Текст книги "Психомагия. Воображение как основа жизни"

Прямо сюжет для ваших хэппенингов… Вы описываете «панические» происшествия.

Достойные кисти Гойи! Не знаю, как Пачита переносила нас в этот барочный мир. Вводила в транс, внушала коллективные галлюцинации, показывала гениальные фокусы? Во всяком случае, если это было жульничество, то оно было священным. Я имею в виду, что ее магические действия были эффективными. Пачита облегчала страдания большинства пациентов, поэтому я хотел посмотреть, как она работает, и поучиться у нее.

Но вы руководствуетесь иной логикой, чем Кастанеда, который получил знания от дона Хуана и сам стал шаманом. Вы же не стремитесь стать колдуном, а довольствуетесь использованием некоторых принципов, и то не в магических, а в «психомагических» целях.

Это потому, что я не рожден в «примитивной» культуре. По моему мнению, за считаным исключением (я не хочу говорить о Кастанеде, с которым познакомился в то время в Мексике), человек не может стать шаманом или колдуном, если не родился в «примитивных» условиях. Сколь бы ни было сильным его желание и сколь бы ни были широки его воззрения, он все равно не сможет с легкостью отбросить весь свой западный багаж рациональных знаний.

Кастанеда – неуловимый персонаж, немногие могут похвастаться общением с ним. Как вы познакомились?

В те годы (а это была эпоха шестидесятых) я был довольно известен в определенных кругах благодаря фильму «Крот», который многие считали разновидностью магического кино. Кастанеда посмотрел «Крота» два раза, он ему понравился. Однажды я с одной мексиканской актрисой сидел в Мехико в ресторане, где великолепно готовят мясо и подают прекрасное вино. Вдруг она увидела свою подругу в сопровождении некоего сеньора. Кастанеда (а это был он), узнав, кто я, отправил свою подругу к нашему столу. Женщина спросила, хочу ли я познакомиться с Кастанедой. «Конечно, – ответил я. – Я его большой поклонник!» Она сказала, что он придет за наш столик, но я сказал, что сам пойду к нему.

Какое литературное совпадение!

Жизнь сама по себе очень литературна. Я спросил Кастанеду, можем ли мы встретиться у него дома, но он сказал, что сам зайдет ко мне в отель. Мы, словно два китайца, наговорили друг другу кучу любезностей. Он, не останавливаясь, расхваливал меня, я, естественно, отвечал ему тем же…

И вы не сомневались, что это был действительно Кастанеда?

Ни на мгновение. Позднее в США была опубликована книга с его нарисованным портретом. Это был тот же самый человек.

Каково было ваше первое впечатление?

В Мексике при взгляде на человека легко определить, к какому социальному классу он принадлежит. Кастанеда был похож на лакея.

Как?!

Ну он похож на деревенского жителя: не толстый, но мощный, с кудрявыми волосами и немного сплющенным носом. Типичный мексиканец из простонародья. Но, едва открыв рот, он превращается в принца. За каждым его словом чувствуется огромный культурный багаж.

И мудрость?

Больше чем мудрость. Симпатия. Мы сразу стали друзьями. Одет он был не вычурно, в ресторане он съел недурной кус мяса, запил «Божоле»… Он был похож не на дона Хуана, а на того Кастанеду, которого мы знаем из его книг. Я узнал его тон, его манеру выражаться, если так можно сказать.

Как вы думаете, его книги повествуют о реальных событиях или это выдумка?

Мне трудно сказать. Мне показалось, что он опирается на реальный опыт, но концепции вводит, почерпнутые из общей эзотерической литературы. В его книгах можно встретить упоминания дзен-буддизма, Упанишад, таро, сомнологических исследований. Одно могу сказать точно: в своих поисках он действительно ездит по всей Мексике.

Вы верите в существование дона Хуана?

Нет, думаю, что этот персонаж – гениальная выдумка Кастанеды, который конечно же знал нескольких колдунов яки.

О чем вы с ним говорили в отеле?

Во-первых, он позвонил мне, чтобы предупредить, что придет на пять минут раньше. Меня тронула такая деликатность. Когда он пришел, я сказал: «Не знаю, кто ты – сумасшедший, гений, плут или правдивый человек». Он заверил меня, что говорит только правду, и тут же рассказал мне, как дон Хуан легким шлепком по загривку швырнул его на сорок километров… за то, что он позволил себе отвлечься на проходившую мимо женщину.

Еще он мне рассказал о сексуальной жизни дона Хуана, который был способен эякулировать пятнадцать раз подряд. Он спросил меня, можем ли мы вместе снять фильм. Голливуд предложил ему много денег, но он не хотел, чтобы дона Хуана играл Энтони Куин. После этих слов у него неожиданно случилась кишечная колика, открылся понос с сильной болью. Кастанеда сказал, что такого могучего приступа у него никогда раньше не было. У меня тоже сильно заболели печень и правая нога. Мы едва могли передвигаться от боли. Я вызвал такси и отвез его в отель. Потом поехал на операцию к Пачите.

Я настаивал, чтобы Кастанеда тоже познакомился с этой исключительной женщиной, но он так и не появился. Я провел в кровати три дня. Когда мне стало лучше, я позвонил в отель, но Кастанеда уже уехал.

Больше мы не виделись, жизнь нас разделила. Воин не оставляет следов.

Иными словами, вам он показался и прохвостом, и человеком очень интересным…

Он так убедительно рассказывал о доне Хуане… Я привык к театру, к актерам. Не думаю, что он лгал. Может быть, я сошел с ума и он гений?

Каков, по вашему мнению, вклад Кастанеды?

Огромный. Он создал источник другого знания, южноамериканский источник. Воскресил концепцию Воина Духа. Привлек внимание к исследованиям снов наяву. Конечно, Кастанеда опубликовал слишком много, но американские издатели заставляют подписывать контракты на десятки книг. И несмотря на это, у него всегда было что сказать нового, в своих книгах он пишет о множестве забытых вещей. Поэтому не важно, правда это или ложь. Если это мошенничество, то это священное мошенничество.

Чилиец русского происхождения, проживший много лет в Мексике, вы уж точно не являетесь образчиком западного обожателя богини Разума…

Это точно, я немного сумасшедший, как ты знаешь. Но мое сумасшествие, моя чрезмерность, как ни жаль это признавать, уходят корнями в современную культуру. Хочу я этого или нет, я продукт материалистического общества, которое намерено поддерживать с миром объективные отношения. Мои самые безумные выходки существуют внутри этого контекста, им от него не освободиться. Может быть, они слегка расширяют его рамки, может, выводят на чистую воду какие-то противоречия и тупики, но уничтожить их до конца не могут. Чтобы быть колдуном или шаманом, нужно жить в мире шаманов. Что касается меня, то у меня нет достаточной веры в примитивную магию, необходимой для того, чтобы самому стать магом. Я действительно хотел научиться у Пачиты, но никогда не стремился получить ее дар, чтобы стать целителем. Более того, я всегда противился этому.

Хорошо, возможно, у вас недостаточно веры, чтобы самому стать магом, но вы же все равно верите в магию?

На самом деле я не могу сказать, правда все это или ложь. Но я сразу понял, что если я хочу чему-то научиться у Пачиты, то должен занять однозначную позицию и вести себя, как если бы я не верил.

Почему?

Если бы я исходил из того, что все это правда, что сама по себе магия реальна, я вскоре зашел бы в тупик. Я бы пытался последовать за Пачитой по магическому пути, стал бы там магом-неудачником, практикующим с переменным успехом, потому что, повторюсь, человек не может сменить кожу и стать шаманом только из-за того, что ему сказали, что все это может быть правдой. Таким образом, я заставил себя поверить, что это не более чем выдумка. Говоря «выдумка» я не хочу сказать, что этого не существует (я сам видел целебный эффект от ее действий и странности, которые происходили вокруг нее), я только имею в виду, что все это может быть объяснено совокупностью психофизиологических законов. Таким образом, я пытался научиться у этой женщины тому, что потом мог использовать в своей работе.

Например?

Умению грамотно пользоваться языком предметов и, если можно так выразиться, символическим словарем, чтобы производить нужное впечатление на людей и добиваться нужного эффекта. В общем, я хотел научиться у Пачиты обращаться непосредственно к бессознательному на его собственном языке, не важно, с помощью слов, предметов или действий.

Пачита, несомненно, была исключительной женщиной, но она вписывалась в традицию…

Совершенно верно. Поэтому после нашего знакомства я решил выяснить, какое место занимает магия в примитивных культурах. Я прочел сотни книг по этой теме в попытке выявить универсальные элементы, которые я мог бы сознательно использовать в моей собственной практике. Не буду долго рассказывать про это, лучше приведу несколько примеров. Во всех культурах существует идея использования силы слова, убежденность, что желание, выраженное в соответствующей форме, исполнится. Но часто имя Бога или духа подкрепляется ассоциацией с каким-то образом. Древние интуитивно понимали, что бессознательное воспринимает не только речь, но и формы, образы, предметы. С другой стороны, например, египтяне считали, что написанные слова важнее произнесенных. Надо было не только высказать свое желание, но и написать. В психомагии я обычно прошу человека писать письма, не столько из-за их содержания, сколько потому, что даже просто написание и отправка обладает терапевтическим эффектом. Другая общая практика состоит в очищении, в ритуальном омовении.

В Вавилоне во время оздоровительных процедур экзорцисты приказывали пациенту раздеться догола, выбросить старую одежду как символ прошлого «я» и одеться во все новое. Египтяне считали, что перед произнесением магических формул необходимо очиститься. Вот что говорит об этом один древний текст, название которого я не помню, но который послужил для меня когда-то источником вдохновения: «Если человек произносит эту формулу для собственных нужд, он должен намазать себя маслами и ароматическими мазями и взять в руку полное кадило. За ушами у него должна быть сода одного качества, а во рту – другого. Он должен помыться, надеть два новых предмета одежды, белые сандалии и нарисовать на языке свежими чернилами изображение богини Маат». Я тоже прошу многих, кто приходит ко мне на консультацию, принять ванну и пройти другие очистительные процедуры. Несмотря на то что эти действия кажутся простыми, они сильно влияют на психологическое состояние человека, меняя его. Если кто-то боится поговорить со своей матерью, я советую перед беседой прополоскать рот семь раз и наполнить карманы лавандой. Этого будет достаточно для того, чтобы разговор прошел по-другому.

Древние думали, что многие символические предметы или существа являются их покровителями. В магических текстах говорится о насекомых, меленьких животных или, скажем, об ожерелье. Они также использовали льняные ленты, восковые фигурки, перья, волосы… После того как я нашел в древних текстах описания подобных практик, я задумался о проекциях этих предметов в сознании людей и стал искать способы их применения в своей практике. Маги записывали имена своих врагов на сосудах, а затем разбивали и закапывали их, веря, что противников ждет смерть и забвение. На подошвах королевских сандалий они рисовали изображения «злодеев», чтобы король ежедневно топтал возможных захватчиков. В психомагии я прибегаю к тем же примитивным принципам, но исключительно с позитивными целями. Я советую людям «зарядить» предмет, написать имя. Хеттские колдуны навели меня на идею о замещении и идентификации: в действительности маг не разрушает зло, а берет над ним власть, раскрывает его причины и вырывает из тела или духа жертвы, чтобы вернуть в ад. Согласно древнему тексту «предмет привязывается к правой руке и правой ноге жертвователя, затем отвязывается и привязывается к крысе, в то время как священник говорит: „Я вырываю из тебя зло и привязываю его к этой крысе“, затем крыса освобождается». Так искореняла зло Пачита, вливая его в растение, дерево или кактус, и они погибали у нас на глазах. Можно принести в жертву барашка или козу – это старый метод обменять баш на баш, барашка на больного. Тюрбан больного привязывался к голове жертвенного животного, а потом эту голову отрезали, предварительно коснувшись ножом шеи больного. Согласно еврейской магической традиции можно силы зла обманывать и вводить в заблуждение. Для этого человек переодевается и меняет свое имя… Я сам имел возможность убедиться в положительных последствиях смены имени, хотя и на бумаге. Я применяю ту же технику, раскладывая карты таро: Башня («Дом Бога» / La Maison Dieu по-французски) изначально означает катастрофу, но почему бы не увидеть в ней «Душу и ее Бога» (LAme et son Dieu) и дать ей таким образом позитивный заряд? Эти древние ритуалы также подсказали мне, что, если хочешь очиститься, нужно закопать что-нибудь в землю.

Это примеры универсальных основ магического акта, я выделил их для себя, чтобы использовать в психомагическом или, другими словами, в лечебном акте.

Психомагический акт

И сцеляя людей, Пачита опирается на их веру?

Давайте назовем это не верой, а послушанием. Я имею в виду, что даже если не веришь в сверхъестественные способности колдуньи, следует подойти к этому непредвзято и предоставить колдунье возможность действовать. Другими словами, веришь ты или не веришь, ты должен добросовестно и точно следовать полученным инструкциям. Если ты не покупаешь и не принимаешь прописанные врачом лекарства, как ты можешь судить о его профессионализме? Если Пачита рекомендует сделать что-то, человек идет и делает, не стараясь понять смысл этого. Он просто повинуется, сколь бы странным ни казалась ему рекомендация. Как мы уже говорили, это часть культуры, совершенно отличной от нашей. Редактор одного влиятельного ежемесячного парижского журнала, больной раком, спросил меня как-то, не мог бы я его познакомить с Пачитой. Я привел его к ней домой, она его прооперировала и сказала: «Теперь ты здоров, но будь осторожен, никому ни слова об этом в ближайшие шесть месяцев». Он не послушался. Едва вернувшись во Францию, он пошел к врачам в надежде, что они подтвердят слова Пачиты. Они ему сказали, что он не излечился, и спустя три месяца мой знакомый умер. В то же время мой друг из Франции, пресс-секретарь крупной кинематографической компании, перенесший несколько инфарктов, по моему настоянию пошел к Пачите, чтобы она «поменяла ему сердце». По окончании операции колдунья попросила его подождать три месяца. Он так и сделал. Когда отведенный срок закончился, он обследовался, и электрокардиограмма продемонстрировала положительную динамику. С тех пор прошли годы, а он все еще жив… Еще я могу рассказать тебе случай с ассистенткой кинематографиста Франсуа Райхенбаха. После автомобильной аварии она должна была остаться парализованной на всю жизнь. Пачита прооперировала ее, и она снова начала ходить. Некоторое время назад она заезжала ко мне, чтобы поблагодарить за то, что я познакомил ее с колдуньей. Я воспользовался случаем и попросил ее выступить на моей лекции в Сорбонне, где собралось порядка пятисот человек. Позволь мне зачитать тебе часть ее рассказа, он был записан на пленку, а потом перенесен на бумагу.

Ходоровски: Ну что же, приступим. Я буду задавать тебе вопросы. Как тебя зовут?

– Клоди.

– У какого французского режиссера ты работала ассистенткой?

– Я была ассистенткой у Райхенбаха.

– Ты попала в аварию?

– Да, в Белизе. Позвоночник был буквально раскрошен, повреждены нервные окончания, сломано девять позвонков. Я провела три месяца в коме. Когда я пришла в сознание, мне сказали, что я парализована и никогда не смогу ходить. Но потом позвонил Райхенбах и сказал: «Тут со мной Алехандро Ходоровски, передаю ему трубку». В то время Ходоровски был для меня человеком, который снял абсолютно безумный фильм. Он спросил: «Что с тобой стряслось?» – и я ответила: «Я парализована». «Это не страшно, – сказал он. – Тебе нужно ехать в Мексику к колдунье Пачите». И я поехала оперироваться, хотя абсолютно в это не верила. Не верила в ее нож, ни во что не верила. Как мне было плохо. Как все болело. Пачита разрезала меня от затылка до копчика. Я дала ей сто франков, чтобы она купила позвонки.

Кто-то из публики: Что?

Ходоровски: Да, имейте в виду, Пачита покупала позвонки в больнице или в морге, не знаю точно… Иной раз приходила с сердцем в склянке.

– Да, точно-точно! Но я должна сказать вот что: я знала, что в один прекрасный день я встану и пойду. Я не верила в Пачиту, Алехандро мне казался психом, но я знала, что буду ходить, и я добилась этого с их помощью. Но прежде всего я верила в саму себя.

– Расскажи о своей операции.

– Ну… она взяла нож и просто разрезала меня сверху донизу, обнажив позвоночник. Я чувствовала абсолютно все. Потом мне показалось, что она бьет по мне молотком. Потом она меня перевернула. А, нет, сначала она полила меня девяностоградусным спиртом. Стоял отвратительный запах теплой крови. Спирт страшно жег. И тут я ее укусила! Да, я ее укусила! Она провела передо мной рукой, я не могла упустить эту возможность. В тот момент я была уже практически без сознания. Не так от боли, как от запаха крови, это было непереносимо. И тут она положила меня на спину. «Что, черт возьми, она делает?» – подумала я, и вдруг перестала видеть ее руки. Рук не было. Они были внутри меня, в моем животе, а я ничего не чувствовала.

– Ты видела это.

– Да, я видела это.

– Отлично! Это, друзья мои, что-то вроде передачи. Не знаю, смотрел ли кто-нибудь из вас программу про айкидо[11]11
  Японское боевое искусство, используемое для личной обороны. Заключается в использовании энергии атакующего для собственной победы. Прим. изд-ва.


[Закрыть]. Там приходит учитель, мы ощущаем силу его ки, и он кажется нам непобедимым. На самом деле он уязвим не менее прочих, он совершенно бессилен перед тем, кто не входит в число его учеников. И необходимо, чтобы произошла та самая передача. То есть чтобы мы наделили этого человека нашей внутренней силой и тем самым превратили бы его в учителя, в гуру, в того, кто обладает огромной мощью. Благодаря нам он становится непобедимым. Это очень важный и необходимый процесс, но это просто передача. И любопытно, что каждый, кто приходил к Пачите, совершал ее.

Интересно… Клоди не верила в лечение, но согласилась ему подвергнуться, в отличие от редактора журнала, который сделал то, что ему заблагорассудилось.

Именно. Для того чтобы лечение принесло результаты, нужно просто принять правила этой игры и не пытаться их понять. Правда, сам я постарался все же раскрыть некоторые механизмы, задействованные в процессе исцеления, с тем чтобы использовать их в дальнейшем. Помню, например, как один мой друг стал слабеть на глазах. Пачита велела ему не принимать никаких витаминов, а вместо этого пойти в мясную лавку, украсть там кусок мяса и съесть его. Он должен был проделывать это раз в неделю. Разумеется, к моему другу вернулась вся утраченная было энергия. Произошло это, как мне кажется, по одной простой причине: совершать каждую неделю кражу для него, человека робкого, было актом неслыханной дерзости. Ему приходилось мобилизовывать все внутренние силы. И вскоре он понял, что на самом деле он сильнее и решительнее, чем думал прежде. И как только он по-другому взглянул на себя, изменилась и его жизнь. По крайней мере я это вижу так.

От понимания тонких психологических механизмов, задействованных Пачитой в ее колдовстве, до магической практики следует пройти большой путь. Как вы преодолели это расстояние? Как перешли от размышлений о колдовстве к психомагии?

Как ты знаешь, я основательно изучил таро и заслуженно пользуюсь репутацией знатока. Но я автор комиксов, театральный и кинорежиссер, я никогда не собирался зарабатывать себе на жизнь картами. Но в один прекрасный день я решил, что хочу углубить мои знания о таро. Для этого мне надо было вступить в общение с другими людьми, заняться чтением карт. Я отправился в «Аркан 22», книжную лавку на рю де Ломбард, специализировавшуюся на литературе по таро. Хозяева лавки очень меня уважали, и я предложил им сдать мне комнатку на задах, а взамен я подрядился принимать по два человека в день на протяжении шести месяцев и профессионально гадать им на картах. Хозяева повесили объявление, пошли первые посетители. Я не стану тут углубляться в то, как я трактую таро. Скажу только, что я не предсказываю будущее, а анализирую настоящее и помогаю человеку постичь самого себя. Я исхожу из принципа, что нет смысла заглядывать в будущее, если ты не знаешь, кто ты. В общем, эти сеансы навели меня на размышления. Чем дальше я продвигался вперед, тем больше убеждался, что все проблемы так или иначе приводят нас к генеалогическому древу.

Что вы хотите этим сказать?

Когда ты получаешь доступ к трудностям человека, ты автоматически получаешь доступ к его семье, проникаешь в психологическую атмосферу среды, в которой она живет. Мы все отмечены, если не сказать, заражены, психоментальностью наших близких. Многие примеряют на себя чужую личину, стараются походить на одного или нескольких членов своего ближайшего окружения. Родиться в семье – значит, если можно так выразиться, быть ею одержимым.

Эта одержимость может передаваться из поколения в поколение: околдованный превращается в колдуна, который проецирует на своих детей то, что когда-то проецировалось на него самого… если только чье-то сознание не разорвет этот порочный круг. По истечении двухчасовой консультации многие восклицали: «Я узнал о себе больше, чем за два года психоанализа!» Я был очень доволен. Мне казалось, что человеку достаточно знать о проблеме, чтобы решить ее. На самом деле это не так. Чтобы преодолеть трудность, недостаточно понять, в чем она заключается. Простое осознание абсолютно бесполезно. Мало-помалу я понял это и пришел к выводу, что я должен начать подсказывать людям, что им теперь делать. Все внутри меня сопротивлялось этому. Какое я имею право вмешиваться в жизнь других, влиять на их поведение? Я не хотел в свою очередь превращаться в колдуна! Я находился в сложнейшем положении, люди приходили, просили у меня советов, мне приходилось становиться то отцом, то матерью, то сыном, то мужем, то женой. Но я не собирался становиться ничьим духовным наставником, не желал вмешиваться в чужую жизнь. И тогда меня осенило: для того чтобы моменты прозрения у моих посетителей не пропали втуне, я должен заставить этих людей самих действовать, должен подвести их к совершению конкретных, продуманных шагов, но при этом не начинать их опекать и не взваливать на себя роль их пожизненного проводника. Так возник акт психомагии, сочетающий в себе все воздействия, которым человек подвергался на протяжении своей жизни, упомянутые в наших с ним беседах.

Как вы действовали?

Прежде всего я изучал человека, я заставлял его рассказать мне абсолютно все. Вместо того чтобы раскладывать карты и пытаться угадать, что посетитель мог бы от меня утаить, я устраивал ему форменный допрос. Я выпытывал всю правду о его рождении, о его родителях, бабушках, дедушках, о его сексуальной и эмоциональной жизни, о финансовом положении, интеллектуальных запросах и о здоровье…

Как в исповедальне.

Совершенно верно! И очень скоро я стал хранителем ужасных тайн: мне поверялись кражи, изнасилования, инцесты. Один человек мне признался, что когда-то еще ребенком, по окончании школьного года, он подкараулил ненавистного учителя и сбросил ему на голову большой камень. Неизвестно, остался ли тот жив, мальчик не стал проверять. А однажды ко мне пришел некий бельгиец, почтенный отец семейства, и я сразу понял, что он гомосексуалист. «Да, – сказал он, – всякий раз, когда приезжаю в Париж, я иду в сауну и занимаюсь там сексом с десятью партнерами. И знаете, что меня угнетает? Мне хотелось бы, чтобы их было четырнадцать, как у моего друга.» Мои посетители начали извлекать свое грязное белье. Мне приходилось выслушивать самые страшные и невообразимые признания. Особенно часто всплывала тема инцеста: одна женщина рассказала мне, что отцом ее дочери был ее собственный отец; совращенный матерью мальчик детально описал мне их отношения. Садомазохизм, связывание, безудержное самоудовлетворение. Чего только не было! Люди выкладывали мне все, потому что доверяли мне и считали, что я способен предложить им лечение, отвечающее их социальному положению и культурному уровню.

Почему для вас так важны были эти подробные исповеди?

Потому что, прежде чем предпринимать что бы то ни было, необходимо произвести рекогносцировку. Это слова Миямото Мусаси, автора «Книги пяти колец». На поле будущего боя, сказал он, нужно прийти как можно раньше и хорошенько изучить местность. Я знаю врачей, которые используют этот метод. Что касается меня, знакомство с «психоэмоциональным полем» пациента кажется мне необходимым предварительным условием для того, чтобы рекомендовать ему любое психомагическое воздействие.

А какую роль играет во всем этом таро? Если человек сам исповедуется, уже не нужно ничего угадывать.

Обычно люди делают полупризнания. Если можно так выразиться, оставляют лучшее на потом. Таро помогали мне извлечь на свет секреты, не подлежащие разглашению, по крайней мере в первый момент. И таким образом, уже имея в своем распоряжении все составляющие, я мог предложить воздействие одновременно рациональное и иррациональное: иррациональное внешне, но абсолютно обоснованное, поскольку человек знал, для чего ему это нужно. Еще надо иметь в виду, что любое психомагическое воздействие имеет побочные, то есть неконтролируемые, эффекты, ради которых оно, собственно, и затевается.

Объясните, пожалуйста.

Я приведу пример. Однажды ко мне пришла швейцарка, чей отец умер в Перу, когда ей было восемь лет. Мать уничтожила все, что могло напоминать об этом человеке, сожгла его письма и фотографии, поэтому моя посетительница в эмоциональном плане так и оставалась восьмилетней девочкой. Ей было больше сорока, а она разговаривала, как ребенок, и у нее были большие проблемы. Я велел ей отправиться в Перу, в места, где жил ее отец, и привезти оттуда что-нибудь, принадлежавшее ему, какое-нибудь напоминание о нем, осязаемое доказательство его существования. По возвращении в Европу она должна была оставить привезенную вещь в своей комнате, зажечь свечу, а потом пойти к своей матери и дать ей пощечину. А надо сказать, что мать плохо с ней обращалась и постоянно оскорбляла ее. Как видишь, выполнение моего задания требовало от моей пациентки взять на себя определенные обязательства. Итак, она поехала в Перу, нашла пансион, где когда-то жил ее отец, и по счастливому стечению обстоятельств, обычно возникающему из того, что я называю танцующей реальностью, нашла его письма и фотографии. Отец оставил их хозяйке пансиона в надежде, что однажды его дочь придет за ними. И вот спустя десятилетия моя пациентка нашла то, благодаря чему ее отец, можно сказать, воскрес для нее. Прочитав все письма и пересмотрев фотографии, женщина перестала воспринимать своего отца чем-то вроде призрака и наконец почувствовала, что он был существом из плоти и крови. Когда она вернулась домой, оставила письма и фотографии в комнате, зажгла свечу и пошла к своей матери с намерением отвесить ей хорошую оплеуху. У них с матерью были очень сложные отношения. Но – представь себе изумление моей пациентки – оказалось, что мать, предупрежденная о ее визите, ждет ее и даже впервые в жизни приготовила ей угощение. Моя пациентка была поражена приветливым обхождением и почувствовала себя очень неловко – она должна была дать матери пощечину, а та – тоже впервые в жизни – не давала для этого никакого повода. Но психомагическое воздействие подразумевает беспрекословное выполнение моих указаний, и пациентка это знала. Поэтому во время десерта она без всякой видимой причины ударила мать, внутренне очень боясь, что мать ответит ей тем же. Но мать лишь спросила: «Почему ты это сделала?» Эта невозмутимость придала дочери силы, и она наконец нашла слова, чтобы высказать все свои обиды. Поразительным был ответ матери: «Ты дала мне пощечину… А должна была дать еще одну!» В конце концов женщины подружились.

Это похоже на чудо…

Я могу предоставить тебе доказательства этой истории. Я рассказал ее, чтобы ты понял, что у психомагического воздействия есть своя собственная логика. Нельзя предугадать, как будут развиваться события и какие будут последствия. Но если почва хорошо изучена, то результаты предписанного воздействия – какими бы они ни были – все равно будут положительными.

И поэтому вместо таро вы стали заниматься психомагией…

Я очень быстро столкнулся с невероятным для себя спросом: одни люди ждали сеансов таро, другие приходили ко мне на курсы массажа, еще были те, с кем мы еженедельно встречались в «Мистическом кабаре». Целая толпа народу. Тогда я решил разнообразить формат работы и, кроме индивидуального приема, начать вести занятия в группах по тридцать-сорок человек и выступать в кабаре, собирающем по четыреста-пятьсот посетителей. Сам же порядок действий остался прежним: человек излагал мне свою проблему, а я говорил ему, что делать. Хотя большинство воздействий были предписаны во время индивидуальных встреч.

Когда вы рекомендуете человеку то или иное воздействие, вы заключаете с ним некий контракт…

Да, и это взаимное соглашение очень важно. В первую очередь человек обязуется досконально и не меняя ни единого слова выполнить все мои предписания. А чтобы из-за его забывчивости в план не вкралась ошибка, он должен записать, не только что ему предстоит совершить, но и последовательность действий. По окончании же терапии пациент должен прислать мне письмо, где, во-первых, перечислит полученные от меня инструкции, во-вторых, опишет в подробностях, как все происходило, в какой форме и в каких обстоятельствах были выполнены мои указания, а также что происходило во время этого. В-третьих, в письме должны быть изложены достигнутые результаты. Это письмо – мой единственный гонорар за оказанные услуги.

Это значит, что как психомаг вы денег не получаете?

Я всегда хотел заниматься этим бесплатно, по крайней мере с чисто финансовой точки зрения, потому что написание и отсылка письма – это тоже форма вознаграждения. Сделав над собой усилие и написав мне подробный отчет, человек платит назначенную мной цену.

Как реагировали пациенты на ваши необычные требования?

Сколько людей, столько и реакций, но среди них можно выделить несколько подходов. Есть люди, которые по году тянут с отправкой письма, другие спорят со мной, не желая дословно выполнять мои требования, они торгуются, находят любые оправдания, чтобы не следовать инструкциям дословно. А хотя бы минимально отклонятся от намеченного курса – получается, что они не выполнили условий договора, и полученные результаты могут быть и отрицательными тоже. При этом надо иметь в виду, что, общаясь напрямую с подсознанием, мы оказываем на него давление, пытаемся заставить его повиноваться. Ну и понятно, что мы имеем только те проблемы, которые хотим иметь. Мы привязаны к нашим трудностям. И нет ничего удивительного в том, что некоторые пытаются исказить и саботировать воздействие: на самом деле они просто не хотят излечиваться. Избавиться от проблем означает прежде всего серьезно перестроить наши глубинные отношения с самими собой и со своим прошлым. Кто действительно готов меняться на этих условиях? Люди хотят перестать страдать, но они не готовы за это платить, не готовы меняться, не хотят перестать отождествлять себя со своими драгоценными страданиями. Когда я выступаю в качестве советчика, чем меньше я соглашаюсь торговаться, тем больше будет польза для пациента. Сами же пациенты вольны принять или отвергнуть мои условия.