Текст книги "Циклон в ООН"

Глава 20

Полковник Танака застыл в безупречной стойке «смрирно» перед своим непосредственным начальником в ООН, Хидео Кагами, заместителем постоянного представителя. Круглое лицо дипломата было суровым, а его холодный взгляд рассматривал полковника из-за очков с круглой стальной оправой с некоторым презрением.

Полковник Танака смиренно склонял голову при каждом замечании дипломата. Он испытывал чувство стыда. Впервые за свою долгую карьеру – как в авиации, так и в секретных службах, – он не выполнил задания. Напрасно он говорил себе, что ошибку совершили его случайные союзники, ответственность все же нес он.

Дипломат закончил свою резкую критику:

– Поскольку ФБР смогло добраться до вас, следует принять меры, чтобы ничто не могло связывать вас с правительством или даже со службами, к которым вы принадлежите. Чтобы ФБР никогда не смогло собрать доказательства, позволяющие начать судебное расследование. Либо по вашим показаниям, либо по показаниям других лиц. Вы хорошо поняли?

Полковник Танака понял прекрасно. Но это заботило его меньше всего. Военнослужащий создан для того, чтобы умереть тем или иным образом, и его мало волновал сарказм коллег по возвращении в Токио. Поскольку он совершил промах, ему оставалось достойно уйти. Он низко поклонился.

– Могу ли я откланяться, господин посол? Заверяю, что ваши указания будут выполнены немедленно.

– Иного я от вас и не ожидал, – отозвался дипломат.

Он внезапно обошел свой стол и горячо пожал руку полковнику Танаке. Его очки запотели от едва заметного волнения.

– Полковник Танака, – сказал он тихим голосом, будто стены были увешаны микрофонами. – Мне известно, что вы сделали все что могли, чтобы услужить вашей стране. От имени императора благодарю вас за это. Мы позаботимся о том, что вам дорого.

Лицо полковника Танаки осветила слабая улыбка. Эта похвальная грамота была всем, чего он желал. Его совесть была чиста. Его не будут приводить в пример как неудачника грядущим поколениям. Не говоря ни слова, он повернулся и вышел из кабинета. В ожидании лифта он начал размышлять над тем, что должен сделать. К сожалению, оставалось очень мало времени.

Эта последняя встреча уже была чудом. Оставив Ло-нин, он тут же обратился к главе японской делегации, чтобы ввести его в курс дела.

ФБР к тому времени уже связалось с японской делегацией. Хидео Кагами назначил встречу полковнику Танаке в офисе крупной японской фирмы по импорту, где размещались спецслужбы Токио.

Выйдя оттуда, полковник подозвал такси и назвал адрес в Гринвич Виллидж. Было бы опасно возвращаться в свою гостиницу после того, как его личность установило ФБР. Он попытался мысленно вспомнить, какой компромат мог находиться в его гостиничном номере.

Ничего, за исключением пистолета. И он не заведет слишком далеко. У него был поддельный заводской номер, и невозможно отыскать его след.

Маленькая черная книжечка, в которую Танака вносил свои расходы, лежала у него в кармане. Как только он закончит со своими союзниками, то уничтожит ее, предав огню. Затем останется лишь один он, полковник Танака. Последнее вещественное доказательство заговора. Он еще не выбрал, как умрет, и прибережет для себя момент на обдумывание этого, если обстоятельства предоставят его. В худшем случае ему достаточно раскусить одну из пуговиц на левом рукаве своей куртки, чтобы мгновенно упасть замертво.

Но яд не нравился ему, и он желал найти способ, более совместимый с его положением. Самураи не отравлялись, а полковник Танака неукоснительно следовал традициям...

Он рассеянно смотрел, как за окнами такси проносился Нью-Йорк. Они ехали по Бродвею, в самом Garment district[11]11
  Район на Манхэттене, в Нью-Йорке, включающий в себя часть Седьмой авеню и Бродвея, между 34-ой и 40-ой улицами, и пересекающих их улиц, где находится множество фабрик, демонстрационных залов и т. д., связанных с изготовлением и оптовой торговлей женской одеждой.


[Закрыть]со всеми его тележками с мехами и одеждой, огромными грузовиками и жалкими кафетериями, набитыми бедными служащими. Не блестящий Нью-Йорк туристов, а муравейник, чем-то напоминавший Токио.

Полковник почувствовал короткое и сильное покалывание в сердце. Он дорого был дал за последнюю партию в пачинко. Но в Нью-Йорке не было пачинко, и его по пятам преследовало ФБР.

Американцы были чрезвычайно вежливы, спрашивая, не входил ли в японскую делегацию некий полков-пик Танака. О! Речь шла лишь о чисто формальном вопросе, так как у него наверняка украли машину. Очевидно, считалось невозможным, чтобы видный член японской делегации был замешан в этой грязной истории.

Со времен вьетнамской войны американские чиновники достигли больших успехов в искусстве сохранения престижа.

Такси остановилось перед одним домом на Бликер-стрит. Почти на каждой ступеньке сидели хиппи, курили или разговаривали. Танака поднялся на несколько ступенек и пересек двор. В глубине находилось нечто вроде ангара. Он толкнул дверь. Все было завалено ящиками и старой мебелью.

Перед ним тут же возник какой-то негр. Коренастый, в черных очках.

– Я хочу видеть Лестера, – сказал Танака.

Никто, кроме «Мэд Догз», не знал имени Лестера. Негр прошел в глубь ангара и отодвинул один ящик. Танака остался немного позади. Он бесшумно поднял железный прут и обрушил его изо всех своих сил на затылок негра.

Тот упал вперед без единого крика, в брызгах крови.

Полковник Танака убрал ящик. Под ним имелся люк.

Он приподнял его, спустился по железной лестнице и оказался в подвале, забитом ящиками. Арсенал «Мэд Догз» из Манхэттена. Около двухсот ружей, автоматов различных моделей, автоматических винтовок, купленных у дезертиров, тысячи патронов всех калибров. Один раз Лестер показал свое состояние Танаке. Был даже один японский пулемет «намбу», оказавшийся здесь бог знает как.

Танака бесшумно отодвинул один тяжелый ящик с винтовками еще в заводской упаковке и приподнял крышку того, который стоял под ним, надеясь, что его память не обманывала его.

Чехословацкий автомат и магазины были на месте. Он взял оружие, вставил магазин и заткнул еще три за пояс. Он надеялся, что Лестер появится здесь с Джеком, чтобы при необходимости дать показания против него. Никогда Танака не имел прямых связей с другими членами «Мэд Догз», только с ними.

Звук передергиваемого затвора отразился от кирпичных стен. Дверь напротив него оставалась запертой. Он вдруг спросил себя, а был ли здесь Лестер.

Держа оружие в правой руке, он открыл дверь. В коридор длиной метров десять выходили двери нескольких комнат. На другом конце имелся выход на Седьмую авеню. Действительно, идеальная явка.

– Кто здесь? – крикнул чей-то голос.

Танака узнал Лестера. В свою очередь, он ответил спокойным голосом:

– Это я, Танака.

Затем он толкнул дверь и вошел.

Лестер был не один. Он играл в карты с двумя другими неграми. Джейда лежала на кровати и читала. На полу валялось несколько пустых бутылок из-под пива. На кровати, где обычно спал Лестер, лежал автоматический «кольт». Увидев Танаку, один из игроков резко кинулся к оружию, рассыпая карты по полу. Танака едва двинулся, но автомат выплюнул короткую очередь. Негр подпрыгнул, будто в припадке эпилепсии, затем упал в лужу крови. Несколько пуль искромсали ему торс. Он умер прежде, чем коснулся земли.

Лестер и другой негр поднялись с искаженными от страха лицами. Джейда уронила свою книгу, завыла, скорчившись на кровати. Танака повернул к ним ствол оружия.

– Не двигайтесь, – спокойно сказал он.

Лестер вновь обрел хладнокровие. Он нервно облизнул губы.

– Черт возьми! Вы что, чокнулись? Что на вас нашло?

Он закашлялся из-за порохового дыма. Танака воспользовался этим, чтобы прервать его:

– Ваша последняя операция также не удалась, – сказал он безразличным тоном. – В данный момент ваши люди арестованы ФБР и меня самого ищут. Мы истратили много денег ни на что.

– Э! – отозвался Лестер. – Они за вами не следили?

Полковник Танака сделал жест, который означал, что это уже не важно. Лестер неправильно истолковал его.

– Вы хотите залечь с нами? – предложил он. – Затем вас вывезут из страны через Канаду. Это легко. Есть сотни миль границ, которые не охраняются в Северной Дакоте. А пока вы останетесь здесь...

Лестер не сводил глаз с автомата. Он знал, что в магазине было еще достаточно патронов, чтобы разрезать его надвое. Джейду, казалось, парализовало на кровати. Ее тяжелая грудь неровно поднималась, будто ей било трудно дышать.

Ее глаза переходили с Танаки на Лестера по ходу разговора.

Он не понимал, чего хочет японец. Вдруг его лицо просветлело.

– Вы хотели бы вернуть ваши бабки? Но вы знаете, что этим подонкам заплатили заранее. На остальное купили оружие и прожрали.

Танака покачал головой.

– Благодарю вас за ваше гостеприимство, но я не рассчитываю им воспользоваться, – вежливо сказал он. – Что касается денег, я действительно думаю, что их не вернуть. Но я считаю, что это издержки ремесла.

Лестер с облегчением улыбнулся.

– О'кей, вы чертовски рассудительны. Теперь уберите автомат. Может произойти еще один несчастный случай.

Он старался не смотреть на труп Ронсона, своего приятеля. Он не очень хорошо знал, что подумать об этом япошке, который, казалось, чокнулся ни с того, ни с сего. А куда смотрел этот тип у дверей?

Танака не выпустил автомат и не сдвинулся ни на шаг. Он даже еще крепче сжал приклад. Он искал в своем мозгу, не забыл ли еще чего.

– Теперь я ухожу, – спокойно сказал он. – Сожалею, что не все прошло так, как мы того желали.

Лестер увидел, как его палец потянул спусковом крючок. Он завопил:

– Э! Вы с ума сошли. Вы ведь не собираетесь... Я вас не продавал, я был честен.

Полковник Танака с грустью покачал головой. Имелись вещи, которые трудно объяснить такому примитивному парню, как Лестер. Его охватила усталость. Он торопился покончить со всем.

– Вы были честны, – согласился он, – но у меня есть долг по отношению к моей стране.

Джейда вскрикнула.

В глазах Лестера вдруг промелькнул огонек. Этот тип сошел с ума. Нужно отвлечь его: он наклонился и поднял с земли большую металлическую коробку, протягивая ее Танаке.

– Взгляните, нам есть чем отомстить за себя. Мне принесли ее вчера. Вы знаете, что это?

Коробка напоминала килограммовую консервную банку с крышкой из прозрачной пластмассы. Внутри просматривался сиреневый гранулированный материал, вроде конфет. Никаких надписей на коробке не было. Лестер выплюнул:

– Вы слышали о «циклоне Б»? Штука, которой пользовались в концентрационных лагерях ваши приятели-немцы во время войны, чтобы ликвидировать евреев. Эта штука такая же. Хлор. Как только вы выпускаете ее в воздух, она соединяется с ним, образуя смертельный газ. Все окочурятся через пять минут. Вы кашляете и подыхаете с раскрытой пастью, истекая кровью через нос и рот.

Лестер настолько возбудился своим описанием, что даже забыл про автомат. Вдруг он понизил голос и добавил по секрету:

– Представьте себе, если бросить ее в вентиляционную систему ООН. Все эти чертовы свиньи загнутся, и голосование не состоится.

В глазах Танаки пробежал огонек интереса, но быстро угас. Он знал, что Лестер был готов на все что угодно, лишь бы спасти свою шкуру, что при первом случае он уйдет не простившись, либо просто убьет его.

– Очень интересно, – сказал он.

И нажал на курок.

Под градом пуль Лестер отлетел к стене. Одна из них попала ему прямо в горло, и из него брызнула струя крови, запачкавшая стол и карты. Полковник Танака уже выпускал короткую очередь по второму негру, взобравшемуся на кровать в напрасной надежде укрыться от пуль. Раненый в поясницу и спину, он издал ужасное тявканье, прежде чем скатиться на пол. Одна из пуль угодила прямо в лоб Джейде. Она осталась сидеть на кровати с выражением удивления, застывшим на лице, с открытыми глазами, а по носу текла кровь.

Полковнику Танаке даже не понадобилось менять магазин. Лестер был уже мертв и другой не лучше. Японец осторожно положил автомат на стол и с любопытством стал рассматривать коробку с «циклоном Б». Она выглядела совершенно безобидной.

Неожиданно он сказал себе, что идея Лестера была не так уж и плоха. При условии, что он выполнит ее сам. Прекрасный завершающий штрих, чтобы его приняли за сумасшедшего и никоим образом не подумали о каком-то заговоре, подготовленном одним из правительств. Правительства не отравляют ООН.

Он посмотрел на часы. Заседание продлится еще часа два. На секунду его задела мысль о японской делегации, но он сказал себе, что они будут счастливы принять участие в защите интересов своей страны, даже против воли. И это будет еще одной страховкой. Никто не подумает, что их подкупили.

Немного приободрившись, полковник Танака взял коробку, завернул ее в бумагу и вышел, даже не взглянув в сторону трех трупов. Он достаточно насмотрелся на них в 1945 году. Они начинали дурно пахнуть. После смерти расслабились сфинктеры, и негры лежали в своих экскрементах. Он остановился в оружейной мастерской и выбрал себе новенький автоматический «кольт» бразильского производства. Набил карманы магазинами и поднялся по лестнице. Во дворе стоял белый «бьюик». Танака знал, что иногда им пользовался Лестер. Он просунул голову в салон и увидел, что ключи были на приборном щитке. Это было более надежно, чем такси, если полиция уже распространила его приметы. Он сел и тронулся с места.

Он поедет прямо в гараж ООН. Танака знал, что установка кондиционирования воздуха находилась на том же этаже.

Он с осторожностью проехал по небольшой улочке, забитой хиппи и туристами, затем свернул на Шестую авеню. До ООН оставалось кварталов тридцать. На перекрестке он остановился, чтобы пропустить маленькую старушку, нагруженную кошелками.

Коробка с «циклоном Б», лежавшая на сиденье автомобиля, выглядела так, будто вышла из универсама, безобидная и блестящая. Танака засунул «кольт» под сиденье, нажал на акселератор и выехал как раз на зеленый сигнал светофора.

Глава 21

Малко с тревогой следил за ходом голосования по световому табло. Какое-то время не прекращала гореть зеленая полоска. Он испустил вздох облегчения, увидев решение Японии и Иордании. Теперь большинство в две трети не могло быть достигнуто.

Он незаметно вышел из зала Генеральной Ассамблеи и прошел в кабинет полковника МакКарти. Тот потерял большую часть своего британского хладнокровия. Последний удар был нанесен, когда его предупредили, что один из уважаемых членов японской делегации разыскивался за такой пустяк, как два убийства. Не считая прочих мелочей.

Слава богу, это был азиат... Но это глубоко потрясло полковника МакКарти. Со времен Индокитая дипломаты пользовались оружием лишь через посредников.

– Вы не нашли полковника Танаку? – спросил Малко.

Маккарти попытался обрести хладнокровие, бросив мрачный взгляд на Малко. Ему было очень неприятно сознавать, что этот парень с внешностью джентльмена, который хорошо одевался, изысканно изъяснялся и походил на настоящего дипломата, в действительности был одним из этих секретных агентов без стыда и совести.

– Если его нога ступит в ООН, мы его отыщем, – сухо подтвердил он. – Бояться нечего.

Малко придерживался иного мнения, но сделал вид, что согласился. К счастью, в здании дежурили Крис Джонс и несколько агентов ФБР. От одной мысли о необходимости арестовать какого-нибудь дипломата на территории ООН полковник Маккарти становился больным. Он молился изо всех сил, чтобы полковник Танака попался где-нибудь в другом месте.

Малко оставил его поглаживать свои красивые усы и вернулся в зал Генеральной Ассамблеи.

* * *

Полковник Танака беспрепятственно проник на стоянку ООН, предъявив свою дипломатическую карточку дежурному охраннику, который взглянул на нее лишь мельком. Японец припарковал белый «бьюик» и вышел с коробкой «циклона Б» в руке. «Кольт» засунут за пояс и невидим. Прежде, чем выйти из машины, он дослал один патрон в ствол.

Танака попытался сориентироваться, мысленно представив себе план третьего подвального уровня.

Именно здесь находилась главная установка кондиционирования воздуха – огромные зеленые машины в зале, достойном Титаника, который ему показали но прибытии в ООН.

Теперь он вспомнил: кабинет начальника находился в глубине, справа.

* * *

Джо Руарк, солидный старший мастер, отвечавший за кондиционирование воздуха и прозванный «Толстяком» за свои двести восемьдесят фунтов, рассказывал сальную историю своему помощнику, молодому человеку в очках, когда отворилась дверь в их крошечный кабинет и на пороге появился полковник Танака с пистолетом в руке. Они онемели от удивления.

Особенно от черного пистолета, направленного на них.

– Кто из вас отвечает за кондиционирование? – спросил японец на своем свистящем и совершенном английском.

Джо, толстый мастер, сказал себе, что к ним пожаловал сумасшедший. И что не следует особенно противиться ему.

– Я, – любезно сказал он, будто не видя пистолета.

– Где находятся воздухозаборные отверстия?

– На седьмом, шестнадцатом и двадцать восьмом этажах, сэр, но...

– А в здании Генеральной Ассамблеи?

– На седьмом.

Зазвонил телефон, и толстяк протянул руку к аппарату.

Полковник Танака не повысил голоса, но толстяк остановил свой жест.

– Не берите трубку.

Вдруг до американца дошло, что перед ним находится кто-то очень опасный.

Телефон продолжал звонить. Наконец, он замолк. Напряжение в маленькой комнатке стало невыносимым. Танака посмотрел на графики, развешанные на стенах. Чтобы их расшифровать, понадобятся часы. Толстяк был нужен ему во что бы то ни стало. Он бросил взгляд через большое стекло на огромный машинный зал внизу. Он казался безлюдным.

– Никого? – спросил он.

Толстяк покачал головой, не в силах ответить. Он умирал от страха. Если бы только предусмотрели какую-нибудь систему тревоги! Нужно снять трубку и завопить о помощи.

Наверняка это будут его последние слова.

– Вам также известна система? – вежливо спросил полковник Танака у рабочего в очках.

Тот подумал, что слова застрянут у него в горле.

– Нет, сэр.

Танака продолжал, обращаясь к толстяку:

– Вы сейчас же проведете меня к воздухозаборникам зала Генеральной Ассамблеи.

Толстяк напустил на себя храбрый вид, покачав головой:

– Я не могу, сэр, это невозможно. Я рискую своим местом.

– Если вы откажетесь, – тихо сказал Танака, – я буду вынужден убить вас.

Гробовое молчание.

– Не могу, – повторил Джо жалобным голосом. – Не могу.

Полковник Танака не ответил. Он знал человеческую натуру и ее слабости. Слова были ничем рядом с поступками. Пистолет описал четверть оборота, и человек в очках успел лишь скорчить гримасу.

Звук выстрела оглушил Джо. Он попятился и уперся в стол, уронив несколько авторучек, торчавших из его переднего кармана. Его товарищ, выкатив из орбит глаза и схватившись обеими руками за живот, медленно оседал на пол. Маленькую комнату наполнил едкий запах пороха. В ушах мастера еще гудел оглушающий звук выстрела.

Джо парализовала маленькая черная дырка, направленная теперь на него.

– Поторопитесь, – предложил Танака, – иначе я убью вас.

Джо посмотрел на тело своего товарища, сказав себе, что он умрет. Впрочем, его мозг отказывался работать.

– Пойдемте, пойдемте, но я хотел бы позаботиться о моем товарище.

– Не будьте идиотом, – отозвался Танака. – Пойдемте.

Как в каком-то кошмаре, Джо снял связку ключей от седьмого этажа и вышел перед японцем. Тот убрал свое оружие в карман. В левой руке он держал банку с цианидом.

– Здесь есть лестница? Я не хочу пользоваться лифтом.

Джо направился к небольшой бетонной лестнице.

* * *

Сэм Гудис, дежуривший в комнате управления перед двенадцатью экранами внутреннего телевидения, осуществлявшего наблюдение за стратегическими точками ООН, увидел, как на одном из экранов прошли два силуэта. Первый неоспоримо принадлежал толстому Джо. Больше ни у кого в ООН не было такого живота.

Он спросил себя, кто был с ним, но это было не его дело. Джо пунктуален, и если с ним кто-то есть, то, значит, так и надо. Он посмотрел на часы: шесть часов десять минут. Ему оставалось дежурить до восьми.

Кто-то толкнул дверь, и он улыбнулся, узнав Денниса, одного из охранников в штатском, в сопровождении какого-то блондина со странными золотистыми главами.

– Все в порядке, Сэм? – спросил Деннис. – Ничего особенного?

– Все о'кей. А почему ты спрашиваешь?

– Ищут какого-то чокнутого. Японца.

Сэм Гудис чуть было не сказал про человека, который прошел с Джо, но вовремя удержался. Джо слишком строго придерживался распорядка, чтобы брать на себя какой-либо риск.

* * *

Толстый Джо поцарапал палец, откручивая одну гайку. Он все еще ничего не понимал. Незнакомец заставил его запереть дверь на ключ. Теперь они исследовали все вентиляционные отверстия. Но система была разветвленной. Лишь для одного огромного зала Генеральной Ассамблеи имелось около девяноста различных контуров. Джо открыл несколько из них. Японец тут же сыпанул фиолетовых гранул, которые всосались в трубопровод.

– Отойдите, – приказал он Джо. – И не дышите.

Джон не знал почему, но у него всерьез начинала болеть голова и появились позывы на рвоту.

– Поторопитесь, – приказал человек с пистолетом.

Джо, охваченный ужасом, шел так быстро, как только мог.

Полковник Танака испытывал мрачное удовлетворение. Через пять минут первые делегаты почувствуют воздействие яда. Еще полчаса работы – и ему останется лишь избавиться от этого идиота и попытаться найти достойный способ умереть самому.

* * *

– Н-да, странно, никого нет, – заметил Деннис.

Охранник ООН вместе с Малко совершали обход подпалов.

Малко толкнул дверь крошечного кабинета. Первым, что он увидел, была туфля человека в очках. Он больше не дышал, лежа на спине.

– Боже мой, – сказал Деннис, – он мертв.

Как и все охранники в штатском, он носил пистолет, но не пользовался им уже десять лет. Он таращил глаза в изумлении. Малко все мгновенно понял. Танака вернулся. Он вспомнил, что несколько лет назад уже пытались отравить делегатов газами.

– Как можно отключить подачу кондиционированного воздуха? – спросил он у Денниса.

Охранник ООН покачал головой.

– Понятия не имею. Нужно пойти в комнату управления. Они должны знать.

Оба побежали. Сэм Гудис поперхнулся своим сэндвичем, увидев, как они вбежали.

– Где кондиционерщики? – спросил Малко.

Чтобы ответить, тому понадобилась добрая минута.

– Я видел, как поднялся Джо. Должен остаться Тед. В каморке всегда находится один дежурный.

– Тед мертв, – сказал Малко. – А систему кондиционирования нужно отключить немедленно. Как это можно сделать?

– Рядом есть пост управления, – пролепетал охранник, – но вы должны спросить у полковника...

Малко уже был в другой комнате. Стены увешаны сигнальными лампами, как на электростанции. Какой-то мужчина читал комиксы. Он поднялся.

– Эй! Сюда нельзя!

Деннис показал ему свой значок.

– Все в порядке. Как можно отключить систему кондиционирования? Прямо сейчас. Это вопрос жизни и смерти.

Сотрудник службы безопасности указал на панель в глубине.

– Все предохранители там. Но... Но мне нужно письменное распоряжение.

Малко уже нажимал на первый выключатель. Служащий хотел вмешаться.

– Из-за вас приедут все пожарные Нью-Йорка!

– Возможно, это будет полезно, – сказал Малко. На стене одна за другой загорались красные сигнальные лампы. По всему огромному зданию отключались кондиционеры. Но этого было еще недостаточно, поскольку опасные газы могли задержаться в воздухопроводах и, будучи тяжелее воздуха, опуститься на нижние этажи, т. е. в зал Генеральной Ассамблеи.

– Как можно изменить направление потока? – спросил Малко.

Служащий покачал головой.

– Это не здесь. Нужно пройти в помещение управления.

Оба мужчины уже убежали. К счастью, Деннис немного знал здание. Они прошли через кабинет, где находился труп, и спустились по железной лестнице в машинный зал. Перед ними предстала большая панель с ручками, пронумерованными от 1 до 400: все системы вентиляции.

Малко и Деннис откинули все ручки так быстро, как могли. Поскольку предохранители были отключены, ничего не произошло. Перебросив последний выключатель, они ушли.

* * *

Полковник Танака бешено тряс за плечо Джо Руарка.

– Что происходит?

Джо обтер свой потный лоб.

– Я не знаю. Как будто все отключилось. Вроде как неисправность. Возможно, их повредила гадость, которую вы сыпанули внутрь.

Японец не ответил. Коробка с «циклоном Б» была еще почти полной. Но без воздуха, который был необходим для доставки яда, его план был обречен на провал.

Что касается неисправности, то он в нее не верил. Его противники раскрыли его уловку и отразили ее единственно возможным способом: отключив систему кондиционирования воздуха.

– Нужно снова запустить машины, – сказал он.

Джо в растерянности посмотрел на него.

– Но это в помещении управления, на третьем подвальном уровне.

Полковник Танака сладко и ядовито улыбнулся.

– Вы, американцы, имеете слабость уважать человеческую жизнь. Они не будут сопротивляться, иначе я убью вас.

Джо чуть не упал в обморок. Полицейские не станут долго выбирать между драгоценными жизнями делегатов и его смиренным существованием. Наградив его посмертно медалью. Он поднялся, скривив гримасу. Танака вынул свой пистолет и взял коробку.

– Пошли, – сказал он.

Был еще один крошечный шанс. Когда жертвуют своей жизнью, можно добиться успехов во многом.

* * *

– Запускайте, – приказал Малко.

Он поднял по тревоге всю службу безопасности, включая Криса Джонса и ФБР, через полковника МакКарти.

Служащий повиновался. Один за другим красные индикаторы начали гаснуть.

Вдруг в комнату ворвался Крис Джонс, размахивая своим «магнумом-357».

– Быстрее, его засекли! Они на седьмом. Японец только что выстрелил в одного из охранников. Они забаррикадировались в клетушке управления кондиционерами.

– Нужно взять его живым, – сказал Малко.

Все же это было большой загадкой. На кого работал полковник Танака?

Они ринулись к лифту. Агенты ФБР начинали не спеша блокировать здание, удваивая посты охранников ООН. Подобное происходило впервые в истории августейшей организации. Полковник МакКарти в случае катастрофы выпрыгнет в окно.

Площадка седьмого этажа находилась в осадном положении. Навстречу Малко вышел Милтон Брабек.

– Они там.

Он указал на металлическую дверь с красной надписью: «Не входить». В створке двери пробиты две дырки. Перед ней, на плиточном полу, широкий кровавый след.

– Он ранен?

Милтон покачал головой.

– Нет, увы, пострадал толстяк.

– Тяжело?

Телохранитель опустил голову. Его «кольт» делал дырки, большие как блюдца.

– Я не должен был стрелять, – сказал он.

Малко двинулся вдоль стены, оставаясь вне зоны обстрела японца. Затем позвал:

– Полковник Танака, выходите.

Он повторил свой призыв. Без результата. Однако японец наверняка слышал его.

– Мы будем штурмовать, – продолжал Малко. – По крайней мере, отпустите человека, который находится с вами.

Ответа так и не последовало. Малко вернулся к Милтону и агентам ФБР. Телохранитель объявил:

– Они будут здесь через десять минут со слезоточивым газом.

Малко покачал головой. Война на Тихом океане научила, что японцы редко попадаются живыми.

* * *

Стоя у перегородки, защищавшей от выстрелов, полковник Танака с досадой смотрел на агонизирующего Джо. Распластавшись по полу как большая медуза, он тяжело дышал, а в углах губ показалась розоватая пена. Пуля Милтона пробила ему правое легкое. Его рука царапала пластик. Он не мог больше говорить. Сине-зеленые глаза уже ничего не видели.

Танака был зажат в этой комнате. Он знал, что его собирались выкурить или отравить газами. На выбор. Оставалось несколько решений: выход по-самурайски, пуля в голову или прыжок с седьмого этажа.

Ни одно из трех решений не было по-настоящему удовлетворительным. Полковник не испытывал никакой ненависти к людям, которые находились снаружи. Перспектива убить нескольких из них не приводила его в восторг.

Вдруг послышалось пришептывание. Он вздрогнул и отскочил в сторону, проклиная себя за свою нервозность. Это всего лишь навсего запускали систему кондиционирования воздуха.

На долю секунды его захлестнула дикая радость: вследствие неверного маневра снова запустили машины, забыв про него. Он положил пистолет на пол и лихорадочно начал отвинчивать крышку со своей коробки.

В тот же момент в его ноздри ударил запах горького миндаля. И до него дошло, что воздух не всасывался, а нагнетался в комнату. Аппарат работал в обратном направлении, удаляя смертоносные газы.

Полковник Танака сделал шаг к окну, затем остановился. Ему было достаточно приподнять створку и впустить свежий воздух. Он остановил свой жест: ему в голову только что пришла идея получше. Ему не суждено было увидеть, как зацветают вишни в Токио. Но такова жизнь. Присев на колени, он склонился к кондиционеру. Запах горького миндаля стал сильнее.

Он глубоко вздохнул, прикрыв глаза, задерживая отравленный воздух в своих легких так, будто речь шла о каком-то редком сорте табака. Сначала ничего не происходило. Затем его грудь разорвал ужасный ожог. У него возникло желание разодрать на себе кожу. Он хотел закричать от боли, но не смог издать ни звука. Танака вдруг опрокинулся назад, съежился, выкатив глаза.

В таком положении и нашел его Малко. С лицом, еще сведенным судорогой от боли, после того, как группа химзащиты высадила дверь и распахнула окна, чтобы удалить смертоносные пары. Никто никогда не узнает, почему полковник Минору Танака пустился в подобную авантюру. Те, кто толкнул его на это, уже вычеркнули его из своей памяти. Но его жена и дочери узнают, что он умер достойной смертью.

Малко склонился над японским полковником и закрыл ему глаза.

* * *

В зале Генеральной Ассамблеи стояла удушливая жара, когда мадемуазель Брукс, представительница Либерии, официально объявила о результатах голосования по резолюции № 569, касающейся восстановления законных прав Китайской Народной Республики в Организации Объединенных Наций.

Резолюция была отклонена 56 голосами против 48, не набрав требуемого большинства в две трети. Шесть стран проголосовали «необъяснимым» образом, а воздержавшихся было 21, на 8 больше, чем в прошлом году. Полковник Танака чуть не одержал верх.

Делегаты поспешили к выходу, вытирая пот со лбов. Делегат из Австралии обронил своему соседу из Аргентины:

– Мне никогда не было так жарко за всю мою жизнь. Они там с ума посходили, отключив кондиционеры. Определенно, в Америке больше ничего не ладится.

* * *

Джини похудела, отчего стали выделяться ее большой рот и огромные карие глаза. Она негромко вскрикнула, увидев Малко в длинном черном «кадиллаке», любезно предоставленном ЦРУ.

После четырех дней, проведенных в больнице, ей стало лучше. Малко взял ее сумку и бросил в машину. Она села рядом с ним.

Когда она погружалась в мягкое сиденье, ее платье задралось на бедра. Она хотела было оправить его, но бросилась к Малко, и он почувствовал на своей шее ее теплый рот.