Текст книги "Буддийские мастера-маги. Легенды о махасиддхах"

Луипа
Поедатель рыбьих потрохов

 
Намажь медом нос дикого пса –
И он, безумный, проглотит все, что увидит.
Поведай секрет ламы дураку –
И его ум сгорит, как и линия преемственности.
Для чуткого, постигшего нерожденную реальность,
Один проблеск Ясного света, который переживает лама,
Рассекает иллюзию, как безумный слон,
Неистово крушащий ряды врагов мечом, зажатым в хоботе.
 

Когда умер старый король Шри-Ланки, придворные астрологи предсказали, что ради блага государства страной должен править второй сын короля. Но молодому принцу меньше всего хотелось занимать трон. Чужды были ему роскошь и великолепие дворца. В глазах принца читалось презрение, когда взгляд его останавливался на стенах королевских покоев, покрытых золотом и серебром и украшенных россыпью драгоценных камней.

Все, что хотел принц, – это стать йогином, и поэтому он решил бежать из дворца. Но, увы, лицо наследника престола было хорошо знакомо каждому, и беглецу не удалось уйти дальше королевского сада. Придворные схватили его, а родные братья заковали в золотые цепи. Но уже на следующую ночь принц подкупил своих стражников золотом и серебром и, переодетый в лохмотья, в сопровождении одного верного помощника бежал из дворца. Когда им удалось уйти довольно далеко, принц щедро наградил преданного слугу и уже в одиночестве отправился в Рамешварам, где наконец и стал йогином.

Принц был счастлив обменять золотой трон на подстилку из оленьей шкуры, а свою обитую шелком роскошную кровать – на кучу мусора. Прекрасный собой, он без труда получал подаяния, а его утонченность и королевские манеры внушали трепет, где бы он ни появлялся.

Йогин-принц странствовал по Индии, пока наконец не добрался до Ваджрасаны – священного места, где Будда Шакьямуни достиг Просветления. Там дакини дали ему поучения о различных видах женской мудрости. Спустя какое-то время он отправился в Паталипутру, что на реке Ганг. Там он изучал Тантру, жил на подаяния и спал на кладбище, где сжигали трупы умерших.

Однажды, когда йогин по обыкновению просил милостыню на рынке, непреодолимое чувство заставило его пойти в таверну, которая оказалась еще и борделем. Кармическая судьба привела его к одной из проституток, в которой йогин сразу распознал воплощение дакини. С глубоким почтением склонился перед ней йогин. Некоторое время дакиня в полном молчании всматривалась в его ум, а затем произнесла: «Четыре твоих физических центра и их энергии – чисты. Но в твоем сердце находится узелок надменности размером с горошину». Затем она выплеснула в его миску помои и отправила восвояси.

Покинув публичный дом, йогин вылил несъедобную жижу в канаву. И в это самое время дакиня, тайком наблюдавшая за ним, с усмешкой прокричала ему вслед: «Как может гурман достичь нирваны?»

Йогин остолбенел. Неужели те предрассудки, которые он впитал с благородным воспитанием, все еще были живы в его уме? Может быть, ему до сих пор одни вещи казались более желанными, чем другие? Такие ошибки не позволят достичь Просветления!

В тот же миг йогин решил полностью избавиться от всех оставшихся предрассудков и на корню пресечь привычный образ мышления. В последующие двенадцать лет он жил на берегах Ганга, питаясь только рыбьими внутренностями, которые рыбаки обычно бросали собакам. За это рыболовы прозвали его Луипой – поедателем рыбьих потрохов. Но для благородного йогина такая пища была нектаром чистого осознавания, благодаря которому он постиг, что природой всех вещей является пустота.

Вскоре молва о Луипе разнеслась далеко за пределы берегов Ганга. Поступки Луипы упоминаются и в легенде о Дарикапе.

Вирупа
В совершенстве освоивший практику дакинь

 
Живя в спонтанной реальности,
Я завишу лишь от Великого символа.
Существуя в том, что есть, без эго,
Я не думаю и ничего не достигаю.
Истинное самоосознавание не дает мне упасть в яму нигилизма.
Абсолютная непривязанность спасает меня от вечного рая.
Я живу в высочайшем чистом блаженстве и совершенном осознавании.
 

Вирупа родился в Бенгалии, в восточной провинции Трипура во времена правления короля Дэвапалы. Ребенком его отдали в прославленный монашеский университет в Сомапури. Там, вместе с тысячами других монахов, он прилежно занимался изучением и медитацией, а спустя какое-то время получил посвящение в Ваджраварахи – дакиню с головой свиньи.

В течение двенадцати лет Вирупа усердно произносил мантру, насчитав двадцать миллионов повторений, но ничего так и не происходило. Ни разу за все эти годы ему даже не приснился сон, указывающий на успехи в практике.

Вирупой овладело такой отвращение к себе и своей, по-видимому, бесполезной практике, что он с отчаянием выбросил свои четки в отхожее место. Когда пришло время вечерней молитвы, четок у него, конечно, при себе не оказалось. Вдруг сияющее видение Ваджраварахи предстало перед Вирупой. Протянув ему изумительную по красоте малу, она сказала:

«О, счастливое дитя, что тебя так печалит? Продолжай свою практику, с тобой мое благословение. Если бы ты только мог ясно увидеть, что вещи не являются чем-то, но не являются и чем-то другим! Оставь свои блуждающие мысли, полные критики. Освободи ум от иллюзий!»

Глубоко вдохновленный этим видением, Вирупа еще двенадцать лет выполнял практику духовной дисциплины своей дакини-гуру и обрел высшее постижение Махамудры.

Обретя власть над двойственностью жизни и смерти, Вирупа больше не видел ничего предосудительного в том, чтобы есть мясо и пить алкоголь, хотя это и запрещалось монастырским уставом. Однажды он попросил прислугу приготовить ему пирог с голубятиной. Слуги немедля поймали нескольких голубей, гнездившихся на карнизе монастырской крыши, свернули им шеи и приготовили к ужину.

Но один из старых монахов заметил исчезновение голубей. С криками: «Пусть покажется тот, кто дерзнул съесть голубей!» он помчался к колоколу, тревожный звон которого призывал немедля собраться всех обитателей монастыря.

«Никто из нас не отважился бы на такой отвратительный поступок», – шептали в изумлении благочестивые монахи. Тогда настоятель монастыря приказал обыскать весь монастырь. Вскоре они обнаружили Вирупу, сидевшего в своей келье перед накрытым столом со стаканом вина, в предвкушении ужина с голубятиной. Вне себя от гнева, монахи вытолкали Вирупу из его жилища и приказали ему незамедлительно покинуть монастырь.

Вирупа снял с себя монашеские одежды и положил их вместе с миской для подаяний перед изображением Будды, которому поклонялся более четверти века. С глубоким почтением он совершил простирания перед изображением и направился к монастырским воротам.

Увидев Вирупу, стражник, охранявший вход в монастырь, спросил его, куда он направляется.

«Я больше не могу здесь оставаться, – ответил Вирупа. – Я должен отныне следовать уготовленному мне пути».

За воротами монастыря начиналось лотосовое озеро – такое огромное, что его невозможно было обойти. Собравшиеся к тому времени у ворот монахи с любопытством ожидали, что же Вирупа станет делать.

У кромки воды изгнанник наступил на цветок лотоса и увидел, что тот не утопает под тяжестью его веса. Тогда, с именем Будды на устах, Вирупа чудесным образом стал легко переступать с цветка на цветок, пока не достиг противоположного берега.

Застыв от изумления, наблюдали за этим чудом обитатели монастыря Сомапури. Наконец придя в себя, они в раскаянии совершили простирания перед Вирупой и со смиренной преданностью стали умолять его вернуться.

«Пожалуйста, объясни, зачем ты убил голубей», – взмолились они.

На что Мастер ответил: «Это была всего лишь иллюзия – как и все преходящее».

Затем он попросил своих слуг принести остатки голубиных крыльев. Соединив перья и кости, он поднял их над головой, щелкнул пальцами, и внезапно ожившие голуби взмыли в небеса – еще прекраснее, чем раньше.

После этого Вирупа навсегда покинул монастырь и стал йогином. Повсюду, где бы он ни появился, он оставлял после себя истории о совершенных чудесах.

Однажды, остановившись на берегу Ганга, проголодавшийся после долгого пути Вирупа стал взывать к Ганга Дэви, богине великой реки, с просьбами о еде и питье. Однако та не смилостивилась над Вирупой. Тогда йогин повелел водам Ганга расступиться – так он достиг противоположного берега.

К тому времени, когда Вирупа дошел до ближайшей таверны в городе Канасата, его уже мучил нестерпимый голод. Он с наслаждением осушил принесенный ему кувшин вина и съел тарелку риса. Затем Вирупа потребовал еще вина, а потом еще и еще, пока не прикончил все запасы хозяев. Когда же заподозрившая неладное хозяйка таверны потребовала расплатиться по счету, Вирупа предложил ей в качестве оплаты солнце. В подтверждение своих слов он бросил в небо пурбу (острый кинжал – прим. переводчика), которая вонзилась прямо между светом и тьмой, так что солнце не могло больше продолжать свое движение по небосклону.

Два с половиной дня мучились жители Канасаты от беспрестанного дневного света и нестерпимой жары. Урожай в полях зачах, а река пересыхала на глазах. Зато Вирупа продолжал пить, как ни в чем не бывало – он поглотил к тому времени запасы спиртного, привезенные на пятистах слонах.

И так всех изнурила нестерпимая жара и свет, что даже сам король уже терялся в догадках, не зная, как избавиться от этой напасти. Не ведая о визите Вирупы, он отправил своего министра разобраться, что же стало причиной этого бесконечного, ослепляющего солнечного света. Однако его расследование не принесло никаких результатов, и тогда королю во сне явилась богиня солнца и рассказала о том, что узницей на небе ее сделал долг Вирупы хозяйке таверны. Чтобы избавить своих подданных от этой беды, королю пришлось заплатить владелице таверны, и тогда Вирупа покинул Канасату, а солнце благополучно продолжило свой путь по небосклону.

Вирупа отправился дальше в страну Индра, которой правили необычайно набожные брахманы. В честь великого бога Шивы брахманы изваяли из камня его двухсотметровую скульптуру. Когда Вирупа подошел поближе к огромному каменному богу, хранители святыни потребовали, чтобы тот поклонился изображению Шивы, на что Вирупа усмехнулся:

«Разве пристало старшему брату кланяться младшему?»

Король Индра, совершавший в это время обряд поклонения каменному изваянию Шивы, услышал этот разговор и недолго думая выдвинул Вирупе ультиматум: «Поклонись или умри!»

Но Вирупа настаивал на своем: «Я согрешу, если поклонюсь этому богу».

«Что же, в таком случае пусть грех ляжет на мои плечи!» – ответил король.

Тогда Вирупа почтительно сложил перед собой руки, и в тот же миг гигантское изваяние раскололось пополам и небеса сотряс громоподобный голос каменного колосса: «Чего изволите, мой господин?»

«Поклянись в верности Будде!» – приказал Вирупа.

«Слушаю и повинуюсь!» – прогремел в ответ голос каменного бога, и в то же мгновение две половины гигантского изваяния вновь соединились воедино.

Дары, в изобилии сложенные у ног Шивы, тут же поднесли Вирупе, а он без промедления поровну разделил их между всеми присутствовавшими последователями Будды. Подношения оказались настолько щедрыми, что их хватило каждому, чтобы в течение долгих-долгих лет противостоять голоду, наводнениям и чуме.

А Вирупа, продолжив свой путь, вскоре оказался неподалеку от города Дэвикотта, что на востоке Индии. Он не знал, что все жители Дэвикотты были вурдалаками-людоедами.

По дороге в город проголодавшийся Вирупа решил разыскать чего-нибудь съестного на завтрак. Вдруг на пути ему встретилась миловидная старушка, которая предложила подкрепиться у нее в доме. Подумав, что она, должно быть, живет неподалеку, Вирупа последовал за женщиной. Свернув с главной дороги, старушка все ускоряла шаг, а тропинка между тем становилась все уже, а заросли все непроходимей. Заподозрив неладное, Вирупа спросил свою спутницу, далеко ли еще идти.

«О, ты уже очень, очень близок к концу своего пути», – зловещим голосом ответила старуха. В следующее мгновение она повернулась к Вирупе, пронзив его налитыми кровью глазами. Колдовские чары опутали Вирупу, и он застыл на месте, не в силах пошевелить даже пальцем. От зарослей тенистых джунглей вдруг стали бесшумно отделяться бесчисленные фигуры вурдалаков. Подняв окаменевшего Вирупу, они понесли его в заброшенный храм.

Там они и оставили его лежать до поры до времени. Оглядевшись по сторонам, насколько позволяло его застывшее тело, Вирупа увидел рядом с собой мальчика-брахмана. Бедняге не повезло так же, как и йогину, – в поисках пищи он встретил ту же старуху-оборотня, и теперь им обоим предстояло стать жертвами ужасного обряда.

Через какое-то время послышался резкий бой барабанов и кровожадные завывания вурдалаков, кружившихся в смертельной пляске. Охваченный ужасом, мальчик расплакался. Вирупа попытался его успокоить, уверив, что к восходу солнца все снова будет хорошо. Постепенно всхлипывания ребенка затихли, и он уснул, а Вирупа благословил мальчика мощной защитной мантрой.

Когда взошла луна, за юной жертвой пришли два дюжих упыря. Но как они ни пытались, им не удалось поднять спящего ребенка, который словно прирос к земле. Йогин же лежал на дощатом настиле. Едва-едва сумев поднять Вирупу, они отнесли его в круг танцующих вурдалаков.

Барабанный бой разбудил Вирупу, но он все еще не мог двигаться. Йогину приходилось только наблюдать за тем, как вурдалаки в исступлении размахивали острыми ножами, готовые в любой момент принести его в жертву.

Но как только завывания кровожадной нечисти достигли своего апогея, Вирупа вдруг разразился смехом. Удивленные упыри стали было смеяться еще громче, но совсем скоро их ликование перешло в ужас. Смех йогина превратился в громоподобный хохот Херуки, заглушивший дьявольское веселье вурдалаков. Раскаты хохота становились все громче и громче, заставляя оборотней изо всех сил закрывать уши и корчиться от нестерпимой боли. Наконец они взмолились о пощаде, и Вирупа пообещал, что перестанет смеяться, если вурдалаки дадут клятву посвятить себя отныне поучениям Будды. Как только вновь прогремели раскаты душераздирающего хохота, упыри совершили простирания перед Вирупой и поклялись выполнять его приказы.

Тогда Вирупа наконец поднялся, а в руке его словно по волшебству засверкал острый, как бритва, диск. За спиной йогина выросла наводящая ужас гигантская фигура Демона Севера. «Если вы думаете, что можете не сдержать свое обещание, – произнес Мастер со зловещей ухмылкой, – вы расплатитесь чашкой крови за каждый день, в который свернули с пути. А если же вы всецело отвернетесь от закона Будды и станете поклоняться другим богам, этот диск прилетит с небес и отрежет вам головы, а Демон Севера выпьет вашу кровь до последней капли».

Поверженные вурдалаки пали ниц перед Вирупой. Тогда Мастер со всего размаху подкинул острый диск вверх, и тот завис в ночном небе. За ним последовал и демон, и оба превратились в мерцающие созвездия.

А Вирупа продолжил свой путь. Он обошел все Индию, а когда много лет спустя снова вернулся в Дэвикотту, то увидел уже совсем мирный город, населенный верными буддистами. В честь возвращения Вирупы Махадэва – великий бог Шива – и его партнерша Умадэви сотворили для него великолепное видение. Стоя на дороге, Вирупа наблюдал за тем, как город сначала стал вдвое, а затем втрое больше, и вот в нем уже было полмиллиона домов. Все жители Дэвикотты с щедрыми дарами для Вирупы высыпали на улицы, а в это время из тридцати трех чувственных райских миров и изо всех божественных дворцов на городское пиршество нескончаемым потоком полились самые изысканные яства.

И все же Вирупа достиг окончательного Освобождения только по истечении семисот лет. Тогда волшебный диск закружился и унесся в безбрежное пространство, а великий Мастер, выполнив свою работу, взошел в Чистую страну дакинь.

Домбипа
Оседлавший тигра

 
Философский камень
Превращает простое железо в золото.
В сердце Великого Украшения
Страсть стала чистым осознаванием.
 

Когда-то Магадхой правил король по имени Домбипа. Еще в юности он получил от Гуру Вирупы посвящение в Хеваджру и благодаря медитации со временем обрел многие чудесные силы, которые, однако, сохранял в тайне от всех.

Домбипа был самым просветленным из всех правителей. Он обращался со своими подданными, как отец с единственным ребенком, но жители королевства все же не подозревали, что Домбипа был посвящен в великие тайны. Для них он был всего лишь честным и справедливым монархом.

Меж тем Магадха очень нуждалась в своем посвященном короле. На государстве лежало тяжелое бремя плохой кармы многих и многих поколений. Люди страдали от бесконечных войн, бедности, преступности, голода и чумы. Исполненный стремления освободить свой народ от бед, король долго размышлял о том, как это осуществить. Зная, что колокольный звон изгоняет демонов и очищает тех, кто его слышит, король приказал отлить из бронзы огромный колокол.

Когда колокол был готов, его торжественно повесили на самой толстой ветви священного дерева в центре столицы королевства. Перед собравшимся народом король приказал своему главному министру каждый раз, когда тот заметит опасность, бедность или болезнь, изо всех сил звонить в колокол.

Верный министр последовал указу короля, и каждый раз, когда раздавался пронзительный колокольный звон, кармические тучи, повисшие над страной, рассеивались все больше и больше. И вот настало время, когда все королевство Магадха и сердце каждого его жителя очистились от плохой кармы. Мир и достаток воцарились в королевстве, и все его подданные стали здоровыми и счастливыми.

Однажды, много лет спустя, в город приехала труппа бродячих затейников – певцов и музыкантов, принадлежавших к одной из низших каст. Услышав о них, король повелел доставить их ко двору, чтобы те показали свое представление. Пока затейники пели и танцевали, король не мог отвести глаз от одной юной музыкантши, обладавшей необычайным очарованием. Светлая кожа, правильные черты лица, юная чистота и невинная манера держаться – все говорило о том, что двенадцатилетняя девочка еще не познала мира. Она воплощала собой все признаки ребенка лотоса, падмини, и король решил сделать из нее свою духовную партнершу.

Девочка оказалась дочерью предводителей бродячих затейников. Призвав к себе ее отца, король попросил отдать ему свою дочь. Не веря своим ушам, музыкант в изумлении застыл на месте. Наконец придя в себя, он произнес: «Ты – великий правитель Магадха, в твоем владении восемьсот тысяч домов. А мы – низкородные бродяги, и союз с тобой просто невозможен. Как тебе только в голову пришла такая мысль?»

Но король был непреклонен и приказал главному министру отсчитать ошеломленному отцу девочки столько золота, сколько весила его дочь.

Несколько лет союз короля с дочерью бродячего музыканта оставался тайной для всех. Но прошло двенадцать лет, и любопытные взгляды, жадные до чужих секретов, разглядели то, что было скрыто все эти годы. Вскоре слухи о том, что король вступил в союз с женщиной низшего происхождения, подобно пожару, охватили всю страну. Из-за разразившегося скандала дела в королевстве пошли на спад. Несмотря на то что все эти годы Домбипа правил по справедливости и был великодушен к своему народу, его подданные не захотели терпеть вопиющего нарушения вековечного закона о кастах и настаивали на отречении монарха от престола.

Домбипа был вынужден оставить королевство своему сыну и верным министрам и отправиться с подругой в джунгли. Там они и поселились, в блаженном уединении, в тихом лесном жилище, где компанией им были только деревья да всевозможная живность. Так они прожили еще двенадцать лет, полностью посвятив себя практике тантрической йоги.

А в это время дела в королевстве Магадха шли все хуже. В отсутствие мудрости и ясности старого короля вернулись все невзгоды. Великий колокол треснул, и страну вновь охватили голод, эпидемии и войны. Молодой король в отчаянии созвал совет, на котором решили просить Домбипу вернуться и вновь взять правление государством в свои руки. Тут же на поиски прежнего короля снарядили целый отряд.

Неделя за неделей посланники прочесывали джунгли. Они добрались уже до таких отдаленных уголков, где еще никогда не ступала нога человека. Но нигде не было видно и следов старого короля и его спутницы.

Но вот однажды, когда они уже в полном отчаянии готовы были возвратиться домой ни с чем, самый молодой из всех следопытов вдруг заметил нечто необычное. Над джунглями воцарилась полная тишина – не было слышно ни пения птиц, ни шороха листьев. Казалось, весь мир застыл в глубоком молчании.

Вдруг вдали показалось слабое мерцание. Подкравшись поближе, королевские посланники увидели старого монарха, сидевшего под деревом на берегу озера в глубокой медитации. А его возлюбленная парила над поверхностью воды, мягко переступая с одного цветка лотоса на другой. Затем она грациозно наклонилась, опустив руку в воду, и вдруг из глубины забил фонтан нектара, переливавшийся волшебным светом. Подставив сложенные ладони под струю, она набрала в них нектар и осторожно понесла его своему господину, порхая с одного лепестка на другой.

Преисполненные благоговейного трепета, слуги не посмели нарушить королевское уединение своим появлением. Они поспешили назад, во дворец, где сразу же рассказали обо всем, чему стали свидетелями. Незамедлительно к старому королю был отправлен другой отряд – доброму монарху несли мольбы всех его подданных о возвращении.

Домбипа принял посланников в своем жилище. Глубоко тронутый рассказами о тяжелых бедствиях, постигших его страну, король согласился вернуться и помочь своему страждущему народу. С тем он и отпустил посланников, пообещав вернуться в королевство ровно через четырнадцать дней.

В назначенный час тысячи людей выстроились вдоль дороги, ведущей к дворцу. Каково же было их удивление, когда, как кнутом, размахивая ядовитой змеей, король вместе со своей подругой приехал верхом на беременной тигрице. Толпа собравшихся упала на колени и, превозмогая страх, умоляла старого короля снова взять в свои руки бразды правления.

«Как же я смею выполнить вашу просьбу? – спросил старый монарх. – Вы сами прогнали меня, потому что я вступил в союз с женщиной низкого происхождения и лишился статуса своей касты. Я изгой, не принадлежащий теперь ни к одной из каст, и поэтому не могу править страной». Когда же люди в отчаянии стали сетовать на свою жестокую судьбу, король сжалился над ними и сказал: «Поскольку со смертью заканчиваются все неравенства, сожгите нас вместе на погребальном костре. В нашем перерождении мы обретем Освобождение».

Согласно воле короля, был сооружен погребальный костер из самых ценных и душистых пород сандалового дерева. С полной безмятежностью, ни секунды не раздумывая, король и его супруга взошли на сложенные поленья, и в ту же минуту их подожгли.

Семь дней пылающий костер наполнял своим ароматом воздух. Семь ночей, подобно солнцу, освещал он звездное небо. Внезапно на восьмой день огонь потух сам по себе. Подойдя поближе, люди в изумлении увидели над кучей пепла парящее в воздухе облако в форме цветка лотоса, состоявшее из капелек росы. В середине цветка в облике Хеваджры сидел король в блаженном союзе со своей возлюбленной.

И тогда последние завесы сомнений пали с умов жителей Магадхи. Они назвали своего короля Домбипа – Повелитель Домби – по имени его низкорожденной спутницы.

Тогда Домбипа обратился к своим министрам и к представителям всех четырех каст: «Если в своем сердце вы найдете мужество поступить так же, как я, то я останусь и буду править королевством».

Потрясенный этой просьбой, народ запротестовал: «Но мы ведь не йогины. Как можешь ты просить нас оставить семьи, дома, наш образ жизни? Как ты можешь просить нас стать изгоями?»

Глубоко вздохнув, Домбипа произнес: «Как же бесполезна политическая власть, и как велика расплата за нее. Те, кто обладают ею, зачастую совершают мало добра, но причиняют много вреда».

После этих слов очертания его силуэта стали прозрачными. Напоследок Домбипа сказал: «Мое единственное королевство – это королевство истины». Затем он растворился в совершенном осознавании и чистом блаженстве, чтобы навсегда поселиться в Чистой стране дакинь.