Вандамма и Жерара предпримут фронтальные атаки центра и правого фланга Блюхера. Большей части сил Нея предписывалось, как можно раньше подойти со стороны Катр-Бра (Наполеон рассчитывал, что этот стратегически важный пункт уже в руках у французов!) и не позднее 18 часов вечера обрушится с тыла на уже потрепанных пруссаков. (Получалось, что очень многое в этом плане зависело от… скорости действий и сообразительности маршала Нея, понимавшего тактику на уровне мальчишки-барабанщика по определению самого Бонапарта!) Как только это произойдет, Старая Гвардия будет пущена в дело и лобовым ударом решит исход сражения. Подобный расклад позволял бы рассчитывать на разгром не менее 2/3 прусских сил и их поспешный отход в противоположную от Веллингтона сторону (Катр-Бра ведь уже в руках французов!) лишит того их поддержки. А дальше Наполеон разберется с «мёсье Вилэнтоном» (Вилантоном).

В тоже время сам Веллингтон не преминул посоветовать своему прусскому «собрату по оружию» отвести своих солдат за обратные склоны холмов, что уберегло бы их от убийственного огня французов. Не одобрил он и место предстоящей схватки: болотистые берега со стороны пруссаков, конечно, отчасти защищали их от атак французов, но и сами они не могли переходить в активное наступление. Тогда как французы могут сначала нанести пруссакам большие потери своим прицельным орудийно-ружейным огнем, а затем перейти по мостам в решающую атаку. Но старый рубака и лихой гусар Блюхер посчитал, что «яйца курицу – не учат» и гораздо важнее дать своим солдатам хорошо видеть противника. Веллингтон не стал спорить с упрямым стариком-«ослом», а лишь бросил на прощание: «Ну, я еще приеду, если на меня самого не нападет Ней…» (Поскольку на него действительно нападут и он уже больше не приедет – тем более, не приведет свои войска, а корпус Бюлова действительно не успеет, то Блюхеру придется защищать свою слишком растянутую линию обороны самому!)

…На самом деле, пока Веллингтон «прохлаждался» у Блюхера, Ней уже пошел в атаку на Катр-Бра!!! Правда, получил ли об этом тревожном повороте событий сообщение британский командующий или, все же, нет – нам осталось неизвестно…

Так или иначе, правый фланг Блюхера так и остался открыт в надежде на поддержку Веллингтона. Уже покинув старого прусского фельдмаршала, Веллингтон сказал своей свите пророческие слова: «Боюсь, что сегодня „Старину-Вперед“ крепко поколотят!» Как и предрекал Веллингтон, с самого начала плотные массы пруссаков стали нести неоправданно большие потери от обстрела наполеоновской артиллерией.

Сражение у Линьи началось только в 14.30 дня.

Фронтальные атаки французов уже велись с крайним ожесточением (уже ранен участник многих походов и сражений, славный генерал Жерар), когда пришло срочное сообщение от Нея, что он все больше и больше увязает в бою с Веллингтоном и прийти к Линьи никак не сможет.

Тогда Наполеон срочно затребовал у Нея хотя бы I корпус Друэ д’Эрлона (почти в 20 тыс. чел.).

…Дивизионный генерал (27 августа 1803 г.) и маршал королевской Франции (9 апреля 1843 г.), граф империи с приставкой «д`Эрлон» (28 января 1809 г.) Жан-Батист Друэ д'Эрлон (29 июля 1765, Реймс, департ. Марна – 25 января 1844, Париж) (не путать с прославленным артиллерийским генералом Луи-Антуаном Друо) родился в семье ремесленника (плотника?). 21 октября 1782 г. вступил на военную службу в Королевскую армию солдатом пехотного полка Божоле, 14 сентября 1787 г. вышел в отставку. 7 августа 1792 года, откликнувшись на призыв «Отечество в опасности!» («Patrie en danger»! ), вступил капралом в батальон Национальных волонтёров, названный «Надеждой Отечества» (L, esperance de la Patrie) и направленный в Рейнскую Армию маршала Люкнера. Сражался в рядах Северной, затем Мозельской Армий, 1 апреля 1793 г. – капитан своего батальона, благодаря храбрости стал известен генералу Лефевру, при котором состоял адъютантом в кампаниях 1793—96 гг., участвовал в осадах Валансьена и Конде, в 1799 г. служил в Дунайской Армии, 29 марта 1799 г. в сражении при Острахе исполнял обязанности начальника штаба дивизии генерала Лефевра, 25 июля 1799 г. – бригадный генерал, начальник штаба 5-й пехотной дивизии генерала Суама, 25—26 сентября 1799 г. отличился во Втором сражении при Цюрихе при атаке на мост Шаффхоусс. 25 апреля 1800 г. – командир бригады в составе 3-й пехотной дивизии Рейнской Армии генерала Моро, сражался при Хердорфе, Страссвалхене и Ламбахе, 3 декабря 1800 г. ранен при Гогенлиндене. 27 августа 1803 г. – дивизионный генерал. В ходе кампаний 1805—06 гг. командовал 1-й пехотной дивизией I-го корпуса маршала Бернадотта в составе Великой Армии, сражался при Аустерлице, Шлейце, Йене, Галле, Любеке и Морунгене. 24 января 1807 года – начальник штаба X-го армейского корпуса маршала Лефевра, участвовал в осаде Данцига и 24 мая 1807 г. принял капитуляцию гарнизона, 29 мая 1805 г. – начальник штаба корпуса маршала Ланна, 14 июня 1807 г. тяжело ранен в ногу в сражении при Фридланде. В кампании 1809 г. против Австрии: 5 мая 1809 г. – начальник штаба VII-го корпуса маршала Лефевра, руководил подавлением восстания в Тироле. В 1810 г. командовал IX-м корпусом в Испанской армии, затем оказался в Португалии и с отличием сражался под начальством Массены против английского генерала лорда Хилла. В 1813 г. после проигранного сражения при Виттории Друэ был начальником штаба при маршале Сульте и сражался при Майе, Нивелле, Сен-Пьере-д, Ирубе, Адуре, Ортезе, Вик-де-Бигоре и Тулузе. После Первого Отречения Наполеона Людовик XVIII сделал его командиром 15-й дивизии и кавалером орд. Св. Людовика и это несмотря на то, что он 23 января 1815 г. председательствовал на суде, оправдавшем генерала Эксельманса, обвинённого в тайной переписке с Мюратом. В 1815 г. генерал Лефевр-Денуэтт составил заговор для восстановления на престоле Наполеона Бонапарта, он хотел собрать Северную армию и напасть на Париж. Однако заговор был обнаружен и Друэ д’Эрлон был арестован в числе прочих заговорщиков. Ему удалось освободиться, во главе про-наполеоновски настроенных войск овладеть Лиллем и продержаться в нём неделю до возвращения Наполеона. Во время «Ста дней» граф Друэ д’Эрлон возглавлял I-й корпус и героически сражался при Ватерлоо. Затем командовал правым крылом армии под Парижем, отступил с ним за Луару, а при окончательном изгнании Наполеона оставил свои войска и удалился в Мюнхен. При Второй Реставрации был внесён в проскрипционные списки и 24 июля 1815 г. бежал в Баварию под именем барона Шмидта: 22 марта 1816 г. заочно приговорён к смертной казни. В 1816 г. вновь участвовал в неудачном заговоре против Бурбонов. 18 мая 1825 г. амнистирован по случаю коронации короля Карла X-го и 2 февраля 1827 г. получил позволение возвратиться во Францию, а 9 апреля 1843 г. произведен в маршалы Франции. Жан-Батист Друэ д'Эрлон умер в 78 лет, 62 из них отдав армии, пройдя путь от рядового до бригадного генерала за 17 лет, похоронен на Северном кладбище в Реймсе. Автор воспоминаний, опубликованных в 1844 г. под названием «Le Marechal Drouet, Comte d, Erlon. Vie militaire, ecrire par lui-meme et dediee a ses amis». Имя маршала королевской Франции, трижды кавалера орд. Почетного Легиона (Высший Офицер – 1807 г., Высший Крест – 30 сентября 1814 г. и Большой Орёл – 19 ноября 1831 г.), выбито на Триумфальной арке площади Звезды в Париже…

Помимо этого «вспомнили» и о стратегическом резерве – 20-тысячном VI корпусе генерала Мутона (графа Лобау), который все еще «топтался» у Шарлеруа.

…Дивизионный генерал (5.10.1807), маршал Франции времен Бурбонов (30 июля 1831), граф Лобау (Лобо) и империи (19 сентября 1810), пэр Франции (27 июня 1833), Жорж Мутон (21 февраля 1770, Фальсбур, Пфальцбург – 27 ноября 1838, Париж) после того, как Наполеон однажды сказал о нем «Мой Мутон (le mouton – баран) – лев», не мог называться иначе как Лев. Родился в семье советника городского муниципалитета Жозефа Мутона и его супруги Катрин Шарпантье, происходил из знатного савойского рода, обосновавшегося в Лотарингии в XVII в. Военную карьеру он начал с рядового волонтера в 1792 г. 16 августа того же года избран лейтенантом 9-го батальона добровольцев департамента Мёрт, 5 ноября 1792 г. – капитан, служил в Рейнской Армии, 13 октября 1793 г. – адъютант генерала Мейнье. В 1795 г. переведён в Итальянскую Армию, 18 марта 1796 г. – командир роты 60-й линейной полубригады, принимал участие в Итальянской кампании Бонапарта 1796—97 гг., с 22 мая 1797 г. служил в штабе генерала Жубера, 21 ноября того года – адъютант генерала Жубера, 26 мая 1798 г. определён в состав 99-й линейной полубригады, 14 июля 1799 г. – шеф бригады, командир 3-й линейной полубригады, 15 августа 1799 г. отличился в сражении при Нови (командующий армией генерал Жубер был убит рядом с ним), после чего служил при штабе генералов Шампионне и Массена, 15 декабря 1799 г. ранен при Монте-Фаччо. В апреле-июне 1800 г. принимал участие в обороне Генуи Массеной, участвовал в вылазках, 30 апреля того года был тяжело ранен при атаке на Форт Куззи. 24 сентября 1803 г. – командир 3-го линейного полка. 1 февраля 1805 г. был произведён в бригадные генералы, с 6 марта 1805 г. по 5 октября 1807 г. исполнял обязанности адьютанта Наполеона, и принял участие во всех войнах наполеоновской империи. Сражался при Аустерлице, а в кампании 1806—07 гг. Мутон отличился при Иене, Прейсиш-Эйлау, серьезно ранен под Фридландом и 5 октября 1807 г. был произведён в дивизионные генералы. В 1808 г. в Испании во главе 2-й пехдивизии II-го корпуса Армии Испании Мутон штыковой атакой взял Медину-де-Рио-Секо и с 3-й пехдивизией того же корпуса осаждал Бургос. 30 ноября 1808 г. отозван во Францию и возвратился к должности адьютанта императора. Участвовал в Австрийской кампании 1809 г., 21 апреля отличился в сражении при Ландсхуте, во главе гренадёр 17-го линейного полка ожесточённо защищал мост и остров Лобау (после чего и получил титул графа Лобау) при Эсслинге, 5 июля 1809 г. ранен в руку в сражении при Ваграме. В походе 1812 года в Россию Мутон находился в свите Наполеона и сражался под Смоленском и при Бородино. 6 декабря того года вместе с ним (в числе очень немногих) покинул остатки Великой армии в Сморгони. В Саксонской кампании 1813 г. Мутон с 29 июля того года – начальник штаба императорской гвардии, отличился в сражении при Люцене. 3 сентября 1813 г. после пленения генерала Вандамма возглавил I-й корпус, 11 ноября 1813 г. попал в плен вместе с маршалом Сен-Сиром вследствие капитуляции после Лейпцигской битвы осажденного Дрездена и был отправлен в Венгрию. В июне 1814 г. возвратился во Францию и с 2 сентября 1814 г. оставался без служебного назначения, 30 декабря 1814 г. – генеральный инспектор пехоты. Во время «Ста дней» присоединился к императору и 20 марта 1815 г. назначен адьютантом последнего, 30 апреля 1815 г. возглавил VI-й армейский корпус в составе Северной Армии, 2 июня 1815 г. – пэр Франции, участвовал в Бельгийской кампании, сражался при Линьи, 18 июня 1815 г. в битве при Ватерлоо, защищая ставку Наполеона, был ранен и на следующий день взят в плен англичанами. Вернувшись во Францию в 1818 г., 5 мая 1830 г. с помощью пожарных насосов рассеял митинг бонапартистов на Вандомской площади, чем избежал кровопролития, 26 декабря 1830 г. назначен командовать национальной гвардией. 30 июля 1831 г. – маршал Франции, 27 июня 1833 г. – пэр Франции. Скончался четырежды кавалер орд. Почетного Легиона (Офицер – 22 октября 1803 г., Коммандор – 30 мая 1807 г., Высший Офицер – 30 июня 1811 г., Высший Крест – 19 августа 1830 г.) и многих других, в том числе иностранных орденов, в 68 лет, отдав армии порядка полувека, дослужившись до маршала почти за 40 лет. Похоронен в Доме Инвалидов. Имя Мутона впоследствии было выбито на Триумфальной арке в Париже. Кроме того, в его честь названы улицы Лобау в Нанси и Париже…

…В 17.30. ситуация для пруссаков обострилась на столько, что Блюхер был вынужден ввести в дело свой последний резерв. Поняв, что неприятелю «уже нечем крыть», Наполеон, так и не получивший ни корпуса Лобау (!?), ни корпуса д’Эрлона (!?), собрался нанести решительный удар силами лишь одной Гвардии.

Он уже приготовился отдать столь любимый многими беллетристами (но не академически образованными историками) будоражащий кровь приказ «Гвардию – в огонь!», когда его внимание было отвлечено сообщением от командира III—го корпуса Вандамма о приближающейся с запада, со стороны леса Виллерспервин, угрозе его левому флангу. Оттуда прямо на него шла большая колонна каких-то войск. Через час она могла подойти к месту сражения. Не было понятно, что это за войска, что, естественно, всех тревожило? Это не мог быть Ней: от Катр-Бра он должен был бы идти не с запада, а с севера.

Озадаченный Бонапарт приостановил ввод гвардии в бой, выслав налево дивизию бессменного участника всех революционных и наполеоновских войн, генерала Вильома-Филиберта Дюэма/Дюгема (1760—1815) из состава Молодой Гвардии. Оказалось, что на самом деле это головная дивизия Дюрютта из корпуса д’Эрлона. (Сам корпус по непонятным для Наполеона причинам почему-то уже возвращался обратно к Нею!) Пока выясняли, что опасность на самом деле мнимая, прошло время, прусский фронт стабилизировался («Старина Форвертс» лично ходил в контратаку!), стали сгущаться сумерки и всем казалось, что благоприятный момент для генеральной атаки Старой Гвардии уже упущен.

…И все же, Бонапарт решил добить Блюхера!

В 19:30 мальчишки-барабанщики бьют столь долгожданный сигнал «Гвардию – в огонь!!!» и сомкнутые шеренги меховых шапок неумолимо идут на прусские позиции. Справа их поддерживает огнем 60 пушек мобильной гвардейской конной артиллерии, а слева – гвардейские эскадроны тяжелой кавалерии.

И тут, если, конечно, верить очевидцам, начинается ливень такой силы, что вкупе с плотными облаками порохового дыма и спускавшихся сумерек становится ничего не видно на расстоянии нескольких шагов. Но на ветеранов это не оказало никакого влияния. Штыковой атакой «бессмертные» уже начали опрокидывать прусскую пехоту. Было уже 20:00 и казалось кровавое сражение у Линьи уже выиграно.

Но неистовый упрямец-гусар Блюхер еще раз доказал, что он – выученик легендарного Зейдлица – не зря более полувека провел в седле. 72-летний фельдмаршал снова лично возглавил отчаянную контратаку своего последнего резерва…

32 эскадрона знаменитых со времен прославленного Зейдлица черных гусар бросились на грозную императорскую гвардию в свою последнюю атаку. Старая Гвардия мгновенно перестроилась в опоясанные огнем и ощетинившиеся штыками каре…

Большая часть удалых прусских гусар так и не вернулась из этой атаки. Но такой дорогой ценой она выиграла время: опустилась ночь, Старая Гвардия все-таки остановилась и измочаленная пехота Блюхера сумела-таки отойти с поля боя…

…Сам старый прусский главнокомандующий тогда едва не погиб, будучи сбит с лошади. Дважды эскадроны французских кирасир проезжали чуть ли не по прусскому фельдмаршалу, не разобрав в темноте, какая ценная добыча лежит меж копыт их коней…

…Вот некоторые пытливые историки и задаются до сих пор риторическим вопросом – «А что бы было, если бы старого гусара тогда обнаружили враги и взяли в плен или на худой конец просто затоптали бы копытами своих коней!? Пруссаки отступили бы до Берлина, а генерал Бонапарт раздавил бы Веллингтона у Ватерлоо, тем более, что он наверняка не стал бы бросать ретирующимся после потери своего главнокомандующего пруссакам корпус Груши вдогонку – целую треть всей своей армии!?» В общем, типичный прием любителей «альтернативной истории»: «если бы, да кабы»…

Хотя Блюхер и потерял от 16 до 25 тыс. (данные очень сильно разнятся) убитыми, раненными и дезертирами из ландвера (народного ополчения) и 21 пушку, но у Наполеона не хватило сил (из-за неразберихи мощный корпус Друэ д`Эрлона бесцельно «прошлялся» между Линьи и Катр-Бра, но так и не принял участия ни в одном из сражений!), чтобы полностью уничтожить врага.

Это будет иметь роковые последствия для наполеоновской армии: через 48 часов, побежденные при Линьи пруссаки чудом спасшегося Блюхера, решат судьбу Наполеона!

Потеряв от 8,5 тыс. до 11—12 тыс. воинов (в том числе, чуть ли не тысячу незаменимых гвардейцев), сильно измотанный нервной неразберихой с резервами, Бонапарт не стал рисковать (он не знал, где находится свежий корпус пруссаков Бюлова!?) и не отдал приказа кавалерии Груши немедленно начать преследование разбитых пруссаков.

Их потеряют из виду и это тоже будет иметь роковые последствия для Наполеона!

За последние несколько суток он так устал – явно сказывалось, что за время пребывания на Эльбе Бонапарт оказался выбит из привычного для него «боевого ритма» – что рухнул спать в окрестном замке близ Фрелюса. Той самой деревни, возле которой без 10 дней 21 год назад 26 июня 1794 г. революционная Франция одержала одну из самых важных в своей многоликой истории побед. Наполеон явно усмотрел в этом доброе знамение.

…Между прочим, в сражении при Линьи Последний Демон Войны допустил немало ошибок: во-первых, очень слабо сработала французская разведка, не давшая своевременных сведений о сосредоточении пруссаков у Линьи; во-вторых, недостаток информации о противнике привел к тому, что Бонапарт слишком поздно начал атаку и уже три корпуса пруссаков обустроились на выгодных для обороны позициях; в-третьих, более ранняя атака позволила бы ему разгромить подходившие неприятельские корпуса по частям; в-четвертых, опять-таки если бы французы начали наступление по раньше, то могли бы решить исход до наступления сумерек; и в-пятых, Наполеон слишком распылил свои силы и не смог создать численного превосходства в нужный момент в нужном месте! Первый блин (бой) после весьма долгого простоя вышел для Последнего Демона Войны… комом! Раньше за ним такого не наблюдалось! Jedem das seine? Не так ли!?.

К несчастью для французов, в тот же день, когда Бонапарт в сражении на измор не добил пруссаков при Линьи, примерно в 40 км от него на Брюссельской дороге у Катр-Бра 25-тысячный корпус Нея при 48 орудиях, ничего не смог поделать во встречном бою с 36 тысячами англичан, ганноверцев, голландцев, бельгийцев, нассаусцев, брауншвейгцев и прочих «немцев» Веллингтона с 70 пушками и позволил им уйти.

Не секрет, что «Храбрейший из храбрых №2» был непревзойден там, где требовалась отвага и энергия (например, в авангарде или, еще лучше, в арьергарде), однако от него нельзя было ждать единственно верных решений в самостоятельном руководстве большими массами войск. Как известно, военную стратегию он понимал на уровне… «полкового мальчишки-барабанщика» – по определению его язвительного патрона.

Принято считать, что 16 июня Ней совершил несколько непростительных ошибок для военачальника такого ранга, каким он на тот момент являлся в наполеоновской армии.

Так, в частности, он слишком долго не отдавал приказа о подготовке к бою и начале атаки вражеских позиций. А ведь с утра Ней имел значительное численное превосходство над противником: 16 (либо, даже, несколько больше; данные разнятся) тыс. человек против 8 тыс. у врага, как известно, выставленных там загодя по приказу дальновидного генерала графа Перпонше-Зедлицберта! Но вспомним, что его войска после почти 20-часового марша нуждались в передышке перед атакой британских позиций. К тому же, Ней прекрасно знал, как искусен Веллингтон в умении скрывать за особенностями рельефа местности свои главные силы и с опаской полагая, что и на этот раз перед ним лишь незначительная часть всех сил неприятеля, выставленная как приманка для опрометчивой атаки ее французами, не спешил нападать.

В общем, так получилось, что потеряв 6 драгоценных утренних часов, Ней начал весьма робкие приготовления к атаке лишь в 11.45!

К этому моменту Веллингтон уже сумел организовать отправку подкреплений к Катр-Бра. Окопавшийся на Катр-Бра, вопреки письменному приказу Веллингтона, генерал Перпонше показал французскому маршалу, что он тоже «не лыком шит». Он очень умело расположил свои небольшие силы, скрыв их за особенностями рельефа местности, в том числе, за холмами и высокими хлебами, фермами и строениями окрестных селений и поселков (Жемианкура и Пьермона)

После артобстрела с господствующих высот из 14 пушек, начавшегося примерно в два часа дня и продолжавшегося не более получаса, но весьма эффективного, французы наконец перешли в наступление. Правда, по началу у Нея еще не были под рукой все пехотные дивизии Рейля, но 2 тыс. кавалерии многоопытного удальца Келлермана-младшего при 38 пушках. Д`Эрлон – то ли еще не успел подтянуться к полю боя, то ли ожидал приказов свыше!?

Медленно двинувшейся в атаку пехоте Рейля пришлось идти через леса и поля со злаками уже выросшими чуть ли не в человеческий рост, что обеспечивало как солдатам Перпонше отменную маскировку, так и скрытность маневра наступавшим французам. Ветеран испанской кампании генерал Рейль, подобно своему командиру Нею, прекрасно знал, как любит Веллингтон и его офицеры прятать своих солдат за обратными склонами холмов и оттуда внезапно открывать залповый огонь на прямое поражение. Мешали и высокие хлеба, затруднявшие оценку численности вражеской пехоты. Стремясь максимально сократить нелепые потери, Рейль приказал своим солдатам продвигаться сквозь ниву предельно осторожно!

…Дивизионный генерал (30 декабря 1806 г.), маршал королевской Франции (17 сентября 1847 г.), граф империи (29 июня 1808 г.) Оноре-Шарль-Мишель-Жозеф Рейль (1 сентября 1775, Антиб – 4 августа 1860, Париж) в 1789 г. в возрасте 14 лет вступил в Национальную гвардию Антиба, служил в Северной Армии под командой генерала Дюмурье, отличился в сражениях при Льеже и Неервиндене, 27 октября 1793 г. – адъютант генерала Массена, 27 ноября 1793 г. – лейтенант, участвовал в осаде Тулона. В конце 1793 г. переведён в качестве адьютанта генерала Массена в Итальянскую Армию и участвовал в знаменитой Итальянской кампании генерала Бонапарта 1796—97 гг., сражался при Монтенотте, Дего и Лоди, будучи ранен в сражении при реке Бренте, 23 мая 1796 г. – капитан, 15 сентября 1796 г. отличился в сражении при Сан-Джорджио, воевал при Кальдиеро и Арколе, 7 января 1797 г. – шеф эскадрона 15-го драгунского полка (утверждён в чине 23 мая 1797 г.), отличился в сражениях при Риволи и Ла-Фаворите. Служил при штабе Гельветической Армии генерала Массена. Ему было поручение произвести рекогносцировку Рейна от Граубиндена до Боденского озера, что послужило потом к составлению плана кампании 1799 г. Рейль сражался при Куре, Фельдкирхе, Луциенштейге, во Втором сражении при Цюрихе и Швице. Когда, в битве при Цюрихе, генерал Удино был ранен, Рейль заступил его место и в Муттенской долине командовал арьергардными отрядами против русской армии Суворова. После того он был с Массеной в Генуе, отличился при защите этого города. Так в апреле 1800 г. на лодке прорвался сквозь английскую блокаду и доставил приказы генерала Бонапарта в осаждённую Геную, возглавлял центр колонны генерала Миоллиса в атаке на Монте-Фаччио, с 13 мая 1800 г. командовал бригадой вместо генерала Спиталя, раненого в сражении при Монте-Кретто. 29 августа 1803 г., пожалован в бригадные генералы. В 1804 г. занимался организацией экспедиции на о. Санто-Доминго, 1 ноября 1804 г. в качестве заместителя генерала Лористона отплыл из Тулона в составе эскадры адмирала Вильнёва. По пути обратно принял 22 июля 1805 г. участие в морском сражении против британской эскадры адмирала сэра Роберта Калдера у Мыса Финистерре. Когда французский флот прибыл в Кадис, Рейль оставил его. 8 сентября 1805 г. определён в состав Великой Армии. 13 декабря 1805 г. заменил убитого при Аустерлице генерала Валюбера на посту командира бригады в дивизии Сюше V-го корпуса. В ходе Прусской кампании 1806 г. командовал 1-й бригадой 1-й пехотной дивизии V-го корпуса, сражался при Заальфельде и Йене, 20 ноября 1806 г. возглавил кавалерийскую бригаду, предназначенную для наблюдения за передвижением прусских корпусов, участвовал в Польской кампании 1807 г., отличился в сражении при Пултуске. 30 декабря 1806 г. он – уже дивизионный генерал. 7 января 1807 г. – начальник штаба V-го корпуса. В сражении при Остроленке, командуя двумя бригадами, он отразил атаку генерала Эссена и был за это сделан генерал-адъютантом Наполеона. Потом было сражение при Фридланде и участие в осаде Штральзунда. С 13 мая 1807 г. по 6 апреля 1814 г. Рейль исполнял обязанности адьютанта Наполеона. В апреле 1808 г. был направлен с миссией в Мадрид, 29 июня 1808 г. возглавил в Русильоне корпус, предназначенный для помощи генералу Дюгему, осаждённому в Барселоне, с 24 июля по 16 августа 1808 г. участвовал в осаде Героны. Участвовал в Австрийской кампании 1809 г., сражался при Асперне, командовал дивизией Молодой гвардии в сражении при Ваграме, 24 августа 1809 г. по поручению императора отправился в Антверпен для наблюдения за маршалом Бернадоттом, где действовал потом против англичан на о-ве Вальхерне. Оттуда в 1810 г. возвратился в Испанию и 8 июня 1811 г. – командир 1-й пехотной дивизии резервного корпуса Армии Испании, нанёс поражение войскам известного испанского партизана Мины при Сангуэзе. В июне 1813 г., предводительствуя корпусом из двух дивизий, он прикрывал отступление французской армии за реку Эбро, 21 июня в составе Армии Испании отличился в неудачном для французского оружия сражении при Виттории, 6 июля 1813 г. возглавил правое крыло Пиренейской Армии и сражался при Кубири, Ируне, Пон-де-Берра, Бидассоа, Нивеле, Сен-Пьере, Ортезе, Тарбе и Тулузе. По восшествии Бурбонов на французский престол Рейль остался «при делах»: начальником войск 14-й и 15-й дивизий и пэром Франции. Кроме того, 12 сентября 1814 г. женился на Виктуар-Терезе Массена (1794—1857), дочери маршала, от которой имел двоих сыновей: Андре-Шарль-Виктор (1815—1887) и Гюстав-Шарль-Проспер (1818—1895). Во время «Ста дней» присоединился к вернувшемуся императору и 2 июня 1815 г. стал пэром Франции, в ходе Бельгийской кампании командовал II-м корпусом Северной Армии, сражался при Катр-Бра и Ватерлоо, где под ним были ранены (убиты?) две лошади, затем вместе с остатками I-го, II-го и VI-го корпусов отступил за Луару. После расформирования армии за Луарой, имя его не было в числе изгнанных генералов; он оставался в отставке до 17 февраля 1828 г., когда он вошёл в число членов Верховного военного совета, пока 17 сентября 1847 г. не стал маршалом Франции. Умер в возрасте 84 лет, отдав армии более полувека и примерно за это же время дослужившись до маршала. Похоронен на кладбище Пер-Лашез рядом с маршалом Массена. Имя маршала королевской Франции, трижды кавалера орд. Почетного Легиона (Коммандор – 14 июня 1804 г., Высший Офицер – 29 июля 1814 г., Высший Крест – 14 февраля 1815 г.) выбито на Триумфальной арке площади Звезды…