Текст книги "Муж напрокат"

Губы Келли сами сложились в презрительную усмешку. Тетушка совсем не так проницательна, как считают все. Проблема не в ее чувствах, а в его!

– Замужество – очень серьезный этап в жизни женщины, и такие вещи нельзя делать только из-за желания досадить кому-то или из-за… неразделенной любви…

Миссис Сазерленд смущенно опустила глаза. Келли была искренне удивлена. Что имеется в виду?

– Я н-не понимаю…

Миссис Сазерленд совсем смешалась.

– Келли, деточка, ты же знаешь, как я к тебе отношусь… Я боюсь, что ты поспешила… Мистер Грейвуд, несомненно, достойный человек, но если твой выбор был сделан не по сердечной склонности, а по каким-либо другим причинам…

Келли на секунду показалось, что миссис Сазерленд ездила вместе с ними в Лондон. Неужели она догадалась о чем-то? Но это невозможно!

– Я… я люблю Энтони, – пробормотала Келли.

– Да? – миссис Сазерленд ободряюще улыбнулась. – Ах, Келли, это все так неожиданно… Обещай мне, что если у тебя когда-либо возникнут проблемы, ты придешь с ними ко мне…

Келли кивнула.

– Я так рада, что ты сумела позабыть Эрика и снова полюбить…

Келли онемела. Так вот о чем говорит миссис Сазерленд! Она решила, что Келли настолько переживает из-за ее сына, что приняла предложение первого попавшегося мужчины. Воистину матери слепы! Келли хотелось расхохотаться. Неужели миссис Сазерленд не видит, что Эрик и в подметки Энтони не годится?

– Эрик был всего лишь детским увлечением, – легкомысленно заявила Келли. – Энтони – совсем другое дело.

Хотя с ним я тоже веду себя как ребенок, добавила она про себя.

– Вот и славно. Но ваша свадьба – это так внезапно…

Миссис Сазерленд была не прочь немного поболтать, выяснить дополнительные подробности этой загадочной свадьбы, но Келли не была настроена на подобную беседу. Сославшись на головную боль, она быстро вышла из столовой, надеясь ускользнуть в свою комнату незамеченной. Не тут то было.

– Келли Джо, ты же не оставишь меня на растерзание гостям? – Энтони схватил ее за руку и остановил в дверях, когда она была практически на свободе.

– Почему бы и нет? – язвительно спросила Келли.

– Потому что ты моя жена и обязана заботиться обо мне.

Келли покраснела. Могла и предугадать, что Энтони ответит именно так.

– Думаю, ты в состоянии позаботиться о себе сам, – холодно произнесла она. – Я больше не могу выносить этот шум. Пойду проведаю Джека, я давно не видела его.

– Джека? – Энтони нахмурился, но через секунду вспомнил, о ком идет речь. – А, тот забавный пес. Что ж, я тоже буду рад повидаться с ним. Можно составить тебе компанию?

Келли закусила губу. Отказываться было глупо и смешно…

– Мне все равно. Поступай, как хочешь.

Энтони пришлось удовольствоваться этим равнодушным ответом.

Они вышли на улицу. Конура Джека располагалась сзади дома, и им пришлось довольно долго обходить его. Келли Джо упорно молчала, не желая заводить дружеский разговор. Энтони поглядывал украдкой на ее точеный профиль, плотно сжатые губы и копну медных кудряшек. Его не оставляло чувство, что он упускает самое важное в своих отношениях с Келли Джо, что когда-то в его плане произошел сбой, и с тех пор все идет наперекосяк. Но что делать? Как остановить это? Вернуться назад и начать все с нуля? Так не бывает…

Джек встретил их радостным лаем. Келли наклонилась к нему и стала гладить его лохматый загривок.

– Соскучился, бедняга… – ласково приговаривала она. – Никто тут за тобой не ухаживает…

Джек повизгивал от удовольствия и махал хвостом.

– Познакомься, Джек, это теперь твой новый хозяин, – внезапно сказала Келли с иронией. – Мой муж.

Джек отрывисто тявкнул и стал махать хвостом еще яростнее.

– Он одобряет, – произнесла Келли с лукавой улыбкой, глядя на Энтони снизу вверх.

Она не могла понять, зачем говорит все это. Но сейчас, вдали от всех гостей, от их завистливых и недоумевающих взглядов она больше не хотела притворяться. Ее безумно тянет к Энтони, и пусть он знает об этом. К чему пытаться сохранить гордое достоинство, если сердце разрывается от боли и сомнений?

Энтони опустился на корточки рядом с Келли.

– Значит, он очень здравомыслящий пес, – вполголоса сказал он и накрыл рукой ладонь Келли. – У него есть голова на плечах, у этого Джека…

Как получилось, что они оба вновь оказались на ногах, а Джек был полностью забыт, Келли Джо не поняла. Но вышло именно так, и прежде чем она опомнилась, Энтони властно обнял ее за талию и привлек к себе. Здесь не было ни адвоката и чиновников, ни любопытствующих гостей, и целовать ее было вовсе не обязательно. Единственным зрителем был огромный лохматый пес, который инстинктивно чувствовал, что с его хозяйкой происходит сейчас нечто очень важное…

Келли открывала для себя новый мир, полный совершенно незнакомых ей ощущений. Близость любимого и желанного мужчины, его ласки пробуждали в ней дремлющие до сих пор инстинкты. Голова шла кругом, и Келли к собственному ужасу поняла, что больше всего на свете хочет оказаться сейчас с ним в своей комнате…

– Хочешь, пойдем в дом? – спросил Энтони хрипловатым полушепотом.

Он не спрашивал себя, чем вызвана такая неожиданная податливость Келли. Как только он сжал ее в объятиях, все связные мысли вылетели у него из головы. Существовала только она и нестерпимое желание завладеть этим прекрасным существом полностью. В конце концов, они женаты, и нет ничего более естественного, чем превратить их формальный союз в истинный…

Келли и Энтони, обнявшись, направились к заднему входу. Они не видели, что занавеска в спальне Сэма и Бланш чуть дрогнула, словно ее отпустил человек, прятавшийся некоторое время за шторами и наблюдавший за целующейся парой.

– Эрик, дорогой, я только что узнала кое-что очень важное, – нежно улыбнулась Алисон Дипплдери.

Эрик Сазерленд сидел рядом с ней на диване и нежно сжимал ее руку. Алисон безумно нравилась ему, и чутье подсказывало ему, что его симпатия не останется без ответа.

– Что же именно? – томно спросил он, впрочем, не особенно внимая в смысл ее слов.

– Я узнала, почему Келли Джо вышла замуж за Энтони.

Эрик встрепенулся. Известие об этой свадьбе неприятно поразило его. Хотя Келли Джо не очень интересовала его, он привык считать ее своей законной добычей и даже подумывал иногда о том, что эта милая девочка могла бы стать когда-нибудь его законной супругой. Видеть ее рядом с Энтони Грейвудом, к которому Эрик отнюдь не испытывал дружеских чувств, было ему весьма неприятно…

– И в чем же дело? – небрежно осведомился он, но Алисон почувствовала его напряжение.

Она даже ощутила некоторую толику досады. Неужели он тоже влюблен в эту несносную девчонку, хотя только и твердит, что о чувствах ко мне? – с раздражением подумала она.

– Я знаю из достоверного источника, – продолжила Алисон, подавив растущее раздражении, – что Келли Джо решилась на этот безумный поступок лишь для того, чтобы привлечь внимание одного весьма жестокосердного молодого человека…

Алисон со смехом вырвала у Эрика свою руку. Тот озадаченно улыбнулся.

– Какого молодого человека?

– Ну, не притворяйся таким недогадливым…

Эрик слегка покраснел. Он был очень тщеславен и считал себя неотразимым. Его самолюбие, несколько пострадавшее после неожиданного замужества Келли Джо, ожило после целебных слов Алисон.

– Какая ерунда, – проговорил он, красуясь. – Ты преувеличиваешь…

Как же он глуп, подумала Алисон с раздражением. Но все равно, он нужен мне пока…

– Ничуть, – пожала она плечами. – Ты можешь доверять мне, я в таких вещах разбираюсь.

Эрик оценивающе оглядел Алисон. Да, уж в любовных делах она точно знает толк!

– Кстати, можешь и сам в этом убедиться, – вскользь заметила она. – Попробуй поговорить с ней по душам. Я уверена, что Келли не будет притворяться перед тобой…

Эрик самодовольно хмыкнул. Было бы здорово превзойти в чем-то самого Энтони Грейвуда. Подумать только! Он может стать любовником не только его бывшей жены, но и теперешней. Об этом стоило хорошенько подумать!

– А Грейвуду понравится, что я веду подобные разговоры с него женой? – спросил он с сомнением.

Было приятно считать себя выше Энтони, но испытать на себе его настоящий гнев Эрик не желал.

– Во-первых, Тони совсем не обязательно об этом знать, – фыркнула Алисон. Вдобавок ко всему, Эрик Сазерленд еще и трус! – А во-вторых, я сильно сомневаюсь, что Энтони так уж влюблен в Келли Джо.

– Что ж, в этом есть доля правды, – протянул Эрик. Алисон с радостью отметила, что ее слова запомнились ему.

Теперь остается только выждать подходящий момент, сказала она себе с потаенной злобой и пригласить Энтони полюбоваться этим восхитительным спектаклем. Если я знаю своего бывшего мужа, он придет в ярость. И тогда их развод будет еще более стремительным, чем свадьба…

14

У дверей комнаты Келли немного отрезвела и попыталась остановиться. Она сняла руку Энтони со своей талии и твердо сказала:

– Кажется, мы зашли слишком далеко.

Келли тешила себя надеждой, что говорит сурово и достойно, но на самом деле ее голос прозвучал довольно жалобно.

– Если хочешь, я немедленно уйду.

Энтони прислонился к дверному косяку и демонстративно отвернулся. Виски бешено пульсировали, и он старался не смотреть на девушку, чтобы держать себя в руках. Меньше всего ему хотелось, чтобы Келли Джо обвинила его потом в насилии. Все будет так, как захочет она…

Келли чувствовала себя опустошенной. Ей чудилось, что целую вечность она сражается с призраками – внезапно вспыхнувшей любовью, ревностью, сомнением, раскаянием, неуверенностью. Совета попросить было не у кого, да и кто бы решился помочь в таком деле?

– Келли, – позвал ее Энтони.

Девушка подняла на него глаза. По его отрешенному лицу она поняла, что он действительно сделает все, что она скажет. Уйти ему или остаться – решать ей… Воспоминание о страстном поцелуе Энтони заполнило ее. Неужели она откажется от продолжения и позволит ему уйти? Нет, даже если ей придется заплатить за это счастье великой болью. Сегодня она его жена, и какая разница, что будет завтра!

Вместо ответа Келли шагнула к нему и обхватила руками за шею. Лицо Энтони так близко от нее загорелось радостью. Правой рукой он обнял Келли, а левой захлопнул дверь.

– Подожди, я закрою, – улыбнулась Келли.

– Я сам.

Энтони ловко щелкнул замком, не отпуская от себя Келли, словно боясь, что она может исчезнуть прямо на глазах.

Запертая дверь отгородила их от всего мира. Келли никогда не думала, что ее комната способна вместить так много. Казалось, что она с удовольствием провела бы там всю оставшуюся жизнь…

Энтони медлил. Он до сих пор не мог поверить в то, что Келли не прогнала его. Одно неосторожное движение – и сладкий сон закончится, не успев начаться. Но Келли не думала испаряться. Она стояла рядом, прижималась к нему, и в ее сияющих глазах не было видно ни страха, ни колебаний.

Она принадлежит ему, Энтони прекрасно понял по этому взгляду. Восторг горячей волной затопил его. Неужели сказка нежданно стала явью?

Руки Энтони внезапно отказались подчиняться сдержанным приказам его разума. В одно мгновение Энтони расстегнул рубашку Келли. Ее нежная бархатистая кожа обожгла его ладони. Он гладил ее плечи, спину, шею. Возбуждение внутри него нарастало с каждой секундой, но оно стало совсем невыносимым, когда проворные пальчики девушки потянулись к нему. Она медленно, словно дразня его, принялась расстегивать его рубашку, каждый раз ласково дотрагиваясь подушечками пальцев до его груди. Вскоре они оба были обнажены по пояс. Одним судорожным движением Энтони привлек Келли к себе. Их дыхание смешалось, они растворились друг в друге.

Келли дрожала. Везде был один Энтони. Она ощущала его каждым дюймом своей кожи, вдыхала его головокружительный запах. Куда бы она ни посмотрела, она видела его лицо, горящее неприкрытым желанием. Энтони Грейвуд желает ее. Лишь от одной мысли подгибались колени, и Келли едва сознавала, что делает.

– Я хочу увидеть тебя всю, – прошептал Энтони, и, подхватив Келли на руки, поставил ее на кровать. Он уверенно расстегнул молнию на ее юбке, и ткань мягко упала на ее ноги.

– Ты прекрасна, – выдохнул Энтони.

Девушка, стоявшая перед ним, была совершенством. Длинные стройные ноги безупречной формы, изящные округлые бедра, маленькая крепкая грудь. Келли медленно подняла руку и сняла заколку, еле сдерживавшую волосы. Они немедленно хлынули ей на плечи каштановым водопадом. Это было уже слишком. Энтони протянул руки, и совершенное существо скользнуло в его объятия.

Он безжалостно терзал ее губы, утверждая свое право на нее. Келли отвечала ему с не меньшим жаром. Она словно старалась всем своим поведением доказать, что больше не маленькая девочка, а вполне взрослая женщина, способная доставить мужчине наслаждение.

Энтони прижал ее еще крепче. Сквозь плотную ткань его джинсов она ощутила его возбужденную плоть. Келли внезапно стало очень жарко. Она невольно потянулась к источнику своего беспокойства. Энтони тихо застонал, когда робкие девичьи пальцы коснулись его в столь чувствительном месте. Если до сих пор он едва сдерживался, чтобы не накинуться на Келли подобно первобытному человеку, то теперь рухнули последние преграды.

В одно мгновение он опустил Келли на кровать, потом стал расстегивать джинсы. Она не делала попыток помочь ему, но оперлась на локоть и внимательно наблюдала за ним. От ее пристального взгляда сердце Энтони забилось еще сильнее, и он еле справился с коварной молнией.

– Давай, я помогу, – сказала Келли и потянулась к Энтони.

Он опустил руки, позволяя ей делать все, что угодно. Вначале она осторожно провела ладонью по набухшему бугорку. С губ Энтони слетел легкий стон. Келли чуть склонила голову, оценивая произведенный эффект. Потом она до конца расстегнула молнию и аккуратно стянула джинсы с Энтони. По мнению Энтони она делала все это слишком медленно, слишком осторожно, но в то же время он не мог не признать, что ее аккуратные и боязливые движения раззадоривали его гораздо сильнее самых смелых ласк. Но все имеет свой предел…

– Келли, не мучай меня, – хрипло простонал он, когда терпеть больше не было сил.

Она лукаво усмехнулась и упала обратно на кровать, раскинув руки в знак полной покорности. Энтони откинул в сторону джинсы и, дрожа от нетерпения, лег рядом с ней. Солнечный лучик, пробившийся сквозь тяжелые шторы, играл с волосами Келли, и Энтони запустил пальцы в густоту ее кос и стал нежно массировать затылок девушки. Келли зажмурилась от удовольствия…

Сейчас казалось самой естественной вещью на свете лежать обнаженной рядом с Энтони Грейвудом и позволять ему ласкать себя. Их губы снова встретились. Больше между ними не было никаких препятствий – ни предрассудков, ни сомнений, ни враждебности, ни даже клочка ткани. Существовали лишь они и их чувства, и Келли Джо не могла поверить тому, что сбывается то, о чем она не смела и мечтать…

Когда все закончилось, и они, обессиленные, оторвались друг от друга, им обоим казалось, что прошла целая вечность. Так много отделяло их от вчерашнего дня или даже сегодняшнего утра! Что бы ни было потом, они оба точно знали, что теперь ни о каких дружеских отношениях не может быть и речи…

Келли прильнула к его плечу. Но Энтони не мог понять, поступила ли она так из-за прилива чувств или лишь для того, чтобы не смотреть ему в глаза.

– А ведь у нас с тобой настоящая брачная ночь, – улыбнулся Энтони.

Келли лежала на его груди, закрыв глаза, но он не сомневался, что она прекрасно слышит его.

– Скорее, брачный день, – вполголоса заметила она. – Или вечер.

– Ты что-то имеешь против?

– Ни в коем случае…

Энтони насторожил ее равнодушный тон. Неужели теперь, когда прошло минутное возбуждение, она сожалеет о том, что уступила ему? И сегодняшняя любовь вовсе не начало сказки, а ее завершение? Но ведь теперь он точно уверен в том, что до него Келли Джо не знала мужчин… Неужели это для нее так неважно, что она решила расстаться с девственностью в объятиях первого встречного?

Надежда и отчаяние разрывали Энтони на части. Ласки Келли были волшебны, и он ни на секунду не сомневался, что она действительно получает удовольствие от его объятий и поцелуев. Он слишком хорошо знал женщин, чтобы его можно было обмануть. Но можно ли рассматривать это как доказательство любви? Ему ли не знать, сколько страстных ночей заканчивались небрежным «созвонимся»! Но Келли… Она совсем другая. Она стала его женой вначале на бумаге, потом по-настоящему, и Энтони твердо знал, что до него ею не обладал ни один мужчина. Ведь это что-то, да значит!

Но сейчас она не торопилась объявлять о своей любви. Наверное, он должен быть первым… Но Энтони не привык говорить о чувствах, да еще женщине, в которой он совсем не уверен и от чьих слов зависит счастье всей его жизни.

Келли боялась пошевелиться или посмотреть на Энтони. Все произошедшее казалось сном, сказочно-прекрасным, и оттого еще более нереальным. Они любили и ласкали друг друга как настоящие муж и жена. Неужели для него это всего лишь очередное приключение? Скольких женщин он обнимал также нежно, чтобы потом распрощаться с ними без сожаления. Келли чувствовала, что глаза потихоньку наполняются слезами и вонзила ногти в мягкую ладонь, чтобы хоть как-то привести себя в нормальное состояние. Еще не хватало разрыдаться!

– Келли… – тихо позвал ее Энтони.

Она не отвечала. Если она сейчас начнет говорить, то не сможет удержать рыдания. Еще не хватало шокировать Энтони! Достаточно того, что теперь он знает, что он ее первый мужчина. Не надо рассказывать ему о том, что он к тому же любимый и единственный.

– Ты в порядке? – осторожно спросил он. Ему пришло в голову, что ее упорное молчание может быть вызвано обидой или болью. – Я… я не причинил тебе боли?

– Все в порядке, – натужно рассмеялась Келли. – Взрослая жизнь началась успешно.

Он старалась говорить со всей возможной небрежностью. Из роли выходить нельзя. Если она правильно разыграет свои карты, то Энтони не догадается, какую ужасную боль ей причиняет его равнодушие… Но равнодушие ли? Его голос был нежен и заботлив, его действительно волнует, что с ней происходит! А какой он восхитительный любовник! Келли чувствовала необыкновенную легкость во всем теле. Разве он стал бы так расточать свои ласки на женщину, которая для него ничего не значит? От смелых предположений у Келли закружилась голова. Но здравый смысл взял вверх. У Энтони Грейвуда было столько женщин! Наверняка он может без труда прикинуться самым заботливым и искусным любовником на свете! И нечего примешивать сюда чувства! Он просто совмещает приятное с полезным – в то время, как неведомая красавица, ради которой он женился на Келли, терзается ревностью, он решил вознаградить себя немного и развлечься с законной супругой… Вполне логично и правдоподобно…

– Слушай, а сколько времени?

Келли приподнялась на локте и потянулась к тумбочке, чтобы взять будильник. Она намеренно не смотрела на Энтони, чтобы не провоцировать себя. он был слишком красив, Келли боялась выдать себя взглядом.

– Так, без двадцати пять. Пора вставать. А то нас потеряют…

Келли говорила нарочито бодрым тоном, чтобы Энтони ни в коем случае не заподозрил, что он так много для нее значит. Подумаешь! Поженились, переспали… Что не сделаешь в этом безумном ритме жизни!

– Наверное, они вряд ли удивятся, что молодожены решили уединиться, – с кривой усмешкой ответил Энтони.

Келли могла гордиться собой – ей вполне удалось обмануть его. Ослепленный собственными чувствами, Энтони не сумел разглядеть любви за ее бравадой…

– Все равно, – подала плечами Келли. – Пора показаться людям, иначе Бланш с собаками начнет нас разыскивать.

Она откинула простыню и поставила ноги на пол. Немедленно осознание собственной обнаженности настигло ее. Она спиной ощущала взгляд Энтони, и ей захотелось закутаться в самое толстое одеяло, чтобы его глаза не могли потревожить ее. Келли потянулась к рубашке Энтони, которая была безжалостно им откинута, и быстро завернулась в нее.

Энтони наблюдал за ее манипуляциями, скривив губы. Никогда еще он не чувствовал себя так плохо. Келли явно сожалеет о том, что произошло, теперь в этом нет никаких сомнений. А ведь был момент, когда он почти был уверен в ее чувствах…

Он решительно поднялся. Не стоит травить себя. Надо как следует все обдумать, дать ей время прийти в себя. Не надо торопиться с выводами. Он поспешно натянул джинсы.

– Рубашку вернешь как-нибудь, – небрежно бросил он в сторону девичьей фигурки, которая по-прежнему стояла к нему спиной.

Келли кивнула, не оборачиваясь. Лишь когда за ним захлопнулась дверь, она повернулась. Его имя было готово сорваться с ее губ, но она сдержала неблагоразумный порыв. Глупостей на сегодня хватит. Горестно вздохнув, она сняла его рубашку, бережно сложила ее на стуле, оделась и вышла из комнаты. Оставаться одной там, где только что она успела побывать и на вершине блаженства, и в пучине отчаяния, было превыше ее сил.