Текст книги "Полное собрание стихотворений"

«Он уходил, а там глубоко…»

 
Он уходил, а там глубоко
Уже вещал ему закат
К земле, оставленной далеко,
Его таинственный возврат.
 

8 мая 1901

«Ты ли это прозвучала…»

 
Ты ли это прозвучала
Над темнеющей рекой?
Или вправду отвечала
Мне на крик береговой?
 

13 мая 1901

«Всё бытие и сущее согласно…»

 
Всё бытие и сущее согласно
В великой, непрестанной тишине.
Смотри туда участно, безучастно, —
Мне всё равно – вселенная во мне.
Я чувствую, и верую, и знаю,
Сочувствием провидца не прельстишь.
Я сам в себе с избытком заключаю
Все те огни, какими ты горишь.
Но больше нет ни слабости, ни силы,
Прошедшее, грядущее – во мне.
Всё бытие и сущее застыло
В великой, неизменной тишине.
Я здесь в конце, исполненный прозренья.
Я перешел граничную черту.
Я только жду условного виденья,
Чтоб отлететь в иную пустоту.
 

17 мая 1901

«Кто-то шепчет и смеется…»

 
Кто-то шепчет и смеется
Сквозь лазоревый туман.
Только мне в тиши взгрустнется
Снова смех из милых стран!
 
 
Снова шепот – и в шептаньи
Чья-то ласка, как во сне,
В чьем-то женственном дыханьи,
Видно, вечно радость мне!
 
 
Пошепчи, посмейся, милый,
Милый образ, нежный сон;
Ты нездешней, видно, силой
Наделен и окрылен.
 

20 мая 1901 (1910)

«Белой ночью месяц красный…»

 
Белой ночью месяц красный
Выплывает в синеве.
Бродит призрачно-прекрасный,
Отражается в Неве.
 
 
Мне провидится и снится
Исполненье тайных дум.
В вас ли доброе таится,
Красный месяц, тихий шум?..
 

22 мая 1901

«Небесное умом не измеримо…»

 
Небесное умом не измеримо,
Лазурное сокрыто от умов.
Лишь изредка приносят серафимы
Священный сон избранникам миров.
 
 
И мнилась мне Российская Венера,
Тяжелою туникой повита,
Бесстрастна в чистоте, нерадостна без меры,
В чертах лица – спокойная мечта.
 
 
Она сошла на землю не впервые,
Но вкруг нее толпятся в первый раз
Богатыри не те, и витязи иные…
И странен блеск ее глубоких глаз…
 

29 мая 1901

«Они звучат, они ликуют…»

 
Они звучат, они ликуют,
Не уставая никогда,
Они победу торжествуют,
Они блаженны навсегда.
Кто уследит в окрестном звоне,
Кто ощутит хоть краткий миг
Мой бесконечный в тайном лоне,
Мой гармонический язык?
Пусть всем чужда моя свобода,
Пусть всем я чужд в саду моем —
Звенит и буйствует природа,
Я – соучастник ей во всем!
 

30 мая 1901 (13 февраля 1914)

«Одинокий, к тебе прихожу…»

 
Одинокий, к тебе прихожу,
Околдован огнями любви.
Ты гадаешь. – Меня не зови. —
Я и сам уж давно ворожу.
 
 
От тяжелого бремени лет
Я спасался одной ворожбой,
И опять ворожу над тобой,
Но неясен и смутен ответ.
 
 
Ворожбой полоненные дни
Я лелею года, – не зови…
Только скоро ль погаснут огни
Заколдованной темной любви?
 

1 июня 1901

«Предчувствую Тебя. Года проходят мимо…»

И тяжкий сон житейского сознанья

Ты отряхнешь, тоскуя и любя.

Вл. Соловьев

 
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо —
Всё в облике одном предчувствую Тебя.
 
 
Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо,
И молча жду, – тоскуя и любя.
 
 
Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик Ты,
 
 
И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты.
 
 
О, как паду – и горестно, и низко,
Не одолев смертельные мечты!
 
 
Как ясен горизонт! И лучезарность близко.
Но страшно мне: изменишь облик Ты.
 

4 июня 1901

«И поздно, и темно. Покину без желаний…»

 
И поздно, и темно. Покину без желаний
Бунтующий весельем божий дом.
Окончу светлый путь, не буду ждать свиданий,
Как шел туда, – и выйду, незнаком.
 
 
Последний вздох, и тайный, и бездонный,
Слова последние, последний ясный взгляд —
И кружный мрак, мечтою озаренный,
А светлых лет – не возвратить назад.
 
 
Еще в иную тьму, уже без старой силы
Безгласно отхожу, покинув ясный брег,
И не видать его – быть может, до могилы,
А может быть, не встретиться вовек.
 

6 июня 1901

«И я, неверный, тосковал…»

 
И я, неверный, тосковал,
И в поэтическом стремленьи
И я без нужды покидал
Свои родимые селенья.
Но внятен сердцу был язык,
Неслышный уху – в отдаленья,
И в запоздалом умиленьи
Я возвратился – и постиг.
 

9 июня 1901

«Не сердись и прости. Ты цветешь одиноко…»

…и поздно желать,

Всё минуло: и счастье, и горе.

Вл. Соловьев

 
Не сердись и прости. Ты цветешь одиноко,
Да и мне не вернуть
Этих снов золотых, этой веры глубокой…
Безнадежен мой путь.
 
 
Мыслью сонной цветя, ты блаженствуешь много,
Ты лазурью сильна,
Мне – другая и жизнь, и другая дорога,
И душе – не до сна.
 
 
Верь – несчастней моих молодых поклонений
Нет в обширной стране,
Где дышал и любил твой таинственный гений,
Безучастный ко мне.
 

10 июня 1901

«Молитву тайную твори…»

 
Молитву тайную твори —
Уже приблизились лучи
Последней для тебя зари, —
Готовься, мысли и молчи.
Готовый, мыслящий, немой,
Взгляни наверх в последний раз,
Не хочет бог, чтоб ты угас,
Не встретив здесь Любви былой.
Как в первый, так в последний раз
Проникнешь ты в Ее чертог,
Постигнешь ты – так хочет бог —
Ее необычайный глаз.
 

10 июня 1901

«За туманом, за лесами…»

 
За туманом, за лесами
Загорится – пропадет,
Еду влажными полями —
Снова издали мелькнет.
 
 
Так блудящими огнями
Поздней ночью, за рекой,
Над печальными лугами
Мы встречаемся с Тобой.
 
 
Но и ночью нет ответа,
Ты уйдешь в речной камыш,
Унося источник света,
Снова издали манишь.
 

14 июня 1901 (1908)

«В бездействии младом, в передрассветной лени…»

 
В бездействии младом, в передрассветной лени
Душа парила ввысь, и там Звезду нашла.
Туманен вечер был, ложились мягко тени.
Вечерняя Звезда, безмолвствуя, ждала.
 
 
Невозмутимая, на темные ступени
Вступила Ты, и. Тихая, всплыла.
И шаткою мечтой в передрассветной лени
На звездные пути Себя перенесла.
 
 
И протекала ночь туманом сновидений
И юность робкая с мечтами без числа.
И близится рассвет, И убегают тени.
И, Ясная, Ты с солнцем потекла.
 

19 июня 1901

«Какому богу служишь ты?…»

 
Какому богу служишь ты?
Родны ль тебе в твоем пареньи
Передрассветное волненье,
Передзакатные мечты?
Иль ты, сливаясь со звездой,
Сама богиня – и с богами
Гордишься равной красотой, —
И равнодушными очами
Глядишь с нездешней высоты
На пламенеющие тени
Земных молитв и поклонений
Тебе – царица чистоты?
 

20 июня 1901

«Сегодня шла Ты одиноко…»

 
Сегодня шла Ты одиноко,
Я не видал Твоих чудес.
Там, над горой Твоей высокой,
Зубчатый простирался лес.
 
 
И этот лес, сомкнутый тесно,
И эти горные пути
Мешали слиться с неизвестным,
Твоей лазурью процвести.
 

22 июня 1901 (1908)

«Она росла за дальними горами…»

С. Соловьеву

 
Она росла за дальними горами.
Пустынный дол – ей родина была.
Никто из вас горящими глазами
Ее не зрел – она одна росла.
И только лик бессмертного светила —
Что день – смотрел на девственный расцвет
И, влажный злак, она к нему всходила,
Она в себе хранила тайный след.
И в смерть ушла, желая и тоскуя.
Никто из вас не видел здешний прах.
Вдруг расцвела, в лазури торжествуя,
В иной дали и в неземных горах.
И ныне вся овеяна снегами.
Кто белый храм, безумцы, посетил?
Она цвела за дальними горами,
Она течет в ряду иных светил.
 

26 июня 1901

«Я помню час глухой, бессонной ночи…»

 
Я помню час глухой, бессонной ночи,
Прошли года, а память всё сильна.
Царила тьма, но не смежились очи,
И мыслил ум, и сердцу – не до сна.
 
 
Вдруг издали донесся в заточенье
Из тишины грядущих полуснов
Неясный звук невнятного моленья,
Неведомый, бескрылый, страшный зов.
 
 
То был ли стон души безбожно-дикой,
И уж тогда не встретились сердца?
Ты мне знаком, наперсник мой двуликий,
Мой милый друг, враждебный до конца.
 

27 июня 1901

С. Боблово

«Тебя в страны чужие звали…»

 
Тебя в страны чужие звали,
Ты собиралась в дальний путь.
Мы безнадежно провожали,
И многим привелось вздохнуть.
 
 
Зима подкралась незаметно,
И с первым снегом со двора
Ты унесла весь пыл заветный,
Которым жили мы вчера.
 
 
Прощай, мы смотрим на дорогу,
А вьюга заметает след.
Мы возвратимся понемногу
К безбожной лени прежних лет,
 
 
И над мистической загадкой
Уже не будем колдовать,
И поздней ночью, встав украдкой,
При бледном месяце мечтать.
 

28 июня 1901 (1910)

«Внемля зову жизни смутной…»

 
Внемля зову жизни смутной,
Тайно плещущей во мне,
Мысли ложной и минутной
Не отдамся и во сне.
Жду волны – волны попутной
К лучезарной глубине.
 
 
Чуть слежу, склонив колени,
Взором кроток, сердцем тих,
Уплывающие тени
Суетливых дел мирских
Средь видений, сновидений,
Голосов миров иных.
 

3 июля 1901 (1908)

«Прозрачные, неведомые тени…»

 
Прозрачные, неведомые тени
К Тебе плывут, и с ними Ты плывешь,
В объятия лазурных сновидений,
Невнятных нам, – Себя Ты отдаешь.
 
 
Перед Тобой синеют без границы
Моря, поля, и горы, и леса,
Перекликаются в свободной выси птицы,
Встает туман, алеют небеса.
 
 
А здесь, внизу, в пыли, в уничиженьи,
Узрев на миг бессмертные черты,
Безвестный раб, исполнен вдохновенья,
Тебя поет. Его не знаешь Ты,
 
 
Не отличишь его в толпе народной,
Не наградишь улыбкою его,
Когда вослед взирает, несвободный,
Вкусив на миг бессмертья Твоего.
 

3 июля 1901 (13 февраля 1914)

«Я жду призыва, ищу ответа…»

 
Я жду призыва, ищу ответа,
Немеет небо, земля в молчаньи,
За желтой нивой – далёко где-то —
На миг проснулось мое воззванье.
 
 
Из отголосков далекой речи,
С ночного неба, с полей дремотных,
Всё мнятся тайны грядущей встречи,
Свиданий ясных, но мимолетных.
 
 
Я жду – и трепет объемлет новый,
Всё ярче небо, молчанье глуше…
Ночную тайну разрушит слово…
Помилуй, боже, ночные души!
 
 
На миг проснулось за нивой, где-то,
Далеким эхом мое воззванье.
Всё жду призыва, ищу ответа,
Но странно длится земли молчанье..
 

7 июля 1901

«Не ты ль в моих мечтах, певучая, прошла…»

 
Не ты ль в моих мечтах, певучая, прошла
Над берегом Невы и за чертой столицы?
Не ты ли тайный страх сердечный совлекла
С отвагою мужей и с нежностью девицы?
 
 
Ты песнью без конца растаяла в снегах
И раннюю весну созвучно повторила.
Ты шла звездою мне, но шла в дневных лучах
И камни площадей и улиц освятила.
 
 
Тебя пою, о, да! Но просиял твой свет
И вдруг исчез – в далекие туманы.
Я направляю взор в таинственные страны, —
 
 
Тебя не вижу я, и долго бога нет.
Но верю, ты взойдешь, и вспыхнет сумрак алый,
Смыкая тайный круг, в движеньи запоздалый.
 

8 июля 1901 (1913)

«Вечереющий день, догорая…»

 
Вечереющий день, догорая,
Отступает в ночные края.
Посещает меня, возрастая,
Неотступная Тайна моя.
 
 
Неужели и страстная дума,
Бесконечно земная волна,
Затерявшись средь здешнего шума,
Не исчерпает жизни до дна?
 
 
Неужели в холодные сферы
С неразгаданной тайной земли
Отошли и печали без меры,
И любовные сны отошли?
 
 
Умирают мои угнетенья,
Утоляются горести дня,
Только Ты одинокою тенью
Посети на закате меня.
 

11 июля 1901 (1913)

«За городом в полях весною воздух дышит…»

 
За городом в полях весною воздух дышит
Иду и трепещу в предвестии огня.
Там, знаю, впереди – морскую зыбь колышет
Дыханье сумрака – и мучает меня.
 
 
Я помню: далеко шумит, шумит столица.
Там, в сумерках весны, неугомонный зной.
О, скудные сердца! Как безнадежны лица!
Не знавшие весны тоскуют над собой.
 
 
А здесь, как память лет невинных и великих,
Из сумрака зари – неведомые лики
Вещают жизни строй и вечности огни…
 
 
Забудем дольний шум. Явись ко мне без гнева;
Закатная, Таинственная Дева,
И завтра и вчера огнем соедини.
 

12 июля 1901

«Входите все. Во внутренних покоях…»

С. Соловьеву

 
Входите все. Во внутренних покоях
Завета нет, хоть тайна здесь лежит.
Старинных книг на древних аналоях
Смущает вас оцепеневший вид.
 
 
Здесь в них жива святая тайна бога,
И этим древностям истленья нет.
Вы, гордые, что создали так много,
Внушитель ваш и зодчий – здешний свет
 
 
Напрасно вы исторгнули безбожно
Крикливые хуленья на творца.
Вы все, рабы свободы невозможной,
Смутитесь здесь пред тайной без конца.
 

14 июля 1901 (1910)

«Ты прошла голубыми путями…»

 
Ты прошла голубыми путями,
За тобою клубится туман.
Вечереющий сумрак над нами
Обратился в желанный обман.
Над твоей голубою дорогой
Протянулась зловещая мгла.
Но с глубокою верою в бога
Мне и темная церковь светла.
 

16 июля 1901

«Не жди последнего ответа…»

 
Не жди последнего ответа,
Его в сей жизни не найти.
Но ясно чует слух поэта
Далекий гул в своем пути.
 
 
Он приклонил с вниманьем ухо,
Он жадно внемлет, чутко ждет,
И донеслось уже до слуха:
Цветет, блаженствует, растет…
 
 
Всё ближе – чаянье сильнее,
Но, ax! – волненья не снести…
И вещий падает, немея,
Заслыша близкий гул в пути.
 
 
Кругом – семья в чаду молений,
И над кладбищем – мерный звон.
Им не постигнуть сновидений,
Которых не дождался он!
 

19 июля 1901 (13 февраля 1914)

«Не пой ты мне и сладостно, и нежно:…»

 
Не пой ты мне и сладостно, и нежно:
Утратил я давно с юдолью связь.
Моря души – просторны и безбрежны,
Погибнет песнь, в безбрежность удалясь.
 
 
Одни слова без песен сердцу ясны.
Лишь правдой их над сердцем процветешь.
А песни звук – докучливый и страстный —
Таит в себе невидимую ложь.
 
 
Мой юный пыл тобою же осмеян,
Покинут мной – туманы позади.
Объемли сны, какими я овеян,
Пойми сама, что будет впереди.
 

25 июля 1901

«Не жаль мне дней ни радостных, ни знойных…»

 
Не жаль мне дней ни радостных, ни знойных,
Ни лета зрелого, ни молодой весны.
Они прошли – светло и беспокойно,
И вновь придут – они землей даны.
 
 
Мне жаль, что день великий скоро минет,
Умрет едва рожденное дитя.
О, жаль мне, друг, – грядущий пыл остынет,
В прошедший мрак и в холод уходя!
 
 
Нет, хоть в конце тревожного скитанья
Найду пути, и не вздохну о дне!
Не омрачить заветного свиданья
Тому, кто здесь вздыхает обо мне.
 

27 июля 1901 (13 февраля 1914)

«Признак истинного чуда…»

 
Признак истинного чуда
В час полночной темноты —
Мглистый мрак и камней груда,
В них горишь алмазом ты.
 
 
А сама – за мглой речною
Направляешь горный бег
Ты, лазурью золотою
Просиявшая навек!
 

30 июля 1901. Фабрика (1915)

«Нас старость грустная настигнет без труда…»

 
Нас старость грустная настигнет без труда,
Мы немощны теперь, и нет у нас желанья.
С тех пор, как умерла подруга, – никогда
Не полнится душа тревогой ожиданья.
Та жизнь прошла для нас, чудес и бед полна,
Оставив по себе одни воспоминанья.
Печальная, наш мир покинула она,
И в этой пустоте всё памятна весна,
Где каждый вздох хранит ее существованье
 

5 августа 1901

Преображение

 
Разверзаются туманы,
Буревестник на волне,
Пролетают ураганы
В бесконечной вышине.
 
 
В светлый день Преображенья
Дух безумца поражен:
Из неволи, из смятенья
Голос Твой услышал он.
 
 
Ныне скорбный, ныне бедный,
В лоне Вечного Отца,
Близ Тебя, в лазури бледной
Жаждет нового конца…
 
 
Лишь одна страна в тумане
(Буревестник на волне) —
Беспокойное желанье
Вместе с богом – в вышине.
 

6 августа 1901 (Февраль 1914)

«Ты далека, как прежде, так и ныне…»

 
Ты далека, как прежде, так и ныне,
Мне не найти родные берега.
Моя печаль чужда твоей святыне,
И радостью душа не дорога.
 
 
Суровый хлад – твоя святая сила:
Безбожный жар нейдет святым местам.
Пускай любви – забвенье и могила,
Ты над могилой – лучезарный храм.
 

11 августа 1901. Дедова (1918)

«Стою на царственном пути…»

 
Стою на царственном пути.
Глухая ночь, кругом огни, —
Неясно теплятся они,
А к утру надо всё найти.
 
 
Ступлю вперед – навстречу мрак,
Ступлю назад – слепая мгла.
А там – одна черта светла,
И на черте – условный знак.
 
 
Но труден путь – шумит вода,
Чернеет лес, молчат поля…
Обетованная земля —
Недостижимая звезда…
 
 
Звезда – условный знак в пути,
Но смутно теплятся огни,
А за чертой – иные дни,
И к утру, к утру – всё найти!
 

15 августа 1901 (1908)

«Сумерки, сумерки вешние…»

Дождешься ль вечерней порой

Опять и желанья, и лодки,

Весла и огня за рекой?

Фет

 
Сумерки, сумерки вешние,
Хладные волны у ног,
В сердце – надежды нездешние,
Волны бегут на песок.
 
 
Отзвуки, песня далекая,
Но различить – не могу.
Плачет душа одинокая
Там, на другом берегу.
 
 
Тайна ль моя совершается,
Ты ли зовешь вдалеке?
Лодка ныряет, качается,
Что-то бежит по реке.
 
 
В сердце – надежды нездешние,
Кто-то навстречу – бегу…
Отблески, сумерки вешние,
Клики на том берегу.
 

16 августа 1901

«Наступает пора небывалая…»

 
Наступает пора небывалая.
В освященные ризы одет,
Вознесу я хвалы запоздалые, —
Не раздастся ли свыше ответ.
 
 
Пламя алое в сумраке носится,
Потухают желанья в крови.
Вижу – к вышнему небу возносится
Безначальная дума Любви.
 

17 августа 1901 (Февраль 1914)

«Ты горишь над высокой горою…»

 
Ты горишь над высокой горою
Недоступна в Своем терему.
Я примчуся вечерней порою,
В упоеньи мечту обниму.
 
 
Ты, заслышав меня издалёка,
Свой костер разведешь ввечеру
Стану, верный велениям Рока,
Постигать огневую игру.
 
 
И, когда среди мрака снопами
Искры станут кружиться в дыму, —
Я умчусь с огневыми кругами
И настигну Тебя в терему.
 

18 августа 1901

«Видно, дни золотые пришли…»

 
Видно, дни золотые пришли.
Все деревья стоят, как в сияньи.
Ночью холодом веет с земли;
Утром белая церковь вдали
И близка и ясна очертаньем.
 
 
Всё поют и поют вдалеке,
Кто поет – не пойму; а казалось,
Будто к вечеру там, на реке —
В камышах ли, в сухой осоке —
И знакомая песнь раздавалась.
 
 
Только я не хочу узнавать.
Да и песням знакомым не верю.
Всё равно – мне певца не понять.
От себя ли скрывать
Роковую потерю?
 

24 августа 1901

«Кругом далекая равнина…»

 
Кругом далекая равнина,
Да толпы обгорелых пней.
Внизу – родимая долина,
И тучи стелются над ней.
 
 
Ничто не манит за собою,
Как будто даль сама близка.
Здесь между небом и землею
Живет угрюмая тоска.
 
 
Она и днем и ночью роет
В полях песчаные бугры.
Порою жалобно завоет
И вновь умолкнет – до поры.
 
 
И всё, что будет, всё, что было, —
Холодный и бездушный прах,
Как эти камни над могилой
Любви, затерянной в полях.
 

26 августа 1901. Мелево

(24 июля 1908)

«Я всё гадаю над тобою…»

 
Я всё гадаю над тобою,
Но, истомленный ворожбой,
Смотрю в глаза твои порою
И вижу пламень роковой.
 
 
Или великое свершилось,
И ты хранишь завет времен
И, озаренная, укрылась
От дуновения племен?
 
 
Но я, покорствуя заране,
Знай, сохраню святой завет.
Не оставляй меня в тумане
Твоих первоначальных лет.
 
 
Лежит заклятье между нами,
Но, в постоянстве недвижим,
Скрываю родственное пламя
Под бедным обликом своим.
 

27 августа 1901

«Когда-то долгие печали…»

 
Когда-то долгие печали
Связали нас.
Тогда мы вместе день встречали
В лазурный час.
И вечер гас. Хладели руки,
Среди огней
Мы шли под меркнущие звуки
Печальных дней.
Теперь – за ту младую муку
Я жизнь отдам…
О, если б вновь живую руку
Прижать к губам!
 

Лето 1901 (Февраль 1916)

«Синие горы вдали…»

 
Синие горы вдали —
Память горячего дня.
В теплой дорожной пыли —
Призрак бегущий коня.
 
 
Церковь в лесистой глуши
Только листы шелестят.
Стоны ли бедной души
Успокоенья хотят?..
 

2 сентября 1901

Поляна в Прасолове

(1918)

«Нет конца лесным тропинкам…»

 
Нет конца лесным тропинкам.
Только встретить до звезды
Чуть заметные следы…
Внемлет слух лесным былинкам.
 
 
Всюду ясная молва
Об утраченных и близких…
По верхушкам елок низких
Перелетные слова…
 
 
Не замечу ль по былинкам
Потаенного следа…
Вот она – зажглась звезда!
Нет конца лесным тропинкам.
 

2 сентября 1901. Церковный лес (1908)

«Внемлю голосу свободы…»

 
Внемлю голосу свободы,
Гулу утренней земли.
Там – вдали – морские воды
Схоронили корабли.
 
 
Но душа не сожалеет,
Все сомненья далеки:
На востоке пламенеют
Новой воли маяки!
 
 
Снова жду, надежды полный:
Солнце, светлый лик яви!
Пламенеющие волны
Расступились для любви!
 

4 сентября 1901 (Весна 1907)

«Глушь родного леса…»

 
Глушь родного леса,
Желтые листы.
Яркая завеса
Поздней красоты.
 
 
Замерли далече
Поздние слова,
Отзвучали речи —
Память всё жива.
 

5 сентября 1901 (1909?).

«Мчит меня мертвая сила…»

 
Мчит меня мертвая сила,
Мчит по стальному пути.
Небо уныньем затмило,
В сердце – твой голос: «Прости»
 
 
Да, и в разлуке чиста ты
И непорочно свята.
Вон огневого заката
Ясная гаснет черта.
 
 
Нет безнадежного горя!
Сердце – под гнетом труда,
А на небесном просторе —
Ты – золотая звезда.
 

6 сентября 1901. Почтовый поезд

Между Клином и Тверью.

(20 февраля 1915)

Ожидание

 
Дни текут молчаливо,
Непонятные дни.
Жду речного разлива,
Притаившись в тени.
 
 
В отдаленные страны,
В сероватую высь,
Все былые обманы
Без следа унеслись.
 
 
Но наутро чудесней
Вновь предстанут они:
Вслед таинственной песне
Светозарные дни.
 

9 сентября 1901 (13 января 1915)

«Знаю, бедная, тяжкое бремя…»

Смерть и время царят на земле -

Ты владыками их не зови.

Вл. Соловьев

 
Знаю, бедная, тяжкое бремя
Ты отвека устала нести.
Ропщешь ты на бездушное время, —
Я с открытой душою в пути.
 
 
Здесь бушуют неверные бури,
Злые сны пролетают, звеня.
Над тобою – всевластность лазури,
Нет в тебе – лучезарного дня.
 
 
Но у тайны немого виденья
Расцветешь, обновленьем горя.
Все мечты мимолетного тленья
Молодая развеет заря.
 

16 сентября 1901

Посвящение

 
Встали надежды пророка —
Близки лазурные дни.
Пусть лучезарность востока
Скрыта в неясной тени.
 
 
Но за туманами сладко
Чуется близкий рассвет.
Мне – мировая разгадка
Этот безбрежный поэт.
 
 
Здесь – голубыми мечтами
Светлый возвысился храм.
Всё голубое – за Вами
И лучезарное – к Вам.
 

18 сентября 1901

«Смотри – я отступаю в тень…»

 
Смотри – я отступаю в тень,
А ты по-прежнему в сомненьи
И всё боишься встретить день,
Не чуя ночи приближенья.
 
 
Не жди ты вдохновенных слов —
Я, запоздалый на границе,
Спокойно жду последних снов,
Забытых здесь, в земной темнице
 
 
Могу ли я хранить мечты
И верить в здешние виденья,
Когда единственная ты
Не веришь смертным песнопеньям?
 
 
Но предо мной кружится мгла,
Не чую мимолетной боли,
И ты безоблачно светла,
Но лишь в бессмертьи, – не в юдоли
 

20 сентября 1901