Текст книги "Месть вогулов"

Глава IX

Если бы не тревога по поводу угрозы царя, Михаил мог быть абсолютно счастлив. Всё чаще он ходил в гости к Чопырр, их дружба крепла с каждой встречей. Ведьма искренне радовалась его приходу и сразу откладывала свои дела. Только сейчас она начала понимать, что не так уж хорошо быть одинокой. Впервые в жизни рядом был друг, который не пугался её силы. С ним всегда можно было поговорить, рассказать о своих делах, даже о колдовстве. Князь слушал её с огромным интересом, всё ему было любопытно. Иногда, Чопырр даже жаловалась ему на глупость охотников-вогулов, надеющихся, что магия без усилий решит все их проблемы. Михаил, в свою очередь, рассказывал истории про чердынский народ. Особенно ведьма любила слушать про кузнеца Никиту, который как обычно чудил, то пугая, то смеша жителей городища. Так, недавно он решил-таки испытать железные болванки, принесённые князю. Никита и впрямь ушел взрывать их в лес, но не догадался отойти от города дальше ближайших деревьев. Взрыв был такой силы, что закачался частокол. Несчастные стражники так и посыпались с крепостной стены! Десятник Олег поднял тревогу, в спешке собрал отряд чтобы отразить нападение неведомого врага. Но вместо противника они обнаружили до смерти перепуганного кузнеца с чёрным от копоти лицом. Разозлившиеся дружинники долго гнались за ним по лесу. Только к вечеру Никита осмелился вернуться в город.

Чопырр долго смеялась над этой историей весёлым заливистым смехом. Михаил смеялся вместе с колдуньей, просто от того, что ему радостно было глядеть на неё.

Однажды ведьма пожаловалась князю, что никак не может собраться и набрать веток можжевельника, чтобы сжечь его и очистить своё жилище. Всё было некогда: вогулы приходили один за другим, не давая ей свободной минуты. Князь с жаром сказал, что сейчас же отправится в лес и наберёт для неё веток. Ведьма вспыхнула, лицо её окрасилось румянцем. Чопырр поразило, что Михаил готов был сию же минуту бежать в лес, только бы порадовать её. Колдунья не сдержалась, взяла его руку и нежно погладила, благодаря за помощь. И тут же смутилась. Михаил замер, боясь упустить этот мимолётный миг счастья. Когда он возвращался домой, сердце неистово стучало, как никогда прежде. Князь то и дело останавливался, вдыхая аромат душистых трав, оставшийся на его руке. Для него не было на свете более приятного запаха.

Вскоре после этого случая им пришлось на время расстаться. Виной тому стала неожиданная встреча. Однажды вечером Михаил взошёл на высокую Спасскую башню. Был он задумчив, полон приятных мыслей и надежд. И вдруг, в полусотне шагов от частокола, неожиданно увидел одинокий шалаш, покрытый берестой и оленьими шкурами. Князь удивился: шалаш явно вогульский, в таких лесной народ отдыхал во время странствий. Но кто мог расположиться лагерем здесь, в шаге от города? Спустившись и подойдя ближе, он увидел старика в звериных шкурах, греющегося у костра. Рядом с ним сидели двое могучих вогульских богатырей. Михаил подивился их стати: оба были необычайно высокими для лесного народа, в плечах – косая сажень. Их внимательные орлиные глаза настороженно рассматривали князя. Воины были одеты в медвежьи шкуры, с ног до головы обвешаны оружием. Взглянув на их топоры, которые и в руках-то непросто было бы удержать, Михаил подумал: „Экие зверюги… Не дай Бог с такими воевать! Вдвоём целый отряд положат“. Но в вогулах, явно братьях, не чувствовалось враждебности. Всё потому, что старик, их отец, был дружен с князем. Это был Сотамын.

– Пайся, шаман! – радостно поприветствовал его Михаил. – Рад встретить тебя у стен моего города.

– И тебе здравствовать, князь чердынский. Помнится, звал ты меня к себе в гости. Вот сыновья мои – Елдан и Волкуп. Примешь ли нас? – спросил Сотамын.

– С радостью! Удивительные у тебя сыновья. Вижу, боги благоволят к твоему роду.

– Спасибо, княже. Боги и впрямь порадовали меня на старости лет. Как знать, может, мы с сыновьями и тебе пригодимся… – загадочно закончил он.

– Что ж мы здесь говорим? – молвил князь. – Идёмте скорее в мой дом, отобедаем.

Шаман наклонил голову, соглашаясь, и они направились к воротам крепости. Стражники провожали настороженным взглядом нежданных гостей. Лесного шамана знали и дивились его приходу.

Но, увидев что вогулы идут вместе с князем, вслух ничего сказать не осмелились.

Дома Михаил усадил гостей за стол, велел подать лучшую еду и вино. Не потому, что хотел богатством удивить лесных жителей, просто был искренне рад их приходу. Хоть и неспокойно было на душе. Понимал князь, что шаман пришёл неспроста. Некоторое время обедали молча. Лесные жители были удивительно сдержанны, ели руками, но аккуратно, не торопясь. Не хватали всё подряд, как его дружинники. Немного поев и пригубив вина, Сотамын сказал:

– Недобрым вестником пришлось мне явиться, княже… Ждёт нас с тобой беда неминучая.

Михаил слегка побледнел, но кивнул головой – продолжай.

– Не смог я изжить силу тёмную, заморскую. Не помогло колдовство лесное. Чую, придётся нам с тобой смертный бой принять. Но ты не кручинься. Воинов у тебя много, городище крепкое. Да и мы с сыновьями рядом с тобой встанем. Покуда мы живы – Чердынь стоять будет.

– Почему ты так добр ко мне, Сотамын? – удивился князь. – Знаю, есть у вас те, кто всей душой желает изгнать нас, русских из леса. – Князь с грустью подумал о лесной колдунье, на миг ему почудился запах душистых трав.

– Не верю я, что вы наши враги. Мыслю, если будет больше таких, как ты – научимся жить в мире. А то зло, что истребляет твой народ – точно враг. Случись ему победить силу русскую, скоро и от лесного народа одни кости останутся. – с грустью вздохнул шаман.

– Тогда надо нам к битве готовиться. – сказал Михаил. – Позволишь ли соратника моего, Олега пригласить? Будем совет воинский держать.

– Зови, княже. – ответил Сотамын. – А я покуда расскажу тебе про силу тёмную, что в наши леса явилась…

Шаман начал свой рассказ. Говорил он о жутком отряде всадников-скелетов, скачущих по небу и настигающих путников в лесу. Вскоре явился Олег, стал недоверчиво вслушиваться в слова шамана, не зная, верить или нет. Но судя по напряжённому вниманию Михаила, понял, что это не пустая болтовня.

– Зовутся они Дикой Охотой – так открылось мне в видениях. Великие воины, наделённые силой тьмы, не знают страха. Не ведают они и поражений – всё живое бежит в ужасе, когда приближаются эти призраки. И не было на свете войска, способного остановить Охоту. Вечно преследуют они неправедных людей, карают их без жалости.

– Неправедных? – удивился князь. – Значит, добрые люди могут спастись?

– Особо не надейся, княже. – ответил шаман. – Нам не дано знать, кого они считают добрым, кого злым. Знаю точно одно – погибнет любой праведник, если встанет у них на пути.

– А можно ли их сразить? – спросил Олег. – Слыхал я, с призраками справиться бывает трудно.

– Все они могучи, но уязвимы, кроме Предводителя. Только его не берёт людское оружие. К тому же он, как говорят легенды, величайший воитель на земле. Такой, какие теперь уже и не рождаются. Одна надежда – тот меч, что я подарил князю. И то не знаю, поможет ли…

– Что ж, выбора нет. – промолвил Михаил. – Будем готовиться к битве. В наших руках жизни людей. Город надо отстоять любой ценой.

– Коли биться, идём в другую комнату. – подал голос Олег. – Туда, где у тебя, князь, городище наше сделано.

Была у Михаила такая штука – подарок Никиты-кузнеца. Сделанная из дерева Чердынь-крепость, как настоящая, только такая маленькая, что на столе умещалась. Всё на ней было видно, как на ладони: деревянный частокол, высокие сторожевые башни, крепостные ворота, избы, даже дом самого Михаила. Князь подивился сперва, куда ему такую забаву? Но Олег посоветовал, мол, чтобы защиту города обдумывать – лучше вещи не сыскать. Сразу видно все слабые места в обороне, да и расстановку войск так проще планировать, куда понятнее, чем на бумажной карте. Они прошли в соседнюю комнату, сели вокруг стола. Князь велел позвать и Никиту, вдруг что дельное скажет. К тому же, его железяки, что взрывались с адским грохотом, могли пригодиться в бою – против такого врага ничего не будет лишним. Наконец, дождавшись кузнеца, начали совет.

А далеко в лесу Чопырр тихо сидела у очага, с грустью глядя в гаснущие угли. Кот ходил вокруг неё, мурчал, бодался лбом, прося погладить. Ведьма рассеяно гладила его, но не могла отвлечься от печальных мыслей. Куда пропал князь? Прежде приходил постоянно, а вчера его не было, и сегодня нет… Надоели Михаилу разговоры с лесной колдуньей? Наскучила ему? От этих мыслей хотелось завернуться в шкуры и тихо плакать, пока никто не видит. А может, встретил какую-нибудь городскую красавицу и гуляет теперь с ней по лесу? Собирает для неё цветы, говорит красивые слова? Чопырр знала, как хорошо умеет говорит князь – так, что его спокойный, мягкий голос хотелось слушать бесконечно. Ведьма не раз видела русских женщин: высоких, светловолосых, ярко накрашенных, в красивых цветных сарафанах. Куда уж ей до них! Такие ярких и манящие, явно на всё согласные для князя… От этой мысли Чопырр не сдержалась и горько заплакала. Кот забрался к ней на колени и прижался замурлыкав, как будто стараясь утешить.

Внезапно колдунья вытерла слёзы и подумала о другом. А что, если случилась беда? Недобрая мысль ударила, как молотом по голове. Разве не она столько дней призывала Короля Охоты, просила его явиться в Чердынь, забрать неправедных людей? Король говорил уклончиво, обещал выполнить её волю, когда войдёт в полную силу. Ещё тогда её насторожили его слова. А станет ли Тёмный Воин подчиняться ей, когда наберётся сил? И Сотамын о том же говорил… Думать об этом шаманка не любила. В глубине души чувствовала, что, возможно, поторопилась призвать неведомую силу. Но вслух ни за что не хотелось признаваться в этом. К тому же, сейчас многое изменилось. Чопырр по-прежнему ненавидела русских, но совсем не хотела, чтобы Дикая Охота забрала её нового друга. С кем она тогда будет коротать холодные осенние вечера? Опять в одиночестве, разговаривая с котом? Будет лесным страхом, пугалом, на которое никто не решится поднять глаза? Нет – больше она так жить не хотела. А что, если Михаила уже нет? Вдруг он сейчас скачет на мёртвом коне, среди призрачной кавалькады? Нельзя медлить, Короля нужно вызвать сейчас же!

Чопырр резко встала. Кот испуганно спрыгнул на пол, возмущённо мяукнув. Ведьма бросила что-то в костёр, отчего тот запылал странным зелёным пламенем. Это пламя не давало тепла, напротив, от него веяло могильным холодом. Закрыв глаза, и медленно раскачиваясь, она начала нараспев читать заклинание на древнем языке, которого не знал никто в этих лесах кроме неё. Вскоре колдунья приоткрыла глаза, продолжая взывать к пламени. Голос её становился всё выше. И вдруг в бликах призрачного огня показалась фигура рыцаря в старых доспехах, скачущего на громадном коне-скелете. Кот зашипел и в ужасе выскочил из юрты. Из тёмных провалов глазниц в черепе Короля смотрела сама смерть.

– Приветствую, колдунья. – молвил призрак. – К чему ты тревожишь меня снова? Твои враги уже пополняют моё войско. Скоро все они будут в нём, либо навеки отправятся в царство Хель.

– Пришло время завершить твой поход, о Великий Отец Дружин. – ответила колдунья. – Ты достаточно покарал моих врагов. Я благодарна за помощь и принесу тебе великие жертвы.

– Что? Остановиться? – в ярости вскричал скелет. – Теперь, когда я восстал от сна и силён, как в прежние времена? Ни за что! Зло будет наказано! Охота продолжится, пока все твои враги не падут.

– Довольно слов, Великий. Ты в моей власти. Сейчас ты должен уйти во тьму. Такова моя воля. – она трижды повторила эти слова сильным, властным голосом. Но всадник и не подумал уходить, ей почудилось, что он злобно усмехнулся.

– В твоей власти? Что мне твоя власть, глупая лесная ведьма? Чего она стоит против древних богов? Узнай же истину! – Король возвысил голос, теперь он звучал оглушающе. Казалось, что внутри юрты бьётся горное эхо. – Ты сама – то зло, с которым призвала меня бороться. Твоя сила не остановит меня. Когда твои враги падут, Охота явится за тобой! И ты займёшь почётное место среди нас, по правую руку от меня. Такова твоя судьба, смертная! Прими её и покорись.

– Ни за что! – вскричала Чопырр. – Убирайся во мрак, проклятье ночи! – Она начала громко, нараспев читать заклинание, но закончить не успела. По взмаху длани Короля холодное зелёное пламя охватило ведьму. Она упала, пытаясь сбить его. Колдовской огонь не сжигал, но причинял ужасную, неведомую смертным боль. Крик ведьмы услышали воины-вогулы и в ужасе схватились за обереги. Подойти к юрте, в которой бесновались неведомые шайтаны, никто не решился – настолько велик был их страх перед могучей ведьмой и тёмными силами. Когда всё закончилось, костёр угас. Ведьма упала навзничь и больше не смогла подняться.

Глава X

После того, первого, военного совета Сотамын с сыновьями остались в Чердыни. С непосредственностью лесных жителей они поставили походный чум, обтянутый оленьими шкурами, прямо возле княжеского дома. Михаил заикнулся было, что могут жить у него в доме, но вогулы наотрез отказались. Тогда князь махнул рукой, не желая спорить, и заговорил о деле. Нужно было как следует обдумать план предстоящей обороны, быть готовыми к битве настолько, насколько это возможно. Каждый день Михаил и Сотамын поднимались на крепостную стену, советовались, обсуждали. Что ни говори, город был хорошо укреплён. Он был полностью обнесён крепким частоколом, ветхие брёвна по приказу Михаила постоянно заменялись. По всей стене были вырезаны бойницы, которые хорошо укрывали от вражеских стрел, но своим позволяли удобно целиться в наступающего врага. По углам частокола стояли четыре крепкие оборонительные башни, отлично защищённые и вмещающие много воинов. Но самыми лучшими укреплениями были башни с воротами, расположенные посреди северной и южной стены. Ворота закрывались с двух сторон крепкими засовами, каждая башня могла вместить, если надо, несколько десятков дружинников. Крепкое городище в прежние годы сослужило добрую службу, не раз отражая нападения вогульских отрядов, сильно превосходящих гарнизон своим числом. Воинов в Чердыни было не так уж и много – около полусотни дружинников, да столько же можно было призвать ополченцев. Этого количества всегда с лихвой хватало, чтобы отразить врага.

Однако защитники помнили, что бой предстоит не с вогулами и не с татарами, а с ночными призраками – врагом вовсе невиданным. Как победить тех, кто может скакать по небу? Сотамын не уставал напоминать князю, что стены и башни вряд ли помогут. Олег, в ответ на это, предположил, что узкие чердынские улочки могут стать хорошей защитой – вражеской коннице негде будет развернуться. От этого решили и идти, организуя оборону. Нужно было укрепить все улицы, построить баррикады между домами. Где возможно, натянуть стальные цепи, используя все, что есть в городе. На стенах и башнях Михаил оставил небольшое количество стражников, но приказал часто менять их, чтобы те не клевали носом и загодя заметили противника. По ночам часовые жгли факелы, а услышав подозрительные звуки, бросали их вниз, освещая стены.

Перед Михаилом, тем временем, стояла непростая задача. Нужно было поговорить с чердынцами, поднять их боевой дух, подготовить к грядущим опасностям. Это оказалось непростым делом. Князь не привык говорить долгие речи перед толпой, но сейчас это было необходимо. Нельзя было оставлять людей в неведении. Необходимо подбодрить их, укрепить сердца, не допустить паники. Упаси боже, если люди побегут из города! В лесу их точно будет ждать смерть. Народ собрался у дома князя к полудню. Было тесно – пришли почти все жители города. Суровые мужики-крестьяне, бывалые воины, молодёжь, женщины с детьми на руках – все были здесь. Понимали, что если немногословный князь решил говорить с ними – значит, это действительно важно. Толпа тревожно роптала. Многие были взволнованны, замечая военные приготовления. Особенно беспокоило то, что Михаил укреплял улицы города – видимо, князь не надеялся сдержать врага на стенах.

– Жители славного града Чердыни! – начал Михаил. – К вам пришёл я сегодня с тревожной вестью. Город наш готовится воевать неведомый враг, пришедший в здешние леса. Это не вогулы и не татары – противник пришёл из далёких земель. Битва будет страшной и может начаться в любой день. Вы должны быть готовы. Те, кто может держать в руках оружие – к вам взываю я в этот недобрый час! Постоим же вместе за землю, что стала нам родным домом! Защитим наших жён и детей! Я сам поведу вас в бой. Клянусь, покуда буду жив, будет стоять Чердынь! Не разорит враг наших домов – всю кровь я отдам за землю русскую!

Невообразимым воем воины встретили немудрёную речь князя. Грозное „Ура“! долго ещё громом прокатывалось в толпе. Многие потрясали кулаками, клялись биться до последней капли крови, не жалея себя, защищать родную землю. Михаил с гордостью смотрел на этих людей. Знал он, за личинами простых крестьян и ремесленников скрываются настоящие герои, что никогда не отступят перед врагом. Большая честь – сражаться среди таких воинов. Только совестно было, что не он мог рассказать, с каким противником придётся встретиться. Делать этого было нельзя – опасно открывать правду о призраках ночи, пугая народ перед самой битвой. Даже лучшие его дружинники бледнели при мысли о войнах-скелетах, что ж будет с простым людом? Когда крики стали стихать, Михаил заговорил снова.

– Всем остальным приказываю готовить убежища. Что угодно – погреба, ямы, любое место, где можно схорониться. У кого негде, идите к соседям. Мой погреб открыт для всех. Как только ударит набат, бросайте всё, хватайте детей и прячьтесь. Враг будет очень быстр, может выйти так, что он мгновенно проберётся через стену, и тогда спасаться будет поздно. Особенно берегитесь по вечерам, скорее всего нападение будет ближе к ночи. Каждый день, едва солнце начнёт спускаться за горизонт – стражники будут накрепко запирать ворота. Кто останется снаружи – не доживёт до утра. В это время вам надлежит сидеть дома и быть готовыми к бегству. Это не шутки! – Взъярился князь, заметив, что некоторые женщины начали болтать друг с другом, не слушая его.

– Как только закроются ворота, по улицам города пойдут дружинники. Горе тому, кого заметят на улице! Выпорют так, что век помнить будет!

Болтовня стихла. Народ встревожено смотрел на князя. Знали, без дела он яриться не будет. Значит, опасность и правда велика. Михаил наклонил голову, давая понять, что пришло время для вопросов.

– А что за враг такой, княже? Какого племени? Пешие али конные? – Выкрикнул молодой голубоглазый парнишка с едва наметившимися усами. Михаил заметил, как яростно тот кричал, обещая пролить кровь за землю русскую. Вчерашний ребёнок, сегодня он готовился защищать родной дом.

– Какого племени, сие мне неведомо. Знаю только, что прежде мы этих воинов не встречали. – ответил князь. – Враги будут конные, в тяжёлой броне. Вооружённые крепкими мечами и булавами. Лучников среди них нет. Но есть что-то, чем можно пробивать стены. – произнеся это, Михаил нахмурился. Приходилось врать, изворачиваться, чего он так не любил. Народ встревожено загалдел.

– Что им нужно, князь? Может, договориться сможем? Откупимся? – Спросил немолодой уже мужик, слегка располневший, но всё ещё крепкий. Явно из купцов.

– В переговоры они не вступают, убивают всех, кого видят. Миром дело не решить, тут надеяться нечего. – мрачно ответил Михаил. Мужик нахмурился, повёл густыми чёрными бровями и быстро заговорил что-то отрокам, стоящим рядом с ним.

– А если в Москву послать за подмогой? – спросила одна из женщин. – Пускай царь-батюшка войско пришлёт, защитит нас! Князь огорчённо покачал головой. Понимал, что немолодая уже мать не хочет посылать своих детей на войну, но деваться было некуда.

– Не успеть. Враг уже близко. Придётся дать бой самим. Но не страшитесь! Город наш не раз уже был в осаде. И каждый раз мы побеждали, а враг отступал. Выстоим и на этот раз. К тому же, сегодня нам на подмогу пришли богатыри-вогулы, лучшие воины их племени. По знаку князя Елдан и Волкуп встали рядом с ним. Были они по-прежнему во всеоружии и вид имели весьма грозный. Русские загомонили – вид вогульских богатырей явно произвёл хорошее впечатление.

– С сегодняшнего дня – город в осаде. – объявил князь. – В лес никому не ходить! Ополченцам приказываю явиться к дому десятника, там получите оружие и доспехи. Женщинам и старикам – вернуться домой, готовить укрытия. Всем остальным – к дому кузнеца Никиты, он даст работу. Надо как можно скорее укрепить город. И смотрите у меня! От работы не бегать, родной дом защищаем! Шкуру спущу с ленивых!

Народ начал расходиться, оживлённо разговаривая. Уверенность князя передалась остальным. Подумали, и правда, сколько уже раз Чердынь воевала. И стоит по сей день. Значит и в этот раз выстоит. Единственным, кто не был в этом уверен, был сам Михаил.

В городе закипела работа. Все трудились без устали, даже женщины и подростки. Царский кабак в эти дни был закрыт на крепкий замок – Михаил предупредил, что шкуру спустит, если увидит кого-то пьяным. Между домов спешно сооружали баррикады, стаскивали старые телеги, бочки, всё, что попадалось под руку. Копали ямы и рвы – готовили защиту от конных. На дне ловушек опасно торчали колья, острия кос. Где было возможно – натягивали цепи и крепкие верёвки. Конница страшна когда несётся во весь опор. А если мешкает, топчется на месте, становится добычей хорошо организованной пехоты. Кузнец Никита почти и не спал эти дни, бегал по всему городу, показывал, как лучше устроить валы и ловушки. Раздал всё оружие, что было у него в кузне. Его подмастерья тоже работали день и ночь, клепали взрывные болванки. Князь долго сомневался, стоит ли их использовать в бою – помнил, как в первый раз Никита чуть не обрушил частокол. Но кузнец убедил его, что стоит. Теперь в болванках был куда меньший заряд, стену обрушить не мог, но, попав под ноги вражескому воина, способен был разорвать его на части. Этими болванками вооружали самых толковых дружинников, спешно учили, как пользоваться. За городом то и дело звучали взрывы. Сначала поднялся было переполох, но вскоре все привыкли к новому оружию. Олег присматривал, чтобы болванки были у воинов во всех частях городища – неизвестно ведь, откуда полезет враг. Богатыри-вогулы наотрез отказались брать странное оружие – они не понимали его, считали злым колдовством. Князь махнул рукой, подумав, что с такими топорами они и без болванок хороши.

Михаил был сам не свой в эти дни – заставлял всех работать без устали, ярился на малейшее непослушание. По многу раз обходил он сторожевые посты, осматривал ловушки и укрепления, самостоятельно расставлял отряды. Ел князь на ходу и почти не спал, под глазами темнели синие круги. Короткий сон не приносил облегчения: являлись кошмары, громадные воины-скелеты рубили на части беззащитных чердынцев. Сотамын понимал всё без слов. Однажды он, не спрашивая разрешения, налил князю что-то в кружку с квасом. Выпив, Михаил почувствовал себя куда бодрее, и снов в ту ночь не видел. Так и пил каждый день чудодейственное средство, удивляясь знаниям лесных жителей. А ещё он, в тайне от всех, скучал по синеглазой ведьме. Было стыдно, что исчез так, не предупредив. Но оставлять город было немыслимо, а посылать кого-то к ней – смертельно опасно. Хотя Килим как-то раз сам сказал ему:

Давай схожу к твоей? Потеряла ведь тебя небось, плачет…

– Тьфу на тебя, Климка! – гневно ответил князь. – Нет никакой „моей“. Да и вообще. Сиди в городе, нечего по лесам шастать. Поймает тебя там шайтан – мигом голову снимет! Не мог Михаил рисковать жизнью парнишки, хотя весточку послать ох как хотелось.

Однако посылать никого не пришлось. Как-то утром к нему зашёл Олег, с озорной улыбкой на лице.

– Княже… Там кажется к тебе. – молвил он.

– Кого черти несут? Ночь не спал, только хотел прилечь. – осердился князь.

– Да сходи к воротам, не пожалеешь. – скалился десятник.

Михаил выскочил из дома, поражённый внезапной догадкой. На улице моросил дождь. Князь быстро взбежал на частокол и выглянул наружу. За воротами Спасской башни стояла невысокая худенькая девушка, потупив глаза в землю. На крики стражников не отвечала – просто стояла, промокшая до нитки и ждала. „Быть того не может!“ – подумал Михаил и поскакал через три ступеньки вниз, спеша открыть ворота. На стражников, хотевших было помочь, рыкнул – они смущённо отошли. Выскочив наружу, встретился взглядом с ведьмой. Секунду молчали, глядя друг другу в глаза. “А, будь что будет“ – подумал князь и заключил её в объятия. Ведьма и не думала сопротивляться. Положила голову ему на грудь и прижалась, на глазах у неё блестели слёзы.

Милая моя… Ты пришла… – нежно обнимая её, шептал Михаил.

– Куда же я от тебя денусь… Не приходишь ко мне – вот я и сама явилась… Не прогонишь ли, княже?

– Нет, никогда! Ты оставайся со мной… Нужна мне, очень… – говорил Михаил, целуя её во влажные от дождя губы. Чопырр так и осталась в его объятиях, счастливо улыбаясь. Они стояли, обнявшись, под дождём, забыв, что в мире есть ещё кто-то кроме них.

Жители Чердыни сперва всполошились, увидев бегущего посреди улицы князя. Вскоре они высыпали на стены и поражённо замерли, увидев обнявшихся Михаила и Чопырр. Дружинники озорно улыбались, переглядываясь, слухи о князе и ведьме давно гуляли по городу. Некоторые люди, особенно женщины, осуждающе качали головой, но большинство искренне радовалось. Чердынцы любили Михаила и сочувствовали его счастью.

Вскоре Чопырр уже сидела на княжеской постели, совершенно обнажённая и расчёсывала длинные чёрные волосы. Пряный запах лесных трав, который князь так любил, пришёл вместе с ней в его жилище. Михаил готовил для ведьмы горячий травяной настой. Он не мог не заметить ссадины и следы порезов на её теле, но не решался спросить, что произошло. Лишь мысленно поклялся, что тот, кто причинил ей боль, жестоко поплатится. В тот день они не выходили из дома. Долго говорили обо всём на свете и ни о чём. Не вспоминали только о войне, ей не было сегодня места в их маленьком счастливом мире.