Текст книги "Не оторваться. Почему наш мозг любит всё новое и так ли это хорошо в эпоху интернета"

Близость победы – это сигнал, что успех рядом. Вот почему я продолжал играть в Super Hexagon даже после бесчисленных проигрышей. В контексте игры навыка это оправдано: близость выигрыша посылает полезный сигнал, что игрок близок к достижению победы. Нужно накопить опыт, проявить настойчивость – и вы наверняка достигнете цели. Но иногда этот сигнал бессмыслен, особенно когда игра целиком и полностью зависит от удачи. Как говорила мне антрополог Наташа Дау Шулль, именно так казино заманивают игроков. Выигрыш в автомате кажется соблазнительно близким, но на самом деле материальной разницы между почти достигнутой победой и полным поражением нет. Ничто не указывает на то, что вы с большей или меньшей вероятностью сорвете джекпот в будущем, поскольку менять шансы на выигрыш незаконно [107]107
  Обратите внимание, что менять представление о проигрыше вполне допустимо, поэтому почти что победа так же законна, как и абсолютный проигрыш.


[Закрыть]. Вторая серьезная проблема игровых автоматов в том, что они вас соблазняют. Вы не можете пройти мимо хорошего автомата, не замедлив шага и не бросив на него взгляд. А главная проблема в том, что они не позволяют вам бросить игру, когда вы в нее ввяжетесь. Лучше всего им удается ломать правила остановки.

* * *

В 90-е годы психолог Пако Андерхилл просмотрел тысячи часов записи камер слежения розничных магазинов [108]108
  Paco Underhill, Why We Buy: The Science of Shopping (New York: Simon and Schuster, 1999).


[Закрыть]. Камеры фиксировали различное покупательское поведение, чаще всего тривиальное. Но кое-что казалось хозяевам магазинов интересным и полезным, и они попросили Андерхилла им помочь. Он заметил интересный эффект «трения». В тесных магазинах, где полки разделены всего полутора-двумя метрами, покупателям приходится протискиваться друг мимо друга. На записях Андерхилла мы видим сотни подобных ненамеренных контактов. Психолог выявил интересный шаблон поведения: как только кто-то протискивается мимо женщин (в меньшей степени мужчин), те бросают покупки и часто покидают магазин с пустыми руками.

Подобное явление дорого обходилось магазинам, и Андерхилл послал свою команду разобраться, почему так происходит. Покупатели уходят из магазина в знак протеста? Им отвратительна идея прикосновения незнакомого человека? Оказалось, что люди вообще не понимают, на что реагируют. Да, они покидают магазин, но почти все говорят, что это не связано с присутствием других. Иногда они находили вполне веские причины для ухода – они опаздывали на встречу или должны были забрать детей из школы. Но шаблон был слишком очевиден, чтобы его отрицать. Так Андерхилл выявил правило остановки – сигнал, который заставлял покупателей прекращать покупки. Люди не могли его объяснить, но действовали в соответствии с ним.

Мы склонны не замечать правил остановки: нам кажется, что важнее понять, почему люди начинают делать что-то новое, чем почему они перестают делать старое. Если вы что-то продаете, то хотите понять, как заставить людей пользоваться вашим продуктом, а не как помешать им перейти с вашего товара на чужой. Если вы врач и хотите, чтобы ваши пациенты занимались физическими упражнениями, ваш первый вопрос: как убедить их начать заниматься – а не как убедить их продолжать. Если вы учитель, то ваша первая задача – заставить учеников начать учиться, а не удержать их в процессе учебы. Вы должны сначала спросить, почему люди что-то начинают, прежде чем спрашивать, почему они это бросают. Но правила остановки играют важную и порой недооцененную роль в аддиктивном и компульсивном поведении.

Ощущение близости победы зажигает в нас огонь и заставляет делать хоть что-то, чтобы облегчить разочарование от проигрыша в последнюю минуту.

К сожалению, те же новые технологии, которые делают жизнь легче, одновременно разрушают правила остановки. Носимые гаджеты – Apple Watch, Fitbit – позволяют вам следить за своей физической нагрузкой, но в то же время заставляют игнорировать внутренние сигналы собственного тела. И Кэтрин Шрайбер, и Лесли Сим, специалисты по зависимости от физической нагрузки, о которых я говорил раньше, считают, что носимые устройства усугубляют проблему. «Техника играет важную роль, потому что усиливает расчетливость разума, – сказала мне Шрайбер. – Техника переключает ваше внимание после определенного количества шагов или часов глубокого сна. Я никогда не пользовалась этими устройствами, потому что знаю – они сведут меня с ума. Это настоящий триггер аддиктивного поведения» [109]109
  J. Etkin, «The Hidden Cost of Personal Quantification», Journal of Consumer Research, forthcoming).


[Закрыть].

Сим сравнивает Fitbit с подсчетом калорий, который «не помогает нам лучше следить за своим весом, а лишь порождает у нас навязчивые идеи». Подсчет калорий не позволяет интуитивно относиться к тому, что мы едим. По мнению Сим, то же самое происходит и с физической активностью. Некоторые ее пациенты говорят: «Если сегодня я сделал всего четырнадцать тысяч шагов, то, несмотря на усталость и желание отдохнуть, обязательно выйду, чтобы сделать оставшиеся две тысячи». Эти результаты очень тревожны, потому что в упражнениях полезна умеренность, а в пище – наслаждение. Нужно развивать в себе естественное предпочтение салатов и тридцати минут ходьбы гамбургерам и бездействию. К сожалению, подсчет калорий и шагов вытесняет интуитивную мотивацию, посылая нам сигнал, что залог здоровья заключен в цифровых показателях.

Та же технология, которая заставляет людей чрезмерно заниматься физическими упражнениями, привязывает их к рабочему месту на целые сутки [110]110
  О переработке и кароси см.: Daniel S. Hamermesh, and Elena Stancanelli, «Long Workweeks and Strange Hours», Industrial and Labor Relations Review (forthcoming); Christopher K. Hsee, Jiao Zhang, Cindy F. Cai, and Shirley Zhang, «Overearning», Psychological Science 24 (2013): 852–59; Lauren F. Friedman, «Here’s Why People Work Like Crazy, Even When They Have Everything They Need», Business Insider, 10 июля, 2014, www.businessinsider.com/why-people-work-too-much-2014-7; International Labour Organization, «Case Study: Karoshi: Death from Overwork», International Labour Relations, 23 апреля 2013, www.ilo.org/safework/info/publications/WCMS_211571/lang-en/index.htm; China Post News Staff, «Overwork Confirmed to Be Cause of Nanya Engineer’s Death», China Post, 15 октября 2011, www.chinapost.com.tw/taiwan/national/national-news/2011/03/15/294686/Overwork-confirmed.htm.


[Закрыть]. До недавнего времени люди, выходя из офисов, оставляли работу за порогом. Теперь же, с появлением смартфонов, планшетов, удаленного режима и электронной почты, нас можно найти в любом месте. И правила остановки перестают работать. С конца 60-х годов, но особенно в последние двадцать лет, японцы заговорили о «кароси», то есть о «смерти от переработки». Этот термин относится преимущественно к руководителям среднего и высшего звена, которые не могут забыть о своих обязанностях в конце рабочего дня. В результате они преждевременно умирают от инсультов, инфарктов и других болезней, связанных со стрессами. В 2011 году, к примеру, в газетах писали об инженере, который умер за своим столом в компьютерной компании Nanya. Инженер работал по 16–19 часов в день, иногда из дома. Вскрытие показало, что он умер от «кардиогенного шока».

Все жертвы «кароси» тратили на работу больше времени, чем было необходимо. Они часто добивались успеха и много зарабатывали. Им вовсе не нужно было работать так много, чтобы обеспечить себе достойный образ жизни, но по какой-то причине они просто не могли остановиться. В 2013 году профессор бизнес-школы при Университете Чикаго Крис Хси вместе с тремя коллегами написал статью о том, почему у людей так слабы правила остановки, когда дело касается работы. В ходе одного опыта исследователи дали возможность студентам зарабатывать шоколадки. Участники могли слушать либо приятную, успокаивающую музыку, либо резкий, неприятный звук. За каждые двадцать прослушиваний неприятного звука студенты получали шоколадку. Это было что-то вроде зарплаты, поэтому исследователи считали свой опыт имитацией определенной формы работы. В среднем студенты зарабатывали по десять шоколадок в день, и это казалось хорошим результатом – если не знать, что съедали они всего четыре. Попав на беговую дорожку заработка, они не могли остановиться, даже если у них уже было все необходимое. Участники оказались настолько нечуткими к правилам остановки, что тратили слишком много времени на работу и недостаточно – на отдых. Как выяснил Кент Берридж, невролог, о котором я писал в главе 3, люди иногда продолжают желать определенных действий и после того, когда они перестали приносить им радость. Студенты, ощутив себя на работе, не могли остановиться, хотя результаты их усилий снижались. В конце статьи исследователи писали:

«Чрезмерное стремление к заработку может быть чересчур обобщенным [золотым правилом]. На протяжении человеческой истории заработки были низкими. Заработать и накопить как можно больше – это функциональное правило выживания. Люди не беспокоились о том, что заработают слишком много, потому что это было невозможно… Как и переедание, чрезмерное зарабатывание – проблема современной эпохи, проистекающая от повышения производительности. И проблема эта может дорого обойтись людям».

Такое же нарушение правил остановки наблюдается и в других сферах. До недавнего времени игроки скармливали автоматам долларовые бумажки. Но теперь они играют карточками, которые фиксируют их выигрыши и проигрыши. Покупатели расплачиваются за покупки кредитными картами. В обоих случаях трудно отследить сумму проигрыша, которая могла бы стать сигналом остановки, если бы была более очевидна. Покупатели и игроки не видят потраченных денег, а оперируют карточкой, которая абстрактно регистрирует каждый выигрыш и все расходы.

Профессора маркетинга Дражен Прелец и Дункан Симестер доказали, что, пользуясь кредитной картой, а не деньгами, люди платят за один и тот же товар вдвое больше [111]111
  Dražen Prelec and Duncan Simester, «Always Leave Home Without It: A Further Investigation of the Credit-Card Effect on Willingness to Pay», Marketing Letters 12, no. 1 (2001): 5–12; см. также: Dražen Prelec and George Loewenstein, «The Red and the Black: Mental Accounting of Savings and Debt», Marketing Science 17, no. 1 (1998): 4–28.


[Закрыть]. Кредитные карты, как и карточки игровых автоматов, скрывают от владельца обратную связь, и он перестает следить за своими доходами и расходами. У American Express когда-то был слоган «Не оставляй без этого свой дом», а Прелец и Симестер ловко перевернули его, назвав свою статью «Всегда оставляй без этого свой дом».

Ту же историю я снова и снова слышал от разработчиков игр, которые рассказывали о растущем движении этичного игрового дизайна. Директор игрового центра при Нью-Йоркском университете Фрэнк Ланц рассказалb мне, что FarmVille и другие игры Facebook были успешными отчасти потому, что, попавшись на крючок, человек уже не мог вырваться. «Игры Facebook доступны двадцать четыре часа в сутки – это постоянные игры. Здесь не нужно начинать сессию, играть, а потом сохранять результат, чтобы позже вернуться и начать сначала. Эти игры продолжаются в любой момент, когда вам захочется». Развлечение никогда не прекращается, потому что в играх нет собственных правил остановки. В них нет глав, сессий или уровней, которые показывают, когда сеанс начинается и когда заканчивается. Беннетт Фодди считает так же: «Некоторые разработчики выступают против бесконечных игр типа «Тетриса», потому что они используют слабость мотивационных структур людей – их нельзя остановить. Разработчики предпочитают делать игры, которые увлекают людей, пока те не дойдут до финала. Тогда игра кончается, и вы можете от нее освободиться».

Некоторые игры как будто бы оказывают такую услугу игрокам, призывая их остановиться и сделать перерыв. Но эти предупреждения бессмысленны, а в некотором смысле и соблазнительны – они подталкивают к продолжению игры. Я играл в стратегическую «2048», от которой сходило с ума все нью-йоркское метро пару лет назад. (Я обнаружил ее, спросив у соседа по вагону, во что он играет. Он был десятым, кого я видел за ней за последние пару дней.) На одной из вступительных картинок была надпись: «Спасибо! Наслаждайтесь игрой и не забывайте делать перерывы, когда необходимо!» А прямо под этой надписью находилась кнопка, ведущая в магазин Apple, где вам предлагали множество столь же аддиктивных игр, причем многие были созданы той же командой. Принцип, по мнению разработчиков «2048», заключался в том, чтобы остановить одну игру, предложив вместо нее другие.

И «Тетрис», и «2048» нащупали заветную точку между «слишком просто» и «слишком трудно». Сопротивляться ее воздействию почти невозможно. Таков мир компьютерных игр, финансовых целей, служебных амбиций, целей в социальных сетях и фитнесе. Аддиктивное переживание живет в этой заветной точке, где правила остановки рушатся перед обсессивным целеполаганием. Хитроумные технари, разработчики игр и дизайнеры товаров делают свою продукцию такой, чтобы сложность ее нарастала по мере того, как пользователи наращивают опыт и умения.

8
Интрига

Минибус съезжает с горной дороги и замирает на краю обрыва. Минибус – пустой корпус без сидений. Внутри одиннадцать налетчиков и груда украденного золота. Мужчины перебираются назад, но золото неуклонно сползает вперед, толкая машину к гибели. Один из мужчин медленно подползает к золоту. Слышен лишь шорох его движений, поскрипывание автомобиля и вой горного ветра. Мужчина приближается на полметра, но минибус слегка качается, и золото вновь оказывается вне досягаемости. Мужчина переворачивается на спину, смотрит на своих подельников и спокойно говорит: «Держитесь, парни! У меня идея!» Конец истории.

Летом 1969 года тысячи любителей кино с удовольствием просмотрели первые девяносто четыре минуты фильма «Ограбление по-итальянски». Но девяносто пятая минута их просто убила. По словам зрителей, концовка была «ужасной», «претенциозным мусором», «кошмаром», «хламом», «депрессивной», «не смешной», «без какой-либо морали», «бессердечной», «глупой», «выдохшейся газировкой» и «могла понравиться разве что тем, кто подвергся лоботомии» [112]112
  Реакцию на развязку «Ограбления по-итальянски» см. в Internet Movie Database: www.imdb.com/title/tt0064505/reviews.


[Закрыть]. Подобные страсти вряд ли могла вызвать обычная развязка истории. Финал фильма специально задумывался открытым. Это была интрига в самом чистом виде. Проблема лишь в том, что зрители заплатили за полуторачасовой фильм и, как принято, рассчитывали на развязку. Если вам случалось забывать коронную фразу анекдота, то вы точно знаете, что лучше не слышать историю вовсе, чем прослушать ее целиком и не узнать, чем все кончилось.

* * *

За сорок лет до этого литовский психолог Блюма Зейгарник открыла силу интриги [113]113
  Информацию о Блюме Зейгарник и ее знаменитом эффекте см.: A. V. Zeigarnik, «Bluma Zeigarnik: A Memoir», Gestalt Theory 29, no. 3 (8 декабря, 2007): 256–68; Bluma Zeigarnik, «On Finished and Unfinished Tasks», in A Source Book of Gestalt Psychology, W. D. Ellis, ed., (New York: Harcourt, Brace, and Company, 1938), 300–14; Colleen M. Seifert, and Andrea L. Patalano, «Memory for Incomplete Tasks: A Re-Examination of the Zeigarnik Effect», in Proceedings of the Thirteenth Annual Conference of the Cognitive Science Society (Mahwah, NJ: Erlbaum, 1991), 114–19.


[Закрыть]. Она пила кофе в маленьком венском кафе и заметила, что ее официант с поразительной точностью запоминает заказы своих клиентов. Подходя к кухне, он сообщал повару, что за седьмым столиком заказали яйца Бенедикт, за двенадцатым – омлет с ветчиной и сыром, а за пятнадцатым – взбитые яйца. Но как только заказы доставлялись на столики семь, двенадцать и пятнадцать, официант тут же забывал о них. Каждый заказ для него был миниатюрной интригой, которая разрешалась, когда клиент получал свое блюдо. Он запоминал открытые заказы, потому что они не оставляли его в покое – они мучили его так же, как несчастный минибус мучил раздраженных зрителей «Ограбления по-итальянски». Когда официант приносил блюда, интрига пропадала и его разум мог сосредоточиться на новой интриге следующего заказа.

Зейгарник провела эксперимент, чтобы более тщательно исследовать это явление. Она пригласила в свою лабораторию группу взрослых людей, которым предстояло выполнить двадцать разных коротких поручений. Некоторые виды работ были физическими – например, лепка глиняных фигурок и складывание коробочек. Другие задания были ментальными – арифметические действия и головоломки. Зейгарник позволяла участникам завершать некоторые задания, а иногда прерывала их и заставляла переходить к следующим. Участникам приходилось бросать работу, и порой они довольно раздраженно возражали. Некоторые даже злились, и это показывало, какую напряженность вносила Зейгарник своими действиями. В конце эксперимента она попросила участников запомнить как можно больше заданий, которые они выполняли.

Результаты оказались поразительными. Как и венский официант, люди запомнили вдвое больше незаконченных заданий, чем законченных. Сначала Зейгарник считала, что незаконченные задания запомнились, потому что участники опыта пережили небольшой «шок», когда их останавливали. Она провела такой же эксперимент, прерывая участников в процессе работы, но позволяя закончить эти же задания позже. Эффект исчез. Не прерывание делало задания запоминающимися, а напряженность от невозможности их завершить. Прерванные задания, которые были закончены позже, оказались не более запоминающимися, чем законченные без прерывания.

Зейгарник так суммировала полученные результаты: «Когда человек приступает к выполнению одного из заданий, в нем формируется квазипотребность его завершения. Это можно сравнить с влиянием системы напряжения, которая стремится к разрядке. Завершение задания равносильно разрядке системы напряжения, то есть устранению квазипотребности. Если же задание не завершено, состояние напряжения сохраняется и квазипотребность не устраняется». Так родился эффект Зейгарник: незавершенные переживания занимают разум человека значительно сильнее, чем завершенные.

Если поискать, то эффект Зейгарник заметен повсюду. Возьмите, к примеру, навязчивые мелодии, которые непрерывно звучат в вашей голове. Гитарист и профессор музыки Нью-Йоркского университета Джефф Перец сказал мне, что навязчивые мелодии становятся культовыми, потому что они рождают интригу, не имеющую разрешения. В качестве примера он привел хит 1978 года September группы Earth, Wind & Fire, который начинается словами «Do you remember the twenty-first night of September?» [114]114
  Dan Charnas, «The Song That Never Ends: Why Earth, Wind & Fire’s‘September’ Sustains», NPR, 19 сентября 2014, www.npr.org/2014/09/19/349621429/the-song-that-never-ends-why-earth-wind-fires-september-sustains; интервью с Вердином Уайтом о мелодии и популярности песни см. Songfacts: www.songfacts.com/blog/interviews/verdine_white_of_earth_wind_fire/.


[Закрыть]. В 2014 году, когда песне исполнилось тридцать шесть лет, член группы Вердин Уайт сказал в интервью: «Сегодня пары женятся 21 сентября. Биржевые ставки взлетают 21 сентября. Мои знакомые молодые люди благодарят меня, потому что они родились 21 сентября. Они говорят, что это одна из самых популярных песен в истории музыки».

Те годы были золотым веком диско, и во многих отношениях September – классика этого стиля. Но в другом эта песня очень необычна. Многие популярные хиты используют кольцевую последовательность аккордов – они взлетают, как космические корабли, на какое-то время зависают над взлетной площадкой и закрывают мелодический цикл, возвращаясь на Землю. В мире официанта Блюмы Зейгарник такие треки равносильны заказам: они приносят удовлетворение, но ваш разум забывает о них, когда они заканчиваются и начинается другая песня.

С September все не так. Перец говорит: «Самое удивительное в последовательности аккордов этой песни – то, что она никогда не возвращается. Возникает цикл, который вам никогда не надоедает, его хочется слушать и слушать. Вот почему песня так популярна и по сей день. Тот же подход использован в основной теме, в подпевке и в «крючке». Все продолжается и продолжается без конца. Это, несомненно, способствовало долгой популярности песни и сделало ее навязчиво запоминающейся. Как только этот цикл застрянет у вас в ушах, от него уже не избавиться». Мы давно забыли другие песни, а этот бесконечный цикл по-прежнему занимает наше внимание. Спустя почти сорок лет после своего выхода September остается главным выбором на вечеринках и свадьбах. (Кстати, мы с женой поженились вечером 21 сентября 2013 года, и наш диджей получил строгий наказ непременно включить эту песню в плейлист.)

Лучше не слышать историю вовсе, чем прослушать ее целиком и не узнать, чем все кончилось.

Интрига September так никогда и не разрешилась, но другие песни застревают в нашей памяти, потому что их интрига разрешилась неожиданно. Летом 1997 года группу Radiohead выпустила культовый трек Karma Police, продемонстрировав свое музыкальное мастерство. В песне используется два слегка различающихся варианта одной и той же мелодии. Пока вы не прослушаете ее много раз, вы не поймете, какой вариант звучит сейчас. Перец объясняет, что слушателя ведет не рифма и не смысл песни. Не это заставляет вас подниматься на цыпочки от нетерпения. «Песня вынуждает вас гадать, какой вариант цикла вы услышите. Это слишком сложно для случайности. Мне кажется, когда Том Йорк писал эту песню, он думал о цикличности кармы. И это принесло ему успех. Это культовая песня. То же можно сказать об Evil Стиви Уандера. В ней есть последовательность, которая начинается в до мажоре, но когда она снова подводит вас к началу, вы оказываетесь в другом месте. Песня не возвращает вас домой». Песня September продолжается целых три минуты и тридцать пять секунд, но она бледнеет в сравнении с аддиктивными опытами, которые захватывают аудитории на целые месяцы.

* * *

В октябре 2014 года Национальное радио начало передавать программу «Сериал» [115]115
  О «Сериале» и «Создавая убийцу»: Louise Kiernan, «‘Serial’ Podcast Producers Talk Storytelling, Structure and If They Know Whodunnit», Nieman Storyboard, 30 октября 2014, http://niemanstoryboard.org/stories/serial-podcast-producers-talk-storytelling-structure-and-if-they-know-whodunnit/; Jeff Labrecque, «‘Serial’ Podcast Makes Thursdays a Must-Listen Event», Entertainment Weekly, 30 октября 2014, www.ew.com/article/2014/10/30/serial-podcast-thursdays; Josephine Yurcaba, «This American Crime: Sarah Koenig on Her Hit Podcast ‘Serial’», Rolling Stone, 24 октября 2014, www.rollingstone.com/culture/features/sarah-koenig-on-serial-20141024; Maria Elena Fernandez, «‘Serial’: The Highly Addictive Spinoff Podcast of ‘This American Life’», NBC News, 30 октября 2014, www.nbcnews.com/pop-ulture/viral/serial-highly-addictive-spinoff-podcast-american-life-n235751; John Boone, «The 13 Stages of Being Addicted to ‘Serial’», ET Online, 12 ноября 2014, www.etonline.com/news/153862_the_13_stages_of_being_addicted_to_serial/; Yoni Heisler, «‘Making a Murderer’ Is the Most Addictive Show Netflix Has Ever Released», Yahoo Tech, 14 января 2016, www.yahoo.com/tech/making-murderer-most-addictive-show-netflix-ever-released-143343536.html.


[Закрыть]. Этот подкаст из двенадцати частей длился два с половиной месяца. Команда журналистов во главе с Сарой Кениг вела расследование: они хотели разобраться, действительно ли студента Аднана Сайеда несправедливо осудили за убийство его бывшей подружки Хэй Мин Ли в 1999 году. Впоследствии появились и другие подобные подкасты, но «Сериал» пользовался безумной, уникальной популярностью. (Когда я написал Кениг с просьбой об интервью, она вежливо отказалась. «Боюсь, я не могу, – сказала она. – Я просто не найду времени».) Три месяца любой разговор начинался со слов: «Вы слушали «Сериал»?» Я обсуждал подкаст с друзьями и совершенно посторонними людьми и был в этом не одинок. Об успехе «Сериала» много писали, и все упоминали о его аддиктивности:

Ведущая этого увлекательного аддиктивного реального дела об убийстве рассказывает о задумке шоу и о том, почему вам могут «нравиться» те, с кем она беседует.

Rolling Stone

Тринадцать этапов зависимости от «Сериала».

Entertainment Tonight

«Сериал»: Весьма аддиктивный детективный подкаст «Американской жизни».

NBC News Online

Айра Гласс и создатели «Американской жизни» недавно запустили «Сериал», аддиктивный подкаст о жестоком убийстве и любопытном судебном разбирательстве, в ходе которого был осужден 17-летний юноша. Это лучше самой захватывающей серии «Закона и порядка», потому что здесь вы слышите реальных людей, переживших трагедию, – а кроме того, вы не представляете, чем это закончится».

Entertainment Weekly

В последней цитате выделен волшебный компонент «Сериала»: Кениг со своей командой открыли цикл Зейгарник, но никто из слушателей не знал, когда он закроется (и закроется ли вообще). Узнаем ли мы имя настоящего убийцы во втором эпизоде? Или в девятом? Или в последнем? Или никогда? Примерно на середине подкаста Кениг призналась, что сама не подозревает, что будет в конце. После целого года бесед с разными людьми и тщательных исследований журналисты не приблизились к ответу на единственный по-настоящему важный вопрос: кто убил Хэй Мин Ли? Слушатели «подсели» на передачу, потому что ответ постоянно казался очень близок. Во многих эпизодах они слышали одну-две беседы с Сайедом, осужденным за убийство. Всегда казалось, что он вот-вот скажет что-то, что выдаст его с головой или бесспорно докажет его невиновность. Такими же были и остальные интервью. Один из знакомых Сайеда подтвердил его алиби, заявив, что тот находился в библиотеке в то время, когда в нескольких километрах произошло убийство. Но его слова были опровергнуты, и цикл остался открытым.

Тысячи слушателей загрузили финальный подкаст 18 декабря 2014 года, надеясь узнать ответ. Но его так и не последовало. Кениг верила в невиновность Сайеда, но призналась, что не до конца в этом уверена. Шоу закончилось, но интрига сохранилась, и слушатели отказывались смириться. Они создали дискуссионные группы в интернете. Сторонники виновности Сайеда обвиняли сторонников своих оппонентов в наивности, а те называли первых отъявленными скептиками. Почти пятьдесят тысяч поклонников «Сериала» делились своими соображениями на страничке подкаста, созданной на сайте Reddit. Лучшим свидетельством того, что эта увлеченность вышла за рамки простого интереса, стало событие 13 января 2015 года, в день шестнадцатой годовщины убийства Хэй Мин Ли. Модераторы странички в знак уважения к погибшей девушке закрыли сайт на двадцать четыре часа. Подписчиков ожидало такое сообщение:

13 января 1999 года все изменилось навсегда. Хэй Мин Ли была замечательной девушкой.

………

Сегодня исполнилось 16 лет с того момента, как ее жизнь трагически оборвалась, и жизнь ее родных и друзей никогда не будет прежней.

Убийство Хэй стало основой подкаста «Сериал», но мы не должны забывать о самой трагедии.

Из уважения к памяти Хэй наша страничка объявляет день молчания, чтобы все мы могли подумать об истинной несправедливости, не предаваясь ожесточенным спорам».

Многие пользователи высоко оценили этот шаг, но другие испытали раздражение. Пользователь hanatheko писал: «Вау, я подсел… последние 24 часа были для меня болезненными, и я впал в депрессию». Для него день без сайта оказался слишком тяжелым испытанием. Другие считали, что модераторы сайта не имели права закрывать его, какова бы ни была причина. Один пользователь заявил, что эти раздраженные люди «вели себя, как баптистская церковь интернета Вестборо». Пользователь Muzorra писал: «все заявления… что жертву всегда забывают и превращают лишь в источник информации… были забыты в тот момент, когда кто-то чуть-чуть затруднил доступ к любимой игрушке». Когда в полночь сайт заработал вновь, hanatheko, Muzorra и тысячи других пользователей перешли в наступление и оборону. Лагеря сторонников виновности, сторонников невиновности и неопределившихся вновь забурлили жизнью.

«Сериал» породил множество подобных программ о неразгаданных преступлениях прошлого. В феврале 2015 года канал HBO выпустил сериал «Тайны миллиардера» (The Jinx). В нем рассказывалась история Роберта Дерста, человека, связанного со множеством неразгаданных убийств. За день до выхода документального сериала Дерста арестовали за одно из них. Основанием для ареста стали некоторые открытия сценариста Эндрю Джарецки. В декабре 2015 года Netflix выпустил десятисерийный документальный сериал «Создавая убийцу» (Making Murderer). Авторы сериала Лаура Риччарди и Мойра Демос десять лет следили за Стивеном Эйвери, которого осудили за убийство молодой женщины в маленьком городке в Висконсине. И «Тайны миллиардера», и «Создавая убийцу» стали такими же аддиктивными, как и «Сериал». Они были высоко оценены, их посмотрели миллионы зрителей. Все три программы были созданы весьма искусно, но своей популярностью они обязаны неопределенности. Рут Грэм писала о сериале «Создавая убийцу»:

Интрига сохраняется лишь до тех пор, пока вы не знаете, в какую сторону качнется автобус. Официант помнит заказ, пока не поставил тарелку на стол клиента. А судьба гангстера из Нью-Джерси интересна до того момента, пока вы не знаете, жив он или умер.

«Это идеальная история для Dateline, – говорит о деле Эйвери в «Создавая убийцу» продюсер Dateline. – Это история с неожиданными поворотами, она привлекает внимание людей… Сейчас убийство – это интересно»… Но если Dateline отвлекает зрителей на рекламные паузы, многосерийный формат таких шоу, как «Создавая убийцу», позволяет нам погрузиться в значительно более темные глубины. Сериал престижнее, чем бульварное чтиво, но в нем присутствуют те же приманки, характерные для любой криминальной истории: «Бедная женщина!», «Кто же на самом деле это сделал?», «Кто-то должен ответить за это!».

Возьмем для примера четвертый эпизод «Создавая убийцу», который заканчивается настоящей сюжетной бомбой… Мы с мужем съежились на диване и стали думать, стоит ли засидеться допоздна, чтобы посмотреть следующий эпизод. При такой интриге устоять было невозможно».

Когда я пишу эту книгу, люди все еще сходят с ума от «Сериала» и «Создавая убийцу». (У «Истории миллиардера» тоже есть масса преданных поклонников, хотя их количество чуть меньше из-за ареста Дерста и более ограниченного проката.) На страничках «Сериала» и «Создавая убийцу» в Reddit каждый день появляются новые посты. Но если кто-то сможет доказать невиновность Стивена Эйвери или найдет истинного убийцу Хэй Мин Ли, циклы закроются, а вместе с ними и странички. Интрига сохраняется лишь до тех пор, пока вы не знаете, в какую сторону качнется автобус. Официант помнит заказ, пока не поставил тарелку на стол клиента. А судьба гангстера из Нью-Джерси интересна до того момента, пока вы не знаете, жив он или умер.

* * *

Когда Дэвид Чейз написал сценарий восемьдесят шестого и последнего эпизода «Клана Сопрано», он поставил перед зрителями вопрос, на который не стал давать ответа: «Умер ли Тони Сопрано?» [116]116
  James Greenberg, «This Magic Moment», Directors Guild of America, Spring 2015, www.dga.org/Craft/DGAQ/All-Articles/1502-Spring-2015/Shot-to-Remember-The-Sopranos.aspx; Alan Sepinwall, «David Chase Speaks!», NJ.com, 11 июня 2007, blog.nj.com/alltv/2007/06/david_chase_speaks.html; Maureen Ryan, «Are You Kidding Me? That Was the Ending of ‘The Sopranos’?», Chicago Tribune, 10 июня 2007, featuresblogs.chicagotribune.com/entertainment_tv/2007/06/are_you_kidding.html.


[Закрыть] Восемь лет гангстеру из Нью-Джерси Тони Сопрано удавалось избегать смерти, хотя девяносто два его врага и друга погибли. Кого-то застрелили, кого-то забили до смерти, кто-то утонул, а кто-то умер от естественных причин. Кого-то зарезали, у кого-то случился инсульт, кого-то задушили, а кто-то умер от передоза. Эти смерти увлекали зрителей, но не так, как финальная история Тони.

Эта сцена стала легендарной. 10 июня 2007 года двенадцать миллионов американцев смотрели, как семья Тони Сопрано собирается в ресторане «Холстенс». В ресторан входит человек в коричневой кожаной куртке и садится у стойки. Он мельком оглядывается на семью, а потом отправляется в туалет. В последние секунды серии звонит колокольчик у входной двери. Тони смотрит на дверь, и экран становится черным. Одиннадцать секунд ничего не происходит. Восемь бурных лет завершились полным покоем. Многие зрители решили, что у них испортились телевизоры и кабельные устройства, но такой была задумка Чейза.

Поклонники сериала растерялись и бросились в Google. В десять вечера на Восточном побережье поисковая система была завалена запросами «Финальный эпизод «Клана Сопрано». Так продолжалось всю ночь. Зрители отчаянно жаждали развязки. Они надеялись, что кто-то в сети оказался более догадливым, чем они. (Через восемь лет поклонники «Сериала» сделают то же самое, бросившись в Reddit.) Критикам финальный эпизод либо очень понравился, либо не понравился вовсе, и всю свою энергию они направили на последние пять минут. Что случилось? Почему Чейз так резко оборвал историю?

Возникло две основные теории. Согласно одной, Чейз пытался сказать, что жизнь Тони и его семьи будет продолжаться и после завершения сериала. Чуть раньше Тони бросает пару монет в небольшой музыкальный автомат и звучит песня Don’t Stop Believin’. Последнее, что слышат зрители? – голос Стива Перри, вплетающийся в подпевку: «Don’t stop…!» Чейз не дал Перри закончить фразу, и два слова, завершающие сериал, служат знаком: шоу закончилось, но жизнь, которая была в нем показана, не может остановиться.

С другой стороны, многие поклонники абсолютно убеждены, что черный экран в полной тишине символизирует смерть Тони. Поскольку он не мог воспринимать мир после смерти, зрителей ожидал такой резкий конец. Его жена и дети будут жить и услышат последние слова песни Стива Перри, но все закончилось выстрелом, оборвавшим жизнь Тони. По этой теории, человек в кожаной куртке и есть убийца, а в туалет он отправился, как Майкл Корлеоне в «Крестном отце», чтобы взять оружие. Если Чейз решил убить Тони, он не мог выбрать более подходящего последнего слова, чем «Стоп!».

Телевизионные журналисты требовали правды, и Чейз подбросил им пару намеков. Он по-прежнему продолжает всех дурачить, отказываясь давать определенный ответ. В первом интервью после окончания сериала он сказал: «Мне неинтересно объяснять, защищать, истолковывать и что-то добавлять. Никто не пытался быть оригинальным. Мы сделали то, что считали нужным. Никто не хотел поразить зрителей. Никто не думал: «Вау! От этого они сойдут с ума!» Через восемь лет и после множества интервью поклонники все еще не удовлетворены. В апреле 2015 года Чейз сказал журналисту: «Это было очень просто и очевидно. История Тони закончилась бы здесь или в другой момент. Но, несмотря ни на что, это стоило того. Так что не прекращайте верить». В других интервью этот вопрос Чейза смущал: «Я читал некоторые статьи, где говорилось: «Это был большой плевок в зрителей». Мы плюнули в лицо зрителям. Но зачем нам это? Зачем нам восемь лет развлекать людей, чтобы потом плюнуть им в лицо?»