Электронная библиотека » Юлия Шолох » » онлайн чтение - страница 8

Текст книги "Волчий берег"


  • Текст добавлен: 21 апреля 2022, 19:23


Автор книги: Юлия Шолох


Жанр: Героическая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Я так и вылупилась на него.

– Ты что, серьёзно?

– Нет, конечно.

Мы смотрим друг другу в глаза. Даже не знаю, когда мы перестали идти и остановились, и описать не могу, как завораживающе светились его зрачки… этот лунный блеск с каплями золота… только крики нас прервали – где-то на ярмарке торговка ругалась с покупателем.

А, наваждение глупое… пройдёт!

Вскоре вдоль длинных крепких прилавков идём и мы. Чего у торговцев только нет! И игрушки, и расписная посуда, и шкатулки из цветного камня. Женские настои для волос и для тела, помада. И ленты впереди виднеются, та самая мастерица, которую мы с Малинкой боготворим, разложила их на столе, а вокруг полно народу. Хорошо берут, но лент меньше не становится – мастерица, словно колдунья, вытаскивает из сумки новые и раскладывает, расправляет на опустевших местах.

Я отворачиваюсь, Малинка вслед за мной.

– Давайте мы вам что-нибудь на память купим, – вдруг предлагает Гордей. – Нам будет приятно вас порадовать.

– Нет! – в один голос заявляем мы.

Не сомневаюсь, что они купят, не похоже, что в деньгах нуждаются. Наш постоялый двор не из дешёвых. Но нет, это будет неправильно, даже Малинка знает, при всём своём желании получить ленту, молчит.

Мы проходим через торговые ряды к берегу, где прилавки с едой и музыка.

– Ну, от угощения хоть отказываться не станете? – спрашивает Всеволод.

– Наверное, – Малинка с сомнением смотрит на меня, будто ждёт подсказку, – …нет?

– От угощения не откажемся, – говорю я. Что в угощении такого страшного? – Только если это не спиртное.

– Нет, какое спиртное! – кривятся они. – Сладости больше подойдут. Какие угощения у местных? Самые вкусные где?

Гордей вдруг берёт меня за руку и ведёт к ближнему прилавку с фигурными пряниками – медовыми и из ягодной муки. Приходится чуть ли не бежать, чтобы за ним успеть.

– Ух ты, – у прилавка он удивлённо качает головой, разглядывая тёмные пряничные фигурки, разукрашенные цветной глазурью – белой и ярко-жёлтой. – Красиво.

– Да. Жаль только не из мяса.

Над моим плечом просовывается голова Ярого, который поводит носом и недовольно морщится. Он отодвигается, его место занимает Малинка, а за ней Всеволод, который закрывает сестру своей широкой спиной и не даёт толпе толкаться.

– Выбирайте быстрее и нам что-нибудь посоветуйте, а то с ног скоро собьют, – смеётся Гордей. Его тоже толкают, но он не толкается в ответ, терпит, а так скоро и правда с места снесут.

Ну, я ещё с детства одно и то же люблю, как и Малинка.

– Мне этот, в виде солнца, сестре этого, в виде зайца, а вы попробуйте круглые красные – они с перцем делаются на меду. Мужчинам нравятся.

– С перцем? – над плечом снова высовывается голова Ярого – и откуда взялась? – С перцем мне тоже купи попробовать.

Покупает это всё Всеволод, продавец складывает пряники на маленький поднос из бересты и протягивает Малинке. Гордей держит меня за руку и отпускать не собирается. Я тихонько тяну её, так, чтобы никто не заметил, но он только крепче сжимает. Только когда мы выбираемся из толпы и начинаем разбирать пряники, отпускает.

– Идите на берег, я квасу принесу. – Ярый тут же исчезает, а мы идём к реке. На берегу чудо как хорошо! Духоты нет, народу меньше, ветерок дует.

Выбрав травку погуще, мы садимся и пробуем пряники. Особенно приятно посмотреть на лица Всеволода и Гордея, когда они кусают свои пряники первый раз. У них лица так забавно вытягиваются! Я знаю, первое, чего хочется, когда перчёный пряник пробуешь – немедленно его выплюнуть, но если сдержаться, то потом вкусно становится. Правда, горит всё огнём, но приятным – сладким и терпким.

Гордей начинает жевать. Всеволод за ним.

– А ничего, – признаётся Гордей, разглядывая свой пряник совсем другими глазами. – Даже не ожидал.

– И правда, вкусно.

Когда возвращается Ярый, за квасом тянутся все сразу – мы от сладости, они от жгучести.

Потом Ярый с довольным видом ложится на спину и закрывает глаза. Малинка пододвигается к Всеволоду, тот смотрит вперёд, на реку, будто не замечает.

– Жгучка, – Гордей тут как тут, глядит, как я верчу недоеденный пряник в руках. Растягивается рядом в траве на боку, подпирая голову рукой. – Расскажи что-нибудь о себе. То, что сама хочешь.

Всего и остается, что вздыхать. Рассказывать по большому счёту нечего.

– Ладно. Сам спрошу. К примеру, ты на кого похожа – на папу или на маму?

– Не знаю… На маму немножко, а отца я ни разу не видела.

Он молчит. Я чуть было не открываю рот, чтобы спросить, на кого похож он, но, кажется, это глупо.

Тут Ярый натурально захрапел, Гордей, не глядя, толкнул друга ногой в бок – тот перевернулся на живот и затих.

– Почему он дома не остался, если так устал?

– Кто его знает! Чего о нём говорить, пусть спит. Лучше скажи, тебе здесь нравится? В Вишнянках?

Я оглядываюсь.

– Да. Народу бы ещё поменьше.

– Ты хочешь жить в таком месте?

– Не знаю, не думала.

– А путешествовать не хочешь? Поехать в другие земли, посмотреть другие места.

– Нет. Или не знаю… Не думала!

– Вишнянки – хороший город, лес и река хороши, но есть места лучше, – с усмешкой говорит он.

– Может, и есть. А может, нет!

– Тогда нужно посмотреть и самой убедиться.

– Нужно будет или нет – сама решу!

Не знаю, до чего бы мы договорили, но тут вскочил Всеволод и как-то нервно сказал:

– Пойду ещё чего-нибудь куплю, тут ждите.

Малинка вздохнула и перебралась ближе к нам. Жутко хотелось её спросить, что такого она натворила, раз Всеволод бежит, словно за ним по пятам волки гонятся, но пришлось молчать.

– А тебе нравится тут жить? Работать у хозяйки? А? – спрашивает сестру Гордей.

– Ну, не то что бы, – она качает головой.

– Хочешь по миру путешествовать?

– Ага!

Глаза Малинки тут же горят, словно мы немедленно пускаемся в путешествие.

– Хватит о пустом! – меня это всё неожиданно злит. Как будто у нас с Малинкой большой выбор был, куда идти. – От добра добра не ищут! Нам и тут хорошо.

Сестра вздыхает. Так и хочется сказать ей – чего ты уши развесила… уедут они, всё одно уедут рано или поздно! Только раздразнят словами своими да взглядами, вон как пристально смотрит… а сами…

– Жгучка, хозяйка наша! – вдруг шипит Малинка, пригибаясь. – Вон идёт с Фадеем!

– Где?

Я тоже наклоняюсь, прячусь в траве. Высокие стебли с пушистыми кончиками щекочут нос.

И правда, хозяйка идёт. А нас в наших приметных цветочных платьях издалека видать. Хорошо хоть темнеть начало, но если они в сторону берега завернут, всё, точно застанут – мы сидим недалеко от тропинки.

И самое удивительное – почему я раньше об этом не подумала? Взяли и отправились на праздник с постояльцами, которых Глаша с утра грязью поливала.

– Представляю, какой её удар хватит, если она нас увидит, – шепчет Малинка и хихикает.

– А что не так? – спрашивает Гордей, переводя удивлённый взгляд с меня на сестру и обратно.

– Как что? Увидит, что мы с вами гулять пошли и выгонит! – шепчет Малинка. – У неё это просто.

Тут Ярый проснулся, сел, хмуро смотря на нас.

– Чего вы тут шепчетесь?

То есть пока мы нормально говорили, не понижая голоса, ему не мешали, а как зашептались, так он сразу почувствовал?

Малинка тем временем мне на колени почти улеглась, я сверху, прячась в траве, а Гордей так и сидел рядом, с умилением за нами наблюдая.

– Чего смеёшься? – обиделась я.

– Ничего я не смеюсь.

– А я смеюсь, – Ярый встал и подошёл ближе, сел с другой стороны. – Как будто подростка на свидание позвал, а она мамки боится, чуть что по кустам прячется.

– У нас не свидание! – сообщила я. Сердце предательски колотилось.

Глаша с Фадеем подошли ещё ближе. Сейчас обернутся – и всё! Пиши пропало!

– Ладно уж, сделаю одолжение… кое-кому, кто будет должен, – Ярый вдруг подскакивает и идёт в сторону хозяев, заходит чуть сбоку и окликает их. Те, понятное дело, оборачиваются, и начинается разговор. Понемногу они все вместе уходят к палаткам, где Ярому указывают и туда, и сюда, отвечают на вопросы, которых у него, похоже, немеряно.

– Фух, – Малинка садится ровно. – Пронесло.

– Вот ещё – должен! – фыркаю я. Размечтался, чтобы мы ему должны были!

Только тогда мне и стало не по себе. Неловко как-то. Прятались, будто натворили чего. Или будто бы мы стыдимся тех, с кем пришли. Если бы мне было легко объяснить, что я имею в виду, я бы даже извинилась, но кажется, я не смогу объяснить. Только смотрю на Гордея с раскаянием и пожимаю плечами.

– Пошли бы к знакомому деда Шиха жить, он бы вас не ругал за такое. И от места бы точно не отказал, – говорит Гордей.

– Скажешь тоже! А если бы пили да гуляли бы с утра до вечера, ему в подоле каждый год приплод носили, тоже бы не отказал?

– Хм. Но вы бы не стали?

Видно, что он с трудом сдерживал смех.

К счастью, вовремя пришёл Всеволод с коробом свежих ягод. Мы с Малинкой не отказались, ягода была большая и сладкая, голубоватая, из болот. Иногда отсыпали в протянутые ладони Гордея и Всеволода, но чаще сами ели. Не успели оглянуться, как короб пустой стал.

Вскоре подошёл Ярый, завалился снова в траву.

– Там танцы начались, – лениво сказал он, закидывая руки за голову, и уставился в небо, на котором уже зажглись звёзды.

– Пойдём танцевать? – тут же спросил Гордей, ненароком опершись на руку ближе ко мне, задевая меня плечом. И от него чем-то таким приятным запахло, что нос так и зашевелился сам собой. Пришлось быстро опускать голову, а то заметят, Малинка смеяться начнёт, остальные удивятся.

Представлять на лицах наших спутников удивление вперемешку с отвращением почти физически больно. Он же смотрит на меня, будто я красавица, а если вдруг начнёт, как на уродину?

– Мы тоже пойдём танцевать? – Малинка резво обернулась к Всеволоду. – Да? Пойдём?

Тот почему-то нервно глянул на Гордея и сглотнул. Как будто от него позволения ждал. Потом тяжело вздохнул, отводя глаза, сделал вид, что думает. Но кажется, танцевать ему хочется так же, как Ярому, лицо у которого, что каменная стена.

– Жгучка! – Гордей тем временем наклонился ко мне и прошептал над ухом. – Пойдём танцевать. Не бойся. Я тебя так закружу, что словно птица полетишь, увидишь!

Вот уж кто полон решимости!

Танцевать хотелось, конечно. Мы ещё с мамой ходили, маленькими вокруг костров танцевать, с тех пор танцы для меня значат счастье.

Давно это было.

Взрослые, правда, совсем другие танцы танцуют, но надо попробовать. Почему-то я уверена – и мне и Малинке они понравятся.

Нужна всего малость – протянуть руку и позволить ему себя поднять на ноги, довести до места и обнять. И если всё это время смотреть в его глаза, которые говорят так много… только я отчего-то не слышу, наверное, всё получится?

– Смотри-ка!

Насмешливый голос заставляет вздрогнуть и поднять голову. Конечно, ожидание чуда и волшебного полёта, которых ждёшь от кружения вокруг костра, портится.

К нам подходят парни, та самая компания, что заглядывала с утра в магазин, и Огний с ними. Они скалятся так, будто что-то неприличное видят, аж кожу защипало.

Уж лучше бы хозяйка нас раньше застала да домой отправила!

– Смотри, Огний, не твоя ли подружка с приблудкой обжимается? – спросил один из парней, смотря сверху вниз. Самый противный, всегда его терпеть не могла!

Огний ступил вперёд, взглянул на меня свысока и поджал брезгливо губы.

Я нахмурилась. Нет, он и правда думает, будто я ему что-то должна? Вон, какой вид сделал, будто я ему обещалась, а сама к другому подло по-тихому ушла. Будто это я замуж осенью иду!

– Огний – пустой короб, – тихо хихикает Малинка себе в сжатый кулак, но я слышу. Остальные, кажется, тоже.

Ярый поднимается, сонно хлопая глазами.

– Это что за бычьё привалило?

– Вот ты какая! – вдруг крикнул Огний, праведно сверкая своими чудными очами. – Что ж ты, сначала мне глазки всё строила с утра до вечера, гулять напрашивалась, до сеновала водила, а тут раз – и с другим! А мне сразу говорили – волочайка ещё поискать! У тебя ж на бесстыжем лице всё написано!

Бах! Звук голоса ещё не замолк, а вокруг словно вихрь поднялся. Что-то стало происходить так быстро, и я даже не сразу поняла, что. Гордей лежал на спине, а сверху на него навалился Всеволод, давя на его шею локтём и закрывая его лицо руками, плечом. Раздавался странный звук, но откуда, не знаю, потому что парни из компании Огния смеялись и отвешивали какие-то злые шутки, а перед ними лениво вытягивался Ярый.

– За наговоры положено отвечать, – заявил он.

Малинка прижалась ко мне и задрожала.

– А кто меня заставит? – Огний глянул на него сверху вниз, потому что стоял выше по склону. – Ты что ли?

За спиной Огния было не меньше полдюжины друзей, да и Ярый по сравнению с ним выглядел не таким мускулистым.

Бабы у нас говорят, что парни часто петушатся друг перед другом да выделываются, но тут Ярый молча и быстро бросился в толпу, взмахнул кулаком, и кто-то из противников упал.

Какая-то девушка взвизгнула.

– Драка! – закричал чей-то взволнованный голос. И тут же в ушах взорвались звуки – крики, удары, чьё-то рычание и неразличимый шёпот Всеволода, испуганный вопрос Малинки:

– Что это?

Что это? Я быстро встала, поднимая сестру. К нам со всех сторон стремительно собирались зеваки. Тут же ахали, пялясь на драку, и не забывали задержать взгляд на нас с Малинкой, прикидывая, не мы ли причина?

Сейчас все Вишнянки сбегутся, и тогда добра не жди! Ославят на все окрестные сёла!

– Пошли.

Мы быстро пробрались мимо кучи дерущихся парней, из которой то и дело выпрыгивал Ярый и снова возвращался, мимо столпившихся вокруг людей и со всех ног побежали домой.

– Жгучка, стой! Да постой же ты.

Малинка то и дело оглядывалась, тянула шею, пытаясь рассмотреть, что осталось за спиной.

– Пошли! – я одернула её сильнее обычного и сестра поддалась. Неслись, словно от своры бесов убегали! Только у дома остановились да отдышались.

– Чего мы сбежали?

– Ты что, не видела? Они же драку устроили!

– Кто?

– Как кто? Ярый!

– Но он же тебя защищал!

– Меня? На что мне его защита? Нет, Малинка, он не меня защищал, а драться хотел. Ему только повод дай драку начать! Видела, как он довольно улыбался, когда один против всех шёл? Словно за подарками. И сразу бить начал. А ты сама говорила – кто с таким дружит, сам такой.

Возразить было нечего, и мы уставились на дорогу – совсем пустую. Я не выдержала первой.

– Всё! С завтрашнего дня никаких с ними разговоров! Пусть скорее едут по своим делам, хватит их слушать.

– Не понимаю, чего ты так завелась, – с обидой ответила Малинка.

– Чего? Как чего? А ты не помнишь, как сосед наш жену свою и детей бил почём зря? Такой же был – здоровый, рука что кувалда, только повод дай, крошить начнёт. От таких подальше нужно держаться. Как видишь, что кулаки любит чесать – сразу беги.

– Он тебя защищал! – возмутилась Малинка.

– Ой, хватит уже, слышала! С какой стати ему меня защищать? Он сам то и дело намёками да оговорками нас с тобой обсуждает, а тут полез защищать?

– Ну да. Мы же с ними пришли.

– Ладно, неважно.

– Как неважно? А Всеволод что делал с Гордеем?

Меня словно в спину толкнули, я покачнулась, схватившись за сестру.

– Ты что?

Во рту горько стало.

Нет, не бывать этому! Не дам голову себе заморочить! Морок это, злой, глупый, всё в порядке с ними!

– Не знаю и знать не хочу!

– Ладно, ладно, только не кричи.

Сестра испугалась, но я не унималась. Не могла никак, сердце не на месте, хоть ты тресни!

Вот и дом наш, и забор высокий. Я подтащила Малинку к чёрному входу.

– Клянись, что не станешь больше с Всеволодом болтать да смотреть на него, открыв рот.

Она собиралась было ответить, но вдруг промолчала, опустила голову.

– Я не могу, Жгучка, об этом клятву давать.

Потом решительно вскинулась, нахмурилась.

– Ты бы тоже не смогла, если бы знала, что такое любовь!

Я чуть не застонала. Вот чего не хватало!

Но тут кто-то зашуршал во дворе, стал окно открывать, пришлось прижимать к губам Малинки руку и затаскивать ее к нам в комнату. Мы даже на кухню не зашли, поболтать с остальными и послушать, кто чего интересного на празднике делал.

Сестра молча разделась, легла в кровать и отвернулась к стенке. А сама сопит обиженно.

Я тоже легла, отвернувшись к окну. Сон, конечно, не шёл. Я много раз повторяла самой себе – так нужно, так будет верно, правильно, нам обеим так будет лучше. И сама не верила. Но как иначе? Всё ведь верно вышло – нечего было знакомство заводить с постояльцами, которые мимо ехали да на несколько дней задержались. Чего нам с ними водиться? Нечего было! Так что сами виноваты.

Жаль, что теперь я не знала, как быть, как избегать дальнейших встреч. Как не разговаривать с Гордеем? Как не броситься к окну, чтобы дождаться их возвращения и узнать – всё в порядке, их не покалечили, не отправили на тот свет?

Конечно, они драчуны. Сразу надо было понять, слишком уверенно выглядят, слишком свободно себя ведут. Не боятся никому в глаза смотреть, ни перед кем не кланяются. Ярый так и рыщет взглядом, кого бы побить. Чего удивляться?

Но Всеволод… вот от кого не ожидала. Никогда бы не подумала, что он станет лезть в склоки. Зачем он Гордея держал? Сердце на секунду встало. Надеюсь, он его не придушил ненароком?

Бешеные они какие-то, непонятные. Нельзя, нельзя с ним связываться.

А сердце снова замирает.

Поздно.

Нет, я упрямо кусаю губу и отбрасываю все сожаления.

Нельзя.

* * *

Когда толпа собралась большая, отовсюду кричали и размахивали кулаками, и уже никто не понимал, с чего и кем началась драка, Всеволод осторожно поднял Гордея и вытащил из людского месива. Прошёл дальше по берегу, сгрузил на траву, как большую куклу.

Вскоре появился Ярый. С лицом, покрытым кровью, и опухшей верхней губой. Он сплюнул в траву и присел рядом с Вожаком на корточки.

– Порядок? – Спросил Всеволод.

– Да, – Ярый внимательно смотрел на Гордея. Тот, наконец, открыл глаза и его взгляд постепенно прояснился. – Ты как?

Гордей сморщился, сглотнул.

– Как? Ужасно. Я чуть не перекинулся. От нескольких слов чуть с ума не сошёл. – Он, наконец, медленно поднялся и сел, опираясь лбом в собственное колено. Прошептал. – Я никогда не терял контроль так быстро. Да и… я вообще никогда не терял контроль. Я не верил.

– Не верил, что зверь может не слышать человека?

– Да, – тихо говорил Гордей, не поднимая головы. – Когда наставники рассказывали разные случаи, я думал, они привирают. Мне легче лёгкого было зверя держать. Я думал, со всеми так.

– Нет. Некоторые зверя удержать не могут, – спокойно сказал Всеволод, опускаясь рядом. – Даже у альф бывают проблемы с контролем. У меня когда-то случались.

– Я уже понял. Страшно представить, что было бы…

– Перекинься ты у всех на виду и сожри пацана этого непуганого? – договорил Всеволод. – Да, было бы много всего. Нашему общему делу это на пользу точно бы не пошло. Корить тебя не стану, ты сам понял, что может натворить твой зверь, и больше подобной потери контроля не допустишь.

– Не допущу, – твёрдо подтвердил Гордей.

– И ещё одно. Ты намного сильней, Вожак, но не когда теряешь контроль. Если бы ты не потерял разум и бросился на него с холодной головой, я бы не успел тебя остановить. Потеря контроля сделала тебя слабей.

– Да, это я тоже понял. Спасибо, что успел.

– Это из-за ревности, – решил Ярый. – Раньше ты не знал ревности.

Всеволод закатил глаза.

– Ты как раз тот, кто много понимает в ревности!

– Понимаю, что именно поэтому его переклинило! – огрызнулся Ярый, но скривился от боли в разбитой губе.

– Да, – резко прервал спор Гордей. – Правда. Она для меня уже моя. Я сам с трудом понимаю, почему с вами в комнате ночую, а не с ней. И тут он.

– Пустой брехун, – сплюнул Всеволод.

– Я ему нос свернул, – хмыкнул Ярый.

– Не надо было.

– Надо было!

– Она на него смотрела сегодня, в магазине. Нет, не так. Она им любовалась, – с трудом выговорил Гордей.

– Не, это тебе точно показалось, – Ярый недоверчиво покосился на Вожака. – На этого щеголеватого пустозвона? Не могла твоя душа посчитать такого брехуна лучше тебя. Как-никак рысь. Да любая рысь, не верти она хвостом сколько угодно… хотя в этом, признаюсь, твоя рысь совсем другая… но перед Вожаком ей не устоять.

– Не очень-то приятно такое слышать, – огрызнулся Гордей.

– Без толку спорить, – остановил обоих Всеволод. – Ты теперь знаешь, что такое ревность, и разберешься с ней. Она не должна впредь мешать думать и делать, что нужно. Теперь касательно наших планов – что дальше?

Гордей апатично пожал плечами.

– Ладно, возвращаемся на постоялый двор. Вожак, соберись! Нет времени тянуть. Когда мы уходим?

Тот, наконец, поднял голову, встряхнулся пару раз и уверено встал на ноги.

– Сегодня.

– Ты уверен? Кажется, все твои старания пошли насмарку, сёстры нам снова не доверяют. Думают, поди, мы и друг друга готовы кулаками молотить почём зря, только бы поразвлечься, – наконец, усмехнулся Всеволод.

– Не боись, твоя младшенькая от тебя из-за такой ерунды не отступится, – утешил Ярый. – Так возле тебя увивается, аж смех берёт смотреть. Всеволод-то наш и так и сяк уклоняется, и “нет” не может сказать, чтобы дать тебе, Гордей, время с рысью поболтать, и сам возле Малинки, как возле открытого огня, испариной покрывается. Что, не нравится она тебе?

Всеволод отвёл глаза.

– Маленькая она ещё.

– Шестнадцать, – напомнил Ярый. – Как раз женихов искать.

– Всё равно! Моей сестре столько же!

– Твою, значит, тоже замуж пора.

– А ну думай, кого задеваешь!

– А, чего говорить, – Ярый сдался, прикоснулся к плечу Вожака. – Значит, действуем по старому плану?

Гордей тяжело выпрямился, глянул на кучу-малу, где продолжалась драка. Иногда оттуда со стонами выползал кто-то битый, некоторые оставались лежать обездвиженными, остальные, едва отдышавшись, снова рвались в бой.

– Да. Некогда ждать, поисковую бумагу хоть завтра могут привезти. Тогда просто, без боя, не уйдём.

Ярый молча подставил ему плечо и фыркнул.

– Да уж… Уйдём просто? Ты правда в это веришь? Хочу посмотреть, как мы уйдём просто! С такими дикарками. Это комплимент, – тут же добавил он. – Хоть они и сбежали, но думаю, не от страха.

– О, в этом никто не сомневается, – качнул головой Всеволод. – Чего-чего, а страха в рыси меньше всего. Злости зато хоть на двух дели.

– Это она пока ершится. Чужие мы ей, чужаков сторонятся.

– Тоже верно. Ну, пошли?

Они развернулись и медленно направились в сторону постоялого двора. С каждым шагом Гордей ступал всё твёрже и твёрже.

– Вожак, на дворе много народу, полночи будут куролесить. Нужно уходить задолго до рассвета и без свидетелей. Но утром хозяева поймут, что произошло.

– Пусть. Когда придут поисковые бумаги, будем надеяться, хозяева решат, что мы узнали раньше и сестёр увезли отдать отцу за награду.

Оказавшись у постоялого двора, Гордей поднял лицо к окну сестёр. В свете луны бешеным светом заискрились глаза, губы сложились в сосредоточенную, упрямую улыбку.

– Готовьте Сон ведуна.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации