Электронная библиотека » Александр Левинтов » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 11 января 2019, 17:42


Автор книги: Александр Левинтов


Жанр: Кулинария, Дом и Семья


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +
«Бастардо»

Есть вина, которые употребляют как лекарство: кагором лечат простуды, «Алуштой» – малокровие; мадера, херес и портвейн – превосходное геронтологическое средство. «Бастардо» порождает безумие. Нет, не в медицинском смысле этого слова. Это тяжелое, гнетущее психику вино, влекущее за собой депрессивные последствия. Ты пьешь его – и погружаешься в окровавленные, венозные, смрадные пучины собственного сознания, в мрачные недра своего подпольного «я», в собственную греховность, в тайны и глубины своих самых низменных помыслов.

Я неистово, до умопомрачения люблю это темно-густое, сладчайшее вино, вино-искус.

На вечер, уединенный и горчайший вечер, достаточно одной-двух рюмок этого вина. Вино льется ядовитой и экзотической змеей, его можно узнать по струе, изливающейся из темной бутылки. Аромат – щемяще-тягучий и запоминающийся навсегда. Его можно долго, мучительно долго вдыхать – и наслаждаться убийственной прелестью, губительным соблазном этого напитка. Два-три маленьких глотка и длинная волна чуть миндального, сливового послевкусия. Вечер с «Бастардо» и потом еще несколько дней переживаний, томлений. Острейшего негатива к себе и миру. Испытание этим вином подобно испытанию Достоевским: долгие угрызения, белесый туман, ползущий из подсознания и расходящийся седыми клубами по проулкам судьбы, все болит и ломит, окрест все так нехорошо и растерянно…

Тут дилемма: не хочется, чтобы это вино было массовым и легко доступным, но страшно, если оно вдруг вовсе пропадет из-за крайней непопулярности. Так что покупать-то вы его покупайте, а пить не пейте. Без меня.

Давным-давно и совершенно случайно на прожженных и мистических виноградниках Португалии появилась странная лоза. Она была вырождением весьма распространенного винного винограда, темно-синего и плодоносного. Выродившаяся лоза давала небольшие плотные грозди с некрупными матово-сиреневыми ягодами. Вино из этого винограда оказалось совсем не похожим на материнское – так бывает всегда. Но никогда не бывало, чтобы выродок был лучше материнского вина. И потому этот удивительный виноград назвали бастардо.

В Крым бастардо завезли еще в XIX веке. Плантации его были невелики и само вино, слава богу, особой популярностью не пользовалось. Его пытались интродуцировать в Узбекистан и на Кавказ, но без впечатляющих успехов.

Известнейший селекционер винограда, директор Ялтинского института виноградарства и виноделия «Магарач» П. Я. Голодрига скрестил португальскую лозу с сильнейшим грузинским сортом саперави. Полученный гибрид, ставший знаменитым гибридом № 217, оказался очень продуктивным, устойчивым к болезням и заморозкам, а главное, не утратившим восхитительных свойств португальца.

В 1966 году в «Магараче» было получено первое десертное вино «Бастардо». Основу этого купажного вина составили бастардо, каберне совиньон и рубиновый винограды. Срок выдержки в дубовых бочках – три года.

Но я предпочитаю другое «Бастардо» – двухлетнее Массандры: оно делается исключительно из винограда бастардо. Это чистопородное «незаконнорожденное».

Да, крымское «Бастардо» – дважды незаконнорожденное, ведь оно не имеет ничего общего с португальским и… гораздо лучше его. Да я вообще не уверен, что в Португалии сохранился такой сорт вина. Виноград бастардо используется при изготовлении «Вилла Региа», «Тинта душ Карвалайш Резерва» и других вин.

Читая бесконечные проспекты о «Бастардо», вы будете неприятно удивлены: одни считают это вино аперитивным, другие – предназначенным для десерта, одни рекомендуют его к жирному мясу, другие – к фруктам, третьи – к сыру. Все это означает лишь одно: составители рекламных текстов в винах не разбираются и просто парят нам мозги. Ничего не рекомендуя, скажу лишь, что для меня оно лучше всего сочетается с тонкими салатами.

Здесь можно поставить точку.

Если бы не само «Бастардо», вино вызывающе прекрасное.

Это вино напоминает мне Иисуса. Ведь и Он был, согласно некоторым апокрифам, незаконнорожденным – и по каноническим и по апокрифическим критериям. Зачатый от Духа Святого, Он ведь рожден незаконно: девственницей и «не по-людски».

Апокрифы утверждают, что отцом его был римский солдат-дезертир, изнасиловавший Марию. Какая из версий истинна – пусть спорят теологи. Нам это неважно. Для нас важно, что Он – лучший, с Него начинается Новый Человек, сделавший шаг от Ветхого Человека – куда? Нам это неведомо, но мы пошли за Ним…

«Саперави»

По неровным каменным стенам и тонущим во мраке сводам испуганными древними призраками пляшут и мечутся тени от тяжело и величественно горящих факелов. За низким дубовым столом на громоздкой скамье сидишь ты, наедине с собственной судьбой, ничтожеством и величием спокойных и честных дум. Гулко хлопают за плечом широкие крылья печали, и откуда-то издалека, чуть не из-за горизонта, стоящего в этих местах дыбом, раздается заунывное разноголосое пение. В грузном стакане вино. Оно совсем темное, и только на просвет угадывается его почти непроницаемая прозрачность, фиолетово-багровая, в гранатовых переливах и каплях запекшейся на кинжале крови.

Вот так, в таких декорациях и в такой обстановке, надо пить «Саперави», лучшее в мире вино. А если у вас нет замка, верного коня, отточенного кинжала, бурки и родословной древнее Шота Руставели и царицы Тамары, если ваш род не иссечен в распрях и войнах, если в эхе гор вы не различаете голоса героев, то, пожалуй, вы меня не поймете и вряд ли вам стоит утруждать себя поисками настоящего, истинного «Саперави» – довольствуйтесь тем, что стоит под этим названием на торговых полках и никому, никогда, слышите? – никому и никогда не говорите, что вы пили «Саперави». Впрочем, тут мы на равных. Я, признаться, знаю о настоящем «Саперави» только по рассказам очевидцев, а свое равнинное родословие с трудом могу протянуть лишь на пару веков.

Мир знает два типа вина: кахетинское и некахетинское. И пусть некахетинских во много сотен и даже тысяч раз больше, чем кахетинских, это ничего не меняет: поют не все, но очень многие, но Шаляпин был один и можно сказать, что есть два типа пения: как Шаляпин и как нешаляпин.

Кахетинское вино – одно из древнейших и возникло, скорей всего, самостоятельно, независимо от греческой и крымской культур виноделия. Ясон, пришедший в Колхиду за тайной технологии мытья золотого речного песка, за Золотым Руном, если честно, забыл зачем, собственно, пришел сюда со своими друзьями. Он выпил кахетинского вина и увидел Медею. Именно ее и немного вина он привез из дальнего похода. Греки так и не научились мыть речное золото, Медея наводнила Элладу чарами, несчастьями и трагедиями, а вино было безнадежно выпито, даже без попытки воспроизвести его.

«Саперави», что значит «красильщик», – знаменитое кахетинское вино, ныне широко распространенное не только в Грузии, но и во всем Закавказье, в Крыму, в Молдове, на Северном Кавказе. Несмотря на капризность и подверженность болезням, прежде всего филлоксере, его упорно и терпеливо выращивают вне Грузии. Это одно из лучших купажных вин, на базе которого производятся и знаменитые вина «Пуркарь», и крымские легендарные кагоры, и прасковейские, и сладостные узбекские, и еще многое, многое другое.

И каждый грузин, делая свое домашнее вино, непременно покупает к своим восьмистам-девятистам литрам вина еще десять-двадцать литров настоящего «Саперави» и примешивает драгоценную добавку, делая этой маленькой толикой свое домашнее благородным и незабвенным «Саперави», только немного, совсем немного, почти незаметно разбавленным. «Саперави», будучи поистине драгоценным вином, редко присутствует само по себе – оно хорошо смешивается с другими винами, особенно с «Изабеллой» и болгарской «Гымзой» (или «Гамзой»? – говорят и пишут и так, и так): будучи в меньшинстве, оно перебивает любой другой виноматериал и становится лидером, отчетливым и легко узнаваемым. Вы легко распознаете его в «Кахетинском» и в «Ахашени», в «Киндзмараули», в «Хванчкаре» и в «Оджалеши»…

«Саперави» можно купить почти на каждом углу нашей планеты – и в Москве, и в Сан-Франциско, и даже на Аляске – это очень популярное вино.

Подлинное «Саперави» не купишь даже в Грузии.

«Саперави» относится к числу вин-долгожителей, впрочем, как и грузины. В отличие от всех остальных сухих вин, живущих обычно 15–20 лет, саперави живет до пятидесяти. Однако идеальным считается «Саперави» в возрасте 10–12 лет, когда оно заметно мужает и твердеет, становится густым и тягучим.

Именно в этом возрасте оно поставляется в грузинскую патриархию, в подвалы самых знаменитых людей Грузии, поступает на экспорт во французские и другие винные коллекции мира. Многими, и не только в Грузии, это вино признается как лучшее в мире.

Оно целебно. Оно чудодейственно целебно от ран, отравлений, заражений, поражений крови и внутренних органов.

Оно необычно на вкус – невероятно терпкое, оно вяжет небо и не пьется – вливается: в тело и в душу, оно странно пьянит, превращая человека в героя и мудреца, в прорицателя, ясно видящего и прошлое, и будущее, и поземку и мглу настоящего. Оно выпускает нашу душу на простор в свободный полет. Оно, тяжелое и густое, делает нас космически невесомыми и вселенски справедливыми. Оно – символ и сгусток Добра.

Как всякое красное вино, как всякое очень темное красное сухое вино, «Саперави» надо пить ночью, чем темней, тем лучше. А закуска к нему традиционная и очень простая – зелень, фаршированные баклажаны, горячий сулугуни, лаваш, хачапури, жареная на вертеле баранина или хорошо поджаренный цыпленок. Главное же в ритуале пития «саперави» – песня горцев и тонкая, задушевная беседа.

Отрава

По основной своей природной компоненте этот напиток близок к вермуту, по происхождению – к джину-и-тонику, по духовному содержанию к Дьяволу.

Как и вермут, абсент содержит в себе полынь. Однако к полыни здесь добавлен анис (иногда аир, мята, фенхель, лакрица, дягиль и другие травы), отчего пахнет абсент как невинные капли датского короля, детское средство от простуды. Коварный абсент, за счет полыни, содержит в себе туйон – сильный галлюциноген и наркотик, привыкание к которому происходит чрезвычайно быстро. Абсент – это не просто крепкоалкогольный напиток – в нем спирт и травы вступают в несокрушимый и зловещий сплав. Недаром в XIX веке алкоголиков называли абсентистами.

Если смесь джина и тоника возникла в английской оккупационной армии в Индии как антималярийное средство (строго говоря, антималярийными свойствами обладает только хинин, который заставить пить солдат врачи могли лишь вместе с джином), то таким же средством во французской колониальной армии был абсент, изобретенный в 1792 году неким доктором Пьером Ординьером.

Безусловно, абсент – порождение Дьявола. Согласно этической теории вина любой напиток крепостью более 40 градусов негомогенен человеку и, чем ближе к крепости абсолютного спирта, тем более дьявольский. Абсент обычно имеет крепость 70 и более градусов. Но дело не только в этом. С самого начала пошла лукавая молва о нем как о панацее от всех болезней. «Зеленая Фея» («La Fee Verte») была и аперитивом, и чарующе соблазняла женщин, была окутана флером легенд, волшебства, чудодействия, но этот коварный напиток ведет прямой дорогой к убийству, суициду и безумию. Он может порождать также эпилепсию и паралич.

Его цвет – от невинно-салатового и слабо-купоросного до ржавого, кроваво-грязного. Зеленый змий – это вовсе не про водку, это про абсент. Абсент подмешивали в вино, делая его более пьянящим, но с водой абсент не смешивается. Самая большая фабрика первого производителя абсента Генри-Луи Перно, родственника Ординьера, была атакована небесной силой. Пожар от молнии бушевал четыре дня.

Мрачная, дурная слава сопровождает эту дурноту, эпиграфом к которой может стать знаменитая «Пыль» Р. Киплинга:

 
День-ночь, день-ночь мы идем по Африке,
День-ночь, день-ночь все по той же Африке,
Только пыль-пыль-пыль от шагающих сапог,
Отпуска нет на войне![1]1
  Перевод Оношкевич-Яцына.


[Закрыть]

 

И сколько безумных гениев и гениев безумия пожрал ненасытный абсент!

Два великих парижских поэта – юный Артюр Рембо (ему было в это время всего 16 лет) и 27-летний забулдыга и завсегдатай притонов и борделей Поль Верлен подружились между собой в беспробудном пьянстве и абсентном бреду. Эта пьяная дружба оборвалась через два года: в чаду и угаре Верлен ранил Артюра Рембо. После этого выстрела Поль загремел в тюрьму, а Артюр навсегда покинул поэзию, превратившись в заурядного лавочника. Верлен умер в страшной нищете и проклятьях абсента, бутылку которого нашли у него под подушкой после смерти…

Абсент страшен своей магией вдохновения.

Вот фрагмент из вступительного стихотворения к «Цветам зла» Шарля Бодлера:

 
Вельзевул на подушке сладчайшего зла
Убаюкать старается разум наш пленный,
И, глядишь, нашей воли металл драгоценный
Этот химик премудрый сжигает дотла.
Он на ниточке водит нас, вечный наш враг.
С каждым днем, с каждым шагом мы близимся к аду,
В отвратительном тайную видим отраду
И бесстрашно бредем сквозь зловонный мрак.
Как развратник терзает, вином распален,
Старой шлюхи грошовой помятые груди,
Так мы похоть тайком ублажаем – мы, люди, –
Наслажденье мы выжать хотим, как лимон.
Стая бесов, глистами сплетаясь в клубки,
Наше сердце буравит, наш мозг прогрызает,
Что ни вздох, в наши легкие Смерть заползает,
С монотонным хрипеньем подземной реки[2]2
  Перевод В.Левина.


[Закрыть]
.
 

Каждая точка в этом стихотворении – крошечный глоток абсента, и каждая строка – извивающийся мираж воспаленного отравой воображения.

Многие французские импрессионисты отдали дань этому дьяволу: первым – Дега («Абсент»), затем – несчастный Ван Гог, в пьяном безумии отрезавший себе ухо. Кровавое «Ночное кафе в Арле» – об абсенте. Абсентом настояны кипарисы и подсолнухи, сосны и виноградные поля Арля, автопортреты и «Папаша Танги». Винсент Ван Гог – один из самых мучительных невольников абсента. Как и Пабло Пикассо с его «Бокалом абсента» (на полотне – печально знаменитый «Перно»). Глядя на «Любительницу абсента» Сезанна, понимаешь, за что и почему судом был запрещен этот искуситель.

К знаменитым абсентистам прошлого относится англичанин Чарльз Кросс, гениальный, но незадачливый изобретатель. Под воздействием абсента (он выпивал, живя в Париже, по двадцати порций абсента в день) им были изобретены проигрыватель, телеграф, цветная фотография и многое другое. Большинство его идей были перехвачены другими, прежде всего, Эдисоном.

Скандалист и смутьян Альфред Джарри шокировал парижскую публику своими пьесами, написанными в чаду, смраде и пылу абсента.

Эрнест Хемингуэй еще в парижский период своей жизни пристрастился к абсенту, ставшему персонажем его «По ком звонит колокол», «Смерть в полдень» и других произведений. Покончил с собой выстрелом из охотничьего ружья на своей вилле под Гаваной.

В начале XX века Швейцария, а вслед за ней и другие европейские страны запрещают производство, продажу и потребление абсента. Крошечным островком спасения Дьявола остается лишь Чехия. Заклятье длится век, и только в самое последнее время оно снято, абсент разрешен, мода на него медленно восстанавливается…

…Будучи в Чехии, я не мог не впасть в соблазн. Семидесятипятиградусный яд я пил малыми дозами дней пять и допил только в поезде, по дороге домой.

Депрессия настала по возвращению в Россию. Нетерпимость к людям, желание никого не видеть и не слышать, ни с кем не общаться, запойные угрызения совести, ненависть и непреодолимая злоба к себе длились неделю. Все кончилось неожиданной вечерней истерикой – сначала неостановимым кашлем-лаем, как из преисподней, а потом безудержными рыданиями. Этот кошмар длился еще ночью, во сне, я просыпался от собственных всхлипываний.

Наутро я встал совершенно здоровым, с четким и ясным видением замысла пьесы, которую мне теперь предстоит написать.

Красное вино
 
– Красный ангел, красный ангел,
что печален ты сегодня?
– Дождь, докучный греховодник,
за порог зовет и манит.
– Красный ангел, вот бокалы:
терпкой грусти и печали,
нам совсем немного надо
сквозь пронзительные дали.
Красный ангел, милый ангел,
так легки твои мгновенья,
и прозрачны одеянья,
и возвышенны надежды.
Отпусти мне, красный ангел,
все грехи мои хмельные,
подари мне эти строки,
утоли моя печали.
 
Белое вино
 
– Белый ангел, белый ангел,
пей прозрачное вино,
на рассвете шепчет ясень:
что дано, кому дано,
белый, чистый и холодный
свет галактики иной,
ангел белый – луч пролетный
рифмы ясной и простой,
и спадут с меня туманы,
просветлеет солнца блик,
поплывет седым дурманом
длинный, дивный, долгий миг.
 
Коктейль времени

Павильон «Механизация сельского хозяйства» – самый большой на Выставке. Кажется, он потом назывался «Машиностроение». Потом очень долго он был «Космосом», теперь это торговый павильон. Торгуют всем подряд. Площадей достаточно, хоть на тракторе катайся. Слева от «Космоса» начинаются мичуринские сады. В детстве они казались бесконечными, уходящими за горизонт. Теперь совсем скромный сад и небольшой ягодник. Может, обрезали площади под иные, более коммерческие нужды? Посреди сада стоит Иван Мичурин в своей узнаваемой издалека широкополой шляпе, задумчивый и загоревший до бронзы. Чуть дальше за ним недавно построенная часовня. Видеть то и другое одновременно – все равно, что поймать в объектив самолет и динозавра. Душно и сладко пахнет распущенной липой и скошенным разнотравьем, детской раздольной московской деревней: тогда еще было в Москве множество деревень, колхозов-совхозов, полей и лесов, полных ягодами, грибами, орехами. Господи, неужели это и впрямь было в Москве?

Я иду к павильону № 22. Теперь он называется «Плодоовощеводство». Это произошло летом 1985 года, ровно двадцать лет тому назад прекратил свое существование павильон «Виноградарство и виноделие» со знаменитым дегустационным залом. Идея дегустаций и дегустационных залов принадлежала не то Микояну, не то кому-то из его пищепромовского окружения. Она заключалась в том, чтобы научить великий советский народ пить грамотно, со вкусом и пониманием дела. Практически одновременно был открыт дегустационный зал здесь и в подвале магазина «Крымские вина», что на Тверской напротив Телеграфа. Открытый к 50-летию Массандры в 1947 году, магазин, к сожалению, более не существует, а подвал с замечательными фресками просто пропал.


Юлий Григорьевич Липец, доктор географических наук, Институт Географии РАН:

Здесь с 1977 года начали устраивать замечательные тематические и региональные дегустации: проходили дни и недели союзных республик и виноградарско-винодельческих районов страны: краснодарские вина Геленджика, Абрау-Дюрсо, Темрюка и Тамани, уникальные ставропольские вина – прасковейские и цимлянские, крымская Массандра, дагестанские, грузинский Самтрест, молдавские вина, закарпатские, армянские, азербайджанские. Были и экзотические: только здесь мы могли познакомиться с винами среднеазиатских республик. Пионером среди географов и ярым энтузиастом этих дегустаций был Вячеслав Шупер, тончайший знаток и философ французских и отечественных вин. На дегустационных лекциях чего только мы ни узнавали по истории и географии вина, до каких технологических глубин ни доходили. Нас, между прочим, учили правильно пить вино, различать тончайшие вкусовые нюансы. Помню, однажды дегустация состояла из девяти сортов молдавского хереса, от сухого до десертного, нет, ты можешь себе представить? Девять сортов молдавского хереса! Ты когда-нибудь пил десертный херес?

Каждый посетитель получал деревянный подносик с десятью бокалами, в каждом – по 25 граммов вина. Все это тщательно обнюхивалось и вынюхивалось, крутилось и вращалось в бокале, просматривалось на просвет, смаковалось и растиралось по губам и по небу слоем не толще одного атома. Вода и сухое печенье ставились на столы бесплатно или за какую-то символическую плату – чтобы отделять вина одно от другого.


Он высыпает на стол из своего портфеля груду афишек, аннотаций вин, программок, буклетов и прайс-листов далеко ушедшей от нас советской эпохи. Мы рассматриваем этикетки уже несуществующих для нас вин: грузинские «Свири», «Тибаани», «Цоликаури», «Чхавери», «Твиши», «Тетра», «Лыхны», таджикские «Ганчи», «Ширини», «Джаус», «Исписор» и «Арал», закарпатские «Променисте» и «Леанка», «Троянда», «Квиты Полонины». На многих – микроскопические записи Юлия Григорьевича – скороговорка конспекта прослушиваемой лекции. Неповторимый и витиеватый советский винный дизайн.


Липец: Входные билеты стоили совсем недорого, и народ просто ломился сюда. Дело в том, что после дегустации можно было купить не более чем две бутылки понравившегося вина. С каждым сеансом ряды бутылок на продажу заметно редели и зазевавшимся почти ничего не доставалось. Мы уходили отсюда в три погибели, еле волоча свои драгоценные винные трофеи. У меня в доме всегда стояло 50–70 бутылок превосходного, а порой необычного вина. Я вел свою картотеку винам, приглашал друзей – и мы наслаждались… Я ведь до сих пор так и не научился пить в одиночку. Мне нужна шумная компания, чтоб смех был, смакование.

Мы сидим в дегустационном зале, полупустом, да нет, почти совсем пустом – из дюжины столиков заняты еще только два. Музыкальный центр раскачивает нас забытыми, но незабвенными мелодиями: «Ямайка» Робертино Лоретти, «Беса ме мучо», Хулио Иглесиас, Дюк Эллингтон, Хампердинк, «Блю канарис», «Женщина у моря», «Воляре», Челентано – эти мелодии впаяны в наши вина и нашу память.

Перед каждым из нас по семь бокалов с разными винами, одно лучше и прекрасней другого. Мы сидим уже третий час. Ах! пшенично-соломенной спелости совиньон, верный друг любого разговора, ах! жемчужное шабли, приятельски-предательский напиток интриг и ложных уверений, вино кокетства и коварства, ах! холодно-серебристый сухой херес, вино увядшего дворянства и неувядающей поэзии, ах! прекрасное и нежное каберне, греющее душу и мысли, ах! тягучее снотворное – токай, сабли из ножен вон – и на врага, ах! вкрадчивые шелка муската, шоколадные драпировки страстей и изнеможений, ах! великое и непознанное таинство парчового бастардо, вино ревнивцев и мучителей, кинжальное вино угроз, расправ и измен.

Мы сидим уже третий час, лишь изредка возвращаясь к разговору и переживая драмы и комедии вин – каждый по-своему и про себя.

Липец: Ты, верно, помнишь кой-кого из нашей компании. Кто-то уже умер, кто-то уехал, кто-то все еще кувыркается здесь. Помнишь Пиви, Пивоварова?

– «За такие деньги я даже на диване лежать не буду!»

– «От социализма лекарств нет!», или жене: «Юля, помой посуду – это тебя освежит», или после захода сюда и очередной закупки вин: «Мало взял!», или такое: «Для современной молодежи тюрьмы надо строить на вырост». У него полно таких афоризмов. Теперь он в Германии, на заслуженной пенсии. Я был недавно у него в Берлине. Вспоминали и это заведение. Я уж думал – это никогда не повторится.

Мы вспоминаем других героев давнишних интеллигентских и почти благородных пьянок и выпивок, этих душевных праздников и отдушин в серятине дней развитого социализма.

Липец: Вино надо пить только в подвалах, вроде этого, подальше от глаз Божиих, и в местах, наиболее приближенных к местам винорождения, поближе к бочкам. Ведь это все-таки грех, тяжкий грех, смертный грех так любить вино.

– Да Иисус, если верить Евангелиям, довольно часто прикладывался и других поил, воду в вино претворял.

– Это все символика. А пить – грех!

Его явно повело с магарачского хереса, предназначенного исключительно для разжигания творческого костра в душе: Я бы предложил шумную рекламную кампанию с играми типа «Угадай мелодию», но про вина, или игры на рейтинг вин, ритуальные праздники Бахуса и Диониса (я вспомнил, что в Древней Греции ритуальное винопитие до богоуподобления в храме Диониса называлось энтузиазмом), чтобы на входе ломились очереди, а здесь, как и тогда, было шумно, весело и просторно. И чтоб мы успели попробовать хорошие испанские вина, итальянские, французские, токайские, греческие. Жизнь так коротка, а хочется продегустировать ее всю и в ней все. Я много бывал в Европе и Америке, ты знаешь. Ничего подобного этому там нет! Там каждый винодел дает дегустировать только вина своего производства. А вот, чтобы так – вина разных стран, районов и заводов в одном месте, такого нигде нет. Мы – самая богатая и счастливая страна в мире.

Пить вино надо по Хайяму – Липец на правах Старшего Брата начинает меня учить жить и пить. Он вдохновенно делает это уже около сорока лет. Надо знать, когда, где, с кем и сколько пить. И всегда двигаться по шкале градусов, сахара и цвета строго вверх. Мы еще со времен варягов привыкли к холодным закускам – и тем отличаемся от средиземноморских европейцев. Нам есть, что завещать нашим внукам в национальной культуре винопития!


Я вновь стал часто бывать здесь один и с друзьями – мне мое винное воспитание позволяет пить по-любому: и в горько-сладостном одиночестве, и в бесшабашном обществе, и проникновенной парой, только не строем. Не люблю пить в строю – социалистическом ли, армейском ли. Шпицрутенами попахивает.

Вот в зал зашли два рабочих. Заказали по 50 г «Карелии», дорогущей, – дрянь они, аристократы, пить разучились и теперь неспешно лечатся целебной водкой.

А эта солидная пара – очевидные завсегдатаи. Они чопорно и церемонно раскланиваются перед стойкой, старые знакомые, долго, со смаком, выбирают, чем бы побаловать себя сегодня, а потом с еще большим смаком распивают по бокалу прекрасного муската «Мысхако».

А вот эта стайка – не просто завсегдатаи, а личные друзья. Они ничего не выбирают и не заказывают: им приносят то, что они пьют всегда и неизменно. Сын одной из дам получает стакан самого натурального – натуральней не бывает – брусничного сока, приготовленного томскими таежными чародеями. Тут детям есть что выпить такого, чего нет нигде в Москве.

Я познакомился с работницами зала, двумя симпатичными барышнями Светланой и Еленой. Елена Евгеньевна Рашина когда-то была бухгалтером. Теперь – барменша. Хорошо разбирается в винах и даже умеет угадывать, что именно этому посетителю сейчас надо. Во всяком случае, мои винные мысли она читает легко. Главное в ее профессии, по ее же убеждению, – человеческое общение. Тут и впрямь общение – основное содержание существования человека. Не с другими, так с самим собой. Без суеты и на пределе откровенности.

Побывал на лекции Василия Владимировича Коровина. Он был когда-то военным, но страсть к винам и виноделию сделала его дегустационным профессионалом. Он защитил диссертацию и теперь кандидат сельхознаук, хорошо знаком и с винными технологиями, и с кудесниками виноделия. Читает он прекрасно – не только со знанием дела, но и с глубоким уважением к своим слушателям. Обычно профессионалы невольно позволяют себе пренебрежительный тон с дилетантами и любителями. Здесь все на равных и по-честному. На его лекциях идет почтительное шуршание конспектов – дегустационная публика академична, интеллигентна и склонна к самообразованию. Как и много десятилетий тому назад.

Его жена Ирина Викторовна – директор дегустационного зала, хрупкая и изящная миловидная женщина, по профессии – товаровед продовольственных товаров. Работают тут все с энтузиазмом, заряжаясь им от Василия и Ирины. Кроме того, она обходительна, предупредительна и, если потребуется, в лепешку расшибется, чтобы все было хорошо и даже по высшему разряду. Вместе с тем в своих коммерческих соображениях она убедительна и тверда. В 1998 году Коровин создал свой «Флайрек», арендовал у дирекции ВВЦ этот подвал и возродил традицию дегустационного зала. Позже к нему присоединилась Ирина. Недавно их союз стал семейным. Хотя все здесь и не так, как было когда-то, но все по-добростарому.

Теперь к познавательным дегустациям прежних времен добавились тет-а-тет дегустации воспоминаний и признаний, дегустации как интеллектуальные развлечения, дегустации коммуникаций в узком кругу своих ближних.

Начинал Коровин тяжело – сам мотался по заводам страны и бывшего СССР, закупал вина, вел переговоры, восстанавливал утерянные и создавал новые связи. Теперь, изучив рынок, их предприятие в основном делает оптовые закупки на двух-трех винных складах, которым можно доверять.

Ценовая политика здесь строится на том, чтобы держать планку высоко: этого требует и сама обстановка, и сервис, и бесплатность дегустационных лекций. Контингент посетителей, как и ассортимент вин, водок и коньяков, – изысканный, устойчивый, без излишних колебаний и обновлений. Заметны не только старожилы, но и дети старожилов – жизнь возвращается. Частенько заглядывают иностранцы и набрасываются на вина: у них вина такого качества стоят не сотни рублей, а сотни долларов и евро.

Моя беседа с Ириной прерывается маленькими глотками – то вежливо холодного сухого хереса, то мягкого тепла редкостного и очаровательного токайского «Жемчужина России» (несуществующего более Темрюкского винсовхоза «Победа»), то простенького, но изящного «Ркацители». Мы мечтаем.


– А хорошо бы начать проводить здесь тематические дегустации: поэзия и вина, музыка и вина, живопись и вина, литература и вина, театр и вина.

– Да, неплохая идея, у нас тут артисты часто бывают.

– Ну, эти в винах толк знают. А представляете – стихи Набокова под херес и мадеру, или «Стихи и акварели Макса Волошина в тонах кокура и коньяка», или «Шопен, шабли, шардоннэ», «Скрябин и совиньон», «Васнецов и Врубель в лучах кагора», «Шампанское акмеистов», «Органный вечер венецианского стекла», «Масленичные блины с настойками и водками по Чехову».

– Да, здорово…

– Да, еще – организовать клуб любителей хороших вин и открыть клубную торговлю.

– Как это? зачем?

– Ну, чтобы устанавливать потребительский рейтинг на вина, который потом будет влиять и на спрос, и на ценообразование.

– Надо подумать… иностранцев у нас довольно много бывает.

– Для эмигрантов, живущих в Америке, Европе или Израиле, бутылированное прошлое – самое дорогое, такая сладостная ностальгия. Можно им заказные регулярные поставки делать, даже с учетом почтовых расходов цены для них – смехотворные.


Мы сидим, рассуждаем, как бы так развиваться, но оставаться компактным, семейным бизнесом, без расширений и головной боли от этих расширений.

– Нетто еще немного мускату?

– Отчего бы и нет?


Я вновь один… наедине с бокалом. В зале пусто – и только тени сталинских времен витают по подвалу. Показуха достижений народного и сельского хозяйства прошла и рассеялась. Остался дух комфорта и широты жизни, остались идущие еще оттуда убеждения: жизнь дается один раз и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за невыпитое, непрочувствованное, недолюбленное, непережитое и непродуманное. За то, что не позволял себе кутить и шутить, буянить и безумствовать, страдать и наслаждаться, что не сидел вот так, над бокалом простого вина в поисках истины и смысла жизни….


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации