Текст книги "Странная жизнь и труды Эндрю Борда, тайного агента, врача, монаха, путешественника и писателя"

Надо думать, что из Италии, перебравшись через швейцарские Альпы, Борд попал во Францию – страну, которую он любил, наверное, так же, как и свою родину. Все ему здесь нравилось – и прекрасное вино, и красота городов, и «выдумки» в одежде, и почитание французами прекрасного пола… Пожалуй, только в Байонне он увидил недостатки, но этот город был скорее испанским, чем французским.

 
Я француз, любвеобильный и решительный,
У меня всегда прекрасный крой одежды.
Я преисполнен всяческими выдумками,
И каждый день – все новыми.
Повсюду в мире, намереваясь шить одежду,
Следуют моей моде.
 

«Франция – прекрасная страна, изобилующая множеством различных вин, хлебом, зерном, рыбой и дичью. Люди здесь честно и успешно распоряжаются своими деньгами, у них хорошие семьи и живут они в превосходных домах. Франция не только богатая, но также и очень привлекательная страна: в ней много красивых городов, таких, как Гренобль, Лион и Париж; последний состоит из трех частей: город, торговый центр и университет. В стране есть и другие университетские города – Орлеан, Пуатье, Тулуза и Монпелье».

Французы не склонны носить пышные одежды и диктуют моду всем странам (рис. 25). Подобно англичанам, они отличаются от других народов тем, что постоянно меняют свои одежды, но относительно англичан не строят иллюзий (иначе говоря, недолюбливают англичан. – Ю.П.). Французы любят петь, танцевать и играть на музыкальных инструментах; их отличает возвышенный ум и они преисполнены достоинством.

В состав Франции входят такие великолепные и процветающие княжества[92]92
  Правильнее – герцогства.


[Закрыть] как Прованс, Савойя, Дофине, Бургундия, а также провинции

Лангедок и славная Аквитания. В последней все продукты продаются дешевле, чем в тех странах, где побывал автор: «Белого хлеба, купленного здесь за пенни, – утверждает Борд, – хватит обычному человеку на целую неделю». Земля Лангедока, как и земли соседней Аквитании, также отличается щедростью, и, кроме того, здесь много лесов, особенно между Тулузой и Монпелье».

«Везде, где бы я не появлялся в Тулузе, убеждался, что истинная справедливость и равенство царят во всем. В Монпелье же находится лучший в мире университет для врачей и хирургов. И сколько бы я не воздавал хвалу Аквитании, Лангедоку, Тулузе и Монпелье, ее было бы недостаточно, чтобы выразить мое восхищение этими краями».

Преисполненный восторгом от увиденного и услышанного, Борд переехал в Англию (отдохнуть?), а оттуда направился на юг Европы, в Испанию. Как мы видели, последним государственным образованием, которое он посетил в этой стране, была Наварра, и поэтому логично предположить, что после знакомства с королевством Борд пересек границу с Францией и очутился в приграничном городе Байонна и герцогстве Гасконь.

 
Я родился в Байонне, и когда-то был англичанином⁸⁹.
Вырос же я в безмятежной Гаскони⁹⁰,
Где хорошо платят за мое превосходное вино.
Из всех народов я больше всего не люблю англичан:
Когда они злятся, то напоминают мне рой пчел…
Хотя я натянул чулки и закутался в одежды,
Все равно остается опасность завшиветь.
 

«Касательно Байонны могу сказать, что хотя город и удобен для проживания, но в нем распространено воровство, а земля в его окрестностях бедная, неплодородная. Город окружают пустынные земли, и в них на расстоянии семи или восьми миль не найдется никого, кто бы в случае необходимости смог оказать помощь. Женщины в Байонне закрываются от мужских глаз, и, подобно театральным артисткам, носят длинные одежды и особые, специально для них пошитые, капюшоны…

В Гаскони много вина, хлеба, зерна и других жизненно важных продуктов, хорошие дома и милые, приветливые люди. Ее главный город – Бордо, в его кафедральном соборе св. Андрея находятся величайшие и самые прекрасные в христианском мире органы, украшенные гигантскими [искусственными] головами, которые движут челюстями и глазами во время игры органиста».

Рис. 25. Француз

С юга Франции последовал «бросок» на север страны – в Нормандию и Пикардию.

 
Я родился и вырос в отличной стране,
Зовущейся Нормандией, а живу в Пикардии.
Мы граничим с Англией, и, думаю, будем воевать с ней⁹¹.
Поэтому мы бодрствуем и днем, и ночью,
Чтобы силой оружия не подпустить их.
А еще мы следуем новым французским модам.
 

«В Нормандии много хороших малых и больших городов, таких как, Руан, Каи и Санс⁹². Она издавна связана и с Англией, и с Францией; этому сопутствовали политические обстоятельства, среди которых я хочу обратить внимание на следующий факт: если бы Франция остерегалась Англии, то Генрих Шестой, находясь в младенческом возрасте, не был бы провозглашен в Париже французским королем. Пикардия – область, богатая лесом, вином и зерном; находящийся в ней город и порт Кале конкурирует с Булонью, этим, по моему мнению, лучшим городом Пикардии. В настоящее время после завоевания его королем Генрихом восьмым он принадлежит Англии»[93]93
  Булонь захватили войска английского короля Генриха VIII в ходе так называемой «Итальянской войны» (1542–1544); в 1550 году англичане вернули город Франции.


[Закрыть].

За околицей христианского мира

Завершив путешествие по континентальной Европе, Борд направился в страны, лежащие за пределами христианского мира, – в Страну Варваров, Египет и Иудею. Как он добирался в эти земли?

В последней, тридцать девятой главе книги, посвященной пребыванию в Иудее, Борд приводит рекомендации по выбору маршрута, который за малыми изменениями годится и для посещения других упомянутых выше стран. Эти рекомендации слишком подробны, поэтому если исключить второстепенные промежуточные пункты, то получим следующую «дорожную карту»:

– из английского Дувра следует морским путем добраться до французского Гравлина;

– далее переехать во Фландрию, и через города Брюгге, Маастрихт и Антверпен, попасть в центральные и западные области Германии, воздав хвалу старинным и прекрасным немецким городам – Кёльну, Кобленцу, Майнцу и Вормсу;

– затем через баварские города Мемминген, Кемптен доехать до юга страны, и, перевалив через швейцарские Альпы, очутиться в Тренто, откуда рукой подать до Венеции – конечной точки сухопутного путешествия;

– и, наконец, отплыть на корабле из Венецианской республики на остров Родос[94]94
  Остров до 1523 года принадлежал Ордену Рыцарей Святого Иоанна, но затем его завоевали турки.


[Закрыть], который должен стать отправным пунктом в дальнейшем путешествии.

Вначале обратимся к заметкам о Турции – стране, о которой Борд (по его же словам), знал лишь по рассказам «уважаемых людей» и, несомненно, из литературных источников. Впрочем, даже если бы он не сделал такого признания, о его турецком «путешествии в кресле» наилучшим образом свидетельствовало содержание соответствующей главы.

Автор начинает ее очень кратким (шесть строчек) и неинформативным стихотворным вступлением:

 
Я турок, верный Закону Магомета,
Ухожу на молитву, когда другие еще спят.
Мой Закон запрещает мне питаться свининой
Но это не обременительно,
Поскольку у меня есть другое мясо.
В одежде я не стремлюсь к разнообразию,
Но и не обещаю соблюдать в ней постоянство.
 

Затем следует почти ритуальное для книги Борда заявление:

«В Великой Турции много регионов, так как она является Империей, и, помимо собственных территорий, подчинила себе земли сарацин, Софии[95]95
  Борд, вероятно, имеет в виду захват Византии в мае 1453 года Османской империей.


[Закрыть] и Родоса. И многие другие провинции перешли в ее владение; турки завоевали и подчинили их, используя как силу, так и увещевания. Жизнь в Турции дешевая, в ней – обилие жизненно важных продуктов, много вина и зерна»

Вот, собственно, и все, что автор может сообщить читателю о Турции, но, тем не менее, он иллюстрирует свой краткий рассказ (рис. 26). А за этим небольшим введением следует пересказ легенды о пророке Мухаммеде (или, как именовали тогда его в Европе – Магомет).

«Турки следуют Закону, который называется Магометанским; его описание содержится в книге Алкоран, которую написал лжец («false fellow») по имени Магомет. Он убедил людей уверовать в этот Закон следующим образом: однажды принес с собой голубя и втайне от людей положил себе в ухо немного горошин. Голубь каждый день садился на плечо Магомета и выклевывал горошины, и тогда люди, ничего не знавшие о них, решили, что это Святой дух или Ангел снисходит на Магомета и внушает, что они должны делать (рис. 27. – Ю.П.).

Рис. 26. Турки

Затем он приучил своего домашнего верблюда[96]96
  У некоторых авторов, рассказывающих эту легенду, вместо верблюда «действует» бык.


[Закрыть] получать ежедневную кормежку только после того, как опустится перед ним, Магометом, на колени. И добившись такой покорности, он начал убеждать людей в том, что Бог даровал ему Закон, о котором поведано в книге, которую он написал, и что для тех, кто будет следовать этому закону, он станет Божественным Пророком и Проводником людей.

Однажды Магомет выбрал определенный день и собрал людей в том месте, где обычно кормил верблюда, а это место находилось неподалеку от большого леса, в котором обитало много диких зверей. В этот день, рано утром, Магомет послал одного из своих слуг в рощу с верблюдом, привязав к шее животного книгу, которую он завершил накануне, и строго наказал слуге, что когда люди соберутся вокруг его хозяина, дабы услышать его проповедь, он должен сказать им, что отпустил верблюда на свободу и что тот поблукает в лесу и сам вернется домой. Люди собрались в назначенном месте и в назначенное время, а Магомет во время своей проповеди смотрел в сторону леса, с нетерпением ожидая, когда появится верблюд.

Рис. 27. Легенда о голубе

И говорил до тех пор, пока не увидел верблюда и под восхищенные возгласы окружающих его людей прервал проповедь. Верблюд же, увидев хозяина, приблизился к нему и, желая получить свой корм, опустился перед ним на колени. Тогда Магомет сказал: «Этот верблюд принес Закон, которому мы должны следовать», снял книгу с шеи верблюда и передал ее людям, и они согласились с его словами. И признали Магомета Пророком».

В XVI и XVII веках эти фантастические истории пользовались популярностью у европейских читателей, и, кажется, не вызывали у них сомнений в правдивости историй. Распространение рукописей, а затем книг, в которых они излагались, послужили причиной ожесточенных споров между христианскими и мусульманскими богословами. Но я не буду касаться этого предмета, поскольку он уж совсем не соответствует тематике и цели книги. Поинтересуемся другим вопросом: из каких литературных источников Борд мог заимствовать описания этих «чудес»? Так как у него не было обычая отсылать читателя к первоисточникам, перечислю некоторые возможные из них.

Первым следует назвать «Золотую легенду» – собрание написанных латынью христианских легенд и занимательных житий святых, написанное около 1260 года доминиканским монахом Иаковом Ворагинским (ок. 1228–1298). Книга была чрезвычайно популярна в Средневековье – до наших дней дошло более тысячи копий. С распространением же книгопечатания к началу XV века книга выдержала семьдесят четыре латинских издания, были также выпущены переводы на многие европейские языки. Иаков Ворагинский называл Магомета «лживым пророком и обманщиком» («а false prophet and sorcerer»). He отсюда ли заимствовал Борд эпитет «false fellow»? В Англии «Золотая легенда» стала одной из первых печатных книг, изданной Уильямом Кэкстоном. «Фальшивое чудо с голубем» – такое определение появилось в поэме Уильяма Лэнгленда (ок. 1332-ок. 1400) «Видение о Петре-пахаре».

Кроме перечисленных сочинений, в Англии большой популярностью пользовался «Полихроникон…» – трактат цистерцианского монаха Ранульфа Хигдена (ум. ок. 1364) написанный ок. 1347 года латынью и переведенный на английский язык через сорок лет. Автор также не жалует Магомета, называя его «лживым пророком и колдуном» (fals prophete and witch).

Этот список можно было бы без труда продолжить, но «пролистаем» несколько столетий, чтобы встретиться с другими упоминаниями этих чудес в исторической литературе.

Так, в 1614 году в своей неоконченной «Всемирной истории» Уолтер Рэли (1552/1554-1618 – государственный деятель, мореплаватель, поэт и писатель, кончивший свою беспокойную жизнь на плахе, так пересказал легенду о голубе: «Магомет, приучив голубя клевать у него с уха пшеничные зерна, убедил окружавших его людей, что это посланец святого духа, нашептывающий ему божественные откровения».

Достойным завершением моего краткого обзора могут стать слова «отца американской литературы» Вашингтона Ирвинга (1783–1859) в книге «История Магомета и его последователей»⁹³:

«Однажды в присутствии толпы он, говорят, подозвал быка и снял с его рога свиток, на котором написана была глава Корана, только что ниспосланная с неба. В другой раз, когда он проповедовал народу, белый голубь закружился над ним и, сев потом на плечо, как будто нашептывал ему что-то на ухо. По словам Магомета, этот голубь был ниспослан Богом… Христианские писатели отнеслись с насмешкой к этим чудесам, объясняя, что голубь был приучен к этому делу и по привычке искал пшеничного зерна в ухе Магомета, что свиток был ранее привязан к рогам быка… Лучше всего было бы совершенно отбросить в сторону эти чудесные истории как сказки, придуманные фанатиками, как это и признано наиболее серьезными мусульманскими комментаторами. Нет доказательств того, чтобы Магомет пускался на подобного рода проделки с целью придать больше силы своему учению и упрочить свои притязания на роль апостола» (рис. 28).

Простившись с Турцией (в основном, с легендами о Магомете) Борд направляется в Северную Африку.

 
Я – черный мавр, рожденный в Барбарии,
Христиане часто покупают нас,
Их не беспокоит, что мы не крещены:
Главное, что из нас получаются прилежные рабы.
 

«Барбария – это большая страна, в которой в изобилии произрастают фрукты, виноград, зерновые. В ней живут белые и черные мавры[97]97
  Борд называет «белыми маврами» светлокожих арабов из Северной Африки и мусульман Иберийского полуострова, а «черными маврами» – африканцев, принявших ислам и живших в ареале, находящимся ниже Сахары.


[Закрыть] – некрещеные язычники. Многих мавров привозят в христианские страны на продажу как рабов, причем у каждого из них есть своя цена, зависящая от того, для какой работы их покупают. Будучи от природы прилежными, мавры овладевают навыками слуг и сборщиков плодов фиговых деревьев и винограда. Но, вместе с тем, они постоянно проявляют склонность к злодейству. У мавров большие губы; спутанные волосы, черные и курчавые; приятная кожа, и кроме зубов и глазных белков в них нет ничего белого. Когда они умирают, их опускают в воду или закапывают в навозные кучи, на поживу собакам и воронам (исключение составляют крещеные мавры – их хоронят). Они, подобно туркам строго следуют закону Магомета. Мавры наносят большой урон жителям Прованса, Лангедока, и других соседних с Барбарией стран: они приплывают в эти страны, крадут свиней[98]98
  Здесь какая-то неувязка: зачем мусульманам, вопреки их религиозным установлениям, понадобились свиньи?


[Закрыть], гусей и прочую живность».

Мнение англичан в XVI веке об африканцах обобщил Иэн Мортимер⁹⁴:

«Африканцев зовут «маврами», «темнокожими», «эфиопами», «нигерами» и «неграми»… Андре Теве, автор книги «Новый Свет» (1568)⁹⁵, объясняет, что у жителей севера Африки «коричневая кожа, и мы называем их белыми маврами; у иных же кожа черная: по большей части они ходят обнаженными». Теве добавляет, что из-за жаркого климата черные женщины неразборчивы в связях, а мужчины «бедны, невежественны и грубы». В рассказе Роберта Гейнша⁹⁶ об английской экспедиции в Гвинею 1554 года (откуда в Англию привезли полдюжины черных рабов) говорится, что обитатели Центральной Африки живут «в ужасных пустынях и горах» среди «диких и чудовищных зверей и гадов», и добавляется, что «все женщины общие, ибо они не заключают брачных союзов и не уважают целомудрия»…

Дополним Мортимера словами Роберта Идна⁹⁷ из его «Истории путешествий по Западной и Восточной Индиям» (1577). Автор описывает страну «черных мавров, называемых эфиопами или неграми, которые живут вдоль реки Негро, в старину звавшейся Нигером. В этой стране нет городов, лишь маленькие лачуги, построенные из веток деревьев, скрепленных штукатуркой из мела, и покрытые соломой». Идн пишет, что обитатели страны, за исключением немногих мусульман, – «чистые язычники и идолопоклонники, не исповедующие никакой религии и ничего не знающие о Боге».

Переместившись из Барбарии на восток, Борд оказывается в Египте. «Эта страна, соседствующая с землей евреев, богата вином, зерном и медом. В нем немало пустынных мест, в которых водится множество диких животных. В этих же местах живут Святые Отцы, о которых повествует Vitas Patrum⁹⁸. У людей, населяющих Египет смуглые лица, и если они даже переоденутся в одежды других народов, их легко можно будет узнать. Они прекрасные танцоры, но манеры их плохи, и столь же убоги их жилища. В этой стране редко встретишь египтянина (? – Ю.П.), так как в настоящее время она переполнена «иноземными язычниками»».

Рис. 28. Проповедь Магомета

Вероятно, этими «язычниками» были турки, которые в конце января 1517 года разгромили египетских мамлюков", после чего Египет вплоть до 1914 года превратился в вилаяйт (провинцию) Османской Империи.

Но Египет запомнился Борду (и историкам лингвистики), главным образом, встречей с представителем другого народа – цыганом. Следствием этой встречи явилась очень краткая, но первая в истории, запись цыганской речи¹⁰⁰. В англо-цыганском разговорнике, завершающим главу и состоящим из тринадцати пунктов, наряду с традиционными вопросами и пожеланиями («Доброе утро!», «Далеко ли до следующего города?», «Спокойной ночи!»), около половины фраз относятся к «застольной» тематике (например, «Не дашь ли мне немного вина?», «Присаживайся, и выпей со мной!», «Девушка, дай мне хлеба и вина!»). Складывается впечатление, что Борд записал эти слова у случайного соседа во время беседы, сопровождавшей взаимное возлияние.

Впрочем, ряд исследователей, и среди них – авторитетный лингвист Генри Крофтон – скептически относятся к опыту нашего героя:

«Можно предположить, что Борд, записывавший слова языка «с голоса», не понимал их точного смысла, но равным образом можно также допустить, что его собеседником был не цыган, а английский гаджо (gajo)[99]99
  Гаджо – в цыганской философии это человек, не имеющий романипэ, то есть «цыганского духа».


[Закрыть], который слабо знал цыганский язык». Скепсис другого исследователя основан на том, что «английская латиница просто не приспособлена для передачи несвойственных ей гласных и согласных».

Еще дальше идет новейший исследователь Фрэнсис Тимберс, утверждающий в книге «Ужасное братство: формирование цыганской идентичности в ранней Новой Англии» (2016), что «Борд лично не путешествовал по Египту», и повторяющий затем доводы Крофтона: «Борд не сообщал, где именно собрал фразы для разговорника, и поскольку он был англичанином, можно предположить, что ему сообщил их один из живших в стране цыган».

Но, так или иначе, ни один историк не отрицает роли Борда в первом ознакомлении читателей с «английским» цыганским языком (British Romani).

«Введение в Знание» заканчивается главой о путешествии в Иудею для поклонения Гробу Господню.

«Иудеей зовется земля евреев; это прекрасная страна, богатая разнообразными винами, зерном, молоком и медом, оливками, апельсинами, фигами, виноградом и другими фруктами; здесь растут огромные деревья – кипарисы, пальмы, кедры. Главный город Иудеи Иерусалим был красивейшим городом, но теперь он разрушен, и никто из евреев не живет в нем, ибо закон гласит, что если они не уверуют в Мессию, каковым является Христос, они подлежат изгнанию из своей страны. Это и произошло, а Иерусалим был разрушен Титом Веспасианом; с тех пор евреи (рис. 29) живут среди христиан в различных городках и городах и, таких как Рим, Неаполь, Венеция и других местах».

Несмотря на то, что Томас Кромвель в 1538 году выпустил предписание, осуждающе паломничество верующих к христианским святыням, Борд не только подробно описал маршрут следования для тех, кто решил «поклониться Гробу Господню и другим святым местам», но и привел подробную инструкцию для пилигримов (на этот раз обошлось без ироничных комментариев, сопровождавших рассказ о путешествии в Компостелу).

«Всякий, англичанин, вознамерившийся отправиться в Иерусалим, должен быть готовым к этому на седьмой или восьмой день после Пасхи. Ему следует сначала отправиться в Лондон, чтобы в банке или у менял получить деньги, которыми ему придется расплачиваться в Венеции[100]100
  Предприимчивые венецианцы еще в 1229 году организовали «транспортировку» паломников в Святую Землю, и специально назначенные чиновники следили, чтобы интересы путешественников не ущемлялись.


[Закрыть] (далее следует описание маршрута, которое я привел на стр. – Ю.П.)».

«Подготовку к путешествию, – продолжает Борд, – ты должен начать с того, что выберешь галеру, на которой тебе предстоит отправиться в Святую Землю, и заплатишь ее капитану-венецианцу за еду, питье и другие дорожные траты, а также сделаешь некоторые другие приобретения: купишь постель, на которой ты будешь спать на галере, и большой сундук для хранения вина, воды и других необходимых тебе вещей. Из Венеции ты должен отплыть через два или три дня после праздника Тела и Крови Христовых¹⁰¹ на острове Родос и посетить во время пути несколько других прекрасных портов (перечисление которых заняло бы много места). Наконец, ты прибудешь в порт Яффу, находящийся в Святой Земле. Отсюда необходимо пешком (если, конечно, позволит здоровье) отправиться в Иерусалим. Когда доберешься до этого города, тебя встретят братья-монахи, которые, я думаю, принадлежат ордену францисканцев[101]101
  Действительно: начиная с тридцатых годов XIV столетия, монахи Ордена св. Франциска считали своим долгом и богоугодным делом привечение паломников.


[Закрыть] Они примут тебя с почтением и проводят к Святой гробнице, расположенной в Храме на горе Калвария (Борд приводит латинское название Голгофы. – Ю.П.), где Иисус Христос принял смертные муки. Храм имеет круглую форму, гробница же окружена железной оградой (так что никто не сможет унести с собой ни камешка) и напоминает маленький дом, который строители сложили из скальной породы. В Храме может одновременно поместиться от десяти до двенадцати человек; но никто не смеет войти в нее, за исключением особо избранных, которые входят туда ночью, с великим страхом и почтением».

Рис. 29. Иудей

Последние слова главы звучат молитвенно: «Иисус из Назарета, Король иудеев, помилуй меня. Аминь», и далее – на древнееврейском: Iesuch natzori melech Iuedim. Ben elohim conueni. Amen.

Так завершились путешествия Борда и закончилась последняя глава его книги.