Текст книги "«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны"

Зуйская группа2‑го партизанского района по состоянию на первую декаду февраля 1942 г. включала отряды: Зуйский (командир А.А. Литвиненко) Колайский (И.Н. Губарев), Сейтлерский (Ф.Н. Верещагин), Биюк-Онларский (Ф.С. Соловей), которые размещались в зуйских лесах (кроме Колайского, базировавшегося на северо-восточных склонах Караби-Яйлы) на склонах горных хребтов Яманташ и Тырке, на высоте 1025.

З‑й партизанский район (начальник Г.Л. Северский, комиссар В.И. Никаноров, начштаба И. П. Калугин) в декабре 1941 – январе 1942 гг. тесно взаимодействовал с 4‑м партизанским районом (начальник Г. И. Киндинов, комиссар З.Ф. Амелинов, с 2.02.1942 г. – А.П. Щетинин). В составе 3‑го района сражались отряды: Алуштинский (командир С. Е. Иванов), Евпаторийский (И.А. Калашников), 1‑й Симферопольский (Ф.С. Селезнев), 2‑й Симферопольский (Х.К. Чусси), 3‑й Симферопольский (П. В. Макаров). В составе 4‑го района были отряды: Бахчисарайский (М.А. Македонский), Ак-Шеихский (Ф.С. Харченко), Ялтинский (со 2.02.1942 г. Н.П. Кривошта), 5‑й Красноармейский (А. Аединов). Ак‑мечетский отряд (командир К. Н. Калашников) в начале февраля был передан в состав 5‑го района. Всего в девяти отрядах всех юго-западных районов (3‑м, 4‑м и 5‑м) насчитывалось немногим больше 1000 бойцов, из состава которых до 50 % были небоеспособными. У командования юго-западных районов полностью отсутствовала связь с Севастополем, связь с ШГР осуществлялась только ходоками-связниками. Отряды испытывали значительные затруднения из-за недостатка продовольствия, боеприпасов, медикаментов.

После боев середины февраля в отрядах 1‑го района начался период шатаний, т. к. базы были утеряны, жизнь в зимнем лесу стала особо трудной. Многие военнослужащие из частей, попавших в лес осенью 1941 г., стали группироваться вокруг своих командиров. Идея перехода линии фронта – Крымского или в Севастополь – возобладала в группах Г. Аддарова (Кировский отряд), Якубовского и Панарина (Феодосийский отряд). А в среде гражданских партизан возникла идея распада на мелкие группы по 5–7 чел. для возможности прокормится и выжить в лесу[408]408
  Дневник К.Б. Муратова (к.п. 1244) / Фонд Феодосийского музея древностей. о/ф. Д. № 85 (Муратов К.Б.).


[Закрыть].

Вопросы взаимодействия партизанских формирований. Зимой 1941–1942 гг. крымские партизаны стремительно учились воевать, отрабатывая на практике методы и способы борьбы, на собственном опыте постигая партизанскую тактику. Несомненно, этот процесс сопровождался потерями. Вместе с тем вскрывалась недостаточная подготовка командных кадров, отсутствие взаимодействия между районами, отрядами и непосредственно в них. Как пример такого сложного процесса приобретения опыта партизанской войны в указанное время, стоит привести боевые действия против гарнизона села Баксан Зуйского района (ныне с. Межгорье Белогорского района). В Зуйском районе (как и в ряде других районов горнолесной части Крымского полуострова) жители многих населенных пунктов стали на путь достаточно широкого коллаборационизма и вели борьбу с советскими партизанами. «Отряды самообороны» были сформированы во многих населённых пунктах, в том числе и в Баксане. Разведка партизанских отрядов докладывала, что полицейские под руководством немецких и румынских инструкторов проводят занятия и стрельбы. «Местное население (татары) успешно вооружается. Цель – борьба с партизанами. Надо полагать, что в ближайшее время они начнут практиковаться в борьбе с нами»[409]409
  ГАРК. Ф. П-8714. Оп. 1. Д.30. Л.18–19; Генов И.Г. Дневник партизана. Симферополь: Крымиздат, 1963. С. 146.


[Закрыть]. Село Баксан находилось внутри зоны действия отрядов 2‑го партизанского района в это время. В окрестных лесах Зуйского, частично Карасубазарского и Симферопольского районов (в административных границах 1941 года) действовали Зуйский, Биюк-Онларский и Сейтлерский партизанские отряды, составлявшие т. н. Зуйскую группу отрядов (кроме них, во 2‑м районе базировались еще Ичкинский, Колайский, Джанкойский, Карасубазарский и два Красноармейских отряда в исследуемое время – январь‑март 1942 г.).

Поскольку перед выходом в лес конкретных боевых задач отряды не получили, а большинство партизанских командиров не представляли себе в полной мере, что такое «малая война», всем начальникам партизанских районов пришлось самостоятельно принимать решение на ведение конкретных боевых действий. В результате во второй половине ноября 1941 г., сразу же после завершения организационного этапа, партизанские формирования, еще не успевшие накопить достаточный боевой опыт, стали повсеместно большими группами, а иногда и целыми отрядами нападать из засад на автоколонны, обозы, отдельные автомашины и небольшие подразделения оккупантов, продвигавшиеся по шоссейным и проселочным дорогам. Одновременно повреждались путевые сооружения, стационарная и полевая связь оккупантов.

Ощутив на себе активную деятельность партизанских сил, опытные регулярные войска и полевая жандармерия сразу же сами пошли в лес, и с помощью пособников из местного населения, в основном прилесных татарских населенных пунктов, уже успевших организоваться в группы и отряды самообороны, стали громить и грабить партизанские продуктовые базы, убивать или захватывать связников и разведчиков.

В середине декабря в с. Розенталь были посланы разведчицы Зуйского отряда Д. Кравченко и М. Брылева. Из разведки они не возвратились, и позже выяснилось, что их схватили «баксанские татары и отвели в Карасубазар», где находилась тюрьма[410]410
  Луговой Н.Д. Страда партизанская: 900 дней в тылу врага. Дневниковые записи. Симферополь: ЧП «Эльиньо», 2004. С.57.


[Закрыть]. А 23.12.1941 г. командир Зуйского отряда А.А. Литвиненко записал в дневнике: «…Трубенко со своей группой был у Баксана и установил, что там всего 15 “гансов” и что это Абибулаев Зенатия и Абдураманов Ильяс водили немцев за нашими продуктами»[411]411
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.426. Л.11.


[Закрыть]. 5.1.1942 г. Литвиненко запишет в дневнике: «Ещё в Тав-Кипчак нам донесли агенты, что из Баксана вышла в лес группа немцев человек 10 и с ними группа татар свыше 10 человек. Когда пришли домой узнали, что эти группы противника окружили землянки группы Трубенко и лишь случайно Трубенко с группой вырвались»[412]412
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.426. Л.16.


[Закрыть].

В приказе № 8 от 4.12. 1941 г. командующий Штаба главного руководства партизан Крыма (ШГР) А.В. Мокроусов обязал командование каждого отряда проводить в месяц не менее трёх операций, при этом командирам и комиссарам – лично в них участвовать. Во время Керченско-Феодосийской операции партизанские отряды 2‑го района активизировали свои боевые операции, заняли более десяти населенных пунктов, из которых ушли вражеские войска. 18 января 1942 году Зуйский отряд провёл первую операцию по захвату с. Баксан.

Комиссар отряда Н.Д. Луговой записал в дневнике: «Решено: время дать баксанским полицаям ответ. С этим и идём на Баксан… Сам рельеф местности подсказал план нападения, мы скрываясь в зарослях, обложили село с трёх сторон, а четвёртую – северную – решили прикрыть миномётным огнём. Скрытность и внезапность удалась. Ошеломлённые неожиданным огневым ударом, как громом с ясного неба, немцы и полицейские заметались в селе, как мухи в паутине. Трижды пытаясь защититься ответным огнём, они всё же прекратили сопротивление, частью обратившись в бегство, частью скрывшись в погребах, сараях и курятниках. В 2 часа Баксан был взят...»[413]413
  Луговой Н.Д. Страда партизанская: 900 дней в тылу врага. Дневниковые записи. Симферополь: ЧП «Эльиньо», 2004. С.62.


[Закрыть]. Дальше Луговой упоминает о попытке поговорить со стариками и женщинами, но разговора не получилось. Партизаны оставили в селе листовки и приказ полицейским: в суточный срок сложить всё оружие, вплоть до дробовиков и свезти его на 1-ю баксанскую казарму, прекратить всякие походы в лес под любым предлогом. Командир отряда А.А. Литвиненко записал в дневнике: «18 января ходили проучить баксанских предателей. В последнее время в Баксане немцы вооружили несколько десятков татар и почти ежедневно тренировали их в стрельбе из винтовок, автоматов и пулемётов. Эти же предатели вместе с немцами напали на землянки группы Трубенко. Оказывается во время этого нападения убит т. Кинчевский, которого мы считали пропавшим неизвестно куда. 16 января т. Кинчевский найден под скалой против землянок мёртвым с раной в груди… Похоронили его вчера, там же под скалой. Всё это требовало суровой мести, наказания предателей. 18.1. мы всем отрядом подошли к Баксану с западной стороны, но были обнаружены немцами и татарами. Они открыли по нас оружейный и пулемётный огонь. Группы Мисько и Иванова вошли в деревню и начали разыскивать предателей, расстреливая их. Сволочи вооружили даже подростков и стариков. Пришлось открыть огонь из миномётов. Выпустили 130 мин по их группам, а затем ворвались в деревню. Немцы и татары убежали из деревни. Как только мы были замечены, немцы послали верхового за подкреплением и нам пришлось уйти, т. к. подошло до батальона пехоты противника»[414]414
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.426. Л.18.


[Закрыть].

На следующий день написано донесение, подписанные Литвиненко и Луговым, в штаб района: «Начальнику 2‑го района партизан Крыма Генову. …За последние время разведкой установлено, что немцы стали на путь вооружения мирного населения татар для самообороны от красных партизан. В д. Баксан немцы вооружили свыше 30 ч. татар русским оружием (винтовки, полуавтоматы и пулемёты). Проводятся регулярно – ежедневно учебные стрельбы с выходом в лес. 18 января отряд произвёл операцию против д. Баксан с задачей уничтожения немецкого гарнизона и вооружённую охрану-полицию. На подступах к деревне отряд был обнаружен и открыт ружейно-пулемётный огонь по отдельным нашим группам, выслав верховых за помощью в д.д. Аргин и Розенталь. Установив точки сбора вооруженных татар и немцев, отрядом был открыт ураганный миномётно-пулемётно-ружейный огонь. После которого, в скором времени, немцы и вооружённые татары начали убегать. Под прикрытием наших миномётов, 2 группы пошли в деревню, где расстреливали убегавших предателей и полицию. Конфисковать имущество предателей и установить количество убитых немцев и татар не представилось возможным потому, что противник на автомашинах подбросил подкрепление до батальона пехоты, открыв по нас огонь из пулемётов и автоматов. Такое положение заставило отряд отойти. Предварительными данными нами установлено: убитыми и тяжелоранеными предателей и полиции до 15 человек. В деревне нами вывешены обращение к колхозникам и колхозницам (используя последние данные Совинформбюро), приказы и красное знамя с надписью: “Смерть немецким оккупантам.” 19 января 1942 г.»[415]415
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.408. Л.52.


[Закрыть]. В донесении от 2.02.1942 г. указывается число партизан участвовших в операции – 60 человек. Убито 15 человек полиции. В отряде один партизан легко раненный.

После 18 января в боевой деятельности Зуйского, а также базирующихся в это же районе Сейтлерского и Биюк-Онларского партизанских отрядов больших изменений не произошло: диверсионные группы выходили на шоссе Симферополь – Алушта и Симферополь – Карасубазар, подрывали автомашины, производили разведку, отряды совместно и самостоятельно совершали боевые операции. 2 февраля пришли связные из заповедника и сообщили, что ШГР планирует перейти в район расположения Зуйского отряда. Центральный штаб прибыл 14 февраля, и уже 15 февраля А.В. Мокроусов проводит совещание с командованием трёх отрядов и ставит задачу силами Зуйского, Сейтлерского и Биюк-Онларского отрядов «взять Баксан»[416]416
  Федоренко Ф.И. Годы партизанские. Симферополь: Таврия, 1990. С. 45.


[Закрыть]. Операция была назначена на 18 февраля 1942 года.

Однако за прошедший месяц многое изменилось: десанты в Феодосию и Судак были ликвидированы и советские войска отброшены на Ак‑монайский перешеек, оккупационное немецкое командование активно продолжало вербовку добровольцев в отряды самообороны. К этому времени в селе Баксан располагалась 4-я рота самообороны в составе 125 человек[417]417
  Романько О. В. Крым под пятой Гитлера. Немецкая оккупационная политика в Крыму (1941–1944). М.: Вече, 2011. С. 176–177.


[Закрыть]. Командир Зуйского отряда Литвиненко сообщал в штаб 2-ого района: «По имеющимся у нас данным за последнее время, Баксан является центром среди окружающих его деревень Кайнаут, Конрад и других в организации отрядов из местного населения по борьбе с партизанами, под руководством немецких инструкторов. В настоящее время в Баксане имеется до ста вооружённых татар и 10–15 человек немцев»[418]418
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.40. Л.36.


[Закрыть]. Разведчики сообщали, что под руководством немцев и румын проводятся учения, стрельбы, но им было неизвестно, что в селе роют окопы, организуют укреплённые огневые точки, устанавливают пулемёты, в домах и стенах – бойницы. Командир 21‑го (Биюк-Онларского) партизанского отряда Ф.С. Соловей сообщал начальнику 2‑го района И.Г. Генову: «…В татарских деревнях Баксан, Казанлы и других немцами созданы отряды для борьбы с партизанами с которыми румынские и немецкие офицеры проводят занятия, а в настоящий момент под руководством немецких и румынских офицеров эти отряды ушли в лес против партизан, но в какой лес не установлено. 15.2.42 г.»[419]419
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.406. Л.19.


[Закрыть].

Тем не менее, слабо владея обстановкой и не имея свежих разведывательных данных, издаётся приказ, подписанный командованием Зуйского отряда[420]420
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.408. Л.17.


[Закрыть]. В документах Зуйского отряда об этой операции сказано кратко: «18–19 февраля. Количество участников 60 ч. Операция на взятие дер. Баксан. Цель: разгром полиции. Операция не выполнена ввиду того, что не было ответных ракет. Убит 1 полицейский»[421]421
  ГАРК. Ф. П-151. Оп.1. Д.408. Л.41.


[Закрыть].

Партизанский командир Ф.И. Федоренко значительно позже укажет на некоторые характерные ошибки: «Готовился налёт в спешке, без достаточной разведки сил и системы охраны гарнизона противника. Рубежи атаки с трёх сторон намечались приблизительно – только по картам, без командирской рекогносцировки на местности… Ни тщательной маскировки, ни надёжных сигналов начала атаки и выхода из боя… Мокроусов сильно переживал поражение отрядов тиркинского леса, но стоял на своём: баксанский гарнизон гитлеровцев должен быть разгромлен…»[422]422
  Федоренко Ф.И. Годы партизанские. Симферополь: Таврия, 1990. С. 45.


[Закрыть].

А.А. Литвиненко был отстранён от командования отрядом, вместо него командиром Зуйского отряда назначен капитан Н.П. Ларин, бывший начальник штаба Биюк-Онларского отряда. Так как поставленную задачу никто не отменял, именно Ларин возглавил подготовку к новому штурму

Было ясно, что совместных действий зуйской группы отрядов по разгрому опорного пункта оккупантов в Баксане не получалось. Зуйский (13‑й), Биюк-Онларский (21‑й) и Сейтлерский (14‑й) отряды в январе – феврале пытались разгромить Баксан, при этом последнее нападение оказалось особо неудачным, за что А.В. Мокроусов отстранил А.А. Литвиненко от командования Зуйским отрядом. После февраля гарнизон села, состоящий из румын, местных добровольцев и полицаев, под руководством немецких инструкторов превратил Баксан в мощный опорный пункт с хорошо развитой системой охраны подходов. Крайние дома были переоборудованы в огневые точки, село опутано колючей проволокой. Все пути проникновения для связи с местным населением были отрезаны: «…Никаких сведений из Баксана не имеем, все щели закрыты…»[423]423
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 498. Л. 27.


[Закрыть].

В соответствии с приказом начальника 2‑го партизанского района И.Г. Генова на подготовку к нападению отводилась неделя[424]424
  Генов И. Г. Дневник партизана. Симферополь: Крымиздат, 1963. С. 156.


[Закрыть]. Командовать Зуйской группой поручено новому командиру Зуйского отряда капитану Н.П. Ларину (комиссар Н.Д. Луговой, начштаба В.Д. Тимофеев). Издаётся боевой приказ, подписанный командованием Зуйского партизанского отряда[425]425
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 408. Л. 23.


[Закрыть].

И.Г. Генов описывает операцию обобщающе: «В ночь с 8‑го на 9 марта отряды заняли исходные рубежи. Здесь развели костры. Противник же тщательно следил за передвижением и поведением партизан. На рассвете отряды пошли в наступление теми же путями, по которым шли на Баксан 18–19 февраля. Стоило партизанам выйти из леса, как их встретил пулемётный и миномётный огонь фашистов…»[426]426
  Генов И. Г. Дневник партизана. Симферополь: Крымиздат, 1963. С. 157.


[Закрыть].

Погода внесла свои коррективы: ночью и днём разыгрался снежный буран. Из-за сложных метеоусловий командирская рекогносцировка, как и 20 февраля, проведена не была, вновь понадеялись на хорошее знание местности. Днем 8 марта, соблюдая меры предосторожности, группа вышла в направлении Баксана. Зуйский отряд продвигался по лесным опушкам Караби-яйлы, биюконларцы (Ф.С. Соловей, Г.А. Фельдман, Д.А. Абрамов) – по Долгоруковской яйле, а Сейтлерский отряд (Ф.Н. Верещагин, М.И. Пузакин, П.А. Колесник) – по хребту Орта-Сырт. Преодолев 15–20 км по заснеженной пересеченной местности, отряды должны были перед рассветом 9 марта прибыть на исходные рубежи, охватить Баксан с востока, юга, запада и, выставив заслоны на дорогах, связывавших Баксан с Аргином, Фриденталем и Зуей с крупными гарнизонами оккупантов, к 7.00 подготовиться к общей атаке. Начало атаки – по сигналу красной ракеты Ларина[427]427
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 498. Л. 30.


[Закрыть].

К 6.30 Зуйский отряд достиг исходного рубежа – безлесного холма у восточной окраины села в 700–800 метрах к югу от шоссированной дороги Баксан – Карасубазар, в направлении Аргина выставил в заслон группу А.Ф. Мисько с двумя ручными пулеметами и изготовился к бою. Опасаясь, что с рассветом атакующие будут хорошо видны на заснеженном склоне холма, Ларин выстрелил красную ракету в 6.45, на 15 минут раньше срока[428]428
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 498. Л. 32.


[Закрыть]. Биюконларцы и сейтлерцы не отозвались, так как запоздали с выходом на исходные рубежи.

В отличие от партизанских отрядов, гарнизон Баксана, находившийся в готовности, по красной ракете немедленно открыл ураганный огонь из всех видов стрелкового оружия, минометов и даже горных орудий. Под огнем противника группы А. А. Литвиненко и А.И. Иванова ворвались в село, достигли крайних домов и стали забрасывать огневые точки ручными гранатами. В 7.15—7.20 вступились биюконларцы и сейтлерцы, однако их огонь продолжался недолго и к 7.50 окончательно прекратился. К этому времени рассвело, и партизаны Зуйского отряда оказались под прицельным огнем – появились раненые и убитые. Многие дома, превращенные в огневые точки, были разрушены. К 9.00 интенсивность огня гарнизона стала ослабевать, но в это время был ранен в голову пулеметчик группы Литвиненко и убит пулеметчик группы Иванова, а из Аргина около 10.00 через поселок Ханлык на нескольких грузовиках прибыли до 150 немцев, спешились и под прикрытием станковых пулеметов стали быстро продвигаться по оврагу на юг вдоль хребта Кара-Оба, чтобы отрезать партизан от Яманташского леса. Оценив обстановку, Ларин принял решение отходить, поставил задачу Мисько огнем двух ручных пулеметов заслона остановить немцев и не выпустить из оврага, а сам с начальником штаба В. Д. Тимофеевым побежал на правый фланг, чтобы вывести группы Литвиненко и Иванова из боя. Луговой приказал командиру пулеметной группы Я. В. Кузьмину расположиться на высоте 497,0, пропустить группы Литвиненко и Иванова и воспретить противнику преследование отряда по баксанской дороге. Выводя группы, Ларин был тяжело ранен, его вытащили из-под обстрела парашютисты группы Иванова, при этом Ларин несколько раз просил бросить его и спасать отряд. Литвиненко, обвиненный в феврале в трусости, отходить из Баксана наотрез отказался, отпустил раненых, связников и продолжал подавлять огневые точки противника, чем фактически обеспечил отход основных сил отряда. Попав под огонь станковых пулеметов аргинцев, Литвиненко был убит, при этом погибла и большая часть его группы[429]429
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 498. Л. 38.


[Закрыть].

Как стало впоследствии известно, после получасовой перестрелки комиссар Биюк-Онларского отряда А.Г. Фельдман запаниковал, отошел от исходного рубежа и увел отряд на базу, бросив командира отряда Ф.С. Соловья с тремя бойцами на подступах к Верхнему Баксану. Точно также повел себя и комиссар Сейтлерского отряда М.И. Пузакин, в результате чего командир отряда Ф.Н. Верещагин смог догнать своих бойцов через восемь километров уже в лесу. Ф.С. Соловей с оставшимся в живых ординарцем отстреливался от баксанцев до 16.00, был трижды ранен и только после прибытия подкрепления немцев из Зуи, в предвидении их атаки отошел в лес и с большим трудом добрался до высоты 1025 к полудню 10 марта[430]430
  Луговой Н.Д. Страда партизанская: 900 дней в тылу врага. Дневниковые записи. Симферополь: ЧП «Эльиньо», 2004. С.63.


[Закрыть].

Организованного вывода из Баксана Зуйского отряда также не получилось. Группы отходили самостоятельно, а часть бойцов самовольно покинула поле боя. Тяжело раненый начальник штаба отряда В.Д. Тимофеев возглавил группу таких же, как и он, покалеченных партизан, присоединил к себе Я.В. Кузьмина с пулеметным расчетом, часть здоровых бойцов, которые должны были идти на помощь группам Литвиненко и Иванова, и увел на Орта-Сырт. По дороге на Яманташской заставе забрал всех лошадей, предназначенных для вывоза раненых, и «использовал их в своих целях»[431]431
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 498. Л. 38.


[Закрыть]. Фактически Ларин, Луговой и небольшая группа партизан также были брошены основными силами отряда и отходили в одиночестве. К 18.00 Ларина дотащили до стыка рек Бурульчи и Суата, где наконец смогли почувствовать себя в безопасности. Не найдя лошадей на заставе, Луговой ушел на высоту 1025 и только лишь в 3.00 10 марта смог послать за командиром отряда группу обеспечения с лошадьми. К 10.00 измученного Ларина с перебитой и обмороженной ногой доставили в лагерь[432]432
  Луговой Н.Д. Страда партизанская: 900 дней в тылу врага. Дневниковые записи. Симферополь: ЧП «Эльиньо», 2004. С. 63–64.


[Закрыть].

С приходом раненого Ф.С. Соловья окончательно прояснились масштабы трагедии: Зуйский отряд потерял убитыми 15 и ранеными 10 партизан – 50 % боевого состава. Впервые партизаны Зуйского района понесли такие большие потери[433]433
  Книга Памяти Республики Крым. Т.6. Симферополь: «Таврида», 1995. С. 14.


[Закрыть]. Среди получивших ранения были командир отряда капитан Ларин Н.П. и начальник штаба полковник Тимофеев В.В., а также Камардина (Шамко) Е.Н., в будущем исследователь партизанского движения в Крыму. Биюк-Онларский отряд имел потери: убитыми 5 человек, без вести пропавшими 4 партизана и раненых 5 чел. Сейтлерскому отряду обошлось 2 легко ранеными. Общие потери всех отрядов – 20 убитых и 20 раненых. Противник не досчитался 40 солдат, местных самооборонцев и полицаев. Кроме того, в ходе боя был убит староста с. Баксан и один офицер. При этом основная задача оказалась не выполненной – Баксан разгромить не удалось.

Еще до прихода на высоту 1025 ШГР и штаба 2‑го партизанского района командование Зуйского отряда провело разбор боя. В.Д. Тимофеев и его помощник В.В. Макухин от занимаемых должностей были отстранены, Я.В. Кузьмин за невыполнение приказа выведен со строгим выговором из состава партбюро, а боец Князев «за самовольный уход с поля боя» приговорен к расстрелу (приговор отправлен в ШГР на утверждение)[434]434
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 498. Л. 27–30, 32, 38.


[Закрыть].

После подведения итогов деятельности Зуйской группы и разбора неудачи под Баксаном А. В. Мокроусов 24 марта принял решение из Зуйского, Сейтлерского и Биюк-Онларского отрядов образовать оперативную группу и назначить ее командиром Н.Д. Лугового без освобождения от исполнения обязанностей комиссара отряда. Зуйским отрядом временно стал командовать А.И. Иванов (командир группы парашютистов из состава отдельного парашютного батальона разведотдела штаба Кавказского фронта, десантированной в партизанский лес в январе 1942 г. и влитой в отряд зуйчан). А.В. Мокроусов, назначая Н.Д. Лугового командиром Зуйской опергруппы, явно недоработал свое решение – Луговой становился прямым начальником командира Зуйского отряда, заместителем которого он являлся. К сожалению, приходится констатировать, что такие опрометчивые и абсурдные решения не способствовали укреплению авторитета ШГР.

Операции по захвату Баксану получили известность, попав в издаваемый в Берлине бюллетень «Сообщения из СССР». В номере от 8 апреля 1942 г. отмечалось, что 4-я рота самообороны стойко обороняла населённый пункт Баксан. В ходе четырехчасового боя чуть больше сотни добровольцев сдерживали натиск более 500 партизан[435]435
  Диксон Ч. О., Гейльбрунн О. Коммунистические партизанские действия. М.: Издательство иностранной литературы, 1957. С.164.


[Закрыть]. Вместе с тем, ежедневные донесения Штаба по борьбе с партизанами указывают, что 9 марта «татарская рота в Баксане атакована партизанами, в результате боя с партизанами у деревни Баксан убито 30 партизан, несколько ранено, 2 захвачены в плен. Потери 5 татар из подразделения Баксана, 4 ранены, в помощь был брошен взвод румын и взвод немцев»[436]436
  NARA. Т312 – 1691. (11 АОК). f.0238.


[Закрыть].

Объединенные усилия 1‑го и 2‑го партизанских районов 21.1.1942 г. в деревне Суук-Су (севернее Судака), 3‑го и 4‑го районов 8 февраля и Симферопольского № 2 отряда 10 февраля – в селе Коуш (фактически в Крымском заповеднике); совместные действия Зуйской группы отрядов в январе – марте в Баксане, Карасубазарского и Красноармейских отрядов 11 марта в Орталане Карасубазарского района показали, что на данном этапе значительные опорные пункты охранно-блокадной системы оккупантов, усиленные отрядами местных добровольцев и полиции, оказались партизанским формированиям «не по зубам». Отряды не были готовы к совместным наступательным действиям, несли тяжелые невосполнимые потери, обрастали большим количеством раненых, что приводило к утрате маневренности, расходовали огромное количество боеприпасов (особенно остродефицитных ручных гранат) и, как следствие, утрачивали авторитет в глазах местного населения. Все это, вместе взятое, в то время не в полной мере было понято и правильно оценено А.В. Мокроусовым и его штабом. В итоге, несмотря на неоднократно повторявшиеся требования командующего, отряды и районы на крупные опорные пункты оккупантов вплоть до подъема партизанского движения осенью 1943 года больше никогда не нападали. Начальники районов, командиры отрядов и групп на личном опыте убедились, что основными видами боевых действий должны стать диверсии, широкомасштабные нападения из засад мелких групп партизан на коммуникации 11‑й армии, а также репрессивные акции продовольственные операции входе налетов на отдельные посты и заставы и мелкие гарнизоны оккупантов и их пособников.

Одновременно в партизанском движении начались тенденции, которые привели к конфликту интересов в дальнейшем. 14 февраля командующий Крымским фронтом генерал-лейтенант Д.Т. Козлов радиограммой приказал командиру высаженного в январе в Судаке 226‑го горнострелкового полка майору С.Г. Забродоцкому объединить остатки своего и 554‑го полков, пробившихся к партизанам, в отдельную боевую группу. Командиром ее назначался подполковник Н.Г. Селихов, Забродоцкий же – начальником штаба группы. Численность уцелевших десантников, объединенных в боевую группу составила 435 человек[437]437
  ГАРК. Ф.П-151. Оп.1. Д.38. Л.24.


[Закрыть]. Первоначально командование фронта потребовало подчинения всех партизанских формирований этой группе, но вскоре отменило такое распоряжение, подтвердив полномочия Мокроусова как командующего. Тем не менее, группа Селихова оставалась автономной, а явное расположение к нему разведотдела Крымфронта привело к тому, что Н.Г. Селихов стал изымать из отрядов военнослужащих и подчинять себе. Это породило почву для конфликтных отношенией с командованием ШГР и 2‑го района, а умноженное на интриги отдельных партизан-военных из бывшей 48‑й кавдивизии и сложности партизанской жизни впроголодь и без регулярной поддержки – вылилось в «военно-партизанскую смуту», о которой речь пойдет ниже.

Противник. При этом противник активизировал свои действия. Немецко-румынские войска и части вспомогательной полиции c 14 февраля предприняли новую операцию, сначала против отрядов 1‑го района. Судакский и Кировский отряд приняли бой, но с наступлением темноты смогли оторваться от противника. К вечеру 14 февраля противник обошел Кировский отряд и ударил, поднялась паника. Командир Алдаров и комиссар Крюков были склонны к бегству. В это время больной начальник группы разведки, мл. политрук Г. Новиков выскочил из санземлянки, и сумел организовать бойцов. Противник был отбит, и Новиков фактически спас не только весь отряд, но и тыл всего 1‑го района, однако был смертельно ранен в этом бою[438]438
  Дневник К.Б. Муратова (к.п. 1244) / Фонд Феодосийского музея древностей. о/ф. Д. № 85 (Муратов К.Б.).


[Закрыть].

Несколько дней продолжались бои в лесах 2‑го и 5‑го партизанских районов. Подверглись прочесам многие массивы горных лесов. Но на этом испытания не закончились – зимой 1942 г. в отрядах 3‑го, 4‑го, 5‑го районов умерло от голода до 400 человек[439]439
  ГАРК. Ф.П-151. Оп.1. Д.21. Л.62–68.


[Закрыть]. На 21 марта 1942 г. численность крымских партизан составляла 3180 человек в 26 отрядах[440]440
  ГАРК. Ф.П-151. Оп.1. Д.23. Л.144.


[Закрыть].

С целью запугать население и лишить партизан редкой помощи, оккупанты и их пособники в феврале и марте 1942 года уничтожили целые деревни. Первым населенным пунктом, с которого началась реализовываться эта форма геноцида – сожжение населенных пунктов с мирным населением, был рабочий поселок Чаир в Бахчисарайском районе, уничтоженный 4 февраля 1942 года. Вторым стало село Лаки в том же районе 23 марта.

Командир Бахчисарайского партизанского отряда М.А. Македонский, а позднее командир Южного соединения крымских партизан вспоминал: «Жители Чаира помогали нам. Здесь мы размещали раненых. Особенно большую помощь оказывали Анна Сандулова и Люба Мартышевская»[441]441
  Македонский М.А. Пламя над Крымом. 3-е изд. Симферополь: «Крым», 1969. С.48.


[Закрыть]. Любовь Мартышевская и её младенец – одни из 17 казнённых в Чаире. Сгорели и 15 жителей поселка и двое тяжелораненых красноармейцев, находившихся в её доме[442]442
  Бои за Крым: сборник статей и документов / ред. Р.М. Вуль. Симферополь: «Красный Крым», 1945. С. 216–217.


[Закрыть]. В начале карательной акции изуверы заставили жителей снести все ценное имущество и согнать скот в одно место. После этого все дома были подожжены. М.А. Македонский отмечал следующие подробности расправы: «В 6.30 утра карательный отряд СС, сопровождаемый проводниками из числа предателей во главе с Ягья Смаилом, окружил посёлок и начал расправу… Ворвались в дом Любы Мартышевской. Выволокли её на улицу, стали избивать. Больше всех старались Ягья Смаил и Лазарев (командир взвода карателей, житель Чаира). Немецкие солдаты выбросили из избы ребёнка Любы и стали обливать дом бензином. Над крышей взвился дым». Когда женщина с ребёнком на руках бросилась к дому спасать красноармейцев (И.О. Кожедуб и С.И. Дидель), «Лазарев выстрелил. Пуля пробила грудь матери и голову ребёнка». Ещё одного малыша – трёхлетнего Витю Захарова – застрелили, когда он пытался отдать босому деду носки. Посёлок полностью сожжён, оставшихся женщин и детей общей численностью 32 человека угнали в Бахчисарай. Как писала 24 декабря 1942 года газета «Красный Крым»: «Ни одна из женщин не вернулась, а дети зверски умерщвлены»[443]443
  Красный Крым. 1942. 24 декабря.


[Закрыть]. Подлинный акт об уничтожении поселка Чаир 4 февраля 1942 года[444]444
  ГАРК. Ф. П-151. Оп. 1. Д. 392. Л.4-4об.


[Закрыть] уточняет фамилии и возраст расстрелянных и сожженных, раскрывает подробности зверства, которые по этическим соображениям в данном исследовании не приводятся. Командир Бахчисарайского партизанского отряда М.А. Македонский сообщает об оригинале акта уничтожения поселка Чаир, написанном на вырванном листке из тетради и хранящемся в архиве, который он приводит тоже с некоторыми купюрами[445]445
  Македонский М.А. Пламя над Крымом. 3-е изд. Симферополь: «Крым», 1969. С. 47–48.


[Закрыть]. Весьма подробно акт приводится в документах органов госбезопасности: «4‑го февраля с.г. в 6-30 часов утра гитлеровский карательный отряд «СС», в количестве около 250 человек, сопровожденные проводниками из дружинников-татар, во главе с предателем – Ягъя Смаилом, скрытно окружили поселок Чаир и начали зверскую расправу над жителями поселка. Выгнав жителей из домов и заставив их вынести все ценное из квартир, согнать скот, фашистские изверги всех женщин с детьми погнали к шоссе, а мужчин и несколько человек подростков – выстроили на общем дворе поселка. После этого гитлеровцы подожгли все дома поселка. В одном из домов поселка находились раненые красноармейцы – Кожедуб и Дидель Семен Иванович, которые сгорели, так как фашисты не разрешили вынести раненных из дома. Отобрав из числа мужчин 6 человек, гитлеровцы, во главе с офицером, повели их к северной стороне поселка к глубокому, 15-ти метровому лесистому обрыву и офицер первый стал расстреливать приведенных. Из этой группы – Заяц и Сандулов, после первых выстрелов, прыгнули в обрыв и спаслись бегством, Сандулов во время побега был ранен. На этом озверевшие фашистские изверги не остановились и приступили к расправе над остальными жителями – мужчинами, женщинами и детьми. Бандиты расстреляли 16 человек (приведены их ФИО – Т.С.)…»[446]446
  Архив УФСБ России по Республике Крым и г. Севастополю. Ф-100. Арх. № 1. Т.1. Л.3–4.


[Закрыть].