Текст книги "Дипломатия и разведка: «афганское досье» 1939–1945 гг."

В конце сентября 1941 г. министр иностранных дел Великобритании А. Иден заявил советскому послу в Лондоне И.М. Майскому, что настало время оказать давление на афганское правительство с целью избавиться от представителей стран Оси в Афганистане. В качестве первого шага он говорил о необходимости потребовать удаления всех «неофициальных» немцев и итальянцев. Когда это будет сделано, он признал возможным поставить вопрос о ликвидации дипмиссий Оси в Кабуле. Вместе с тем он подчеркнул, что для англичан было бы нежелательным доводить дело до вооруженного конфликта с афганцами⁴⁷. 29 сентября 1941 г. А.М. Майский во время встречи с министром иностранных дел Великобритании сообщил о согласии Советского Союза на совместный демарш с англичанами по выдворению представителей нацистской Германии и фашистской Италии из Афганистана.

Консультации по данному вопросу переместились из Лондона в Кабул. Однако выяснилось, что англичане не особенно склонны к совместным действиям с СССР на афганском плацдарме. Во-первых, настораживал тот факт, что англичане стремились взять все это дело исключительно под свой контроль и лишь информировать советских «товарищей по оружию» о результатах своих действий. Во-вторых, руководство британской миссии в Кабуле всячески пыталось избежать огласки в прессе и на радио по поводу предстоящего совместного демарша СССР и Великобритании в адрес премьер-министра Афганистана М. Хашим-хана. В ходе встреч 2 и 6 октября 1941 г. с советским полпредом К.А. Михайловым Ф. Уайли нарочито подчеркивал значимость именно совместного демарша, а также выражал желание сверить предварительные тексты демаршей. Такая возможность ему была предоставлена. Ф. Уайли попытался наставлять советского посла, как по-дружески просить М. Хашим-хана удалить «неофициальных» немцев и итальянцев из Афганистана. Он также признался, что всякого рода возбуждения афганцев могут привести к нежелательным последствиям и что афганское правительство может при желании создать большие неприятности англичанам. Он подчеркнул, что на севере от Гиндукуша, на советско-афганской границе, афганское правительство ничего серьезного сделать не может, поскольку там живут не афганцы (пуштуны. – Прим. Ю.Б.), а другие народности.

Спустя несколько дней Ф. Уайли неожиданно отказался от совместного демарша, поставив советскую миссию в Кабуле перед свершившимся фактом. 9 октября 1941 г. английский посол посетил в одиночку премьер-министра Афганистана М. Хашим-хана и, во-первых, заверил главу афганского правительства в дружеских отношениях Англии к Афганистану и в отсутствии у Англии агрессивных намерений в отношении Афганистана; во-вторых, просил удалить неофициальных представителей Германии и Италии из Афганистана и организовать наблюдение за остающимися в Кабуле германской и итальянской дипмиссиями.

Следует также отметить, что Ф. Уайли имел следующую директиву: если афганский премьер спросит его, не означает ли просьба об удалении немцев и итальянцев, что готовится вторжение английских войск в Афганистан с целью организовать на афганском плацдарме переброску военных грузов в СССР, то он должен заверить М. Хашим-хана, что ничего подобного Англия не подготавливает. Однако до этого дело не дошло. Выслушав английского посла, афганский премьер в свою очередь заявил, что вопрос об удалении «неофициальных» немцев и итальянцев из страны должен решаться афганским Народным советом (Лойя-джирга). Расценив такой ответ М. Хашим-хана как отказ, Ф. Уайли попытался отыграть назад. Английский дипломат смущенно заявил, что он считает врученное им английское заявление необоснованным и напрасным делом. При этом он трижды обратил внимание Хашим-хана на то, что СССР, как и Англия, заинтересован в удалении из Афганистана немцев и итальянцев. Этот одиночный демарш английского посла Ф. Уайли лишь осложнил выполнение задачи руководства СССР и Великобритании способствовать высылке немецких и итальянских специалистов и советников из Афганистана⁴⁸.

Переломить ситуацию в пользу союзников удалось лишь благодаря усилиям советского постпредства в Кабуле. По согласованию с НКИД СССР и НКГБ СССР советские дипломаты при деятельном участии сотрудников легальной резидентуры в Афганистане подготовили заявление советского правительства от 11 октября 1941 г. В этом документе, адресованном премьер-министру Афганистана М. Хашим-хану, содержалось обращение с просьбой принять меры к тому, чтобы в ближайшее время все члены немецкой и итальянской колонии покинули Афганистан и чтобы афганское правительство гарантировало соответствующее наблюдение за германской и итальянской миссиями, исключающее возможность проявления каких-либо вражеских действий как по отношению к Афганистану, так и Советскому Союзу.

Советское послание от 11 октября 1941 г. и сегодня следует рассматривать как образец дипломатической переписки между двумя суверенными государствами. Этот документ был подготовлен безупречно как по форме, так и по содержанию. Во-первых, в данном заявлении советская сторона особо подчеркнула свое дружеское отношение к политической независимости и территориальной целостности Афганистана, а также заявляла об отсутствии каких-либо агрессивных намерений со стороны СССР в отношении Афганистана. Призывая к тому, что афганским правящим кругам необходимо рассмотреть вопрос о ликвидации немецкой и итальянской колоний в Афганистане, посол К.А. Михайлов вместе с тем не выдвигал каких-либо ультимативных требований в адрес правительства Афганистана. Только рекомендация и совет о выдворении немцев и итальянцев из Афганистана являлись главным посылом советского заявления. Во-вторых, советская сторона четко аргументировала свою позицию по поводу подрывной деятельности стран Оси в Афганистане, ссылаясь на статьи 2 и 3 Договора о нейтралитете и взаимном ненападении между СССР и Афганистаном от 24 июня 1931 г. Как известно, в этом двустороннем советско-афганском соглашении отмечалось, что если линия поведения третьей державы или третьих держав по отношению к одной из договаривающихся сторон будет носить враждебный характер, другая договаривающаяся сторона обязуется не только не поддерживать такую линию поведения, но обязана на своей территории противодействовать ей и вытекающим из нее враждебным действиям и начинаниям (ст. 2). Договаривающиеся стороны также заверяли друг друга в том, что не допустят и будут препятствовать на своей территории организации и деятельности группировок, а также будут препятствовать и деятельности отдельных лиц, которые вредили бы другой договаривающейся стороне (ст. 3).

В беседе с М. Хашим-ханом К.М. Михайлов устно и письменно предоставил афганской стороне конкретные факты вражеской деятельности немецких и итальянских фашистских групп на территории Афганистана. Он передал М. Хашим-хану список кадровых немецких разведчиков в Афганистане, задействованных в подготовке террористических групп и диверсионных банд, нападавших на советские пограничные посты и пытавшихся перебросить своих агентов в советский Туркестан, Узбекистан и Таджикистан. Посол К.А. Михайлов также указал, что все приведенные в советском заявлении факты абсолютно достоверны, что можно было бы значительно увеличить список немцев, занимавшихся подрывной по отношению к СССР и Афганистану работой, как можно увеличить и число фактов, разоблачавших вражескую деятельность немцев в Афганистане⁴⁹.

Факты, свидетельствовавшие о подрывной деятельности немцев и итальянцев в Афганистане и изложенные в советском заявлении от 11 октября 1941 г. с позиции общих интересов СССР и Афганистана, не позволили афганским правящим кругам представить демарш советского посла К.А. Михайлова как грубое вмешательство СССР во внутренние дела Афганистана. По сведениям советской стороны, такого рода «домашние заготовки» у афганцев имелись, но пустить их в ход они так и не решились. В итоге премьер-министр Афганистана заверил, что примет все необходимые меры. Однако официального ответа на вопрос о высылке немецких и итальянских специалистов из Афганистана К.А. Михайлов в ходе аудиенции у премьера М. Хашим-хана так и не получил. Ф. Уайли также не был уведомлен афганской стороной о решении по поводу демарша англичан от 9 октября 1941 г. Пауза несколько затягивалась.

В создавшихся условиях британский посол в Кабуле вновь стал «наводить мосты» в отношениях с советским полпредом К.А. Михайловым. 13 октября 1941 г. английский дипломат посетил советское посольство, заявив, что несогласованность в демаршах СССР и Великобритании на имя афганского премьера имела место исключительно в силу неурядиц технического порядка. По словам английского дипломата, согласно полученным инструкциям он должен был незамедлительно довести до сведения М. Хашим-хана содержание английского демарша и тотчас доложить в Лондон об исполнении данного поручения. В ходе состоявшейся беседы с полпредом К.А. Михайловым Ф. Уайли всячески подчеркивал, что советское заявление от 11 октября 1941 г. не имело принципиальных расхождений с английским, хотя и оказалось более основательным.

Стало очевидно, что афганское правительство не соглашалось принять советские предложения, но не спешило с официальным отказом. Необходимо было выработать конкретные меры воздействия на него. Английский посланник после аудиенции советского посла у афганского премьера в тот же день встретился с Михайловым и предложил начать с «войны нервов» – кампании против афганского правительства по радио с использованием компромата на коррупционеров-министров и короля Афганистана М. Захир-шаха. Советский посол, учитывая обстановку на фронтах осенью 1941 г., не разделял эту точку зрения и считал нужным быстрее переходить к мерам реального, а не психологического воздействия на афганское правительство.

Необходимость перехода от слов к делу диктовали и действия немцев. Они при поддержке германофилов в высших эшелонах власти Афганистана стали активно распространять слухи об угрозе раздела его территории между СССР и Англией, план которого якобы начинался удалением «невинных» германских специалистов, за которым последует ликвидация дипломатических миссий стран Оси и ввод англо-советских войск⁵⁰.

В афганском руководстве началась открытая конфронтация по поводу удаления немцев и итальянцев из страны между германофилами и традиционалистами проанглийской ориентации. В поддержку немцев продолжали выступать заместитель премьер-министра М. Наим-хан, командующий Центральным военным округом М. Дауд-хан и др. Впоследствии премьер Афганистана М. Хашим-хан вспоминал, что в начале войны среди афганцев была группа молодежи, увлекшаяся обещаниями немцев, но он удержал ее от этого увлечения, т. к. понимал: если Афганистан хочет сохранить себя, должен ориентироваться только на СССР и Англию. По словам премьера, ему было ясно: если Германия дойдет со стороны СССР до афганской границы, она пойдет в Индию и превратит Афганистан в арену войны⁵¹.

16 октября 1941 г. министр иностранных дел Афганистана А. Мухаммед-хан сообщил советскому послу, что афганское правительство решило принять совет правительства СССР и удалить из страны немецких и итальянских специалистов. В то же время он выразил надежду, что на территории Афганистана «не повторятся иранские события»⁵².

28 октября 1941 г. министр иностранных дел Афганистана уведомил полпреда СССР о выезде из Афганистана немцев и итальянцев двумя партиями 29 и 30 октября. Были высланы более 200 человек, закрыты представлявшие собой автономные структуры абвера представительства ряда немецких фирм, в том числе «Сименс Шуккерт», «Телефункен», «Шенкер и К°», «Ундейч», «И.Г. Фарбен-индустри» и др. По представлению советской стороны из страны были высланы и немецкие граждане, недавно принявшие афганское подданство. Как сообщил в Москву К.А. Михайлов, немецкие и итальянские колонии в Афганистане перестали существовать, высылка из Афганистана немцев и итальянцев прошла быстро и безболезненно.

Сил национал-патриотов и германофилов в афганском правительстве, выступавших против решения М. Хашим-хана, хватило только на то, чтобы настоять на торжественных проводах немцев и итальянцев «в связи с окончанием командировки в Афганистане». Им от имени короля и премьер-министра Афганистана были вручены крупные денежные премии и ценные подарки, майор Шенк за заслуги в подготовке афганских офицерских кадров был награжден орденом.

Однако национал-патриоты и германофилы в афганском правительстве не считали вопрос закрытым. Группа «молодых» министров во главе с М. Дауд-ханом требовала провести всенародное обсуждение решения афганского правительства о высылке немецких и итальянских специалистов. С этой инициативой выступил бывший афганский посол в СССР, ставший министром почт и телеграфа А. Гуссейн-хан.

Премьер-министр Афганистана М. Хашим-хан при согласии короля М. Захир-шаха решил созвать Всеафганскую Лойя-джиргу, чтобы добиться от депутатов поддержки всей политики афганского правительства, в том числе выдворения немцев и итальянцев из страны, а также таких решений Лойя-джирги, которые противодействовали бы нажиму на него иностранных государств.

В работе состоявшейся 5–6 ноября 1941 г. в Кабуле Всеафганской Лойя-джирги приняли участие 1200 делегатов от всех провинций страны – высших духовных иерархов, представителей власти и влиятельных вождей афганских племен. С докладом о внешней политике Афганистана выступил министр иностранных дел А. Мухаммед-хан, в прениях слово было предоставлено только религиозным авторитетам. Внутренняя политика афганского правительства не стала предметом обсуждения, возможные выступления германофилов были блокированы. В итоге депутаты постановили: «Никакому иностранному правительству ни в какой форме не будет позволено занять всю или часть афганской территории, или использовать нашу дорогую родину для военных целей на земле или в воздухе, или просить у нас каких-либо привилегий во время войны»⁵³. Решения Лойя-джирги означали провал попыток фашистской Германии превратить страну в пособника своих преступлений и плацдарм для ведения захватнической войны.

Впоследствии совпосол подробно информировал Центр о закулисных переговорах, состоявшихся между Ф. Уайли и доверенными лицами М. Хашим-хана накануне отъезда немецких и итальянских специалистов из Афганистана. В отчете дипмиссии СССР за 1941 г. говорилось следующее: «Афганское правительство под предлогом якобы господствующих в Афганистане нравов “гостеприимства” добилось от англичан получения официальных писем Ф. Уайли:

1) об отсутствии у англичан претензий ставить перед афганцами какие-либо “новые просьбы”. Это заверение было дано устно и письменно;

2) о гарантиях, что выдворяемым немцам и итальянцам не будет причинено какого-либо ущерба в период их передвижения через территории, находящиеся под английским контролем;

3) устно было гарантировано, что выдворяемые поедут только через Индию, Ирак и Турцию;

4) оплату расходов по переезду выдворяемых до границ Турции англичане брали на себя, хотя афганцы и “гостеприимный народ”».

Совпосол К.А. Михайлов в последующих встречах с Ф. Уайли выразил мнение, что не следовало бы давать афганскому правительству ни устных, ни письменных заявлений, которые могли бы быть впоследствии использованы против Англии и СССР в случае, если возникнет вопрос о ликвидации немецких и итальянских дипломатических миссий в Афганистане. Ф. Уайли в ответ на это заявил, что он исходит из инструкций, полученных из Лондона и Дели. О ликвидации дипмиссий стран Оси в Афганистане английский дипломат обещал запросить Лондон отдельно⁵⁴.

Полпред К.А. Михайлов не случайно ставил вопрос о возможном закрытии дипмиссий стран Оси в Кабуле осенью 1941 г. Советский дипломат располагал на этот счет достоверной информацией, поступившей из надежного источника в кругу высшей элиты афганского общества. В телеграмме от 25 ноября 1941 г., направленной в Москву из посольства СССР в Кабуле, в частности, говорилось: «Согласно неофициальной информации, полученной от профессора [лицо, действовавшее в Кабуле в окружении афганского руководства под псевдонимом “профессор”, установить не удалось. – Прим. Ю.Б.], премьер-министр Афганистана М. Хашим-хан считает, что для того, чтобы избежать вовлечения Афганистана в войну, следует пойти на дальнейшие уступки русским и англичанам, в частности, принять предложение о выдворении немецкой и итальянской миссий в случае, если такое предложение поступит»⁵⁵. В конце 1941 г. К.А. Михайлов неоднократно направлял в Москву подобные предложения. Например, в телеграмме совпосла от 30 декабря 1941 г. говорилось следующее: «Наиболее радикальной мерой пресечения враждебной деятельности дипмиссий стран Оси в Афганистане могла бы явиться ликвидация этих миссий. В последнее время, однако, Ф. Уайли не поднимает этого вопроса»⁵⁶.

После высылки немецких и итальянских специалистов из Афганистана в отношениях между советской и британской дипмиссиями в Кабуле наметилась некая пауза, хотя англичане и пытались сохранить видимость «рабочих» контактов между союзниками по антигитлеровской коалиции. Осенью 1941 г. от англичан неоднократно поступало предложение начать политический диалог между СССР и Великобританией на региональном уровне. К.А. Михайлов информировал Центр, что глава британской миссии Ф. Уайли в ходе своих посещений постпредства СССР настойчиво поднимал вопрос о возможном заключении тройственного англо-советско-афганского пакта. По мнению английского дипломата, Великобритания и Советский Союз могли бы стать гарантами безопасности внутриполитической обстановки в Афганистане, обеспечив тем самым незыблемость границ этого восточного государства. Однако дальше общих рассуждений на этот счет Ф. Уайли никогда не шел и какого-либо проекта о заключении трехстороннего пакта никогда не предлагал. Советскую сторону настораживал сам факт того, что британский представитель так и не проинформировал афганское правительство по поводу своей инициативы. Вскоре и сам Ф. Уайли отказался от своей затеи⁵⁷.

Вполне возможно, что этот якобы «доверительный» контакт между союзниками на афганской почве должен был обеспечить дымовую завесу для неприглядных действий англичан в соседнем Иране. Однако все тайное в итоге становится явным. Советская разведка информировала Центр, что после ввода советских и британских войск в Иран в августе 1941 г. британские спецслужбы сходу начали реализовывать свой план по созданию в Тегеране английской разведшколы. Вскоре эта школа стала действовать под вывеской любительского молодежного радиоклуба. Этот британский региональный разведцентр был ориентирован на подготовку агентов из числа уроженцев Закавказья и Средней Азии для их последующей заброски на советскую территорию, примыкавшую к полосе границ СССР с Турцией, Ираном и Афганистаном. Достоверная информация по поводу предполагаемых действий выпускников разведцентра была получена от одного из курсантов «этого образовательного учреждения» – советского разведчика и будущего Героя Советского Союза Г.А. Вартаняна⁵⁸.

Кроме того, в северной части Ирана, т. е. в зоне ответственности советского командования, англичанам удалось разместить в полной боевой готовности свой спецотряд. Перед этой группой английских диверсантов была поставлена задача разрушить кавказские нефтепромыслы с тем, чтобы не допустить их перехода в руки немцев в случае, если бы такая опасность оказалась реальной. Руководитель советской разведки П.М. Фитин в своем донесении от 22 сентября 1941 г. информировал руководство ГКО СССР о том, что этот британский спецотряд, получивший название «Миссия № 16 (Р)», находится в режиме постоянного боевого дежурства и по приказу может быть немедленно переброшен на самолетах на Кавказ. П.М. Фитин сообщал, что в своей внутренней переписке по данному вопросу англичане неоднократно подчеркивали необходимость соблюдения максимальной осторожности с тем, чтобы даже сам факт существования такой миссии не стал известен советскому правительству, т. к. это могло серьезно скомпрометировать английских представителей на переговорах в Кремле⁵⁹.

На первоначальном этапе Великой Отечественной войны было также установлено, что уже после подписания соглашения между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии от 12 июля 1941 г. английская сторона неоднократно нарушала взятые на себя обязательства не вести какие-либо сепаратные переговоры с нацистами. Руководство советской разведки докладывало в Кремль, что только в период с 1941 по 1943 г. было зафиксировано 43 эпизода негласных контактов англичан с представителями Третьего рейха⁶⁰.

Безусловно, такого рода деятельность английских официальных гражданских и военных лиц создавала неблагоприятный фон для развития советско-британских отношений. Однако руководство СССР до поры до времени не стремилось придать огласке эти факты или возвести их в абсолют, как непреодолимое препятствие на пути укрепления единства действий стран – союзниц по антигитлеровской коалиции. Тем не менее советская сторона по конфиденциальным каналам доводила, конечно, до У. Черчилля и других официальных лиц сведения о неприглядной стороне деятельности английских коллег. Например, И.В. Сталин в своем послании премьер-министру Великобритании от 8 ноября 1941 г. недвусмысленно указывал, что в англо-советских отношениях нет ясности и не обеспечено взаимное доверие⁶¹.

Следует особо подчеркнуть, что перемены в развитии советско-британских отношений и перспективы сотрудничества между двумя странами определялись не закулисным противоборством и тайными спецоперациями, а ходом боевых действий на советско-германском фронте. Крах гитлеровского плана молниеносной войны против СССР и контрнаступление советских войск под Москвой, начавшееся 5 декабря 1941 г., заставили англичан в корне изменить свой подход к развитию контактов с Советским Союзом.

Кроме того, в рассматриваемый период ухудшилось положение англичан на восточной периферии Второй мировой войны. 7 декабря 1941 г. Япония внезапно напала на военно-морскую базу США в Перл-Харборе на Гавайских островах. Одновременно японский флот и авиация нанесли удары по Британской Малайе, Индокитаю, Таиланду, Сингапуру, Гуаму, Гонконгу и Филиппинам. 8 декабря 1941 г. США, Великобритания, а также Канада и другие британские доминионы объявили войну Японии. Однако перевес сил был не в пользу Великобритании. Спустя всего лишь несколько дней после своего официального вступления во Вторую мировую войну Япония потопила английские линкоры «Принц Уэльский» и «Рипалс», т. е. были ликвидированы крупнейшие корабли союзников. Как отмечал западный историк С. Моррисон, союзники потеряли свою репутацию на всем Востоке и начали терять уверенность в себе⁶². Напомню также, что всего лишь за месяц до начала войны на Тихом океане У. Черчилль в своем послании от 7 ноября 1941 г. на имя председателя СНК СССР И.В. Сталина самонадеянно утверждал следующее: «С целью удержать Японию в спокойном состоянии мы отправляем в Индийский океан свой новейший линейный корабль “Принц Уэльский”, который может настигнуть и уничтожить любой японский корабль, и создаем там мощную эскадру линейных кораблей»⁶³. Однако на поверку все оказалось наоборот.

В создавшихся условиях настоятельная необходимость развития советско-британского сотрудничества на долгосрочной основе становилась все более очевидной. В середине декабря 1941 г. руководство СССР вновь предложило заключить советско-британский политический договор. Министр иностранных дел Великобритании А. Иден прибыл в Москву и 16 декабря 1941 г. встретился с И.В. Сталиным. Советский руководитель предложил А. Идену для изучения и внесения корректив проекты двух договоров – о взаимной военной помощи и о разрешении послевоенных проблем. Ознакомившись с этими документами, английский министр заявил, что у него нет каких-либо принципиальных возражений против такого рода договоров.

Перемены в развитии отношений между СССР и Великобританией, наступившие после визита А. Идена в Москву в декабре 1941 г., повлияли и на работу сотрудников британской миссии в Кабуле. Английская сторона прервала паузу в контактах с советской дипмиссией в Афганистане и активизировала работу в данном направлении. Британские дипломаты вновь зачастили с визитами в постпредство СССР. Как докладывал в Центр совпосол К.А. Михайлов, англичане напрямую вышли на него с предложением организовать регулярный обмен информацией о подрывной деятельности в Афганистане немецкой и итальянской спецслужб, действовавших против СССР и Великобритании. Афганский канал связи между Москвой и Лондоном, как и в первые дни Великой Отечественной войны, вновь заработал на полную мощь и сохранил свою значимость в межсоюзнических отношениях вплоть до разгрома фашисткой Германии весной 1945 г. Один из руководителей советских органов безопасности (1941–1945) П.А. Судоплатов впоследствии в своих воспоминаниях отмечал, что наиболее результативным сотрудничество спецслужб союзников в годы Великой Отечественной войны оказалось именно в Афганистане⁶⁴.

______

¹ Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. М., 1983. Т 1. С. 73.

² Там же, с. 45.

³ Там же, с. 513.

⁴ Телеграммы советника советского посольства СССР в Афганистане В.С. Козлова в НКИД СССР 24 и 25 июля 1941 г. АВП РФ, ф. 059, оп. 1, п. 349, д. 2383, л. 148–149.

⁵ Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. М., 1983. Т 1. С. 56.

⁶ Запись беседы народного комиссара иностранных дел СССР В.М. Молотова с послом Великобритании в СССР Р.С. Криппсом 27 июня 1941 г. // Документы внешней политики СССР (ДВП). М., 2000. Т 24. С. 47–49.

⁷ Запись беседы! советника посольства СССР в Кабуле В.С. Козлова с Ф. Тайтлером. АВП РФ, ф. 071, 1941, оп. 23, п. 196, д. 5, л. 118.

⁸ Телеграмма полпреда СССР в Афганистане К.А. Михайлова в НКИД СССР 3 июля 1941 г. АВП РФ, ф. 059, оп. 1, п. 349, д. 2383, л. 165.

⁹ Доклад посольства СССР в Афганистане «О внешней политике афганского правительства в 1941 г. – начале 1942 г.». АВП РФ, ф. 06, оп. 4, п. 16, д. 161, л. 16.

¹⁰Тихонов Ю.Н. Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию. М., 2008. С. 331–332.

¹¹ Телеграмма полпреда СССР в Афганистане К.А. Михайлова в НКИД СССР 30 июня 1941 г. АВП РФ, ф. 59, оп. 1, п. 349, д. 2383, л. 162.

¹² Справка «Английская политика в Афганистане», составленная советником В.С. Козловым 3 июля 1942 г. АВП РФ, ф. 059, оп. 24, п. 2, д. 199, л. 134.

¹³ Доклад посольства СССР в Афганистане «О внешней политике афганского правительства в 1941 г. – начале 1942 г.». АВП РФ, Ф. 06, оп. 4, п. 16, д. 161, л. 16.

¹⁴ Там же, л. 19.

¹⁵ Агрессия. Рассекреченные документы службы внешней разведки Российской Федерации 1939–1941. М., 2011. С. 488–489.

¹⁶ ДВП РФ. М., 2000. Т 24. С. 122.

¹⁷ Там же, с. 123.

¹⁸ Там же, с. 132.

¹⁹ Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. М., 1983. Т 1. С. 68.

²⁰ Там же, с. 82–83.

²¹ Там же, с. 11.

²² Там же, с. 49.

²³ Очерки истории российской внешней разведки. Т IV М., 1999. С. 277.

²⁴ Там же, с. 8, 276.

²⁵ Телеграмма посла СССР в Афганистане К.А. Михайлова в НКИД СССР 17 июля 1941 г. АВП РФ, ф. 059, оп. 1, п. 349, д. 2383, л. 176.

²⁶ Протокол допроса бывшего посланника фашистской Германии в Афганистане Г. Пильгера от 1 ноября 1945 г. С. 4 // Рассекречено. Служба внешней разведки РФ – 10.

²⁷ Памятная записка посольства Великобритании в СССР, врученная наркому иностранных дел СССР В.М. Молотову 20 июля 1941 г. // ДВП. М.: Международные отношения, 2000. Т XXIV. С. 574.

²⁸ Доклад посольства СССР в Афганистане «О внешней политике афганского правительства в 1941 г. – начале 1942 г.». АВП РФ, ф. 06, оп. 4, п. 16, д. 161, л. 14–15.

²⁹ Письмо посла Великобритании в СССР Р.С. Криппса заместителю наркома НКИД СССР А.Я. Вышинскому 2 сентября 1941 г. АВП РФ, ф. 059, оп. 23а, п. 1, п. 199, д. 1, л. 1.

³⁰ Тихонов Ю.Н. Афганская война Третьего рейха. НКВД против абвера. М., 2003. С. 130–131, 156–157.

³¹ ДВП РФ. М., 2000. Т 24. С. 219.

³² Очерки истории российской внешней разведки. Т. IV. М, 1999. С. 386.

³³ Там же, с. 528.

³⁴ Там же, с. 386.

³⁵ Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945. М., 1983. Т 1. С. 106.

³⁶ Там же, с. 139.

³⁷ Там же, с. 126.

³⁸ Очерки истории российской внешней разведки. Т. IV М., 1999. С. 663.

³⁹ Справка «'Немцы в Афганистане», составленная по материалам резидентуры советской разведки в Кабуле 20 мая 1942 г. // Рассекречено. Служба внешней разведки РФ – 10.

⁴⁰ Протокол допроса бывшего посланника фашистской Германии в Афганистане Г. Пильгера от 1 ноября 1945 г. С. 9. // Рассекречено. Служба внешней разведки РФ – 10.

⁴¹ Справка «'Немцы в Афганистане», составленная по материалам советской резидентуры в Кабуле 20 мая 1942 г. Рассекречено. Служба внешней разведки РФ – 10

⁴² Очерки истории российской внешней разведки. Т. IV М., 1999. С. 23.

⁴³ Телеграмма в немецкое посольство в Кабуле из Берлина 30 августа 1941 г.; выдержка из донесения Замана, сентябрь 1941 г. // Тихонов Ю.Н. Афганская война Третьего рейха. НКВД против абвера. Приложение II, документ № 4; приложение III, документ № 3. М., 2003. С. 282–283, 303–333.

⁴⁴ Политические взаимоотношения Афганистана с другими странами 1941 г. АВП РФ, ф. 71, оп. 33, д. 3, п. 52, № 111 Аф.

⁴⁵ Доклад посольства СССР в Афганистане «О внешней политике афганского правительства в 1941 г. – начале 1942 г.». АВП РФ, ф. 06, оп. 4, п. 16, д. 161, л. 31.

⁴⁶ Там же.

⁴⁷ Там же, л. 33.

⁴⁸ Там же, л. 34–35.

⁴⁹ Запись беседы! посла СССР в Афганистане К.А. Михайлова с посланником Великобритании в Афганистане Ф. Уайли 11 октября 1941 г. // ДВП РФ. М., 2000. Т 24. С. 360–362.

⁵⁰ Доклад посольства СССР в Афганистане «О внешней политике афганского правительства в 1941 г. – начале 1942 г.». АВП РФ, ф. 06, оп. 4, п. 16, д. 161, л. 44.

⁵¹ Телеграмма посла СССР в Афганистане И.Н. Бакулина в НКИД СССР 26 февраля 1944 г. АВП РФ, 10-й отдел НКИД СССР, д. № 230 за 1944 г., инвент. № 5814, п. 37, л. 96.

⁵² Запись беседы! посла СССР в Афганистане К.А. Михайлова с министром иностранных дел Афганистана А.М. Ханом 16 октября 1941 г. // ДВП РФ. М., 2000. Т ХХТУ С. 72.

⁵³ Ислах: газета. 7 ноября 1941 г.

⁵⁴ Доклад посольства СССР в Афганистане «О внешней политике афганского правительства в 1941 г. – начале 1942 г.». АВП РФ, ф. 06, оп. 4, п.16, д. 161, л. 39.

⁵⁵ Телеграмма посла СССР в Афганистане К.А. Михайлова в НКИД СССР 25 ноября 1941 г. АВП РФ, ф. 059, оп. 1, п. 349, д. 2383, л. 66.