Текст книги "Японский флот во Второй мировой войне"

Тяжелые потери английской авиации объясняются предельно просто, ни по количеству, ни по качеству самолетов она не могла сравниться с авиагруппами адмирала Нагумо. Более того, Королевские ВВС отправляли на Дальний Восток, где не предполагалось серьезных боев, зеленых выпускников летных школ и ветеранов Битвы за Англию, которые не смогли полностью оправиться от полученных ранений и просто не выдерживали напряжения воздушных боев с «Фоккерами» и «Мессершмиттами» на больших высотах.

Японское авианосное ударное соединение (адмирал Тюити Нагумо)

Тяжелые авианосцы «Кага» (вернулся на базу после аварии в машине 2 марта), «Акаги», «Хирю», «Сорю», «Сёкаку», «Дзуйкаку»

Линкоры «Харуна», «Кирисима», «Хиэй», «Конго»

Тяжелые крейсера «Тонэ», «Тикума»

Легкий крейсер «Абукума»

Эсминцы «Таникадзэ», «Уракадзэ», «Исокадзэ», «Хамакадзэ», «Арарэ», «Сирануи», «Касуми», «Майкадзэ», «Хагикадзэ», «Акигумо»

Британский Восточный флот, 26 марта 1942

Соединение А (быстроходное)

Тяжелые авианосцы «Индомитебл», «Формидебл»

Линкор «Уорспайт»

Тяжелые крейсера «Дорсетшир», «Корнуолл»

Легкие крейсера «Энтерпрайз», «Эмералд»

Эсминцы «Нэпир», «Нестор», «Паладин», «Пантер», «Хотспур», «Фоксхаунд»

Соединение В (тихоходное)

Легкий авианосец «Гермес»

Линкоры «Резолюшн», «Рэмиллис», «Ройял Соверен», «Ривендж»

Легкие крейсера «Каледон», «Дрэгон», «Хеемскерк» (голландский)

Эсминцы «Гриффин», «Норман», «Эрроу», «Дикой», «Форчюн», «Скаут», «Вампир» (австралийский), «Исаак Свирс» (голландский)

Первые неудачи

7. Бой в Коралловом море

Южный фланг

К середине апреля, когда авианосцы адмирала Нагумо вернулись в свои базы в Японии, Великая восточно-азиатская империя была создана, но оставались некоторые проблемы. Только 6 мая после капитуляции армии генерала Уэйнрайта на Коррегидоре были полностью завоеваны Филиппины. (Японцам пришлось позднее вызывать на помощь флот, чтобы ликвидировать узлы сопротивления на Себу и Замбоанге.) Острова Науру и Оушен не были оккупированы. Японская армия в Новой Гвинее обнаружила, что удерживать Лаэ и Саламауа очень трудно, так как климат там был просто ужасным, а на суше не было вообще никаких дорог, разве что звериные тропы в густых джунглях и непроходимых болотах.

Несмотря на замечательные успехи японцев в создании новой империи и строительстве оборонительного периметра, приобретении значительных запасов сырья для японской промышленности, адмирал Ямамото не был удовлетворен. Война тянулась уже четыре месяца, а решающая битва была так же далека, как и в первый день. Он знал, что американская промышленность скоро создаст флот, с которым японский просто не сможет состязаться. Военная мощь Австралии, США и Новой Зеландии устойчиво росла. 8 апреля самолеты Дулитла атаковали города Японии. Они причинили небольшой ущерб, но дали толчок планам Ямамото, как и остальные набеги американских авианосцев. Поэтому Ямамото начал думать над операцией, которая обязательно приведет к решающей битве: захвату Мидуэя и отвлекающему налету на Датч-Харбор вместе с оккупацией Кыски и Атту.

Но военное положение не оставалось статичным. Японская армия хотела укрепить оборонительный периметр против концентрируемых в Австралии сил. Поэтому началось новое наступление. Хотя японцы готовились к битве у Мидуэя, стало ясно, что приходится как-то учитывать угрозу из Австралии. Японцы, которые всегда продвигались под прикрытием своей базовой авиации, выбрали новые цели, исходя из этого критерия. Они решили, что Соломоновы острова – это улица с двусторонним движением, по которой союзники могут добраться до Рабаула.

Проблему следовало решить, захватив южные Соломоновы острова, а также острова Науру и Оушен. Это означало прекращение продвижения американцев вдоль цепи островных баз, которые они создали в начале 1942 года. Победная лихорадка делала эти шаги не только возможными, но и просто неизбежными. В результате японцы выходили за рубежи, предусмотренные первоначальными военными планами. Они планировали наступление за пределами прикрытия базовой авиации и забыли основной принцип военного искусства: оборонительный периметр ослабляется по мере удаления от сильных баз. Чем дальше японская армия уходила от Рабаула, тем слабее она становилась и тем сильнее становилось сопротивление врага.

Бой в Коралловом море

Поэтому как раз в то время, когда японский флот готовился бросить все силы в битву у Мидуэя, армия потребовала от него поддержать операции в юго-западной части Тихого океана (операцию МО). Адмирал Ямамото совершенно не верил, что именно там разыграется решающая битва. Тем не менее он рискнул ослабить свои силы на направлении главного удара, чтобы поддержать захват Порт-Морсби и оккупацию Тулаги. Адмиралу Ямамото отчаянно требовалась решающая битва с американским флотом. Но эта операция казалась ему такой легкой, что он разрешил ее. Кроме того, операцию проводила армия, от флота требовалось лишь поддержать ее. Хотя у Ямамото имелись определенные опасения, дух остальных японских морских офицеров был как никогда высок. Похоже, они уверовали в свою непобедимость.

Это были не самые легкие дни американского флота. Криптографы раскололи японский код, и адмирал Нимиц отлично знал, что его противники планируют битву в центре Тихого океана, возможно у Мидуэя. Однако он не мог игнорировать сообщения разведки об активности японцев в юго-западной части Тихого океана. Ему следовало отражать любую возникающую угрозу, нельзя было пропустить ничего. Было ясно, что японцы планируют продвижение на юг по Соломоновым островам. Это было настолько очевидно, что 1 мая австралийцы эвакуировали крошечный гарнизон Тулаги.

Адмирал Ямамото остался верен японской доктрине экономии сил, когда планировал операцию МО – захват Порт-Морсби. В ее ходе предполагалось решить сразу несколько задач: захватить Порт-Морсби с моря, встретить и уничтожить американский флот, который выйдет в море, чтобы помешать японцам захватить Тулаги и прикрыть восточный фланг японских войск в Новой Гвинее. Ямамото разделил свой флот на семь соединений и поставил во главе операции командующего 4-м флотом вице-адмирала Сигэёси Иноуэ, который находился на борту крейсера «Катори» в Рабауле. Ему также был передан новый легкий авианосец «Сёхо». Он покинул Йокосуку 24 апреля, имея на борту неполную авиагруппу из 13 истребителей (9 А6Ь2 и 4 А5М4) и 6 торпедоносцев В5N2, хотя мог принимать до 30 самолетов. 29 апреля он прибыл на Трук в сопровождении эсминца «Сазанами» и был придан 6-й дивизии крейсеров контр-адмирала Аритомо Гото для обеспечения воздушного прикрытия. 2 мая они отправились на юг. 3 мая «Сёхо» поднял 3 истребителя и 3 бомбардировщика для поддержки десанта в Тулаги. Однако 4 мая после удара американской авиации по Тулаги стало ясно, что неподалеку находятся американские авианосцы.

Предварительно операция МО была назначена на первую половину марта, но возникли справедливые опасения, что на юге Тихого океана действуют американские авианосцы. Поэтому операция была перенесена на пару месяцев, пока не появилась возможность выделить 5-ю дивизию авианосцев контр-адмирала Тюити Хары, освободившуюся после рейда в Индийский океан. Для захвата Порт-Морсби было создано Транспортное соединение Порт-Морсби из 12 транспортов, на которые были погружены армейские части и солдаты СМДО. Им командовал контр-адмирал Косо Абэ. Его прикрывало Ударное соединение Порт-Морсби из 1 легкого крейсера, 6 эсминцев и минного заградителя контр-адмирала Садамити Кадзиока. Соединение прикрытия контр-адмирала Кунинори Марумо имело 2 легких крейсера, базу гидросамолетов и 3 канонерки. Соединение поддержки, Главные силы контр-адмирала Аритомо Гото делилось на Соединение ближней поддержки – 1 легкий авианосец, 1 эсминец – и Соединение поддержки – 4 тяжелых крейсера. В случае необходимости оно должно было оказывать помощь соединениям захвата Порт-Морсби или Тулаги. Тактическим командующим операцией был назначен контр-адмирал Гото.

Для захвата Тулаги было создано Соединение вторжения Тулаги под командой контр-адмирала Киёхидэ Сима: 2 эсминца из состава 6-й ЭЭМ, 2 минных заградителя, 1 транспорт, вспомогательные суда. Оно тоже находилось в подчинении Гото. Его также должны были прикрывать крейсера Гото, которые большую часть времени кружили в районе острова Нью-Джорджия.

Японцы ожидали ответной реакции противника на угрозу захвата Порт-Морсби. Для отражения удара американцев 1 мая Трук покинуло Ударное авианосное соединение вице-адмирала Такэо Такаги: 2 тяжелых авианосца, 2 тяжелых крейсера, 6 эсминцев. Оно должно было перехватить любые американские корабли и уничтожить их. Кроме всего прочего, на авианосцы были приняты 9 истребителей «Зеро» кокутая «Тайнань», которые следовало перебросить в Рабаул. Общее командование операцией было возложено на вице-адмирала Сигэёси Иноуэ.

Операция МО имела несколько целей. Следовало захватить Тулаги, небольшой остров в южной части Соломоновых островов, чтобы создать там базу гидросамолетов. Таким образом база создавала барьер против воздушных налетов на Рабаул. После захвата Тулаги планировались высадки на Науру и Оушене. Потом крупное соединение должно было захватить Порт-Морсби, который лежал в пределах досягаемости самолетов из Австралии. (Между прочим, вопрос высадки в северной Австралии уже обсуждался японскими военными лидерами.) Порт-Морсби также был ценной базой для операции против Новой Каледонии, которая, в свою очередь, послужила бы опорой при захвате Самоа и Фиджи. Это полностью перерезало бы морские пути между Австралией и Соединенными Штатами. Непосредственным результатом захвата Порт-Морсби явилось бы прекращение воздушных налетов на Лаэ и Саламауа. Наконец, японское морское командование верило, что американский флот отреагирует на захват Порт-Морсби. Поэтому появлялась возможность уничтожить Тихоокеанский флот.

Соединение вторжения Тулаги под командой контр-адмирала Киёхидэ Сима вышло из Рабаула 30 апреля в 08.30. Соединение дальнего прикрытия под командой контр-адмирала Аритомо Гото вышло с Трука 28 апреля и крейсировало южнее Нью-Джорджии. Более слабое Соединение поддержки адмирала Кунинори Марумо вышло из Рабаула 29 апреля и сейчас находилось в 60 милях к западу от Тулаги. Транспортное соединение Порт-Морсби было относительно крупным, так как в него входили 12 транспортов. Оно покинуло Рабаул 4 мая, на следующий день к нему присоединилось Ударное соединение адмирала Кадзиока. Его путь лежал через проход Жомар в архипелаге Луизиады, восточное бухты Милн и вокруг южной оконечности Новой Гвинеи.

5-я дивизия авианосцев покинула Трук 1 мая. Ударной группой командовал вице-адмирал Такэо Такаги. В нее входили также тяжелые крейсера «Мьёко» и «Хагуро» и 6 эсминцев. Авианосцы приняли на борт 9 «Зеро» кокутая «Тайнань», которые следовало перебросить в Рабаул. Они должны были взлететь в 250 милях от этого порта. 2 мая 9 истребителей с пилотами авианосцев в кабинах взлетели с авианосцев, за ними взлетели 7 «Кейтов», которые должны были доставить летчиков обратно. Но плохая погода вынудила перенести операцию на следующий день. Авианосцы крейсировали восточнее Рабаула, и операция МО сдвинулась еще на один день. 3 мая погода была ничуть не лучше, и 16 самолетов вернулись на авианосцы, при этом один «Зеро» был потерян. Этот цирк помешал адмиралу Такаги участвовать в бою за Тулаги. Последнюю попытку назначили на 6 мая, но замеченные американские авианосцы вынудили вообще отменить ее.

Оба противника знали о присутствии вражеских авианосцев, но Такаги для разведки полагался только на летающие лодки из Рабаула и гидросамолеты крейсеров и страдал от недостатка информации. Если японцы в этом бою в чем и уступали американцам, так это в работе разведки. Они почти ничего не знали о противнике. Конечно, после атаки Тулаги 4 мая Такаги мог предположить, что в этом районе имеется по крайней мере один авианосец. Кроме того, от разведывательных самолетов было известно, что какие-то корабли вышли из портов Австралии.

Американская разведка действовала превосходно, и после того, как японский морской код был расколот, адмирал Нимиц точно знал что ждать и где ждать. Кроме того, в течение всей войны австралийцы жили на Соломоновых островах. Они имели связь с внешним миром с помощью мощных радиостанций, информируя союзников обо всех передвижениях японских кораблей. Эти люди были известны, как «береговые наблюдатели». Но знание японских намерений и диспозиции не гарантировало победу американцев. Все, что мог предпринять адмирал Нимиц – собрать наличные силы для контрудара.

Чтобы встретить японское Ударное авианосное соединение, он отправил Оперативное соединение 17 контр-адмирала Обри У. Фитча (авианосец «Лексингтон») и «Йорктаун» под командованием контр-адмирала Фрэнка Джека Флетчера. Им было приказано встретиться и выйти в точку атаки. 1 мая оба соединения находились в 250 милях на запад от Эспириту-Санто. Весь день 3 мая «Лексингтон» заправлялся с танкера «Типпеканоа», в это время в 100 милях от него «Йорктаун» принимал топливо с танкера «Неошо». Потом оба пошли к намеченной точке рандеву, куда должны были прибыть 4 мая в 08.00. Они также ожидали встречи с британским адмиралом Дж. Г. Крейсом, который вышел из Австралии с 3 крейсерами и 2 эсминцами. Однако все это перевернулось, когда самолет, вылетевший из Австралии, сообщил, что японское десантное соединение выгружается в гавани Тулаги. Адмирал Флетчер сразу послал «Неошо» и эсминец «Рассел» назад к «Лексингтону» и перенес встречу на утро 5 мая. После этого он приказал «Йорктауну» идти к Тулаги. Оперативные группы адмиралов Фитча и Крейса находились в 250 милях позади «Йорктауна». Однако на «Лексингтоне» не знали об отважном броске одинокого «Йорктауна», пока утром 4 мая не появились «Неошо» и «Рассел». Впрочем, в это время адмирал Флетчер уже поднимал первую ударную волну.

Вся эта деятельность была неизвестна японским офицерам, участвовавшим в операции МО. Они даже не подозревали, что где-то рядом находятся американские и австралийские корабли. Операция МО шла как планировалось. Соединение дальнего прикрытия адмирала Гото двигалось на север, а Соединение вторжения Порт-Морсби еще стояло на якоре в Рабауле. Японские авианосцы пока держались севернее Бугенвиля.

По какой-то необъяснимой причине адмирал Фитч, соединившись с австралийскими кораблями, ухитрился 5 мая разминуться с «Йорктауном» на 50 миль, оставив авианосец в гордом одиночестве. Лишь несколько японских кораблей могли противодействовать атаке Тулаги, но адмирал Флетчер не мог быть в этом уверен, а поддержки у него не было. «Йорктаун» поднял первую волну 4 мая в 06.30 под покровом туч.

Это была идеальная погода для авианосца, желающего нанести удар и остаться незамеченным. (Холодный погодный фронт образовал 100-мильную полосу туч, которая держалась 5 дней. Равнодушные тучи поочередно укрывали то одного противника, то второго.) Первая волна состояла из 12 торпедоносцев, 28 пикировщиков и 6 истребителей.

В 07.30 в Тулаги минный заградитель «Окиносима» и эсминцы «Кикудзуки» и «Юдзуки» образовали защитный барьер на входе в гавань. Началась разгрузка. Внезапно в 08.20 над гаванью появились торпедоносцы «Йорктауна». В 08.22 «Кикудзуки» получил попадание 500-фн бомбой, которая взорвалась в правом машинном отделении. Эсминец начал быстро крениться, потеряв ход. Одно из судов снабжения взяло «Кикудзуки» на буксир и вытащило на мель возле острова Гавуту, однако на следующий день он соскользнул на глубину и затонул.

В итоге, во время первой атаки был потоплен «Кикуцуки» и поврежден «Окиносима». Транспорты, минные заградители, уцелевший эсминец поспешно покинули гавань Тулаги. Приняв самолеты, «Йорктаун» отправил у Тулаги вторую волну. Она прибыла в 12.10, потопила 2 патрульных катера и повредила транспорт «Тама Мару», который затонул 2 дня спустя. «Юдзуки» был возле острова Саво обстрелян самолетами и загорелся. Он потерял капитана и еще 9 человек, 20 человек были ранены. В 15.00 прибыла третья волна, которая еще надеялась найти в Тулаги достойные внимания цели, но обнаружила только 1 транспорт. Всего японцы потеряли 1 эсминец, 2 патрульных катера и транспорт. 1 транспорт был тяжело поврежден, 20 человек десанта у него на борту погибли. Кроме того, были повреждены 1 эсминец и 1 минный заградитель.

Потери были невелики, зато шок, испытанный японцами при появлении американских авианосных самолетов, оказался ужасным. Его испытали все соединения, участвовавшие в операции МО, но особенно – Ударное авианосное соединение. Теперь игра пошла всерьез. На авианосцах знали, что им противостоит по крайней мере 1 вражеский авианосец. Американцы тоже знали, что японские авианосцы в море. Поэтому два флота должны были встретиться в первом в истории авианосном бою. Однако пока еще никто не знал, как именно следует вести такой бой. Ясно было лишь одно – желательно нанести удар первым. Приняв последние самолеты, «Йорктаун» повернул на юг на рандеву с остальными кораблями ОС 17. Встреча произошла утром 5 мая.

Следующие два дня авианосные соединения противников кружили в море, пытаясь найти друг друга. Японцы выслали на поиски четырехмоторные летающие лодки из Рабаула, истребители «Йорктауна» сбили днем 5 мая одну такую. Когда самолет не вернулся на базу, японцы поняли, что американский авианосец (авианосцы) находится где-то в Коралловом море, но его точное положение пока не было известно. Адмирал Иноуэ, командовавший операцией МО, испытывал трудности с ведением авиаразведки, так как большая часть 25-й воздушной флотилии, базирующейся в Рабауле, бомбила Порт-Морсби. Очевидно, адмирал Такаги не использовал свои авианосные самолеты для ведения дальней разведки, полагаясь только на гидросамолеты линкоров и крейсеров. 6 мая в середине утра японская летающая лодка из Рабаула обнаружила американское оперативное соединение и передала его точные координаты. Но адмирал Такаги получил эти сведения только 7 мая, к этому времени он обнаружил американцев сам. По крайней мере, он так полагал.

К несчастью для ОС 17, сектора поисков зияли дырами. Ответственность за воздушные операции в Коралловом море лежала на генерале МакАртуре, однако он не располагал достаточным количеством дальних разведчиков, чтобы обыскать все море. Адмиралу Нимицу постановлением Объединенного Комитета начальников штабов было запрещено вторгаться в зону ответственности МакАртура. Проведите прямую под углом 45° от точки 10° N, 165° О через всю южную часть Тихого океана. К северо-востоку от нее располагалась зона генерала МакАртура – театр Юго-Западной части Тихого океана (ЮЗТО). С другой стороны находился принадлежащий Нимицу театр Южной части Тихого океана (ЮТО). 12 гидросамолетов в Нумеа не имели достаточную дальность полета, чтобы обыскать все Соломоновы острова. Более того, им было запрещено вторгаться во владения МакАртура. В результате некоторые районы остались без присмотра. Это означало, что ОС 17 должно вести воздушную разведку самостоятельно.

Пока японские авианосцы отчаянно пытались хоть что-то разузнать о неприятеле, в остальном операция МО шла по графику. Транспортное соединение покинуло Рабаул 4 мая и направилось к Луизиадам, планируя пройти пролив Жомар в полночь 6 мая. Соединение прикрытия адмирала Марумо, состоящее из легких крейсеров «Тэнрю» и «Тацута» и базы гидросамолетов «Камикава Мару», шло впереди главных сил десанта. Марумо отправил плавбазу на остров Дебойн, чтобы ее самолеты могли 7 мая вести разведку. Остальные корабли Соединения прикрытия шли на NO-t-N возле острова Д’Антркасто, чтобы прикрыть его правый фланг.

Соединение дальнего прикрытия адмирала Гото теперь шло к Соединению вторжения Порт-Морсби, чтобы оказывать ему непосредственную поддержку. 6 мая в 10.30 оно было замечено в 60 милях южнее Бугенвиля В-17, вылетевшими из Порт-Морсби. Американские бомбардировщики атаковали легкий авианосец «Сёхо», но повреждений не причинили. Все еще двигаясь на юг, Соединение дальнего прикрытия было замечено разведывательными самолетами. Затем в 13.00 снова было замечено десантное соединение, направляющееся к проходу Жомар. Теперь адмирал Иноуэ знал, что по крайней мере два его соединения обнаружены противником. Тем не менее он полагал, что американские авианосцы, следившие за десантом, пока не знают о присутствии авианосцев адмирала Такаги. Поэтому он не остановил операцию МО.

Но американское Оперативное соединение 17 было не единственной эскадрой, действующей потаенно. Адмирал Такаги не знал позиции остальных японских соединений, как не знал точного положения ОС 17. 6 мая в 10.30 его авианосцы находились далеко на север от американских. Когда соединение Такаги повернуло на юг, американцы двигались курсом NW-t-W. Они отреагировали на сообщение, что японские корабли подходят к Порт-Морсби. Соединение Такаги шло на юг до 20.00, а потом повернуло обратно. Японцы шли на север до 01.15 7 мая, но потом снова повернули. Такаги опасался, что, если он зайдет слишком далеко на запад, чтобы прикрыть остальные эскадры операции МО, американское соединение окажется у него в тылу на юге. Такаги хотел этого избежать и шел на юг до 07.40.

Адмирал Такаги пока что не имел никакой информации и действовал вслепую. 6 мая его корабли шли на юг, вечером повернули на север, однако ночью снова пошли на юг. Утром 7 мая командир дивизии авианосцев контр-адмирал Хара все-таки убедил Такаги послать на разведку авианосные самолеты, поэтому 12 «Кейтов» взлетели в 06.00. В 07.22 один из них сообщил, что видит авианосец и крейсер. Такаги приказал обоим авианосцам атаковать всеми силами и повернул свою эскадру на восток. К несчастью для обеих сторон, в действительности были замечены эсминец «Симс» и танкер «Неошо». Для атаки с «Сёкаку» взлетели 19 пикировщиков «Вэл» и 13 торпедоносцев «Кейт», с «Дзуйкаку» – 17 пикировщиков и 11 торпедоносцев. Их сопровождали по 9 истребителей с каждого авианосца.

Ирония судьбы заключается в том, что в 08.10 гидросамолет крейсера «Аоба» заметил американские авианосцы юго-восточнее острова Россел (Луизиады). В 08.30 гидросамолет «Кинугасы» сообщил, что видит корабли в 80 милях от этого острова.

Когда прибыла первая волна японских самолетов, «Симс» сделал все что мог. Но через 2,5 часа эсминец получил 3 бомбы с пикирующих бомбардировщиков. «Неошо» получил 7 прямых попаданий, 8 бомб разорвались рядом. Командовавший ударной группой капитан-лейтенант Такахаси приказал торпедоносцам воздержаться от атаки, чтобы не расходовать драгоценные торпеды. Эсминец затонул через несколько минут, танкер был добит 10 мая эсминцем «Хенли». Эта ошибка дорого обошлась японцам. Пока их самолеты занимались танкером и эсминцем, они упустили возможность атаковать ОС 17, которое в это время обнаружило Соединение дальнего прикрытия адмирала Гото.

«Йорктаун» и «Лексингтон» соединились только утром 5 мая. ОС 17 шло на NW-t-W с 20.00 5 мая до 07.25 7 мая, когда оказалось примерно в 100 милях к югу от острова Рассел, самого восточного в архипелаге Луизиады. На рассвете адмирал Флетчер приказал соединению адмирала Крейса продолжать идти на северо-запад, чтобы помешать Соединению вторжения Порт-Морсби обогнуть Новую Гвинею. Крейс попал под мощные атаки японской базовой авиации (и пару налетов американских ВВС), но его корабли повреждений не получили. Ночью 7 мая он узнал, что японские десантные силы повернули назад, и вернулся в Австралию.

Утром 7 мая ситуация была такой. Ударное соединение адмирала Кадзиока сопровождало десантные силы операции МО к проходу Жомар, «Сёхо» в 06.30 поднял 4 истребителя и 1 торпедоносец для прикрытия сил вторжения; Соединение прикрытия находилось в 35 милях восточнее острова Вудларк и в 30 милях на северо-запад от конвоя; «Дзуйкаку» и «Сёкаку», выславшие самолеты для атаки «Симса» и «Неошо», находились в 175 милях к востоку от Оперативного соединения 17 и только что узнали действительную позицию американских авианосцев.

В 06.25 ОС 17 повернуло на NNW и подняло разведывательные самолеты. В 08.15 самолет с «Йоркгауна» заметил 2 авианосца и 4 крейсера в 225 милях на северо-запад от кораблей Флетчера. Адмирал решил немедленно атаковать всеми силами. «Лексингтон» начал поднимать самолеты в 08.26, а «Йорктаун» – около 09.00. Всего к цели было отправлено 93 самолета. Американцам повезло, и они вошли в холодный фронт, который укрыл американские авианосцы тучами. Зато соединение Гото яркое солнце выдало с головой. Когда американские самолеты были уже в воздухе, обнаружилось, что замечены не тяжелые авианосцы адмирала Такаги, а всего лишь Соединение ближнего прикрытия. Японцы спешно передали координаты ОС 17 всем своим соединениям. В 07.00 адмирал Иноуэ приказал Соединению вторжения не входить в проход Жомар, а временно отступить. Адмирал Гото приказал авианосцу «Сёхо» поднять все оставшиеся самолеты и атаковать американские авианосцы.

Радар американских кораблей обнаружил слежку около 08.30, но истребители не сумели найти гидросамолеты, которые продолжали слежку. Зато в 07.15 «Доунтлесс» сообщил, что видит 2 тяжелых крейсера. Затем в 08.15 другой SBD доложил о 2 авианосцах и 4 крейсерах. Адмирал Флетчер решил, что это «Сёкаку» и «Дзуйкаку», которые находятся всего в 200 милях от его авианосцев. Незадолго до 09.30 «Лексингтон» поднял 50 самолетов, «Йорктаун» – 43. Однако пока самолеты строились, вернулся разведчик, и выяснилось, что это все те же самые тяжелые крейсера! Однако тут подоспела радиограмма «Летающей крепости», которая обнаружила эскадру адмирала Гото, в том числе «Сёхо».

Фортуна улыбнулась самолетам «Лексингтона». В 09.50 они заметили «Сёхо» всего в 90 милях к северо-западу от собственного корабля и при атаке почти не встретили сопротивления. В 10.25 за ними последовали самолеты «Йорктауна». Авианосец и корабли прикрытия начали беспорядочно маневрировать, в воздух взвились несколько истребителей «Зеро», чтобы встретить самолеты противника. 93 американских самолета обрушились на «Сёхо», сметя в сторону японские истребители. Этим утром один из американских пилотов лейтенант Джон Пауэрс заявил: «Я намерен добиться попадания, даже если для этого мне придется сесть ему на полетную палубу». Один за другим «Доунтлессы» пикировали на «Сёхо». Считается, что лейтенант Пауэрс добился прямого попадания. Он пережил эту атаку, однако погиб на следующий день. Когда «Сёхо» затонул, капитан-лейтенант Роберт Диксон с «Лексингтона» радировал: «Scratch one flattop». Вероятно, так впервые появился еще один синоним слова «авианосец» – плоский верх полетной палубы, «flattop».

Но эта фраза очень трудна для перевода, имеются минимум три варианта. В горячке боя уроженец Бруклина, скорее всего, подразумевал то, что можно найти в онлайн словаре американского сленга «Urban dictionary» – «Трахнули пидараса».

Несмотря на маневры уклонения и плотный зенитный огонь, у легкого авианосца не было ни единого шанса. 13 бомб и 7 торпед попали в цель, и «Сёхо» превратился в пылающую руину. В 10.31 был отдан приказ покинул корабль, и авианосец затонул в 10.35.

Вот как описывал атаку Акира Тэндо, военный корреспондент «Асахи Симбун», находившийся на борту «Сёхо» в момент гибели. Гражданскому человеку можно простить допущенные ошибки.

«Тогда я почувствовал, как весь корабль содрогнулся. Пока мы лежали на палубе, перед нами мелькали всяческие обломки, похоже, деревянные. Затем по кораблю прокатился ужасный гул… Я подумал, что это неправда, все просто не могло быть столь плохо! Это наверняка рев моторов вражеских самолетов, сбитых нашими пулеметами. Я пытался убедить себя в этом, но вскоре был вынужден взглянуть правде в глаза. Это не были вражеские самолеты. Бомба только что разбила наш руль.

Вражеские пилоты, наверное, просто захлебывались от счастья, видя наш авианосец парализованным. Они снова и снова набрасывались на нас, атакуя со свежими силами, подлетая все ближе, чтобы сбросить бомбы. В тот момент, когда нам казалось, что они уже врежутся в море, они выходили из пике, ревя моторами. Это не были американские пьяницы, о которых нам рассказывали в Японии!

Когда мы увидели, как попала третья или четвертая бомба, от сильного удара содрогнулась вся палуба…

«Ублюдки!» Удивленный, я оглянулся и увидел искаженное яростью лицо унтер-офицера с разорванной щекой. Он пытался зажать рану, но кровь лилась между пальцами. У матроса, стоявшего рядом с ним, была почти оторвана рука. Встал еще один матрос, и я с ужасом увидел, что у него разодрано бедро так, что видна кость. Пытаясь не показать боли, он стоял у телескопа, докладывая, что видит. В такой ситуации он считал бы себя опозоренным, если бы свалился. Бомбы и торпеды продолжали попадать в нас. Каждый раз, когда торпеда попадала в корабль, сотрясение и грохот напоминали землетрясение… Внезапно я почувствовал, что тоже ранен. Я посмотрел на ногу – по ней струилась кровь! Я хотел спуститься в кают-компанию на перевязку, но оглядевшись, решил иначе. Люди с гораздо более тяжелыми ранами, чем моя, оставались на постах. Я тоже остался. Кровь продолжала течь по брюкам, но все, что я видел – это царапина на колене. Чтобы успокоить себя, я подумал: «Это ничего!», и остался на мостике.

Наконец корабль начал садиться носом. Тогда я покинул командный мостик и перешел на сигнальную платформу. Наш фотограф Ёсиока снимал вражеские самолеты, которые все еще атаковали нас.

«Эй, журналисты, здесь опасно. Марш отсюда!» – крикнул нам артиллерийский офицер, беспокоясь о нас. Но мы его не слушали, так как смотрели на самолет, сбрасывающий торпеду. «Живы?» Мы взялись за руки. «Давайте прыгнем вместе!» Но в этот момент я спросил себя: а куда, собственно, я собрался? Если я намерен умереть, лучше умереть с остальными. Палубу уже заливала вода, и волны заплескивали корабль. Хотя мы уже тонули, матросы оставались на постах, готовые выполнить любой приказ.

Большинство экипажа отказалось покинуть корабль. Нос нырнул в море. Корма поднялась высоко в воздух. Винт все еще отчаянно вертелся. Машины корабля работали до самого конца.

Унтер-офицер взобрался на верхушку мачты, погружающейся в море. Я понял, что он отчаянно пытается спасти одного из товарищей. Внезапно он вместе с кораблем исчез под водой…

Кроме военных корреспондентов на борту находились три гражданских лица: парикмахер, кок и прачка. Они помогали раненым матросам. Как и все остальные, они погибли на боевых постах».

Из экипажа более чем в 800 человек спаслось только 225. Соединение прикрытия адмирала Гото, в котором остались 4 тяжелых крейсера и 1 эсминец, отошло на северо-запад. Они отправили свои гидросамолеты в бухту Дебойн на «Камикава Мару».