Текст книги "На фронтах Первой мировой войны. 18-й гусарский Нежинский полк"

«Для обеспечения подхода дивизии со стороны Четверня и Гадомичи выслал два взвода гусар с офиц. в дер. Гадомичи, которые разведают дер. Четверня. С остальной частью отряда буду обеспечивать переправу дивизии на южный берег р. Стырь».

В это время к м. Колки уже начало выдвигаться крупное соединение под командой полковника К. В. Дарагана. В приказе № 262 от 22 августа он так передал обстановку:

«В 2½ часа 2 эск. и взвод 3 эск. с сотнями 3 Донского полка с 2 горными орудиями и 2 эскадронами улан выступил на м. Колки. Около 6 часов вечера, подходя к м. Колки, узнали, что противник теснит наши разведывательные эскадроны и присоединившиеся к ним 3 эскадрона Чугуевских улан. Ротмистр Шевченко со своим соединенным разведывательным отрядом занял южную опушку м. Колки и не давал противнику выходить из леса. По м. Колки был открыт противником огонь из орудий и винтовок. Горный взвод стал на позиции на лугу между Розничи и Колками, а весь отряд на рысях вошел в местечко и занял позицию на южной опушке деревни. Правый боевой участок заняли казаки, а левый под моей командой эскадроны Нежинцев, Чугуевцев и Новоархангельцев с 2 пулеметами. С темнотою стрельба прекратилась».

На рассвете произошла перегруппировка: Чугуевцы ушли на присоединение к своей дивизии, ушли и казаки, их место заняли Новоархангельцы. Четыре эскадрона Нежинцев расположились на южной окраине местечка, слева от большой дороги. В течение дня перед фронтом полка неоднократно появлялись конные отряды противника, но каждый раз их отгоняли ружейным огнем.

Противник уже привык к тому, что перед ним беспрестанно отступают. Возможно, упорство обороняющих м. Колки его удивляло и немного раздражало. Но он никак не ожидал того, что произошло 23 августа. Приказ по 4-му кавкорпусу № 34 сообщает:

«В этот день части генерала Володченко, переправивши свою артиллерию у Колки, лихим наступлением на фронт Ситница – Голедница опрокинули конницу противника и, в молодецком деле уланской бригады, комбинируя действия спешенных эскадронов с конной атакой своих улан, изрубили противника, захватив 2-х офицеров и 150 нижних чинов».

Как известно, 23 августа царь Николай II возложил на себя обязанности Верховного Главнокомандующего. Великий князь Николай Николаевич (Младший) был отправлен наместником на Кавказ. Ирония судьбы: за неделю до начала Горлицкого прорыва он был награжден Георгиевской саблей, украшенной бриллиантами, с надписью «За освобождение Червонной Руси». И затем всего за три месяца войска под его водительством оставили не только Галицию, но и Польшу, а затем уже и часть Белоруссии и Волыни…

Возможно, ловкий царедворец, Свиты Его Величества генерал-майор Я. Ф. фон Гилленшмидт заранее знал о решении царя возглавить армию, потому и подгадал атаку на 23 августа. Этим самым как бы показывалось, что войска с энтузиазмом отнеслись к такой перемене. Конечно, ни австрийцы, ни германцы не ожидали столь нелогичного натиска – и были разбиты. А в 4-й кавалерийской дивизии после этого сражения посыпались награды. Не был забыт и ротмистр 4-го эскадрона 18-го гусарского Нежинского полка Василий Шевченко. Он получил золотое Георгиевское оружие (ВП от 16 октября 1916 года):

«…за то, что состоя в чине ротмистра, 21 августа 1915 г., будучи выслан на разведку с двумя эскадронами гусар и увидевши, что противник превосходными силами стремится занять важную позицию у местечка Колки, сам занял и упорно удерживал ее до прибытия нашего авангарда, чем обеспечил успех своему отряду».

Приказ грешит неточностями: выше приведены выписки из приказов и донесений, показывающие, что прибыл ротмистр в м. Колки вечером 19 августа и удерживал подступы к местечку более трех суток, до утра 23 августа.

8. Бои за Железницу

Неожиданная удачная атака 16-й кавалерийской дивизии у м. Колки не могла изменить положения на фронте 3-й армии. У противника еще не иссякла наступательная энергия. Уже 24 августа он подтянул свежие силы и принялся теснить улан и гусар. 18-й гусарский Нежинский полк в 4 часа дня перешел на левый берег р. Стырь. Для наблюдения за переправами от м. Колки до м. Чарторыйск вновь был выслан 4-й эскадрон. На следующий день, в 5 часов утра, полк в авангарде дивизии выступил через деревни Комарово и Новоселки к м. Чарторыйск. Противник преследовал по пятам.

Несколько дней отдыха выдались в конце августа и в первых числах сентября. Штаб полка до 4 сентября находился в д. Полица. Затем начался многокилометровый, долгий и извилистый, путь. Сперва двинулись на запад: Маюничи – Новоселки – Каменуха – Севериновка – Яблонька. 6 сентября полк вновь оказался в окрестностях с. Оконск. Однако затем направление внезапно поменялось, дивизия устремилась на северо-восток, к городу Владимирец, куда и прибыла вечером 7 сентября, пройдя около 60 вёрст. На следующий день в городской церкви Нежинский полк слушал литургию, после чего начальник дивизии генерал-лейтенант Н. Г. Володченко раздавал отличившимся в боях гусарам Георгиевские кресты и медали.

Далее путь лежал на северо-запад. 9 сентября в 10 часов вечера прибыли в д. Большие Целковичи (Великие Телковичи). Утром следующего дня было получено приказание идти к дивизии генерал-майора П. Н. Краснова для содействия ей в овладении д. Железница. Полк выступил в 11 часов утра с двумя эскадронами Черниговцев, с двумя орудиями и двумя пулеметами. Проследовали через д. Кухоцкая Воля. В 7.30 вечера отряд прибыл в лес у хутора Вайничи и вскоре сменил на позиции казаков. С этого момента начинаются бои невиданной ожесточенности.

В полночь 2-й эскадрон был послан на фольварк Лядо, вытеснил оттуда части противника и занял линию, обеспечивающую позицию полка с севера, от д. Судче. Вскоре ему на подмогу пришел 6-й эскадрон. Их обстреливали беспрестанно. Впоследствии ротмистру 2-й эскадрона Фёдору Хакольскому за бои у фольварка было пожаловано Георгиевское оружие (ВП от 16 октября 1916 года):

«…за то, что командуя двумя эскадронами гусар 10-го сентября 1915 г. с боя взял важный пункт в расположении противника – фольварк Лядо и в продолжение 2-х суток удерживал его, несмотря на яростные атаки превосходных сил противника, чем обеспечил успех нашим войскам, атакующим деревню Железница».

В 3 часа ночи 3-й и 4-й эскадроны Нежинцев, две сотни 1-го Волгского полка и два эскадрона Черниговцев начали наступление на д. Железница с востока. В это же время казаки генерала П. Н. Краснова должны были атаковать с юго-запада. Штурм поддерживался огнем батарей. Как докладывал ротмистр 4-го эскадрона Василий Шевченко, в 5 часов утра противник был выбит из леса. Наступавшие с востока части, опрокинув заслоны, в 6.30 вышли на окраину деревни. Тут выяснилось, что обходная колонна донских казаков еще не успела подойти. Противник пришел в себя, занял хорошо оборудованные окопы и открыл артиллерийский огонь по наступавшим. Гусарам и терским казакам из Волгского полка пришлось отойти на опушку леса, унося своих убитых и раненых. В 8.40 утра ротмистр Василий Шевченко докладывал:

«В лесу пока держатся две сотни казаков и 4-й эскадрон, ведут перестрелку. Противник значительно сильнее нас и находится в окопах. Взять деревню не представляется возможным».

Прибывший наконец генерал-майор П. Н. Краснов своим приказом назначил общий штурм на 9 часов вечера. Отряд полковника А. А. Богородского составил правую штурмующую колонну, казакам предписывалось атаковать с юго-востока, юга и юго-запада. Казалось, на Железнице свет клином сошелся: германцы ни в какую не соглашались ее уступать. Они подтянули, похоже, все свои резервы…

В 7 часов вечера наша артиллерия открыла ураганный огонь по Железнице и обстреливала ее два часа. В приказе по Нежинскому полку № 282 от 12 сентября сказано:

«В 9 часов наши цепи под убийственным огнем начали наступать на деревню. Около 12 часов ночи наши цепи, первые из всех колонн, ворвались в деревню».

Получается, атакующие три часа преодолевали укрепленную линию обороны. Успеху содействовала конно-пулеметная команда. В приказе по 16-й кавдивизии № 313 от 23 сентября отмечено:

«Во время ночного штурма 11 сентября селения Железница командовавший пулеметным взводом 18 гусарского Нежинского полка корнет Гринцов выдвинулся с пулеметом на расстояние прямого выстрела и, расстреливая германцев в окопах, способствовал нашей атаке, причем сам был ранен».

С большой задержкой (ВП от 7 февраля 1917 года) Ивану Гринцову, ставшему к тому времени поручиком, был пожалован за этот бой орден Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени:

«…за то, что, будучи в чине корнета, 12-го сентября 1915 г., в бою у деревни Железницы, под ураганным огнем противника, заняв с командуемыми им пулеметами позиции впереди боевого отряда, будучи контуженным, но оставшись в строю, огнем своим ослабил ружейный и пулеметный огонь противника, чем способствовал занятию штурмом окопов у деревни Железницы и захвату деревни».

Отличившийся в ночной атаке штаб-ротмистр 3-го эскадрона Никифор Сухачев был удостоен Георгиевского оружия (ВП от 16 октября 1916 г.):

«…за то, что командуя эскадроном в бою 11-го сентября 1915 г., в особо трудных условиях местности, увлек своим примером храбрости своих людей и ударом в штыки выбил противника из окопов у деревни Железница, чем способствовал овладению этой важной деревней».

При штурме из нижних чинов особенно отличился гусар 4-го эскадрона Иван Бондаренко, награжденный впоследствии Георгиевской медалью 4-й степени:

«В ночной атаке сильно укрепленной позиции у д. Железница в ночь с 11 на 12 сентября выделился доблестным выполнением своего долга в бою. Своим мужеством и храбростью подбадривал товарищей; результатом боя было взятие позиции и пулемета противника».

Сохранилась торопливая записка ротмистра 4-го эскадрона Василия Шевченко из самой гущи боя. Она была отправлена полковнику А. А. Богородскому в 3 часа ночи:

«Северо-вост. и сев. – зап. окраины д. Железница еще заняты пр-ком в крытых окопах, котор. упорно обороняется. Несколько наших атак отбиты; продолжаем вести бой. Потери большие. На рассвете нужно ожидать огонь артиллерии пр-ка. Люди очень утомлены боями».

Как складывался бой в деревне, описано в приказе по Нежинскому полку № 283 от 13 сентября:

«Германцы (егерского батальона, 82 пех. полка и спешенные драгуны и кирасиры) отчаянно сопротивлялись ружейным, пулеметным, артиллерийским огнем и ручными гранатами. Все-таки к 3 часам ночи деревня осталась за нами. Потери наших гусарских эскадронов при штурме – ранен корнет Гринцов, убито 6 и ранено 19 гусар».

В приказе по 4-му кавалерийскому корпусу № 48 от 20 сентября, подписанном генерал-майором Я. Ф. фон Гилленшмидтом, утверждается:

«…молодецкой атакой в пики, шашки и штыки было уничтожено около баталиона немецкой пехоты со спешенными частями кирасирского и драгунского полков…».

Обращает на себя внимание письмо начальника 2-й казачьей Сводной дивизии генерал-майора П. Н. Краснова за № 468 от 19 сентября 1915 года. Письмо адресовано штабу 16-й кавалерийской дивизии и выдержано в хвалебном тоне. Но в итоге остается ощущение, что для прикрытия нерасторопности казаков и несогласованности действий разных начальников приуменьшается значение первой атаки гусар.

«Не могу умолчать о доблестном участии Нежинских и Черниговских эскадронов в усиленной рекогносцировке селения Железница на рассвете 10-го сентября, когда Нежинские эскадроны доходили до самых домов селения, занятого 2-мя баталионами германской пехоты при 6-ти пулеметах и спешенной германской конницей».

Самоотверженная атака хитроумно названа «рекогносцировкой». И в дате явная путаница – ведь атака завершилась на рассвете 11 сентября. Так затушевывались негативные последствия опоздания казаков. О второй атаке, в ночь с 11 на 12 сентября, рассказано более подробно, но тут уже гусары «смешиваются» с казаками:

«…Руководство правой колонной, наступавшей на Железницу с востока, было возложено на полковника Богородского. Сей доблестный штаб-офицер, находясь все время в сфере ружейного и пулеметного огня, искусно направил свою колонну и фланговым ударом выбил германскую пехоту 82-го пехотного полка из трех рядов окопов, после чего Нежинские гусары, перемешавшись с казаками колонны войскового старшины Филимонова, ворвались в селение и овладели одним действующим германским пулеметом. Ожесточение боя дошло здесь до такого состояния, что окруженные со всех сторон в домах германцы не сдавались, дома поджигали и германцы сгорали в них, но не выходили…».

Вот так творилась легенда о том, что якобы казаки по боевым качествам превосходили армейскую кавалерию. Мнение это дожило и до наших дней, с чем мне неоднократно приходилось сталкиваться. А вот что на самом деле произошло в первой половине дня 12 сентября (из приказа по Нежинскому полку № 283 от 13 сентября):

«…К 8 часам утра Нежинские и Черниговские эскадроны заменены в д. Железница казаками и отошли в резерв в д. Кухоцкая Воля. В 3 часа дня было получено извещение, что д. Железница опять перешла в руки противника и наш отряд снова стал по опушке леса, от моста до х. Скоморохи».

Таким образом, казаки на удивление быстро оставили с неимоверным трудом завоеванные позиции. 13 сентября ночь и день прошли спокойно. Противник, видимо, подтягивал резервы. Теперь уже Нежинцы готовились к обороне. Из приказа по полку № 285 от 15 сентября:

«14 сентября на рассвете на позиции сделано перемещение: полуэскадрон корнета Бабича занял правый фланг от моста до х. Рава по опушке леса. Далее полуэскадрон ротмистра Хакольского. Полуэскадрон корнета Макарова I-го занял выдвинутую вперед позицию у х. Скоморохи. Левее его рота Чебоксарского пехотного полка. Далее полуэскадрон ротмистра Вааг, левый фланг занял 3-й эскадрон. С 11 часов утра противник начал обстрел позиции, в особенности х. Скоморохи. 4-й эскадрон занял позицию на правом фланге, передвинув весь 2 эскадрон влево».

Около 2 часов дня началось наступление противника, встреченное плотным огнем. В 5 часов был ранен ротмистр Фёдор Хакольский, и в командование 2-м эскадроном вступил корнет Иван Бабич. В этой должности он пробудет более месяца. Довольно редкий случай, чтобы эскадроном командовал корнет! Это показатель убыли офицеров в полку.

Перестрелка продолжалась далеко за полночь. А утром бой возобновился. В приказе по полку № 286 от 16 сентября говорится:

«15 сентября с рассветом опять начался сильнейший огонь, причем справа из леса два пулемета фланкировали нашу позицию. В особенности сильный огонь сосредотачивался на выдвинутом вперед участке корнета Макарова. В 5 часов дня началось общее наступление противника, главный удар обозначился на позиции 2 и 5 эскадронов, куда был выслан 6 эскадрон, влившийся в цепи 2 эскадрона. К нам подошли две сотни донских казаков. Противник подвез пулеметы на 600 шагов и открыл огонь, но наши 2 пулемета смело вступили в борьбу и заставили пулеметы противника замолчать. Донские казаки были направлены на х. Скоморохи. Наступление противника было остановлено к 7 часам вечера, но обстрел продолжался. Противник залег. Патроны у нас были на исходе, и было приказано штыками встретить противника. С темнотой стрельба прекратилась. Около 11 часов вечера, освещая ракетами, противник пытался снова повести атаку, но снова был отбит и отошел».

В 4 часа утра Нежинский полк был сменен на позиции 16-м Донским казачьим полком и перешел в д. Кухоцкая Воля. Тут было получено приказание присоединиться к дивизии. В 8 часов утра 17 сентября полк отправился в путь и к вечеру прибыл в г. Владимирец.

Высочайшим приказом от 16 октября 1916 года утверждено пожалование Георгиевского оружия за отвагу в упомянутых боях еще двум офицерам 18-го гусарского Нежинского полка.

Ротмистру Николаю Ваагу:

«…за то, что в период с 12-го по 15-е сентября 1915 г., командуя сводным отрядом из трех эскадронов и одной роты у деревни Кухоцкая Воля, в исключительно трудной обстановке упорно удерживал исключительно важный боевой участок, отбивая многочисленные атаки превосходящих сил противника».

Штаб-ротмистру Борису Офросимову:

«…за то, что 14-го и 15-го сентября 1915 г. в исключительно трудной обстановке, упорно оборонял дивизионом конницы боевой участок у села Железница и Кухоцкая Воля, личным примером ободряя свои части, и 16-го сентября перешел в атаку и выбил противника из окопов у деревни Железница».

Линия фронта, стабилизировавшаяся к концу осени 1915 года, проходила на Волыни рядом с д. Кухоцкая Воля, по реке Веселухе. Деревня Железница оставалась в центре укрепленного района противника почти десять месяцев. С середины октября ее занимал германский 270-й резервный пехотный полк, прошедший с боями от Горлице до Перемышля, затем участвовавший во взятии Львова и наконец очутившийся на правом берегу р. Стоход. Мне удалось разыскать изданную в Берлине в 1934 году книгу “Das Reserve Infanterei Regiment Nr. 270 im Weltkriege 1914 / 1918”. В книге имеется нарисованная от руки карта, озаглавленная “Die Wesselucha Stellung” («Позиция на Веселухе»). На карте хорошо различимы линии окопов, прикрывающих с востока и юга подступы к деревням Кухоцкая Воля и Железница. Видно, что местность низкая, болотистая. Обозначен и мост, который был на правом фланге Нежинцев во время их боя 14–15 сентября. Немцы дали ему название “Stabsbrücke” – «Штабной мост».

Ни на этой немецкой карте, ни на подробных современных не найти хуторов и фольварков, упоминавшихся в приказах и донесениях. Скорей всего, прошедшие войны стерли их с лица земли. Сама же деревня Железница теперь называется на украинский манер – Залiзниця.

9. Стабилизация фронта

В г. Владимирец полк простоял три дня. 20 сентября двинулся в юго-западном направлении. Поскольку полковник А. А. Богородский продолжал исполнять обязанности начальника 1-й гусарской бригады, 18-м Нежинским полком временно командовал подполковник Н. П. Коломнин.

Проследовав по маршруту д. Суходоля – м. Рафаловка – д. Колодия – д. Костюхновка, полк 23 сентября прибыл в д. Волька Галузийская. Посланный отсюда на разведку дороги к ст. Маневичи 4-й эскадрон дошел до д. Волчецк. На его усиление был выслан 3-й эскадрон. 2-й и 6-й эскадроны под командой ротмистра Бориса Офросимова тем временем направились в д. Галузия. 5-й эскадрон оставался в резерве в д. Волька Галузийская. А 1-й эскадрон давно уже, с лета, находился при штабе 4-й кавалерийского корпуса в качестве конвойного.

В окрестностях д. Волчецк оборону держала 77-я пехотная дивизия, в состав которой входили 305-й Лаишевский, 306-й Мокшанский, 307-й Спасский и 308-й Чебоксарский полки. Солдаты были измотаны в боях и угнетены долгой чередой военных неудач и отступлений. Ротмистр 4-го эскадрона В. А. Шевченко регулярно посылал донесения из д. Волчецк временному начальнику 1-й бригады полковнику А. А. Богородскому. Из них можно составить представление о ходе разведки.

23 сентября, 5 часов дня, № 1:

«Прапорщик Шулков, посланный для связи с пехотой, доносит, что около четырех часов дня противник повел наступление на пехоту южнее жел. дороги. Я поставил три поста по дороге Маневичи – Лисово, кроме того, заставу у высоты, что западнее Волчецка…».

23 сентября, 5 часов 5 минут дня, № 2:

«Прапорщик Шулков доносит, что пехота, занимавшая позицию севернее жел. дор. отступает в беспорядке по лесу».

23 сентября, 6 часов 30 минут вечера, № 3:

«Разъезды, высланные в юго-западном направлении от д. Волчецк, донесли, что дойти до дороги Маневичи – Лисово не могли, так как были обстреляны ружейным огнем противника… Пехота успокоилась и заняла прежнее положение. С заставы № 1 привезены два австрийца, один из них ранен».

23 сентября, 9 часов вечера, № 4:

«Представляю при сем донесение прапорщика Шулкова об отходе нашей пехоты на другую позиции…».

24 сентября, 11 часов 30 минут утра, № 7:

«…Позиция противника фронтом на восток. Мелкие части пехоты противника теснят мои посты, находящиеся в лесу, что к юго-западу от Волчецка… имеют стремление отрезать разведывательным частям дорогу на Волчецк захватом мостика, который находится в одной версте к западу от кладбища (на карте мост не показан). Это единственный путь для разв. частей, так как по сторонам болото».

24 сентября, 1 час 40 минут дня, № 8:

«…Моими разведчиками взят в плен еще один австриец (четвертый) 95-го полка, который будет доставлен в штаб…».

Всего же было захвачено пять австрийских солдат. В итоге, разведку можно считать успешной, однако общее положение на этом участке фронта выглядело угрожающим. Прапорщик Георгий Шулков в 1 час 25 минут отправил торопливую записку:

«Противник наступает на полки 305, 306, 308 по обеим сторонам железной дороги и со стороны дер. Лисово. Против 305 полка около 5 рот, 306 и 308 – около 3 рот».

Этот листок ротмистр Василий Шевченко прикрепил к своему донесению № 9, отправленному в штаб в половине третьего. К этому времени дивизион ротмистра Бориса Офросимова отошел из д. Галузия, штаб полка перебрался на правый берег р. Стырь. Продолжал держаться у Волчецка разведывательный 4-й эскадрон. При явной неустойчивости пехоты, кавалеристам в который уже раз приходилось затыкать бреши в обороне. Но и они были вынуждены отступать. Ротмистр Василий Шевченко докладывал:

25 сентября, 4 часа утра, № 10:

«Цепь пехоты противника, вышедшего из леса, что к юго-западу от д. Волчецк, частью заняла наши окопы у кладбища к югу от Волчецка. Полагаю, что утром, когда будет возможна артилл. стрельба, противник займет д. Волчецк. При наступлении на деревню буду оборонять ее и в случае невозможности удержать ее отступлю в лес по дороге на Костюхновку… От связи с пехотой сведений от 8 ч. вечера не имею».

25 сентября, 9 часов 10 минут утра, № 11:

«Около роты стрелков противника вышли из леса, что юго-западнее Волчецка и вытеснили нас из деревни, задержать их в лесу, что к северо-востоку от Волчецка, не удается. Где возможно, задерживаю противника и отхожу на дер. Костюхновку».

Начались упорные оборонительные бои у переправ и маневрирование на левом берегу р. Стырь. Постепенно полк отходил вдоль реки на север – через деревни Собещицы, Бельская Воля, Мульчицы. Три эскадрона Нежинских гусар (4-й, 5-й и 6-й) вошли в отряд генерал-майора В. А. Константинова, начальника 2-й уланской бригады. Этот отряд ежедневно громил наседавшего противника. Когда присоединились Черниговские гусары, действия кавалеристов стали еще эффективней. Докладные ротмистра Василия Шевченко рисуют зримую картину боев 28–29 сентября за фольварк Залядин.

28 сентября, 3 часа дня:

«4-й эскадрон при наступлении Черниговцев держал с ними тесную связь, охраняя от обхода левый фланг. В настоящее время на ф. Залядин выслан один взвод 4 эск. в конном строю для разведки ф. Залядин огнем. Кроме того, я спешил всех оставшихся людей и совместно с Черниговским эскадроном повел наступление на ф. Залядин с северной стороны, а еще три взвода Черниговцев будут действовать на Залядин со стороны дороги от д. Бельска Воля».

29 сентября, 4 часа дня:

«Сегодня в атаке фольварка Залядин участвовали вместе с Черниговцами спешенные люди трех взводов 4-го эск. 18 гус. Неж. полка, и один взвод в конном строю был назначен в прикрытие артиллерии. В результате – взято в плен 107 австрийцев, из них два офицера. Остальные разбежались».

Конечно, гусарам, прошедшим пекло у д. Железница, такие «сражения» с австро-венгерской инфантерией могли показаться шутейными. Если верить спискам потерь, за два дня перестрелок в обеих гусарских полках, Нежинском и Черниговском, всего один раненый. Ситуация напоминала осень прошлого года, когда во время рейдов пленных брали сотнями. Видно было, что и сейчас наступательная энергия неприятеля, особенно австрийцев, иссякает.

Это подтвердил и бой у ф. Мульчицкого. 1 октября у Нежинских гусар был полковой праздник. Поскольку полк находился на позиции у фольварка, естественно, обошлись без торжественного построения. Вечером было получено известие о подходе нашей пехоты с правого берега р. Стырь. 2 октября весь день Нежинский полк находился в окопах и вел перестрелку с пытавшимся атаковать противником. Приведу из приказа по полку № 308 от 3 октября фрагмент, описывающий события накануне:

«К 7 часам вечера отряд полк. Богородского занимал позицию от д. Крымно через высоту 76.6 и правым флангом загибая на запад у болота Зеблище. В это время обнаружилось появление густых неприятельских цепей в лесу, что к западу от д. Мульчицы, и наступление этих цепей грозило отрезать отряд полковника Богородского от д. Мульчицы. Для противодействия этому полк. Богородский приказал 2 пулеметам Нежинского полка занять позицию у лесного домика на ф. Мульчицкий, где находился штаб отряда… Кроме того, полк. Богородский приказал 1 и 2 эскадронам Черниговцев занять позицию фронтом на запад западнее озера у ф. Мульчицкого. Этим эскадронам, а также 5 эскадрону Нежинского полка приказано обстрелять наступающие вражеские цепи во фланг. В это же время полк. Богородский, заметя быстрое отступление нашей пехоты на дорогу, ведущую из Мульчицы на ф. Мульчицкий, приказал пехоте повернуть назад и обстрелять наступающего противника. Все это вместе с удачным артиллерийским огнем выехавшей нашей горной батареи… заставило неприятеля быстро отступить…».

Несмотря на удручающую нестойкость пехоты, ситуацию удалось переломить. И вновь скрепой обороны оказалась наша кавалерия!

За этот бой золотое Георгиевское оружие было пожаловано поручику 18-го гусарского Нежинского полка Александру Макарову (ВП от 22 февраля 1917 года):

«…за то, что 2-го октября 1915 г. в бою у фольварка Мульчицкого, когда противник, оттеснив части соседнего отряда, начал охватывать правый фланг и даже угрожать тылу названного полка, он, командуя эскадроном, принял на себя всю тяжесть удара охватывающей пехоты австрийцев и, не взирая на сильный неприятельский огонь, воодушевив своим примером нижних чинов, не только удержал свою позицию на правом фланге полка, но и сам перешел в контратаку, чем, отразив противника, способствовал удержанию прежней позиции всем отрядом».

В 5 часов утра 3 октября эскадроны Нежинцев были сменены на позиции пехотными частями. Днем отряд генерала В. А. Константинова переправился на правый берег р. Стырь по мосту, выстроенному подполковником К. В. Дараганом, и отошел в резерв.

Положение постепенно стабилизировалось. Линия фронта выравнивалась.