Текст книги "Античная сказка"

И всё это было ужасно вкусным. «Вот, что значит, свежие натуральные продукты на свежем воздухе», – подумала Оля, уминая очередную лепёшку, щедро намазанную оливковой пастой, в которую она завернула сыр. Запила вином – терпким, ароматным, явно с какими-то специями. Вроде простая еда, но какая… божественная!

– Я хочу, чтобы ты поняла, какой он, наш мир, – словно прочитав её мысли, пояснил Гермес, – поэтому ты пробуешь то, что сейчас едят на обед в соседнем Фенее, в других городах Аркадии, в Коринфии, Беотии, Арголиде[8]8
  Коринфия, Беотия, Арголида – исторические области Древней Греции.


[Закрыть], да по всей Греции.

Девушка расправилась с лепёшками, зачерпнула горсть орехов и встала на краю скалы. Вдалеке виднелась ещё горы: одна высоченная, поросшая хвойным лесом, вторая пониже.

– Это Киллена, там жила моя мать, там она познакомилась с отцом, там я родился, рос, играл, узнавал себя и свои способности. А рядом – Хелидорея. На этой горе я сделал лиру, которая наделала в семье много шума. Кстати, она потрясающе звучала, я даже не ожидал… – бог погрузился в воспоминания.

– А ваша мать и сейчас живёт там? – как ей показалось, вполне уместно спросила Оля.

Но её собеседник неожиданно помрачнел.

– Нет, мама уже давно там не живет. Когда-то её часто можно было встретить здесь, с Артемидой – она была её спутницей. Но теперь… Как думаешь, как живется той, которая ярко светит, которой любуются, восхищаются, с надеждой ищут? Но которая не может пробежать по утрен ней росе, поплавать в горном озере, обнять своего сына? Той, которая стала звездой?

– Не знаю, – автоматически ответила девушка и осеклась. – Но как так получилось?

– Вот и я не знаю, – печально ответил Гермес, – но, тем не менее, у нас бывает и такая жизнь. Созвездие Плеяд – это моя мать, Майя, и её сестры. Кстати, благодарить за это я должен отца. Неужели он не мог придумать другого способа избавить мать и тёток от преследований этого безумного охотника, Ориона? – Гермес грустно улыбнулся. – Думаю, здесь не обошлось без Геры, её мстительность известна всем, а они с отцом уже были женаты, когда родился я. Как и Артемида с Аполлоном и ещё куча моих братьев и сестёр…

Они сидели молча. Бог задумчиво смотрел на камни, Оля машинально жевала оливку. Ей было неловко оттого, что полезла с личными вопросами к незнакомому человеку. «То есть, богу», – поправила она себя. Надо привыкать, что она теперь знакома не только с людьми, но и с вполне божественными сущностями, спасибо её неожиданным способностям. Кстати, а какие это способности, собственно? Все вокруг о них говорят, но никто ничего подробно так и не объяснил. И почему боги с ней возятся? Рассказывают, показывают, кормят… Но спрашивать Гермеса об этом она побаивалась, сама не зная, почему. Просто плыла по течению, наслаждаясь тем, что воочию увидела этот необыкновенный мир, который она с детства рисовала в своём воображении. Поэтому, когда Гермес заговорил о том, что ей пора возвращаться домой, она промолчала и не стала возражать.

– А как мне вернуться? Вы поможете мне?

– Конечно, – бог пошарил в полотняной сумке, перекинутой через плечо, и вынул пучок какой-то травы с мелкими круглыми листиками и длинными мясистыми стеблями, – сейчас и отправимся. Подойди поближе.

Он вытащил из пучка две травинки, одну протянул Оле, а вторую зажал в руке.

– Так. Сильно разотри это между пальцами, чтобы пошел сок, и намажь соком ладони.

Оля подчинилась и почувствовала, как руки начало покалывать.

– Отлично! Теперь вытяни руки перед собой и проведи ладонями по воздуху, вот так! – Гермес сделал руками круговое движение, будто протирает оконное стекло.

Получилось! Там, где ладони описали круг, проступили очертания камина, за ним виднелось Олино кресло, столик, книжный шкаф.

– Не бойся, сосредоточься на том, что видишь, и сделай шаг вперёд! – скомандовал бог, взял её за руку и пошёл первым.

* * *

Это оказалось совсем не страшно – возвращаться домой из другого мира. Удивительно, но её чудесный хитон не исчез при переходе, что очень обрадовало девушку. Теперь у неё есть настоящий древнегреческий хитон, да ещё созданный богиней! Просто восторг! Оля оглядела комнату. Здесь ничего не изменилось, часы на стене показывали те же десять часов утра, когда она уходила. Кофе так же стоял на столике и даже был горячим. Гермес без приглашения плюхнулся в кресло, Оля села к компьютерному столу, стоявшему рядом.

– Сварить вам кофе? Или, может, сделать чаю? – спохватилась она.

– Давай чаю, – отозвался бог, – люблю ваши напитки. И расскажи мне о себе и своей семье. Особенно подробно – о бабушке и маме. Чем каждая из вас занимается, к чему имеет талант, где бывала в своём мире. Есть ли у вас какие-то семейные легенды или просто интересные истории.

Оля принесла из кухни чайник с зелёным чаем, в который она положила листики мяты и лимон, и чашечки – маленький сервиз, который ей подарили друзья на прошлый новый год. Гермес взял чашку, поудобнее устроился в кресле и приготовился слушать.

Глава вторая

Оля маялась над чашкой чая под ожидающим взглядом Гермеса. Тяжело говорить о себе так, чтобы твой рассказ не превратился в краткую биографию, а собеседник не заскучал. Но, с другой стороны, ему же это для дела нужно, а не из любопытства. Тогда какая разница, биография, так биография!

– Я студентка, учусь на втором курсе университета. Таланты? Даже не знаю… я очень люблю музыку, играю на гитаре. Люблю рисовать, говорят, у меня есть способности. Танцую, кстати, хорошо. Готовлю посредственно, а вот кофе у меня получается вкусный, все хвалят, – старательно начала Оля.

Гермес хмыкнул и покосился сначала на неубранную чашку, пахнущую корицей, потом на камин.

– В Греции я была несколько раз. Мы с мамой почти весь Пелопоннес объездили: и Коринф[9]9
  Коринф – богатый древнегреческий полис на Коринфском перешейке. Современный Коринф находится в трех километрах от древнего города, на месте которого расположена археологическая зона.


[Закрыть], и Микены[10]10
  Микены – древнегреческий город в Арголиде, на Пелопоннесе. Центр Микенской цивилизации, «Златообильные Микены». В наше время в Микенах – археологическая зона (хорошо сохранились Львиные ворота, гробница Атрея), Археологический музей.


[Закрыть], и Аргос[11]11
  Аргос – город в Арголиде, на Пелопоннесе.


[Закрыть], и Спарту[12]12
  Спарта – государство в Древней Греции в области Лакония, на Пелопоннесе. В наше время – город в Греции, в котором находится археологическая зона с руинами акрополя древней Спарты и Археологический музей.


[Закрыть]. Были в Дельфах[13]13
  Дельфы – древнегреческий город в области Фокида, где находился Дельфийский оракул, посвящённый Аполлону. Согласно мифам, Аполлон подолгу жил в Дельфах. В наше время на месте древнего города – археологический заповедник.


[Закрыть], недолго жили Афинах. На Крите ещё отдыхали на море, на Кипре. Я с детства очень люблю древнегреческую мифологию, – тут она запнулась, осознав, что мифология вдруг оказалась очень даже реальной. – Дедушка рассказывал мне о вас в детстве, вместо сказок. Он учёный, физик, но об истории и культуре тоже много знает. Бабушка музыкант, она очень талантливая. Когда она играет, я словно в другую реальность переношусь. Сейчас, конечно, они с дедушкой уже старенькие, а в детстве она часто со мной занималась и многому меня научила. Кстати, и кофе научила варить – это я рассказывала уже. В Грецию они с дедушкой тоже ездили. Мама юрист. А ещё она пишет фантастические рассказы и повести, это её хобби. Кстати, вы часто становитесь их героями, я эти вещи особенно люблю читать.

– Так, теперь расскажи про кофе и рецепты, которые ты используешь, – прервал её бог.

– Я расспросила маму – эти рецепты она привозила из своих поездок. Если встречала необычный кофе, записывала рецепт, для бабушки. Не видела, чтобы они их использовали: бабушка очень консервативна в своих кофейных предпочтениях, а мама практически всегда пьет чай. Но записи копились, и мама в конце концов перенесла их в свою тетрадку со всякими кулинарными рецептами. А я их переписала и стала пробовать, потому что люблю и кофе, и эксперименты.

– А камин откуда взялся?

– Из магазина. Обычный камин, новый, без особой истории. Мама подарила мне его на новоселье, когда я переехала в эту квартиру.

– Семейные легенды? Странности, совпадения, мистические события? – продолжал расспрашивать Гермес.

– Да нет… – озадаченно проговорила Оля, – ничего такого вспомнить не могу… Но я ещё подумаю!

– Так! – хлопнул себя по коленям божественный сыщик. – Картина мне в общих чертах ясна.

– Расскажете мне? И… я могу иногда бывать в вашем мире? Мне бы очень хотелось…

– Если не боишься, то почему бы и нет. Только со мной и после того, как мы проверим одну мою гипотезу, – разрешил бог. – А что до причин, по которым ты к нам можешь попасть… Думаю, дело вот в чём. Совпадения.

– Какое?

– Не какое, а какие, – поправил её Гермес. – Во-первых, у тебя, как и у твоей бабушки, музыкальный талант, а именно музыка – универсальный способ создания новой реальности, мира, если хочешь. Во-вторых, схожим способом является литература, особенно фантастическая, а твоя мама занимается писательством, к тому же не для заработка, а исключительно для души. Всё это ты впитывала с детства, все эти способности соединились в тебе. В-третьих, в вашем мире кофе – напиток культовый, практически магический. Какой ещё может похвастаться почти повсеместным распространением, наличием истовых поклонников, постоянным упоминанием в литературе, изображением в кино, фотографии, живописи?

Видя Олино удивление, Гермес снисходительно улыбнулся.

– Ты удивлена, что я знаком с реалиями твоего мира? Разумеется, я здесь не впервые, но сейчас не об этом. Так вот, что мы имеем? Тебя, конечно, одаренную определённым образом. То, что ты не занимаешься профессионально ни музыкой, ни литературой, ни живописью, ни кино (кстати, тоже мощнейший механизм), не имеет значения. Важны таланты, даже если не все они развиты. Плюс кофе. Плюс твоя увлечённость именно Грецией (тоже семейная, как я понял). И вот, ты попадаешь именно к нам.

– А камин?

– Камин просто проводник. Вместо него могло быть всё, что угодно, хоть дверца шкафа. Если бы ты сосредоточилась на ней, конечно.

– Но ведь это не такие уж редкие совпадения, – размышляла Оля, – значит, к вам часто вот так попадают люди?

– Самое интересное, что нет, – Гермес развёл руками. – Но почему – это мне ещё предстоит выяснить.

– А какую гипотезу вы хотите проверить?

– Узнаешь, если она подтвердится. Завтра приду, жди меня, – окончательно заинтриговал её бог и, поставив чашку, направился к камину.

Ну что за привычка уходить, не прощаясь?

* * *

Как хорошо, что завтра воскресенье! «А то со всякими древнегреческими богами можно и сессию завалить», – проворчала Оля про себя и пошлёпала мыть посуду. Благодаря трикренскому источнику она была бодра и полна энергии и собиралась применить эту энергию в мирных, то есть исключительно полезных целях. А конкретнее, дописать, наконец, первую главу курсовой, которую уже пора было показывать научному руководителю, и реферат, необходимый к грядущей совсем скоро зимней сессии. В общем, скучать до следующего утра ей не пришлось. А в воскресенье Оля снова встала пораньше, позавтракала и приступила к самому приятному – примерке хитона, хорошенько рассмотреть который она до сих пор не успела. «Всё-таки он потрясающий», – думала девушка, пропуская ткань между пальцами. Надела, покрутилась перед зеркалом, любуясь складками и озадачилась. А какие к нему подойдут украшения? Немного посидев над шкатулкой, задумчиво перебирая свои богатства, выбрала. Между прочим, греческий, пусть и современный, комплект из «бархатного» серебра, который ей подарила мама. Браслет из переплетающихся спиралью матовых серебряных лент, жёсткое колье и серьги, будто свернутые из таких же лент. Лаконично и изящно. И очень подходит и к простому крою, и к изумительному цвету хитона. Порывшись в шкафу, достала купленные на Крите сандалии с длинными тонкими ремешками. Волосы, подумав, закрутила в узел на затылке. «Да, вполне антично», – Оля с удовольствием оглядела своё отражение. Потом сварила кофе по уже привычному рецепту и стала ждать.

* * *

Вскоре в камине возник неясный силуэт, и вот уже бог стоит перед Олей.

– Я же говорил, что скоро тебя будет не отличить от нимфы, – весело начал он. – Молодец! И причёска, и украшения подобраны безошибочно. Быстро схватываешь! Но неплохо бы накинуть пеплос…

Бог щёлкнул пальцами, и на восхищённой девушке поверх хитона появился пеплос из светло-оливковой ткани, украшенной по краю изысканной вышивкой.

– Ну вот! Так гораздо лучше! – он довольно улыбнулся. – Кстати, давай придумаем тебе легенду. Простым божествам незачем знать о делах, касающихся границ, в курсе только олимпийцы. Так что для всех остальных ты – одна из нимф аркадских долин.

Гермес что-то пробормотал и, прищурившись, посмотрел на неё.

– Готово! Теперь никто из наших тебя от нимфы не отличит. Как твое имя, кстати?

– Ольга, сокращенно – Оля.

– Для нашего мира необычное. Тогда… скажем… Олеада! Согласна?

– Конечно! А что мы сегодня будем делать?

– новоиспеченную Олеаду распирало от любопытства и предвкушения чего-то необыкновенного.

Но пока необыкновенного предвиделось не так уж и много. Гермес раз за разом заставлял её варить новую порцию кофе и проходить с ним в древнегреческий мир, а потом возвращаться обратно, используя уже знакомую волшебную траву. Каждый раз они выходили в совершенно разных, знакомых и незнакомых местах. То к Эриманфу (Оля с надеждой огляделась, но речного бога нигде не было), то на вершину Киллены (ужасно холодно и ветрено), то в грот в Трикренах, то на безымянный, но очаровательный луг, то на берег моря («это точно не Аркадия», – поняла она). Но возвращались неизменно в комнату, где стоял камин и дымилась очередная кофейная чашка. Через несколько таких переходов бог стал просить Олю при варке кофе представлять какое-нибудь место в мире богов, в котором она уже побывала, но попасть туда, куда она загадала, никак не получалось. В очередной раз собираясь переходить через камин, Гермес попросил вторую наполненную чашку и оставил её по ту сторону на горном склоне, аккуратно пристроив между камней. Но затем они всё равно вышли в совершенно другое место, что его очень разочаровало. Да и Оля расстроилась, чашку ведь жалко!

– Так, всё, – неудачливый сыщик не скрывал раздражения. – Мне нужно пообедать, я устал думать на голодный желудок. Пойдём.

Он махнул рукой, и в следующий момент они оказались перед входом на Олимп. Девушка сразу узнала эти ворота, закрытые облаком, раньше она видела их в камине. Музыка, которая постоянно звучит в мире богов и к которой она уже успела привыкнуть, стала громче. Неужели она сможет попасть внутрь?

* * *

Ещё как смогла! Две девушки, одна в пеплосе цвета весенней листвы, вторая в охряном, подняли облако и распахнули золотые ворота[14]14
  Это Оры – богини времён года, привратницы Олимпа, поднимающие облако, закрывающее вход в него.


[Закрыть]. Гермес взял её за руку, и они вошли. Мимо пронесся радужный вихрь, и Оля от неожиданности затормозила.

– Это Ирида, спешит по очередному поручению отца. Тяжела жизнь у нас, посланников богов… – притворно вздохнул божественный вестник и машинально потеребил крылышки на кадуцее. – Не бойся, пойдём.

Первое, что пришло Оле в голову – таких красок в мире не бывает! Чистых, радостных, но слегка приглушённых, почти пастельных. Словно с ярким цветом смешался нестерпимо белый свет. Трава и листва нежно-салатовые, цветы аметистовые, небесные и амарантово-розовые. Дорожки из медового мрамора, маленькие ротонды из жемчужно-белого. Чуть дальше – дворцы богов. В основном золотые, но казалось, что золото сплавили с серебром: такого нежного оттенка оно было. Один – серебряный, с отделанными перламутром колоннами, рядом – переливающийся золотом, серебром и бронзой. Чуть дальше стоял небольшой золотой дворец с круглым портиком.

– Ну что ж, у тебя дома я был, теперь покажу тебе свой, – бог сделал приглашающий жест, и они поднялись по ступеням из светло-персикового мрамора.

Удивительно, но несмотря на внешне металлические стены, внутри не было ни душно, ни жарко, воздух был свежим и прохладным. «Видимо, материал стен – это какая-то иллюзия, – подумала Оля, – или обычные законы физики здесь не действуют». Мраморный пол того же оттенка, что и ступени, маленький фонтан, мелкая мозаика на стенах – в меру величественно (жилище-то божественное всё-таки), в меру уютно. Они прошли в овальный зал с окнами до пола и большим, тоже овальным столом. Вероятно, хозяин дома, отличающийся красноречием и коммерческой жилкой, считал такой интерьер наиболее подходящим для проведения удачных переговоров. Впрочем, к радости давно проголодавшейся девушки, им предстояли не переговоры, а обед.

Этот обед совершенно не напоминал тот простой, хотя и удивительно вкусный крестьянский перекус в Аркадии. Стол был накрыт царский. На золотых блюдах – барашек на рёбрышках, форель, кальмары, креветки, чуть пахнущие дымком, на серебряных – ароматные травы и солёные оливки, сыры, виноград и инжир. В углу стоял украшенный цветочным орнаментом пифос с вином. На столе золотые и серебряные кувшины, по-видимому, с амброзией и нектаром, потому что Гермес прикладывался к ним с видимым удовольствием, но Оле не предлагал. Впрочем, она ничуть не расстроилась, перед ней стоял изящный кубок с изумительным вином со специями.

* * *

Когда они уже заканчивали трапезу, появились гости. Оля сразу узнала Гефеста – осторожная нетвёрдая походка, кривые, явно слабые ноги, могучий торс атлета, лицо с крупными чертами, короткая бородка на квадратном подбородке, открытая улыбка и, – тут он заговорил, – раскатистый бас.

– Здравствуй, брат! Наконец-то я тебя застал. Нужно поговорить до сегодняшнего пира.

– Я тоже так считаю, – к столу неслышно подошла Афина.

Дочь Зевса была высокой, атлетичной и синеглазой. Бледно-васильковый пеплос, серебряные серьги, белая сова на плече. Оружие она оставила на низком столике, входя в комнату.

– Вы считаете, всё будет обсуждаться сегодня? – живо отозвался Гермес.

– Уверена.

– Тогда я не готов к дискуссии. Пока не могу до конца понять, как действует дорога.

Боги говорили, не обращая внимания на присутствие Оли, хотя внимательно её оглядели, и Гермес решил всё-таки представить их друг другу:

– Это Ольга, в нашем мире – Олеада. Дорогу в этот раз открыла она.

– И что послужило проводником?

– Не поверишь, кофе – напиток, который в её мире пьет каждый первый, но, заметь, к нам не попадает. Там много факторов, я не все ещё выявил, – бог ораторов начал вводить гостей в курс дела, всё больше увлекаясь и любуясь собой.

Когда он закончил своё повествование, Афина нахмурилась, серьёзно посмотрела на съёжившуюся под её взглядом девушку, задумчиво глотнула нектара и тоном, не терпящим возражений, выдала младшему брату инструкции.

– Вслепую экспериментировать с дорогой заканчивай, это может быть опасно. Лучше попробуйте источник Мнемосины. Возможно, Олеада сама разберётся, как управлять проходом, – тут Афина ободряюще кивнула Оле. – Отправляйтесь сейчас, как раз успеете до пира. Ты уже давно кормишь всех обещаниями всё выяснить. Я склоняюсь к тому, чтобы сегодня показать Олеаду семье. Если станет известно о том, что мы скрыли информацию, отец нам этого не простит, а наша позиция и так шаткая, учитывая бурную деятельность наших близнецов и их матери. Надо же, и к девочке Артемида с Лето уже успели присмотреться, ловко! – богиня мудрости усмехнулась. – А вот о причинах и механизмах открытия дороги мы пока явно знаем не всё, продолжай думать и искать.

– Давайте, марш в Беотию! А мы с сестричкой пока перекусим, – Гефест подмигнул Афине и потянулся за рёбрышками.

Сова снялась с плеча богини, села рядом с его тарелкой, получила кусочек баранины и довольно заухала. Гермес тяжело вздохнул и, ворча о своей нелёгкой доле, встал из-за стола. Впрочем, в следующее мгновение он уже хитро улыбался.

– Ну, Олеада, вперёд! Нас ждет прекрасный город Лебадия и не менее прекрасный источник моей двоюродной бабушки!

Бог взял её за руку, и они шагнули через порог зала на изумрудную траву, беотийского, как уже было известно, луга.

* * *

Беотийский луг находился у подножия беотийского же холма. Рядом протекала узкая бурная река, по берегам которой росли дубы. За рекой виднелся город.

– Это Лебадия? – Оля указала на белые крыши. – А река?

– Да, Лебадия, самый богатый и великолепный город Беотии. Река – Геркина, подруга Персефоны. Чуть дальше, на берегу, её храм. А нам нужна роща Трофония, неприятного типа, кстати, – Гермес поморщился. – Сначала он обокрал своего заказчика, местного царя, затем убил брата, а когда в этой самой роще его поглотила, разверзнувшись, прабабка, он здесь же начал прорицать. Мы увидим его оракул по дороге.

Они двинулись по берегу реки к холму, поднялись по старой, мощёной неровными белыми камнями дороге в небольшую дубовую рощу. Бог выглядел обычным странником – простые сандалии, шерстяной гиматий, никакого кадуцея. Мимо них проходили люди, по-видимому, направляющиеся к оракулу. Некоторые вели с собой барана, вероятно, жертвенного[15]15
  Перед тем, как спуститься в пещеру Трофония за предсказанием, необходимо было принести в жертву барана.


[Закрыть]. Большинство было с семьями[16]16
  К оракулу Трофония отправлялись с сопровождающими – потому что из пещеры человека выносили в совершенно невменяемом состоянии и передавали на попечение родственников.


[Закрыть]. Они прошли мимо простого, но большого храма, в котором, скорее всего, жили эти люди[17]17
  Перед тем, как отправиться к оракулу, люди какое-то время жили в храме доброго Демона и доброй Тихи (случая) в роще Трофония и выполняли ряд обязательных обрядов. Подробнее см. Павсаний «Описание Эллады» (IX, 39).


[Закрыть]. У входа о чем-то негромко разговаривали жрецы в белых одеяниях с головными повязками на длинных волосах, ещё один жрец направлялся к стоящему неподалеку другому храму, напротив, богато украшенному и отделанному мрамором. За ним бежали мальчишки. Ещё дальше виднелась огромная статуя, судя по всему, Зевса[18]18
  В роще Трофония под открытым небом стояла статуя Зевса Гиетия (Дающего дождь). Также там находилось много храмов – Деметры Европы (Широкоглядящей), Зевса Басилея (Царя), Коры (Персефоны), Аполлона и самого Трофония с его статуей работы Праксителя.


[Закрыть] – на таком расстоянии Оле было плохо видно. Ещё один крутой подъем, и они были на месте.

– Иди осторожно, следи, чтобы на тебя кто-нибудь не натолкнулся, – предупредил Гермес. – Я сделал нас невидимыми. Жрецы здесь больно бдительные, пройти к оракулу и источникам без их сопровождения нельзя. Мы же не хотим устроить здесь громкое явление меня всем этим жаждущим прозреть будущее?

Бог захохотал, и девушка засмеялась в ответ.

Они подошли к выложенному камнями склону, из которого били два источника. Вода стекала в поросшие мхом каменные чаши и уходила ручейками вниз. Чуть дальше виднелась ограда из белого мрамора с медными воротами.

– Это вход в пещеру Трофония, – пояснил Гермес, – если тебе дорог рассудок, заходить в неё нельзя. Теперь посмотри сюда, – он указал на источники, – воду из левого ни в коем случае не пей.

– Почему? – у Оли побежали мурашки от всех этих запретов и от давящей атмосферы, царящей здесь. Прямо как в детской сказке: не ходи туда, коня потеряешь. А точнее, не пей, козлёночком станешь.

– Потому что тот, кто попробует эту воду, забудет всё, что было с ним до этого мгновения. Это источник Леты, забвения. А справа – источник всеведающей Мнемосины, памяти. Вода из него помогает познать истоки, первопричины сущего. Вот на неё у нас и надежда.

– А это не опасно? – девушке стало страшно, и даже присущее ей любопытство не могло заглушить этот страх.

– Не волнуйся, мы же всё-таки боги. Если случится что-то непредвиденное, мы найдём способ это поправить. Не бойся, подойди к источнику. Сосредоточься на том, как ты открываешь дорогу в наш мир и попадаешь обратно, пожелай узнать, как управлять этими способностями, зачерпни в горсть воды и выпей.

Оля осторожно потянулась к воде – холодная! Зачерпнула её рукой, постаралась успокоиться и сконцентрироваться на своём вопросе, резко, пока не передумала, глотнула из горсти и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Внутри будто разливалась огромная волна, успокаивающая и проясняющая разум. И действительно, пришло понимание того, как действовать, вот только объяснить словами она не могла, это было скорее интуитивное умение, а не знание. Сзади подошёл Гермес, нервно побарабанил пальцами по чаше.

– Ну что? Получилось?

– Получилось! Думаю, я смогу пройти в этот мир именно туда, куда захочу. И почти уверена, что смогу попасть в какой-нибудь другой мир, если узнаю о нём. Но, – она развела руками, – я не могу описать, как. Могу только это сделать.

– Ничего, описания нам не требуется, до статочно того, что у нас есть ты, Олеада, – бог удовлетворенно улыбнулся, а Олю почему-то передёрнуло. Во что она ввязалась и зачем нужна всем этим богам, которых она так неожиданно интересует?

– Не беспокойся, – Гермес ободряюще погладил её по плечу, – мы не причиним тебе вреда. И заставлять тебя что-то делать против твоей воли тоже никто не будет – это бесполезно, потому что дорога открывается только добровольно. Нам пора возвращаться.

Он повёл рукой, и девушка совершенно не удивилась, обнаружив, что они стоят перед знакомыми золотыми воротами, а в следующее мгновение сидят за тем же столом, в том же зале во дворце, из которого уходили.

* * *

Афины с Гефестом уже не было, на убранном после обеда столе стояли фрукты, мёд и орехи. Оля с удовольствием глотнула вина: надо же как-то успокаивать нервы, не каждый день пьешь из мифических источников в таких зловещих местах. И решила немного прояснить ситуацию, которая начинала её беспокоить.

– А что будет обсуждаться на пиру? И почему мы так срочно сорвались к источнику?

– Молодец, правильные вопросы задаёшь, – похвалил её Гермес. – Надо тебя ввести в курс дела, уже пора.

Бог хлебнул нектара и начал рассказывать.

– Ты, наверное, догадалась, что не первая жительница другого мира, которая открывает к нам дорогу. До тебя были и другие, и их способы пройти к нам тоже были иными. Но с ними не случалось ничего плохого, – заметив Олин тревожный взгляд, поспешил он добавить. – Они иногда приходили к нам, а нередко и мы выбирались посмотреть другие миры. И в вашем мире я тоже неоднократно бывал. Проблема в том, что сами мы без таких проводников, как ты, этого делать не можем. А когда стало известно, что дорога в очередной раз открывается, семью начало лихорадить. Причина банальна – власть. Ты слышала о римских богах? Уверен, что да. Их мир – соседний, как и скандинавский. И если второй слишком холодный, грубый и вообще малосимпатичный, то первый, наоборот, очень близок к нашему. Настолько близок, что римские боги во многом – наше отражение. И поклоняются нам люди схоже, и даже изображают почти так же. Мы привыкли считать, что мир римских богов – младший брат мира богов греческих, хотя они, конечно, думают иначе. Как бы то ни было, в семье появилась идея распространения нашего влияния в этом мире, а для этого, как ты понимаешь, необходима регулярно действующая дорога. Разумеется, если отец поддержит эту идею, проще всего придётся тем из нас, кто отвечает за область, которая не попадает в сферу деятельности его римского собрата. И наоборот, когда такой бог есть, положение может серьёзно осложниться, вплоть до войны. Например, у Гефеста или Афины нет резона сталкиваться лбами с Вулканом или Минервой. А вот Аполлон спит и видит, как ему начнут поклоняться римляне. Собственно, первоначально идея прохода в римский мир для борьбы за их верующих была его, и он эту идею активно продвигает.

– Поэтому Артемида и Лето были так внимательны ко мне?

– Конечно. И их семейный совет, уверен, был посвящён именно тебе. Артемида, хоть ей и придётся встретится с Дианой, если повезёт, расширит своё влияние, ведь Диана ещё и богиня-луна. А Лето поддержит любое начинание своих детей, она же сумасшедшая мать.

– Афина и Гефест против? И вы?

– Да, мы считаем эту идею опасной для нашего мира. Если дойдёт до открытого конфликта, нам придётся несладко. К тому же мы с Афиной должны хранить границы и не приветствуем такие авантюры.

– А остальные? Какую позицию занимают другие боги?

– Это мы узнаем на пиру, заодно проверю свои догадки. Кстати, он уже скоро. Хорошо, что мы многое успели сделать, и я готов к разговорам и вопросам. Да, если тебя будут о чём-то спрашивать, отвечай спокойно и подробно, утаивать ничего не надо. И не бойся, повторяю, тебя ни к чему принуждать не будут.

Оля согласно кивнула.

– Нам пора, как раз осталось немного времени спокойно пройтись до дворца отца.

– Я готова! – Оля быстро поправила причёску, глядя в идеальную зеркальную поверхность кувшина с амброзией.

– Пойдём, – протянул ей руку Гермес.

Они вышли из дворца.