Текст книги "Русь: от язычества к православной государственности"

Часть II
От язычества к христианству

Глава шестая
Низвержение Перуна

Древняя Греция и Римская империя – центры античности, ставшей фундаментом европейской цивилизации. Восточные славяне жили на ее периферии, а также далеко за ее пределами. В глазах античного человека они были неведомыми, а потому во многом опасными варварскими племенами. Еще знаменитый географ Страбон (64/63 до н. э. – 23/24 н. э.) писал о неизвестных странах к востоку от реки Эльбы. «Все, что за Альбией до океана, совершенно нам неизвестно. Мы не знаем, чтобы кто-либо из предшественников плавал вдоль этого берега к восточным странам, простирающимся до входа в Каспийское море, и римляне никогда не заходили в те местности, которые лежат за Альбией; равным образом никто не совершал туда путешествия и сухим путем»[125]125
  Страбон. География: кн. I–XI / Пер. с древнегреч. Ф. Мищенко. М., 2012. С. 402–403.


[Закрыть].

Восточная Европа в сочинениях античных географов и историков представлялась огромным пространством с границами: на севере – Ледовитый океан, на востоке – река Дон, затем – Азовское море и Керченский пролив, на юге – Черное море. На севере Восточной Европы возвышались Альпы. Аристотель (384–322 до н. э.) предполагал, что с этих гор берут начало и текут на юг великие реки Танаис (Дон), Борисфен (Днепр), Гипанис (Южный Буг) и некоторые другие, а позже стала известна полноводная река Ра (Волга).

Античные авторы отмечали, что в местах проживания славян климат по-преимуществу суровый и малопригодный для жизни людей. В их воображении на этих землях обитали фантастические существа – великаны и воинственные амазонки, одноглазые циклопы-аримаспы, аримфеи и исседоны. Рождались и мифы, дошедшие до наших дней: о прикованном к кавказской скале Прометее; об отважных аргонавтах, предпринявших опасное плавание в Колхиду за золотым руном; о прибытии в Крым Ореста и его друга Пилада; предание о посмертной жизни Ахилла в Северном Причерноморье и др. Эти сюжеты оказались настолько популярными, что были известны всякому образованному античному человеку, а сегодня – российским школьникам и студентам, изучающим историю Древней Греции и Рима.

Восточная Европа представлялась в античные времена как край опасностей, тайн и чудес. Недостаток сведений о ней рождал различного рода мифы и фантазии, что свидетельствовало об интересе античных гуманитариев к неизведанным местам. Наиболее любознательные из них оставили бесценные свидетельства о жизни, религии, социальных отношениях древних славян.

Начальная история славян окутана пеленой веков, за которой трудно разглядеть реальный ход событий, что рождает различного рода версии и догадки историков. Один из наиболее авторитетных из них, классик отечественной историографии В.О. Ключевский (1841–1911), полагал, что прародиной славян был Карпатский край – «общеславянское гнездо». Именно с этих склонов Карпатских гор славяне постепенно разошлись в разные стороны. «Итак, прежде чем восточные славяне с Дуная попали на Днепр, они долго оставались на карпатских склонах; здесь была промежуточная их стоянка»[126]126
  Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 2018. С. 73.


[Закрыть].

Ключевский писал, что Повесть временных лет не указывает ясно о приходе днепровских славян с Карпат, но, размещая восточнославянские племена по Днепру и его притокам, она рассказывает, что были «радимичи же и вятичи – от рода ляхов. Были ведь два брата у ляхов – Радим, а другой – Вятко; и пришли и сели: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили свое название вятичи»[127]127
  Повесть временных лет: произведения древнерусской литературы: в переводах Д.С. Лихачева. СПб., 2020. С. 45.


[Закрыть]. «Поселение этих племен за Днепром дает некоторое основание думать, что их приход был одним из поздних приливов славянской колонизации»[128]128
  Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 2018. С. 76.


[Закрыть], которая продвинулась на восток. И далее «славяне, расселяясь с Карпат, вступают под действие особых местных условий, сопровождающих и направляющих их жизнь на протяжении многих дальнейших столетий»[129]129
  Там же. С. 77.


[Закрыть].

К началу ХХ в. сложилась теория о подунайском происхождении славян. Сторонники этой версии основывают свои выводы на том, что сказание о подунайском происхождении славян, содержащееся в Повести временных лет, не вымысел киевского монаха, а сведения, почерпнутые летописцем из народных преданий, сохранивших воспоминание о своей прародине на Дунае.

Крупнейший чешский историк-славист, автор фундаментального труда «Славянские древности» Любор Нидерле (1865–1944) опровергал карпатскую версию, находил рациональные зерна в подунайской версии и обосновывал днепровскую версию происхождения восточных славян. «Более удобного места для колыбели народа, чем то, которое судьба предоставила восточным славянам на Среднем Днепре, не было. Это, пожалуй, наиболее удобное место на всей русской равнине»[130]130
  Нидерле Л. Славянские древности / Пер. с чешск. Т. Ковалевой, М. Хазанова / Отв. ред. О.А. Платонов. М., 2015. С. 170.


[Закрыть]. «Если в доисторическую эпоху славяне находились в своей колыбели между Вислой и Днепром или, возможно, между Одером и Днепром, то уже с древних времен, с начала эпохи бронзы, их западная часть на Одере и Висле имела иные культурные достижения и импульсы, нежели восточная часть – между Карпатами и Днепром. <…> Влияния культуры эпохи бронзы… подготовили иную почву, нежели была та, которую у восточной части славян подготовили влияния степных аборигенов, скифов и сарматов, потом финнов и, наконец, всего Востока и Византии»[131]131
  Нидерле Л. Славянские древности / Пер. с чешск. Т. Ковалевой, М. Хазанова / Отв. ред. О.А. Платонов. М., 2015. С. 590.


[Закрыть]. Как видим, Нидерле значительно расширил территорию возможной прародины славян.

Выдающийся славист академик А.А. Шахматов (1864–1920) на основе лингвистического анализа сделал вывод, что балтийские языки (прусский, литовский, латышский и словенский) с лингвистической точки зрения представляют собой диалекты общего балтийско-словенского языка, так как и балтийцы, и славяне составляли некогда одну этническую семью. Отсюда Шахматов сделал вывод, что балтийский край был прародиной предков славян и некогда славяне составляли одно целое с балтийцами[132]132
  Из статьи Г.А. Ильинского «Проблема праславянской прародины в научном освещении А.А. Шахматова» // Славяне и Русь: проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. Отв. ред. А.Ф. Киселев. М., 1998. С. 73.


[Закрыть]. Шахматов утверждал, что «первой, исконной родиной славян было балтийское побережье, точнее – нижнее течение Немана и Западной Двины»[133]133
  Там же.


[Закрыть].

Сложившиеся версии прародины славян – карпатская, поляноднепровская, балтийская принимаются и современными историками. Однако существуют и иные взгляды. Так, известный современный историк В.В. Седов (1924–2004) считает, что древние европейские племена, ставшие позднее славянами, прежде всего, контактировали с протогерманцами и протоиталиками и им «принадлежала какая-то область, входящая в регион, обнимающий бассейн Вислы, поскольку в среднеднепровских землях древнеевропейских гидронимов уже нет. Ничего более определенного по истории этого далекого периода на основе лингвистических данных сказать невозможно»[134]134
  Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979. С. 21.


[Закрыть]. Относительно балтийской версии прародины славян Седов считает, что несомненным является только то, что славяне в древности могли быть только западными или юго-западными соседями балтов.

Академик Б.А. Рыбаков (1908–2001) отмечает, что «в вопросах славянского этногенеза существует значительная разноголосица, и полностью согласиться с тем или иным автором безоговорочно не представляется возможным»[135]135
  Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1994. С. 214.


[Закрыть]. Из-за отсутствия убедительных источников любой взгляд на прародину славян будет субъективным и спорным.

Профессор А.Г. Кузьмин (1928–2004) также полагает, что для убедительных версий о прародине славян явно не хватает источников. Он считает, что с точки зрения археологии и антропологии весьма важен вывод о том, что «в районе Киева сохранилось какое-то исконное местное население от эпохи бронзы, позднее ославяненное»[136]136
  Кузьмин А.Г. Задачи и перспективы (вместо послесловия) // Славяне и Русь: проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. Отв. ред. А.Ф. Киселев. С. 171.


[Закрыть]. Это население сыграло важную роль в процессе возникновения русской государственности. А.Г. Кузьмин имеет в виду племя полян. А поляне столетия назад были переселенцами с Дуная[137]137
  Кузьмин А.Г. Мародеры на дорогах истории. М., 2005. С. 25.


[Закрыть].

Итак, все вышесказанные версии прародины славян имеют своих сторонников и противников. Однако историки сходятся в том, что культуры различных древних этносов, существовавшие на периферии Римской империи, сгорели в междоусобицах. Целые племена исчезли с этнической карты Европы. Наши предки уцелели во многом благодаря своему миролюбию, так как предпочитали не участвовать в межэтнических бойнях, разбое, грабежах, а искать новое проживание в недоступных жестоким грабителям местах. Рыбаков Б.А. писал, что «в восточной половине славянского мира развитие шло более спокойно и некоторое время без внешнего воздействия, так сильно повлиявшего на западных сородичей»[138]138
  Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1994. С. 224.


[Закрыть].

Исследования В.В. Седова показывают, что история славянских переселений до начала Х в. шла интенсивно и бурно. Различные группы славян перемещались на огромные расстояния, обживали новые места, принося сюда свою культуру и языковые особенности[139]139
  См.: Седов В.В. Избранные труды. Славяне. Древнерусская народность: Историко-археологическое исследование. М., 2005.


[Закрыть].

Три ветви славянства – восточная, западная и южная – сложились не только в результате дифференциации изначального языкового и этнокультурного славянского компонента, но и по причине интеграции и ассимиляции с другими проживающими в этих местностях племенами. Причем эти процессы шли относительно мирно, без уничтожения коренных этносов. В этом и заключается одна из особенностей истории славянства, ее отличие от западноевропейцев, мечом отвоевывавших свое место под солнцем.

Растекаясь по огромным территориям, восточные славяне жили сами собой, замкнуто, с собственной культурой, самобытным укладом социальной организации, совместного общежительства. Это обеспечило складывание единых славянских антропологических типов. Профессор Т.И. Алексеева (1928–2007) писала, что уже в древности сложилась определенная антропологическая общность славян, несмотря на обширность территории их проживания[140]140
  См.: Алексеева Т.И. Этногенез восточных славян по данным антропологии. М., 1973.


[Закрыть].

Славянские «медвежьи» углы стали своеобразной защитой от безжалостного грабежа, передела территорий, уничтожения этносов во времена великого переселения и великого уничтожения народов.

Профессор А.Г. Кузьмин писал о том, что ярким примером взаимоистребления и самоистребления является история готов. Борьба родов Амалов и Балтов за гегемонию привела сначала к распаду готов и отчуждению друг от друга, а затем к полному растворению в иноязычной среде. Такая же судьба постигла лангобардов и многие другие этносы[141]141
  Кузьмин А.Г. Мародеры на дорогах истории. М., 2005. С. 37.


[Закрыть].

Славяне, о которых ранее не было слышно, напротив, с VI в. возвышаются, и с ними вынуждены считаться сильные мира сего – Римская империя, а также Византия. Славянские земли не были лакомым куском для завоевателей. Жизнь на свободных от европейских трагедий и драм землях формировала мирный, уравновешенный, добросердечный характер наших предков. Они обитали в краях, которые требовали огромных трудозатрат для их освоения и приспособления к жизни.

Как писал Любор Нидерле, эти земли, где ищут прародину славян, «средняя часть которых (Припятьский бассейн)», отличались суровым климатом. «Народ, живущий на этих землях, должен был много трудиться, чтобы превратить болота и леса в обработанную землю. Именно эти условия способствовали развитию общественных отношений, основанных на совместном труде больших семей и на социальном равенстве. Это способствовало развитию демократии…»[142]142
  Нидерле Л. Славянские древности / Пер. с чешск. Т. Ковалевой, М. Хазанова / Отв. ред. О.А. Платонов. М., 2015. С. 33.


[Закрыть]

Географический фактор имел решающее значение в формировании характеров, единых антропологических типов, хозяйственных занятий и особенностей жизненного уклада. Леса и степи, реки, озера, горы и моря предполагали разные формы хозяйствования и организации общества. Соответственно и социальная психология различалась порой до полной несовместимости. Эти следы и ныне проявляются в межэтнических конфликтах.

Византийский историк Прокопий Кесарийский (между 490 и 507 – после 565), для которого главным принципом исторической истины было личное присутствие и участие в описываемых им событиях, донес до нас уникальные сведения о древних славянах. Он писал, что у славянских племен нет единоначалия, но «племена эти, склавины и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народовластии»[143]143
  Цит. по: Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия / Под ред. Т.Н. Джаксон, И.Г. Коноваловой и А.В. Подосинова. Т. II: Византийские источники. Сост. М.В. Бибиков. М., 2010. С. 72.


[Закрыть], когда насущные дела обсуждаются сообща, а затем совместно принимаются решения. У них царит равноправие и справедливое распределение всего, что добывается коллективным трудом. Они живут бедно, в «убогих хижинах», расположенных на расстоянии друг от друга, и часто меняют свои поселения. Тем не менее они говорят на общем языке, который Прокопий называет «варварским». «Да и внешностью они друг от друга ничем не отличаются, ибо все и высоки, и очень сильны, телом же и волосами не слишком светлые и не рыжие, отнюдь не склоняются и к черноте, но все они чуть красноватые. Образ жизни [их] грубый и неприхотливый… они менее всего коварны и злокозненны… они населяют страну, разбросанно расположив свои жилища. Именно поэтому они и занимают неимоверно обширную землю…»[144]144
  Цит. по: Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия / Под ред. Т.Н. Джаксон, И.Г. Коноваловой и А.В. Подосинова. Т. II: Византийские источники. Сост. М.В. Бибиков. М., 2010. С. 73.


[Закрыть]

Обратим внимание на фразу Прокопия Кесарийского, что славяне издревле говорили на общем языке. Это подтверждается современными лингвистическими исследованиями. Так, видный лингвист Ф.П. Филин (1908–1982) считает, что древний общеславянский язык был реальной лингвистической единицей. Славянские языки, в отличие от других разобщенных индоевропейских языков, происходили от одного общего языка-предка. Древние исторические сведения греческих и римских авторов представляют славян как группу родственных племен с общеславянским языком, изначально состоявшим из близкородственных диалектов[145]145
  См.: Филин Ф.П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Л., 1972.


[Закрыть].

Это чрезвычайно важный вывод, ибо одной из главных предпосылок образования древнерусского государства был единый общеславянский язык. В государственный период развития славянские племена входили не по воле завоевателей-норманнов, а благодаря общности языка и культуры, единому этническому типу, характеру и ментальности предков. К тому же этническую принадлежность варягов к славянскому миру Повесть временных лет определяет одной фразой: «А словеньский язык и русный одно есть»[146]146
  Повесть временных лет: произведения древнерусской литературы: в переводах Д.С. Лихачева. СПб., 2020.


[Закрыть].

Важнейшие сведения о древних славянах содержатся в выдающемся памятнике византийской литературы – «Стратегиконе», автором которого ныне считается император Маврикий (539–602). Этот уникальный исторический источник заслуживает того, чтобы привести из него яркую и обширную выдержку о славянских племенах. «Племена склавов и антов одинаковы и по образу жизни, и по нравам; свободные, они никоим образом не склонны ни стать рабами, ни повиноваться, особенно в собственной земле. Они многочисленны и выносливы, легко переносят и зной, и стужу, и дождь, и наготу тела, и нехватку пищи. К прибывающим к ним иноземцам добры и дружелюбны, препровожают их поочередно с места на место, куда бы тем ни было нужно; так что если гостю по беспечности принявшего причинен вред, против него начинает вражду тот, кто привел гостя, почитая отмщение за него священным долгом[147]147
  Обычай гостеприимства тесно связан у славян с языческими традициями.


[Закрыть]. <…> Пребывающих у них в плену они не держат в рабстве неопределенное время, как остальные племена, но, определив для них точный срок, предоставляют на их усмотрение: либо они пожелают вернуться домой за некий выкуп, либо останутся там как свободные люди и друзья. У них множество разнообразного скота и злаков, сложенных в скирды, в особенности проса и полбы. Жены же их целомудренны сверх всякой человеческой природы, так что многие из них кончину своих мужей почитают собственной смертью и добровольно удушают себя, не считая жизнью существование во вдовстве. Живут они среди лесов, рек, болот и труднопреодолимых озер, устраивая много, с разных сторон, выходов из своих жилищ из-за обычно настигающих их опасностей…»[148]148
  Цит. по: Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия / Под ред. Т.Н. Джаксон, И.Г. Коноваловой и А.В. Подосинова. Т. II: Византийские источники. Сост. М.В. Бибиков. М., 2010. С. 95–96.


[Закрыть]

Разве не замечателен портрет наших предков – сильных, открытых, великодушных, милосердных? Особо следует отметить такую черту характера славян, как добросердечное отношение к иноплеменникам и пленным, которых славяне принимают в свои общины на добровольных началах и правах свободного человека и товарища. Подобное отношение к представителям других племен и этносов станет фундаментом строительства русским народом полиэтнической Руси, а затем многонациональной России. Свою роль подобное отношение сыграет и во время колонизационного разлива русского народа по просторам Зауралья, Сибири и Дальнего Востока.

Освоение новых земель русскими шло по преимуществу мирно и сопровождалось установлением добрососедских отношений с коренным населением. Западноевропейцы, напротив, дают пример жестокости, насилия, откровенного геноцида населения тех земель, которые имели несчастье попасть в орбиту их «просвещенного гуманизма». Для этого достаточно вспомнить судьбу южноамериканских и североамериканских индейцев, «освоение» Африки и «цивилизационную» роль Англии в Индии. Два мира и два отношения к миру и человеку: уничтожить десятки племен и народов, а затем провозглашать толерантность, гуманизм, демократию. Лицемерие… Русские, и это бесспорный и очевидный факт, не пачкали себя кровью коренных народов тех земель, которые они колонизировали в разные исторические периоды.

Летописец Нестор (ок. 1056 – ок. 1114) в знаменитой Повести временных лет задается вопросом: «Откуда пошла земля Русская?» Действительно, откуда? Выше мы писали о славянах, но племен с названием «русские» среди них не было. Тем не менее славянское государство стало называться древнерусским. По этому поводу историки до сей поры ломают копья, решая вопросы происхождения собственно Руси и росов. Исторической наукой накоплено такое количество разнообразных исследований, которые невозможно прокомментировать в рамках нашей темы. Это должно быть особое исследование.

Поэтому остановимся только на стержневых, на наш взгляд, трудах. Среди них достойное место занимают размышления о русах В.В. Бартольда (1869–1930), основанные на анализе арабских источников. Арабские писатели IX в. повествуют о русах, живших на огромном острове «в три дня пути в длину и в ширину» с дремучими лесами и непроходимыми болотами, с сырым, нездоровым климатом. У них есть царь, которого называют «каганом русов». Русы – не скотоводы и земледельцы, живут грабежом, разбоем и особенно набегами на славян и добывают разорением славянских земель средства на существование. Причем, по свидетельству арабского автора Ибн Руста (2-я пол. IX в. – нач. Х в.), у русов был обычай приносить к новорожденному сыну меч со словами: «Я не оставлю тебе в наследство имущества, и не будет у тебя ничего, кроме того, что ты приобретешь для себя этим мечом»[149]149
  Из статьи Бартольда В.В. Арабские свидетельства о русах // Славяне и Русь: проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. Отв. ред. А.Ф. Киселев. М., 1998. С. 299.


[Закрыть].

Добычей из славянских земель – соболями, другими мехами и особенно пленными русы торговали. Русы – язычники. Они приносят обильные жертвы своим богам, в том числе человеческие. Черты их характера: мужество, храбрость и беспощадность к противнику и населению тех территорий, которые подверглись их набегу. Русы – «люди рослые, видные и смелые; смелость их проявляется не на коне, все свои набеги и подвиги они совершают на лодках»[150]150
  Там же. С. 300.


[Закрыть]. Русы – вероломны и не брезгуют грабежом своих более богатых сородичей.

Яркие черты к портрету русов добавляет другой арабский дипломат, Ибн Фадлан (877–960). Он писал: «Я видел русов, когда они прибыли со своими товарищами и остановились на реке Итиле. Я не видал людей более совершенного телосложения, они подобно пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни кафтанов, но каждый мужчина надевает плащ, которым он обвивает один из боков своих из-под которого выпускает одну из своих рук. При каждом меч, нож и секира, с которыми он не расстается; мечи у них широкие, волнообразные, франкской работы»[151]151
  Из статьи Бартольда В.В. Арабские свидетельства о русах // Славяне и Русь: проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. Отв. ред. А.Ф. Киселев. М., 1998. С. 304.


[Закрыть].

К русам (росам) приходили служить и многие славяне, чтобы обезопасить свои родные земли. Остров русов на самом деле, по мнению В.В. Бартольда, область, где русы проживали у Ильменя. Новгород носил у скандинавов имя Холмгардр – «островной город»[152]152
  Там же. С. 300.


[Закрыть].

Кроме версии о проживании русов на Новгородской земле, существуют и другие концепции происхождения русов: славянская, норманнская, ирландская, кельтская, тюркская. Д.Т. Березовец (1910–1970), например, доказывает, и не без оснований, что русами восточные авторы называли жителей Подонья. Г.С. Лебедев (1943–2003) из факта противопоставления русов и славян делает вывод о том, что русы – скандинавы, норманны[153]153
  Там же. С. 311.


[Закрыть].

Историография происхождения русов и их этнической принадлежности столь же обширна, как и противоречива. Академик Б.А. Рыбаков пишет: «В источниках мы найдем и прямые указания на то, что русы – варяги, и столь же прямые свидетельства их славянства. Русов то называют кочевниками (патриарх Фотий), то говорят о том, что кони их не могут носить (Захария). То русов называют племенами из славян (Ибн Хордадбе), то обосабливают их и даже противопоставляют их славянам. Русская земля то расширяется до пределов всей Восточной Европы, то сужается до размеров маленького болотистого острова. Из этого списка противоречий нельзя выбрать какое-либо одно положение по своему вкусу, нельзя пытаться примирить противоположные утверждения при помощи компромиссов»[154]154
  Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности. М., 2016. С. 60.


[Закрыть].

Далее Б.А. Рыбаков продолжает: «Давно и многократно отмечалась исследователями двойственность смыслового значения при употреблении летописцами слов “Русь”, “Русская земля”. С одной стороны, они обозначали всю совокупность восточнославянских земель в их этнографическом, языковом единстве, свидетельствуя о сложении древнерусской народности от Карпат до Дона и от Ладоги до “Русского моря”. В этом смысле Русская земля противопоставлялась полякам, чехам, венграм, половцам, византийцам как в этническом, так и в государственном отношении»[155]155
  Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности. М., 2016. С. 60.


[Закрыть].

Остров русов искали в разных местах. В этом вопросе у историков такая же разноголосица, как и по проблеме прародины славян. В частности, «остров русов» пытались отождествить с Таманским полуостровом, где располагалась Причерноморская Русь и территория которого часто воспринималась как остров. Историки пытались его искать на Волго-Балтийском пути и «локализовать» его на Волге. Располагали «остров» и на территории Северной Руси[156]156
  Подробнее см.: Галкина Е.С., Кузьмин А.Г. Русский каганат и остров русов // Славяне и Русь: Проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. Отв. ред. А.Ф. Киселев. М., 1998. С. 456–481.


[Закрыть]. Версий много. Каждая из них имеет свои доказательства, но в большинстве своем это по преимуществу догадки.

Признанный знаток древнерусских летописных источников А.Г. Кузьмин считал, что «почти трехвековой спор о происхождении варягов и руси питался разноречиями самих источников, а идеологическая окрашенность спора, не позволявшая видеть на севере Европы никого, кроме германцев и славян, привела к исключению из оборота большей части источников, в том числе источников первого ряда. <…> Между тем уже в Повести временных лет соединены две разные концепции начала Руси, три разных понимания обозначения “варяги”, два принципиально различных типа семей и общины…»[157]157
  Кузьмин А.Г. Руги и русы на Дунае // Славяне и Русь: проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. Отв. ред. А.Ф. Киселев. М., 1998. С. 437.


[Закрыть].

Это чрезвычайно важное наблюдение историка. Сам Аполлон Григорьевич – сторонник поляно-русской версии, предполагающей исход славян и руси из Норика. Кроме того, А.Г. Кузьмин убедительно доказал, что варяги по этническому происхождению – прибалтийские славяне. Это дает возможность по-новому взглянуть на проблему решающей роли норманнов-скандинавов в становлении древнерусского государства. На княжение, согласно Повести временных лет, были приглашены варяги, но они – не чужие пришельцы, а родственный славянам этнос. Тем более что, по данным различных источников, славяне и варяги говорили на общем для них языке.

Крупный современный историк, член-корреспондент Российской академии наук А.Н. Сахаров пишет: «Ярким подтверждением исторической реальности славянского происхождения варягов IX – начала Х в. стали последние находки калининградских археологов. Именно на этой древней славянской земле, поглощенной затем немецким нашествием, возникали первые государственные образования, именно здесь появлялись первые южно-балтийские князья, одним из которых был знаменитый в нашей истории Рюрик»[158]158
  Сахаров А.Н. Рюрик, варяги и судьбы российской государственности // Сборник русского исторического общества / Под ред. А.Г. Кузьмина. М., 2003. С. 17.


[Закрыть].

Полезно вспомнить и точку зрения М.В. Ломоносова (1711–1765): «Неправедно рассуждает, кто варяжское имя приписывает одному народу. Многие сильные доказательства уверяют, что они от разных племен и языков состояли и только одним соединялись обыкновенным тогда по морям разбоем. Ибо за тысячу лет не ставили в стыд и владеющие государи обогащаться таковым хищным промыслом, который на Балтийском море едва около двенадцатого столетия из обычая вышел»[159]159
  Ломоносов М.В. Избранные труды. М., 1986. С. 227.


[Закрыть]. По Ломоносову, варяги – шайки разбойников, имевших разное этническое происхождение. Поэтому их влияние на рождение Древнерусского государства минимально.

Как указывалось выше, росы отличались воинственностью, а различные племена славян демонстрировали мирный характер общежительства. Об этом свидетельствует и эпос. Так, у германцев главные герои эпоса – жестокие и бесстрашные завоеватели, а у славян – защитники Отечества. Яркий пример тому образ Ильи Муромца.

О том, что славяне – мирный народ, свидетельствует археология, согласно данным которой славянские сельские поселения не укреплялись, а в городах лишь в центре было подобие крепости – «детинец». Посады, занимавшие куда большую территорию, укреплений не имели.

В Среднем Поднепровье и в поречье Днестра археологи обнаружили остатки многочисленных поселений, расположенных по преимуществу недалеко от воды. Они не имели никаких оборонительных сооружений, ни валов, ни рвов. В пределах поселений обнаружены основания небольших жилищ, углубленных в землю, хозяйственные ямы, обломки лепной керамики, орудия труда и другие изделия, свидетельствующие, что славяне занимались не только земледелием, но и ремеслом[160]160
  Подробнее см.: Третьяков П.Н. По следам древних славянских племен. Л., 1982.


[Закрыть].

Повесть временных лет, автором которой, по легенде, является киевский монах Нестор, рассказывает о том, что приднепровские славяне, «которые пришли и сели по Днепру», назывались полянами, «а другие – древлянами, потому что сели в лесах, а еще другие сели между Припятью и Двиною и назывались дреговичами, иные сели по Двине и назывались полочанами, по речке, впадающей в Двину, по имени Полота, от нее и получили название полочане. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, прозвались своим именем – славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле и назвались северянами»[161]161
  Повесть временных лет: произведения древнерусской литературы: в переводах Д.С. Лихачева. СПб., 2020. С. 41.


[Закрыть].

В летописи также упоминаются славянские племена дулебов, уличей, тиверцев, радимичей, вятичей и кривичей. Как видим, названия почти всех славянских племен идентичны местам их обитания. В Повести временных лет содержится интересное сравнение обычаев полян с другими славянскими племенами. Разумеется, летописцу-киевлянину обычаи полян представляются более привлекательными. Поляне чистоплотны, живут в единобрачии и в большой патриархальной семье, где младшие члены целиком подчинены старшим. Такая семья составляла целое село. И, напротив, повествуя о быте вятичей, северян и радимичей, живущих также большими семьями, летописец осуждал их недостатки: вместо публичного бракосочетания – архаичное похищение невест, многоженство и грубость в общении[162]162
  Там же. С. 46–48.


[Закрыть]. Летописец также упомянул о выходе полян-руси с Дуная.

Сведения Повести временных лет дают основания видеть восточных славян этого времени в виде союзов ряда родственных племен, как форму организации общества, которая возникла на последнем этапе разложения родового строя. Кровно-родственные общины постепенно превращались в соседские. Однако родственные связи по-прежнему играли ведущую роль, и в территориальных (соседских) общинах прочно удерживалась идея равенства общинников.

Следует отметить, что на всем протяжении своего существования вплоть до 1917 г. община у славян не принимала частную собственность. Практиковались регулярные переделы земли между общинниками. Это означало, что внутри самой общины не выстраивалась иерархия. Община – сообщество равноправных и свободных земледельцев. Поэтому идеи, оправдывающие социальное неравенство, в славянской среде не прижились. Через тысячелетия подобная ментальность даст о себе знать – крестьянство в основной массе откликнулось на призыв большевиков построить справедливое общество без частной собственности на землю. Земледельцы свято верили, что «земля Божья, земля ничья» и принадлежит тем, кто ее возделывает.

Профессор А.Г. Кузьмин акцентировал наше внимание на том, что «у племен с кровно-родственной общиной обязательно присутствует своеобразный культ генеалогии – как племени в целом, так и отдельных родов в частности. В территориальных общинах генеалогиям не придают особого значения. Более того, у славян, как и у ряда других народов (в том числе римлян), долго не было личных имен, которые в древности носили бы магический характер. Соответственно и сами религиозные культы были и значительно проще и приземленней, нежели у племен с кровно-родственными общинами»[163]163
  Кузьмин А.Г. Мародеры на дорогах истории. М., 2005. С. 38.


[Закрыть].

Имя обозначает личность, а через имя идет ее некое, невольное обособление от общины и даже противопоставление себя ей. Поэтому в кровнородственных и соседских общинах не было личных имен. Это были обезличенные сообщества. Имена появляются при переходе к военной демократии и в условиях социально-классового расслоения.

Появление соседских общин вносило изменения и в характер языческих культов. Теперь они из семейных должны были все больше становиться общеплеменными в интересах единства, опирающегося на общность религиозных верований. Соседские общины по-преимуществу объединяли не большие патриархальные семьи, составлявшие целые села, а малые семьи. Прочным объединением была низшая общественная ячейка – «волость, коллектив свободных, равноправных людей, которые были одновременно и членами народного собрания… и членами ополчения, созывавшегося для защиты своей территории»[164]164
  История России с древнейших времен до конца XVII века / Под ред. Л.В. Милова. М., 2006. С. 64.


[Закрыть].

Волости различались размерами территорий, но численность населения была стабильной, примерно 1000 глав семей. С увеличением численности населения волость дробилась на несколько частей с привычной, как и в первоначальной волости, жизнью. Таким путем складывался племенной союз, состоявший из однородных самоуправляющихся структур, имевших общее происхождение, а потому схожий жизненный уклад и религиозное, языческое сознание.

Появление малых семей как ячейки соседской общины положило начало имущественному расслоению в древнеславянском обществе. Однако эти процессы в силу скудности материальных возможностей шли крайне медленно. Урожайность на низкоплодородных славянских землях не превышала урожай, называемый сам-три. В этих условиях накопление материальных благ отдельными семьями шло крайне медленно. Тем не менее к Х в. в социальной структуре славянских сообществ появляются «лучшие люди», отличавшиеся от соплеменников материальным достатком, знатностью и силой рода.

Летописный рассказ о борьбе полян и древлян в середине Х в. дает сведения о разных принципах общественно-политической организации древних обществ. Летописец повествует о неоспоримых для него преимуществах древлян: главными действующими лицами в политической жизни этого племени становятся «лучшие люди», как правило избираемые на вече, а также князья – люди, отличившиеся в боях с полянами. Так, в общественно-политической жизни славянских сообществ появляются новые действующие лица – князья и их дружины, с которыми связано возвышение культа Перуна.