Текст книги "Швеция"

Эпоха Великодержавия (1611–1718)

XVII и начало XVIII столетия получили в шведской истории название эпохи Великодержавия, поскольку именно в этот период Швеции удалось достичь наибольшего могущества и уважения своих европейских соседей.

Период расцвета начался с воцарения Густава II Адольфа (1594–1632, король с 1611 г.), которому по причине внезапной смерти отца пришлось принять управление государством, будучи несовершеннолетним. Его опекуном, наставником и помощником стал талантливый дипломат и канцлер Аксель Оксеншерна (1583–1654), предложивший и воплотивший в жизнь многочисленные проекты по развитию торговли и промышленности Швеции.

Густав II Адольф

Швеция и ее владения на Балтийском море ок. 1660 г.

Оксеншерна позаботился о том, чтобы новый король получил достойное образование: с рождения свободно владея двумя языками (шведским и немецким), Густав Адольф с легкостью научился говорить еще на четырех. Это был один из самых одаренных монархов, которых когда-либо знала Швеция. Он умел одинаково хорошо сражаться, убеждать и завоевывать доверие и преданность. Эти качества проявились уже в самом начале его правления, когда Густав принял так называемые королевские обязательства, обещая в будущем опираться на дворянство во главе с Акселем Оксеншерной. Таким образом, королевскому единовластию пришел конец, и противоречия между королем и желавшими властвовать высшими сословиями исчезли.

Швеция получила новую систему судопроизводства, а собрания риксдага стали иметь более-менее упорядоченный характер, поскольку было установлено, какие вопросы сословия должны решать совместно с королем.

Изменения коснулись и вопросов вероисповедания: в новом религиозном уставе было выражено непримиримое отношение короля к католикам, которых отныне начали изгонять из страны, отказывавшиеся уезжать теряли все права, «как в случае смерти».

Страна богатела на глазах, во многом благодаря добыче ставшей популярной и очень дорогой меди. Швеция превратилась в мирового лидера по добыче этого металла, так как в центральных провинциях страны были обнаружены невиданные доселе залежи.

Одновременно выросли налоги, поскольку войны Густава Адольфа требовали немалых затрат, а за новые и вновь отвоеванные территории Швеции порой приходилось платить немалый выкуп своим соседям. Размер налога был установлен, исходя из «доходов» налогоплательщика, чего не избежал даже сам король, отдававший государственной казне 20 % своего содержания.

Вплоть до 1648 г. Швеция находилась в состоянии непрерывных войн со своими соседями: Россией, Польшей, Германией и Данией. Именно эти войны принесли стране то могущество, которое ей предстояло сохранять на протяжении почти семидесяти лет. В результате Швеция получила земли Балтийского региона (лишив тем самым Россию всех портов на Балтике) и некоторые датские провинции на севере, считающиеся сегодня неотъемлемой частью Швеции (в 1658 г., после заключения Роскильдского мира к Швеции отошли юго-западные провинции Дании). Также шведы обрели Лифляндию, Западную Померанию, устье Одера, город Висмар, Бременский и Верденский епископаты (правда, сам Бремен по-прежнему принадлежал Германии) и ряд небольших немецких областей, что дало новому шведскому монарху право войти в немецкий парламент.

Густав II Адольф был убит в битве под Лютценом 6 ноября 1632 г., оставив после себя лишь шестилетнюю дочь Кристину (1626–1689, королева Швеции в 1632–1654 гг.), которая, разумеется, не была еще способна управлять государством. Тем не менее она получила достойное образование (благодаря все тому же Акселю Оксеншерне), впечатлявшее многих представителей высших сословий того времени. Достигнув совершеннолетия, Кристина стала полноправной королевой. Живо интересуясь политическими вопросами, она не оставляла без внимания и проблемы теологические, и Швецию нередко посещали выдающиеся философы – в частности, Рене Декарт (1596–1650), живший в Стокгольме в 1649–1650 гг. и там же умерший. Именно Декарт, подолгу беседуя с Кристиной, сумел убедить ее в том, что католицизм является лучшей религией, нежели лютеранство. Последнее привело к тому, что королева отреклась от престола, перешла в католичество и уехала в Италию, где и провела остаток жизни. Наследников Кристина не оставила, но незадолго до отречения она вынудила риксдаг признать ее кузена, графа Пфальцского Карла Густава, наследником королевской короны Швеции. Однако после отречения королевы кронпринц был еще слишком мал для того, чтобы управлять страной, и власть снова перешла в руки аристократии. Став королем, Карл X Густав (1622–1660, король Швеции с 1654 г.) проявил себя как выдающийся военачальник, участвовавший в Тридцатилетней войне в качестве генерала. Его сын Карл XI (1655–1697, король Швеции с 1660 г.) также одержал целый ряд блистательных военных побед, но больше прославился серьезными внутренними реформами, значительно укрепившими в Швеции абсолютистскую монархию.

Карл XII

Самым знаменитым монархом Швеции стал король Карл XII (1682–1718, взошел на престол в 1697 г.), с правлением которого закончился период процветания и могущества страны не только в Скандинавии, но и на Балтике и в Европе. Этот монарх рано усвоил, что королевская власть является божьей милостью, а потому «королю должна быть обеспечена неприкосновенность». Несогласие с его волей рассматривалось как государственная измена.

Именно желание всевластия и подвело Карла: в Швеции до сих пор ходят легенды, что еще в детстве на маленького наследника якобы было наложено проклятие, приведшее его к неспособности вовремя заключить мир (самоуверенность Карла оставляла ему надежду на возможность гораздо более выгодных условий мира) и постоянно побуждавшее его продолжать войны. Справедливости ради надо сказать, что сам король не развязал ни одной войны, а шведы до сих пор благодарны ему за недопущение военных действий на территории родной страны.

Вначале карьера Карла XII складывалась весьма успешно: когда Россия напала на шведскую провинцию Ингерманландию, начав осаду Нарвы с целью изменить границу с Финляндией в пользу России, Карл с войском поспешил на выручку своей армии и, несмотря на значительное превосходство русских, одержал блистательную победу. Одновременно шла война с Польшей, однако желавшие мира поляки так и не смогли убедить Карла принять их условия. В этом, видимо, и заключалась главная ошибка шведского правителя: вместо того чтобы воспользоваться поражением русских и окончательно разбить их, Карл направил войско на Польшу, где следующие шесть лет шли боевые действия. Этим воспользовался молодой и энергичный русский царь Петр I, сумевший в кратчайшие сроки реорганизовать русскую армию. Затем Петр повторно напал на прибалтийские земли и даже основал на тогда еще шведской территории новый город, Санкт-Петербург.

Карлу тем временем удалось покорить Польшу и вынудить польского короля отречься от престола. Лишь после этого Карл вновь обратил свой взор на крепнувшую Россию и в 1708 г. снова пошел на нее войной. В его планы входили завоевание Москвы и отречение Петра.

Карл, бесспорно, был выдающимся стратегом, однако действия Петра I оказались не менее новаторскими: при отступлении русские применили тактику выжженной земли. В результате значительная часть шведской армии погибла от холода и голода, а вступившее в поход подкрепление не успело присоединиться к Карлу XII. 28 июня 1709 г. произошла знаменитая Полтавская битва. Сам король получил ранение и был вынужден бежать к туркам, в Бендерскую крепость (ныне это Приднестровская республика).

Полтавская битва

Карл считал Турцию мощным союзником, с помощью которого он намеревался разгромить Россию, – ему даже удалось убедить турок объявить войну России. Однако вскоре султан счел почетного гостя чересчур назойливым и беспокойным, а потому велел арестовать его, и после так называемой схватки в Бендерах в 1713 г. Карл был увезен оттуда в плен. Но и там король продолжал «вести войны», желая контролировать все битвы и самостоятельно решать важные вопросы. Покинуть пределы своего турецкого «укрытия» и вернуться в Швецию Карла вынудило медленное почтовое сообщение (к тому времени король не видел родины более пятнадцати лет).

По возвращении он наконец-то смог осознать бедственное положение своей страны: денег в казне практически не было, и, чтобы хоть как-то исправить положение, Карл создал новую систему налогов. Теперь появились так называемые дополнительные налоги – то есть отныне налогом облагалось практически все – например, парики (сам король их никогда не носил). В этом прослеживается некое сходство с главным соперником Карла – Петром Великим, получавшим деньги и от людей, носивших бороды, и от людей, имевших «не соответствующий русскому» (то есть не серо-голубой) цвет глаз.

Одновременно Карл предпринял очередной поход – на сей раз к норвежской границе. Его цели он так и не успел раскрыть, поскольку во время осады одной из крепостей был убит. Возможно, новой кампанией он хотел всего лишь отомстить или вернуть утраченные ранее восточные земли; а может быть, он хотел обезопасить тыл и приобрести новых союзников, по-прежнему надеясь отвоевать потерянное в войне с Россией Балтийское побережье. Неизвестно также, была ли гибель короля случайностью или преднамеренным убийством, в котором были заинтересованы не только почти потерявшие свое влияние высшие сословия, но и простой люд. Шведы очень страдали от бесконечных войн – налоги, неурожайные годы, болезни привели к тому, что многие селения на несколько десятилетий остались без трудоспособного мужского населения. (Всего за 18 лет непрерывных войн Швеция лишилась 200 000 человек, павших в боях, увезенных в плен, умерших от голода или во время эпидемии чумы.)

Сменившая на троне бездетного Карла Ульрика Элеонора (1688–1741, королева Швеции в 1718–1720 гг.) приходилась погибшему королю сестрой, однако ее воцарение было связано с целым рядом выдвинутых риксдагом условий – прежде всего с потерей единовластия и изначальным ее согласием со всеми решениями, которые риксдагу еще только предстояло принять в будущем. Главной задачей было восстановление экономики страны, находившейся на грани банкротства. Достичь этого можно было лишь одним способом: мгновенным прекращением войн и заключением мирных договоров. Впервые за целое столетие Швеция начала отказываться от своих территориальных приобретений – естественно, за определенную плату. Многие европейские государства, также истощенные войнами, с радостью пошли на такие соглашения.

Петр I

Труднее всего оказалось договориться с Россией. Петр I вынудил шведов уступить все прибалтийские владения – Лифляндию, Эстляндию и Ингерманландию, а также часть Карелии и Выборгский лен. Правда, несправедливо было бы считать, что мир с Россией принес Швеции лишь убытки: важным являлось то, что Россия обязалась не вмешиваться во внутреннюю политику своего соседа, включая и вопросы престолонаследия. Кроме того, Лифляндии и Швеции позволялось вести друг с другом беспошлинную торговлю зерном.

Эра свобод (1719–1772)

Слабая власть новых шведских монархов вновь укрепила позиции риксдага и учрежденного еще Магнусом Ладулосом Государственного совета, положив тем самым начало шведскому парламентаризму. Канцлером был выбран Арвид Горн Бернхард (1664–1742) – сторонник осторожной политики, направленной на сохранение мира с другими государствами и восстановление экономики. К огромному удивлению всей Европы, Швеции довольно быстро удалось встать на ноги: росло городское и сельское население, поднялось сельское хозяйство, развивалась торговля с другими странами – в том числе и с Китаем, откуда доставлялись различные предметы роскоши (такие, как чай, фарфор, шелк и пряности), продававшиеся затем на аукционах. Надо сказать, развитие и процветание шведской торговли было обусловлено и тем фактом, что иностранным судам запрещалось ввозить в Швецию товары, не произведенные в странах – владельцах этих самых судов.

Сожженные за время войн города заново отстраивались; стали процветать мануфактуры, особенно текстильные. При этом поощрялись прежде всего отечественные отрасли промышленности, а при изготовлении товаров использовалось в основном собственное сырье – все это делалось ради уменьшения импорта.

Несмотря на то что Швеция понемногу стала обретать новую жизнь, нашлись и недовольные политикой Арвида Горна. Возникшая оппозиция, считавшая канцлера чересчур осторожным, обвинила его сторонников в пренебрежении обороной и назвала их мирные инициативы простой слабостью. Именно поэтому те, кто поддерживал Горна, получили прозвище «ночные колпаки». Их оппоненты же звали себя «шляпами». Такое противостояние двух сил, каждая из которых носила определенное имя, явилось прообразом будущих партий, а потому сегодня историки склонны считать «колпаки» и «шляпы» первыми политическими партиями Швеции.

В этой борьбе победу в итоге одержали «шляпы», желавшие прежде всего вернуть Швеции ее былое европейское могущество. Придя к власти, оппозиционеры первым делом стали агитировать население за войну с давним врагом – Россией. Убедить шведов в необходимости данного шага было несложно: несколько листовок и убийство в 1739 г. русскими военными шведского майора-курьера, возвращавшегося из Турции в Швецию, сделали свое дело. Об убитом тут же сложили песню, где рассказывалось, как он якобы встретился на том свете с Карлом XII, возмущенным сим происшествием и призывавшим отомстить заклятому врагу.

Риксдаг, полностью поддержавший нового канцлера в его военных устремлениях, нашел союзника в лице русской принцессы Елизаветы Петровны (царствовала в 1741–1762 гг.), желавшей занять российский престол и выражавшей недовольство тем, что царем был провозглашен Иван VI (царствовал с октября 1740 г. по ноябрь 1741 г.), которому было всего три месяца от роду. В 1741 г. шведы начали готовить флот и армию для наступления на противника. Однако подготовка несколько затянулась, и спустя всего пару дней после того, как войска все же вторглись в Выборг и Карелию, Елизавета Петровна совершила государственный переворот и была провозглашена императрицей. Мгновенно были забыты данные обещания, поскольку теперь в помощи шведов уже не было необходимости. Шведы быстро согласились на перемирие и тем самым отказались от претензий на свои бывшие владения.

Арвид Горн

Предприимчивые же русские не пожелали соблюдать мирное соглашение и вновь заняли всю Финляндию. Заключенный в итоге мир означал для Швеции потерю большей части Финляндии, сильное влияние России и выбор угодного ей, а не Швеции наследника шведского престола. Им стал Адольф Фридрих Гольштейн-Готторпский (1710–1771, король Швеции с 1751 г.), дядя русского наследника престола.

Адольф Фридрих – или, как его стали называть в Швеции, Адольф Фредрик, сначала поддерживал добрые отношения с Россией, которая со временем стала обращаться со Швецией почти как с вассальным государством, что в конце концов привело к полному разрыву шведского короля с русским двором. В какой-то момент обиженная Россия, сговорившись с Данией, стала угрожать Швеции новой войной. Однако шведы вовремя сумели договориться со своим южным соседом, что, в свою очередь, несколько охладило пыл России – старые споры постепенно начали устраняться, хотя и ненадолго, так как после кончины императрицы Елизаветы Петровны власть в России перешла к Петру III (царствовал в 1761–1762 гг.), которого очень скоро свергла его супруга – Екатерина II (царствовала в 1762–1796 гг.), доставившая шведам немало неприятностей.

Экономическая и финансовая ситуация в Швеции оставляла желать лучшего. Королевская чета практически полностью утратила власть – теперь все государственные решения принимались риксдагом, где по-прежнему всем заправляла партия «шляп», то и дело втягивавшая страну в новые бессмысленные войны, которые, правда, оканчивались быстро и безрезультатно. Торговля переживала период застоя; люди страдали от нехватки денег и безработицы. Так закончилась эра свобод, и именно такой досталась Швеция новому королю, Густаву III (1746–1792, взошел на престол в 1771 г.).

Густавианская эпоха (1772–1809)

Густав III видел главной своей задачей восстановление государственного порядка. Для этого ему было необходимо вернуть все утраченные королевские полномочия, дабы вновь контролировать внешнюю и внутреннюю политику государства, без риксдага. Чтобы достичь этого, в 1772 г. Густав совершил быстрый и бескровный переворот, опираясь на роялистов-военных, по его мнению, лишь так можно было раз и навсегда покончить с разногласиями «воюющих» партий и вернуть Швеции былую свободу.

Многие офицеры сразу же поддержали Густава. Спустя всего два дня сословия были вынуждены согласиться с новой «формой правления», разработанной Густавом. Отныне король вновь целиком и полностью имел право принимать важные решения, а Государственный совет (назначаемый, кстати, самим королем) имел лишь совещательную функцию. Правда, начинать наступательную войну король мог лишь с разрешения парламента. Именно этот пункт вынудил позднее жаждущего войны с Россией Густава III прибегнуть к хитрости: поскольку объявлять войну другому государству король не мог, он переодел шведские войска, разыграв тем самым нападение русских на один из принадлежавших Швеции финских пограничных пунктов. Таким образом, «война» – оборонительная, а не наступательная – была развязана, несмотря на довольно осторожную политику России, не желавшей портить отношения со шведами, пока велась война с Турцией.

Густав III

Война с Россией окончилась для шведов неудачно. Шведской армии явно не хватало вооружения, продовольственных запасов и людских ресурсов; кроме того, военные способности Густава III оставляли желать лучшего. Швецию спасло лишь то, что Россия не была заинтересована в продолжении военных действий – ей угрожала опасность не только со стороны Турции, но и от Пруссии и Англии. Потому шведско-русские столкновения прекратились быстро, и, к счастью для шведов, государственные границы остались такими же, как и до начала войны.

В то время как на шведском престоле восседал Густав III, судьба России находилась в руках его кузины, императрицы Екатерины II. Отношения двух монархов нельзя назвать простыми: несмотря на родство, Екатерина недолюбливала своего родственника, считая его глупым и не способным к управлению страной. Она даже написала комическую оперу «Горе-богатырь Косометович», где высмеивала полководческие претензии кузена. Россия делала ставку на оппозицию Густаву, всячески оказывая поддержку настроенным против него сословиям. Однако, соблюдая дипломатические отношения, монархи нередко обменивались дорогими подарками. Так, в 1777 г. Густав III преподнес Екатерине красный рубин величиной с куриное яйцо (260,86 карата), декорированный золотыми листочками с зеленой эмалью (сейчас камень находится в Алмазном фонде Кремля). Императрица же нередко дарила кузену изысканные и тонкие сорта отечественной водки.

Екатерину и Густава объединяла одна общая черта: стремление просветить свой народ и превратить свои страны в центры культуры и образования (правда, шведское крестьянство и даже средний класс не были готовы воспринять идеи Просвещения). В то время как Екатерина Великая учреждала воспитательные дома, университеты и народные училища, открывала больницы и основала Эрмитаж, живо интересовавшийся искусством Густав за двадцать лет правления способствовал развитию и процветанию шведского языка и шведской литературы (он лично написал и поставил 12 пьес), создал и реорганизовал ряд академий, основал Королевскую оперу.

Вообще театр играл далеко не последнюю роль в жизни Густава III. Известие о том, что его отец неожиданно скончался и теперь ему, Густаву, предстоит занять трон, он получил за границей, находясь в Парижской опере. Жизнь его оборвалась также в опере – правда, уже в Стокгольмской, где проходил бал-маскарад. Именно туда был подослан наемный убийца Иоганн Якоб Анкарстрем (1762–1792), выстреливший королю в спину. Король был тяжело ранен и скончался спустя две недели, что не дало возможности заговорщикам совершить задуманный переворот – более того, и убийца, и организаторы покушения были схвачены и привлечены к суду. Анкарстрема после многодневных жестоких истязаний казнили.

Со смертью Густава так называемая Густавианская эпоха не окончилась: на смену королю пришел его сын, Густав IV Адольф (1778–1834, король Швеции в 1792–1809 гг.). Официально его политика считалась нейтральной, но в действительности новый Густав все время склонялся к союзу с Францией, что означало усугубление отношений с Россией. Для улучшения связей с восточным соседом окружение Густава попыталось свести его с внучкой российской императрицы Екатерины II, однако Густава такая перспектива не прельщала, и он, сославшись на принадлежность «невесты» к другой вере, отказался вступать с ней в брак. Это был серьезный провал короля, однако Швецию «спасла» смерть Екатерины, естественным образом избавившая шведов от боязни расплаты за неприятный инцидент.

Отныне Густав Адольф мог спокойно укреплять отношения с Францией, обещавшей Швеции крупные субсидии, однако довольно быстро король разочаровался в политике Наполеона, отказавшись поддерживать его начинания. Это в очередной раз поставило Швецию в угрожающую ситуацию: войну ей объявила дружественная Франции Дания, а после того как Россия заключила мир с Наполеоном – и Россия, вскоре провозгласившая Финляндию своим княжеством. Для Швеции это означало потерю трети территории и третьей части армии, а также почти четверти населения. Неудачная внешняя политика короля привела к его свержению, и управление страной перешло в руки к пожилому и бездетному дяде Густава – Карлу XIII (1748–1818, король Швеции с 1809 г., а с 1814 г. еще и король Норвегии).