Текст книги "Тень в зеркале"

Толстяк с готовностью протянул руку, но Лиан сделал шаг назад.

– Сначала рассказывай, а потом получишь деньги! Толстяк схватил Лиана за плечо и прошептал:

– Здесь на виду я ничего говорить не буду. Пошли спрячемся за лодками.

Лиан сбросил с плеча его грязную руку и не сдвинулся с места.

– Тут никого нет! Давай выкладывай!

Толстяк стал затравленно озираться.

– Здесь я ничего тебе не стану говорить! Пошел ты со своими тарами! – Он отвернулся и явно собирался пуститься наутек.

– Ну хорошо! – смирился Лиан и неохотно проследовал за толстяком за лодки, где было темно хоть глаз коли.

– Их было семеро, – начал толстяк, – пять мужчин и две женщины. Та из них, что повыше, командовала ими. Она мне сказала, что км нужна моя лодка на пару ночей, и обещала хорошо заплатить, а еще она сказала, чтобы я держал язык за зубами и не вертелся на берегу.

– Когда это было? – спросил Лиан.

– Они прискакали сюда во весь опор три дня назад. Всемером они залезли в мою лодку. Еще до рассвета они вернулись, но уже втроем. Женщина и двое мужчин. Они плавали куда-то вверх по течению. А вчера вечером они опять уплыли в восемь часов, уже вдвоем. Ума не приложу, как это они выгребли против течения!.. А появились они ночью, часа в три. Их было шестеро, а седьмой лежал на носилках. С ними была и девушка с рыжими волосами. По-моему, она была мертвая. Ее уже, наверное, закопали… Вот жалость-то! Но от старого Пендера не спрячешься! Я все видел! – Он протянул руку: – Давай деньги! Смотри, сколько всего я тебе тут порассказал!

– Куда они ее отвезли? – невозмутимо спросил Лиан, притворяясь, что не замечает руки.

– Не знаю, – пробубнил Пендер.

– Хватит врать! – в порыве вдохновения рявкнул Лиан. – Ты же за ними шпионил! Чего стоило такому проходимцу, как ты, проследить за целой толпой?! Ну, куда они ее отнесли? Конечно, куда-нибудь неподалеку?

– Ничего подобного! – прохныкал Пендер и прикусил язык, поняв, что выдал себя. – Ну ладно, скажу!.. Да, я проследил за ними. Надо же мне было понять, что они там задумали! – объяснил он с недоброй улыбкой. – Они оставили ее в большом здании в старом городе, третьем по Мельничной улице. Вы узнаете его по покосившемуся шпилю. Больше мне ничего не известно! Гони деньги!

Лиан отсчитал в протянутую руку три серебряных тара и два медяка. Пендер засунул деньги в задний карман и вразвалочку заковылял прочь. Лиан глядел ему вслед, начиная опасаться, что совершил ошибку.

– Эй, Пендер! – окликнул он толстяка и вытащил нож.

Пендер неохотно вернулся.

– Надеюсь, хоть о нашем разговоре ты будешь держать язык за зубами! – произнес Лиан, поигрывая блеснувшим в свете фонаря ножом. Пендер окаменел от ужаса. Лиан сделал шаг в его сторону и схватил его за шиворот. – Ты уже один раз разболтал то, о чем тебе велели молчать, пожалуй, мне стоит отрезать тебе язык, чтобы никто не узнал о нашей беседе.

Пендер уставился на него вытаращенными от страха глазами.

– Смилуйтесь! – прохрипел он. – Вы же меня задушите! Я не такой плохой, каким кажусь. Я всегда верно служу, когда мне платят. Ведь их атаманша так мне и не заплатила, так что я не обязан хранить ее секреты!

Лиан смерил Пендера оценивающим взглядом.

– Пожалуй, я попробую тебе поверить, – сказал он. – Если ты не обманешь мои ожидания, ты получишь еще пять таров. А если обманешь, я перережу тебе горло, а жену с твоими щенятами утоплю в реке.

В ответ толстяк захныкал так подобострастно, что Лиан даже пожалел о своих угрозах.

– Не убивайте меня, господин! – завывал он, обливаясь слезами. – Я вас не предам! Не нужны мне ваши тары, только пощадите нас! Нам и так не сладко в Нарне! Вы же мне хорошо заплатили! Я ни за что никому не скажу про вас!

– Ну вот и отлично! – успокоил его Лиан. – Держи язык за зубами и останешься цел!.. А теперь проваливай!

Пендер исчез в темноте. Лиан несколько секунд подождал, а потом, тихонько ступая, пошел за ним. Где-то поблизости хлопнула дверь. Лиан прокрался через пустынный двор, в котором не росло ничего, кроме старого дерева и неопрятного пучка цветов у порога. Сквозь стеклышки в частом переплете рамы просвечивал желтый свет масляной лампы. Лиан заглянул в окно и увидел убого обставленную комнатенку, Пендера, сидевшего понурив голову на кровати, и двух ребятишек, испуганно прижимавшихся к маленькой темноволосой женщине. Лиан почувствовал себя неловко, отвернулся и подумал: «А что мне еще было делать? Разве можно было отпустить этого мошенника, не нагнав на него страху?! Впрочем, попадись я ему среди бела дня, вряд ли реакция была бы та же!»

33
Приключения Магреты

Магрета провожала Феламору взглядом, пока та не исчезла в лесной чаще, и только тогда двинулась дальше вниз по течению речки. Время близилось к полудню; они искали следы Караны уже более двух часов, но так ничего и не нашли. А теперь пошел дождь. Сначала он только моросил, но и это мешало Магрете. Последние следы она видела уже очень давно и намного выше по течению. Может, похитители Караны пошли другой тропой? Ведь они могли отправиться в любую сторону! Магрета безумно устала. Хотя Феламора вызволила ее из Фиц Горго уже больше месяца тому назад, Магрета еще не полностью оправилась. Да и как ей было прийти в себя, если они все время куда-то спешили, она ни разу не выспалась и постоянно с содроганием вспоминала о том, что уже пережила, и со страхом ждала того, что еще случится?

Она прислонилась плечом к шершавой коре дерева и попыталась обдумать сложившуюся ситуацию. Похитители Караны наверняка пойдут в Нарн. Но она не знала, каким путем, и потому найти их случайно представлялось Магрете возможным только при очень большом везении. Вельмов было много, и они были уверены в своих силах. Поэтому они скорее всего вообще не станут прятаться. Наверное, лучше было отправиться прямо на берег и попытаться подкараулить их у парома.

Магрета пошла через лес прямо к паромной переправе. Если бы она немного задержалась, она столкнулась бы с Лианом, который брел по берегу речки в сторону Гарра. Эта встреча могла бы изменить все будущее трех миров, но Лиан с Магретой разминулись на каких-то полчаса. Магрета уже раскаивалась в том, что бросила Феламору. Их так давно назревавшая ссора сначала наполнила Магрету приятным и незнакомым чувством полной свободы, которое быстро испарилось, и Магрету начали мучить угрызения совести, ведь она не просто не выполнила свой долг, а осознанно пренебрегла им. Вместо радости у нее в душе воцарилась тягостная пустота.

На полпути Магрета вспомнила об оставленных в лесу лошадях. Она направилась туда, где они паслись, но нашла там только перерезанные веревки. Тогда она стала продираться через лес в сторону тропы, ведущей к паромной переправе. Ей долго пришлось брести под дождем, она почти совсем выбилась из сил и добралась туда, когда уже почти стемнело, но на этот раз ей повезло, и паром все еще стоял у причала.

Подойдя поближе, она поняла, почему паром задержался. Одно из тяжелых железных колес, тянувших паромный канат, сломалось: у него отвалился обод. Очевидно, это происходило достаточно часто, потому что паромщики уже развинтили колесо и поставили на место сломавшегося обода новый. Несколько раз они неуклюже заводили канат на обод, работая в свете шипевших под дождем ламп, но лом выскальзывал из их окоченевших пальцев и с грохотом падал на доски причала, канат срывался, и паромщики бросались врассыпную, чтобы их не задело сорвавшимся канатом.

Наконец им удалось починить обод: они прикрепили штифтами обод к спицам колеса огромной лебедки, и паром отчалил к противоположному берегу.

Новый обод, судя по всему, был не очень ровный, потому что канат постоянно застревал, натягивался и со звуком спущенной тетивы снова вырывался на свободу. При этом паром сначала почти останавливался, а потом делал резкий рывок вперед. Когда паром оказался на середине реки, его обращенный вверх по течению борт почти погрузился под воду, и малейшего толчка, например от налетевшего бревна, хватило бы, чтобы вода хлынула на палубу. Магрета посмотрела на хлипкое приспособление, которым канат крепился к парому, и, хотя ей не раз приходилось пользоваться этим видом переправы раньше, в очередной раз удивилась тому, что оно до сих пор еще не развалилось, мгновенно отправив паром вместе с паромщиками и пассажирами на дно.

Лебедка скрежетала, канат скрипел в блоках, вокруг парома бурлила черная вода, но наконец течение ослабло, и уличные фонари осветили мокрые доски причала паромной переправы Нарна. Магрета, радуясь, что осталась жива, прошмыгнула в город.

После непродолжительных поисков она нашла на верхнем этаже полуразрушенного склада место, с которого ей были хорошо видны и причал, и почти весь берег реки в городе, хотя фонари у реки светили очень тускло. Несмотря на то что Магрета просидела там всю ночь со слипавшимися глазами, она так ничего и не заметила, потому что вельмы тайно причалили на лодке Пендера почти в полулиге вверх по течению от Нарна, там, где их никто не увидел бы и днем.

Весь следующий день Магрета не покидала своего наблюдательного пункта, но наконец силы ее иссякли, потому что она почти не спала уже три ночи. У нее закрылись глаза, и она заснула там же, где и сидела, а очнулась только утром. Она поспешила к причалу, не сомневаясь, что пропустила вельмов с Караной, приплывших ночью, и долго стояла там, разглядывая пассажиров каждого парома и расспрашивая всех, кто работал на речном берегу, но никто так и не смог сообщить ей то, что она хотела. Она начала сомневаться в том, что Карану привезли в Нарн, и, хотя вельмы побывали в городе, Магрете никто не желал о них рассказывать.

Она пробыла в Нарне еще один день, но ничего не узнала, и ей стало страшно от мысли, что Карану уже отвезли куда-то очень далеко, она снова переплыла на пароме на другой берег Гарра и даже ходила по тропе до Гильза, находившегося в дне пути вниз по течению. Она расспрашивала о Каране всех, кто попадался ей на пути, но услышала о ней, уже возвращаясь к парому. Новость была весьма интригующей.

Усталая и унылая, она брела обратно к паромной переправе, когда внезапно увидела несколько крестьян, обрабатывавших поле рядом с тропой. Магрета подошла к кустам на краю поля и подозвала к себе махавшего мотыгой тощего старика. Он был бос, рукава его рубахи были закатаны по локоть, ладони у него были огрубевшие и потрескавшиеся, а все суставы – узловатые и распухшие. Он посмотрел на Магрету из-под сплетенной из тростника шляпы слезившимися, но проницательными глазами.

– Я ищу одну девушку, – пожалуй, в сотый раз повторила она. – У нее кудрявые рыжие волосы и зеленые глаза. Она примерно вот такого роста.

– Сам-то я ее не встречал, – сказал старик, опершись на мотыгу. – Да вот только вы не первая, кто ее разыскивает.

«Ну наконец-то!» – подумала Магрета и поинтересовалась:

– А кто еще?

– Самого-то меня никто не спрашивал, но вот Крину о ней задавал вопросы какой-то парень.

У старика была забавная манера речи: после каждого предложения он делал паузу, словно обдумывая следующее, а потом начинал медленно, с видимым удовольствием выговаривать слова.

– Да только зря это все! Крин полоумный, да еще и глуп как пробка! – При этом старик указал рукой в сторону высокого неуклюжего крестьянина, в отдалении нелепо размахивавшего мотыгой. – Что ж, таким-то, пожалуй, будет легко перенести все напасти, которые скоро на нас обрушатся… Но я-то шагал рядом с Крином и все слышал. Чудной какой-то парень! Он кувырком скатился с обрыва и со всех ног помчался к парому, но тот уже отплыл, когда этот парень оказался на пристани. То-то он там заорал и замахал руками! А что паромщикам-то?! Можно подумать, они стали бы плыть обратно! И тогда парень догнал Крина и стал его расспрашивать о девушке. Но мы-то все равно такой девушки не видели… Постой-ка, постой-ка! – Старик задумался. – Это было три дня назад, ранним утром, мы всегда приплываем на первом пароме.

Магрета стала прикидывать, когда все это произошло. Если крестьянин не ошибался, речь шла о том самом утре, когда они с Феламорой нашли разгромленную стоянку Караны. А старик продолжал болтать, отвечая на ее следующий вопрос еще до того, как она успела его задать:

– Это был молодой парень. Примерно с вас ростом или чуть выше. У него были прямые каштановые волосы. Довольно длинные. У нас с такими не ходят. И глаза у него были карие. Весь небритый и очень нервный. И говорил как-то странно. Ну прямо как сказитель. – Потом, заметив, как удивленно на него посмотрела Магрета, старик добавил: – Я ведь не всю жизнь ковыряюсь в земле. Кое-что все-таки повидал. Мне известно, как рассказывают предания.

Он еще немного постоял, словно о чем-то раздумывая, а потом снова воткнул мотыгу в землю. Магрета вежливо помахала ему рукой, но он даже не взглянул на нее, и она зашагала обратно по дороге в сторону паромной переправы. «Кому же это еще могла так срочно понадобиться Карана?» – думала она и внезапно поняла, что сама два раза встречала в Нарне человека, которого ей описал старик. В первый раз она обратила на него внимание на второе утро. Он приплыл на пароме утром, и Магрете как раз бросились в глаза его волосы, потому что жители Нарна и его окрестностей были преимущественно темноволосыми и коротко стриженными. Потом она снова увидела его вечером того же дня, когда он ходил взад и вперед по берегу реки, хотя ничего необычного в этом занятии и не было. Интересно, нашел ли он Карану?

Магрета поспешила вернуться в Нарн, но было уже слишком поздно, и, хотя она и провела там еще несколько дней, она так и не узнала ничего нового. Затем она снова села на паром, вновь выбрала тропу, ведущую на север, и примерно в полдень добралась до поляны, на которой неделю назад стояла палатка Караны.

На поляне ничего не осталось, трава была истоптана, и все говорило о том, что тут сражались и умирали: на земле валялись стрелы, а среди пожелтевших листьев она заметила куски одежды и обломки ножей. С западной стороны поляны были аккуратно насыпаны в ряд пять могил. Зайдя в лес, она натолкнулась еще на две могилы; точнее, ее внимание к ним привлек доносившийся из-за деревьев смрад. Это были неглубокие ямы, засыпанные землей. Лесные звери уже вырыли из одной закопанное туда тело. Магрета приблизилась было, чтобы посмотреть, но вонь была такой невыносимой, что ее чуть не вырвало. Труп был изгрызен любителями падали, которые шмыгнули в кусты при ее приближении. Впрочем, по останкам можно было предположить, что тело принадлежало вельму.

Магрета поспешила туда, где раньше стояла палатка, но там уже почти ничего не было. Все вещи Караны, кроме безнадежно испорченных и поломанных, исчезли. На земле валялись только окровавленные лохмотья одеял и изодранная в клочья палатка. Куда-то исчезли даже искромсанные сапоги Караны. Поляна выглядела покинутой и неуютной. Казалось, даже деревья в ужасе отшатнулись от нее, узрев происходившие тут кровавые события.

«Это все из-за Зеркала! – подумала она. – Бессмысленная кровавая резня произошла тут уже после исчезновения Караны. Интересно, кто похоронен в аккуратных могилах на опушке, столь непохожих на ямы, в которые сбросили вельмов?» Но, разумеется, ей и в голову не пришло разрывать их, чтобы удовлетворить свое любопытство.

Ее внимание привлекло множество следов на другом краю поляны. Она направилась к ним, но по пути заметила что-то белое под кустом. Это были куски гипса, которые уже намокли под дождем, размякли и стали крошиться у нее в руках. Рядом с ними лежали две полые металлические трубочки.

Она подобрала одну из трубочек и погладила пальцами ее покрытую изящной резьбой поверхность. По руке у нее побежали мурашки, а перед глазами на мгновение возник образ другого покрытого чеканкой цилиндра, из которого она извлекла Зеркало в Фиц Горго, в библиотеке Иггура. Вероятно, совсем недавно найденная Магретой трубочка была чехлом для Зеркала. Сейчас же Магрета держала в руках обычную металлическую трубочку, но такую красивую, что девушка не удержалась и сунула ее в карман. Вторая трубочка показалась ей безжизненным холодным куском металла, и она оставила ее лежать на земле.

Магрета вернулась к месту на поляне, где раньше стояла палатка Караны, и села на бревно, которое подтащила к костру сама Карана. Там Магрета просидела до вечера, погрузившись в легкую, напоминавшую летаргический сон меланхолию. Все, что она делала в жизни, все ее надежды и устремления пошли прахом. Она подвела Феламору. Карана попала в лапы к вельмам и, судя по всему, погибла. А теперь еще пропало и Зеркало, несмотря на все попытки Караны его сохранить. Наверняка вельмы под пытками вырвали у Караны признание о том, где она его прятала. А где же сейчас Феламора?

Магрета никогда не любила Феламору, но ей все же очень хотелось, чтобы та ее похвалила, потому что больше хвалить Магрету было некому. Она была рождена, чтобы служить своей госпоже, но она отреклась от Феламоры, и кому же ей теперь было служить?! Иггур был далеко: новая страница жизни Магреты так и не успела перевернуться.

Когда опустились сумерки, стал накрапывать дождь. Потом подул ветер, и капли дождя начали хлестать Магрету по лицу, а в лесу застонали деревья. Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной и покинутой. Она не знала, что ей теперь делать, и совершенно упала духом.

Дождь припустил еще сильнее. В этот день быстро стемнело. Несмотря на свое отрешенное уныние, Магрета наконец почувствовала холод. Она машинально достала из своего мешка кусок тонкой и прочной непромокаемой ткани, которую Феламора купила ей в Предле, развернула его и натянула на двух палках, соорудив себе таким образом укрытие от непогоды. Спрятавшись в нем от дождя, Магрета села на землю, обхватив колени руками и глядя пустыми глазами в темную ночь. Она вытащила из мешка какую-то еду и вяло пожевала ее, не понимая и не стараясь понять, что ест.

Ночь тянулась медленно, однако усталость взяла верх над Магретой, притупив уныние, отвращение к самой себе и даже чувство вины. Магрета уснула, но сон не принес ей долгожданного отдохновения. Всю ночь ей снилась Карана. Магрета ничем не могла ей помочь, а за той охотились призраки в виде трупов вельмов с обглоданными лицами и конечностями, и как бы Карана ни пыталась от них избавиться, ее мучения от этого становились только страшнее и страшнее.

Наконец наступило утро, принесшее с собой легкий сон. Магрета безмятежно спала под натянутой накануне тканью, нагретой лучами утреннего солнца, и ей приснилось, что кто-то гладит ее по лбу прохладной ладонью. Впервые за многие месяцы она чувствовала себя спокойной и беззаботной и не думала о своих проблемах. Она проснулась с улыбкой на губах, заслоняя рукой лицо от теплых солнечных лучей, проникавших в палатку.

Она зевнула, потянулась, протерла глаза и увидела прямо перед собой Эмманта, наблюдавшего за ней с безумным выражением на лице. Она быстро перевернулась на живот и вскочила на ноги, повалив шесты, удерживавшие ткань.

– Кто ты такой? Что тебе нужно? – спросила она, замахнувшись на него.

Эммант попятился и выставил перед собой руки, чтобы показать, что в них нет оружия. Его лицо покинуло безумное выражение, и теперь он был похож на обычного человека, хотя его кожа и была дряблой и покрытой пятнами, а глубокие морщины в углах рта намекали на то, что в организме уже начался необратимый процесс распада. Но вежливый глубокий голос незнакомца не позволил заподозрить дурное.

– Я не хотел тебя напугать, – сказал Эммант учтиво. – Мое имя Флакк. Я ищу некую Магрету, а ты очень похожа на нее.

– Я и есть Магрета. Что ты должен мне сообщить?

– У меня к тебе секретное послание от Феламоры. Ее схватили аркимы, и она томится в Шазмаке. Она намеревается бежать оттуда и просит тебя найти ее в Тольриме, что в Баннадоре.

Феламора в плену!

– Что-нибудь еще?

– От Феламоры больше ничего… – Казалось, Эммант колеблется. – Но вообще-то…

– Говори!

– Ты, кажется, знакома с Караной из Баннадора. Ее ищет Тензор.

– Зачем?

– Ты наверняка об этом еще не слышала. Карана пришла в Шазмак, и у нее с Тензором вышла ужасная ссора из-за Зеркала. Потом Карана скрылась с Зеркалом. Но Тензор ее простил и хочет с ней помириться. Ведь он все-таки не чужой ей человек.

– Это я знаю. Она часто рассказывала мне о нем. Но я ничем не могу тебе помочь. В первый раз мы оказались с Феламорой здесь пять дней назад. Уже тогда Карана была во власти вельмов. Зеркало тоже исчезло. Я искала Карану в Нарне и на этом берегу реки, но не нашла ее следов.

Эммант отвернулся.

– Я сам пойду в Нарн и найду ее. Если ты увидишь ее раньше, скажи ей, чтобы она шла в Туркад. Скоро здесь начнется война, от которой можно будет спастись только там. – С этими словами он исчез в лесу.

Магрета с неприятным чувством смотрела незнакомцу вслед до тех пор, пока он не исчез за деревьями. Потом встала, разожгла костер и вскипятила себе чай. Взяв в руки теплую кружку, она села на бревно, пытаясь решить, что ей теперь делать. Ей хотелось отыскать Карану, но она не знала, куда идти. Ей очень хотелось на юг, но, даже если бы Иггур и пожелал, чтобы она была рядом с ним, необходимость снова очутиться рядом с вельмами хотя бы далее в качестве их госпожи, представлялась Магрет чудовищной. Значит, выбора у нее, собственно, не было. Ей оставалось только постараться выполнить свой долг. Как нелепо она пыжилась перед Феламорой! Воистину недаром та говорила, что Магрета – пустое место.

Прошло немало времени, прежде чем Магрета добралась до Тольрима, небольшого города в Баннадоре рядом с замком Готрим. Она боялась, что Феламора ее не дождется, но страхи Магреты не оправдались, и первым человеком, которого она увидела, оказавшись на рыночной площади, была именно Феламора, сидевшая под раскидистым фиговым деревом. Она кушала фрукты из вазы, стоявшей перед ней на столе.

– А, все-таки явилась! – сказала она подошедшей Магрете. – Я так и думала. Ну что, оно у тебя?

Магрета призналась, что ей не удалось найти Зеркало. К ее удивлению, Феламора ни чуточки не рассердилась.

– Я много размышляла о Каране с тех пор, как ты рассказала мне о ее способностях. Интересно, откуда они у нее… Знаешь, я кое-что вспомнила, а потом покопалась тут в архивах рода Фернов. Моя догадка подтвердилась. Давным-давно здесь ненадолго останавливался один феллем. Он тайно сошелся с девушкой из рода Фернов, и у них родилась девочка. Этот союз считался постыдным, и поэтому о нем мало кому известно, хотя ребенок и его родители и значатся в документах. Это произошло много веков тому назад, но имя этой девочки, Мелузельда, передавалось из поколения в поколение. Дети от таких смешанных браков часто обнаруживают необычные способности. Однако по-настоящему меня напугало то, что я услышала в Шазмаке! – Она замолчала, со свирепым видом уставившись на Магрету, которая пришла в замешательство.

– Да, – пробормотала девушка наконец, – в ее жилах течет и аркимская кровь. Ее бабушка была аркимкой. Я не говорила тебе об этом, потому что она и так всегда тебя раздражала. А что в этом такого?

Феламора с трудом удержала себя в руках.

– Получается, что она – троекровница, – сказала она, поджав губы. – В ее жилах течет кровь обитателей всех трех миров. Уже в первый раз, когда я ее увидела, я почувствовала, что она принесет мне беду, правда, не понимала почему. – При этом Феламора задумалась о том, как нелепо ей самой было идти на страшные жертвы, чтобы создать такого рода существо, когда, как оказывается, где-то прямо у нее под носом уже родился подобный гибрид, но совершенно дикий, необученный и коварный. Может, таким образом мироустройство реагировало на ее, Феламоры, собственное деяние? Впрочем, трехкровный монстр был хитроумным, но бессильным. Ее собственное творение, конечно, было намного совершеннее.

– Хотя я к тебе и вернулась, – сказала Феламоре Магрета, – постарайся не просить меня делать то, что я не хочу. Если Карана чем-то тебе мешает, попробуй устроить так, чтобы ваши пути не пересекались. Если ты навредишь Каране, ты меня больше не увидишь.

– Да ничего я ей не сделаю! – ответила Феламора, отвернувшаяся к своему мешку, из которого она достала очки и протянула их Магрете. – Надень их, и никто не увидит цвета твоих глаз.

Магрета послушалась.

– Ну и что же Зеркало? – продолжала Феламора.

– Я нашла, где она его прятала, – сказала Магрета, показав ей металлическую трубку.

– Так где же оно?! – воскликнула Феламора. – Когда мы в первый раз вышли на поляну, там не было никакого гипса. Но когда я вернулась туда четыре часа спустя, я тоже нашла его куски. Там кто-то побывал кроме аркимов и вельмов. Он и утащил Зеркало! Ах да, догадываюсь, кто это! Ты сама мне о нем говорила, кроме того, я слышала его имя в Шазмаке. Это ее спутник, Лиан! Наверняка Зеркало у него. И к тому же он – дзаинянин! Хорошенькая история! Интересно, как он с ним поступит?.. Пожалуй, он отправится в Туркад, – сказала она после непродолжительного размышления. – Куда ему с ним еще податься? Мы тоже пойдем туда. Наступает решающий момент, а я испытываю страх, я не готова к нему. Пошли, мне снова придется менять свои планы.