Текст книги "Селение Горыни"

История подготовки к новейшим Выборам в Горынях началась с истории шахмат. А история шахмат началась, вероятно, с простого случая. Первый раз пригласили в Горыни Елену Ивановну и Григория Ивановича Купцовых. Григорий Иванович, пользуясь случаем, позлословил. Наконец-то, дескать, раскусим этих вождей и это странное племя! Раскусил? Его самого давным-давно раскусили. Не одного, но вместе с его прекрасной Елечкой. Пришла им пора поработать в паре на правах одного воспитателя-аристотеля. Малый Князь подрастает, а его надо учить, пока лежит поперёк кровати. Впрочем, подъезжали тактично. В лоб ни слова. Но всё показали, везде поводили, поугощали, обсудили вопросы международной политики и политики Ельцина в России, в частности. А тут, совершенно безыскусственно играли малые дети, на которых никаго внимания. Ладно. Публика была самая-самая. Сам Внук Малай с женой, его двоюродный брат, знакомый нам Евграф с женой и их дети. Елена успела оценить не увядшую красоту первых леди селения. Сравнив с собой жену Евграфа, она самокритично поняла, что та не уступает ей по красоте. Лишь после этого она укротила свои самовольные вожделения в адрес Евграфа, тайной грусти её девичьей юности. Но это всё частности. Сели играть в шахматы, припоминая при сём разные пикантные байки из истории шахмат и из истории самих шахматистов из недалёкого прошлого. Играют. Сам Внук – с Еленой Ивановной, а остальные, женщины рода, Граф и Григорий Иванович подсказывают… И вышло у них окончание, которое всех заинтересовало. Можно сказать, вышла шахматная задача из трёх ходов, которую ладились разрешить наиболее эффективно. Шум стоял, как у всех древних и как у всех настоящих русов, каждый высказывал свои варианты. И тут тихонько к столику подошёл пятилетний карапуз, которого до того не примечали. Посмотрел-посмотрел за потугами предков, да и протянул к доске детскую ручку. И передвинул ту фигурку, на которую тоже не обращали внимания. И все, извинимся за солидную публику, разинули рты. Задача-то решалась в два хода! И зауважали гости малого вундеркинда. Елена Ивановна так и воскликнула: «Вундеркинд наш молочный»! И тут приспела пора высказать надежду друзей-хозяев на умы старых друзей, чья методика обучения вундеркиндов уже обкатывалась в городском общежитии на студентах горыничах и горынянках. Григорий Иванович, вновь с опозданием, с негодованием высказался: «Вот, балда! Еля, теперь-то ты видишь, как они умело обращают в рабство. Теперь мы будем пахать на них, пока всех наследников не воспитаем»!.. Друг Евграф, знавший Григория долго, подпустил юмора: «Может тебе ещё кажется, что мы специально всё это спланировали, чтобы поработить вас именно в этот приезд?» Григорий тотчас ответил: «Мне не кажется, когда что-то так и есть» – Высокая публика вместе с «рабами» покатилась со смеху. Но гости ещё не знали подлинных «мук рабства». Им организовали Встречу с населением Горыней. Двор Культуры был набит битком. В Горынях существует правило. Чтобы приютить нового члена селения или семью, или род, нужно выслушать всех гостей. И если хотя бы одному роду Горыней обоснование необходимости данных людей не понравится, им не будет предоставлено жительство в селении. Подумаешь, счастье, жительство в селении! Так мог подумать большой дилетант. Дотошно опросив знатных гостей, обучающих их детей в Доме студентов, чете Купцовых выдали согласие.

Можем заметить, что вместе с «рабством» Купцовы приняли «горынянство» и вид на жительство в одном из замечательных хоромов-теремов Горыней. Это жильё было закреплено за ними навечно. То есть им после Встречи выдали документы. Григорий острил: «Поверьте, мы не думаем, что вы это спланировали заблаговременно. Так просто совпало…» Благами их разве что не обсыпали. Такая мелочь, как автомобиль «Волга» первой модификации был презентован им Горынями как первым гражданам России. У самих-то у них временно тоже были «Волги», пока в Россию не завезли лучшие образцы западных и восточных моделей автомобилей. Отчего бы такие почести? И тут самое время сказать, что воспитатели и учителя в Горынях стоят на первом месте социальной лестницы. Может быть, они стоят на первой ступени рядом с самим Внуком. Чета Купцовых в этой связи не была исключением. Как это удалось? Столько же просто, сколько и сложно. Они к государственному жалкому жалованию учителей и воспитателей этим категориям граждан прибавляют из своего фонда ещё пять зарплат. Чтобы было яснее, прибавим к сиротским 150 рублям их госжалования ещё 750 полновесных рубликов. Получилось уже не жалование, а «денежное довольствие» командира дивизии, генерал-майора. Сравнение с командиром дивизии кажется точным по той причине, что, в сущности, не офицеры готовят солдат, а дошкольные воспитатели и учителя школы. Офицеры лишь ставят их в строй и обучают своим наставлениям и уставам. Благодарность им и за это. Когда же солдат не подготовлен учителем, жди от него неуставных отношений и тяжких проступков. Как и солдат, воспитатель и учитель могут воспитывать все категории граждан. Могут. Но… К сожалению, этот аз не занимает приоритетного места в мозгу ни у президентов, ни у генералов, ни у обывателей. Зато занимает у Горыней. 900 полновесных рублей, не уступали тогдашним 1000 чахлым долларам. Эти деньги они конвертируют в современные жалования. Сохраняется та же пропорция. Такое же жалование – у самого Внука, у председателя Совета селения и у директоров школ. То есть, «наверху» выше уровня не было. Наверху была уравниловка. Считалось и считается достаточным для «прожиточного минимума» больших начальников, учителей и воспитателей именно этого жалования. Другие категории граждан получали поменьше. Но никто не получал менее пятисот советских рублей. Совет старейшин работал на общественных основаниях. Всё вместе взятое не отнимает доходов с родовых 200/100 гектаров земли. От работы на земле официально освобождены воспитатели и учителя. У них и в летнее время много своей работы. Дети – их вотчина, пашня, выпас и пасека. Но, если участники боёв получают свои «фронтовые» и «боевые», то учителя, освобождённые от земли, получают свои «земельные» надбавки. Именно сколько учителям и воспитателям надбавляют «земельных», не удалось выяснить. А итоги их деятельности? В Горынях приводится горделивый итоговый пример, обоснованный какими-то изысканиями: свыше 70% интеллекта области сосредоточено в Горынях… А Горыни начинаются со школ.

Преподаватели вузов, их деканы и ректоры таких зарплат не получали. Даже секретарь райкома и даже секретарь обкома, вместе с «конвертами» таких зарплат, как у учителей и воспитателей Горыней, тоже не получали. На эти зарплаты охотно шли как мужчины, так и женщины. Их отбирали поровну из числа победителей Выборов. Они и были учителями и воспитателями яслей и детсадиков. Они и были от Бога и от призвания. Они и несли свой крест истинно как герои. Ресурсы общинного фонда Горыней были нацелены, в первую очередь, на потребности школы. По этим причинам в Горынях, в сущности, процветала власть школы! И они находили, что это прекрасно. Директором Первой школы в данный период трудился Евграф Горынин, заслуженный учитель Российской Федерации. Доктор технических и педагогических наук. Он постарался иметь близких друзей из круга близкой себе профессии. Последний штрих к теме учителей нанесён почти из-под самого носа самим же творцом Горыней. Если современная школа России заботится о зарплате учителя исходя из его почасовой нагрузки от количества учеников, то в Горынях эта традиция Внуком грубо нарушена, если не сказать, что она попрана. Здесь количество учеников на один класс стремится к минимуму. 15 душ – это средняя цифра. И в этой маленькой группе могут быть дополнительные учителя, работающие в режиме предметной группы. Их задача – индивидуальная работа с учениками. Скептическое впечатление о том, что такая система может существовать только в материально-состоятельной общественной среде, наподобие Горыней, может возникнуть лишь в реформа́ной России. Здесь олигархи располагают состояниями, равными бюджету страны, а учителям, как первым лицам гражданского общества, продолжают доплачивать кошкины слёзы. Потому что утрачена веда, что выше учителя должности нет. Олигархи состроят гримасу: чтобы они получали столько же, сколько учитель?!! Да, господа, придём именно к этому. Готовьтесь…

Но откуда дома-терема, которые Внук раздаёт своим избранным возвращенцам? Это опять история. Конфискованные в своё время дома насильно отселённых Купцов выставлялись на торг. Кто хотел, мог купить. Но забот-работ хватало в своих поместьях. Охотников не было. Тогда Внук публично приобретал эти дома, оплатив их полною мерой. С тех пор дома числились за родом Внуков, но использовались в общественных интересах. Закрепив дом за Григорием и Еленой, в распоряжении Внука остался всего один свободный дом для одной семьи или одного рода. Богатства наживаются для того, чтобы они умножались. Внук умножал, теряя. Но так казалось… Дома, сложенные из натурального камня, стоят тысячи лет. Может быть, эти дома ещё помнили Горыню и Дубиню. Но это предположение. Дома любят, когда их строят заново, а потом лечат ремонтом и украшают. Дому нужен хозяин. Внук, стало быть, не важно какого времени, разумно распоряжался своим товаром, обменивая его на живой талант и преданность новых хозяев.

Отныне новые воспитатели Князя следовали за ним туда, куда взбредёт тому в голову. В славном городском общежитии они курировали его со своего квартирного гнёздышка, которое они приватизировали задолго до употребления этого термина счастливыми россиянами… И так вплоть до того момента, пока не явился новый куратор – сам старшина спецназа, кавалер Ордена мужества, Любан Родимич Дубинин, потомок самого первосподвижника Милана Горыни – Любана Дубыни… Тут уж Купцовы вздохнули… Но до того счастливого времени ещё далеко. Чтобы всё-таки оправдать свой статус воспитательницы вундеркиндов, Елена Купцова действительно защитилась по данной теме. В основу проблемы она положила ценнейшую мысль Языцей о мерном озорстве. В последующем вся методика, обогащавшаяся с годами, заключалась в создании ситуационных сценариев, в которых молодые люди могли как можно больше дурачиться и талантливее изображать из себя скоморохов. Именно этого не достаёт вундеркиндам, зашоренным своими гениальными мыслями. Так или иначе, это было небольшим дополнением к игровым методикам прежних воспитателей и педагогов, однако не лишним. Личное обаяние самой Елены Ивановны играло вспомогательную роль в воспитании, ибо дети ужасно не любят уродливых и картавых учителей. Они, как никто, бдительно помнят о том, что в человеке должно всё быть прекрасным: и лицо, и душа, и одежда… Сами-то ребята «прошли» историческую школу евгеники и были картинки, как в опрятных одеждах, так и в них же, но вывоженных до неузнаваемости предмета. Григорий Иванович осуществлял материализацию всех бредовых идей своей любимой жены. И, таким образом, прежде чем дать возможность наозороваться своим подопечным, включая Князя, они репетировали лучшие варианты, не доставшиеся им самим в раннем детстве… Они постигали истину, что лучше быть озорником, чем дурачком. Но они, оказавшись в «рабстве», с пафосом призвания шли на личные жертвы. Докторская диссертация по теме «Теория и способы смещения орбит астероидов малых и средних размеров», защищённая к тому времени Григорием Ивановичем, видимо, как нельзя лучше способствовала счастью супругов… К слову, от данного труда разошлись многочисленные плагиатные диссертации во многих странах Америки и Европы. Идея Купцова об астероидной безопасности находила приверженцев создания международного агентства космической безопасности. В этот период, позднее будет смешно вспоминать, мониторинг космоса и озабоченность его безопасностью исходила «с колен» энтузиастов-любителей, таких, как Григорий Иванович Купцов. Он весьма и с удовольствием удивился, обнаружив в провинциальной глуши школьные обсерватории с телескопами хорошего разрешения, размещавшимися на верхних этажах школ-пирамид. В свободное от кураторства время его приводил сюда мальчик Князь. И они находили здесь учителей в окружении любознательных ребят. Мальчик Князь тоже любил наблюдать за небом. И это верно. Люди, часто смотрящие в небо, на луну и на звёзды, увереннее чувствуют себя на земле. Так что специальные знания Григория Ивановича пошли на пользу горынинской молодёжи и его подопечному. Кураторство прерывалось лишь сном.

Купцовы бросили к ногам педагогики, что бы кто мог подумать, сам театр с его могучим воспитательным потенциалом. Вначале никто не заметил прорыва. Ведь театр существовал в Горынях как постоянно действующий институт культуры, в котором были заняты многие папы и мамы подрастающих детей. Отличие состояло в том, что возник не взрослый, а школьный театр, со своими пьесами и инсценировками. В этом состояла вначале неоценённая инновация. К тому же они тоже учились на советских книгах и помнили неразвившееся значение школьного театра из «Двух капитанов» Каверина. Однако вскоре она, инновация, вроде бы была признана как надёжная смена тем же папам и мамам. И в этом тоже была часть логики, если не вся логика. Совет старейшин внёс запись в Книгу Памяти Горыней: «Рождение школьного театра. Авторы Григорий Иванович и Елена Ивановна Купцовы. Дата». Одновременно их пригласили в Храм Бога Рода, показали их место и вручили личный экземпляр Книги Памяти рода с записью их первого славного дела. Место состояло из инкрустированного ларчика с выдвижной крышкой. Выдвинул – образовалось бюро для записи своего нового славного дела. Записал – это и есть твоё приношение Богу Роду. Задвинул крышку – нажми пальчиком родовой шифр. Воров в Горынях не было, но так-то надёжней. Не просто ларчики открываются. Книга рода – не шутка, а часть смыслостроения жизни рода. Так-то. Не заскучаете…

Но как им это удавалось? Они начали с оживления пионерской и комсомольской организаций методом школьных балов. Это были пушкинские балы, «увенчанные любовью красоты». Во всех классах репетировали темы пьес, которые разыгрывали на балах, с участием самого «императора», поэта, его «чистейшей прелести чистейший образец» – Натали, его убийцы – Дантеса и прочих персонажей. На балах исполнялись не только мазурка, полонез, вальс и другие старинные русские и западные танцы, но читались стихи русских поэтов разных эпох. Балы сопровождаются наградами за всевозможные искромётные конкурсы, танцы, реплики, костюмы, грацию и скоморошество. Чтобы не оторваться от ребят и от жизни, Купцовы предложили самим ребятам сочинять литературные сцены и играть в них себя в разных ролях на пушкинских балах. При этом «пушкинское» – это было общее название. Здесь игралось всё, до чего доходили интересы маленьких граждан Горыней. Темы Тургенева, Толстого, Лермонтова, Есенина, Маяковского и другие пошли на распыл творческих поисков ребят. Хлынул поток сочинений, с самого начала отличавшихся тонкими вкусами. Этот момент как нельзя плодотворнее отразился на воспитании ребят, поскольку приближался период Выборов, и им предстояло писать для себя серьёзные вещи, чтобы участвовать в них в качестве претендентов. Тут и забурлила миссия воспитателей. Они и своих детей включили в эту систему и, правду сказать, дети их выросли такими же одарёнными, как и дети горыничей и горынянок.

– Вам не кажется нонсенсом – в России уже нет ни комсомола, ни пионерии, а вы живёте всё в этих организациях? – иногда спрашивали их городские коллеги.

– Молодёжные организации отживают лишь в головах бедокуров, типа Ельцина. Нами не организованная молодёжь будет организована преступностью. – Кураторы уже полностью жили духом Горыней. Они бы вмешались и в партийную организацию, если бы сами были членами партии. Они по своей незамутнённой наивности полагали, что не обязательно быть коммунистами – достаточно быть русскими людьми. Поэтому до них не дошло, что в Горынях партийной организации не было. Личный статус Купцовых, как жителей города и селения со всеми вытекающими привилегиями, не снился даже людям с двойным и с тройным гражданством. И им самим он тоже не снился. Хорошо. Но тут были некоторые детали, которые по первому времени смущали Григория Ивановича. Ради чего он, учёный, бросил науку и занялся детским делом? Не совершают ли они перекос в педагогике, делая упор на игровых принципах обучения?

Часть вторая

Молодёжь горыней. Исключения

Но попробуем отойти от преувеличенной ценности биоэнергетического потенциала (или тямы) в Горынях и в России в целом. В самих Горынях известны два случая, когда люди, носящие в себе жалкие 10 единиц биоэнергии и, стало быть, столько же интеллекта, придумали такое, о чём не мечтали не только умы горыничей, но и учёные всего мира. Один из этих «дебилов» был страстным паломником природы. Его и отселить никак не могли, поскольку он пропадал внутри природы. И что же из этого? Из этого получилось умение человека разговаривать с животными тварями всех «систем» на их языке, поскольку человек научился воздействовать на животный мир, как имитацией их фонем, так и способом ультразвуков. Началось всё с того, что якобы недалёкий малый тихонечко прикасался к тонкой костяной или металлической пластинке и выдавливал из неё неслышимые людьми звуки, но слышимые им и животным. Он наловчился «разговаривать» с некоторыми из них на их родном языке так же, как цивилизованный человек разговаривает с согражданами мира на иностранных языках. Узнав об этом, Горыни, во-первых, занесли гения в Книгу Памяти, а, во-вторых, создали лабораторию УКВ, начальником которой назначили отца гения, а самого гения назначили Главным конструктором, поскольку кроме отца и матери гений не признавал никого. Отца, потомственного егеря, звали Ельцов Лесий, а его отпрыска – Ельцовым Велесом. Мать же звалась Ельцовой Лесеной. Покумекав, изобрели приборчики-излучатели, извлекающие те звуки и ультразвуки, на которых общаются в мире животных. Велес настраивал их, а технические помощники создавали изящные коробочки к ним, сами ни бельмеса не смысля в способностях необыкновенного мутанта. А кто смыслил с бельмеса? Даже отец Велеса – Ельцов Лесий ничего не понимал в тонких звуках. Доступ к «коробочкам» стал ограничен настолько, что ими могли пользоваться только Внук, сам гений Велес, и его дети. Стоило труда подобрать Велесу жену, для чего ему в помощники подсылали разных красавиц. Одна за другой они были отвергнуты. Но попытки продолжались. И он сблизился с девушкой, которая не отличалась ни особой прелестью, что было редкостью для Горыней, ни особым умом, что было ещё большей редкостью для селения. Короче, были в ней недостатки во внешности и другие. Невеста сошлась с Велесом на тихой любви к лесу и к его обитателям. Ничего удивительного не было. Этой девушкой была Еления из рода Перуниных, которую негласно воспитывали в роду лесника Лесничего. Это стало основой сочленения из двух пимов одной пары. Слава Творцу, он одарил Велеса и его жену Елению наследниками их же уникального таланта. Тут встретились трудности, не характерные для Горыней. После того, как в Горынях отладился сносный, а затем и образцовый быт, здесь одной из главных забот стало обучение и воспитание детей. В роду же Ельцовых из поколения в поколение занимались егерской службой. Егерская служба была им наукой жизни. Здесь так сроднились с природой, что какая-то иная наука для рода была если не обременительной, то не желательной дамой. Случай с Велесом заставил обратить внимание на его образование, а затем и на образование его детей. Тут и возникли трудности. Ни Велес, ни его дети не захотели понимать программные предметы. Их устраивали анатомия, биология, зоология, немножко из нервной деятельности и тихая музыка. Другие интересы не развились. С ними и занимались лишь в рамках этих предметов. Остальное – ультразвуки и звуки животного мира. Им импонировало, как к ним бесстрашно подходил лесной волк, они его гладили, разговаривали на его языке, садились на него верхом, а потом этот волк становился им преданнее собаки, хотя и продолжал жить в лесу. Точно так же с другими животными. С медведями, с лосями, с кабанами и далее не назовёшь. Люди не переставали удивляться человеколюбию диких зверей. Велес, словно на демонстрации, иногда объезжал родное селение в упряжке из лосей или верхом на них. В это время людям не позволялось заводить моторы даже издали от зверей. Звук моторов всегда приводил их в панику, так что приходилось считаться с их «зверотерпимостью». Ельцовы в полном смысле царствовали в лесу. Звери их чтили заместо богов. Не случайно Велес носил имя бога. Жалко, что в водах Горыней не водились дельфины и крокодилы. Опыта общения с ними у Ельцовых не было. Зато со своими рыбами они были на «ты», вместе плавали и вместе с ними резвились. Рыбы давались им в руки. Множество скрытых съёмок запечатлели Велеса и его детей, облеплёнными разными птицами одновременно. Они щебетали с ними тоже одновременно, обсуждая их птичьи проблемы. А вывезти кого-нибудь на курорт или заграницу не представлялось возможным по причине лесных характеров этого рода. Не повезёшь ведь в клетке. Они не могли перенести не только тарахтения трактора, но и автомобиль им был страшнее нечистой силы, если, конечно, они что-то знали о нечистой силе. Как бы там ни было, Горыни не упустили возможности извлечь пользу из уникальности случая… Горыни запатентовали открытие и засекретили его на века. Но приборы были построены, узкий круг людей из рода Внука научился работать на этих приборах. С той поры общение с животным миром в Горынях было поставлено на научную основу. Для каждого вида животных был определён участок территории и воды, где они могли спокойно жить, охотиться и размножаться. Сначала участки размежевали цветными лентами. Но скоро животные и без изношенных ленточек знали свои границы. Их вызывали к водопою их любимой мелодией. После их отдыха у воды играла слегка трескучая тревожная трель – внимание, опасность. Звери уходили в лес, как по команде. Егеря́, их было два, как и два лесника, точно знали, сколько и каких животных обитает в лесах Горыней. Что и как делать с ними дальше – это программа Внука. В частности, один из пунктов этой программы осуществился по задумке своего же инженера-горынича, который создал оригинальный «ковёр» для сбора естественных отходов животных. После удаления животных в лес, «ковры» освобождали в контейнеры, которые располагались тут же, и к которым звери привыкли. Шутки ради был объявлен конкурс на изобретение таких удобных контейнеров, в которые животные по очереди заходили бы самостоятельно и оправлялись там, как, например, приученные к туалету домашние коты… Кто знает, сегодня шутка, а завтра может получиться всерьёз. Тем более случаи уже были. Животным нужно прятать своё демаскирующее добро – контейнеры лучшее применение. Столь же серьёзно у всех горыничей есть желание построить дельфинарий и закупить несколько особей для их размножения в реке и в озёрах селения специально для углубления науки общения селян, егерей и лесников с живой природой. Любая отрасль науки дала бы Горыням премного денег ради рассекречивания неслыханного явления общения на языке животного мира. Но об этом никакой утечки информации до сих пор не последовало…

Второй случай с подобным же индексом биоэнергетики состоял в том, что молодой человек, подлежащий отселению, вырастил новый сорт пшеницы с таким количеством клейковины и протеина, который не снился ни товарищам Лысенко и Вильямсу, ни товарищам из РАСХНилов российских Академгородков. Кстати, и господам биологам из стран знатного Запада тоже не снился. Отныне имя молодого горынича тоже немедленно прописали в Книге истории селения, а его изобретение стало выгодным компонентом торговли (в смысле торговаться) Горыней со своей страной и с другими странами. Из этих историй труден вывод. Ребята из леса, с малым индексом биоэнергии, творят чудеса. А люди из города, с таким же балом энергии, сжигают леса. У Ельцина тоже индекс чуть более 10 единиц, а сколько наломано дров!