Текст книги "Листая страшные страницы"

«Схема» Сталина.

Именно по такой схеме осуществлялась работа со Сталиным. Только вместо электродов использовался направленный человеком и усиленный аппаратурой волновой энергетический поток. Высший командный состав, разложенный по фамильному списку, был закодирован на ярость. А несколько позже, таким возбудителем стал информационный сигнал – «Война с Германией».

Вызываемая яростью реакция отторжения у каждого индивидуума своя. У Сталина, по понятным свойствам его характера, эта реакция трансформировалась в программу уничтожения.

С началом военных действий в конце июня 1941 года и с ликвидацией известного уже нам центра в помещении германского посольстве в Москве начинается «выздоровление» Сталина. Сильнейшая воля этого человека начинает активно гасить оставшиеся без подпитки искусственно созданные структуры его сознания. Именно на это уходит почти две недели, когда, как известно, Вождя было не видно и не слышно. По всем свидетельствам, Сталин в этот период переживал настоящую психическую ломку, к которой добавился нервный стресс от неспособности понять – как он мог не видеть того, чего нельзя было не видеть. Это чувство изумления оказалось настолько сильным, что Сталин дважды высказал при Ворошилове и Молотове ту мысль, что советский народ должен был бы свергнуть такого как он руководителя, и это было бы вполне справедливо.

Глава VI. Большие английские секреты

Английская мифологема.

У Второй мировой войны есть и другая не менее загадочная история, на которую теперь удается пролить свет. И если нельзя еще установить всех подробностей и деталей, можно уже отчетливо говорить о главном.

Англичане очень любят напоминать всему миру, что, объявив Германии войну в сентябре 1939 года, они вскоре один на один встали на борьбу с европейским фашизмом.

Особенно часто об этом старалась поговорить мадам Тэтчер. Но если для простого английского обывателя все так и выглядело, «Железная леди» очень и очень лукавила. Она-то, во всяком случае, знает многое из этой истории, тщательно и умышленно скрываемой до сих пор англосаксонской элитой.

Вернемся к тем временам.

Готовящийся захват Польши Германия практически не скрывала, хотя английское правительство официально и на весь мир заявляло, что при начале подобных действий война Англии против Германии – вопрос уже окончательно британцами решенный.

Возможно, Гитлер не боялся такой войны?

Единственный страх Фюрера.

Напротив, он считал ее для Германии катастрофической и, поэтому, невозможной.

Причины и саму ситуацию западные историки предпочитают всегда обходить стороной. Замалчивается прежде всего тот факт, что стратегически Англия была непобедима, о чем мы и расскажем сейчас подробней.

Однако сначала уточним, что речь идет не собственно об Англии, а о Великобритании, то есть об огромных человеческих и материальных ресурсах (Австралия, Новая Зеландия, Канада, Индия и проч.). И, вместе с этим, о суперпромышленных США.

Вся английская история – это море. Море – главная ландшафтная категория всех островитян.

Русскому человеку естественно движение по бесконечным заснеженным пространствам, а посему он не видит для себя в них большой опасности. И даже смерть (от холода, волков, разбойников) почитает почти такой же естественной, как от неожиданной болезни под крышей родного дома.

Кавказец в такой белый бескрайний холод без страшной нужды просто не пустится. А если сделает это, начнет погибать не от стужи прежде всего, а от внутренней психологической неспособности сколько-нибудь долго находиться в подобных условиях. Зато в своих горах он ничего не страшится и смерть за любым утесом полагает для себя хоть и весьма нежелательной, но, в конечном счете, нормальной.

В военном же деле психология смерти (то есть – в каких условиях человек готов, а в каких не готов умирать) имеет главенствующее значение.

В английских генах море – не меньше, чем дом родной. Уйти туда и не вернуться, считалось с XVI века нормальным исходом мужской ответственной жизни. Вернуться с победой – ее достойным и героическим итогом. Морская история англичан научила их и другому: природному пониманию военных действий с использованием флота и береговой артиллерии. Даже маленькие хорошо организованные английские береговые гарнизоны в сочетании с собственным флотом на протяжении нескольких веков были непреодолимым препятствием на пути численно превосходящего противника.

Двадцатый век добавил островитянам новую страшную силу – авиацию. И в совокупности с ней в тридцатые годы XX века сформировалась принципиально новая стратегия.

Неуязвимая Англия.

Британцы не ставили задачи масштабных войн на континенте. Стратегия была проста и исключительно эффективна:

1) флот; 2) береговая и зенитная артиллерия; 3) тяжелые бомбардировщики.

Береговая полоса позволяла рассредоточивать флот таким образом, что это исключало сколько-нибудь эффективную атаку на него с воздуха, а с моря он сам был готов к активным наступательным действиям. И вместе с береговой артиллерией исключал любой массовый десант на свою территорию.

Зенитная артиллерия была рассчитана на такую плотность огня вокруг всего нескольких основных промышленных центров, чтобы потери противника оказались для него экономически непозволительными.

Что это значило?

Именно то, что начавшиеся немецкие бомбежки Лондона и Ливерпуля со временем пришлось приостановить, так как при регулярных налетах англичане устойчиво сбивали чуть больше бомбардировщиков, чем вся немецкая промышленность успевала в те же сроки производить.

Но даже постепенный разгром своих основных городов для англичан не был стратегически страшен, так как их промышленная база находилась не в Англии, а за океаном. Доставка оттуда техники и прочих ресурсов могла осуществляться нескончаемым потоком по воздуху и мощными военно-морскими конвоями. Остров на крайний случай (до которого так и не дошло) превращался в сплошную военную базу с беспрерывно поступающими туда ресурсами вплоть до полного продовольственного обеспечения. Плюс к этому – гарантированное пополнение необходимой военной человеческой массы. Что касается последней, то англичане при необходимости включали сюда все собственное зрелое мужское население (до 10 млн. человек), использовали североамериканцев и жителей Австралии. Кроме того, существовали планы[8]8
  Остались невостребованными.


[Закрыть] вербовки индусов и, по линии США, мексиканцев для использования их не только во вспомогательных обслуживающих частях, но и на летно-стрелковой службе.

Другими словами, Англия готовилась стать, с одной стороны, неуязвимой военной базой, с другой стороны, – огромным аэродромом тяжелых бомбардировщиков. И все это как минимум на десятилетие. На десятилетие, в течение которого тяжелая авиация будет планомерно утюжить континентальную Германию, у которой нет за спиной никакой заокеанской поддержки. На десятилетие, которого не только по расчетам самих англосаксов, но и по расчетам немецкого Генерального штаба, вполне было достаточно для практически полного промышленного и людского опустошения их территорий.

Вот почему Гитлер считал войну с Англией катастрофой.

Но почему он считал ее невозможной? И почему, когда Англия объявила войну в 1939-ом, испытал почти такой же шок, как позже Сталин в 1941-ом? И опять же, войну не неожиданную, а вполне явно обещанную…

Необъяснимый поступок Гесса.

Почему в 1940 году второй человек Рейха Гесс вдруг как мальчишка выбросился в Англии на парашюте? И почему протоколы его допросов и вся эта фантастическая история не только не стали достоянием гласности (как положено по английским законам – через пятьдесят лет), но и, согласно откровенным намекам их деятелей, не станет рассекреченной никогда?

Повторим, по своей фантастичности поступок Гесса сравним разве что с таким же приземлением маршала Буденного вместе с конем на Александр-платц в Берлине.

Чудеса, как мы уже говорили, конечно, возможны, но невозможны чудеса без причин.

Для объяснения же этого «чуда» придется, в том числе, коснуться одной очень мало известной стороны английской истории.

Глава VII. Разгадка побега Гесса

Вернемся к уверенности Фюрера, в том, что война с Англией не произойдет.

Лондонская операция.

Установки секретного комплекса Гесса работали не только в Москве, но и в Лондоне. Однако если в Москве главная задача состояла в уже известном нам управлении сознанием Сталина, то в английской столице работа шла сразу по обработке семи или восьми наиболее влиятельных министров тогдашнего кабинета, включая, разумеется, их предвоенного премьера Чемберлена. Особенность заключалась в том, чтобы связать непреодолимым страхом мысль этих людей о войне с Германией.

Центр страха реально существует все в той же лимбической подкорковой системе головного мозга. Кроме того, это едва ли не самый доступный центр, поскольку страх (в форме осторожности, прежде всего) постоянно сопутствует человеческой жизни. Страх, в связи с этим, очень легко активировать, и данная активация гораздо более устойчива, нежели все прочие.

На это и была сделана ставка.

Гесс гарантировал качество. Раз в несколько дней они вели разговоры на эту тему, и второй человек Рейха уверенно сообщал первому, что, несмотря на все политические декларации английского правительства, Англия из-за Польши в войну не вступит.

Очень большую роль играли и подтверждающие сообщения немецкой разведки не только из самой Англии, но и из других стран. По источникам из высших политических кругов, то там, то здесь проходила информация, что английский кабинет к лету 1939 года окончательно утвердился в решении использовать только политические средства для предотвращения захвата фашистами Польши. Предполагалось угрожать Германии войной, подчеркивать всячески ее приготовление, но в саму войну, если Германия все-таки проигнорирует угрозы, не вступать.

И что еще более важно, утечка о таких конфиденциальных высказываниях очень высоких лиц указывала непосредственно на тех, кого обрабатывал Гесс. Так продолжалось вплоть до 1 сентября 1939 года, когда немцы начали тотальное наступление на Польшу, а точнее, до 3 сентября, когда Англия объявила войну.

Гитлер испытал шок. Прекрасно владевший собой Гесс оставался непроницаемым. Неизвестно, что было сказано между ними, но отношения первого и второго человека Рейха не изменились. Гитлер, судя по всему, в принципе не разочаровался в работе секретного комплекса. И было бы странно, после таких блестящих результатов в России.

Однако, что же случилось с англичанами? Они из другого теста? А данные прекрасно поставленной германцами политической разведки?

Тут, что называется, «коса нашла на камень», на камень, о котором Гитлер и Гесс даже не догадывались.

Друиды.

Они существовали в Англии уже тогда, когда там не было англосаксов, а до возникновения античности и Римской Империи должно было пройти по крайней мере еще две тысячи лет.

Таинственные разбросанные по острову одиночки среди полудиких кельтских племен.

Характеризуя их образ жизни и отношение к местному населению, правильнее всего назвать их отшельниками.

Друиды предпочитали использовать для собственных жилищ естественные строения природы, пещеры, прежде всего. Они не вели никакой хозяйственной деятельности, но при этом не собирали, как восточные монахи-буддисты, милостыню. В отличие от последних, они и не проповедовали ничего. Но кельты считали их божественными существами.

Одно появление друида где-то поблизости заставляло людей позабыть обо всем, и чувство беспрекословного подчинения овладевало каждым.

Друиды иногда вмешивались в местную жизнь, в основном останавливая локальные войны. Но такие вмешательства были очень не частыми. Иногда, но тоже очень редко, друиды уводили к себе кого-нибудь из местных жителей, и этот человек уже никогда не возвращался к прежнему образу жизни. Становился ли он впоследствии сам друидом, очень трудно сказать.

Кельты не считали друидов выходцами из собственного народа. Они полагали также, что друиды вечны, так как один и тот же, проживавший в пещере друид, проходил через жизни во всяком случае нескольких поколений.

Среди прочих деяний друидов числится остановка опасных эпидемий и оживление умерших.

С уверенностью о вмешательстве друидов в английскую общественно-политическую жизнь можно говорить лишь по двум эпизодам.

Спасение Елизаветы Английской.

Первый из них относится к XVI веку, когда их король Генрих VIII, чуть опережая по времени нашего Ивана Грозного, начал творить в стране аналогичный безумный террор, казнив, в частности, мать будущей великой английской королевы Елизаветы. Безумный садист начал подумывать и об уничтожении девочки, наускиваемый своими холопами, внушавшими ему, что Елизавета совсем не его ребенок.

С уничтожением этого маленького человечка, долженствовавшего стать чем-то примерно подобным нашему Петру I, Англии предстояло вступить в очень длительный период смутного времени с кровавыми междоусобицами. Как минимум на два следующих поколения. Страна потеряла бы весь XVI век, лишившись важнейшего исторического темпа. Более того, она не сумела бы сохранить свою независимость, так как испанские, и вместе с ними французские военные силы, легко одолели бы истощенных внутренней борьбой англичан. Соответствующий расклад европейских военных и экономических ресурсов того времени однозначно приводит к такому выводу.

А это, в свою очередь, значит, что и судьба Североамериканского континента была бы совсем иной. Колонизованный не Англией, а все той же Испанской империей, северный континент развивался бы по «южному пути», то есть являл бы сейчас собой группу в несколько стран типа Аргентины и Чили, но с более низким промышленным уровнем, так как последние развивались на деньги тех же США. Что вообще представляла бы собой современная мировая политическая карта? То есть без Великобритании и США (и, соответственно, без их предыдущего участия в мировой политике)? Здесь просто невозможно никакими средствами ничего смоделировать. Но во всяком случае, английский язык занимал бы сейчас место не выше баварского диалекта, если бы существовал среди современных языков вообще.

Назревшую критическую ситуацию надо было срочно решать. Генрих VIII умер внезапно и в тот самый момент, когда окончательно дозрел до того, чтобы покончить с маленькой Елизаветой.

Анализировать соответствующие архивные материалы, свидетельствующие об очень странных обстоятельствах, предшествовавших его смерти, мы здесь не будем, чтобы быстрее вернуться к тридцатым годам нашего века.

Сила плюс хитрость.

Случившееся приоткрыл один из наших очень крупных разведчиков в Англии, хотя и для него большая часть информации осталась недоступной.

В середине 1938 года таинственные люди (в материалах английских спецслужб они были сразу же закодированы двумя буквами «NS» как сокращение слов «новый источник» – «НИ») вышли сразу на трех английских аристократов, заседавших в Палате лордов.

Каждому было сообщено одно и то же: германцы приступили к активному использованию психотропного оружия, их объектами являются самые влиятельные правительственные лица (фамилии были названы). «Новый источник» предложил свои услуги для блокирования этого воздействия в форме защиты названных лиц от преступного психогенного посягательства. По-видимому, «НИ» наглядно продемонстрировал свои возможности, потому что ему не только поверили, но и уже в самом скором времени создали в системе английской разведки специальное подразделение, которому надлежало выполнять две главные функции.

Первая: обеспечивать прикрытие НИ.

Вторая: создавать у германцев полную иллюзию того, что их дела движутся в правильном направлении.

Все, теперь уже защищенные, члены кабинета регулярно получали задания – как и где им демонстрировать изменения в личном поведении, где и какую фразу обронить и т. п. Англичанам немножко повезло и в том, что их контрразведка нащупала двух немецких агентов в аппарате своего правительства, и обоим очень ловко помогли «продвинуться» в окружение премьера и его заместителя.

Высшее английское руководство готовилось теперь к войне, зная уже наверняка, что она состоится, а Гесс докладывал Фюреру прямо противоположное.

Не известно какими именно причинами Гесс в сентябре 1939 года объяснял Фюреру свой провал в Англии, но важно другое. Германия оказалась в слишком опасной для себя ситуации, и Гесс не мог не позаботиться о том, чтобы, используя соответствующие методы, попытаться увидеть ее финал.

Побег к врагам.

Сейчас можно с уверенностью говорить, что это ему удалось. Скорее всего, он увидел все вплоть до Нюрнберга. Возможно и себя с мешком на голове у виселицы. В этом нет ничего странного, и мы объясним эффект параллельных историй в главе XI.

Увидел Гесс и то, что Фюрера ничем не остановишь. Да, впрочем, это было ясно и без применения специальных методов.

И вот тогда, уложив в пакет микрофильмированные материалы по всей работе руководимого им комплекса, Гесс отправился спасать собственную жизнь и выторговывать свое будущее.

Он сразу же был арестован. Но кто потом сидел, был ли это Гесс или его двойник, знают сейчас только самые первые люди Англии.

Однако все тот же упомянутый выше советский разведчик установил, что по материалам Гесса сразу началась работа, причем не столько в Англии, сколько за океаном.

Известно стало и еще о двух направлениях германских исследований, которые затем перешли к американцам и продолжаются до сих пор. Это инкарнация и алхимия.

О них мы специально расскажем позже.

Глава VIII. Гитлер и концентраты оккультных сил

Фюрер считал себя не только создателем новой сверхмощной империи, но и создателем нового исторического человека, который мог быть получен исключительно на основе нордического материала. И в этой исторической акции рассчитывал на активную помощь себе со стороны космических сил, желавших, по его мнению, того же самого.

Фюрер очень ошибся, недоучившись в свое время в закрытых масонских ложах. Сил, к которым он апеллировал никогда не существовало. И по уже указанной выше причине.

Прикрывающаяся гармонией сила зла интересуется исключительно остановкой духовно-творческого процесса. И Гитлер, как наш вождь народов Сталин, нравились ей, лишь поскольку тот и другой выражал идею капсулирования человеческого общества. В той же степени оба были привлекательны как борцы с христианской идеей.

Но Гитлер и немцы, как мы уже говорили, совсем не одно и то же.

О немцах и немецком характере.

Со второй половины прошлого века германская национальная идея все тверже и тверже устанавливалась на главной позиции: «Deutschland uber alles».[9]9
  Германия превыше всего.


[Закрыть] Эту идею вовсе не следует сводить к примитивной мысли о том, что немцы хотели захватить побольше территорий и, превратив местное население в бесплатную рабочую силу, лопать самим украинское сало, запивая его французским вином. Для немцев, прекрасно, кстати сказать, умеющих обустраивать быт собственными силами, это никакая не идея. Вообще же идея сытой жизни за чужой счет – это идея люмпенов, а таковых среди германцев попросту никогда не было.

Нужно, в частности, упомянуть, что там, где на наших территориях стояли армейские части (а не СС), солдаты крестьянское имущество не хапали, за продовольствие расплачивались оккупационными марками. За наемный труд (например, стирку) давали неплохие по военному времени пайки.

По своей национальной культуре немец – человек готический. Это значит – ориентированный по вертикали и основанный на чувстве меры.

Про меру – понятно. Поэтому нужно объяснить, что здесь такое вертикаль.

Это прежде всего означает, что ценности там понимаются не в значении «больше», а в значении «лучше». «Немецкое мировое превосходство» и основано, прежде всего, на этом смысле.

В связи с этим важно коснуться религии и понять, что готический храм существенно отличается от православного не строительными деталями, а представлением людей о мире и о самих себе.

Православная церковная архитектура есть приглашение Богу прийти к нам на землю, не забывать нас. Что очень хорошо передано известной метафорой Высоцкого: «Купола в России крыли золотом, чтоб Господь нас лучше замечал».

Готический собор не призывает Бога спуститься вниз, а предлагает человеку подняться наверх. Готика требует не дожидаться Рая Небесного, а создавать его здесь и сейчас. И указует людям своей фантастической мощью на такую возможность.

В средневековые времена германцы не выдвигали идеи своего превосходства, потому что занимались организацией собственного мира, а не мира вообще.[10]10
  Это не следует путать с политическими претензиями немецких князей.


[Закрыть] Однако в новейшее время массовая психология повернулась именно в эту сторону.

Вопрос – «Кто в этом мире мы такие?» – в России в последние сто пятьдесят лет тоже постоянно ставился. И ставится до сих пор, все с той же путаницей в ответах. Немцы ответили себе на него уже в конце прошлого века: «Мы те, кто делает все лучше прочих».

Исторический немец простоват только по первому впечатлению. Он очень ценит материальные приращения, но, главное, – не представляет свою жизнь без упорного каждодневного труда. Честное, добросовестное отношение немца к труду, составляя его основу, очень быстро приводит к тому, что он начинает с уважением относиться к каждому человеку, обладающему такими же качествами.

Очень интересная ситуация сложилась, в связи с этим, при вывозе советских девушек в Германию для использования их на сельскохозяйственных работах.

Девушки распределялись затем на немецких фермах в качестве подсобной рабочей силы, то есть прикреплялись к фермерским семьям. По сути дела германский закон никак их не защищал, и они ничего не имели, кроме рабского, по сути, статуса.

Тем не менее, простые сельские немцы воспринимали их несколько иначе. Очень работоспособные славянские девушки (трудились вместе с немцами и все очень много) быстро завоевали к себе уважение. Собственная комнатка, питание, которое часто шло просто с одного стола, выходное платьице и небольшие карманные деньги, чтобы девушка раз в две недели могла отдохнуть в ближайшем от фермы городке, составляли обычную бытовую норму. Некоторые увезенные после окончания войны не захотели возвращаться, и кое-кому это удалось.

Вернувшиеся на Родину, на жизнь в Германии не жаловались, и хотя работа у них была очень тяжелая, она покрывалась вполне удовлетворительным питанием и тем моральным обстоятельством, что немцы работали практически точно также.