Текст книги "Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы"

РИТОРИЧЕСКИЕ СТРАТЕГИИ ОПРАВДАНИЯ КРЕПОСТНОГО ПРАВА В РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.221221
  Впервые опубликовано: Риторические стратегии оправдания крепостного права в России в первой половине XIX в. // Новое литературное обозрение. 2016. № 141. С. 259–273.


[Закрыть]

В конце XV–XVII в. рядом государственно-правовых актов крестьяне в России были закрепощены, и в течение достаточно долгого времени крепостное право воспринималось как вполне естественное установление. Практически никто не выступал против него, по крайней мере публично, речь могла идти только о более мягком обращении с крепостными. Лишь во второй половине XVIII в., с проникновением в Россию просветительских идей, ситуация начинает меняться. Обсуждение этого вопроса инициировала императрица Екатерина II, которая в 1765 г., когда было создано Вольное экономическое общество, предложила большую награду за наилучший ответ на вопрос: «В чем состоит собственность землевладельца, в земле ли его, которую он обрабатывает, или в движимости, и какое он право на то или другое для пользы общенародной иметь может?» В большинстве ответов речь шла об экономической невыгодности крепостного права, хотя часть ответов (в основном – российских авторов) содержала выступления против освобождения крестьян222222
  См.: Семевский В. И. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. СПб., 1888. Т. 1. С. 48–91.


[Закрыть]. Так, известный поэт и драматург А. П. Сумароков утверждал, что «свобода крестьян не токмо обществу вредна, но и пагубна!», Степанов, тоже выступая против освобождения, писал: «Крестьяне наши столько отягощены и утороплены, столь больше ленивы, упорны, нерадетельны, злобны, наклонны к обману и воровству, а единственно, по присловице, исполняют платье с ношу, а хлеба с душу, затем что излишнее пропьет, а о размножении хлебопашества попечения не имеют»223223
  Цит. по: Там же. С. 48, 90.


[Закрыть]. Вопрос этот обсуждался и в созванной вскоре Комиссии для сочинения нового уложения.

Таким образом, процесс обсуждения и тем самым подрыва крепостного права был запущен. Ряд мыслителей начинают подвергать его критике. Отношение к крепостному праву в России в конце XVIII в. можно сравнить с современным отношением к праву людей как владеть животными, так и убивать их для употребления в пищу, изготовления одежды и обуви и т. д. Подавляющее большинство наших современников не видит в этом ничего плохого, в лучшем случае речь идет о гуманном обращении с ними. И лишь немногие маргиналы говорят о правах животных и ставят под вопрос право человека иметь их в своей собственности.

Сторонников крепостного права в XVIII и самом начале XIX в. было во много раз больше, чем противников. Правда, в печати они выступали редко, но в практической деятельности ожесточенно боролись против любых шагов по освобождению крестьян. Например, когда в 1803 г. был подписан указ о вольных хлебопашцах, давший юридическую основу для освобождения помещиками крестьян, Г. Р. Державин, занимавший тогда пост министра юстиции, усиленно уговаривал Александра I не приводить его в действие и пытался отложить его публикацию.

В целом российская власть избегала публичного обсуждения крепостного права и стремилась не пропускать в печать высказывания по этому вопросу, даже оправдывающие крепостное право. Как правило, этот запрет был негласным, но в апреле 1850 г. Николай I повелел следующее: «Сочинения, в которых изъявляется сожаление о состоянии крепостных крестьян, описываются злоупотребления помещиков или доказывается, что перемена в отношениях первых к последним принесла бы пользу, не должны быть вообще разрешаемы к печатанию, а тем более в книгах, предназначенных для чтения простого народа»224224
  Из цензурной старины // Щукинский сборник. М., 1903. Вып. 2. С. 348.


[Закрыть]. Но были периоды (особенно в начале царствования Александра I), когда этот запрет, по сути дела, отменялся, кроме того, иногда авторам удавалось издать свое сочинение за границей или обойти отечественную цензуру.

Представители просвещенческой идеологии осуждали крепостное право с экономических и моральных позиций и настаивали на немедленной его ликвидации. Одни из них (А. С. Кайсаров, И. П. Пнин, А. П. Куницын) смогли обнародовать свои взгляды, рассуждения других (М. М. Сперанского, В. Ф. Малиновского, Н. И. Тургенева и других декабристов) были опубликованы гораздо позже225225
  О риторических стратегиях критиков крепостного права из среды либеральной бюрократии см.: Тимофеев Д. В. Европейские идеи в России: восприятие либерализма правительственной элитой в первой четверти XIX века. Челябинск, 2006. С. 125–152.


[Закрыть]. Критиковали крепостное право и зарубежные философы, публицисты и историки.

Критика крепостного права осуществлялась сторонниками просвещенческих взглядов. Очень наглядно это видно в диссертации А. С. Кайсарова «Об освобождении крепостных в России», в 1806 г. защищенной в Гёттингенском университете и опубликованной на латинском языке. Кайсаров исходит из того, что «человек рождается свободным и никому не дано права быть господином над другим, говорит каждому явственно его здравый смысл. <…> благополучие граждан должно представлять первую и конечную цель государства <…>», а рабство этому мешает226226
  Кайсаров А. С. Об освобождении крепостных в России // Русские просветители. М., 1966. Т. 1. С. 360, 361.


[Закрыть]. Причина этого, по мнению Кайсарова, в том, что крепостные трудятся хуже свободных людей, у них ниже рождаемость. Натуральное хозяйство в поместье препятствует развитию торговли, обращению денег.

Близкое по характеру сочетание социально-экономических и морально-этических аргументов можно найти у В. Ф. Малиновского. С одной стороны, он в 1802 г. писал, что «свобода есть как воздух необходима для бытия человеческого, не только для размножения, но и сохранения оного. <…> Земляки и братья по христианству, рабы, живут как пленники в своем отечестве, отчуждены всех прав его и преимуществ и даже покровительства и обережения законов в рассуждении собственности и самой безопасности жизни <…>»227227
  Малиновский В. Ф. Записка об освобождении рабов [1802] // Малиновский В. Ф. Избранные общественно-политические сочинения. М., 1958. С. 111.


[Закрыть]. Отмечал Малиновский и развращающее влияние крепостного права, причем не только на крепостных, но и на их владельцев. Одни приучаются к страху, покорности и слепому повиновению, даже раболепному поведению по отношению к своим помещикам, другие – к неограниченному самовластию и заносчивости228228
  Малиновский В. Ф. Из дневника // Русские просветители. Т. 1. С. 255.


[Закрыть]. С другой стороны, в цитировавшейся записке 1802 г. он подчеркивал, что освободить крепостных нужно и для экономического развития страны, в частности по той причине, что для заселения пустующих земель не хватает людей.

Аналогичные доводы можно найти и у других критиков крепостного права.

И. П. Пнин отмечал, что рабство противоречит «цели гражданских обществ» и правосудию229229
  Пнин И. П. Опыт о просвещении относительно России [1804] // Русские просветители. Т. 1. С. 193.


[Закрыть]; В. В. Попугаев писал, что «привести человека в такое состояние, чтоб он был привязан к одному месту, лишить его воли, заглушить в нем чувства – есть привести его в состояние растения, вещества бездушного <…> просвещение несогласно с рабством»230230
  Попугаев В. В. О благополучии народных тел [1801–1802] // Русские просветители. Т. 1. С. 286–287.


[Закрыть].

Можно встретить критику крепостничества и с точки зрения естественного права. Так, А. П. Куницын утверждал, что «никто не может приобресть права собственности на другого человека ни противу воли, ни с его на то согласия, ибо право личности состоит в свободе располагать самим собою. Следовательно, произвольное завладение человеком противно праву, согласие же лица не может служить предлогом завладения, ибо право личности неотчуждаемо»231231
  Куницын А. П. Право естественное [1818–1820] // Русские просветители. М., 1966. Т. 2. С. 246–247.


[Закрыть].

В 1809 г. в Вильне вышел перевод на русский язык с польского книги В. С. Стройновского «О условиях помещиков с крестьянами», в которой автор писал, что рано или поздно помещики осознают необходимость освободить крепостных, и подробно излагал возможный механизм подобного освобождения. Издание труда Стройновского вызвало шумную реакцию. Попечитель Московского учебного округа Пав. И. Голенищев-Кутузов писал в Петербург, что в Москве «добрые люди говорят, что и автора, и переводчика надо бы повесить, ибо это зажигатели и враги отечества»232232
  Цит. по: Семевский В. И. Указ. соч. С. 300.


[Закрыть]. Поскольку, в отличие от других публикаций, в которых авторы только аргументировали необходимость освобождения крестьян, книга Стройновского описывала и практические шаги в этом направлении, она побудила сторонников крепостного права выступить в его защиту.

Ряд консервативных мыслителей предприняли попытки продемонстрировать достоинства крепостного права, по крайней мере в российских условиях. Они оказались в достаточно трудной ситуации – просвещенческая идеология к этому времени сильно повлияла на самосознание русского общества, во многом сформировала его взгляды на мир и социальные отношения и даже стала в значительной степени основой государственной политики, особенно в области образования и воспитания (характерно, что соответствующее министерство называлось Министерством народного просвещения).

Проводимый далее анализ риторических стратегий, применявшихся для оправдания крепостного права, основывается как на текстах, опубликованных в ту эпоху, так и на текстах, циркулировавших в рукописном виде и напечатанных лишь впоследствии. В Николаевскую эпоху публикация текстов, в которых шла речь о крепостном праве, пресекалась цензурой, но при Александре I, особенно в первую половину его царствования, такие тексты время от времени проникали в печать (например: Русский дворянин Правдин. Сравнение русских крестьян с иноземными // Дух журналов. 1817. № 49). Кроме того, в первой половине XIX в. были популярны жанры «мнений» и «записок». «Мнения» нередко оглашались в Государственном совете, а потом (как и записки, подававшиеся влиятельным сановникам) довольно широко циркулировали в рукописном виде (например, мнения Н. С. Мордвинова, анонимная записка «Размышления о неудобствах в России дать свободу крестьянам и служителям или сделать собственность имений» (1785), атрибутируемая В. И. Семевским М. М. Щербатову; обширный рукописный трактат В. Н. Каразина «Практическое защищение против иностранцев существующей ныне в России подчиненности поселян их помещикам, или Соглашение сей подчиненности со всеобщими началами монархического правления и государственной полиции, также и с истинным благосостоянием человечества» (1810), до сих пор в полном объеме не опубликованный233233
  Рукопись хранится в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ. Ф. 109. Оп. 229. Ед. хр. 11).


[Закрыть]; записка графа Ф. Ростопчина «Замечание на книгу г-на Стройновского» (1811), «Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» (1811) Н. М. Карамзина, «Послание российского дворянина к князю Н. Г. Репнину, малороссийскому военному губернатору и генерал-адъютанту» (1818) калужского губернатора Н. Г. Вяземского, записки А. С. Шишкова, В. Зубова и др.).

Кроме того, различные аспекты крестьянского вопроса время от времени обсуждались в гласных и негласных комитетах, и в протоколах их заседаний до нас тоже дошли мнения защитников крепостного права. И, наконец, привлечены (в очень небольших объемах) мемуарные и эпистолярные источники. Сразу же отметим, что мы имеем дело не с изолированными высказываниями, а с диалогом сторонников и противников освобождения крестьян, причем и те и другие были знакомы со взглядами своих предшественников, иногда ссылаясь на них. В дискуссиях использовался достаточно ограниченный набор аргументов, в том или ином сочетании встречающихся в выступлениях полемистов.

Можно выделить две риторические стратегии оправдания существования крепостного права.

Они использовали в значительной степени одни и те же аргументы, но по-иному расставляли акценты и делали из своих рассуждений разные выводы.

К числу сторонников первой (условно говоря, «универсалистской») я бы отнес члена Государственного совета и председателя Вольного экономического общества графа Н. С. Мордвинова, президента Академии наук С. С. Уварова, флигель-адъютанта Александра I П. Д. Киселева, выполнявшего его ответственные поручения, директора Архива Коллегии иностранных дел А. Ф. Малиновского, министра финансов Е. Ф. Канкрина, поэта А. С. Пушкина, журналиста и тайного консультанта III отделения Ф. В. Булгарина. Представители этой стратегии в целом разделяли просвещенческие установки и пытались «вписать» крепостное право в общую просвещенческую схему. Для этого был использован образ дикаря, играющий важную роль в просвещенческой идеологии. Этот персонаж, фигурирующий в описаниях путешествий, в этнографических трудах и художественных произведениях, демонстрировал как природную добродетельность человека, не тронутого развращающим влиянием цивилизации, так и его суеверие, незнание законов природы и общества и общественных условностей и порядков, которые это общество скрепляют и являются предпосылками его существования. Дикаря нужно просветить и цивилизовать, и в результате он станет равноправным членом общества. Но сразу принять его в обществе нельзя. По отношению к дикарю просвещенный человек занимает покровительственную, патерналистскую позицию.

Поскольку, в отличие, например, от американской или французской ситуации, в России в положении собственности оказывались этнически и конфессионально такие же люди, то в чистом виде применить метафору дикарей было трудно (хотя некоторые публицисты использовали и ее). Поэтому русские мыслители нередко употребляли по отношению к крестьянам другую, близкую по характеру метафору – детей, младших членов семьи, нуждающихся в знаниях, в том числе в знаниях, касающихся человеческого общежития. Помещик при этом выступал в качестве отца, а крестьяне – его детей.

Обучение и воспитание ребенка – это длительный процесс. Поэтому, не отвергая в принципе желательности и даже неизбежности освобождения крестьян, представители подобных взглядов говорили и писали, что освобождать их пока рано, что это может иметь весьма нежелательные социальные последствия и только потом, когда крестьяне будут к этому готовы, можно будет дать им свободу.

По сути, многие из представителей этой категории стояли перед дилеммой: немедленное освобождение крепостных может привести к обострению социальных противоречий и бунту, но и затягивание освобождения опасно, поскольку сохранение существующего положения вещей тоже может привести к бунту.

Так, Н. С. Мордвинов в принципе считал освобождение крепостных желательным, однако пока несвоевременным и осуществимым постепенно, в течение долгого времени. Он писал: «Человек одарен деятельностью, умом и свободною волей; но младенец не может пользоваться сими драгоценными дарами, законом можно дать людям гражданскую свободу, но нельзя дать уменья пользоваться ею. Поэтому и свободу следует давать не сразу, а постепенно, в виде награды трудолюбию и приобретаемому умом достатку: ибо сим только ознаменовывается всегда зрелость гражданская»234234
  Цит. по: Гневушев А. М. Политико-экономические взгляды гр. Н. С. Мордвинова. Киев, 1904. С. 100.


[Закрыть].

Поэтому нужно проводить освобождение постепенно и назначать выкуп, за который крестьянин всегда сможет освободиться. Цена должна быть достаточно высокой, чтобы тот, кто хочет быть свободным, старался усовершенствовать свою деятельность и больше трудиться. Постепенно доля свободных людей будет расти. В итоге все получат выгоду: и крестьяне, и их владельцы, и общество в целом.

С. С. Уваров в секретной записке «О крепостном праве в России», переданной Николаю I в конце 1830 или в 1831 г. через А. Х. Бенкендорфа, констатируя, что «крепостное право, в принципе, не может быть защищено никаким разумным и искренним аргументом» и «должно быть отменено»235235
  Уваров С. С. О крепостном праве в России / Пер. с фр. и примеч. М. М. Шевченко // Русский сборник. М., 2006. Т. 2. С. 181.


[Закрыть], отмечал чрезвычайную сложность и трудность его ликвидации и полагал, что на это уйдет два-три поколения. Мотивировал это он неподготовленностью крестьян к свободе и опасностью революции, предлагая принять во внимание «малую зрелость простого народа, огромное интеллектуальное пространство, которое отделяет его в России от высших классов, наследственную привычку к того рода гражданской и политической опеке, которую представляет в наши дни крепостничество, ряд религиозных и нравственных идей, который установил иерархическую связь между троном и хижиной, внутреннюю и домашнюю организацию с общим отпечатком феодального строя со всеми их преимуществами и изъянами <…>»236236
  Там же. С. 182.


[Закрыть]. Уваров полагал, что «самым вероятным результатом государственного переворота, упразднявшего крепостное право, рано или поздно была бы демагогическая реакция и анархия, высшие классы погибли бы вместе с теми идеями, которые они представляют, а трон был бы наверняка обрушен вместе с ними»237237
  Там же. С. 183.


[Закрыть]. Чтобы избежать этого, Уваров предлагал просвещать крестьян, постепенно приучая их к новому порядку вещей, и «внушить господам нравственную невозможность продолжать отношения, которые не находятся больше в гармонии с их чувствами так же, как и с их интересами <…>»238238
  Там же. С. 187.


[Закрыть]. Он надеялся, что постепенно помещики добровольно будут освобождать крестьян.

Подобно Уварову, и А. С. Пушкин считал, что освобождение крестьян несвоевременно, им можно дать свободу только тогда, когда они будут к этому готовы.

Путешествовавший по России в 1830–1831 гг. англичанин записал после беседы с ним, что Пушкин «того мнения (как все разумные и хорошие люди), что никакая большая и существенная перемена не может иметь места в политическом и общественном строе этой обширной и разнородной империи иначе, как постепенными и осторожными шагами, каждый из которых должен быть поставлен на твердую основу культурного подъема; или, другими словами, на просветлении человеческих взглядов и на расширении разумений. Многое еще остается сделать среди высших классов; когда они будут научены понимать свои истинные интересы и интересы своих бедных крепостных, тогда кое-что можно будет сделать, чтобы улучшить положение последних, – все это требует времени. Никакая перемена не может быть длительной, если не покоится на хорошей и прочной основе.

Русский крепостной находится еще не в таких условиях, чтобы желать и заслуживать освобождения от крепостной зависимости; если бы даже они однажды были освобождены от нее, то бóльшая часть добровольно или по необходимости возвратились бы под ярмо. Покровительство помещика подобно крылу матери, простертому над беспомощными птенцами; часто, очень часто они [помещики] несут из собственных запасов издержки по содержанию целых деревень, которые собрали плохой урожай или пострадали от болезни или других бедствий»239239
  Дневник К. Фрэнкленда (в переводе с английского) цит. по: Казанский Б. В. Разговор с англичанином // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1936. Вып. 2. С. 302–314.


[Закрыть]. И в предназначенной для публикации статье Пушкин отмечал, что «судьба крестьянина улучшается со дня на день по мере распространения просвещения… <…> Конечно: должны еще произойти великие перемены (по-видимому, речь идет об освобождении крестьян. – А. Р.); но не должно торопить времени и без того уже довольно деятельного. Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страшных для человечества…»240240
  Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. М., 1949. Т. 11. С. 258.


[Закрыть].

Близки к пушкинским и высказывания Ф. В. Булгарина. Он в 1820-х гг. подал записку в III отделение241241
  Эта записка либо не сохранилась, либо Булгарин излагает ее очень вольно, имея в виду размышления о крестьянах, посланные М. Я. Фоку 7 августа 1826 г. (см.: Видок Фиглярин: Письма и агентурные записки Ф. В. Булгарина в III отделение / Изд. подгот. А. И. Рейтблат. М., 1998. С. 60–62).


[Закрыть], в которой высказывал мнение, что «крестьяне не могут всегда оставаться в нынешнем положении – и рано или поздно дойдет до топорной экспликации. <…> Для каждого сословия: дворянского, среднего и крестьянского – должен быть особенный, но один закон, т. е. права. <…> я полагал, что начать надобно с того, чтоб все хорошее, существующее в обычаях, сделать законом, т. е., разделив Россию по климатам, на три полосы, северную, среднюю и южную, все благоустройство (т. е. избрание в рекруты, барщину или оброк, сельское управление), существующие в образцовых имениях, – ввести законом во все имения. Это был бы первый шаг на этом поприще <…>. Объявить свободу вдруг – страшно, но можно действовать исподволь, так что чрез 50 лет дело сделается легко. Но начать когда-нибудь надобно»242242
  Видок Фиглярин. С. 563. В 1858 г. он писал: «В нынешнем году, в апреле минуло ровно тридцать лет с тех пор, как я, продав мое именьице в западном крае России, переселился в Лифляндию. Признаюсь вам, что вновь заведенный тогда в Лифляндии порядок побудил меня к этому. Это тот же самый порядок, который предполагается теперь ввести во всех населенных имениях в России. Я не мог отдельно завести этого порядка в помянутом моем именьице, и потому решился отказаться от него, и переселиться туда, где этот новый порядок уже существовал. Вот уже тридцать лет прошло с тех пор, и я испытал пользу того, что теперь намерены сделать во всей России. По долгу веры и по всем законам человечества так быть должно, и наконец, мы дождались, что так будет у нас в России» (Ф. Б. [Булгарин Ф. В.] Журнальная всякая всячина // Северная пчела. 1858. № 235).


[Закрыть].

Стоит упомянуть еще записку П. Д. Киселева «О постепенном уничтожении рабства в России» (1816)243243
  Опубликована в: Заблоцкий-Десятовский А. П. Граф П. Д. Киселев и его время. СПб., 1882. Т. 4. С. 197–199.


[Закрыть], в которой выражено опасение народных восстаний и речь идет о необходимости дать свободу крепостным. Но в записке в то же время говорится, что «свобода может стать источником буйства», и предлагаются на первое время скромные меры, в частности запрещение иметь много дворовых. Аналогичный характер имело «Предположение о удобнейшем и безопаснейшем способе даровать свободу крепостным земледельцам в Великороссии» (1817) А. Ф. Малиновского, написанное по указанию А. А. Аракчеева244244
  Дворянские проекты решения крестьянского вопроса в России конца XVIII – первой четверти XIX века: Сб. документов. Липецк, 2003. С. 95–104.


[Закрыть]. Автор утверждал, что «привычка превратила состояние и тех, и других [помещиков и крестьян] в природное. <…> За добрым помещиком они рады век вековать. Поистине между сими земледельцами и помещиком существует издавна такая же связь, какая бывает в большой семье между отцом и детьми. Разрушать ее, как для тех, так и для других, вредно»245245
  Там же. С. 99.


[Закрыть]. Малиновский опасался, что освобождение крестьян может привести к упадку земледелия, исчезновению заботы помещиков о крестьянах, уменьшению подушной подати и числа рекрутов, распространению тяжб, своеволию крестьян, обеднению дворянства и т. д. На случай, если верховная власть все же решит освободить крепостных, Малиновский предлагал дать свободу тем, кто будет рождаться после 1812 г., с тем чтобы остальные оставались в крепостной зависимости. К этой же группе принадлежал подготовленный министром финансов Е. Ф. Канкриным проект освобождения крестьян (1818), в котором также шла речь о том, что держать крестьян в крепостной зависимости опасно, но и сразу отпускать их на волю нельзя, поскольку «такой внезапный переход расстроил бы до крайности народную производительность, взимание доходов общественных и частных, остановил бы движение большей части народных капиталов и имел бы самое пагубное влияние на нравственность многочисленнейшего класса русского народа», «крестьяне, не приготовленные к новому порядку, могли бы предаться необузданным порывам страстей»246246
  Записка об освобождении крестьян в России от крепостной зависимости, составленная в 1818 году, по повелению Александра Павловича // Русский архив. 1865. Стлб. 1367.


[Закрыть]. Канкрин предлагал провести освобождение поэтапно, причем последний этап должен был завершиться в 1880 г.247247
  См.: Там же. Стлб. 1369–1373.


[Закрыть]

Представители другой стратегии защиты крепостного права (ее можно назвать стратегией «особого пути») полагали, что крепостное право – очень полезное установление. Н. Г. Вяземский писал, например, что нужно только «исправить некоторые известные недостатки и, устранив злоупотребления, надлежит решительно бодрствовать в поддержании ныне существующего порядка вещей <…>»248248
  Дворянские проекты… С. 123.


[Закрыть]. Защитники крепостного права подвергали критике просвещенческую идеологию, хотя во многом испытали ее влияние (В. Н. Каразин, Ф. В. Ростопчин, А. С. Шишков, Н. М. Карамзин, О. А. Поздеев, Правдин). Так, они тоже исходили из идеи всеобщего блага, однако совмещали ее с феодальным по происхождению положением об исходном, «природном» характере сословного неравенства, о различных функциях сословий в обществе. Тезису о договорном происхождении государства они противопоставляли тезис о религиозных, сакральных его истоках и патриархальном характере (монарх выступал как отец подданных, а помещик – как отец своих крестьян). Кроме того, важное место в их аргументации занимало положение о специфике истории, масштабов и природных условий России, имеющих следствием неприменимость к ней европейских стандартов и представлений.

Трактат В. Н. Каразина, наиболее яркая и подробная из работ такого типа, теоретически фундирован; этот апологет крепостного права подробно разбирает аргументы в пользу освобождения крестьян и стремится опровергнуть их249249
  Любопытно, что, ознакомившись с рукописью труда Каразина, министр духовных дел и народного просвещения А. Н. Голицын писал министру полиции и петербургскому военному генерал-губернатору С. К. Вязмитинову, что нашел «чрезвычайное множество таких мест, кои он хотя и приводит из книг разных иностранных писателей только для ссылки на них и опровержения их потом, однако оные все вообще составляют самую язвительную сатиру не только на помещиков в России, но и на все высшие и низшие состояния, и на самое правительство здешнее, не исключая никого. Таким образом, книга сия может показаться как бы более с умыслом писанною против обычаев и учреждений российских, нежели в защищение их <…>» (ГАРФ. Ф. 109. Оп. 229. Ед. хр. 11. Л. 8).


[Закрыть]. Он, в отличие от других защитников крепостного права, обсуждает не только его, но и те общие представления об обществе, на которых оно основывается.

Это довольно любопытный представитель русского просвещения. С одной стороны, сам он был человеком энциклопедических знаний, по его инициативе был основан университет в Харькове, в своем имении он создал школу для крестьян, с другой – в труде, о котором идет речь, он стремился продемонстрировать, что «смысл наших коренных законов (в том числе о крепостном праве. – А. Р.) совершенно основан на религии и природе и что стоит его только объяснить, следуя просвещению века, чтоб усовершить его»250250
  Сочинения, письма и бумаги В. Н. Каразина. Харьков, 1910. С. 303.


[Закрыть].

Каразин излагает взгляды французского философа-просветителя Габриэля Мабли (тезис о природных равенстве и свободе людей и соответственно о рабстве как противоречащем им, теорию договора, трактовку власти как выражения общей воли, а монарха – как репрезентанта народа и т. д.). Пишет он и о выводах, сделанных из этих положений французским историком России Никола-Габриэлем Леклерком и другими социальными мыслителями, утверждавшими, что рабство препятствует росту численности населения, не стимулирует трудолюбие и предприимчивость, развращает нравы, вследствие чего просвещенные европейские государи уничтожили его.

В ответ Каразин излагает свои взгляды, согласно которым ни в природе, ни в обществе нет равенства. Подданные зависят от государя, дети – от родителей, существует, наконец, «зависимость всякого, сделавшего условие, от того лица, в пользу которого оно сделано»251251
  Там же. С. 318.


[Закрыть]. В отличие от просветителей Каразин по-настоящему не верит в силу просвещения, он считает, что низший слой людей в принципе нельзя просветить: «Природная человеку леность во всех состояниях делает его равнодушным к тем пользам, которые сколько-нибудь отдалены. И сия леность одолевает особливо непросвещенного, ибо потребности его ограниченнее; грубые же его страсти скорее способны возбудить вредную деятельность, нежели труд. Простолюдство, не быв управляемо, в самых счастливых климатах едва может приобретать на необходимые свои нужды»252252
  Там же. С. 65.


[Закрыть]. Согласно Каразину, и в природе, и в обществе господствует монархический принцип. Никакого социального договора никогда не было. Каразин утверждает, что монарх не репрезентант народа, власть дана ему богом.

Это ключевое положение Каразина, в котором он решительно порывает с просвещенческой идеологией, обращаясь к традиционным (средневековым) положениям о характере государства. Поскольку именно в этом пункте и сама государственная власть не хотела отступать от традиционных представлений, в российском идеологическом контексте аргументация Каразина выглядела достаточно убедительно.

Каразин считал, что в монархическом государстве должно быть последовательно проведено монархическое начало и для крестьян помещик должен быть тем же, чем монарх для страны. Он писал: «Помещика разумею я наследственным чиновником, которому верховная власть, дав землю для населения, чрез то вверила ему попечение о людях (поселянах), на оной жить имеющих, и за них во всех случаях ответственность. Он есть природный покровитель сих людей, их гражданский судья, посредник между ими и высшим правительством, ходатай за них, попечитель о неимущих и сиротах, наставник во всем, что принадлежит к добру их, наблюдатель за благоустройством и нравами <…>»253253
  Сочинения, письма и бумаги В. Н. Каразина. С. 67.


[Закрыть].

Отмечу, что Уваров также подчеркивал тесную связь самодержавия и крепостного права, утверждая, что «крепостничество выросло и укрепилось с той формой правления, которое существует в России»254254
  Уваров С. С. Указ. соч. С. 181.


[Закрыть].

Каразин писал, что крестьяне не собственность, а их зависимость не рабство. Они принадлежат владельцу так, «как принадлежат своим отцам и подданные во всяком монархическом правлении своим государям. Самая продажа поместьев, в отношении к людям, на них поселенным, есть ли что другое, как уступка права управления, отречение от оного в пользу другого лица?»255255
  Сочинения, письма и бумаги В. Н. Каразина. С. 67–68.


[Закрыть]

И другие защитники крепостного права всячески подчеркивали, что крепостное право – это не рабство. Например, Н. С. Мордвинов различал право собственности, утверждая, что человек не может быть собственностью другого человека, и право зависимости, когда человек подвластен другому. Крепостное право, по его мнению, это право зависимости, оно строго ограничено законом и не дает полной власти над человеком, в России «крестьяне в отношении помещиков их суть домочадцы»256256
  Цит. по: Гневушев А. М. Указ. соч. С. 104.


[Закрыть]. А поскольку в России условия сильно отличаются от европейских (тут большое пространство и низкая плотность населения, более суровый климат, низкий уровень просвещения и т. д.), то зависимость крестьян от помещиков для общего благосостояния должна быть выше257257
  Там же.


[Закрыть].

Из представлений о семейном, патриархальном характере связи помещика с крепостными у Каразина вытекало сравнение русских крестьян с западными: «Боже, сохрани нас, русских дворян, <…> довести когда-нибудь земледельцев своих до того состояния, в котором они находятся в других (слишком превозносимых) краях Европы, состояния жалостнейшего, где они, имея полную свободу, обязаны скотоподобно работать у того или другого фермера от петухов до темной ночи, не зная ни сладкого отдыха в семействе, ниже других жизненных наслаждений, едва самым законом не лишены возможности приобрести какой-либо избыток, и не могут иметь другой мысли, кроме мысли о дневном пропитании!»258258
  Сочинения, письма и бумаги В. Н. Каразина. С. 73.


[Закрыть]

Подобное сравнение с положением крестьян на Западе мы встречаем и у Мордвинова. Он утверждал, что «землевладелец в России не есть дневной работник дневного пропитания и без всякой оседлости. Он имеет дом свой, скот, орудия, хозяйство и удел земли, не токмо питающий все его семейство и удовлетворяющий его нуждам и повинностям общества иных, но и наполняющий еще запасную его житницу. За работу же и посевы на помещиков получают трудящиеся в награду почти везде лучшую половину из поместья и невозбранное владение всеми различными угодьями оного. И где таковым вознаграждением, кроме России, пользуются они? – Оставя все отвлеченные умствования и не предаваясь пылкости воображения, увлекаемого обманчивыми мечтами, когда исчислим все потребности удовлетворения, коим природа положила начальные степени благополучия человеческого и не придала их умствованию, но ощущению чувств, то усмотрим чрез беспристрастное сравнение, что люди сего состояния в России наслаждаются участью счастливейшею, нежели таковую имеют равные им во многих, если не во всех других землях»259259
  Цит. по: Гневушев А. М. Указ. соч. С. 105.


[Закрыть].

Подробно разбирает Каразин экономические аргументы против крепостного права. Он полагает, что росту численности населения препятствует не крепостное право, а пьянство, нехватка врачей и т. п. Утверждает он также, что крепостные крестьяне трудолюбивы, доказательством чему вывоз из России зерна в больших объемах. А что касается нравов, то, напротив, «в целой Европе только лишь между земледельцами Гишпании, Швейцарии, в Швеции, маленькой части Германии и в России сохранилась чистота нравов»260260
  Сочинения, письма и бумаги В. Н. Каразина. С. 332.


[Закрыть].

Деятельность помещиков Каразин трактует как человеколюбие, заботу о крестьянах и даже пишет о «прелести владычества»261261
  Там же. С. 336.


[Закрыть]. От «неистовств власти» помещиков предохраняют, по его мнению, «три важные узды: обычай, религия, совесть»262262
  Там же. С. 335.


[Закрыть].

Давать свободу крестьянам, считает Каразин, нельзя ни в каком случае, поскольку это «отворит дверь к своеволию», за объявлением свободы могут последовать «всеобщая праздность и пьянство» и т. п.263263
  Там же. С. 338.


[Закрыть]

В следующем году (1811) после труда Каразина была подготовлена записка графа Ф. В. Ростопчина «Замечание на книгу г-на Стройновского», которая не была тогда опубликована, но широко распространилась в рукописи. Ростопчин, скорее всего не знакомый с работой Каразина, воспроизводил многие ее положения, что было обусловлено общими мировоззренческими посылками.

Ростопчин тоже считал, что «распутство, лень и нерадение их (крепостных. – А. Р.) превышает понятие»264264
  Ростопчин Ф. Замечание на книгу г-на Стройновского // Ростопчин Ф. Мысли вслух на Красном крыльце. М., 1914. С. 130.


[Закрыть] и что к обработке земли их можно только принудить. Получив свободу, они бросят земледелие и запишутся в мещане или купцы.

Заставляя их трудиться, помещики, по мнению Ростопчина, оказывают им благодеяние, «ни один честный и добродетельный человек не захочет отказаться добровольно от драгоценного права быть благодетелем части людей, под защитой его живущих, и сим уподобляется в милосердии и человеколюбии великодушному своему Государю <…>»265265
  Там же. С. 138.


[Закрыть]. Помещик снабжает крестьянина лошадью, домом, хлебом на посев и т. д.