Текст книги "Никита Хрущев. Пенсионер союзного значения"

Проездом из Ленинграда от брата остановилась в Москве, захотела повидаться и посетить могилы моих…)

Пока стояли у Н. С., слышали от всех подходивших: «А памятника еще нет».

У профессора Вотчала[122]122
  Вотчал Борис Евгеньевич – профессор-кардиолог. Он лечил обоих, и отца, и маму.


[Закрыть] тоже еще нет надгробия, стоит портрет.

Головокружение не проходит полностью, неважно себя чувствую…

3 апреля 1974 года. Ездила с Радой на кладбище. Могилы еще не оттаяли. У Н. С. лежит много живых цветов на земле и стоят гвоздики и нарциссы в вазах. Так много народа было, что я не могла подойти вплотную, стояла сбоку. Рада немного поправила цветы. У Лены тоже стоят цветы, мы свои положили на землю.

16 апреля 1974 года. Начинаю читать «Khrushchev remembers» translatеd and edited by Strobe Talbot (Boston, Toronto). Дала малознакомая женщина. Очень многое похоже на записки Н. С., но общее впечатление такое, будто это компиляция разных высказываний, которыми умело воспользовался способный журналист.

* * *

«Что есть у человека, кроме жены? – заговорил Гомбург (физик, лауреат Нобелевской премии). – Родители всегда уходят слишком рано, а дети – слишком поздно, когда отношения уже безнадежно испорчены. Друзья? Но это такая редкость! Открытие интимно близко тебе, пока живет в твоей голове, затем оно становится шлюхой, доступной каждому. Остается лишь жена, стареющая, слабеющая, надоедливая, сварливая, глупая и все же – единственная и вечная.

Лишь в ней одной доказательство того, что ты – личность или хотя бы особь…» (Ю. Нагибин. «Пик удачи», «Знамя», № 9, 1970 г., стр. 81)

14 сентября 1974 года. Памятник разрешили после того, как я позвонила А. Н Косыгину.[123]123
  Косыгин Алексей Николаевич – в то время Председатель Совета Министров СССР. Эта история подробно рассказана в предыдущей главе.


[Закрыть] Сказала, что в Управлении делами СМ не дают согласия на проект памятника. После звонка Косыгина все было сделано в один день.

К третьей годовщине смерти Н. С. поставили, наконец, памятник. Фамилия скульптора – Эрнст Неизвестный. Голова и плита, на ней надпись – из бронзы. Остальное – глыбы белого и черного полированного гранита. Всем нам и большинству знакомых памятник понравился, но есть не одобряющие (Аня Тарасова).

Одиннадцатого сентября 1974 года к 6 часам у ворот кладбища собралось много людей, товарищей и незнакомых, ждали Евтушенко и Григорьева[124]124
  Григорьев Антон – певец Большого театра, приятель Рады.


[Закрыть] (певец). Все вымокли, дождь шел два часа, все время, пока собирались и стояли у могилы. Говорил кто-то, что были иностранцы, фотографы щелкали. Рада и Ляля (подруга Лены) остались, чтобы организовать массу цветов, принесенных людьми. Промокли очень, из ботинок выливали воду. К счастью обошлось без простуды.

Евтушенко громко говорил, что лицо скульптор сделал живым, что Н. С. с нами и т. п.

Мэр Флоренции Лапиро прислал телеграмму: «Памятник будет всегда напоминать о борьбе и борце за мир».

Когда езжу по Москве, в глаза бросаются места и вещи, за которые Н. С. боролся, не жалея сил и здоровья. Набережные реки Москвы одеты камнем, он организовал еще до войны. Расширен Дорогомиловский мост. – Н. С. после войны добился этого.

Липы и другие деревья, посаженные по улицам Москвы взрослыми, – опять же он выискал автора пересадки деревьев зимой Павла Спиридоновича Лесничего. Применил широко его метод, Москва быстро озеленилась. Травяные площадки в центре города. Сколько он внушал озеленителям, что надо траву сеять, это дешевле и доступнее, чем цветы… Каштаны растут сейчас по всей Москве, а Н. С. ездил специально по Москве, выискивал, растут ли где каштаны. Нашел, доказал и после этого стали выращивать каштаны для посадки в городе. Рябинка алеет на Калининском проспекте – он продвигал. Красиво…Целина. Когда шли передачи о торжествах на Целине, звонили мне некоторые люди и просили объяснить, почему не называют имени Н. С., ведь большинство помнит «автора» целины. Что я могла ответить?

А к могиле его приходит очень много людей и летом, и зимой. Не могу привыкнуть, все жду, что приедет откуда-то…

20 сентября 1974 года. Слушаю ОДНА радио. Передают голос певицы Анастасии Дмитриевны Вяльцевой.[125]125
  Вяльцева Анастасия Дмитриевна, 1871–1913. Знаменитая эстрадная певица (сопрано), исполнительница цыганских песен, артистка оперетты.


[Закрыть] Композитор рассказал, что когда ее хоронили, то весь путь до могилы был усыпал цветами, собралось много студентов, всякого народа.

А когда Н. С. хоронили, народа собралось много, несмотря на дождь, но народ не пускала милиция. А машину с гробом гнали на большой скорости. Каждый раз, когда вспоминаю, думаю о похоронах А. С. Пушкина.

Когда хоронили моего брата Ивана Петровича Кухарчука в Киеве, то женщины с фабрики, где он работал директором, так же сыпали сирень под ноги от ворот кладбища до могилы. И все время товарищи с фабрики заботятся о его семье.

15 октября 1974 года. До чего хорош октябрь в этом году! Все желтеет, краснеет, березки прозрачные, дубы коричневые, только сосны темно-зеленые. Приехала сегодня одна в Жуковку, очень уж теплая погода (+19 °C), жаль сидеть в городской квартире.

16 октября 1974 года. На что я употребила загородный досуг за сегодняшнее утро: встала в 7-30 (как всегда), лечебная физкультура, завтрак, уборка спальни, столовой, крылечка. Молоко привозят к 10–30 утра, до этого решила вскопать мини-грядку и набросать в цветы торфа. Времени это заняло полчаса, а устала сильно. Отдыхала на кушетке, сидела на крыльце. Принесли молоко (и на долю Гали) и решила почистить мойку, плиту, умывальник, чайник, кастрюли и даже лопату Маргариты Георгиевны. Галя дала мне пасту для чистки ржавчины и жирных пятен «Нивьера». Хорошая паста.

Все это я сделала и очень рада, что ничего не заболело от этих трудов. До 3-х (15 часов) почитала «Версты любви» (роман) Анатолия Ананьева. Автор мне незнакомый, пишет оригинально о современной деревне. С 3-30-ти вырезала остатки цветов «Шары», немного малины и шиповника, убрала все на мусорную кучу. В 17.00 иду гулять, потом буду читать, и так день завершится. Завтра поеду в Москву. К 22.00 закончила «Версты любви» – 160 стр. Завтра 17 октября немного почитаю «Khrushchev remembers».

4 января 1975 года. Вот и Новый год наступил. В разных хлопотах незаметно кончился старый 1974 г. Много событий прошло за последнее время: визиты и беседы государственных руководителей, сессия Верховного Совета, выборы партбюро, лекции, визит к товарищу Зориной, которая вернулась из Парижа. Главное – Галя родила Сережу 1 ноября 1974 г. К 7 ноября ее уже выписали из роддома (перепелнено), начались переживания. Малыш очень много кричит, трудно приспосабливается к жизни. Хожу помогать с пеленками хоть немного. Ходит мама Гали Мария Дмитриевна, приходила в свои отпускные дни Зоя Павловна Кухарчук – жена моего умершего двоюродного брата Гриши. Надо помогать Гале, одной Никитиной няне Груше не справиться, тем более что она заявила об уходе. Пока осталась.

Юля Никитична приезжала в декабре. Сначала она жила со своим Петровичем у Рады, а после его отъезда в санаторий перебралась ко мне. Уехала в конце декабря, чтобы успеть вернуться домой до его приезда из санатория. Один раз только мы с ней ходили на кладбище, и то продуло сильно, я даже лежала с радикулитом.

При ней приходила Ирма Кобяк,[126]126
  Ирма Авраамовна и Рона Авраамовна Кобяк – племянницы отца, дочери его сестры Ирины Сергеевны и Авраама Мироновича Кобяк. Я о них пишу в «Реформаторе», первой книге «Трилогии об отце».


[Закрыть] рассказала, что она два года не встречалась с Роной. Работает где-то на должности инженера.

Наступили школьные каникулы. Ника принес двойки по алгебре и геометрии. Сейчас он на «Трудовой» с Сергеем Ивановичем, уехал на три дня. Новый год встречали у Сережи, просидела до 3-х часов утра с родителями Гали. Больше никого не было. 1 января провела у Гали, а 2 января приехала в Жуковку отсыпаться в обществе Катерины Осиповны Симочкиной.[127]127
  Екатерина Осиповна Симочкина – старый мамин друг, в 1930-е годы они вместе работали на Московском электроламповом заводе.


[Закрыть] Она, бедная, в одиночестве провела тут две недели. Не хотела ехать домой даже 31 декабря.

Перед Новым годом один за другим умерли родители Левы[128]128
  Льва Сергеевича Петрова.


[Закрыть] – Сергей Иванович и Татьяна Соломоновна Петровы, оба от рака. Успокоились…

Я начинаю чувствовать приближение 75 лет, думая, что куда пристроить еще при моей жизни. Нестоящие мысли, но они есть.

Хочется много читать, чтобы прочесть новые произведения и нечитанные старые… Сил мало.

Звонят почитатели Н. С. Недавно рассказала Каменская, как она «грохнулась» на колени перед памятником, хотя нам стояло много народа. Сейчас на кладбище не пускают людей (реконструкция кладбища), но цветов у Н. С. все равно много. Приносят их те, кто навещают могилы своих родственников. Редко пишу; живу в Москве, а тетрадь держу в Жуковке. Неувязка. Читаю второй том «Khrushchev remembers».

25 января 1975 года. Вдруг собралась и приехала в Жуковку, заскучала в Москве по тишине и свежему воздуху. Нагулялась, начиталась, хорошо выспалась. Можно и вернуться в Москву.

Рада показала фронтовое фото Н. С. с (писателем Константином) Симоновым, который подарил ей это фото. Очень приятная фотография. Н. С. еще в старой (до введения погон), со звездами (на отворотах воротника), шинели, улыбается.

21 января Юлочке исполнилось 35 лет. Были у нее Рада с Алексеем Ивановичем, Сережа, Юра, я не ездила, тяжела на подъем стала. Позвонила 22 января Юлии Никитичне и поздравила ее с днем рождения.

Кладбище еще закрыто, Рада ездила, сказала, что цветы на могиле Н. С. лежат.

Как-то жизнь проходит быстро и незаметно. Читаю, вожусь на кухне, хожу помогать Гале, изредка гуляю, а время летит… Надо бы кое-что написать, но не пишется… Хорошо, что Н. С. надиктовал свои воспоминания, жаль, что они не напечатаны у нас. Очень интересные.

8 мая 1975 года, среда, 15 часов. Сижу у телевизора в Жуковке (одна). Смотрю торжественное заседание, посвященное 30-летию Победы над фашистской Германией. Зал Дворца съездов сразу напомнил Н. С., вложившего много своих сил в постройку этого дворца к ХХII съезду партии.

По дороге в Жуковку смотрела на цветущие яблони, на чудесные лиственницы вдоль дороги и опять вспомнила Н. С. Это он добивался после войны, чтобы подмосковные дороги были обсажены этими красивыми деревьями. Теперь они во всей красе, но не знаю, кто помнит автора этих посадок. В Москве цветут каштаны, прекрасное цветение. А Н. С. много сил положил, чтобы убедить московских работников в том, что каштаны будут расти и цвести в Москве. Помню, как он ездил по московским дворам и выискивал растущие уже каштаны. Потом их стали выращивать в питомниках и высадили на Калининском проспекте, на бульварах.

Вчера сама любовалась «свечками» и рябинами в цвету.

Торжественно проходит собрание, как и положено. Выступление героев Советского Союза (рабочий завода им. Лихачева) – бывший танкист, у которого жена Анна служила башенным стрелком, товарища А. Федорова,[129]129
  Федоров Алексей Федорович, 1901–1989. Генерал-майор. Во время Великой Отечественной войны один из руководителей партизанского движения в Черниговской и Волынской областях Украины.


[Закрыть] партизанского командира на Украине, рабочего из Челябинска, председателя колхоза из Костромы – все были сердечными и волнующими. Особенно волнующими были приветствия военных и комсомольской молодежи, трогали до слез выступления детей. Многие в зале вытирали глаза, в том числе и Брежнев. Брежнев докладывал в своем обычном тоне, еле выговаривая слова, наверное с речью у него все хуже и хуже.

Очень неприятное впечатление производил Подгорный, как старец опустил губы. За столом неправильно разговаривал, главным образом с Брежневым. Очень неприятно выглядит на экране лицо Кириленко и наоборот – хорошо лицо Суслова, сам спокойный, подтянутый.

Валя Терешкова сидела в военной форме, других космонавтов не заметила.

Зал был заполнен людьми в военном и штатском, груди сплошь в орденах и медалях. Операторы показывали только сплошной зал и только ораторов, заметить знакомые лица было трудно.

К 81-й годовщине со дня рождения Н.С. Рада и Сергей посадили деревца возле могилы: кусты калины, плакучую иву, березки. У основания памятника, внизу, Сергей сделал маленькую загородочку, в которую насыпали землю, посеяли траву и посадили маленькие (карликовые) сосенки (5 штук). Их привезла Ляля Власенко из Таллина, добыла в Ботаническом саду. Она же их и посадила. Опасаюсь, что они не выживут от недостатка ухода. Сергей уехал почти на месяц, я не хожу поливать, а местная работница не очень ухаживает.

Р.S. Только что передали по радио, что Подгорный вручил Брежневу маршальскую звезду. Вот это да! Что будет дальше?

9 мая 1975 года. Целый день сижу у телевизора. Утром – манифестация комсомольцев на Красной площади, очень впечатляющая. Чудесная молодежь собралась там. Позвонила знакомая художница Ольга Прокофьевна, поздравила с праздником и рассказала, что она с мужем гуляла в Александровском саду и по улицам вблизи Арбата и Калининского проспекта. Сказала, что встречала какую-то молодежь, не такую как обычно: серьезную и радостную и не было совсем «гитаристов» и т. п.

После обеда показали «Белорусский вокзал», я не видела фильма раньше. И все время в перерывах показывают встречи ветеранов. Передали в «Новостях» о приеме в Кремле. Речь произносил Подгорный. Воображаю…

10 мая. В передаче «Клуб кинопутешествий» показали Волгоград. Меня поразило большое количество четырех– и пятиэтажных домов, разных, приятной конструкции. Я подумала, что Н. С. ругали за строительство этого типа домов. А ведь восстановлен Сталинград и другие города благодаря именно этим дешевым и быстро возводимым домам. Сколько миллионов людей получили жилье после войны благодаря тому, что Н. С. добился организации промышленности строительных материалов, из которых быстро, сериями возводились дешевые дома. Он (Н. С.) все время думал о том, чтобы меньше людей пострадало от возможных бомбардировок – ведь продолжалась холодная война. Он хорошо понимал опасность войны. Хорошо последним руководителям, пришедшим почти на готовое, сравнивать достижения последнего десятилетия с предыдущим. Почему-то забывают, что ТО время было временем послевоенной разрухи, а ЭТО десятилетие пользуется накопленными ранее средствами. Хорошо тратить денежки, когда их заработали раньше!

Вспомнила, как Н. С. отодвигал «на потом» строительство залов-дворцов, чтобы больше денег осталось на строительство жилья, хотя и дворцы культуры были нужны. После его отставки, как грибы после дождя, стали расти административные здания и дворцы. Этим хвастались по недостаточной сознательности.

14 мая 1975 года. Очень жарко, t = 25–28 °C. Убежала в Жуковку одна и тут провожу время в молчании, пока кто-нибудь не позвонит по телефону. Шью одеяло ватное, слушаю радио, поливаю грядки, гуляю в тени.

Сегодня в Колонном зале было торжественное собрание по поводу 20-летия Варшавского договора. Докладывал Громыко А. А. и выступал Москаленко.[130]130
  Громыко Андрей Андреевич, в то время министр иностранных дел СССР. Москаленко Кирилл Семенович, маршал Советского Союза. В то время инспектор Министерства обороны.


[Закрыть]

Громыко много раз повторил «договор» (ударение на первом слоге), даже неудобно для чл. политбюро и министра иностранных дел. Выступления содержательные, от Москаленко даже не ожидала.

Витя сказал, что на кладбище к нему обратилась вдова певца Михайлова[131]131
  Михайлов Максим Дормидонтович, 1893–1971. Певец Большого театра, бас. Похоронен на Новодевичьем кладбище по соседству с могилой отца.


[Закрыть] с просьбой пересадить иву, посаженную у Н. С., ей она мешает ходить вокруг могилы мужа. Она не права, я сама проверяла.

…Делать ничего не хочется. Глаза смотрят на развивающуюся природу, и насмотреться не могут. В молодые годы они так не смотрели, все – мельком, все – бегом…

28 мая 1975 года. Опять я одна в Жуковке, но сейчас холодно: 7–9 градусов тепла, холодный северный ветер, в доме тепло +20 °C. По дороге сюда смотрю каждый раз на придорожные липы и лиственницы и вспоминаю: их сажали в начале 50-х годов, когда Н.С. приехал работать в Москву и занимался этими делами. Как много лет ушло, какие роскошные липы выросли из палок. Казалось, никогда из них ничего не будет.

22 июня 1975 года. Много событий прошло за прошедший месяц. Переболела радикулитом шеи и головы. В самое жаркое время ходила в пуховом платке, грела больную голову и шею. До сих пор еще не прошло, болит шея справа.

17 июня (день рождения Лены) были на кладбище, кроме меня и Вити, приехал Сережа, Рада, Вера Федоровна, Ляля. Пришла Юлина Маша,[132]132
  Няня детей Юли-младшей.


[Закрыть] Ляля с Радой устроили красивые корзины у Лены, помыли камень, потом пошли к Н. С. и там тоже убрали: Сережа и Витя мыли плиту из шланга, вытирали остатки воды, поливали деревья и траву возле могилы. Мы пришли после закрытия кладбища, но люди все время подходили к нам.

В прошлую пятницу, 20 июня ездила на дачу к Гале, завезла детское молоко, чернику, помидоры. Пробыла до вечера, пока приехал Сережа с Никитой и отвез меня в Москву.

Вырос очень Сергунька, но зубов еще нет, сам не садится. Меня долго рассматривал, пока улыбнулся. Хочу пожить у них, просила Сережу отвезти мою кровать на «Трудовую».

Сегодня ночевала у меня Елена Михайловна Булганина. Им СМ дачу не дал, они с Верочкой и малышом сняли комнату в Жуковке, но спать ей там негде. Она полностью обслуживает семью Веры,[133]133
  Коровина (Булганина) Елена Михайловна – вдова Николая Александровича Булганина, умершего 24 февраля 1975 года. В 1955–1958 годах Булганин был Председателем Совета Министров СССР, и мама считала, что его вдова может претендовать на такую же, как у нее, половину скромной щитовой деревянной дачки в совминовском дачном поселке Жуковка. Вера Николаевна – дочь Булганиных, хороший врач-педиатр.


[Закрыть] мечтает о тишине и покое.

Витя начал перевозить мамины (Веры Федоровны) вещи на свою новую кооперативную квартиру.

6 июля 1975 года. Странное настроение – ничего не хочется, ни есть, ни писать, даже читать. Все время клонит ко сну. Неужели это признак полного угасания жизнедеятельности организма? Или я устаю, позволяю себе несвойственную возрасту деятельность, например, поездку из Москвы на «Трудовую» и сразу оттуда в Жуковку в жаркое время дня? Может быть действует еще погода: дожди, высокая влажность, скачка атмосферного давления? Какая-то жизненная искра выскочила из меня, хотя я делаю все, что делала раньше.

Вчера я ждала машину в нашем переулке. Подошла ко мне женщина, еще молодая, сказала, что работает рядом, во дворе, часто меня видит, что по сравнению с прошлыми годами я стала выглядеть лучше; стала спрашивать поддерживают ли дружеские связи теперешние руководители, бывшие наши с С. Н. друзья. Удивилась при отрицательном ответе. Еще много вопросов она задавала, я ей отвечала, а потом пожалела. Она призналась, что идет завтра в отпуск и поэтому случаю выпила вина с сослуживцами, поэтому набралась храбрости подойти поговорить.

Нет Сереги, поехал с Никиткой в отпуск. Витя вернется из отпуска не раньше 15 августа. Звала пожить в Жуковку Веру Федоровну, отказалась, боится оставить новую квартиру.

Рада каждый день ездит на свою дачу, не вижу и почти не слышу. Заскучала уже.

Н. С. приснился на днях: валялся поперек кровати и что-то мне указывал, а что – не запомнила. Лицо было не последним, а 50-х годов. Странный сон, Н. С. никогда не валялся, даже на диване, а тут – на кровати…

Вспомнила, как он с Леной и Витей и Серегой ездил за грибами по Смоленской дороге – 150 км…

29 марта 1976 года. Больше чем полгода не писала. За это время болела инфарктом, лежала в больнице с 19 августа по конец октября 1975 года, потом месяц провела в санатории им. Герцена. В декабре выздоравливала дома, в квартире. К концу декабря приехала Юлия Никитична мне на помощь (когда ее Виктор Петрович уехал в санаторий).

Новый 1976 год встречала у Сергея, просидели долго, но не очень устали. А 2 января 1976 года обе сразу заболели тяжелым гриппом, лежали дома (ухаживали: Рада, Витя, Зоя Павловна, Сергей). Потом в больнице до середины февраля. Так не повезло… Юля (старшая) до сих пор не полностью выздоровела, жалуется на слабость. Я как будто выскочила на этот раз.

В больнице Юле исполнилось 60 лет, 22 января 1976 г. Рада и Алексей Иванович принесли ей цветы, Ася Колчинская[134]134
  Ася Колчинская – подруга Юли-старшей. Они работали в одной лаборатории в институте имени А. А. Богомольца в Киеве.


[Закрыть] – куклу (украинский казак). Я дома предложила ей выбрать из моих «сокровищ». Она выбрала китайскую каменную вазочку (подарок Лю Сяо)[135]135
  Лю Сяо – во времена Хрущева посол Китайской Народной Республики в СССР.


[Закрыть] и китайский камень: красивый, зеленый, не знаю названия.

Сейчас я в Жуковке с Никой, у него каникулы до 1 апреля. Хорошо тут, когда в дому тепло. Конечно, мне надо жить здесь, чтобы дышать свежим воздухом, самочувствие совсем другое, лучше, чем в городе.

Радочка не была в отпуске в 1975 году, неважно себя чувствует, тоже грипповала. Они с (сыном) Ваней уехали на неделю на дачу.

15 мая 1976 года, суббота. Приехала вчера в (в Жуковку) середине дня, дождь прекратился, такое все чистое, свежее, дышать легко… Решила вдруг уехать со своего пятого этажа, все равно, где лежать и ждать, пока сердце перестанет болеть (приступы стенокардии начались две недели тому назад).

Вчера перечитывала свои записи, наткнулась на строчки о вручении Брежневу маршальской звезды. Там есть слова: «Что-то будет дальше?» В последние дни только и разговора, что о присвоении ему звания «Маршал Советского Союза» и о возведении бюста в Днепродзержинске. Все сопровождалось настоящим «show».

Зачем ему это? Неужели на нем сбывается народная поговорка: «Если бог хочет наказать кого-то, то отнимает у него разум»…

Я стремилась в Жуковку, чтобы поближе побыть к Н. С. Вспомнила, как он однажды сказал в квартире, что он чувствует себя дома только на даче, а в квартире у него нет этого ощущения.

Если бы не было затруднений с продуктами и зимой с теплом, я бы предпочла жить в Жуковке, здесь легче дышится. Совсем я постарела, не только слабость, но и психика другая – не хочется мне общаться с другими людьми (чтобы со мной жили, ходить в гости и т. п.).

В этом году 17 апреля (в день рождения Н. С.) на кладбище ходили в меньшем количестве, но пришли все же Михаил Александрович Жуковский, подружка Юлочки Света (Светана),[136]136
  Светлана Светана – соученица Юли-младшей по Московскому государственному университету, в то время профессор на факультете филологии.


[Закрыть] Маша, еще какие-то приятели Сережи и Юлы. Рада была одна, приехала с Лялей (подругой Лены), еще была помощница скульптора Лена (Елагина),[137]137
  Елена Елагина – художник и скульптор, до 1975 года работала вместе с Эрнстом Неизвестным.


[Закрыть] она примеряла надпись на камне у Лены. Галины родители пришли (17 апреля – суббота), а она сидела дома с Сергунькой. Юра приехал один, без Маши, она приболела.

А бывшие «друзья» делали вид, что не было в Киеве Н. С. Хрущева, не он освобождал город, не он его восстанавливал, не было его на Украине, не было его в Москве… Но люди-то помнят и своим детям и внукам, наверное, говорят.

Почему-то мне вспомнился эпизод с Л. И. Брежневым. Как-то Н. С. рассказал мне дома, очень взволнованно рассказывал: Брежнев (в 1956 году) уехал из Казахстана, с Целины и пришел к Н. С. по этому поводу и так говорил, говорил, что расплакался. Его тогда отозвали из Казахстана. Н. С. ценил Брежнева. Я слышала отповедь, какую дал Н. С. моей приятельнице Вере Гостинской (из Варшавы), когда она пренебрежительно сказала, что никто не знает, откуда он (Брежнев) взялся. Н. С. рассказал ей, что Брежнев обладает характером, преданностью партии, что его уважают люди, с которыми он работает. Например, когда восстанавливали «Дзержинку»[138]138
  «Дзержинка» – металлургический завод имени Ф. Э. Дзержинского в Днепродзержинске на Украине.


[Закрыть] в Днепродзержинске, то Брежнев даже поставил свою кровать в конторе, чтобы не терять времени на переезды домой. А теперь что?

27 мая 1976 года. Распустились березы, рябина, кустарники, малина, выросла трава. Но листва еще прозрачная, трогательно нежного цвета, на солнышке все блестит. Вчера видела – у Бородинского моста цветут каштаны, это Н. С. настоял, чтобы их выращивали и высаживали в Москве.

Какая-то я бессильная сейчас.

25 июня 1976 года, 12.00. Только что узнала от Гали, что сегодня суд, что она не пошла, что вчера Сергей сказал ей о том, что заявления он не заберет. Значит, все мои просьбы ни к чему. Наверное, я не переживу позора судебного разбирательства и несчастья детей. Не понимаю, зачем ему это. Сказал мне, что нет у него другой женщины… Так кто же его торопит совершить это предательство по отношению к Нике, в первую очередь? Уже начинаются у меня боли в горле, неужели разволновалась до инфаркта? Отец не одобрил бы поведение Сергея.

20 июля 1976 года. Месяц прошел, а мне некогда взять тетрадь в руки. Как будто дел особых нет.

Ника на первом экзамене в МГУ (математика, биологический факультет) получил двойку и выбыл из абитуриентов. Вчера начал готовиться на Психологический факультет, лишь бы пройти в МГУ. Я против такой практики, но Галя решила дать ему попробовать, отступить всегда можно. Галя взяла отпуск за свой счет и сидит с Никой в квартире, решает задачи.

Ваня (Аджубей) 25 июля кончает экзамены и получит месяц отдыха.

Живу в Жуковке второй месяц, не обращаю внимания на проливные дожди. В доме тепло, а на улице бывают просветы, можно погулять. Сегодня, сидя на стульчике, собирала чернику. Вспомнила, как моя мама рассказывала: в июле запрягали коней, грузили на подводу корыта, ведра и ехали в Томашовский лес за черникой. Собирали не по ягодке, как я, а прочесывали кусты пятерней, сразу горсть ягод набиралась…

Перечитываю «Remembers» первую книгу, со словарем, медленно читается, много слов перезабыла.

8 августа 1976 года, воскресенье. Ника сдал вчера историю, получил 5, а по математике (1-й экзамен) – 3. Через три дня – сочинение. Хорошо бы ему успеть. Серега второе воскресенье не приезжает под разными предлогами. Сегодня он чинил машину и повез Светлану Светану (подругу Юлы) в Воскресенск. Почему-то он стал таким услужливым, раньше не замечала с его стороны особой внимательности к Светлане.

Ваня и Алешенька отдыхают на даче, Рада приезжает к ним не реже двух раз в неделю, а в отпуск собирается осенью. В прошлом году они с Алексеем Ивановичем не были в отпуске.

В четверг ездила в «Трудовую», получила полное удовольствие от Сергуньки. Не устала нисколько.

Лето прошло холодное, малина только сейчас начинает поспевать. В прошлом году в это время ягоды были собраны. 19-го августа 1975 года я заболела инфарктом, а до того успела вырезать большую часть отплодоносившей малины.

Хоть бы не заболеть сейчас…

18 октября 1976 года. Вот как редко я теперь пишу… Прожила хорошо лето в Жуковке с Екатериной Иосифовной Симочкиной. Не знаю, как ей, а для меня лето прошло благополучно, а в конце сентября опять начались нелады с сердцем. На этот раз что-то новое: сердце как будто выскакивает из груди при малейшем движении. Лечилась в городе почти три недели, как будто прошли нелады, а по ночам появляются разные недомогания. Старая стала, сердце изношено, ишемическая болезнь, удивляться нечего… Только умирать еще не хочется, хотя и жизнь моя как будто не очень нужна… Какие печальные мысли навеяла на меня болезнь! Я как-то легкомысленно отношусь к своей болезни, мне кажется, что у меня впереди много лет жизни, а надо думать о конце… Только сил нет и думать.

Юля старшая звонила на днях, неважно себя чувствует. Неужели начнется старая история с животом? А Рада с Алексеем Ивановичем купаются в Черном море на Пицунде, поехали по путевке. Очень рада за них. Далеко от дома, от всех забот, отдохнут за 2 года.

А Сережа вернулся из отпуска две недели тому назад и уже устал, жаловался на днях.

Соскучилась за Сергунькой, не могу поехать к ним на «Трудовую».

При своих несчастьях вспомнила Галину Ивановну Бурмистренко. Узнала у ее родственника, что она собирается в Москву в декабре. Оказывается, у нее что-то с ногами, не может ходить. А еще в 1972 году ездила на Волгу, обещала заезжать в Москву почаще. На мои приглашения присесть, когда она чистила картошку, Галина Ивановна отвечала со смехом: «Ноги еще меня держат!»

13 ноября 1976 года. Третий день живу в Жуковке одна-одинешенька. Свет гашу в 12 – 1 час ночи, встаю в 9 – 10 час. и никто меня не проверяет и не осуждает. Вчера целый день никто не звонил, я начала искать Раду в 5 часов, но не нашла. Серега в Ташкенте,[139]139
  Наш Институт разрабатывал компьютерную систему оптимизации полива хлопка водами реки Зеравшан в Узбекистане. Приходилось постоянно связываться с министерством ирригации Узбекской СССР в Ташкенте.


[Закрыть] позвонил в четверг, и то спасибо.

Вчера позвонила Юре и узнала, что Юра в госпитале, и ему сделали операцию – удалили желчный пузырь с камнями. Он очень расстроен, но не операцией, а возможностью отстранения от полетов.

…Пропагандируем решения Пленума ЦК и задачи сельского хозяйства – одной из главных задач в его развитии будет расширение посевов озимых и кукурузы. Так сказал Брежнев. А о чем толковал Н. С. в последние годы своей работы? Об этом же! Буквально пробивал… 10 лет потери, пока вспомнили и сами дошли…

Читаю со словарем воспоминания Н. С. на английском языке и удивляюсь тому, как много он делал и думал, а я почему-то не знала. Наверное, ему стало неинтересно рассказывать мне или рассказывал о том, что необходимо сказать, а не о том, что его занимало… А до войны я знала о всех его планах и переживаниях.

28 февраля 1977 года. Солнышко появилось с самого утра. Как радостно! Зима прошла незаметно потому, что не болела гриппом. Никуда не ходила, только на свои собрания и к Сергуньке. У Рады не была целую вечность. Считала, что после отпуска Сергей образумится и прекратит дело о разводе. Оказалось, что в студенческие каникулы они с Галей ходили в суд, но дело отложили по просьбе Сергея, у него не готов проект раздела дачи. Никитка был со мною здесь и все мне рассказывал. Я его спросила, с кем он захочет жить после развода родителей, он ответил, что, конечно, с мамой, надо же Сергуньку растить. Вот так решил 17-летний мальчик, а отец не хочет думать о том, какое зло он несет семье. Самое непонятное для меня то, что он не называет истинной причины этого поступка. Наверное, я умру от переживаний после его развода. А еще так хочется пожить, еще что-то сделать, если будет мир.

Вчитываюсь и вслушиваюсь в новейшие решения ЦК и правительства, все эти вопросы поднимал Н. С., а теперь представляется, что это – инициатива Л. И. Брежнева.

Опять началось сердцебиение, начинается при самой небольшой нагрузке.

Изменилось зрение, пишу без очков. Подшивала пододеяльник большой иглой без очков и нитку вдела в крупное ушко.

1 марта 1977 года. Вспомнила Серафиму Ильиничну Гопнер.[140]140
  Гопнер Серафима Ильинична – мамина старая знакомая. С лета 1921 года мама работала в городе Бахмут, в Донбассе, преподавала историю в партийной школе. В 1922 году заболела тифом. Серафима Ильинична ухаживала за мамой. См. «Рождение сверхдержавы» – вторую книгу «Трилогии об отце».


[Закрыть] Она уже не вставала с постели. Я ее навестила по возвращении Н.С. из Китая в 1959 г. Когда я рассказала Серафиме Ильиничне о разногласиях с Мао Цзэдуном, она сильно огорчилась, чуть не заплакала. «Как это плохо будет для нашей партии! Трудно даже предсказать, как плохо!!!»

16 июня 1977 года. Много времени я не писала, много событий произошло за это время и в семье, и в стране. Развод у Сергея и Гали совершился (4 апреля, я не умерла, хотя и переживала сильно. Сергей объявил, что у него есть любимая женщина, живет в Душанбе, у нее двое детей и родители. Похоже, что организуется (последовательно) переезд в Москву. Сам переехал ко мне, а новую семью тоже ко мне? Пока уехал в отпуск в Ригу, там где-то находилась «она». Не лежит у меня сердце к этой новой родне, не знаю даже, как себя вести, не могу я изменять Гале и детям. Считаю, что будет изменой им, если я признаю эту «любовь» Сергея, а вообще говоря, как я могу препятствовать, не мне жить.

Пока Управление делами ЦК не разрешает оставить квартиру за Галей и детьми, и неизвестно, как с пропиской Сергея у меня. Никитка избегает приезжать в Жуковку, когда здесь находится Сергей, не приехал, и даже не позвонил отцу в субботу 2 июля в день его рождения, хотя я его звала.

Все закономерно. Беды и неприятности только начинаются, трудно представить будущее.

Живу на даче одна, никого не зову серьезно, скоро и лето кончится. Мотаюсь между дачей и городом, идут дожди часто, не успеваем прочувствовать теплое лето.

…Немощная я стала во всем, в том числе и во взаимоотношениях в семье. Тяжело сознавать и чувствовать, а что поделаешь?

 
«Словом стреляй осмотрительней в споре,
Не забывай, дорогой человек:
Рана от пули – затянется вскоре,
Рана от слова – пылает весь век».
 

Гамзат Цадаса (аварский поэт к его 100-летию)

14 июня 1978 года. Читаю «За тех, кто в дрейфе» В. Санина[141]141
  Владимир Санин – автор книг об освоении Арктики. Мама цитирует строки из заключительной части трилогии об экспедиции под руководством Ивана Папанина на Северный полюс в 1937 году. Она посвящена Евгению Константиновичу Федорову, участнику экспедиции, геофизику.


[Закрыть] («Знамя», № 4, 1978 г.). Нашла мысль, которая мне всегда была близка. Выписываю: стр. 60… «Андрей любил… мечтать, но в острых ситуациях был холоден и трезв. Одно другому, кстати, не противоречит. То ли дело – сентиментальность, родная сестра жестокости. Андрей сторонился сентиментальных, он не верил слезам, вызываемым сладкой музыкой или сломанным цветком…»