Текст книги "Приват-капитализм России, или Дело «Норильский никель»"

13) АООТ «Московский фондовый центр» приобрело 130 000 акций РАО «Норильский никель», или 0,103% уставного капитала компании;

14) АОЗТ «Совинторг» приобрело 125 175 акций РАО «Норильский никель», или 0,099% уставного капитала компании;

15) «Российско-Американский Инвестиционный банк» приобрёл 119 755 акций РАО «Норильский никель», или 0,095% уставного капитала компании;

16) АОЗТ «Маяк» приобрело 100 000 акций РАО «Норильский никель», или 0,079% уставного капитала компании;

17) ЧИФ «Народный» приобрёл 75 000 акций РАО «Норильский никель», или 0,06% уставного капитала компании.

Из приведённых данных видно, что в общей сложности семнадцать юридических лиц выкупили на Всероссийском специализированном чековом аукционе 11 640 095 акций РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 250 рублей каждая, что составляло 9,238% уставного капитала компании, образованной из концерна «Норильский никель».

В общей сложности на Всероссийском специализированном чековом аукционе было продано 3 779 997 акций РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 1000 рублей каждая, которые превратились в 15 119 988 акций с номиналом в 250 рублей за ценную бумагу, что по-прежнему соответствовало 12% уставного капитала компании. Отсюда, кроме перечисленных семнадцати фирм, все остальные 3 479 893 акции РАО «Норильский никель» или 2,762% уставного капитала компании, разошлись между другими участниками чекового аукциона, подавших более скромные заявки.

По результатам данного аукциона весь уставный капитал РАО «Норильский никель» был разделён уже на 125 999 916 акций номинальной стоимостью 250 рублей каждая, а не как прежде – на 31 499 979 акций номиналом по 1000 рублей (!).

5. Первый этап приватизации РАО «Норильский никель», участие в котором в основном принимали работники дочерних предприятий концерна «Норильский никель» и приравненные к ним лица, завершал процесс распределения акций РАО «Норильский никель» из так называемого Фонда акционирования работников предприятия (ФАРП).

В соответствии с Порядком формирования фондов акционирования работников предприятия, утверждённым постановлением Правительства России № 213 от 9 марта 1993 года, акции ФАРП подлежали реализации после завершения продажи Российским фондом федерального имущества всех других акций, находившихся в государственной собственности, за исключением тех, что были временно оставлены за Государством.

Однако, как указывалось ранее, Госкомимущество Российской Федерации оставил как контрольный пакет обыкновенных акций РАО «Норильский никель», так и акции ФАРП в своём ведении, объединив их под одним Сертификатом № 4, который так и не был передан Российскому фонду федерального имущества (РФФИ). Это подтверждалось и пунктом 1.5. раздела IV плана приватизации концерна «Норильский никель»:

«Акции ФАРП составляют до 10% уставного капитала:

а) сумма акций – всего:

31 499 979 x 10 : 100 = 3 149 997,9 тыс. руб.;

б) номинал одной акции 1000 руб.;

в) количество акций:

3 149 997,9 x 1000 : 1000 = 3 149 998 штук.

Указанное количество акций учитывается в числе обыкновенных акций, находящихся в распоряжении Госкомимущества Российской Федерациина основании распоряжения правительства Российской Федерации от 5 мая 1994 года № 636-р».

Таким образом, продавцом акций ФАРП был не Российский фонд федерального имущества, а Госкомимущества Российской Федерации, который должен был из пакета в 15 119 990 обыкновенных акций РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 1000 рублей каждая выделить 3 149 998 штук акций ФАРП того же номинала. Оставшиеся акции представляли собой контрольный пакет акций РАО «Норильский никель».

Уточняя, отметим, что после продажи 12% уставного капитала РАО «Норильский никель» на Всероссийском специализированном чековом аукционе, в результате которого произошло дробление номинала акций РАО «Норильский никель», тот же самый расклад выглядел следующим образом:

15 119 990 акций x 4 = 60 479 960 акций (номиналом 250 рублей каждая),

подтверждённых Сертификатом № 4, из которых:

3 149 998 акций x 4 = 12 599 992 акции ФАРП;

11 969 992 акции x 4 = 47 879 968 акций (38% контрольный пакет).

Учитывая всё вышеизложенное, рабочая группа под председательством Владимира Механика провела с 4 по 7 июля 1994 года ряд заседаний, на которых было выработано следующее решение:

«1. Рекомендовать рабочей комиссии по акционированию концерна обратиться в РФФИ и ГКИ России с просьбой о передаче сертификата на акции ФАРП (10% уставного капитала РАО «Норильский никель») с заключением договора-поручения на выполнение прав и обязанностей продавца акций ФАРП – Российскому акционерному обществу по производству цветных и драгоценных металлов «Норильский никель». В договоре поручения определить цену продажи акций из ФАРП в размере номинала (п. 9 «Порядка формирования ФАРП», утверждённого постановлением Совета Министров – Правительства Российской Федерации от 09 марта 1993 года).

2. Распределить акции ФАРП РАО «Норильский никель» по предприятиям пропорционально списочной численности работников на 01.07.1994 года (т.е. на дату окончания чекового аукциона).

3. Продажу акций ФАРП осуществить по Положениям, разработанным рабочими комиссиями предприятий, согласованным с Советами трудовых коллективов дочерних АО».

Принципиально всё было правильно, кроме того, что «дочерних АО» ещё в помине не было, а продолжали существовать и успешно функционировать дочерние предприятия концерна «Норильский никель», по-прежнему наделённые государственными основными фондами на праве полного хозяйственного ведения.

За исключением небольшого нюанса всё произошло в точности по рекомендации рабочей группы по акционированию концерна. Действительно, акции ФАРП реализовали работникам дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель» по цене равной их номинальной стоимости, ссылаясь при этом на нормативное правило пункта 9 упомянутого ранее положения, в соответствии с которым:

«Цена продаваемых акций из ФАРП определяется путём деления общей суммы денежных средств, полученных соответствующим фондом имущества от продажи акций данного акционерного общества, находящихся в государственной, муниципальной собственности (кроме акций ФАРП), на общее количество акций, проданных за денежные средства.

В случаях, когда цена акций окажется ниже её номинальной стоимости либо предусмотренный порядок не позволяет определить цену акций, акции ФАРП продаются работникам по номинальной стоимости».

Нюанс же заключался в порядке распределения акций РАО «Норильский никель», оставшихся после равномерной реализации акций из ФАРП среди работников дочерних предприятий концерна «Норильский никель», пожелавших их приобрести. Одно из правил пункта 9 Порядка формирования ФАРП (Постановление Правительства России № 213 от 9 марта 1993 года) предписывало, что оставшиеся в ФАРП акции подлежали реализации работникам предприятий по правилам проведения закрытой подписки на акции, принятым Госкомимущества Российской Федерации (распоряжение № 308-р от 27 июля 1992 года).

Как это и требовалось, реализация оставшихся акций РАО «Норильский никель» из ФАРП прошла по правилам проведения закрытой подписки на акции, но не среди всех работников дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель», а среди 122 специалистов среднего и низшего управленческих звеньев, а также среди ряда должностных лиц органов местного самоуправления. Некоторые лица приобрели по 1000 или 1500 штук акций, подавляющее большинство – от 3000 до 5000 акций, трое получили право приобрести по 14 000 акций, один – 7000 акций РАО «Норильский никель».

В основу обоснования этому было положено письмо № ПМ-2/7624 от 19 октября 1992 года зампредседателя Госкомимущества Российской Федерации Петра Мостового, в котором разъяснялось, что должностные лица администрации приватизировавшегося по первому варианту льгот предприятия имели право приобрести некоторую часть акций ФАРП по правилам их «опционного» распределения в пределах 5% уставного капитала. Правда, это письмо было датировано до выхода в свет Порядка формирования ФАРП (9 марта 1993 года) и соответственно действовало лишь до 9 марта 1993 года, так как противоречило упомянутому порядку. Но в приватизационном бардаке и спешке это была минимально-допустимая неточность, не повлекшая за собой какого-либо вреда, и на неё предпочли махнуть рукой.

В данном распределении обыкновенных акций РАО «Норильский никель», условно получившем название «дополнительный опцион», фактически имело значение только то, как заслуги конкретного субъекта, будь-то сотрудник дочернего предприятия концерна «Норильский никель» или какой-либо нужный чиновник муниципалитета, оценивало руководство и лично президент РАО «Норильский никель» Анатолий Филатов.

6. Само по себе акционирование и последовавшая за этим приватизация концерна «Норильский никель» подогрела в людях неподдельный интерес к происходившему, что в полной мере проявилось в процессе проведения денежного аукциона по продаже акций РАО «Норильский никель», оставшихся после закрытой подписки. Принимавший участие в аукционных торгах народ, как правило, не утруждал себя размышлениями на предмет того, на сколько то, что им приобреталось за поистине бешеные деньги, соответствовало рыночной цене этого самого приобретения.

Впрочем, и не мудрено, как таковой вторичный рынок акций РАО «Норильский никель» ещё только начинал формироваться, поэтому ориентироваться просто было не на что, а люди жаждали действий. Большинство северян, принявших участие в аукционе 19 ноября 1994 года, проведённом аукционной комиссией под председательством Бориса Казакова, стремились как можно скорее приобщиться к отряду собственников для многих из них поистине родного комбината и руководствовались желанием не позволить передать его в чужие руки. Они совершенно не отдавали себе отчёт, что на торги были выставлены крохи, тогда как судьба контрольного пакета акций РАО «Норильский никель», которой следовала и судьба государственного объединения Норильский комбинат, к тому времени президентской волей три недели назад уже была решена в Москве.

Аукционные торги были открытыми, и в них приняло участие очень большое число как работников государственного объединения Норильский комбинат, так и сотрудников бюджетных учреждений. Комиссия зарегистрировала более 370 участников, причём как физических, так и юридических лиц. Накал страстей во время аукциона был таков, что ряд присутствовавших на нём специалистов фондового рынка качали головами, изумляясь результатами продаж тех или иных лотов. К примеру, очень показательно, когда простой труженик всего-то за 10 обыкновенных акций РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 250 рублей каждая, в пылу аукционной борьбы, не задумываясь, предложил выложить 4 000 000 рублей, то есть по 400 000 «Р» за одну акцию, и после торгов, воодушевлённый, не отказался от своего предложения. Однако стоит задуматься, ведь это в 1600 раз превышало номинал акций РАО «Норильский никель», составляя по курсу валют того времени (3085 рублей/$), сумму в $ 129,66 за одну обыкновенную акцию (!).

На этом фоне изумляет логика высокопоставленных чиновников Российского государства Бориса Ельцина, 5 августа 1997 года продавших не каких-то 10 акций, а весь контрольный пакет акций РАО «Норильский никель» по цене $ 250 000 000, или по 30 281 рубль ($ 5,22) за одну акцию номинальной стоимостью 250 рублей:

$ 250 000 000 : 47 879 968 акций (38% уставного капитала) = $ 5,22 за одну акцию,

5,22 $/акция x 5 801 рубль/$ = 30 281 рубль за одну акцию

(исходя из курса валют, установленного на 5 августа 1997 года – 5 801 рубль/$)

Интереснее и поразительнее всего то, что эти же люди, накушавшись впрок, перевернувшись во взглядах, добросовестно позабыв о том, как они приторговывали Совестью и интересами вроде бы не чужого для них Отечества, по прошествии 10-ти лет, принялись рассуждать о необходимости борьбы с коррупцией (!).

Сравним для наглядности две цены:

1) $ 129,66 за одну обыкновенную акцию РАО «Норильский никель», проданную на открытых аукционных торгах 19 ноября 1994 года простому норильскому труженику;

2) $ 5,22 за одну обыкновенную акцию, правда, уже из контрольного пакета акций того же РАО «Норильский никель», находившегося в залоге у АКБ «ОНЭКСИМ Банк», проданную в ходе псевдоторгов 5 августа 1997 года в пользу фирмы «Свифт», представлявшей интересы Владимира Потанина и Михаила Прохорова.

Добавим к этому то, что в пересчёте на валюту североамериканских штатов на 1 июля 1992 года (дата, на которую считался уставный капитал) по курсу 125,26 рублей/$ одна акция РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 250 рублей была эквивалентна почти $ 2 (!).

Это при том, что ко дню регистрации РАО «Норильский никель» (27 апреля 1994 года) инфляция обесценила основные фонды компании в 34 раза (без учёта совсем не проводившейся оценки месторождений полезных ископаемых).

Если чисто умозрительно увеличить $ 2 в 34 раза, то получится $ 68, что намного ближе к ценам аукционных торгов, прошедших 19 ноября 1994 года, нежели к цене в $ 5,22 за одну акцию, по которой Государство продало 38% контрольный пакет акций РАО «Норильский никель».

Двум олигархам явно повезло с госчиновниками, а вот народу России …

Наверное, это было бы смешно, если бы произошло в какой-либо другой стране, а так это очень даже грустно!

Продолжая анализ итогов прошедшего 19 ноября 1994 года в Норильске денежного аукциона обыкновенных акций РАО «Норильский никель», добавим, что чуть выше была приведена лишь средненькая цена одной обыкновенной акции РАО «Норильский никель». Абсолютный же рекорд был поставлен участником под № 202, пожелавшим приобрести 5 обыкновенных акций РАО «Норильский никель» за 3 400 000 рублей, то есть по 680 000 рублей ($ 220,42) за одну акцию. Ценовой минимум был установлен при продаже самого большого лота, состоявшего из 10 000 акций, победителем которого стал участник под № 326, предложивший за лот 400 000 000 рублей, или по 40 000 рублей ($ 12,97) за одну обыкновенную акцию РАО «Норильский никель».

Всего на денежном аукционе на 120 лотах было продано 78 123 обыкновенные акции РАО «Норильский никель», заявленная выручка составила 7 928 785 000 рублей. В итоге средняя цена одной акции РАО «Норильский никель» номиналом 250 рублей составила 101 491 рубль, что по установленному Центральным Банком России на 2 ноября 1994 года курсу валют (3085 рублей/$) было эквивалентно $ 32,9 (!).

Стоит отметить, что не все акции были выкуплены по заявленной аукционной цене. В этой связи остаток нереализованных акций РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 250 рублей каждая в количестве 15 350 штук Российский фонд федерального имущества 29 июля 1995 года выставил на очередной аукцион. Независимо от количества акций в любом из 59 лотов, выставленных на аукционные торги, стартовая цена каждой из них составляла 22 000 рублей, что в 88 раз превышало её номинальную стоимость.

В ходе этих денежных аукционов, ставших первыми попытками установить рыночную цену обыкновенных акций РАО «Норильский никель», выяснилось, что осенью 1994 года она в среднем в 406 раз превышала их номинальную стоимость, а летом 1995 года со старта уходила с увеличением в 88 раз от номинала. Тем не менее высокопоставленных госчиновников Госкомимущества России это совсем не интересовало, ведь они уже тогда знали, что, руководствуясь только им одним известными государственными интересами, они легко реализуют контрольный пакет акций РАО «Норильский никель» не по рыночной, а по межличностно-договорной цене (!).

2.4. Зарождение и первые шаги вторичного рынка акций РАО «Норильский никель»

Вторичный рынок акций РАО «Норильский никель» появился не на пустом месте. Он взошёл на готовившейся по крайней мере в течение полутора лет почве, взрыхлённой усилиями полупрофессиональных эмиссаров разного рода пустых и полупустых чековых инвестиционных фондов, дутых акционерных обществ, созданных с одной лишь целью избавить народ от «угнетавшего» его ваучерного бремени и денежных излишков, скачав всё это на возведение развитого капитализма. Нельзя сказать, что среди нагромождения разношёрстных юридических лиц совсем не было и вполне благопристойных компаний, настроенных на то, чтобы, получив в том или ином виде средства от населения, взаправду направить их на становление и перспективное развитие своего профилирующего бизнеса, рекламируемого при продаже акций, причём непременно под своим собственным именем. В том смысле, что у этих компаний «за пазухой» не было «гениальных» бизнес-планов скорой внутренней реструктуризации и последующей реорганизации, сопровождавшихся выделением наиболее ликвидных активов и концентрации их где-то далеко под контролем финансовых боссов, способных беспроигрышно для себя играть чужими деньгами, не испытывая угрызений совести относительно оболванивания доверчивых россиян.

Подавляющее большинство тех самых россиян в то время заворожено повторяло три весёлые буквы «МММ», с одержимой яростью обречённых буквально зарывали свои кровно-заработанные «сольдо» в «Поле чудес» едва появившегося российского фондового рынка, наивно мечтая об элементарном бытовом благополучии, дарованном ельцинской демократией. Это явно доставляло удовольствие наиболее подготовленным в финансовой грамотности лицам, быстро обозначившим себя новорусскими господами, относительно без хлопот, почти в стиле сказочной лисы Алисы присваивавших «сольдо» миллионов Буратино, зарывавших свои денежки в пустые ценные бумаги компаний родной страны, безмерно радуясь предоставленным правом свободного выбора какого-либо сравнительно честного способа сделаться беднее. Воистину сила убеждения, построенная на рекламном опыте Лёни Голубкова, оказалась много действенней силы принуждения.

Решительно всё игровое поле «дикого» фондового рынка Норильского промрайона, как и Таймырского автономного округа, занимали своеобразные «компании-копилки», приспособленные быстро собирать у населения и концентрировать в себе свободные финансовые средства (отложенный спрос) с целью моментального вкладывания их в ликвидные активы; далее, реорганизовавшись, растворяться в пространстве, будто их и не было вовсе. Своими рекламно-выверенными абсурдно-соблазнительными обещаниями они будили в людях алчный интерес к приобретению свидетельств и сертификатов акций сомнительных фондов и нелепейших компаний, призванных сопровождать чубайсовскую промышленную приватизацию, служа ей инструментом втягивания не подготовленных народных масс в водовороты рыночной экономики. Среди них первенство, безусловно, принадлежало «детищам» ваучерной приватизации – чековым инвестиционным фондам, таким как:

– акционерное общество открытого типа специализированный закрытый чековый инвестиционный фонд приватизации «Первый Инвестиционный Ваучерный Фонд» с уставным капиталом 100 000 000 000 рублей, аккумулировавший приватизационные чеки граждан и имевший лицензию № 12 Госкомимущества России. За один приватизационный чек (ваучер) или за 14 000 рублей наличных денег физическое лицо свободно могло приобрести 5 акций этого фонда, полноту материальной ответственности которого гарантировала лишь подпись его управляющего господина Михаила Чеботарёва. Обязанности депозитария (держателя реестра акционеров) фонда исполняло Российское инвестиционное акционерное общество (РИНАКО);

– акционерное общество открытого типа «Народный чековый инвестиционный фонд» с уставным капиталом 10 001 000 000 рублей (государственная регистрация № 145-1-Ф-119), также имевший лицензию Госкомимущества России;

– акционерное общество открытого типа чековый инвестиционный фонд «ЛЛД-Фонд» с уставным капиталом 10 000 000 000 рублей, разумеется, формально имевший необходимую лицензию Госкомимущества России;

– акционерное общество открытого типа чековый инвестиционный фонд «Нефть-Алмаз-Инвест», наделённый лицензией № 93 Госкомимущества России.

В течение времени существования чековых инвестиционных фондов их уставные капиталы периодически увеличивались, стремясь соответствовать росту инфляции рубля и сохранению собранных и вложенных в активы других юридических лиц финансовых средств. Соответственно выпускались и новые свидетельства о праве собственности на акции, существовавшие в бездокументарной форме (по безналичной технологии методом записей на счетах). Так к 1995 году АООТ ЧИФП «Первый Инвестиционный Ваучерный Фонд» организовал выпуск четырёх типов свидетельств. На них по итогам 1994 года были выплачены 50% дивиденды, в то время как уровень инфляции в том же 1994 году, по данным Госкомстата России, составил 215,1%, из чего следовало, что рядовые акционеры фонда точно не выиграли от своих финансовых вложений в его ценные бумаги. Выигрыш ожидал лишь мажоритарных акционеров, владевших крупными пакетами акций, реально благодаря этому управлявших фондом и имевших возможность определять дальнейшую судьбу пакетов ценных бумаг различных компаний, приобретённых самим фондом за счёт финансовых средств, ранее собранных им у многих десятков тысяч российских граждан.

Участие в чековых инвестиционных фондах должно было по идее минимизировать финансовые риски простых россиян, обеспечив удовлетворение их интереса стабильными ежегодными средненькими дивидендами, но в результате всё вышло совсем не так, как по официальной трактовке было задумано. По понятным причинам руководство фондов не стремилось придавать широкой огласке реальную выгоду от обладания теми или иными пакетами акций, допустим, промышленно-отраслевых добывающих, металлургических и машиностроительных компаний, торговых домов, поскольку это могло ограничить его в возможностях гибко маневрировать этими ценными бумагами на фондовом рынке. Будучи вправе от имени фонда продавать акции какой-либо компании, параллельно приобретая акции другого акционерного общества, управленцы фонда могли не столько зарабатывать игрой на фондовом рынке, сколько постепенно обеспечить необходимую концентрацию где-либо в одних руках и по минимальной цене контрольного пакета акций интересующей их коммерческой организации с рентабельнейшим промышленным производством. Таким образом, в выигрыше оставались только те лица, которые были ближе к тому, что можно было делить в своих собственных интересах, не заботясь об упущенной выгоде или даже прямых финансовых потерях держателей мелких пакетов и пакетиков акций фонда.

В связи с этим делёж менеджерских портфелей в чековых инвестиционных фондах нередко переходил грань корректности и превращался в настоящие бумажно-юридические войны. К примеру, 14 октября 1994 года по причине отсутствия необходимого кворума не состоялось Общее собрание акционеров АООТ ЧИФ «Нефть-Алмаз-Инвест». После чего некая инициативная группа москвичей в обход позиции действовавшего состава Совета директоров фонда, оказывавшего всяческое противодействие, опираясь на поддержку не менее 10% акционеров фонда, одновременно организовала проведение Общего собрания акционеров и в столице России, и ещё в четырнадцати региональных центрах: Астрахань, Ставрополь, Краснодар, Волгоград, Самара, Челябинск, Чебоксары и так далее. Итогом данного организационного манёвра было избрание новых составов Совета директоров и Ревизионной комиссии фонда, принятие решения о расторжении договора об управлении АООТ ЧИФ «Нефть-Алмаз-Инвест», заключённого прежним составом Совета директоров с управляющей компанией «Дантэ-Капитал». (Газета «Труд» от 3 декабря 1994 года)

Обширность территориальных просторов Российской Федерации и возникающие в связи с этим трудности получения доступных транспортных услуг по доставке акционеров к местам проведения общих собраний акционеров компаний отодвинули большинство рядовых акционеров (миноритариев) от возможности принятия личного участия в работе высших органов управления акционерных обществ. Разумеется, это не в меньшей степени было актуально и для людей, населявших такую географически территориально-изолированную часть России, как полуостров Таймыр. Жители городов и посёлков Заполярья, как и большинство россиян, в 1993 – 1994 годах успели приобщиться к приобретению через посредников акций не только чековых инвестиционных фондов, но также и акции широко рекламировавшихся в средствах массовой информации компаний:

– акционерное общество открытого типа «Автомобильный Всероссийский Альянс», основанное в 1993 году Консорциумом учредителей, в котором ведущее место занимало АООТ «АвтоВАЗ», образованное в результате акционирования технологически самого оснащённого производственного объединения российского автомобилестроения «АвтоВАЗ». С самого начала в свободную продажу поступили не собственно акции этой компании, а оформлявшиеся на предъявителя свидетельства депонирования акций, каждое из которых по желанию владельца менялось на одну обыкновенную акцию номинальной стоимостью 10 000 рублей. Гарантией этому была подпись Владимира Каданникова, являвшегося одновременно и президентом АООТ «АвтоВАЗ», и председателем Совета директоров АООТ «Автомобильный Всероссийский Альянс». До осуществления обмена указанных свидетельств депонирования акций на акции право голоса по последним оставалось в распоряжении Консорциума учредителей, не затрагивая прав держателей свидетельств на получение дивидендов, причитавшихся владельцам обыкновенных акций, отодвигая их лишь от участия в управлении компанией;

– акционерное общество открытого типа «ОЛБИ-Дипломат», также основанное в 1993 году, с уставным капиталом 100 000 000 000 рублей, разделённого на 10 000 000 обыкновенных акций номинальной стоимостью 10 000 рублей каждая;

– акционерное общество открытого типа Транснациональная нефтяная компания«Гермес-Союз» с уставным капиталом 110 000 000 000 рублей, разделённого на акции номиналом 10 000 рублей каждая (по итогам третьей эмиссии акций, состоявшейся 13 января 1994 года), входившее в многопрофильный «Концерн «Гермес».

Обыкновенные акции самого акционерного общества открытого типа «Концерн «Гермес» номинальной стоимостью 10 000 рублей, на которые был разделён уставный капитал, равный 111 000 000 000 рублей, также без особых проблем реализовывались среди многих тысяч физических лиц. Ценные бумаги обоих компаний, хотя и содержали в себе элементарные арифметические расхождения, приобретались гражданами, доверявшими факсимильным подписям президента АООТ ТНК «Гермес-Союз», одновременно председателя Совета директоров АООТ «Концерн «Гермес» Геннадия Данилова и председателя Совета директоров АООТ ТНК «Гермес-Союз», являвшегося также президентом АООТ «Концерн «Гермес» Валерия Неверова. Интерес подстёгивался формально не плохими дивидендами, начисленными тем же АООТ ТНК «Гермес-Союз» по итогам 1993 года и составившими 550% годовых, что способствовало скачку курса акций этой компании до 25 000 рублей за штуку при номинальной стоимости 10 000 рублей. Однако, учитывая, что по данным Госкомстата России инфляция рубля в 1993 году составила 839,9%, а также, что в ряде периферийных регионов владельцам акций АООТ ТНК «Гермес-Союз» настоятельно предлагалось на дивиденды приобретать акции АООТ «Концерн «Гермес», эффективность финансовых вложений рядовых акционеров значительно снижалась.

* * *

В начале 90-х годов XX века только появившиеся компании частного капитала как можно больше стремились выжать плюсов из даровой промышленной приватизации по-Чубайсу, галопирующей инфляции рубля, отсутствия законодательного регулирования вопросов экономики и маломальского государственного контроля над их деятельностью. В качестве инструмента достижения поставленных перед собой целей они использовали привлечённые в обмен на свои акции свободные денежные средства российских граждан, по большей части не имевших возможности каким-то образом участвовать в управлении бизнесом, в который были вложены их сбережения.

Вот на этом фоне на территории Норильского промрайона вдруг появились акции, отражавшие нечто более осязаемое, в значимости и ценности производственных активов которого не сомневался ни один местный житель, соприкасавшийся с ними чуть ли ни каждый день своих трудовых буден. Это были акции РАО «Норильский никель», во-первых, номинал которых не соответствовал стоимости активов дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель», во-вторых, на то время он вообще не был ничем оплачен, кроме как неким авторитетом Анатолия Чубайса, в рекламных целях искусственно раздувавшимся в глазах гражданской общественности. Хотя данные подробности закулисных интриг большой приватизационной пьесы мало кого интересовали. Тогда как по формальным признакам ценные бумаги промышленного гиганта российской цветной металлургии, эффектно ворвавшиеся в жизнь многих северян, успели за очень короткий срок сформировать в умах людей приятную иллюзию приобщения к крупному частному капиталу как к чему-то значимому, способному непременно положительно сказаться на собственном достатке каждого человека, сделавшегося акционером.

Результаты денежного аукциона обыкновенных акций РАО «Норильский никель», состоявшегося в Норильске 19 ноября 1994 года, полученные под влиянием аукционного ажиотажа и всплесков своеобразной прокомбинатовской патриотичной истерии, далеко не полностью отражали реальную картину цен акций этой компании, как разумного баланса (соотношения) спроса и предложения на них.

Только зарождение и дальнейшее функционирование вторичного рынка акций РАО «Норильский никель» было способно на каждый период времени устанавливать реальное соотношение неуклонно возраставшего спроса на акции со стороны субъектов фондового рынка и предложения их продажи, поступавшие от первоначальных приобретателей этих ценных бумаг, получивших их на условиях Государственной программы приватизации.

Потенциальными продавцами акций РАО «Норильский никель» к концу 1994 года только по результатам закрытой подписки и распределения привилегированных акций типа «А» могли быть по максимуму 226,9 тысяч человек, являвшихся членами трудовых коллективов или бывшими работниками (пенсионерами) «дочек» концерна «Норильский никель», из которых:

а) на государственное объединение Норильский комбинат приходилось 178,1 тысяч человек, проживавших достаточно компактно в нескольких регионах страны;

б) на металлургические предприятия Кольского полуострова приходилось 22,1 и 17,2 тысячи человек, то есть на Комбинат «Североникель» и Комбинат «Печенганикель» соответственно;