Текст книги "Король моего сердца"

Глава 6. Тайны родственных уз

Первым признаком начала конца станут сновидения, темные, страшные образы, пока неразличимые в сером тумане спящего сознания. Где бы не находился путник и сколь много миль не отделяло бы его от Седой Долины, первые нити утекающей жизни протянутся сквозь расстояние, питая и насыщая черное чрево трясины. В сердце которой, точно зреющий плод, неизбежно наливается силой Зло.

И когда силы этой станет ему достаточно, оно медленно выберется наружу, прямо из смердящих недр болот, под своды набухшего серостью неба, – и сделает свой первый вдох.

(отрывок из «Записки старого Боэля. Том четвертый»)

С трудом приподнявшись на онемевших от неудобного положения руках, принцесса со стоном стащила с головы пыльный мешок. Свет, идущий снаружи, – даже такой тусклый – в первые секунды ослепил ее. Часто моргая, Эллери приняла сидячее положение, с силой растирая ноющие запястья. Наконец, когда глаза привыкли к серому свету, льющемуся из узких окошек, она разглядела тело наемника, безвольно распростертое на жестком сидении.

Сердце пропустило удар.

Она стремительно привстала на колени, забывая про боль и потрясение, ведомая таким всеобъемлющим страхом, равного которому не испытывала прежде.

Глаза мужчины были закрыты, но грудная клетка едва заметно вздымалась и опадала, свидетельствуя, что он жив. Принцесса вознесла короткую молитву небу и принялась осторожно осматривать воина, пытаясь понять, не ранен ли он. Когда-то давно подобное занятие заставило бы ее покраснеть, но сейчас Эллери ощущала одно лишь облегчение.

По окончании осмотра удалось отыскать причину его бессознательного состояния – Бродягу ударили по голове. Принцесса коснулась огромной шишки, набухшей на затылке мужчины, и отдернула руку, боясь причинить лишнюю боль.

С трудом расстегнув фибулу у горла воина, она стянула собравшийся комом плащ, распрямляя его и укрывая неподвижное тело.

Вновь ей вспомнилось недавнее прошлое, когда пришлось оказывать помощь Бродяге прямо посреди глухого леса. Ситуация снова повторилась, только на этот раз у девушки под рукой не оказалось ничего, что могло бы помочь.

Определенно, наемник был прав, сказав когда-то, что не стоило ему с ней вообще связываться.

Карета все набирала скорость, каждый ухаб, кочка или очередной поворот представлял угрозу для бесчувственного тела мужчины, поэтому Эллери устроилась на жестком сиденье, уложив голову воина на свои колени. Против воли руки девушки так и норовили коснуться этой приятной тяжести, не раз и не два она ловила себя на том, что безотчетно касается гладких скул, твердого подбородка с едва уловимым на ощупь покалыванием пробивающейся щетины.

Казалось бы, после такой долгожданной встречи с бывшим возлюбленным в мыслях принцессы хоть немного, но должен был присутствовать образ Майина. Однако все, о чем могла думать Эллери, – это лежащий мужчина и уготовленная ему участь. Даже ее собственная судьба отошла на задний план, ведь знатное происхождение должно было послужить самой лучшей гарантией. Если, конечно, удастся убедить в нем напавших на них мужчин.

Всякий раз, когда карета замедляла ход, королевская дочь сжималась от страха: а вдруг они добрались до места назначения, вдруг сейчас похитители заберут у нее Бродягу, – или же, наоборот, придут, чтобы довести до конца начатое?

Тревога, змеиным клубком опутавшая сердце девушки, не позволяла заснуть. Поэтому момент, когда Бродяга начал приходить в себя, она не пропустила. Эллери поначалу даже решила, что ей почудилось, как он слабо заворочался под ее руками, но раздавшийся затем хриплый стон развенчал все сомнения.

Мужчина медленно открыл глаза, пытаясь осознать, где находится. Рассеянный взгляд пропутешествовал по стенкам кареты, узким окнам и проплывающим за ними серым пейзажам и с заметным трудом сосредоточился на нависшем над ним обрадованном лице принцессы.

По слегка расширившимся синим глазам стало ясно, что память, вопреки тайным опасениям девушки, его не покинула. Наемник попытался сесть, но Эллери не позволила ему это сделать.

Наконец, он, морщась, невнятно проговорил:

– Что за чертовщина происходит?

Она благоразумно проигнорировала раздавшееся ругательство.

– Нас похитили. И везут куда-то.

– Ты на редкость лаконична, – пробормотал Бродяга, все-таки принимая сидячее положение.

Рукой нащупав шишку на затылке, мужчина поморщился от неприятных ощущений.

– Что произошло после того, как меня оглушили? Ты в порядке? – он резко, словно только сейчас опомнившись, повернулся к ней. За что тут же и поплатился – судя по мелькнувшей гримасе боли.

– Пара синяков, ерунда, – девушка попыталась за улыбкой спрятать страх от неприятных воспоминаний. Не столько от своего пленения, сколько при виде его безжизненного тела.

По внимательному взгляду мужчины она поняла, что сделать это ей не удалось.

– Сильно испугалась? – тихо произнес он спустя минуту тишины.

– Больше за тебя, – Эллери отвернулась в сторону, не желая встречаться с ним глазами, стесняясь проявления этой слабости. – Когда на какой-то миг подумала, что ты…

Договаривать принцесса не стала, вместо этого переводя тему:

– У тебя есть подозрения, для чего тебя похитили?

– Меня? – он зацепился за последнее слово, взгляд его, бывший рассеянно-задумчивым, вновь стал цепким и колючим. – Почему ты решила, что цель – это я?

– Я все-таки королевская дочь, а не какая-то пастушка, – с легкой обидой напомнила она собеседнику. – С твоей стороны напрасно думать, что я не сумею сложить очевидное и сделать выводы.

Бродяга на секунду опустил глаза, и Эллери этого хватило.

– Ты знаешь, почему тебя схватили. – Это был далеко не вопрос. – И кому ты понадобился, да еще настолько спешно.

– Это та причина, по которой я так не хотел соглашаться на это путешествие, – кратко отозвался наемник.

Она вспомнила его ярое нежелание ехать в эти края.

– Намения? Здесь живет кто-то из твоих недоброжелателей? Враг?

Его лицо исказила горькая ухмылка.

– Если бы, – тихо прошептал мужчина.

Эллери решила, что если он и сейчас попытается отмолчаться или уйти от ответа, она не выдержит и набросится на него с кулаками, невзирая на все его раны.

Сколько можно загадок!

Точно почувствовав ее состояние, наемник набрал в легкие воздуха и принялся говорить:

– Не Намению я опасался. Все дело в этих землях, в Арке Виши… Много лет я избегал этих мест, не приближался, боясь, что меня заметят, узнают… Что и произошло.

– Так все же кого ты опасался? – нетерпеливо напомнила она. – Это бывшие земли твоего отца?

– Нет. Моей сестры, – кратко ответил он. – Вездесущие слуги которой, судя по всему, нас и схватили.

– Сестры? – недоверчиво переспросила Эллери. – Но для чего?

– Мы давно не виделись, – теперь настала его очередь быть лаконичным. – Вероятно, она не видела другого выхода, кроме как прибегнуть к подобным чрезвычайным мерам.

Эллери только покачала головой, не понимая таких родственных отношений. Конечно, ее собственные отношения с братом трудно было назвать близкими, но… Виной всему служили обстоятельства, а отнюдь не желание самой принцессы.

– Что она сделает с тобой? – осторожно продолжила выяснения девушка. – И со мной?

– Не волнуйся. Она не причинит тебе зла. А мне и подавно, – и вновь его лицо исказила странная ухмылка, которую принцесса приняла за отзвуки испытываемой боли.

– Сильно болит? – она тут же озабоченно произнесла, борясь со смехотворным желанием вновь уложить Бродягу к себе на колени.

– Заживет. На мне все заживает, – кратко обронил наемник, вероятно, все-таки почувствовавший потаенные помыслы девушки. – Или Ваше Высочество хотели бы вновь испробовать на мне свои лекарские таланты? – взгляд мужчины стал заинтересованным, но в глубине его проглядывали смешинки. – А может, не только лекарские, но и кулинарные? Если мои догадки вдруг верны, то я счастлив отсутствию каких-либо ингредиентов для этого.

Эллери так обрадовалась перемене его настроения, что пропустила мимо ушей усмешку в адрес своих кулинарных способностей. И даже, не выдержав, проказливо хихикнула, закрывая рот ладошкой, словно маленькая девочка.

Бродяга же продолжал внимательно смотреть на нее, и под изучающим взглядом синих глаз улыбка принцессы медленно растаяла.

– Что такое? – с небольшим вызовом в голосе, наконец, произнесла она, предчувствуя подвох.

Но вопреки ожиданиям, он не стал над ней подшучивать, вместо этого опуская взгляд, словно отгораживаясь незримой пеленой каких-то невеселых мыслей. Она остро ощутила эту перемену в его настроении, и, огорчившись, попыталась расшевелить собеседника.

– Мы можем выпрыгнуть из кареты! – наугад предложила принцесса. – Или попробовать напасть на похитителей, когда они откроют дверцу.

– Нет нужды, – кратко отозвался он и закрыл глаза.

– Что ты собираешься делать? – озадачилась она. – Ты даже не планируешь пытаться сбежать? – запоздало догадалась она.

– Если мне не изменяет память, впереди долгая дорога. Не мешало бы поспать.

Бродяга не ошибся. Путь и в самом деле оказался не близким, хоть карета и спешила на всех парах, не останавливаясь ни днем, ни ночью. Случались краткие передышки, когда похитители по одному выводили их наружу – и быстро возвращали обратно, словно боясь потерять хотя бы минуту пути.

Бесконечная тряска, жесткое сиденье, скудная еда, тусклый свет и отсутствие всякого движения превратили принцессу в столетнюю дряхлую старуху. По крайней мере, именно так ощущала себя Эллери, когда, наконец, карета прибыла в место назначения.

Незадолго до этого момента принцесса задремала, поэтому ей не пришлось любоваться дворцом издали. Зато теперь, когда их вывели наружу, она с любопытством оглядывала огромное сооружение с переходами и башнями, то взмывающее высоко к небу, то, словно проросшее, уходящее этажами куда-то вниз под землю.

Нет, дворец ее отца ничем не уступал в богатстве. Это маленькое открытие принесло толику радости – совсем чуть-чуть, но этой малости хватило, чтобы скрыть гримасу боли, которую причинял каждый сделанный после длительного заточения в стенках кареты шаг.

Эллери с наслаждением ощущала приятную твердость земли под ногами, вдыхала прохладный воздух и старалась делать вид, что эта прогулка, как и все их путешествие, – обычный визит вежливости, а не грубое похищение. И они – долгожданные гости, а отнюдь не пленники.

Работающие во дворе слуги, конюхи, что стояли возле запряженных экипажей, ожидающих своих хозяев, с любопытством смотрели на маленькую процессию, продвигающуюся к массивному каменному крыльцу, на котором вполне можно было устроить небольшой бал с обязательными танцами в программе.

Бродяга шел рядом с принцессой, ни словом, ни жестом не показывая, как непросто далась ему эта поездка.

Дворец встретил их приятным полумраком, ароматами готовящейся еды, сладких духов или цветов – Эллери не разобрала – и тишиной. Это казалось удивительным, но не было слышно привычного шума голосов, топота десятков ног или далекого лая собак.

Пленников вели широким коридором, стены которого были сплошь увешаны старинными портретами. С них на девушку неодобрительно смотрели мужчины и женщины, облаченные в роскошные мантии, с перьями и шляпками на высоких прическах, с одинаково недовольными выражениями лиц – молодых ли, иль сморщенных. Девушка шла мимо них и гадала – кем же приходилась сестра Бродяги всем этим людям, насколько знатен был ее титул?

Наконец, где-то вдалеке послышались голоса. Эллери даже обрадовалась их звучанию, ибо передвигаться в сопровождении только звука собственных шагов и шагов своих спутников было удовольствием сомнительным.

Они остановились перед широкими парадными дверями, за которыми приглушенно звучали десятки голосов. Эллери едва успела осознать, что, по всей видимости, то был тронный зал и сейчас им предстоит встретиться сразу со всеми обитателями дворца, как двери отворились, впуская путников в огромное, наполненное людьми помещение.

Теперь принцесса находилась чуть позади Бродяги, ощущая на себе скопление чужих взглядов, в то время как ее собственный взор в этот момент был прикован к двум тронам и сидящим на них людях.

Их остановили на почтительном расстоянии от королевской пары, Бродяга поклонился первым, Эллери, не сразу осознав, что в ее положении она должна поступить так же, спустя мгновение замешательства последовала его примеру.

В тот же миг молодая женщина в богатых одеяниях, совершенно не по-королевски соскочила с трона и бросилась к ним, забыв про этикет.

Сестра наемника – королева? И при том такая молодая?

Но если так, то это означало, что Бродяга…

Эллери не успела додумать эту шокирующую мысль, как под своды зала взметнулся счастливый женский крик:

– Сапфо!

Королева бросилась в объятия брата, спрятав лицо у него на груди. Мужские руки как-то нерешительно, робко легли ей на плечи, словно он так давно никого не обнимал, что уже и забыл, как это правильно делается.

Эллери, все еще пребывая во власти шока, растерянно наблюдала за этой умилительной картиной, когда движение со стороны привлекло ее внимание.

Король последовал примеру супруги и тоже покинул трон, правда, сделав это куда менее импульсивно. Впрочем, причиной тому скорее служили прожитые годы – мужчина был седовлас, грузен и двигался с заметным трудом, но взгляд серых глаз был ясен и добр. Создавалось впечатление, что он тоже был рад видеть Бродягу.

– Ну же, дорогая, ты смущаешь брата, – он добродушно пожурил супругу, остановившись рядом с застывшими в объятиях людьми.

Она, наконец, отстранилась, и Эллери получила возможность впервые разглядеть сестру наемника как следует.

Первое, что бросалось в глаза, – это потрясающая красота женщины. Правильные черты лица, каскад светлых волос, спускающихся до тонкой талии, затянутой в тугой плен роскошного платья, демонстрирующего высокое положение своей хозяйки. Широко распахнутые глаза цвета чистого неба, в которых плескалось ничем не замутненное счастье. Королева была искренне рада видеть своего потерянного брата, в этом не было никаких сомнений.

На фоне ослепительной красоты и свежести супруги возраст короля особенно остро бросался в глаза. Когда-то наверняка густая копна волос поредела, благородные черты лица испещряли морщины времени. Он встал рядом с супругой, тепло глядя на наемника:

– Здравствуй, Сапфо. Я рад видеть тебя в добром здравии. – С полной нежности усмешкой король произнес в сторону жены: – моя супруга все это время не давала никому покоя, твердила, что тебя нужно отыскать, что ты в беде. Так что теперь, когда ей это удалось, она точно тебя так просто не отпустит.

В глазах Бродяги мелькнуло и пропало странное чувство, никак не вязавшееся с торжественным моментом воссоединения с семьей. За все время, проведенное с наемником вдвоем, Эллери незаметно научилась различать малейшие нюансы настроения этого мужчины, и сейчас, она готова была поклясться, в его взгляде мелькнула… боль?

– Благодарю вас, Заир, – голос воина прозвучал как всегда сдержанно и спокойно. – Я счастлив вновь приветствовать вас

– Хватит этого обмена приличия, – нетерпеливо произнесла королева, все это время не сводившая сияющих глаз с брата. – Ему необходим отдых и доктор.

Эллери поразилась тому, как спокойно король воспринял повелительное указание супруги. Ее собственный отец никому бы не спустил с рук подобное отношение к собственной персоне, даже своей жене.

Во всем облике этой женщины чувствовалась привычка повелевать. Горделивая осанка, царственный поворот головы – Эллери на миг кольнула зависть, а в следующий момент она вспомнила о своем происхождении и уверенно расправила плечи.

И сделала это как раз вовремя. Ибо взгляд королевы метнулся к застывшей позади Бродяги принцессе. Лазурь небес затянула едва заметная темная пелена – гнева? Удивления? Ревности?

– Кто ты? – повелительным тоном произнесла она, теперь уже обращаясь к принцессе.

Эллери приготовилась, было, ответить, но тут внезапно вмешался Бродяга.

– Она – мое задание.

Королева непонимающе нахмурилась, ожидая пояснений.

– Ваше Величество, я – всего лишь наемник, чье призвание – охранять, – устало напомнил мужчина. – И я был нанят для охраны этой юной леди.

Он не желал представлять ее в соответствие с полным титулом? Что же, наверняка наемник поступил так в первую очередь исходя из того, как будет лучше для нее самой.

Этим аргументом утешала себя принцесса, но в душе девушки все равно подняло голову и глухо заворчало непонятное чувство обиды.

После слов брата прекрасное лицо королевы разгладилось, однако легкая тень недоверия из глубин светлых глаз никуда не исчезла.

И осталась бы Эллери никем не узнанной, если бы в этот момент из толпы придворных не вынырнул грузный господин, все это время с восторгом наблюдавший развернувшееся представление.

– Ваше Высочество, принцесса Эллери, вы ли это?

С изумлением приглядевшись, девушка узнала гостившего когда-то в отцовском дворце вельможу, прибывшего в их страну для заключения какого-то торгового соглашения. Тогда, помнится, она даже подарила ему один танец, во время которого мужчина умудрился безбожно оттоптать ей все ноги.

Натянув слабую улыбку, королевская дочь произнесла, кожей ощущая разочарование наемника, попытка которого скрыть ее происхождение с треском провалилась:

– Поделитесь секретом, как вам удалось узнать меня в этом наряде? Я до последнего надеялась сохранить инкогнито.

Вокруг послышался встревоженный шепот, придворные не могли сдержать удивление.

– Это правда? – седовласый король с изумлением и тревогой повернулся к ней. – Вы – дочь Гидеона?

В очередной раз Бродяга избавил ее от необходимости отвечать.

– Это на самом деле так. Я был нанят Ее Высочеством для сопровождения.

– Вы были вместе? – это недоверчиво подала голос королева. – В таком случае, где ваше сопровождение, багаж, слуги?

«И почему вы выглядите, точно попрошайка с улицы?» – это продолжение Эллери уже прочла непосредственно во взгляде женщины.

– Дело было сугубо щекотливым, Ее Высочество путешествовала тайно. И если бы не постороннее вмешательство, нам удалось бы успешно все завершить, – не удержался Бродяга от маленького укора в сторону сестры. По крайней мере, именно так его слова расценила Эллери.

– Я приношу свои искренние извинения, принцесса, – медленно проговорил король, нахмурившись. – Что по прихоти моей супруги вам пришлось прервать запланированную поездку и испытать немало неприятных впечатлений. Надеюсь, вы позволите нам исправить произведенное впечатление и не откажете в чести стать нашей гостьей

Отказаться было нельзя, принцесса прекрасно это понимала. Да и желания такого не было – Эллери чувствовала себя слишком уставшей, грязной и голодной, чтобы добровольно отказаться от горячей пищи и мягкой постели.

– Я присоединяюсь к словам Его Величества, – это выступила вперед сестра Бродяги. – И приношу свои самые искренние сожаления за недоразумение. Конечно же, слуги, так неподобающе обошедшиеся с вами, будут наказаны.

Эллери как можно мягче улыбнулась:

– Благодарю вас. Конечно же, я с удовольствием приму ваше приглашение.

– Проводите принцессу в гостевые покои, – приказала королева куда-то в сторону и вновь обернулась к Эллери:– Вам подадут все, что вы прикажете.

Да, определенно, этот день выдался чрезвычайно насыщенным на встречи и события.

Об этом Эллери размышляла спустя несколько часов, готовясь ко сну, пока молчаливая служанка расчесывала тщательно вымытые волосы принцессы.

У нее скопилось столько вопросов к Бродяге! Как так вышло, что он не общался с сестрой столько лет, зачем скрывался от нее, почему утаил собственное происхождение и где находятся земли, которые он должен был когда-то унаследовать? То был далеко не полный перечень интересовавших ее вопросов, и принцесса предвкушала завтрашний день, чтобы задать их своему спутнику.

Однако ее планам не суждено было сбыться.

Бродяги не было ни на завтраке, ни на послеобеденном приеме, где ее знакомили со всеми важными персонами, он не принимал участие в прогулке по парку и не посетил музыкальный вечер после ужина. Эллери пыталась узнать, что с ним и все ли в порядке, но все слуги, молчаливо ей прислуживающие, ничего не знали. Или же им было приказано не отвечать на ее вопросы. А сама королева в ответ на озвученный все-таки вопрос, сказала, что брат не совсем здоров, поэтому покидает свои покои только ради встреч с любимой сестрой.

Так прошло несколько дней, и Эллери всерьез уже начала задумываться, не находится ли ее спутник на грани жизни и смерти, когда Бродяга объявился вновь.

Эллери стояла в королевском саду, наслаждаясь чистым воздухом и солнечным светом, когда знакомая широкоплечая фигура появилась в конце дорожки.

Принцесса не сумела сдержать радостной улыбки. Краем глаза заметив, как недовольно насупилась сопровождавшая ее всюду пожилая служанка, постаралась придать лицу невозмутимое выражение – под стать тому, что обычно царило на лице самого наемника.

– Вы позволите пригласить вас на небольшую прогулку? – он учтиво поклонился.

– С удовольствием, – нарочито манерно согласилась принцесса, жалея о том, что правила приличия запрещают оставаться им наедине. Сколько вопросов она хотела ему задать! Как много ей хотелось спросить. Даже просто для того, чтобы слышать его спокойный размеренный голос, неважно, о чем повествующий.

Но идущая на расстоянии – недостаточно большом расстоянии! – служанка не позволяла этого сделать. Поэтому они молчаливо шли рядом, думая каждый о своем.

Наконец, он решился первым прервать тишину сада.

– Как вам пребывание здесь, Ваше Высочество? – Эллери не торопилась с ответом, наслаждаясь плавным звучанием его голоса, уже, казалось, позабытыми низкими нотками.

– Здесь очень даже мило, – она не покривила душой, так как то была чистая правда. Внутреннее убранство дворца, слуги, любезно предоставленный ей гардероб – все было превосходно даже на самый взыскательный взгляд. Принцесса даже привыкла к постоянно царящей здесь тишине, находя в том своеобразную прелесть.

– Вы выглядите утомленной. Что вас тревожит?

Его неожиданная проницательность застала ее врасплох.

Как он догадался? Действительно, в последние ночи она почти не спала из-за тяжелых выматывающих снов, заставляющих скорее ожидать рассвета. Но признаваться ему в этом отчаянно не хотелось – хватит с него и всех предыдущих слабостей девушки, которым ему уже довелось стать свидетелем.

– Вам просто показалось, – Эллери натянула улыбку и поторопилась перевести тему: – Вашей сестре очень повезло с супругом.

– О да, – сдержанно согласился ее спутник, сжимая губы.

Она в очередной раз подумала, что здесь таится что-то еще, но слова наемника вмешались в ход ее мыслей:

– Наше пребывание здесь не затянется. Кроме того, вам стоит понимать, что вашему отцу довольно скоро станет известно о вашем местоположении.

Воспользовавшись небольшой заминкой служанки, которая остановилась подобрать выпавший из рук платок, девушка тихо произнесла:

– Значит, Сапфо?

Мужчина не повернул головы, но она почувствовала, как он напрягся всем телом.

– Я не люблю это имя, – так же тихо он ответил спустя продолжительную паузу. – Оно напоминает мне о прошлом. О том, кем я был когда-то.

Ветер растрепал отросшие темные пряди, и Эллери едва справилась с сильным искушением коснуться его волос.

– Ты ведь должен был стать королем? – То был далеко не вопрос.

– Должен был. Но не стал, – воин не стал отрицать, и Эллери ощутила прилив небывалого сожаления, приправленного щепоткой восторга, – если бы он был королем! Додумывать она не захотела, предчувствуя, что истоки этого чувства едва ли порадуют ее.

Они продолжали идти в молчании, делая вид, что любуются красотой ухоженного сада.

Девушка в очередной раз поймала себя на отчаянной тоске по времени, когда они находились вдвоем, вне рамок и ограничений, которые налагали на них правила. Как она хотела вернуться в тот домик! Изумлению Эллери не было бы предела, узнай она, что ее спутника тоже посетило подобное сожаление.

Увы, прогулка не могла длиться вечно.

Остановившись для прощания, принцесса сделала вид, словно подправляет распахнувшийся плащ.

– Нам нужно поговорить наедине, – одними губами произнесла девушка, становясь спиной к скучающей служанке.

От нестерпимо синего цвета слегка расширившихся от удивления глаз уже привычно перехватило дыхание.

– Хорошо, – моментально справившись с изумлением, он столь же тихо шепнул ей в ответ, прежде чем, откланявшись, оставил общество принцессы.

А следующим вечером должно было состояться событие, которого, судя по шепотку между слугами, очень ждали все придворные. Бал в честь почетной гостьи – принцессы Эллери.

Саму Эллери идея этого бала изрядно веселила: как же, почетная гостья, прибывшая чуть ли не под конвоем на глазах у всех обитателей дворца. Однако и она ожидала вечера, правда, по несколько иной причине. Принцесса надеялась, что Бродяга уж точно не сможет обойти вниманием королевский праздник, и им удастся перекинуться хотя бы парой фраз. Она начала уставать от постоянной необходимости соответствовать высокому статусу, одних и тех же дежурных фраз и поступков. Отец, если бы видел ее сейчас, мог гордиться безукоризненным соблюдением всех правил и наставлений, столь настойчиво вбиваемых ей с детства.

Девушка даже в собственных покоях не могла чувствовать себя расслабленно: вокруг вечно находились чужие слуги, которые наверняка докладывали о каждом ее шаге, стоило выйти за дверь. Бродяга был единственным человеком в этом месте, с которым она могла по-настоящему быть собой, не боясь неодобрения или осуждения – он и так уже стал свидетелем слишком многому.

Кроме того, была еще одна причина, все это время заставлявшая принцессу держать себя в руках, – уж очень ей не хотелось в глазах короля выглядеть капризной взбалмошной девчонкой, не умеющей себя вести. Правитель оказался весьма занимательным и умелым собеседником, что с удивлением открыла для себя Эллери в те редкие моменты, когда ей удавалось застать его свободным от государственных дел. Не чуждо было ему и чувство юмора – чем больше принцесса его узнавала, тем сильнее проникалась симпатией к супругу сестры наемника. Однако, положа руку на сердце, представлять себя на месте королевы не хотелось – все-таки подобная разница в возрасте не была предметом мечтаний юных принцесс.

А вот в отношении самой королевы все было куда сложнее… Внешность женщины, в первые минуты знакомства так вскружившая голову, с течением времени перестала восхищать. И стало заметно, что сестра Бродяги отнюдь не столь проста, как показалось сначала. Эллери знала много подобных ей придворных дам, за широкими улыбками которых крылся хищный оскал. И что-то в глубине души заставляло напрягаться всякий раз, когда королева оказывалась рядом.

К слову сказать, сестра Бродяги, судя по прохладе их каждодневных встреч, так же не воспылала пылкой любовью к нечаянной гостье.

Поэтому принцесса была чрезвычайно удивлена получить от нее в подарок роскошное платье для предстоящего бала. Все прежние наряды, которые за рекордно короткое время сшила для Эллери королевская швея, были красивы, но это… было особенным.

Платье цвета багряных осенних листьев село на девушку, как влитое. Желтые и зеленые шелковые нити оторачивали воротник, рукава и подол, мерцая, точно редкие лучики солнца, проглядывающие сквозь огненную листву.

Вымытые до блеска, тщательно расчесанные волосы благодарно сияли, тяжелой густой волной укрывая плечи. Служанка хотела, было, убрать их в прическу, но Эллери не позволила этого сделать, пусть и распущенные волосы обычно носили только простолюдинки.

Наконец, когда все приготовления были окончены, принцесса подошла к зеркалу, чтобы оценить получившийся результат.

Бросив быстрый взгляд за плечо, королевская дочь едва уловимо усмехнулась: на лице привычно немногословной служанки мелькнуло чувство, очень похожее на плохо скрываемое восхищение, приправленное щепоткой зависти. Впрочем, к последнему чувству Эллери было не привыкать.

Придирчиво оглядев собственное отражение, принцесса осталась довольна. Благодаря платью или непривычно распущенным волосам сейчас она выглядела куда взрослее, чем обычно. Старше, уверенней в себе.

Однако в этот вечер не одна Эллери выглядела иначе.

Королева казалась еще более ослепительной, чем обычно. Тщательно убранные в высокую прическу светлые локоны подчеркивали тонкую шею, пара завивающихся прядей кокетливо обрамляла правильные черты лица, на котором как два драгоценных камня сверкали глаза. Так могла выглядеть только очень счастливая женщина. Судя по любящему взгляду супруга, он точно так же, как и все придворные, любовался женой.

Поклонившись, Эллери, как того требовали приличия, поблагодарила хозяев за предоставленные ей удобства – и отдельно за великолепный наряд – и отошла в сторону, незаметно оглядывая придворных, надеясь отыскать знакомую фигуру мужчины. Увы, среди присутствующих Бродяги не наблюдалось.

Впрочем, спустя пару разговоров с приятными молодыми людьми, окружившими юную красавицу плотной толпой, Эллери отошла от этого мимолетного разочарования.

Забывшись, она кружилась в танце со случайными кавалерами, наконец-то ощущая себя в родной стихии. Танцы, флирт, всеобщее внимание, беседы – это было привычно и знакомо, это была среда, в которой прежде ей не было равных.

Принцесса стояла, предаваясь очередной легкомысленной беседе и смеясь над чьей-то шуткой, когда буквально напоролась на взгляд знакомых синих глаз.

Бродяга – или же правильней – Сапфо стоял посередине зала, рядом с сестрой, которая, повернув голову, что-то радостно и настойчиво ему говорила. Но судя по непривычной растерянности широко распахнутых глаз, он сейчас едва ли слышал сестру.

Эллери знавала много взглядов, поэтому сейчас могла с уверенностью опознать царящее во взгляде своего недавнего спутника Восхищение. С большой буквы.

Казалось, принцессе было не привыкать к этому чувству – но тогда почему так стремительно заалели девичьи скулы? Эллери на мгновение смущенно опустила взгляд, моментально позабыв про всех своих случайных собеседников, чтобы в следующий миг вновь взглянуть на интересовавшего ее мужчину.

Наемнику понадобилась всего пара секунд, прежде чем на его лице воцарилось привычное равнодушное выражение. Но этих пары секунд хватило королеве.

Эллери осознала это, когда ее величество медленным движением начала поворачивать голову, намереваясь отыскать глазами причину такой вопиющей невнимательности брата.

Ведомая каким-то неизвестным ей шестым чувством, девушка слегка отступила назад, прячась за широкой спиной собеседника. В следующий миг она отругала себя за ребячество, одновременно не понимая, что именно сподвигло ее на такой странный поступок.