Текст книги "Христос с тысячью лиц"

Анализ

Что обращает на себя внимание в «Деяниях Иоанна»?

Во-первых, апостол Иоанн, как и апостол Фома, совершенно не в курсе, что он проповедует униженным, несчастным и бедным. Объектом его вербовки являются исключительно состоятельные клиенты, и если Фома вербует в веру Христа царей и их полководцев, то Иоанн, с поправкой на демократическое устройство полисной жизни, вербует преторов и богачей – а особливо их скучающих жен.

Конечно, автор может выдавать желаемое за действительное, но нас в данном случае интересует именно желаемое; автор совершенно не испытывает дискомфорта, рассказывая, с какой настойчивостью Иоанн отбивает перспективных клиентов у киников.

Второе, что обращает на себя внимание, – обращение этих самых городских магистратов влечет за собой воздержание от секса, но не влечет за собой никаких других запретов: ни пищевых, ни ритуальных. Нигде в «Деяниях» не говорится, что ученики Иоанна переходят на овощи и воду, соблюдают кашрут или хотя бы воздерживаются от идоложертвенного. Более того, нигде не говорится, что эти городские магистраты отказываются от участия в жертвоприношениях!

Участие в идольских жертвоприношениях было абсолютным табу для зилотов и впоследствии – для протоортодоксальной церкви. Любые подлинные деяния мучеников II–IV вв., как центральный эпизод, всегда содержат именно эту, ключевую сцену: от мученика требуют принести жертву, а он отвечает, что скорее готов умереть во имя Христа.

Не то – община «Деяний Иоанна». В нее входят городские магистраты. В нее входит претор Ликомид. В нее входит претор Андроник. Одной из основных обязанностей городских магистратов в греческом полисе было именно принесение жертв. Это было их профессиональное занятие. И мы ничего не слышим, чтобы Ликомид и Андроник воздержались от жертвоприношений. Мы можем предположить, что «Деяния» деликатно обходят этот вопрос стороной именно потому, что члены написавшей их общины приносили жертвы.

Именно в этом и упрекали ортодоксы гностиков. «Они без разбора едят идоложертвенные яства, думая, что нимало не осквернятся ими, и на всякое праздничное увеселение язычников, бывающее в честь идолов, сходятся первые», – негодовал Ириней Лионский{218}218
  Ириней Лионский. Против ересей, 1, 6, 3.


[Закрыть].

И, наконец, удивительной особенностью этих «Деяний» является тот факт, что Иоанн и его ученики не подвергаются никаким гонениям.

В «Деяниях апостолов» апостол Павел постоянно подвергается гонениям. Его преследователи – это евреи-зилоты. Они избивают его до полусмерти сначала в Листре (Деян. 14:19), а потом в Фессалониках (Деян. 17:5). Они нападают на него у храма (Деян. 21:36). Сорок каких-то мрачных террористов клянутся «не пить, не есть», пока не убьют его (Деян. 23:21), и тысяченачальник Лисий, взявший Павла под покровительство римлян, вынужден отправить его в Кесарию под беспримерной защитой двухсот воинов, семидесяти конников и двухсот стрелков (Деян. 23:23).

Более того, автор «Деяний апостолов» специально подчеркивает, что на Павла в Иерусалиме нападают именно «асийские иудеи» (Деян. 21:27), то есть те самые иудеи из Эфеса, Пергама и Смирны, которые, казалось бы, должны бы были быть возмущены Иоанном, обращающим эфесского претора Ликомида, не менее, чем Павлом, чаевничающим с проконсулом Кипра!

Однако в «Деяниях Иоанна» нет ни одного случая, чтобы евреи преследовали Иоанна, несмотря на то что Иоанн постоянно называет их «детьми Сатаны», точно так же, как обитатели Кумрана, которые считали евреев, не принадлежащих к их секте, «сынами Велиала».

Но, что еще удивительнее, – в «Деяниях Иоанна» нет ничего и о преследовании Иоанна властями!

Нигде в дошедшем до нас тексте «Деяний» не сказано, что миссионерская деятельность Иоанна сопровождалась какими-то препятствиями. Он перемещался между Милетом, Пергамом и Эфесом совершенно свободно, и единственной ему помехой были клопы в придорожной гостинице. Он прилюдно при всем народе отбивал учеников у киника. В Эфес его пригласил городской магистрат, и этот же магистрат устроил ему показательные выступления в театре.

Везде в этих «Деяниях» нападающей стороной является сам Иоанн, храбро бросающий вызов Сатане: он обещает предать смерти всех, кто поклоняется Артемиде, разрушает ее храм, отбивает учеников у киника, etc., – и, несмотря на т, что весь окружающий мир для Иоанна есть результат деятельности Сатаны, городские власти – или благодаря своим супругам, очарованным экзотическим целителем, или предпочитая не замечать проблему, которую сложно решить, – попросту не обращают на него внимания.

Ситуация эта – с отсутствием преследований – была настолько скандальной, что впоследствии христиане начали ее исправлять. Уже Тертуллиан спешит сообщить нам, что Иоанн был в Риме брошен Домицианом в котел с кипящим маслом, которое, однако, не причинило ему никакого вреда. Ученые строят разные сложные гипотезы о том, что страшные мучения Иоанна содержались в той части «Деяний», которая не дошла до нас.

На самом деле проще всего предположить, что никаких преследований в «Деяниях» не было.

После конца Иудейской войны единственным тестом, который мог выявить христиан, был их отказ принести жертву императору или богу. Закон требовал предавать «христиан» смерти за одно то, что человек является «христианином». Он требовал предавать смерти «за имя».

Но единственным способом определить, является ли человек христианином, являлась как раз его позиция по отношению к жертвам. Как только люди, заявившие Плинию Младшему, что они перестали быть христианами, принесли жертвы, они были отпущены. Им было нечего предъявить.

Именно это отсутствие преследований возмущало ортодоксов. Юстин Мученик в своей «Апологии», обращенной к императору, негодовал на еретиков, «которые называли себя богами». «И они не только не были гонимы вами, но и удостоились почестей!» – жалуется Юстин{219}219
  Юстин Мученик. Апология, 26.


[Закрыть].

Обстановка, в которой живет азийская община времен «Деяний Иоанна», живо напоминает нам ту, что описывается в современном им письме императора Адриана (117–138 гг. н. э.) проконсулу Азии Минуцию Фундану.

В этом письме император запрещает принимать к рассмотрению анонимные доносы против христиан. Он требует, чтобы доносчики защищали свои обвинения в суде. Это, собственно, и было основой римского уголовного права. Римляне, минимизировавшие государственный аппарат, не имели ни следователей, ни прокуроров, ни государственных обвинителей. Роль обвинителя в процессе всегда исполнял частный гражданин, delator, доносчик, который защищал свою точку зрения в состязательном процессе и, если его обвинение не подтверждалось, сам нес ответственность.

Такая система замечательно работала, если речь шла о краже курицы. Но легко заметить, что она плохо помогала против мафии или христианской общины. Такая община, располагающая значительными денежными и административными ресурсами, легко могла повернуть дело против самого доносчика, особенно если члены ее не испытывали ни малейших проблем с принесением жертв.

Общине, которая описывается в «Деяниях Иоанна», римлянам просто нечего было предъявить. Она могла ненавидеть весь окружающий мир; она могла называть его обиталищем Сатаны, она могла проповедовать воздержание от секса, но ежели она приносила жертвы, то никакой delator не смог бы защитить свой донос в суде, – и власти предпочитали не замечать проблемы, чтобы не быть вынужденными решать ее.

«Откровение Иоанна Богослова»

«Деяния Иоанна» был не единственный текст, связанный с апостолом Иоанном и написанный в римской провинции Азия. За несколько десятилетий до «Деяний» в той же самой Азии был написан куда более известный и даже вошедший в Новый Завет текст – «Откровение Иоанна Богослова». Текст этот приписывался лично апостолу Иоанну, сосланному на остров Патмос.

Мы уже подробно разбирали «Откровение» в предыдущей книге. «Откровение» – книга вовсе не такая мирная, как «Деяния Иоанна».

Главное содержание «Откровения» – это впечатляющее описание космической катастрофы, которая уничтожит весь языческий мир, а также евреев из числа тех, которые не верят в Христа. Все эти неверующие погибнут в мучениях. Они умрут от града, мора, засухи и звезды полыни.

Они умрут от пораженных источников вод, от рек, превращенных в кровь, от язв, от саранчи с золотыми венцами и от чудовищных коней со львиными головами и змеиными хвостами, на которых восседают всадники в серной, гиацинтовой и золотой броне.

Все эти беды насылает на мир отнюдь не Сатана. Их насылает Агнец – Христос. Поразят эти беды язычников – то есть всяческих преторов Ликомидов и Андроников. Спасутся от этой космической катастрофы только евреи, и то не все, а только «запечатанные»: по двенадцать тысяч человек из двенадцати колен Израилевых (Откр. 7:4). Именно это истребление всего человечества автор называет праведностью, а приверженцев Иисуса он называет святыми.

«И услышал я ангела вод, который говорил: праведен ты, Господи, который еси и был, и свят, потому что так судил. За то, что они пролили кровь святых и пророков, ты дал им пить кровь. Они достойны того» (Откр. 16:5).

Тех, кто верит в Христа, но не соблюдает иудейский закон, автор «Откровения» отмечает особо, как чудовищных еретиков. Он называет их лидера «пророком Валаамом», который вводит сынов Израилевых в соблазн и учит их есть идоложертвенное. (Откр. 2:14).

Их общину он именует «синагогой Сатаны». Приверженцы «синагоги Сатаны» «говорят о себе, что они иудеи, но не суть таковы, а Лгут» (Откр. 3:9). В этом страшном Лжеце и «пророке Валааме», основателе «синаноги Сатаны», легко угадывается апостол Павел. Это именно он называл своих учеников Новым Израилем, не соблюдал закона и разрешал есть мясо, принесенное в жертву идолам: «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования» (1 Кор. 10:25).

Грандиозная картина космического геноцида, нарисованная автором «Откровения», довольно быстро стала смущать церковь, и она попыталась приписать любимому паствой произведению довольно позднюю дату.

Ириней Лионский первый заявил, что «Откровение Иоанна Богослова» было написано в 80-х гг. н. э., после преследований Домициана – тех самых, во время которых огнестойкого Иоанна попытались вскипятить в котелке.

Это была очень удобная теория. Она очень кстати разносила во времени время написания «Откровения» и Иудейскую войну, а заодно объясняла неприязненное отношение автора «Откровения» к окружающему миру. В самом деле, если вас попытаются сварить в котле с кипящим маслом, вы ожидаемо будете недовольны.

Однако значительная часть современной библеистики дает «Откровению» иную датировку. Она датирует его 60-ми гг. н. э. – временем императора Нерона{220}220
  О различных датировках «Откровения» см.: Adela Yarbro Collins. Crisis and Catharsis: The Power of the Apocalypse. Philadelphia. Westminster Press, 1984. P. 54–83.


[Закрыть].

Главной и очевидной причиной такой датировки является тот факт, что автор «Откровения» прямо идентифицирует Антихриста, сына Сатаны, который «будет вести войну со святыми», с Нероном Кесарем, имя которого, написанное на иврите, и давало в пересчете на цифры число 666. Кроме этого автор «Откровения» не знает о разрушении Храма (Откр. 11:1), разрушенного после Иудейской войны.

Иначе говоря, «Откровение Иоанна Богослова» описывает ход Иудейской войны так, как она должна была произойти, по мнению ее зачинателей.

«Откровение» написано милленаристом-мистиком, который называет своих соратников святыми и праведниками, то есть пользуется той же терминологией, что в Кумране. Еретика (пророка Валаама, который учит есть идоложертвенное) этот автор называет кумранским термином Лжец. Автор «Откровения» считает, что спасутся только те, кто строго соблюдает закон Моисеев. Даже самые благочестивые библеисты вынуждены согласиться, что его автор – это «иудеохристианский пророк, который перешел от иудаизма к христианству в какой-то момент своей карьеры»{221}221
  David Aune. Revelation 1–5 (Word Biblical Commentary 52A). Dallas, Texas, 1997, cxxi.


[Закрыть]. Этот пророк жил в Азии и писал на скверном греческом, который был ему неродной.

По иронии судьбы «Откровение Иоанна Богослова» – это одна из немногих книг Нового Завета, которая действительно могла быть написана тем, кому она иногда приписывается – то есть настоящим, подлинным Иоанном, «любимым учеником» Иисуса.

Что же общего между мирными «Деяниями Иоанна», в которых языческие преторы наперебой становятся последователями Христа, и фанатическим, пышущим ненавистью «Откровением», в котором вышеуказанные преторы поражаются звездой полынью, градом, гиацинтовыми бронями, златоувенчанной саранчой?

Теология.

Главное, что бросается в глаза в «Откровении» – это необычайное могущество последователей Иисуса. «Откровение» начинается с обращения к семи главам христианских общин семи городов провинции Азия – Эфеса, Смирны, Пергама, Тиатиры, Сард, Филадельфии и Лаодикеи. Автор Откровения называет их не просто вождями, главами или лидерами. Он называет их ангелами, то есть посланниками Господа.

Эти ангелы, главы семи церквей, имеют фантастические магические способности. Это именно они трубят в волшебный шофар и насылают на язычников град и огонь, и это именно они выливают семь чаш гнева Божия на землю:

«Пошел первый ангел и вылил чашу гнева на землю: и сделались жестокие и отвратительные гнойные раны на людях, имеющих начертание зверя и поклоняющихся образу его» (Откр. 16:2).

«Откровение» называет верующих в Иисуса «царями и священниками» (Откр. 5:10), очевидно, потому, что они помазаны. Помазание и крещение и есть та магическая печать или мета, о которой говорят Иезекииль и Дамасский Документ и которая и дает верующим неуязвимость. Это помазание запечатывает верующего именем Бога: «И напишу на нем Имя Бога Моего» (Откр. 3:12).

Царство этих царей и священников для Иоанна, несомненно, имеет вполне земную природу. «Мы будем царствовать на земле» (Откр. 5:10). Эти люди физически воскреснут, как физически воскрес и сам Иисус. «Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет» (Откр. 20:4).

Но это – вполне земное царство – имеет также и космическое измерение. Верующие в Христа получат не просто физическую власть и вечную жизнь. Они получат власть космическую. Они получат престолы на небе (Откр. 11:16). Иначе говоря – они, смертные, станут богами.

Именно это и есть самая суть, сердцевина, основа гностицизма: обещание сделать смертного – Богом. Это процедура, которую строжайше запрещает ортодоксальный иудаизм. Он запрещает человеку не только делаться богом, но даже и глядеть на него. Он запрещает человеку путешествовать на небо. Он запрещает человеку видеть Лицо Бога. И в ортодоксальном иудаизме престол на небе только один: это меркава, летающая колесница Яхве.

Но Иоанн видит «вокруг престола двадцать четыре престола». Он видит на них старцев «в белых одеждах и золотых венцах» (Откр. 4:4). «Побеждающему дам сесть со Мною на Престоле Моем» (Откр. 3:21), – обещает Иоанн Агнец. Перед нами – те самые кумранские «боги, подобные пылающим углям» (4Q403 I, ii, 6), и власти, стоящие у престола «царства святых Царя святости» (4Q405 23 ii). Перед нами – то самое кумранское представление о том, что человек может «стоять с войском святых и вступать в общение с общиной Сынов Неба. (IQH, 10).

И, точно так же, как в Кумране, весь этот фантастический мистицизм имеет у Иоанна отчетливо милитаристский характер.

Иисус Откровения – это не человек. Это Божество. Вторая Власть в Небе. Это существо, поражающее воображение. Это Агнец с Семью Рогами и Семью Очами. Это Жнец, который с облака бросает человечество-виноград в точило Гнева Божия. Это надмирная власть, с Очами, как Пламень Огненный, и острым мечом, исходящим из уст.

«Из уст же Его исходил острый меч, чтобы поражать им народы. Он пасет их жезлом железным; Он топчет точило вина ярости и гнева Бога Вседержителя. На одежде и на бедре его написано имя: Царь Царей и Господь Господствующих» (Откр. 19:15–16).

Сложно представить себе, чтобы это космическое существо по-настоящему умирало и воскресало. Взгляды Иоанна по поводу физического воскресения Агнца, без сомнения, сложны и не так однозначны, как в позднейшем гностицизме, но интересно, что Иоанн называет этого Агнца «как бы» (ως) закланным (Откр. 5:6): то есть он имел подобие закланного, но таковым не был.

Кто умирает и воскресает в «Откровении» – так это смертные, верующие в Иисуса.

Одиннадцатая глава «Откровения» содержит в себе редкий по силе рассказ о двух мартосах, «двух маслинах, двух светильниках». Под этими двумя мучениками имеются в виду два совершенно реальных исторических лица, о которых мы поговорим позднее, – а пока отметим, что эти «две маслины, два светильника», обладают невероятной магической силой, которой обычно и хвастались воинственные гоисы «четвертой секты».

«Они имеют власть затворить небо, чтобы не шел дождь на землю во дни пророчествования их, и имеют власть над водами, превращать их в кровь, и поражать землю всякою язвою, когда только захотят» (Откр. 11:6).

Они умеют убивать врага огнем из своих уст. «И если кто захочет их обидеть, то огонь выйдет из уст их и пожрет врагов их. Если кто захочет их обидеть, тому надлежит быть убиту» (Откр. 11:5).

Эти два светильника будут убиты Врагом и оставлены посреди Иерусалима, но через три дня они воскреснут и на глазах всего города вознесутся на небо (Откр. 11:11).

И точно так же, как и эти «два светильника», физически оживут все другие верующие в Иисуса.

«И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет» (Откр. 20:4).

Как же связаны между собой эти два текста – «Откровение Иоанна Богослова», обещающее праведникам и святым, соблюдающим закон, фантастическое могущество и физическое воскресение – и «Деяния Иоанна», обещающие это же самое могущество городским преторам, просвещенным богачам и даже обратившимся киникам – но физического воскресения уже не обещающие?

Мы легко можем предположить, что община «Деяний» является результатом эволюции общины «Откровения» и что эволюция эта особенно стремительно пошла после Иудейской войны.

До Иудейской войны сторонники Иоанна проповедовали только иудеям (как на арамейском, так и на греческом – мы не должны забывать, что в Азии многие иудеи арамейским просто уже не владели) и фанатически соблюдали закон. Именно соблюдение закона и превращало их в богочеловеков, нисходящих на землю с небесной скинии. После Иудейской войны они проповедовали и язычникам, тем более что иудеи после громкого краха предприятия ангелов, вероятно, не все были расположены слушать их.

До Иудейской войны они преследовали «синагогу Сатаны» и ее пророка Валаама. После нее они поняли все преимущества валаамового подхода.

До Иудейской войны община жила ожиданием немедленного физического триумфа, и хотя она знала о пребывании душ праведников на небе, это пребывание носило исключительно кратковременный характер. «Царство мира соделалось Царством Господа Нашего и Христа его и будет царствовать во веки веков», – обещала она (Откр. 11:15).

После войны вдруг оказалось, что Царство Господа находится не в мире, а вне его. Спасать надо не мир – спасаться надо от мира.

Но одна ключевая деталь осталась в теологии этой общины неизменной. Она по-прежнему обещала смертным научить их становиться богами. Она по-прежнему обещала им невиданную силу и власть. Она по-прежнему обещала им престолы на небе. Она по-прежнему обещала им возможность становиться Христами. «Ибо когда ты слышишь меня, ты, услышав, станешь как я, а я стану тем, кем я был» (Деян. Ин. 100:5)[5]5
  Дальше следует чрезвычайно испорченный кусок текста, который, возможно, содержит фразу: «От меня ты тот, кто я есть». – Прим. авт.


[Закрыть].

Paul vs John

Как мы уже говорили, «Деяния Иоанна» явно написаны в пику «Деяниям апостолов». Автор «Деяний Иоанна» прочел текст нашего условного Луки (напомним, что Евангелие от Луки и «Деяния апостолов» написаны одним и тем же автором) и возмутился: все было не так!

Ученик Павла Лука говорит, что христианскую общину в Эфесе основал апостол Павел. «Нет, – возражает автор «Деяний Иоанна», – ее основал Иоанн».

Лука говорит, что в друзьях у Павла были «азиархи» (Ασιάρχης), то есть начальники города Эфеса и провинции Азии. «Нет, городские власти были учениками Иоанна!» – возражает автор «Деяний Иоанна».

Лука рассказывает, что люди излечивались от хворей, касаясь одежды Павла (Деян. 19:12). «Нет, – возражает автор «Деяний Иоанна», – люди излечивались, касаясь одежды Иоанна!» Лука рассказывает, что Павел обратил великое множество людей «не только в Эфесе, но почти во всей Асии» (Деян. 19:26). «Нет, – возражает автор «Деяний Иоанна», – Азию и Эфес обратил Иоанн».

Лука рассказывает про мятеж, который произошел против Павла, когда ремесленники, зарабатывавшие на жизнь изготовлением статуэток Артемиды Эфесской, возмутились против Павла и притащили его учеников в городской театр, где чуть не убили.

Рассказ Луки невольно представляет Павла в невыгодном свете. Оказывается, этот могущественный чародей, который излечивал одним наложением рук и был на короткой ноге со всеми городскими начальниками, вдруг, вместо того чтобы самолично явиться в театр и продемонстрировать свое целительское искусство на глазах всей толпы, – куда-то спрятался, и только покровительство «азиархов» спасло его шкуру.

Рассказ «Деяний Иоанна» – прямая полемика с Лукой. Если у Луки городской театр служит местом позора Павла, то у автора «Деяний Иоанна» городской театр служит местом апофеоза Иоанна. Он собирает в театр всех больных и излечивает их. И более того: он после этого обрушивает храм той самой Артемиды, от которой позорно спрятался Павел.

Трудно не заподозрить, что эпизод с обрушением храма Артемиды – это не столько полемика с язычниками, сколько камень в огород того, кто в «Откровении» Иоанна называется «пророком Валаамом» и основателем «синагоги Сатаны». Первоначальная причина конфликта между двумя эфесскими христианскими общинами осталась далеко в прошлом – иудейский закон они не соблюдают обе, но организационное соперничество продолжалось. Ложечки нашлись, но осадок остался.

Но и это еще не все. Потому что у Луки в «Деяниях апостолов» есть поразительная сценка с «семью сынами первосвященника Скевы».

Лука рассказывает нам – ни более, ни менее, – что после того, как учение Павла побило все кассовые сборы и имело сумасшедший успех, у него явились подражатели из иудеев. Какие-то «семь сынов иудейского первосвященника Скевы» тоже начали именем Иисуса изгонять бесноватых, но потерпели на этом поприще сокрушительное поражение. Изгоняемый бесноватый набросился на них и отделал их кулаками со словами: «Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?» (Деян. 19:15).

Эти «семь сынов иудейского первосвященника Скевы» впоследствии приводили христианских библеистов в отчаяние. Этот текст объявлялся анекдотом, который не представляет «никакого религиозного или личного интереса»{222}222
  Martin Dibelius. Studies in the Acts of the Apostles, 19n15, SCM Press, 1956.


[Закрыть], «профанным анекдотом»{223}223
  Hans Conzelmann. Acts of the Apostles, Fortress Press, 1987. P. 163.


[Закрыть], «профанным бурлеском»{224}224
  Gottfried Schille. Die Apostelgeschichte des Lukas, Berlin, Evangelische Verlagsanstalt, 1983. S. 379.


[Закрыть], «легендой и шуткой»{225}225
  Gerd Ludemann. Early Christianity According to The Traditions in Acts. Fortress Press, 1989. P. 213.


[Закрыть] и «совершенно невразумительной историей»{226}226
  William Neill. The Acts of the Apostles, Harper Collins, 1973. P. 205.


[Закрыть].

Действительно, с точки зрения ортодоксальной библеистики история выглядит совершенно абсурдно. Какой такой «иудейский первосвященник» Скева?

Официальная история не знает такого первосвященника. Что этот «первосвященник» делал в Эфесе? Откуда у него было целых семь сынов? И вообще, самое главное – учение Иисуса был маленький ручеек, никому не известный, который только потом разлился в могучую реку, – с какой стати «иудейскому первосвященнику», да еще и его семи сынам, пытаться изгонять бесов именем Иисуса?

Реальная историческая картина Иисуса, которого проповедовала могущественная «четвертая секта», позволяет нам легко ответить на этот вопрос.

Перед нами – очередной эпизод соперничества между общинами Павла и Иоанна в Эфесе. «Иудейский первосвященник», который в какой-то момент получил странное имя «Скева», – это не кто иной, как Иоанн со своим петалоном, на котором было начертано имя Бога. А его «семь сынов» – это, скорее всего, «семь ангелов», семь светильников, семь маслин, семь глав семи азиатских церквей: Эфеса, Пергама, Сард, Филадельфии, Лаодикеи, Смирны и Тиатиры.

«Откровение» утверждает, что эти «ангелы» обладают невероятным могуществом: это они выливают чаши гнева Божия на землю и приходят из небесной скинии на облаках. Они имеют звезду утреннюю и сидят на престолах на небе, и, более того, они владеют священным именем. Именно это имя и позволяет им совершать чудеса. «И напишу на нем Имя Бога Моего… и Имя Мое новое» (Откр. 3:12).

Лука, в пику «Откровению», рассказывает нам совсем другую историю. Эти клоуны, эти семь «ангелов», эти «семь сынов первосвященника», только претендовали на то, что у них есть имя. Но на самом деле они потерпели сокрушительное поражение. Они были избиты, раздеты и выкинуты из дома первым попавшимся бесом: «Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?»

В «Откровении Иоанна Богослова» Иоанн сообщает, что община верующих в Эфесе расколота. В ней есть настоящий епископ, ангел, вождь, поставленный Иоанном, который много «трудился для имени Моего» (Откр. 2:3). И в ней есть Лжец. Этого Лжеца настоящий глава Эфесской общины на дух не переносит: «Ты не можешь сносить развратных, и ты испытал тех, которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашел, что Лжецы» (Откр. 2:2).

Ученик Павла Лука полемизирует с «Откровением». Никакой Павел не Лжец, – говорит он, а основатель христианской общины в Эфесе. А вот кто были Лжецы – так это «семь сынов первосвященника», которые пытались именем Иисуса изгнать бесов, но не смогли.