Текст книги "Все о Стамбуле"

Роксолана

Много лет она проливала кровь, дабы сохранить власть после смерти Сулеймана, однако не пережила своего мужа.

Судя по всему, она умерла своей смертью и не смогла увидеть, как ее сын, Селим II, прозванный Пьяницей, стал падишахом Османской империи.

Во времена правления султанов Селима II и Мурада III гарем был многократно перестроен и состоял из 400 комнат.

Сооружение самого дворца Топкапы началось в 1709 году и завершилось к 1817 году. Величественное здание, архитектура которого отличалась чистотой линий, было построено на высоком холме, буквально нависая над водами Мраморного моря. Весь дворцовый комплекс Топкапы буквально утопал в садах, которые с таким восторгом описывали путешественники. Одной из достопримечательностей был «сад тюльпанов», где насчитывалось более 800 сортов этих прекрасных цветов. По приказу султана Ахмеда III (1703–1730) была создана библиотека, в которой хранилось ценное собрание книг и рукописей.

Панорама Топкапы

Все правители Стамбула строили мечети, соревнуясь в роскоши отделки. По приказу Мехмеда II мозаики храма Святой Софии были покрыты штукатуркой, крест на куполе заменили полумесяцем; по углам храма встали четыре высоких минарета, и христианский храм приобрел облик мечети. Практичные турки вовсе не смели с лица земли православные церкви, они их перестроили. Например, бывшая церковь Хора стала мечетью Кахрие, церковь Паммакаристи, где до конца XVI века было убежище Константинопольского патриарха, – мечетью Фетхие, храм Пантократора – мечетью Зейрек. Велось строительство и новых мечетей, самыми ранними считаются мечети Махмуд-паши (1464) и Мурад-паши (1466). При строительстве культовых сооружений турки не гнушались пользоваться услугами греческих зодчих, наследников византийских традиций. С конца XV века появился новый для османского искусства тип мечетей, образцом для которого послужил перестроенный храм Святой Софии (Айя-София).

В середине XVI века в Стамбуле было сооружено немало великолепных зданий по проектам архитектора Синана. Этот зодчий, по происхождению грек, принял ислам, что позволило ему приблизиться ко двору, прожил целых 110 лет и спроектировал и построил просто невообразимое количество зданий в разных городах, среди которых были мечети и медресе, мавзолеи, акведуки, мосты и бани. Он прославился как создатель трех легендарных мечетей: одна из них – Селимийе – была сооружена в Эдирне (так турки называли Адрианополь – первую столицу Османского государства), а мечети Шах-заде и Сулеймана I (Сулейманийе) – в Стамбуле.

По свидетельствам историков, в османской столице насчитывалось 485 соборных и 4495 приходских мечетей и более 500 текке – обителей мусульманских монахов-дервишей.

В средневековом Стамбуле можно было не только очистить душу, но и тело, здесь было построено около 300 бань (хаммамов). Самыми лучшими считались бани Хасеки, сооруженные по проекту Синана недалеко от Айя-Софии. Бани играли особую роль в жизни граждан Османской империи. Это был своеобразный клуб, после омовения и массажа посетители проводили долгие часы за болтовней, кофе и кальяном. Множество европейских путешественников с восторгом описывали турецкие бани, отмечая, сколь выгодно отличаются традиции гигиены на Востоке. Общественные бани, или хаммамы, были открыты с раннего утра до позднего вечера, и плата за посещение не была разорительной. Женщины тоже имели возможность посещать бани в специально отведенное время.

В средневековом Стамбуле насчитывалось от 30 до 40 тысяч зданий – жилых домов, торговых и ремесленных заведений. В подавляющем большинстве это были одноэтажные деревянные дома, высота которых регулировалась специальным распоряжением: высота жилых домов мусульман не должна была превышать 9 м, немусульман – 7 м, а лавок – 3 м.

Двухэтажные дома имели балконы, нависавшие над улицей, а их крыши, покрытые красной черепицей, выступали над стенами, образуя широкий навес.

Застройка жилых кварталов шла сумбурно, большинство улиц были узкими и темными. Поскольку дома были в основном деревянными, то легко становились добычей пламени, иногда выгоради целые кварталы, уничтожались рынки и мастерские. Несмотря на громадные убытки, число деревянных построек в Стамбуле оставалось довольно значительным, только в XVIII веке увеличилась доля каменного строительства. Эти дома не отличались изяществом форм или красотой отделки. Однако дворцы высших чинов империи вызывали у путешественников благоговейный трепет. В XVI–XVII веках было построено несколько десятков больших дворцовых зданий, которые насчитывали по 400–500, а иногда и до 700 комнат. Впрочем, ни один из этих шикарных дворцов не мог соперничать с султанской резиденцией и комплексом Топкапы. Здесь, среди роскоши и неги, вершилось управление империей. В первом дворе Топкапы расположены были управление финансами и архивами, монетный двор, арсенал. Во втором дворе находилось помещение дивана – совещательного совета при султане, при нем располагались канцелярия и казначейство. В третьем дворе находились личная резиденция султана, его гарем и казна. Неподалеку от обиталища султана были резиденция великого визиря и казармы янычар.

Отборное войско янычар насчитывало от 10 до 12 тысяч профессиональных воинов. С середины XIV века в Османской империи была распространена практика «девширме», когда мальчиков из среды покоренных народов, в частности христиан, забирали для военного обучения. Оторванные от семей и своей культурной среды, эти воины воспитывались в духе крайнего мусульманского фанатизма. После обучения они вступали в элитный корпус янычар, занимая таким образом высокое положение и получая хорошее жалованье. Янычары не смешивались с населением города, им было запрещено жениться и заниматься каким-либо другим делом, кроме службы.

Традиционный турецкий дом состоял из двух половин – мужской (селямлик) и женской (гарем). Дома городской бедноты обычно имели две небольшие комнаты, в которых не было ничего, кроме тюфяков, жаровни и дешевой посуды. В двухэтажных домах обеспеченных турков первый этаж отводился под службы, а на втором обитали хозяева. Обставлены были они, на взгляд европейцев, просто. Вдоль стен располагались длинные низкие диваны, обитые красивыми яркими тканями, на полу лежали ковры и подушки, на них удобно было сидеть за низкими столами, на которых сервировали еду, для постели и одежды в стенах были сделаны специальные ниши.

Двор турецких султанов был еще более роскошным, чем их предшественников – византийских императоров, и точно так же эти правители постоянно испытывали недостаток средств. Чтобы иметь больше средств в своем распоряжении, султан владел личной казной, которую пополнял теми же способами, что и византийские императоры. В нее шло все имущество опальных сановников и врагов государства, дань покоренных народов, подарки и подношения. Эти средства никогда не использовались на общественные нужды и не подлежали учету казначейства.

В XVIII веке в дворцовом комплексе жило более 100 тысяч человек: огромный гарем, придворные, охранники, слуги. Слуг было невообразимое количество: по свидетельству очевидцев, отдельный человек занимал должность хранителя султанской чалмы, другой заботился о любимом попугае, третий готовил ему постель и т. д.

По сути дела, государством управлял от имени султана, конечно, великий визирь. В компетенции визиря находились важнейшие административные, финансовые и военные дела. Духовные обязанности султана как халифа – духовного лидера империи – перекладывались на шейх-уль-ислами. Формально это были две руки султана, обладавшие всей полнотой власти, но на деле властвовал тот, кто имел такую возможность. Нельзя сказать, чтобы султаны были истинными патриархами, очень часто ими, как хотели, вертели жены и матери.

И при такой власти гарема самым влиятельным человеком в государстве часто был вовсе не великий визирь, а кызляр-ага – начальник черных евнухов, главный надсмотрщик гаремов. Именно с его помощью и с его согласия устранялись наследники династии, возвышались простые наложницы и распускались сплетни, которые стоили имущества и жизни приближенным султана.

Янычарский корпус считался опорой трона, но на деле высшие чины янычар пытались управлять государством. Со временем разбогатевшие янычары начали вкладывать деньги в торговлю и производство и заводить семьи при полном попустительстве со стороны своих командиров. Реальная боевая сила корпуса, в списках которого значилось много тысяч «мертвых душ», чье жалованье присваивали себе командиры, резко ослабла, зато возросла круговая порука. Янычарский корпус превратился в структуру, сравнимую по значимости с ведомством Лаврентия Берии, они играли большую роль в дворцовых переворотах и постоянно угрожали бунтами. На протяжении XVII века было несколько бунтов, а в 1687 году разгневанные янычары разграбили один из султанских дворцов. Когда один из великих визирей в XVIII веке попытался инспектировать расходы на содержание янычарского корпуса, то тут же лишился своего места. В это время затяжная война с Ираном истощила бюджет. В среде торговцев и ремесленников Стамбула усиливалось недовольство новыми налогами, которыми их обложило правительство в связи с ростом военных расходов.

Возмущались и чрезмерными тратами правящей династии. Одно увлечение тюльпанами, луковицы которых привозили из Голландии, стоило баснословных денег. Великий визирь Ибрагим-паша, с чьим именем связана «эпоха тюльпанов», пытался урезать расходы на янычар. Но алчность этой группировки была не столь очевидна, как безумные траты приближенных султана, поэтому население города в большинстве своем поддерживало янычар. Война между великим визирем и янычарским агой неизбежно должна была перейти в открытое противостояние, обе стороны ждали лишь удобного для себя повода и момента. В конце сентября 1730 года в столицу пришла весть о поражениях турецкой армии в Иране. Город Тебриз, который был захвачен ранее турками, теперь вновь оказался в руках иранского шаха. Янычары сочли, что это достойный повод для свержения визиря, и 28 сентября на улицах Стамбула появилась небольшая группа воинов во главе с Патроном Халилем, призывающая к борьбе с налоговым произволом великого визиря. Идея воевать за отмену дополнительных налогов нашла большую поддержку, и к отрядам янычар присоединилось около 100 тысяч человек. Бунтовщики без труда захватили пороховые склады, арсенал и литейный двор, выставили блокаду вокруг султанского дворца и начали громить дома придворных. Великий визирь был казнен, а Ахмед III был низложен в пользу Махмуда I. Тот поспешно удовлетворил все требования насчет налогов, но как только страсти поутихли, организовал убийство Патрона Халиля и его ближайших сподвижников.

Стамбул, как и во времена Византийской империи, славился искусством своих ювелиров и граверов, чеканщиков и оружейников. В гавани Золотого Рога постоянно находилось множество судов из разных стран, но продукция многочисленной армии ремесленников шла почти целиком на местный рынок. Более того, город постоянно нуждался в импорте повседневных товаров, предметов роскоши, продовольствия, сырья и… рабов. Пленники со всех концов империи свозились на невольничьи рынки Стамбула.

Управление таким огромным городом осуществлялось доверенным лицом великого визиря, в подчинении которого находились кадии (районные судьи). Кадиям были подчинены чиновники, инспектировавшие деятельность торговых и ремесленных корпораций. Префект Стамбула (шехир эмини) ведал вопросами благоустройства столицы. Существовала специальная служба, отвечавшая за чистоту улиц, так что муниципальное устройство Стамбула можно считать прогрессивным для своего времени.

Знакомство с опытом развитых европейских стран, в частности Франции, побуждало наиболее дальновидных государственных деятелей к проведению реформ. В столицу Османской империи стали приезжать европейские инженеры и военные специалисты. В общем и целом лояльно относившиеся к европейским новинкам власти не одобрили только появления типографий. Мусульманские священники объявили печатные книги «нечистыми», так что Коран продолжали переписывать от руки. Можно сказать, что ярое неприятие книгопечатания религиозными кругами принесло большую пользу популяризации светских наук. Желая подготовить для турецкой армии офицеров, имеющих серьезные математические и инженерные знания, военные советники султана содействовали открытию в 1761 году школы навигаторов, артиллеристов и фортификаторов, в 1773-м в Сютлюдже было организовано морское инженерное училище, а в 1795-м – сухопутное инженерное училище. Вероятно, поражение турецкого флота в Чесменском морском сражении (7 июля 1770 года) стало поводом для модернизации военного обучения.

И все же в XIX век Османская империя вступила, окончательно потеряв свое былое могущество. Реформы шли слишком медленно и встречали большое сопротивление в консервативных и религиозных кругах. Одними из самых ярых противников европеизации были янычары. 15 июня 1826 года постепенно накапливавшееся недовольство янычар военными реформами привело их к восстанию против султана Махмуда II. Подстрекаемые радикальными религиозными лидерами янычары заполнили площадь Атмейдан (букв. «Конная площадь»), бывший ипподром византийской столицы, и предъявили султану требование – отменить указ о создании регулярного пехотного корпуса. Махмуд II проявил похвальную решительность и бросил против янычар верные ему воинские части. После формального судебного процесса, где был вынесен смертный приговор оставшимся в живых янычарам, было объявлено о ликвидации янычарского корпуса.

Продолжавшиеся в первой половине XIX века реформы принесли Стамбулу и многие другие перемены. Восточные одеяния начали уступать в столице место европейским, но самое главное – все более возрастала популярность светского образования. В 1863 году был основан американский Роберт-колледж. 1 сентября 1868 года был открыт Галатасарайский лицей. Значительную помощь в его создании оказала Франция, направившая в лицей преподавателей, книги и учебные пособия. Крупным событием стало открытие Османского университета. В нем читались лекции по естествознанию и математике, астрономии и прикладной физике, но ввиду нехватки кадров и резких нападок со стороны духовенства его закрыли. Неудачной была и попытка создать высшее учебное заведение на базе Галатасарайского лицея. Лишь в 1900 году в Стамбуле был открыт Султанский университет с тремя факультетами – теологическим, литературным и техническим, который смог выжить в условиях строгой цензуры в эпоху правления султана Абдул-Хамида II.

В 1860—1870-х годах Стамбул стал центром общественно-политической деятельности, целью которой было превращение Османской империи в конституционную монархию. В июне 1865 года в пригороде Стамбула Еникёе состоялась первая встреча основателей тайного «Общества новых османов», деятельность которого подготовила почву для борьбы за конституцию. Через два года руководители этого общества вынуждены были бежать из Стамбула в Европу и заниматься организацией подрывной деятельности из Парижа и Лондона.

Стамбул той поры все еще оставался экзотическим городом, привлекавшим к себе удивительным смешением стилей, традиций, обычаев. Босфор по-прежнему бороздили лодки-каики с живописно одетыми гребцами. Но в 1875 году через Золотой Рог был перекинут широкий мост, соединивший районы Пера (Бейоглу) и Галата. Правители Османской империи покинули свою традиционную резиденцию Топкапы в старом Стамбуле и расквартировались в новом роскошном дворце, сооруженном у самого подножия Перы армянскими архитекторами в 1842–1853 годах. Этот дворец, названный Долмабахче («наполненный сад»), соперничал по изысканности с лучшими европейскими резиденциями. Грандиозный фасад дворца протянулся на 600 м вдоль европейского берега Босфора. За несколько десятилетий дворцовый комплекс разросся до того, что занял 45 тыс. кв. м! Только на украшение интерьеров ушло 14 тонн золота…

В XIX веке Стамбул продолжал оставаться важнейшим экономическим центром Османской империи, и лишь в последние десятилетия начала рушиться древняя цеховая система, которая тормозила наращивание валового продукта. Возникли новые предприятия европейского образца: литейные, хлопчатобумажные, шелкоткацкие, суконные, кожевенные и мыловаренные заводы. В связи с перевооружением армии и флота начала развиваться военная промышленность. В этот период в районе Топхан строились крупные производства, машины для которых приобретались в Европе. В Стамбуле все более отчетливо становятся видны черты европейской экспансии, появились конторы известных европейских банков и торговых компаний. Экономика Турции в тот момент была неконкурентоспособной и требовала финансовых вливаний, итогом которых стало образование в 1881 году Администрации оттоманского публичного долга для обеспечения выплат по многочисленным иностранным займам султанского правительства.

К сожалению, султанское правительство не замечало грядущей финансовой катастрофы и продолжало тратить заемные средства на постройку дворцов и покупку всевозможных диковин. Как и во всякой умирающей системе, поистине чудовищные размеры приобрела коррупция и расхищение государственных средств. Недовольство было во всех слоях населения. В 1875–1876 годах обстановка в Стамбуле накалилась до предела. Экономический и политический кризис спровоцировал волнения среди военных и крестьянские восстания в провинции. Желая получить хоть какие-то средства, правительство вновь увеличило налогообложение, что, как известно, не способствует стабилизации и экономическому росту. Когда же в результате восстаний в Боснии, Герцеговине и в Болгарии вновь обострился «восточный вопрос», в столице активизировалось движение «новых османов» под руководством влиятельного в столице Мидхат-паши, который сплотил вокруг себя всех, кто был недоволен султаном. Как ни странно, пропаганда конституционных идей Мидхат-паши нашла много единомышленников в религиозных кругах, как среди учеников медресе, так и среди мусульманских духовных лидеров. «Новые османы» довольно быстро перешли от слов к делу, закупили оружие, начали печатать антиправительственные листовки и устраивать многотысячные митинги на площадях. Недовольные собрались на площади Баязидийе и передали султану требование сменить великого визиря и шейх-уль-ислама. Напуганные быстрым ростом количества демонстрантов, высшие чины империи не рискнули бросить против них войска.

Султан попытался с помощью старого доброго восточного коварства лишить движение лидеров, Мидхат-паша и его ближайшие сподвижники были приглашены во дворец для переговоров, но так как они были тоже людьми восточными, то не пошли. 11 мая 1876 года султан объявил, что сменит визиря, однако идеи государственных реформ он категорически не приемлет. Опасаясь, что недовольство народа приведет к кровопролитной анархии, несколько министров во главе с Мидхат-пашой организовали государственный переворот. В ночь с 29 на 30 мая султан Абдул Азиз был низложен руками курсантов и военных в пользу либерально настроенного Мурада V.

Но это было только началом борьбы за конституцию, у которой были и сторонники, и противники. В августе у Мурада V началась загадочная болезнь, сопровождающаяся нервными расстройствами, и трон перешел к Абдул-Хамиду II. Этот султан занял трон при поддержке конституционалистов, но явно не стремился выполнять свои предвыборные обещания. Однако волнения на Балканах и риск распада империи принудили его призвать на помощь реформаторов. Мидхат-паша занял пост великого визиря и с помощью своих сторонников разработал и представил проект первой турецкой конституции. Первая турецкая конституция практически не ограничивала власть султана, но сам факт провозглашения демократических свобод (неприкосновенность личности и имущества, свобода печати и т. п.) был важным шагом вперед. 23 декабря 1876 года конституция была торжественно зачитана на площади главным секретарем Порты Махмудом Джелаледдином. Салют из 101 пушки возвестил о превращении Османской империи в конституционную монархию.

Абдул-Хамид был настоящим параноиком, ему везде чудились заговоры. Тридцатилетний период его правления – от разгона первого парламента в 1878 году и до младотурецкой революции 1908 года – назван «эпохой зюлюма» (гнета). Шпионов и доносчиков было неимоверное количество, люди пользовались моментом, чтоб свести счеты со своими обидчиками. Как и многие его предшественники, султан обвинял во всех бедах национальные меньшинства.

В 1877–1878 годах в Стамбуле состоялись две сессии первого турецкого парламента. «Отца конституции» Мидхата-паши на них уже не было, султан Абдул-Хамид сместил его с поста великого визиря и выслал из страны. Не в силах подмять парламент под себя, султан распустил его в феврале 1878 года на неопределенный срок.

В августе 1896 года в армянских кварталах начались погромы. Разбой творился при явном попустительстве полиции и гвардии и продолжался два дня. Точное число жертв определить невозможно, тела сразу свозились в порт, груженые баркасы уходили в море и сбрасывали их в местах с сильным течением.

В Стамбуле возникли первые очаги сопротивления реакции. В стенах военно-медицинского училища в 1889 году возникла тайная организация «Единение и прогресс», которая возглавила борьбу за восстановление конституции 1876 года. Сторонники конституции называли себя младотурками и вели пропаганду своих идей среди населения страны.

В начале июля 1908 году в Македонии произошло антиправительственное выступление армейских частей под руководством офицеров-младотурок, которые предъявили султану ультимативное требование созвать парламент. В случае отказа они угрожали военным переворотом. 24 июля стамбульские газеты опубликовали султанский указ о предстоящем созыве палаты депутатов. Это вызвало небывалое воодушевление в народе, даже иноверцы перестали раздражать, все верили, что стоят на пороге новой лучшей жизни.

Так началась для Стамбула кратковременная «весна обновления». Была упразднена тайная полиция, смягчена цензура, расходы на содержание султана и его приближенных были существенно урезаны.

Наконец, 15 ноября 1908 года был собран парламент, его лидером был избран идеолог младотурок Ахмед Ризабей, более двадцати лет проведший в изгнании. Однако первые же месяцы функционирования нового парламента показали, что ни он, ни общество не готово принять традиции европейской демократии. Отстраненные от власти реакционеры нашли поддержку в клерикальных кругах и, умело воспользовавшись непопулярными законопроектами младотурок, сумели повернуть общественное мнение против них. Убийство Фехмибея, журналиста оппозиционной младотуркам газеты «Хюрриет» («Свобода»), вызвало волнения в народе. Убийца Фехми-бея не был пойман, но народная молва винила младотурок. Его похороны 10 апреля 1909 года превратились в грандиозный митинг, а еще через три дня в армии начался мятеж. Сторонники младотурок среди офицеров были арестованы или убиты. Мятежники громили офисы организации «Единение и прогресс», а также редакции лояльных младотуркам газет и требовали реставрации традиционного османского правления. Солдаты же, как обычно, воспользовались ситуацией для грабежей и насилия. Руководители младотурок бежали в Салоники. Некоторые из них укрылись вначале в русском консульстве, а затем на российском пароходе добрались до Одессы.

Как и следовало ожидать, султанская клика охотно удовлетворила все требования, после чего торжественно даровала полное прощение мятежникам. Абдул-Хамид назначил новый кабинет министров, целиком составленный из его приверженцев.

Тем временем младотурки, оправившись от неожиданного удара, стали готовить реванш. Зная, что султану нечего предложить своим сторонникам, они начали стягивать верные им войска. Так была сформирована стотысячная «армия действия», и 16 апреля она двинулась на Стамбул. Султан пытался вести переговоры, обещая дворцы и портфели, но сделка не состоялась. 22 апреля 1909 года «армия действия» подошла вплотную к стенам города. В столице началась паника, большинство сторонников султана бежали из города на иностранных кораблях. А 23 апреля, в пятницу, небывалое количество людей пожелало присутствовать на еженедельной церемонии се-лямлык – торжественной пятничной церемонии следования султана в мечеть. Вероятно, многие считали, что этот селямлык будет последним для Абдул-Хамида. Так оно и было – в часы селямлыка «армия действия» начала бои за город. После трех дней ожесточенных боев на улицах города столица вновь была во власти младотурок. 27 апреля султан Абдул-Хамид был низложен, и вечером того же дня его отправили под конвоем в Салоники. Младотурки возвели на престол практически недееспособного Мехмеда V и взяли в свои руки управление страной.

Захватив власть, младотурецкие лидеры принялись открыто уничтожать своих политических противников. 23 января 1913 года группа офицеров под командованием известных младотурецких деятелей Талаат-бея и Энвер-бея ворвалась в здание Высокой Порты, где проходило очередное заседание правительства. Они убили военного министра и его адъютантов, арестовали великого визиря и нескольких министров, действиями которых был недоволен центральный комитет младотурок. Эти события были важным шагом на пути к установлению в стране младотурецкой военной диктатуры. С конца 1913 года вся полнота власти в стране оказалась в руках младотурецкого «триумвирата» – военного министра Энвер-паши, министра внутренних дел Талаат-паши, являвшегося председателем центрального комитета партии «Единение и прогресс», морского министра и военного губернатора Стамбула Джемаль-паши.

Вскоре в Османской империи резко усилилось военное и политическое влияние кайзеровской Германии. Энвер-паша, проживший несколько лет в Берлине, окружил себя немецкими военными советниками. Когда в августе 1914 года началась первая мировая война, Турция вступила в нее как союзница Германии. Уровень жизни в столице упал, и, опасаясь за свою власть, и младотурки учредили тайную полицию под названием «Особая организация» для выявления опасных для режима лиц. Жители Стамбула перенесли все тяготы военного времени: продуктов не хватало, пришлось ввести карточную систему. Обычным явлением были осады булочных во время привоза хлеба и попытки штурма продовольственных складов. Проблемы были и с водоснабжением, в столицу потянулись беженцы, и эта скученность привела к вспышкам разнообразных болезней.

Мустафа Кемаль в молодости

Первая мировая война окончилась для Османской империи экономической катастрофой и позорной капитуляцией. 30 октября 1918 года на борту английского крейсера «Агамемнон» было подписано перемирие между Турцией и державами Антанты. Турки отдали контроль над проливами и обязались демобилизовать свою армию. Парламент распустили, любая деятельность политических партий была запрещена, а полиция и жандармерия Стамбула были поставлены под контроль командующего союзным гарнизоном в Стамбуле. В 1919 году гарнизон Англии в турецкой столице составлял 30 тысяч солдат, Франции – более 24 тысяч. На рейде Стамбула постоянно маячили военные корабли союзников, на борту которых находились отряды морской пехоты.

В 1915 году турецкое правительство запятнало себя чудовищным преступлением. Около полутора миллионов армян было истреблено, более миллиона людей были насильственно депортированы из Восточной Анатолии.

В мире шла дискуссия об установлении в Турции мандатной системы управления.

В доме генерала Мустафы Кемаля происходили встречи будущих лидеров национально-освободительного движения. В то время, благодаря политическому раскладу, национально-освободительное движение обрело союзника в лице Советской России. В декабре 1917 года Советское правительство в воззвании «Ко всем трудящимся-мусульманам России и Востока» заявило о том, что власть Советов решительно отказывается от договоров о разделе Турции.

В 1919 году значительная часть Анатолии была охвачена партизанской войной против интервентов. А 4 сентября 1919 года в городе Сивасе открылся всетурецкий конгресс «Обществ защиты прав», на котором произошло объединение всех национальных патриотических сил под руководством признанного политического лидера Мустафы Кемаля. Конгресс принял манифест, провозглашавший независимость Турции и призывавший к борьбе против раздела страны. Создавшаяся в Анатолии обстановка вынудила султанское правительство пойти на проведение выборов в палату депутатов. Выборы принесли успех сторонникам Мустафы Кемаля, и на заседании парламента был утвержден документ под названием «Национальный обет» (декларация независимости Турции), в котором провозглашалась независимость и неделимость страны.

После этого державы Антанты увеличили численность военного контингента, и в ночь с 15 на 16 марта 1920 года отряды английской морской пехоты заняли все правительственные здания, почту и военные склады, взяли под охрану резиденцию султана, в городе было введено военное положение. После официальной оккупации Стамбула Представительный комитет во главе с Мустафой Кемалем объявил, что принимает на себя функции временного правительства страны. 19 марта 1920 года он постановил созвать новую палату депутатов, и всего через два дня в Анкаре собрался новый парламент – Великое национальное собрание Турции (ВНСТ). Вскоре здесь было сформировано и новое правительство во главе с Мустафой Кемалем.

В 1922 году турецкая армия одержала ряд крупных побед в упорных сражениях с греческой армией. Они с ликованием были встречены в Стамбуле; в городе начались митинги и стычки с оккупационными войсками.

Советская Россия оказалась первой в мире страной, признавшей правительство ВНСТ и оказавшей ему помощь деньгами и оружием. 21 марта 1921 года в Москве был подписан советско-турецкий договор о дружбе и братстве, который укрепил международные позиции новой Турции.

1 ноября 1922 года ВНСТ приняло решение об упразднении султаната, более того, на Мехмеда VI пало тяжкое обвинение в государственной измене. Через две недели последний султан некогда великой Оттоманской империи бежал на борту английского крейсера «Малайя». И после тяжелого года борьбы 29 октября 1923 года ВНСТ приняло закон о провозглашении республики. Первым президентом Турецкой республики стал Мустафа Кемаль. Именно он перенес столицу республики в Анкару. Это было вполне логично – ведь именно Анкара была основной базой национально-освободительного движения.