Текст книги "Шестеро против Темного"

– Ильдавур просил меня кое-что передать. «Южная Звезда» объявила на тебя охоту, жаждет заполучить сердце и голову, – прямо выпалила Элька, не стараясь смягчить тревожных известий. – Это…

– Я знаю, что такое «Южная Звезда», – спокойно прервал ее воин и, сняв со стойки, протянул девушке шпагу, жестом показывая, что настало время тренировочного поединка.

Сообразив, что обсуждать принесенную ею информацию коллега не настроен, Элька приняла клинок и встала в позицию. По крайней мере, обещание, данное Ильдавуру, она выполнила. «А там уж, если что, пусть вампиры только попробуют сунуться, мы не дадим Гала в обиду! – твердо решила она. – Любой вознамерившийся обидеть воина столкнется не только с его здоровенным мечом, но и с талантами других членов команды и тысячу раз пожалеет о том, что вообще родился на свет! Один Макс чего стоит. Этого можно забросить в тыл врага и подождать, пока технарь, пытаясь подняться на ноги, уложит половину противников своими уникально-неловкими движениями по абсолютно непредсказуемой траектории!»

Словом, Элька выбросила предупреждение Ильдавура из головы, чтобы целиком сосредоточиться на поединке, спасаясь от молниеносных хитроумных атак Гала. Воин учил сражаться, используя не физическую силу, а быстроту реакции, развивая умение уходить от удара, а не принимать его клинком или тем более собственным телом. Конечно, Элька даже не мечтала когда-нибудь сравниться с самим Эсгалом в умении владеть оружием, но сознавала, что за довольно короткое время успела достичь многого. Во всяком случае, клинок перестал быть в ее руке бесполезным железным прутом, да и тело слушалось гораздо лучше прежнего. Воин не только умел сражаться сам, Гал оказался внимательным и очень терпеливым учителем, готовым не раз, не два и даже не десять объяснять тот или иной прием, если до тупоголовой девицы не дойдет сразу. Элька чувствовала, что скоро будет способна постоять за себя. Учил Гал ее и бою без оружия, главным образом уделяя внимание основным болевым точкам, свойственным большинству рас. В такой драке сила тоже была не главным, точность и скорость могли стать куда лучшей защитой, чем гора мускулов.

Отработав основной комплекс из старых приемов, Гал показал Эльке пару новых и не успокоился до тех пор, пока она не воспроизвела их с достаточной, по его придирчивому мнению, точностью и не продемонстрировала в связке с несколькими старыми.

Только после этого воин подал знак рукой, показывая, что ученица может отложить оружие и снять защитную одежду. После давней ее жалобы на синяки Гал внимательно, со свойственной ему временами странной заботой, наблюдал за процедурой, следя, не мелькнет ли на лице Эльки выражение боли, не расплывется ли на нежной коже фиолетовый цветок гематомы.

– Почему Господин Темной Крови сказал тебе о намерениях «Южной Звезды»? – с отстраненной невозмутимостью, будто и не шла речь об охоте за его головой, спросил Эсгал, распуская тонкий ремешок, поддерживающий светлые волосы. Спросил так, словно разговор и не прерывался на полтора часа.

– Ему это выгодно, – тяжело дыша, Элька вытерла рукой пот со лба, но обстоятельно о мотивах Ильдавура докладывать не стала, чтобы не бередить старые душевные раны друга. – И я поверила его словам.

– Ясно, – кивнул воин, принимая ответ и чуть помедлив, спросил, глядя куда-то вбок: – Ты так и не рассказала остальным про Рассветного убийцу?

– Нет.

– Почему?

– Это только твоя тайна, Гал, не моя. Ты сам должен распорядиться ею, как считаешь нужным, – серьезно, без своих обычных шуточек ответила Элька, серо-голубые глаза смотрели внимательно и сочувственно. – Но, как бы ты ни поступил, кем бы ты ни был и уж тем более кем бы ты себя ни считал, не забывай одно…

– Что? – обреченно вздохнул воин, запутавшийся в темных сетях прошлого.

– Мы любим тебя таким, какой ты есть, и будем любить! Честное пионерское! – Элька подошла с Галу вплотную, и лицо ее озарилось немного лукавой, но совершенно искренней улыбкой, от света которой в панике разбежались по углам мрачные тени воспоминаний. Подпрыгнув, повисла у воина на шее, звонко расцеловала его в обе щеки и повторила: – Честное-пречестное слово! Не парься!

– Это значит – забей? – краешком рта улыбнулся в ответ воин, на секунду прижав Эльку к груди.

– Вот именно! – подтвердила энергичным кивком ягоза и, свистнув Мышу, умчалась из зала.

Глава 2
Чудеса, разборки и сборы

В ближайших планах Эльки имелись теплый душ и стремительное перемещение в зал совещаний, где очень скоро должны были собраться все члены команды для чтения очередной петиции из груды, торжественно возвышающейся в центре большого стола. Связист столь регулярно подтаскивал очередную кипу документов, что команда божественных помощников уже перестала надеяться на естественную убыль прошений. Им даже начало казаться, что документы тайком, по ночам, ведут свое собственную, противоестественную жизнь, плодом которой становится натуральная прибыль корреспонденции. Рэнд высказал эту версию вслух и предложил оставить в качестве дежурного неспящий призрак сеора Рогиро Гарсидо.

Однако ильтарийский дворянин весьма категорично отказался от уникального предложения, мотивировав отказ тем, что в жизни не подглядывал ни за чьими интимными забавами и начинать со слежки за петициями не собирается. А если сеору Фину угодно, он может оставить на часах своего питомца или караулить лично, может даже потребовать за это плату с Совета богов. Рэнд поразмыслил пару секунд над гениальным предложением, но с сожалением решил, что божественные работодатели такого рвения не оценят, во всяком случае не оценят в денежном эквиваленте.

Пять минут под тугими струями воды (за стенкой в мужской кабинке тоже шумела вода – ополаскивался Гал), еще пара на вытирание-одевание-расчесывание, и вот уже Элька выскочила из душа в коридор и закрутила головой. Учителя нигде не было видно. Неужели уже ушел наверх? И когда только успел?

Каким образом воин, никуда не спеша, везде оказывался вовремя, Элька понятия не имела, но ясно чувствовала, что дело не только в длине ног. Оставалось только предположить, что Эсгал был существом особой породы – «оборотень пунктуальный». Но поскольку сама девушка принадлежала к виду «человек легкомысленный», ей приходилось торопиться изо всех сил. Вихрик в ореоле чуть влажных светлых волос мчался по коридору, не замечая ничего и, как оказалось, никого на своем пути.

– Сеорита, видимо, очень спешит, – с чувством оскорбленного достоинства констатировал Рогиро, когда Элька пролетела прямо сквозь призрачное обличье родовитого ильтарийца, ныне штатного библиотекаря команды.

Колдунья резко притормозила и развернулась. Просчитавшей траекторию своего движения девушке не составило труда сообразить, чем глубоко уязвлен бесплотный дух. Стараясь загладить невольную вину, Элька лучезарно улыбнулась, как улыбалась всегда после очередной шкоды, будучи поймана с поличным, и бодро поздоровалась:

– Привет, Рогиро, как жизнь?

– Вы хотите сказать, как смерть, сеорита? – съехидничал зловредный дух, не вовремя вздумавший покинуть пределы своей вотчины – библиотеки – и посетить нижний этаж. Зачем, правда, оставалось загадкой. Может, интересовался волшебными штучками из магической комнаты Лукаса, а может, тосковал по тяжести рукояти меча в ладони и направлялся в оружейную, не на бассейн же в самом деле ему ходить любоваться.

– Ну не придирайся к словам, – скорчила уморительную мордашку девушка. – «Cogito ergo sum. Я мыслю – значит, существую»[3]3
  Cogito ergo sum (Мыслю, следовательно, существую). – Слова французского философа Рене Декарта (1596–1650) из его сочинений «Рассуждение о методе» («Discours de la methode», 1637) и «Начала философии» («Principia philosophae», 1644).


[Закрыть], умный человек сказал, математику знал! А каким образом существую, не так уж и важно. А?

– Нет, – процедил сеор Гарсидо и добавил своим изысканно-колким тоном: – Но если сеорите понравилось разрывать на куски мою призрачную оболочку, она может делать это столь часто, сколь ей заблагорассудится. В конце концов, каждый сеор – слуга сеорите, в призрачном он обличье или во плоти – не так уж и важно! А?

– Вредный ты тип, Рогиро, или, может, встал не с той ноги, – пожаловалась Элька, моментально вспомнила, что призраки не только не живут в органическом понимании этого слова, но и спать тоже не могут, и попыталась извиниться еще разок: – Я же не нарочно сквозь тебя пробежала. И вообще, то тебе нравится быть призраком, то не нравится, ты бы уж определился, в конце концов, вместо того чтобы ядом плеваться. Хотела бы я, чтобы ты был таким, как тебя это устраивает в любом из миров!

– Я бы тоже хотел. Учту ваши пожелания, сеорита, – буркнул пребывающий не в духе дух оскорбленного сеора и, отвернувшись от языкастой девчонки, углубился в стену.

Вернее лишь попытался в нее углубиться, но вместо этого изо всех сил шарахнулся высоким благородным челом о твердую поверхность стены, обшитой до уровня талии тонкими буковыми досками, а выше так и оставшейся светлым камнем. Рогиро взвыл не столько от боли, сколько от удивления, а потом принялся суматошно хлопать по своей груди, бедрам, ногам и бормотать: «Что это? Что? Что случилось?» Догадливая Элька протянула руку и для проверки ущипнула Рогиро за первую подвернувшуюся ей часть тела. Сеор возмущенно зашипел, потирая филей:

– Право, мы с вами не в столь близких отношениях, сеорита, чтобы вы позволяли себе такие вольности!

– Вот тебе и на, что-то действительно случилось, – протянула Элька, в веселом замешательстве потерла нос и подергала сама себя за хвостик светлых волос, как правило, это помогало думать.

– Опять доколдовалась? – как всегда вовремя возникая в коридоре, укоризненно уронил Гал, смерив Эльку и Рогиро мрачным взглядом.

– Почему сразу я? – попыталась оправдаться девушка, захлопав ресницами.

– А кто? Не я же? – хмыкнул воитель и, ухватив взъерошенную хаотическую колдунью за локоть, поволок ее вверх по лестнице, бросив Рогиро непререкаемым тоном: – Следуй за нами!

На ходу вспоминая, как полагается подниматься по лестнице с помощью ног, пользуясь ступеньками и перилами, а не на бреющем призрачном полете, благородный сеор без всяких препирательств касательно того, уполномочен ли сеор Эсгал Аэлленниоль отдавать ему распоряжения или нет, покорно пошел вслед за воителем. Гал умел приказывать так, что желания спорить с ним ни у кого не возникало. Элька не в счет.

– Вот! – объявил воин, возникая на пороге зала совещаний и выталкивая вперед Эльку, как сорванца, пойманного за кражей яблок в чужом саду.

– Что именно «вот», мосье Эсгал? – поинтересовался неизменно вежливый Лукас Д’Агар, отрываясь от страниц «Дорожного атласа» – великого магического творения Сил Мира, дарованного команде для облегчения подготовительной части работы.

– Если ты хочешь представить нам эту красотку, так мы уже знакомы! – весело подтвердил Рэнд, раскачиваясь на стуле по рискованной амплитуде. – Я даже имя ее знаю. Сейчас вспомню! Что-то на букву «Э», кажется или «Л»? Нет, на «Э», кажется, зовут тебя, вернее, одного из тебя, тебя так длинно и много[4]4
  Напомню читателям, что полное имя Гала звучит как Эсгал Аэлленниоль ди Винсен Аэллад эль Амарен Хелек Ангрен.


[Закрыть]…

– Товарищ начальник мне опять дело шьет, – печально вздохнула Элька, сцепив руки так, как будто на ней были наручники.

Макс и Мирей, только собиравшиеся садиться на свои места за общим столом, не сдержались и прыснули.

– Она заколдовала Рогиро, – не опустившись до пикировки с языкастым вором, буркнул Эсгал, отступая назад, чтобы дать возможность сеору Гарсидо войти в зал и явить себя обществу во всей красе.

– Заколдовала? – недоуменно переспросил Лукас, пытаясь понять, почему тревожится воин, но чуткая целительница Мирей уловила перемену раньше. Опередив мага, эльфийка изумленно воскликнула:

– Рогиро, ты опять стал живым?

– Вот тебе раз! Правда, что ли? А ну-ка! – восхищенно завопил Рэнд и, оставив в покое многострадальный стул, вскочил, подбежал к пребывающему в неком подобии психологического шока бывшему привидению и ущипнул его как раз за то же самое место, куда несколько минут назад целилась Элька.

Рогиро опять взвыл и вышел из состояния ступора, в котором подчинялся безапелляционным командам Эсгала.

– Поосторожнее с руками, если не желаете лишиться их, сеор, – отступив на шаг, зловеще предостерег Фина Рогиро, потер зад и вздохнул. Но это был не просто вздох, кажется, оживший дух пробовал на вкус сам воздух, смакуя каждую его молекулу, словно редчайшее коллекционное вино из тех, что стояли на полках бара в столовой.

Команда окружила бывшее привидение, с любопытством взирая на симпатичного элегантного господина, неизвестно каким образом вновь обретшего плоть. В глазах Макса, сподобившегося надеть кроссовки, явственно читалось фанатичное желание уволочь Рогиро в свою рабочую комнату с кучей техники и подвергнуть самым подробным и зверским исследованиям, кажется, даже руки подергивались от нетерпения.

– Сеорита Мирей права, я снова обладаю телом, – изумленно констатировал Рогиро, разглядывая свою теплую, состоящую из мяса и костей, как подсказывали его ощущения, руку. Через длинные пальцы и ладонь больше не просвечивал пол, а жесткое кружево рубашки чуть кололо кожу.

– Но каким образом вам удалось добиться столь впечатляющего результата, мадемуазель? – заинтересовался технологией Лукас, азартно прищелкнув пальцами.

– Я лишь сказала, что хочу, чтобы Рогиро был таким, как его это устраивает, – беспечно пожала плечами Элька и, обиженно надув губки, добавила, метнув на Эсгала преувеличено сердитый взгляд: – А потом Рогиро врезался в стенку, прибежал Гал и поволок меня сюда, чуть руку не оторвал, маньяк несексуальный!

– Типичное проявление хаотической магии, – довольно кивнул расфранченный маг и уточнил: – Значит, сеор предпочел снова стать человеком?

– В тот конкретный момент да, – подтвердил Рогиро, поразмыслив, и продолжил, машинально поглаживая эспаньолку: – Но сейчас даже не знаю, благодарить мне сеориту или проклинать, и в призрачном состоянии есть свои преимущества, простор и скорость перемещения, всеведение…

Сеор махнул рукой в подтверждение своей короткой речи, и наблюдательный, когда дело касалось процессов и явлений, не связанных с заурядным бытом, Макс восторженно выдохнул:

– Ой! Твои пальцы, Рогиро, они прошли сквозь стол!

– Как вы там сказали, мадемуазель Элька, «был таким, как его это устраивает»? Похоже, вы, mon ange, сотворили поистине уникальное заклятие. – Лукас поцокал языком и для проверки провел пальцами сквозь снова обретшего бесплотную форму Рогиро, Рэнд тут же успешно повторил маневр друга. Запуская пальцы в призрачного ильтарийца можно было не опасаться получить по шее, сдачи-то дать ему было нечем.

– Н-да? – чуть недоверчиво хмыкнула изруганная в пух и прах воителем Элька, осматривая привидение.

– Отныне наш дорогой библиотекарь волен сам выбирать, кем ему быть: призраком, как прежде, или человеком, – гордо, словно сам составил заклятие и привел его в действие, констатировал маг. – Прежде я не сталкивался с такого рода чарами, все их жалкие аналоги не имели возможности обратной метаморфозы, а прямой переход сопровождался такими сложностями и перечнем обязательных к исполнению условий…

Рогиро тут же поспешил проверить гипотезу мосье мага об обратимости, вновь обретя плоть и постучав кулаком по столу. Раздавшийся звук подтвердил правоту Лукаса на все сто гулких процентов.

– Вот видишь, ничего страшного не произошло, все довольны, а ты на меня кричал, – укорила Элька воина. – Вот обижусь, разговаривать с тобой перестану… нет, – мгновенно передумала девушка, выбирая кару посерьезнее. – Этим тебя не проймешь, я лучше тебе петь буду, что-нибудь из «Агаты Кристи», например…

И Элька затянула без всякого чувства мелодии, зато вдохновенно и громко:

 
Дворник, милый дворник,
Подмети меня с мостовой.
Дворник, милый дворник,
Ж… –  а-а с метлой…
 

– Страшное наказание, – искренне признал Лукас, борясь с желанием зажать уши, как это поспешно сделала не переносившая фальши Мирей, – но мы-то пред вами ни в чем не провинились, мадемуазель. Не подождете ли вы более уместного момента для наказания мосье Эсгала в частном порядке?

– Когда он останется один и решит опрокинуть чашку-другую горяченького ташита, – находчиво подсказал подходящее время ехидный Рэнд. – Тогда уж он точно ее опрокинет…

– Ладно, уговорили, – сжалилась над безвинно страдающими коллегами Элька и замолчала, главным образом потому, что Гал даже не поморщился при ее демонстративно-великолепном пении, заставлявшем школьного учителя музыки ставить очаровательной ученице сплошные пятерки (лучше сразу в четверти), только чтобы не слышать дивного голоса. Компания, самоотверженно выдержавшая ужасное испытание, приравненное к пытке, облегченно перевела дух.

– Пожалуй, сеорита, я должен высказать вам мою глубочайшую благодарность, – проверив еще раз свои новообретенные возможности, путем повторного обретения плоти, призрак отвесил элегантный поклон и галантно поцеловал ручку девушки.

Польщенная Элька расплылась в довольной улыбке, присела в неком причудливом подобии реверанса, подхватив краешек шортиков вместо юбки, и от всей души ответила:

– Всегда, пожалуйста! Только попроси!

– Ага, только нас заранее предупреди, когда соберешься, Лукас чего-нибудь успокоительного покрепче глотнет, – хихикнул Рэнд.

– Маг, ты уверен, что Рогиро единственный, с кем Элька выкинула очередной фокус? – нахмурившись, продолжил допытываться у Лукаса воин, не поверивший, что все так легко отделались. Обыкновенно выходки хаотической магии бывали куда масштабнее и разрушительнее.

Лукас на секунду прикрыл глаза, переходя на внутреннее магическое зрение для детального обследования дома и его окрестностей, потом уверенно констатировал:

– Именно, мосье Эсгал, никаких возмущений, вызванных действием стихийной магии мадемуазель Эльки, в ауре местности я не отмечаю. Единственным результатом проявления таланта нашей коллеги можно считать заколдованность сеора Гарсидо. Но он, как я понимаю, к мадемуазель никаких претензий не имеет.

– Совершенно верно, – самодовольно подтвердил Рогиро, подкрутил ус и снова погладил свою элегантную эспаньолку, от которой сходили с ума красавицы сеориты и завидовали достойные сеоры. Похоже, значительной части женской половины населения миров еще мог выпасть счастливый шанс узнать знаменитую Тень Короля поближе, буквально вплотную.

– Еще бы, я и сам не отказался бы так заколдоваться! – завистливо воскликнул Фин, темпераментно жестикулируя. – Это ж даже с замками возиться не нужно, заходи в бесплотном обличье и бери, что хочешь, отпирай замки изнутри и выноси… Нет, даже как-то скучно получается, – немного поразмыслив, заключил вор, обожавший перчинку риска и определенную толику трудностей для придания остроты жизни. Закусив губу, подумал и резюмировал: – Но все равно здорово!

– Извини, – после тяжелой паузы – таймаута на раздумье, заполненной ворохом научных вопросов Макса к Рогиро (что удивительно, сеор даже честно пытался на них отвечать, когда понимал, что именно от него хочет гений) сказал Эсгал. Шагнув ближе к обиженно сопящей девушке, воин объяснил: – Я не знал масштаба учиненных тобой безобразий и встревожился, но не хотел быть грубым или причинить тебе боль. Хорошо, что на этот раз ничего серьезного не произошло.

– Я что-то не понимаю, это он прощения просит или по новой меня оскорбляет? – во всеуслышание огласила Элька назревший вопрос, уперев руки в бока и тряхнув хорошенькой головкой, как непокорная кобылка.

– Наверное, того и другого понемногу, – рассмеялся Фин. – Как всегда. Он ведь по-другому не может!

– Гал есть Гал! – примирительно улыбнулась Мирей, чутьем эмпатки ощущая искренность извинений, поданных в диковатой, но весьма характерной для оборотня форме.

– Это точно, – великодушно не стала спорить хаотическая колдунья. – Что с него взять? Человек, вернее, оборотень, военный, они все твердой породы! Давайте, что ли, петицию какую-нибудь почитаем, разнообразия ради? Не водить же весь день хороводы вокруг Рогиро? Он не новогодняя елочка, чай! А то обступили библиотекаря, ему небось дышать темно и воздуха не видно! Ну как сейчас переволнуется, удар хватит и вдругоряд помрет! Кто с книгами возиться будет? Я ведь, как бомба, два раза в одну воронку не попадаю то есть, – исправилась Элька, поскольку ее шутка оказалась понятна только Максу, – снова его так же заколдовать вряд ли смогу!

– Мы ни в коей мере не желаем сеору Рогиро столь печальной участи, – велеречиво согласился маг, но ситуацию испортил Рэнд, услужливо продолжив:

– Быть заколдованным тобой дважды!

Элька прыснула, но шуточный подзатыльник юмористу все равно отвесила, пока Лукас завершал речь:

– Поэтому охотно отпускаем его и желаем скорейшего освоения в новом, поистине редкостном состоянии!

– Займусь этим незамедлительно, сеоры и сеориты, удачной работы. Но если вам понадобится моя помощь, зовите, – великодушно разрешил Рогиро и испарился из зала совещаний, пока команда занимала свои, успевшие стать традиционными, места за столом. Понявшая, что гроза прошла стороной, осторожная Мыша, исчезнувшая было из видимости, снова возникла на запястье Эльки.

Торжественность и чинность мероприятия портили лишь довольные улыбки «божьих работников по контракту» и пестрый волчок, установленный практически в середине стола, рядом с кипой документов. Этот аксессуар притащил с одной из своих выходных прогулок Рэнд и предложил определять с его помощью «везунчика», которому выпадет счастливый шанс прочитать очередное обращение. Все согласились, маг подтвердил, что использование предмета, подразумевающего случайный выбор, а значит, выражающего высшую волю Сил Случая из Двунадесяти и Одной, лишь приветствуется. Гал хмыкнул, похмурился, но с возражениями не полез. В конце концов, эта легкомысленная игрушка не покидала пределов дома и не могла отрицательно сказаться на мнении о команде потенциальных клиентов, Совет же богов, как полагал воин, и так прекрасно знал, кого он нанимает себе на службу, так что пусть пеняет на себя.

Протянув руку к волчку, Рэнд лихо крутанул его, и радужная игрушка затанцевала на столе. Когда она замерла, стрелка указывала точно на Мирей. Тонкие пальчики целительницы взяли с кипы всевозможных петиций, уже давно не вмещавшихся в традиционную папку с эмблемой Совета богов и потому накладывавшихся поверх нее, твердую тонкую табличку, похожую на пластинку синеватого камня или иного, не знакомого Эльке материала. Едва только глянув на нее, эльфийка сказала, посерьезнев лицом:

– В Фьеоване багровая жара, я должна отправляться немедленно.

– Эй, подружка, а объяснить? – моментально взвился Фин. – Куда и зачем тебе нужно? Неужто у нас тут не слишком тепло? А если в этом самом Фьеоване так здорово, то, может, кто из нас тебе компанию составить пожелает?

– Багровая жара, красная смерть, джанрага, – у этой болезни много имен. Насколько мне известно, эльфы – единственная из рас, не восприимчивых к ней, – не поддержав шутку, строго ответила Мирей, в ее золотистых дивных глазах плескалось сострадание, решимость и упрямая жажда немедленных действий. – Мне доводилось бывать в этом мире, я знаю лекарство, которое легко приготовить: следок, звездчатка и кора вальсинора – только их отвар спасает от неизбежной мучительной смерти. Значит, я должна спасти тех, кого еще можно спасти, пока не поздно!

– Попридержи ключи, жрица, я иду с тобой, – бодро заявил Рэнд.

– Поболеть захотелось? Чтобы мы хлопотали вокруг тебя, поправляли подушки и совали в рот что-нибудь вкусненькое, уточку выносили? – скептически уточнила Элька.

– Я бы не отказался, – честно признался Рэнд, мечтательно прижмурившись. Никогда в жизни за ним так заботливо никто не ухаживал, если какой-то хвори случалось свалить прыткого и очень живучего вора. – Но вообще-то дело в том, что я уже болел джанрагой, очень давно. В детстве. Не знаю уж, как выжил, видно, такого тощего да жалкого даже смерть брать побрезговала, отпустила мясца на кости нарастить, да так до сих пор и дожидается, пока отъемся. Одно я точно знаю, дважды этой дрянью не болеют! Поэтому могу пойти с Мирей спасать этот самый повально занемогший Фьеован.

Гал одобрительно кивнул, поощряя столь редкое для безалаберного Рэнда проявление чувства ответственности и желания помочь ближнему, пусть даже за гонорар.

– Не думайте, что я не ценю вашей самоотверженной готовности шагнуть навстречу опасностям, мосье Фин, мадемуазель Мирей, – вежливо вставил Лукас. – Но не сможем ли мы подыскать более приемлемое решение проблемы?

– Например, распылять отвар с вертолета? Или заклясть Мири и Рэнда, чтобы они распались на тысячи двойников, для убыстрения процесса распространения лекарства? – моментально предложила парочку идей находчивая Элька.

– Состав лекарства можно напечатать на языке Фьеована и размножить на ксероксе для распространения среди населения, – технически подошел к вопросу Шпильман.

– Ваши предложения не лишены определенного смысла, друзья, но вообще-то я не имел в виду ничего столь фантастического, мадемуазель, мосье, – заскромничал маг. – Я лишь хотел предложить позвать Связиста и перепоручить ему вмешательство. Кому как не Силам доступно пребывание одновременно во множестве мест? Мадемуазель Мири обеспечит его рецептом лекарства, а уж как нам позаботиться о его распространении с помощью Силы-Посланника, мы сейчас подумаем.

– Дело говоришь, – сухо согласился Эсгал.

Даже Мири кивнула, признавая справедливость слов Лукаса, и, подхватившись с места, попросила:

– Вы Связиста зовите, а я лекарство принесу.

– Помочь? – как всегда предложил добрейшая душа Макс.

– Нет-нет, спасибо, я сама, – быть может, с излишней для вежливости поспешностью возразила целительница и умчалась из зала, а компания принялась громко звать вразнобой и хором:

– Связист! Связист! Связист! Где тебя носит! Мосье Связист, есть дело! Блин, когда нужно, его сроду не дозовешься, а еще вездесущая Сила!

– Привет! Соскучились? – радостно поприветствовало коллег пространство примерно минут через пять, когда уже и Мирей вернулась в зал, прижимая к груди громадную бутыль (литров на семь, не меньше) с лекарством от багровой жары.

– Нам нужна ваша помощь, мосье Связист! – от имени всех собравшихся известил Лукас. – Вам знаком мир Фьеован?

– Хорошее местечко, но мокровато, – бодро ответила Вольная Сила, перебывавшая в стольких мирах, о которых живые создания даже ни разу не слышали. – Если дождь не моросит, значит, хлынет ливень. Да и скучновато в нем для меня.

– Скажите, боги и Силы обладают влиянием на этот мир? – мягко уточнил маг, прощупывая почву.

– Ему покровительствует богиня воды – Аквиана, но у бабенки дел по другим мирам хватает, поэтому заглядывает редко, так, пара-тройка чудес в год, а Силы на то и Силы, чтоб почти везде быть вхожими, кроме техномиров.

– Отлично! – обрадовался Лукас. – В таком случае, мосье Связист, вы прекрасно справитесь с этим делом! Суть проблемы изложена в табличке, что лежит перед мадемуазель Мирей.

Табличка поднялась со стола, долю секунды покрутилась в воздухе и опустилась обратно, а Сила заинтригованно спросила, искренне сочувствуя фьеованцам:

– Да, бедолаги! Что вы собираетесь делать?

– Мы хотим, чтобы вы донесли до народа Фьеована целительный отвар и рецепт его приготовления, известный жрице Мирей, – констатировал мосье Д’Агар, просияв улыбкой коммивояжера, уже сбывшего товар и подсчитывающего барыш.

– И как я вам в этом помогу? – задал резонный вопрос слегка растерявшийся Связист, отродясь не практиковавший на целительном поприще. – Я Вольная Сила, Сила-Посланник, а не бог здоровья, ребята. Что, бегать за каждым человечком прикажете?

– А в храмах, церквях или как их там называют, этой самой Аквианы есть натуральная вода или жидкость, ее заменяющая? – задала неожиданный вопрос Элька.

– Священная вода в прозрачных купелях для пития и очистительного омовения, благословленная жрицами, – неотъемлемый атрибут каждого святилища богини, – ответила Мирей, знакомая с культом в некоторых подробностях.

– Вы думаете, мадемуазель? – проследив за ходом мыслей девушки, догадался сообразительный маг без дальнейших подсказок.

– Ага, давайте добавим лекарство туда! – озвучил мысль подруги Рэнд.

– А чтобы народ не рыпался, если оно на вкус не мед, пусть Связист перемолвится словечком с этой мегазанятой богиней-мокрицей и получит разрешение вещать ее голосом о необходимости испить исцеляющей влаги и огласить рецепт лекарства! – подытожила довольная Элька.

– Откуда ты знаешь, что любимое обличье Аквианы для медитаций – мокрица? – опешил Связист, считавший эти сведения одним из личных забавных секретов коллекции божественных закидонов.

– Женская интуиция, – сделала чистосердечное признание девушка, подавив хулиганское желание объявить во всеуслышание, что она вновь закусила рыбкой с мятным перчиком и научилась читать мысли.

– Сделать из приема лекарства ритуал – замечательная идея! Будет достаточно всего пяти капель на малую купель, чтобы приготовить целительный раствор! И на вкус он лишь чуть кислит, не более, – обрадовалась было Мирей, но тут же огорченно прибавила, смерив строгим взглядом бутылку, – но все равно лекарства может не хватить на всех. Я могу прямо сейчас приготовить еще! Звездчатка, следок и кора вальсинора в запасе имеются.

– Не надо, малышка. Что ж я по подобию еще отвара не состряпаю? – успокаивающе хмыкнул гордый порученным делом Связист, обдумывая предстоящий разговор с Аквианой и план мировой оздоровительной кампании.

– Поставим магический синтез на службу исцелению, – провозгласила Элька.

– В таком случае мы целиком и полностью полагаемся на вас, мосье Связист, в деле врачевания недужных! – торжественно признал Лукас, чуток льстя незримому могущественному помощнику для пущей старательности оного.

– Полагайтесь, – успокоил массы Сила-Посланник, и бутылка исчезла со стола, а спаситель Фьеована довольно пропыхтел, уже удаляясь. – Надо же, первый раз сам дело веду!

– Надо же, – сочтя, что Связист его уже не услышит, рассмеялся ехидный Фин, – первый раз у меня Сила на посылках!

– Надо же, – мстительно удивился Связист, все-таки услыхавший хулигана, – совсем забыл вам передать! Держите! – И на стол хлопнулась целая груда новых прошений, подняв ветер, разметавший всю груду по широкой столешнице и полу.

– Больше ничего не хочешь сказать? – мрачно уточнил Гал у вора, помогая девушкам собирать бумажки со стола, пока Макс громыхал под столом, разыскивая особо летучие экземпляры жалоб.

Фин скроил самую скорбную мину из своего арсенала, помотал головой и изобразил пантомиму с закрыванием рта на несколько сложных замков и молнию. А Элька, водрузив последнюю бумагу сверху на выросшую вдвое стопку, задумчиво констатировала:

– Вы знаете, друзья, мне кажется, наша работа имеет удивительный обратный эффект: чем больше мы решаем проблем, тем быстрее увеличивается количество жалоб. Это какая-то неправильная обратная математика!