Текст книги "Жена для Чудовища, или Тайна рубинового цветка"

Глава 12

Кажется, что Симус не видит больше ничего, кроме меня. В его глазах мелькает восхищение и восторг. Мерзавец скользит взглядом по моему телу, ловя каждую деталь наряда, а потом возвращается к лицу. На лице появляется легкая улыбка, но не та, которой он всех одаривает, а искренняя, немного мальчишеская.

А я… словно мгновенно успокаиваюсь, даже четки становятся не нужны. Смотрю, как Симус, высокий, стройный, поднимается по лестнице ко мне своей хищной, грациозной походкой.

Его дорогой, явно сшитый на заказ костюм, только подчеркивает тягучесть и опасность этих движений. Почему-то приходит в голову, что под всей одеждой прячется на редкость тренированное тело. Я почти даже уверена, что тренировочными упражнениями.

Кто же он? Проклятье, о чем я вообще думаю?

– Ты прекрасна, – говорит Симус, подавая мне руку и не сводя с меня глаз.

Кажется, я слышу, как рядом недовольно хмыкает Элис, но когда я поворачиваюсь, чтобы сказать спасибо, она уже скрывается в толпе прибывающих пассажиров. Что-то мне не очень нравится ее реакция.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает мерзавец, увлекая меня мимо танцевальной площадки в сторону столиков.

– Это имеет значение? – усмехаюсь я.

Этот вопрос вызывает у него минутное промедление, Симус морщится, а потом со своей дежурной улыбкой отвечает:

– Конечно, – он кивает кому-то в толпе. – Что скажут, если увидят, что молодая супруга в первый же день после свадьбы заливает подушку слезами?

А, ну да! Конечно! Нам же нужна идеальная картинка.

– Так, может, просто не стоит доводить ее до такого? – цежу сквозь зубы я. – Чтобы не переживать лишний раз.

Он останавливается и разворачивает меня к себе лицом.

– Мелани, – он кладет горячие ладони на мои обнаженные плечи и аккуратно, лишь едва касаясь, проводит вниз, к локтям и запястьям. – Я не знаю, сколько раз мне еще нужно сказать, что тебе стоит просто расслабиться и немного подыграть мне. И все будет хорошо. Всем будет хорошо.

Он накрывает мои кисти своими и подносит к губам кончики пальцев. Это достаточно невинное действие сейчас, в его исполнении, выглядит слишком интимно. Как будто настоящее, как будто это обещание чего-то большего.

– Согласишься подарить мне свой танец? – понизив голос, спрашивает Симус.

– Я не танцую, – привычно отвечаю я.

Я действительно никогда не танцевала на балах в академии. Более того, я старательно их избегала, проводя это время в лаборатории отца, а он брюзжал, что молодежь должна развлекаться с молодежью, а не с такими стариками, как он.

Но сам он не ходил по другой причине: каждый раз эти мероприятия напоминали ему о студенческом времени, когда они познакомились с мамой, влюбились и больше ни разу не расставались до того самого позднего вечера…

– Я так не думаю, – заявляет Симус и тащит меня к самому центру танцевальной площадки как раз в тот момент, когда музыканты начинают играть популярный в столице танец.

Откуда я знаю, что это именно он? Одногруппницы мне все уши прожужжали, что в нем есть очень интересный момент, когда… додумать я не успеваю, потому что Симус уверенно ведет в первое па танца.

Отточенные движения, чуткое ведение, умение предугадать, когда я не понимаю, что делать… Все это создает обманчивое впечатление, что основным занятием моего недомужа являются балы и танцы. Но я-то знаю, что он чудовище, лишенное чувств. И я не должна поддаваться ему…

Но все мои бунтарские мысли вышибает из головы то самое движение: Симус резко закручивает меня, потом подхватывает за талию и резко опускает, заставляя прогнуться назад. При этом дыхание мерзавца касается ставшей внезапно слишком чувствительной кожи декольте.

Вот уж когда я особенно обрадовалась тому, что Симус выбрал именно такое платье, в меру открытое, иначе…

Я чувствую, что краснею от нашего положения, в котором мерзавец намеренно дольше задерживается, да еще и позволяет себе скользнуть легким касанием губ вверх, к яремной ямке и основанию шеи.

Танец заканчивается еще одним головокружительным вращением, после которого Симус склоняется к моему уху и, переводя дух от танца, шепчет:

– А говорила, не танцуешь, – в его словах скользит улыбка. – Просто партнеры все были не те.

Эти слова будто задевают за живое, заставляя меня, все еще не отошедшую от волнительного танца, снова выпустить иголки:

– А ты, значит, “тот”? – фыркаю я, высвобождаясь из рук Симуса. – Сам же говоришь: все игра, все временно! И ты прекрасно знаешь, что я это делаю только из-за отца. Будь у меня возможность, я бы к тебе и на километр не подошла бы! Это всего лишь дурацкая сделка!

Восклицаю я слишком громко и только после этого замечаю, что Гаррет стоит слишком близко к нам. Проклятье! Как много он слышал?

Глава 13

Военный пристально на нас смотрит, а потом расплывается в улыбке:

– Первая супружеская ссора? – усмехается он. – Это всегда выглядит настолько же мило, насколько безобидно. Хотя вам сейчас может казаться, что это трагедия.

Симус, до того с хитрым, даже довольным выражением лица выслушивавший мои возмущения, становится серьезен.

– Не думаю, что вы хорошо понимаете нас, господин Дангер, – возражает мерзавец. – Насколько я помню, вы все еще остаетесь одним из самых известных завидных холостяков столицы. Особенно после того, как Главный Инквизитор женился. Отбор еще устраивать не планируете?

В глазах Гаррета мелькает что-то очень темное, но он быстро берет себя в руки и вполне в духе мерзавца отвечает:

– Пока не найду кого-то столь же прелестного, как Мелани, ни в коем случае.

Хм… Мне показалось, что между ним и дочкой Уолшепа что-то есть. Неужели я ошиблась?

– Мелани, не согласишься подарить мне танец? – спрашивает Гаррет, протягивая руку.

Чувствую, как мне на талию ложится ладонь Симуса, и он собственническим жестом притягивает к себе.

– Профессор Уолшеп уже ждет нас, – отрезает мерзавец. – Пожалуй, не будем заставлять его скучать.

И все-таки Гаррет чем-то нервирует моего мужа. Хотелось бы знать, чем? Может как-то его раскрыть?

Получается, что Симус знает Дангера, хотя не сказать, что слава о нем так уж далеко летит. Но, будем честными, наша академия все же достаточно закрытая, а уж мы с отцом так вообще особо из нее не выбираемся. Потому можем очень многого не знать.

Мы заходим в одну из ниш, раздвинув тяжелые бархатные портьеры. Внутри около стены стоит изящный диванчик, обитый розовым атласом. На нем аккуратно разложены несколько круглых подушечек.

Но большую часть пространства ниши занимает круглый стол, сервированный на пять человек. К сервировке очень внимательно подошли к деталям: от тяжелых серебряных приборов, блестящих в свете магических свечей, до хрустальных бокалов, сверкающих своими гранями.

Ароматные букеты свежих цветов придают столам праздничное настроение, подчеркивая элегантность и торжественность. Пышные гирлянды из свежей зелени и цветов обрамляют стены, освежая темные стены.

Тяжелые бархатные портьеры закрываются за нами, надежно скрывая нас от большого зала.

Уолшеп, сидевший на диванчике, тут же вскакивает:

– Как же я рад вас видеть! – восклицает он. – А я уже начал переживать, что вы так увлечетесь друг другом, что позабудете о скучном обществе старика.

– Ну что вы, – улыбаюсь я, скидывая с себя руку Симуса. – Какой же вы старик! Вот и папа тоже все заладил. Да у вас еще все впереди! Все открытия! Вы еще рубиновый цветок не нашли.

После последней фразы профессор растерянно отводит глаза и приглаживает волосы.

– Ну да, ну да, – он суетливо и немного неловко идет к столу. – Давайте уже приступать к ужину. Эйлин скоро к нам присоединится.

Мы успеваем сесть за стол и под непринужденную беседу приняться за закуски, когда в дверях из-за портьеры появляется Гаррет вместе с дочкой Уолшепа.

– Папа, представляешь, генералу Дангеру дали пару внеочередных выходных, и я пригласила его к нам, – Эйлин сияет от радости, будто это она каким-то хитрым планом провернула дело с выходными.

Не сказать, что профессора очень порадовал этот факт. Он сдержанно улыбается и кивает.

– Прекрасно, – он встает, чтобы пододвинуть дочери стул справа от Симуса. – При первой же возможности отправлю письмо в особняк, чтобы подготовили две гостевые комнаты.

– Две? – переспрашивает Эйлин.

– Я смею надеяться, что эта милая супружеская пара не откажется погостить у нас, – в вопросе не то чтобы приглашение, скорее даже просьба.

– Конечно, профессор Уолшеп, – вежливо и, кажется, очень довольно отвечает Симус. – Мы с радостью примем это приглашение. Думаю, что Мелани тоже не откажется сначала осмотреть окрестности и только потом приступать к работе, не так ли?

Я сжимаю вилку, борясь с желанием ткнуть ею своего муженька в бок. У меня складывается стойкое впечатление, что все происходит по прописанной кем-то заранее схеме. Даже не так: не кем-то, а самим Симусом. Да кто же он?!

– Потрясающие новости, – с восторгом принимает это решение Гаррет. – Столь прекрасная компания будет замечательным дополнением для выходных.

Генерал намеренно смотрит на меня, когда делает акцент на слове “прекрасная”. Это что, комплимент? Он… флиртует со мной?

Дочь Уолшепа, словно ничего не замечая, начинает рассказывать о том, куда можно будет сходить, что посмотреть и в каких ресторанах отужинать. При этом она то, словно случайно, все чаще привлекает внимание Симуса, то непринужденно касается его, то излишне эмоционально реагирует на его шуточки.

Они с Гарретом словно сговорились. Только если я на внимание генерала реагирую достаточно холодно, то Симус словно бы даже поощряет Эйлин, даже время от времени делая ей комплименты.

Злит. Это так это чудовище сохраняет видимость нашего счастливого брака? Хотя что я от него хочу? Он же определенно был (и уверена, остается) тем еще ходоком.

Хотя, честно говоря, похоже, меня злит кое-что совсем иное. На мне, как и на Эйлин, дорогое, изящное платье. Только вот я в нем чувствую себя очень непривычно и неловко, потому что привыкла к совсем иному: строгая удобна одежда, минимум украшений, скромность и незаметность во всем.

А Эйлин сияет. И рядом с идеально выглядящим Симусом смотрится намного более гармонично, чем я. Мое место не тут. Мое место – на раскопках, в палатке, в пещере… В лаборатории, в конце концов.

– Мелани, – выводит меня из задумчивости Гаррет. – Раз теперь вы уже никуда не торопитесь, могу ли пригласить тебя на танец?

Сначала, как обычно, хочу ответить: “Не танцую”. Но ненавязчивое движение Эйлин, которая снимает какую-то пылинку с плеча Симуса, подталкивает меня к другому решению:

– Да, конечно, – выпаливаю я раньше, чем Симус успевает ответить вместо меня. – С удовольствием, генерал Дангер.

Глава 14

Поворачиваюсь к Симусу и улыбаюсь. Его глаза на миг сужаются, мне даже кажется, что в них мелькает недовольство. Но потом на лице появляется его “коронная” улыбка.

– Эйлин, не откажете в танце? – предлагает он дочери Уолшепа.

Ах, он… Конечно, она соглашается!

Но мне же все равно, да?

Гаррет подает мне руку, и я вкладываю пальцы в горячую сухую ладонь, покрытую мозолями. Мне тут же становится некомфортно. Уже к тому моменту, когда мы выходим на танцевальную площадку, я начинаю жалеть, что пошла на этот странный шаг.

Особенно когда бросаю взгляд на Симуса, который кладет руку на талию Эйлин и умело ведет в па.

– Ты настолько влюблены в своего мужа? – произносит Гаррет ровно так, чтобы услышала только я, и мы тоже включаемся в танец.

– А разве может быть по-другому у только что поженившихся людей? – спрашиваю я.

Возможно, я делаю это излишне напряженно, потому что Дангер тут же отмечает:

– И, конечно, ты переживаешь… Из-за его, я бы сказал, неоднозначной славы?

Я перевожу взгляд на него и хмурюсь. Он знает Симуса? Поэтому чудовище так испугался?

– Столица будет гудеть, когда узнает, что главный разгильдяй и повеса внезапно женился. – С каждым его словом в груди что-то сильнее сжимается. – Удивительно, как тебе удалось его охомутать?

– У нас… Оказались общие интересы, – отвечаю я дрогнувшим голосом. – Можно сказать, он покорил мое сердце на расстоянии.

Я повторяю историю, которую рассказал Симус Уолшепу, и только теперь понимаю, что совсем ничего не знаю ни о нем, ни о его семье, ни о его увлечениях… Ни о чем. И если сейчас Гаррет о чем-то спросит таком, что он знает, а я нет – это будет провал. Хотя…

Ловлю на себе внимательный взгляд моего муженька. Он продолжает с улыбкой что-то говорить Эйлин, но смотрит на меня жестким взглядом, словно предупреждающим о чем-то, словно то, что он видит, ему совсем не нравится. Следит.

– Это звучит очень вероятно, – усмехается Даггер. – Потому что последние слухи о его помолвке облетели всю знать и вызвали волну обмороков у молодых дам, которые, так или иначе, были в него влюблены.

Так Симус был… уже помолвлен? Надо же. Он не упоминал. Но, по крайней мере, про то, что он не был женат, он не соврал.

– Главное, чтобы его свадьба не стала причиной волны сердечных приступов, – пытаюсь отшутиться я.

– А мне кажется, главное – чтобы твое сердце не пострадало, – говорит он. – Как отреагировал Джер?

Натягиваю улыбку и напрягаюсь еще больше. Никак отец не отреагировал. Он просто даже не представляет, во что вляпалась его принципиальная дочь. Та, что могла в лицо сказать, все что она думает, самому куратору исследовательского центра, не может противопоставить ничего одному пройдохе.

А, может, рассказать Гаррету все? Если он знает Симуса, то сможет от него защитить?

Тут я замечаю, что Симус и Эйлин уже закончили круг, стоят у сейчас темных иллюминаторов и мило беседуют. Мысль убегает, а по спине пробегает холодок.

Так значит, я правильно о нем все подумала. Ходок.

Мы заканчиваем танец с Гарретом, и я плавно ухожу от ответа на вопрос о своем отце. И так же плавно, пока чудовище не замечает, выхожу из ресторана.

Верхняя палуба пустынна: все пассажиры высшего класса в ресторане, танцуют и наслаждаются вечером. Мне даже хочется сходить вниз. Туда, где должна была путешествовать я. Может, там я буду себя чувствовать в своей тарелке, а не залетной птицей, которую посадили в золотую клетку. Пока нужна.

Подхожу ближе к иллюминаторам и молча смотрю в темноту. Там, на горизонте, в свете звезд едва заметны очертания гор, а перед ними – поблескивание какой-то речушки. Завтра уже будем над предгорьями, там, должно быть, будут красивые виды.

– Джоззи! Джоззи! – пожилая дама, обеспокоенно оглядываясь, идет по палубе. – Где же ты, девочка моя!

Она кутается в шелковый шарф, придерживая его дрожащими руками.

– У вас что-то случилось, – спрашиваю я.

Она будто не сразу замечает меня.

– Вы не видели тут моего фамильяра? – женщина снова растерянно оглядывается и бросает взгляд на иллюминатор. – Это небольшая летающая ящерка. Синяя.

Я качаю головой. Такое чудо я бы точно заметила.

– Она очень пуглива и любит тепло… – рассказывает она. – Если бы вы знали, как я боюсь, что Джоззи могла выпасть с дирижабля…

Кладу руку на плечо женщине и успокаивающе поглаживаю. Да, это несколько фамильярно, но сейчас ей точно это нужно.

– Она обязательно найдется, не переживайте. А давайте… – решаю, что это отличный способ отвлечься. – Давайте вы продолжите искать тут, а я спущусь вниз.

– О! Это будет так любезно с вашей стороны! – в свете магических светильников заметно, как подрагивают ее губы.

Я нащупываю в кармане мамины четки и начинаю зачитывать стишок. Он помогает сосредоточиться и думать. Всего лишь спустившись на пару лестничных пролетов, я оказываюсь в, кажется, совершенно другом месте.

Тут нет широких, свободных проходов. Вдоль узкой тускло освещенной палубы тянется ряд дверей, а в середине этого ряда – разветвляющийся проход. В каждом ответвлении – тоже двери. Похоже, тут каюты настолько крохотные, что там только и есть что пара кроватей.

Перебирая бусины на четках и периодически подзывая Джоззи, я прохожу все коридоры. За большинством дверей тишина, но за некоторыми слышны шумные разговоры. Такие двери я предпочитаю пробегать, опасаясь, что кто-то может выйти.

Я могу сколько угодно ругаться на Симуса. Но… Те условия и та компания, в которых я путешествую сейчас – небо и земля по сравнению с тем, как я должна была лететь.

Проходя мимо каюты с номером, указанным в моем личном билете, купленном на мои честно скопленные деньги, я даже останавливаюсь. Но сразу после этого слышу раскатистый храп. Значит, на моем месте летит кто-то другой? Билет продали?

То есть… Симус и это каким-то образом смог спланировать, причем заранее!

Снова возвращаюсь к вопросу, кто же он… Чтобы сделать столько всего и при этом иметь славу повесы… Что-то тут не сходится. И все больше мне кажется, что Симус связан с преступным миром.

– Джоззи! – зову я. – Ну где же ты?

“В момент, когда ответа нет…” – уже раз в двадцатый заканчиваю стишок я.

Коридоры заканчиваются, и я оказываюсь в глубине гондолы. В той ее части, которая ближе всего к моторной части, поэтому тут чуть шумнее и намного теплее, чем снаружи.

Стоп! Джоззи же любит, где потеплее!

Поддавшись своей идее, я нахожу дверь с запасным выходом и оказываюсь на лестнице, ведущей в служебные помещения.

– Джоззи! – кричу я, и тут я уже иду не вниз, а, наоборот, поднимаюсь.

Те же два лестничных пролета, только по гораздо более опасной лестнице, и я уже на этаже высшего класса. Тут сделан металлический балкончик, на который выходит две двери. Одна из них слегка приоткрыта.

Оглядываюсь, поднимаю голову и, как и предполагала, на одном из магических светильников нахожу синюю дрожащую ящерку.

– Вот ты где, малышка, – с облегчением вздыхаю и протягиваю руку, чтобы снять ее. – Ну же, не бойся, иди ко мне!

Она, наоборот, подбирается и пятится от меня, чуть не соскальзывая со светильника. Тянусь, чтобы ухватить ее хотя бы за хвост и стянуть, но эта хулиганка замечает мой маневр и подтягивает хвост и лапки, окончательно оказываясь вне зоны досягаемости для меня.

Тут ее подхватывает легкий поток воздуха и… уносит от меня!

Глава 15

– Эй! – оборачиваюсь я, видя, как поток воздуха опускает Джоззи прямо в руки мерзавца! – Что ты делаешь?!

Так у него еще и стихийная магия? Хотя, если он из известной, богатой семьи, это не удивительно. Обычно эти способности держатся в секрете и не демонстрируются никому, кроме самых близких, а используются только в самых опасных ситуациях.

Но мне Симус открыл. Не боится, что растреплю всем?

– Малышку спасаю, – пожимает плечами он. – Ну и тебя заодно. Ты в курсе, что с этих лестниц легко можно слететь и что-то себе сломать?

– Этими лестницами, как ты говоришь, ежедневно пользуются десятки людей. Но я не вижу на дирижабле забитого до предела лазарета, – фыркаю я.

– Десятки людей, Мелани, не ты, – как будто бы снисходительно улыбается он. – Они не могут, увлекшись, свалиться в фонтан.

– Но как?! – я аж слова потеряла от неожиданности.

Об этом случае знал только отец, который видел, как я вся мокрая пришла домой, да наша экономка, потому что она открыла мне. Тогда в академии, особенно в нашей части, вообще никого больше не было – все разъехались на праздники.

– Конечно же, я видел, – он прищуривается.

– Ты… Но как?

Кажется, я начинаю повторяться.

– Джоззи! – слышится снова голос той женщины где-то недалеко за дверью.

– Как думаешь, нам, наверное, стоит вернуть малышку хозяйке? – он указывает своим насмешливым взглядом на ящерку. – И принять благодарность за то, что мы ее нашли.

– Это я ее нашла! – настаиваю я.

– Хорошо, – подозрительно быстро соглашается Симус. – А я нашел вас.

Не давая мне времени на возражения, он распахивает дверь и вместе с пригревшейся и почти переставшей дрожать Джоззи в руках заходит в коридор высшего класса.

– О! Моя малышка! – женщина тут же замечает ящерку и практически бегом бежит к нам. – Спасибо вам большое! Вы… вы спасли меня!

Она смотрит на Симуса, а потом замечает за его плечом меня.

– Теперь я вас узнала! Это вы та шикарная пара, которая покорила всех танцем в начале бала! – она восхищенно смотрит на нас. – Вы, наверное, молодожены? По вам так заметно! Такие искры, такая магия любви!

Симус улыбается, глядя вслед даме с ящеркой. Но на его лице не натянутая улыбка, которую чаще всего он носит вне того времени, когда мы наедине. Эта улыбка теплая, немного сочувствующая и даже… благодарная?

– Ну что, моя милая жена, нам, пожалуй, пора уединиться, – с усмешкой поворачивается ко мне мерзавец. – Нас же ждет первая брачная ночь!

– Не дождется, – фыркаю я, но понимаю, что уже даже противиться Симусу нет сил.

Поэтому обхожу его и иду к нашей каюте. Он только хмыкает и следует за мной.

– Я первая, – стягиваю на ходу перчатки, а потом захлопываю за собой дверь туалетной комнаты.

И только теперь немного выдыхаю. Надеюсь, это была шутка насчет первой брачной ночи? Он же не думает, что я…

Щеки начинают гореть. Одного взгляда в зеркало хватает, чтобы увидеть, какая я красная. Вот всегда так: стоит смутиться, поволноваться – и все, румянец мне обеспечен.

Осматриваюсь. Комнатка небольшая, но все для купания расположено с умом: ванна узкая, но удобная, и лавка для вещей и полотенец. Поворачиваю кристалл, чтобы наполнить водой ванну, стаскиваю с себя платье, в которое меня так долго упаковывала Элис, и с наслаждением вытаскиваю из волос все шпильки.

Прохладная вода немного приводит в чувство. Надо подумать, как выбраться из этой ситуации без потерь. Дирижабль по плану должен быть в пути еще около пяти дней без посадки, поэтому у меня чисто физически не получится сбежать. А вот весточку отцу… Может, через Гаррета? Его же почту Симус проверять не будет?

Или через профессора… Намекну отцу, что меня держат в плену и за ним наблюдают. Чтобы он сообщил инквизиторам, где можно поймать Симуса.

– У тебя все в порядке? – стук отрывает меня от продумывания идеального плана.

– Д-да! – отвечаю я, понимая, что уже зубами от холода стучу в ледяной воде. – Сейчас… иду…

Последние два слова произношу с осознанием, что выйти-то я могу, но для этого мне нужно что-то надеть. А из одежды у меня только платье, которое я на влажное тело не натяну.

– Дай угадаю, – смеется за дверью чудовище. – Ты не захватила халат.

Он еще и издевается!

– Я сейчас зайду, положу халат на лавку и выйду, – предлагает Симус.

Первое желание – сказать “нет”! Но потом… У меня не сказать, что много вариантов.

– С закрытыми глазами! – ставлю условие.

– Договорились, – отвечает мерзавец, и замок на двери отщелкивается, словно я и не закрывала его изнутри.

Еще одна грань его магии? Это вызывает вопросы: что он еще может? И откуда у него такие навыки?

Симус, как и договаривались, с закрытыми глазами входит в ванную, кладет на лавку белый шелковый халат и выходит, прикрывая за собой дверь.

Я, устав дрожать, как лист на ветру, вылезаю из ванны и сразу тянусь за полотенцем. Но, похоже, влажный пол и моя неловкость все же делают свое дело. Нога скользит, и я начинаю падать. В последней надежде пытаюсь поймать равновесие, вскрикиваю, взмахиваю руками, словно в несколько раз медленней, вижу, как взмывает вверх полотенце, а я лечу на пол.

Только вот приземляюсь в… уверенные, горячие руки Симуса.