Текст книги "Гостомысл"

Глава 11

Когда флотилия подошла к берегу, струг Девятко прижался к самым камышам и пошел на веслах.

– Однако Девятко не дурак, – одобрил маневр боярина князь Буревой и отдал приказ, чтобы вся флотилия шла вслед за стругом Девятко.

Храбр тоже похвалил Девятко:

– Молодца Девятко! За камышами нас разбойники не увидят. Да и солнце светит им в глаза, а потому не даст им рассмотреть нас.

Однако Стоум ехидно напомнил:

– А ты, Храбр, еще сомневался в Девятко.

– Я сомневался в его преданности князю, – сказал Храбр.

– Может, и напрасно, – сказал Стоум.

– Я все равно в нем сомневаюсь, – сказал Храбр.

– Ну, так проверь, – князь же велел тебе его проверить, – напомнил Стоум.

– Не спорьте, бояре, – сказал князь, – преданность делом доказывают, а не словами. Пока Девятко меня не подводил.

– Тебе, князь, виднее. Только жадность никого еще до добра не доводила, – пробормотал Храбр.

На мачте струга Девятко появился красный вымпел.

– Пришли к месту, – сказал Храбр.

Струг нырнул в высокие камыши.

– Правим за ними в камыш, – сказал князь. – Будем высаживаться на берег там.

– Хорошо, – сказал Храбр и передал приказ Ершу.

Корабль направился в камыши.

– Когда высадимся на берег, соберешь мне всех бояр, – сказал князь, глядя на приближающие камыши.

– Соберу, – сказал Храбр.

Стоум снова подошел к Гостомыслу и сообщил:

– Княжич, сейчас будем высаживаться на берег.

– Я готов, – сказал Гостомысл.

Стоум окинул его взглядом.

На боку у княжича висел легкий меч. В руке он держал боевой топорик. За спину закинут красный щит.

– Топор не тяжелый? – спросил Стоум.

– Нет, в самый раз, – ответил Гостомысл.

Стоум обратился к Ратише:

– А ты, молодой человек, проверь оружие и доспехи своего господина.

– Сейчас проверю, – сказал Ратиша.

– Княжич, ты в бой не лезь. Смотри со стороны. Тебе надо учиться, как вести сражение, – сказал Стоум.

– Я воин и в кустах отсиживаться не намерен! – гордо ответил Гостомысл.

– Ты княжич. И ты еще молод, – сказал Стоум.

Гостомысл недовольно засопел:

– Ну и что? Мои братья в мои годы водили дружины.

– Твои братья были тоже люди отважные. И что же вышло? Они погибли, когда им не исполнилось и шестнадцати годов, – сказал Стоум.

– Значит, так угодно было богам. Боги мстят за грехи моего прадеда, – сказал Гостомысл.

– Боги тут не причем. Они погибли потому, что не знали меры своей храбрости, – сказал Стоум.

– Боги дали характер моим братьям. Так суждено было. И человек не может изменить волю богов, – сказал Гостомысл.

Стоум поморщился и проговорил:

– Когда человек не думает своей головой и делает промашку, то он всегда ссылается на волю богов. Удобно свалить свой огрех на богов.

Княжеская ладья рассекла камыши, и через несколько секунд обнаружилось, что за камышами скрывалась довольно большая заводь с пологим песчаным берегом.

Пока корабли входили в заводь, Девятко вывел своих мечников из струга, и они стояли небольшой толпой, ожидая остальной отряд.

Ерш причалил княжеский струг рядом со стругом Девятко. Вслед за ним к берегу подошли и остальные корабли отряда.

Как только княжеская ладья коснулась носом берега, Стоум сказал, что он должен быть рядом с князем и ушел.

Князь за высадкой наблюдал с носа корабля. Отсюда был виден весь берег. Рядом с ним стоял Храбр. Затем подошел Стоум.

Тем временем гребцы сбросили с судов сходни на берег и по ним на берег начали сходить воины.

Начальники отрядов торопливо строили воинов в колонны. Чуть в стороне собирался отряд горожан.

Когда ладья почти опустела, Ерш подошел к князю и спросил:

– Князь, дозволь и гребцам сходить на разбойников?

Князь догадался, что гребцы узнали, что разбойники награбили прилично, и потому добыча обещалась быть большой, и поэтому им тоже хотелось поживиться на этом деле.

– Добычи хотите? – насмешливо спросил князь.

– Конечно, – без всякого смущения сказал Ерш, – разве гребцом много заработаешь?

– Да, не заработаешь, – согласился князь.

– Дружина обойдется без гребцов и сама побьет разбойников, – ревниво возразил Храбр. Он защищал интерес дружины, которой не любила делиться добычей с другими.

– Добыча будет большой. На всех хватит, – сказал Ерш. – А среди гребцов есть рабы, они хотят выкупиться, другой возможности у них не будет.

Князь подумал, что в конце концов он пошел на разбойников не за добычей, хотя и она была не лишней, а затем, чтобы отбить им охоту появляться в словенских морях и землях.

– Я не должен думать о рабах, – сказал Храбр.

Князь подумал, что Храбр был прав. Однако ему пришла в голову мысль, что разбойники могут оказать ожесточенный отпор, – даны хорошие воины, – поэтому лучше первыми на них пустить ополченцев. Пусть сначала ополченцы побьют разбойников, а дружинники завершат дело. Хоть и не боятся дружинники смерти, а беречь их надо. Они ой как еще пригодятся в спорах с племенными князьями.

– Они не рабы. Пусть все идут, – сказал князь.

Храбр недовольно хмыкнул.

– Я сказал – пусть все идут, кто пожелает! – сказал князь.

Храбр раздраженно сплюнул на землю и спросил:

– Кто старшим над ними пойдет?

– Гребцы просят меня начальником, – сказал Ерш.

– Зачем тебе это? – спросил Храбр.

– У меня женка молодая, ей тоже нарядов хочется, – сказал, усмехнувшись, Ерш.

– Нельзя его пускать в сражение. Убьют, и что тогда будем делать без кормчего? – засопротивлялся Храбр.

– Он прав, – сказал князь, – пусть начальником изберут другого.

– Ладно, я скажу горожанам, чтобы они выбрали себе старшим другого, – неохотно согласился Ерш.

– Ерш, а ты оставишь на судах кормчих и охрану. А на моей ладье пусть остаются все гребцы, – сказал князь.

Немного помолчал и добавил: – Можешь сказать им, что я дам им долю от добычи.

– Все, выгрузка окончена, – сказал Храбр и подал руку князю, – пора идти на берег.

– Пошли, – сказал князь.

Князь и бояре начали спускаться по сходням.

Стоум задержался около Ратиши и сказал:

– Ратиша, присмотри за княжичем. Он рвется в бой. Сам знаешь, что в бою не всегда важна сила, а важно везение. Как бы что не случилось.

– Я буду смотреть за ним, – сказал Ратиша.

– А случится что с княжичем, ты сам без головы останешься, – добавил Стоум, но тихо, так, чтобы Гостомысл не услышал его слов.

– Я буду его сторожить крепче, чем самого себя, – пообещал побледневший Ратиша.

Стоум пошел по сходням, а к Ратише подошел Гостомысл, который видел, что Стоум что-то сказал Ратише, и тот после его слов побледнел.

– Что он тебе сказал? – спросил Гостомысл.

– Хочет, чтобы я тебя берег, – сказал Ратиша, размышляя, серьезен ли был боярин, угрожая лишить его головы.

– Стоум слишком много беспокоится обо мне. Нянькой хочет мне быть всю жизнь, – недовольно сказал Гостомысл.

– Он боится, что проклятие рода словенских князей опять сбудется, – сказал Ратиша.

Гостомысл мрачно проговорил:

– Проклятие-проклятием, но князь не может сидеть в тереме и бояться за свою жизнь.

– Об этом никто не говорит. Надо только вести себя разумно, – сказал Ратиша.

– Я буду делать то, что считаю нужным. И если я умру, значит, так угодно будет богам. Пошли! Все уже на берегу, – сказал Гостомысл и двинулся к сходням.

– Постой! – сказал Ратиша. – Я все же еще раз осмотрю твои доспехи и оружие.

– Только быстрее, – сказал Гостомысл.

Ратиша внимательно осмотрел его доспехи. Доспехи и оружие были в порядке, и Ратиша сказал, что можно идти.

– Ну и пошли на берег, – нетерпеливо сказал княжич и быстро пошел к сходням.

Но первым к сходням успел Ратиша. Сходни коварно прогибались, и Ратиша подал княжичу руку. Но тот сделал вид, что не заметил его руки.

Глава 12

Вокруг князя Буревого и воеводы Храбра собрались бояре. Все были в доспехах и с полным вооружением: с мечами, топорами и копьями.

Рядовые дружинники стояли в стороне, кроме мечей и топоров у них были также луки.

– Далеко отсюда до лагеря данов? – спросил князь Девятко.

– Через лес шагов триста, – ответил Девятко. На самом деле он не знал расстояния до лагеря разбойников, поэтому ответил наугад.

– Пойдешь первым со своим отрядом, а мы будем позади шагов на сто. Если попадутся сторожа, тихо снимешь их. Мы должны подойти к их лагерю тихо, – сказал князь.

– Сделаю, – сказал Девятко.

– Иди, – сказал князь.

Девятко ушел. Князь обратился к боярам, которые были начальниками отрядов:

– Идем по лесу цепью. Не шуметь. Когда выйдем к лагерю, сначала бить их стрелами. А когда перебьем и оставшиеся в живых станут разбегаться, бейте их топорами и мечами.

– Понятно, – ответили бояре.

Князь обратился к боярину Вячко:

– А ты вернись к стругам. Возьми три корабля, и, если разбойники попытаются убегать по воде, нападешь на них.

– Будь уверен, князь, я не дам никому уйти, – с улыбкой проговорил Вячко.

– Князя разбойников не убивайте, надо его взять в плен. Я хочу узнать, какие планы у данов, – сказал князь.

– Мы их как мышей переловим, – со смешком сказал Вячко.

– Иди, – сказал князь, и Вячко ушел.

– Пора нам тоже идти, – напомнил Храбр.

– Пошли, – сказал князь. Тут он обратил внимание на Гостомысла. Немного подумал и сказал: – а ты, княжич, будь рядом со мной, чтобы я тебя все время видел.

По знаку Храбра все вошли в лес.

Лес был густой – казался одной зеленой стеной. Чтобы не шуметь, приходилось нагибаться под ветвями, но с копьями и в полном вооружении это было непросто. Поэтому сухие ветки все время трещали под ногами.

– Как бы не насторожить разбойников раньше времени, – обеспокоено сказал Храбру князь.

– Тут недалеко, и поэтому даже если разбойники обнаружат нас, то у них не будет времени организовать оборону, – сказал Храбр.

– Ну да, Девятко, в случае чего даст сигнал, – сказал князь, успокаивая себя, и в подтверждение его слов из кустов впереди послышалось кряканье утки.

– Пришли, это Девятко дает нам сигнал, – сказал Храбр.

Действительно, через десяток шагов они увидели ратника с оружием. Затем из кустов вышел Девятко.

– Тут кончается лес. А разбойники спят на поляне. Они даже не выставили охраны, – довольно ухмыляясь, доложил Девятко.

– Время обеденное, а они дрыхнут. Однако даны обнаглели! – с удивлением проговорил князь.

– А чего им бояться? Место тут уединенное, незаметное, удивительно, как Девятко нашел их, – сказал Храбр.

– Молодец! – похвалил Девятко князь, и у того на лице появилось довольное выражение.

– А теперь показывай их лагерь, – сказал князь.

Девятко раздвинул ветви кустов.

– Вот поляна, а вон и датские корабли… – начал показывать он.

– Ага! – сказал князь.

Перед ним предстала большая поляна на пологом берегу реки. Но князь первым делом обратил внимание на боевые корабли данов. Они находились на плаву и были привязаны канатами к деревьям на берегу. С кораблей на берег были опущены длинные доски сходни. Пройти по таким надо иметь изрядное умение и ловкость.

– А знамена на кораблях и в самом деле датские, – сказал князь.

Храбр вслух начал считать вражеские корабли:

– Один, два, три…

– Десять легких кораблей, – сказал князь.

Храбр закончил счет выводом:

– Таким образом, у данов около сотни человек.

– А Медвежья лапа говорил, что на него напало два десятка кораблей, – припомнил князь.

– У страха глаза велики, – презрительно сказал Девятко.

– Не говори напраслину – Медвежья лапа не пуглив, – сказал Храбр.

– Другие разбойники могли уйти на море, – сказал Девятко.

– А где их лагерь? – спросил князь.

– Гляди, князь, – сказал Девятко и показал рукой на шатры на другой стороне поляны.

Там в тени под деревьями горел костер: на вертеле жарилась оленья туша. Слуги медленно поворачивали вертел, стараясь, чтобы туша прожаривалась равномерно.

Под деревом на низкой лавке, прикрытой звериной шкурой сидел мужчина в дорогой одежде и кубком вина в руке.

Слуга наливал ему в кубок вино. Другой слуга держал блюдо с парящимся от жара мясом.

– Это их князь, – сказал Девятко.

– Ага! – многообещающе промолвил князь Буревой.

Перед главарем разбойников был расстелен большой ковер, на ковре сидели дружинники.

Слуги суетились, поднося данам, которые развалились на войлочных коврах рядом с большим деревом, блюда и вино.

Даны что-то весело кричали, видимо, приветствуя своего князя.

– Это их бояре, – сказал Девятко.

– А ты же говорил, что даны спят? – припомнил слова Девятко Храбр.

– Они проснулись, – сказал Девятко.

– Ладно, – сказал Храбр.

– Однако надолго они расположились, – сказал князь.

– Мы вышли удачно, они о нас не подозревают, – сказал Девятко.

– И оружия от них далеко. Пока они до него доберутся, мы их перебьем, – сказал Храбр.

– Но где же остальные? Неужели Медвежья лапа ошибся и их была только сотня? – с сомнением спросил Стоум.

– Сто или больше их. Какая разница? Сейчас неважно, где остальные. Главное, что они не ожидают нашего нападения, а мы здесь и готовы напасть на них, – сказал Храбр.

– Может, они в море? – сказал Стоум.

– Если остальные ушли в море, то этим только облегчили нашу задачу – нам легче их разбить по частям, – сказал Храбр.

– Надо не теряя времени напасть на данов, – сказал Девятко.

– Начнем? – спросил Храбр, глядя на князя.

– Начинай, – сказал князь и предупредил:. – Только их князь мне нужнее живым. Я хочу узнать его планы.

Храбр предупреждающе поднял руку.

Лучники подняли натянутые луки. Убедившись, что они готовы пустить стрелы, Храбр резко опустил руку.

Лучники отпустили тетивы, и в данов полетел рой стрел.

Через секунду стрелы стали падать на землю. Как только стрелы упали, среди данов поднялся переполох, и они стали разбегаться в разные стороны.

Удивительно, но среди данов немного оказалось раненых и убитых. Впрочем, за поднявшейся суетой словены не заметили этого.

После второго залпа, князь сказал:

– Теперь давай ополченцев, а то даны разбегутся, потом их не поймаешь.

Храбр подал очередной сигнал, и из леса на поляну, как муравьи, вывалились ополченцы. В несколько секунд они добежали до лагеря данов и стали рубить топорами всех, кто попадался под руку.

– Мы победили, – сказал Гостомысл.

– Не спеши, – сказал Ратиша. – Данов еще много.

Его опасения оказались не напрасными: даны оказались опытными воинами, многие из них успели прикрыться щитами и выстроиться стеной вокруг своего вождя.

Поэтому нападавших ополченцев встретила ощетинившаяся копьями стена.

– Забери их нечисть, – выругался Храбр, понявший, что первым ударом опрокинуть данов не удалось.

– Ополченцам их не взять, – сказал князь Буревой и от досады даже сплюнул.

– Надо всей дружиной ударить, – сказал Храбр.

– Ну, раз так они умелы, то и мы не лыком шитым – сейчас зададим им, – зло проговорил Храбр.

Князь вынул из ножен меч.

– Теперь пора и нам идти в бой, – сказал он.

Ближние бояре встали рядом с князем с копьями наперевес.

– За мной, мои други! – крикнул князь и ринулся на данов.

Вслед за ним побежали и дружинники. Однако вскоре дружинники обогнали князя и первыми врезались в стену данов.

Этим стальным ударом словенская дружина сломала стену данов: она рассыпалась и завязалась рукопашная схватка.

Правда, небольшой отряд все продолжал стоять стеной вокруг своего вождя, но по всему видно было, что больше минуты он продержаться не мог.

Видя эту картину, Гостомысл выхватил свой меч и метнулся, было, к толпе сражающихся людей, но Ратиша ухватил его за полу плаща.

– Ты с ума сошел!? – зло спросил Гостомысл.

– Княжич, не спеши; дело князя – вести за собой своих воинов, но прежде чем вступать в схватку надо и головой думать, – попытался остудить княжича Ратиша.

– Не учи меня. Сейчас как тресну по голове мечом! – сердито сказал Гостомысл.

– Княжич, я не смею учить тебя, – смело проговорил Ратиша.

– Тогда отстань! – нетерпеливо дернул полу плаща Гостомысл.

– Я обещался тебя хранить, – сказал, оправдываясь, Ратиша.

– Ну и храни. Или ты испугался схватки? – сказал Гостомысл.

– Не испугался. Но тут что-то нечисто, – сказал Ратиша.

– Некогда мне с тобой препираться! Там уже бой заканчивается, – сказал, горячась, Гостомысл.

– Княжич, данов слишком мало. На нашу ладью напало два десятка стругов, а тут людей и на десяток не наберется.

– Ну и что? – сказал Гостомысл, продолжая попытки вырвать из рук слуги полу плаща.

– Как бы не попасть в засаду, – сказал Ратиша, еще крепче цепляясь за плащ.

Гостомысл с сожалением посмотрел на блестящий клинок в своей руке. Клинок был сделан искусными словенскими мастерами. Такой клинок рубил сталь, и стоил он стада коров. Но он не был испробован в сражениях.

Пока они спорили, битва почти закончилась: даны были либо убиты, либо убежали, на поле боя оставался только небольшой отряд датского князя. Но словене окружили его и уже слышались радостные крики словенских воинов, предвкушавших победу.

– Ратиша, отпусти, дурак, опоздаем! – отчаянно крикнул Гостомысл.

– Не отпущу! – уперся Ратиша.

Гостомысл поднял меч и пригрозил:

– Сейчас тресну.

Ратиша повис на его руке.

– Стой, княжич! Все равно не пущу!

– Подлый раб, – крикнул разозленный Гостомысл и ударил Ратишу по голове плоской частью клинка.

Ударом он сбил с Ратиши шлем. Шлем упал на землю, и Гостомысл ударил Ратишу по голове кулаком.

От удара у Ратиши потемнело в глазах, и он пополз на землю, но руку княжича все-таки не отпускал.

– Смерд проклятый, я же убью тебя! – со слезами в голосе крикнул Гостомысл и начал отдирать руки Ратиши от себя.

– Княжич, гляди на лес! – из последних сил крикнул Ратиша.

Гостомысл невольно бросил взгляд на лес и увидел, как среди деревьев замаячили фигуры неизвестных воинов.

Еще через секунду на поляну выскочила большая толпа разъяренных воинов. Размахивая топорами, мечами и копьями, они с яростными криками устремились на увлеченных боем словен.

Дело оборачивалось худо, занятые боем с остатками данов, словене не замечали новую угрозу.

– Кто это!? – воскликнул остолбеневший на мгновение Гостомысл.

– Это даны! – крикнул пришедший в себя Ратиша.

– Откуда?!

– Они прятались в лесу, – сказал Ратиша.

– Надо предупредить отца! – крикнул Гостомысл.

– Поздно, – сказал Ратиша.

– Отец! Отец! – закричал изо всех сил Гостомысл.

В шуме боя, разумеется, никто его не слышал. Поэтому, когда словене заметили нападавших, оказалось поздно что-либо предпринимать: новый отряд данов врезался им в спины.

Таким образом, словене оказались между двумя стенами данов.

Первыми дрогнули ополченцы. В ужасе они прыснули в лес.

Ратиша потянул Гостомысл в сторону кораблей.

– Идем, княжич, скорее к стругам! – кричал он. – Или ты погибнешь!

Гостомысл же, поняв, что отцу ничем помочь не сможет, в расстройстве чувств упал на землю и заплакал навзрыд.

Между тем несколько данов заметили юношу в дорогой одежде и, догадавшись, что это необычный воин, устремились к нему, желая захватить его в плен.

– Даны идут к нам! Надо скорее бежать! – кричал Ратиша в ухо Гостомысла и пытался поднять его с земли.

К его облегчению, Гостомысл пришел в себя и поднялся.

– Куда бежать? – спросил Гостомысл.

– Тебя хотят захватить в плен, – показал рукой Ратиша на приближающихся данов и потянул Гостомысла в лес. Однако, заметив отряд данов, намеревающийся взять его в плен, Гостомысл сам со всех ног бросился в лес.

Глава 13

Князя Буревого спасло то, что в азарте даны погнались за ополченцами. Пока они гонялись за ополченцами, опытные дружинники, построившись плотным строем вокруг князя и стали отступать к ладьям.

Учитывая, что Гостомысл и Ратиша в сражении участия не принимали, они прибежали к кораблям раньше всех.

Ерш, увидев бегущих Гостомысла и Ратишу, сразу догадался, что битва не удалась, и приказал гребцам оттолкнуть ладью от берега.

Правда, когда ладья отчалила от берега и закачалась на глубокой воде, Ерш приказал остановиться и ждать в готовности, – князя он не мог оставить.

А на случай нападения данов на корабль он велел нескольким гребцам взять луки и приготовиться к стрельбе.

Следуя его примеру, и остальные кормчие отвели корабли от берега.

В результате убегавшим от данов остаткам разбитого словенского войска пришлось добираться до спасительных кораблей по горло в воде.

При этом те из дружинников, которые были в тяжелой броне, завязнув в донном иле, стали тонуть, но на их спасение не было ни сил, ни времени.

Но именно это и спасло князя Буревого и его бояр.

Даны гнались за ними, наступая на пятки, и если бы корабли оставались на месте, то они ворвались бы на плечах словен на корабли и захватили их.

А так, благодаря лучникам удалось, хотя и с трудом, отсечь данов от спасающихся словен.

Забравшись на борт ладьи, дружинники падали на палубу и тяжело дышали, широко раскрыв рты, точно рыба, вытащенная на берег.

Отдышавшись, князь, огляделся: его ладья была уже далеко от берега, за ней следовало всего два струга. А совсем далеко виднелись корабли с датскими знаменами: даны, побив словен на суше, решили добить их на воде.

Увидев эту картину, князь помрачнел.

– Стругов и ладей осталось слишком мало, чтобы всерьез драться с данами, – сказал он вслух.

Ерш сказал:

– Я приказал быстрее уходить в море.

– Они идут быстрее нас, – сказал кто-то.

– Вячко задержит их, – сказал другой.

– Боя не избежать, и мы опять потерпим поражение.

– Мы будем сражаться.

– Нас мало, и мы все погибнем, – сказал первый.

– Значит, так угодно богам, – сказал князь.

– Князь, не догонят нас даны, – сказал Ерш.

Князь Буревой взглянул на кормчего и в мрачном настроении прошел под мачту, где стояло кресло, и сел, опустив голову.

К нему подошли дружинники, их было совсем мало.

Князь оглядел собравшихся: из бояр увидел он только Стоума и Всеслава.

Гостомысла среди них не было, и лицо князя Буревоя исказил ужас.

– Где Гостомысл? – осевшим голосом спросил он.

– Где княжич? – пронеслось по кораблю.

– Я здесь, – крикнул Гостомысл и поторопился подойти к отцу.

– Слава богам! – воскликнул князь и обнял сына.

От Гостомысла пахло молоком и тиной.

– Ты цел? – спросил князь, отпустив сына, и оглядывая его.

– Цел, – сказал Гостомысл.

– В бою был? – спросил князь.

Гостомысл, краснея, сказал:

– Я рвался в бой, но меня Ратиша не пустил.

Стоявший за спиной Гостомысла Ратиша вышел вперед и поклонился:

– Прости князь, но я боялся за его жизнь.

– Молодец, Ратиша. Ты хороший слуга, – сказал князь.

– Я обещал беречь своего хозяина пуще своей жизни, – сказал Ратиша.

Гостомысл встал за спину отца, и за его спиной встал Ратиша. Теперь князю можно было заняться и другими делами.

– Где Храбр? – коротко спросил князь.

Стоум развел руками и сказал:

– Он остался, чтобы задержать данов.

– Он убит, – сказал кто-то из дружинников.

– Убит? – спросил князь.

Другой дружинник добавил:

– Я видел, как он сражался с данами, преграждая им путь к ладьям.

– Жаль… А другие? – спросил князь.

– Тоже убиты.

Князь обхватил голову и в расстройстве застонал:

– Полное поражение! О боги, за что дали мне такое наказание?!

Слуги поднесли кубок с вином и подали его князю, но тот не обращал внимания на вино.

Он стонал с минуту, затем решительно вскинул голову, взял кубок и залпом осушил его.

По усам и бороде князя потекли ручьи красного вина, и Гостомыслу показалось, что это кровь.

– Так угодно богам, – сказал боярин Всеслав.

– Боги правят людьми, словно пастух овцами, люди не могут повлиять на их волю. Но в воле людей вести себя достойно и мужественно, так, чтобы боги устыдились своей несправедливости к людям, – сказал Стоум.

Слуга добавил в кубок вина.

– Дайте всем вина, – приказал князь.

Слуги разнесли дружинникам кубки, стаканы и чаши с вином.

Князь поднял кубок и сказал:

– Поднимем чаши за наших друзей, сражавшихся мужественно и храбро. Они пали в битве. Теперь они с небес глядят на нас. Но они навсегда останутся в наших сердцах.

Князь приложился губами к кубку и стал молча пить вино. Дружинники также молча пили вино.

Когда кубки опустошили, князь отдал кубок слуге и обвел собравшихся тяжелым свинцовым взглядом. Казалось, он кого-то искал.

Корабль охватила зловещая тишина.

– Мне обещали победу, – проговорил князь ужасным голосом.

– Кто обещал победу? – пошел шепот среди дружинников.

– Это волхвы нам предсказали победу, – крикнул кто-то тонким голосом.

– И где эти волхвы? – спросил князь, и взгляд его стал недобрым.

Молчание в ответ.

– Я же велел их взять в поход! – налился злой кровью князь.

– Они прячутся в трюме! – крикнул кто-то.

– Сюда их! – приказал князь.

Среди дружинников возникло движение, и через минуту волхвов с заломанными за спинами руками вывели и поставили перед князем на колени.

– Скажите, волхвы, – где обещанная победа? – потребовал ответа князь, протыкая пристальным, словно кинжал, взглядом волхвов.

Волхвы почувствовали недоброе, и у них затряслись руки, а у волхва в белой одежде дернулась щека.

– Или вы волю богов неправильно передали? – холодно спросил князь.

Волхвы молчали.

– Или вы ее не знали?

Волхвы молчали.

Кто-то из дружинников крикнул:

– Чего их слушать, и так все ясно – утопить их!

– Повесить! – послышались еще одно предложение.

Князь задумался.

Лица волхвов стали бледно-серыми, как новое небеленое полотно.

Но белый волхв все же сохранил самообладание.

– Князь, – заговорил он осипшим голосом, – мы ничего тебе не обещали, мы только передали волю богов. Ты сам видел, что дощечки падали белой и черной стороной. Боги сказали, что за победу придется заплатить жизнью самого храброго воина. Так все и сбылось.

– Но мы не победили, – сказал князь.

– Ты победишь в войне с разбойниками, но до победы тебе придется претерпеть и поражения, – сказал волхв.

– Я потерял всю дружину. Мне теперь не с кем воевать, – сказал князь.

– В этой войне победит тот, кто не падет духом, если ты сейчас падешь духом, то не видать тебе и победы. Ты проиграл сражение, но вся война еще впереди. А новую дружину ты наберешь, – сказал волхв.

– Князь, нас догоняют датские корабли, – сказал Ерш.

– Готовьтесь к бою! – сказал князь.

– Мы ушли бы от них, если бы у меня были гребцы. Но многие из них погибли, – сказал Ерш.

– Гребцы есть. Пусть все садятся на весла. Немедленно, – сказал князь, встал с кресла и прошел на помост рулевого.

Дружинники спустились вниз и села за весла.

Князь с тревогой смотрел назад. Там виднелось несколько кораблей. Длинные красные вымпелы на верхушках мачт свидетельствовали о том, что это были словенские корабли.

Князь пересчитал их: кораблей было около десятка, это была половина от того флота, что был у него утром.

Князь болезненно поморщился.

– Ерш, где даны? – спросил князь.

Ерш показал рукой вдаль: там, на мутном горизонте виднелись еще корабли.

– Вон они.

– Ты думаешь, что это не наши корабли? – спросил князь.

– Да, – коротко ответил Ерш.

– Но почему? Нам же не видно их флагов, – сказал князь.

– Я видел, как они напали на струги Вячко, а потом пошли за нами. Все это время я не упускаю их из вида, – сказал Ерш.

– Мы сражаться не можем, наших кораблей осталась половина, – сказал Всеслав.

– Но сколько на них воинов? Половина или меньше? – спросил Стоум.

– На стругах оставалась только охрана и кормчие. Они могли увести струги пустыми, – сказал Ерш.

– Ерш, так мы можем уйти от датских кораблей? – раздраженно спросил князь Ерша.

– Ветер задул с юга. В город нам идти против ветра. На веслах против ветра мы не уйдем от датских стругов. У нас мало гребцов… – начал рассуждать Ерш.

Князь бросил взгляд на догоняющие корабли.

– Если даны нас не догонят на море и если мы пойдем в город, то они придут за нами и осадят город. А город не готов к обороне. Нельзя их вести за собой в город, – перебил Ерша князь.

– Такими силами в море нам не справиться с данами, – сказал Стоум.

– И без тебя вижу! Лучше скажи, что нам делать, – зло сказал князь.

– Если бы поставить паруса… – сказал Ерш.

– И что тогда? – спросил князь.

– Наши корабли без людей стали легче стругов данов, и мы пошли бы быстрее, – сказал Ерш.

– Так нам в город не попасть, потому что, если мы пойдем по ветру, то нам придется плыть на север, – сказал князь.

– Там на острове у нас городок Корела, – напомнил Всеслав.

– В Кореле мы спрячемся, но как же с Городом? Он же останется без защиты, – сказал князь.

– Даны идут за нами. Таким образом, мы их уведем за собой на север, – сказал Всеслав.

– Как бы не прогадать, – заметил Стоум.

– Если не пойдем на север, то даны разобьют нас совсем. Поэтому главное сейчас уйти от данов. Потеряв нас, даны вернутся в свой лагерь. Ну а не отстанут, то будем обороняться в Кореле. Этим мы отвлечем данов от города. А там мы соберем силы и вернемся, – сказал князь.

– Как бы не прогадать, – упрямо вздохнул Стоум.

– У тебя есть еще предложения? – спросил князь.

– Нет, – сказал Стоум.

– Тогда не каркай, – сказал князь.

– Идем на север? – спросил Ерш.

– Ставь парус, – сказал князь.

По команде Ерша гребцы поставили парус, ладья ускорила ход, и вскоре стало заметно, что датские струги отстают.

Князь вернулся к мачте. Волхвы все стояли на коленях. Рядом с ними пара дружинников.

Князь остановился рядом с волхвами и сверкнул недобрым взглядом из-под висящих седых бровей.

Молчание затянулось.

– Утопим их или повесим? – наконец спросил Всеслав.

– Мы смерти не боимся, – сказал волхв в белой одежде.

– Ладно, волхвы, живите пока. Но впредь слушайте волю богов, как следует… и не попадайтесь мне в недобрый час на глаза, – сказал князь.

– Так что с ними делать? – спросил один из охранявших волхвов дружинников.

– Отпустите их. Пока… – сказал князь.

Князь пошел на нос ладьи. А волхвам развязали руки, и они, пятясь задом, словно раки, исчезли в темных трюмах ладьи.

– Тому, кто берется говорить от имени богов, следует хорошо помнить, что ему придется отвечать и за их грехи, – сказал боярин Стоум Гостомыслу.

– Однако опасная это работа – передавать волю богов, – сказал стоявший рядом Ратиша.