Текст книги "Хозяин кладбища"
Автор книги: Александр Середин
Жанр: Детская фантастика, Детские книги
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 17: Из грязи
Руки тянули его в самую гущу. Но вдруг жижа закончилась, и Мишина голова вынырнула наружу, и все шесть рук в один миг отпустили его. Миша ничего не мог видеть из-за облепившей его лицо жидкой массы, он даже не мог вдохнуть, чтобы не втянуть её в себя. Он только чувствовал, что висит вниз головой и медленно опускается всё ниже. Миша изо всех сил затряс головой, стряхивая с себя чёрную грязь, и, наконец, смог приоткрыть рот. Когда из жижи появились его плечи, Миша постарался вытащить и руки, но это было не просто. Поверхность покрывала упругая плёнка, которая никак не хотела рваться. Тогда он просунул одну руку в то же отверстие откуда появилась его макушка, как если бы вместо того чтобы снять с себя свитер, он попробовал бы вылезти через его горло. Это у него вышло успешнее. То же он проделал и со второй рукой. И вдруг понял, что выбравшись из жижи уже по пояс, он всё ещё висит вниз головой и, возможно, вот-вот упадёт в пропасть. Он стал тереть глаза, чтобы хоть что-то увидеть. Грязь на лице смешивалась с грязью с ладоней и размазывалась новым слоем. Миша вытащил из кармана носовой платок, который остался почти чистым, и им протёр глаза. Но когда он смог их открыть, то всё равно не успел ничего разглядеть – жижа сверху чмокнула, и он полетел вниз.
Глава 18: В подземелье
Впрочем, лететь пришлось недолго. Он свалился на что-то напоминающее кучу высушенной травы, потом провалился ещё глубже, задевая шершавые и мягкие стенки гибкого тоннеля, в котором он наглотался пыли, и,ударившись о земляную стену, оказался на плоской и твёрдой поверхности – конечной точке своего падения.
Голова кружилась, но он был в сознании и сразу попытался разглядеть, куда он попал.
Сперва он видел только темноту, смешанную с размытыми цветными пятнами. Но постепенно картина начала проясняться. Из всех цветов остался только зелёный – это было слабое свечение, исходящее от мха, растущего на полу и стенах и даже на потолке. Правая рука Миши как раз опиралась на такой мягкий, святящийся островок. Только теперь и он был забрызган тёмной массой, через которую пришлось пройти мальчику.
Было похоже, что он очутился в глухой землянке, куда не попадал ни один лучик дневного света. Но как он мог перенестись сюда из поезда, везущего его с родителями в гости к тётке, для Миши было неразрешимой загадкой. Конечно, он помнил и чемодан, и вылезшие из него чёрные руки и своё странное падение, но всё это просто не укладывалось в голове, и все прежние загадочные происшествия казались чем-то обыденным по сравнению с этой внезапной "телепортацией".
Миша поднялся с пола и пошёл вдоль стены, надеясь найти выход. А в это время его родители шарили по купе, пытаясь понять, куда делся их ребёнок, который только что был рядом и не собирался никуда исчезать.
Глава 19: Возвращение
Ещё у входа в подъезд Тинчурин попросил Взорова отдать ему ключи от квартиры. После высказанных Тинчуриным соображений, которыми он поделился по дороге, Олег Иванович с радостью предоставил ему право первому войти в недавно покинутое жилище.
Они вышли из лифта. Квартира Взоровых находилась слева в конце коридора.
– Знаете что, – сказал Тинчурин,– вам не стоит пока заходить. Сначала – я. Я хочу, чтобы если что-нибудь пойдёт не так, то вы сразу же позвонили в милицию. Вам понятно?
Взоровы кивнули.
– В общем, стойте здесь,– ещё раз повторил следователь,– и будьте готовы ко всему.
Он вынул из кобуры пистолет, мягко шагая, подошёл к двери и осторожно прильнул к ней ухом. Он слышал, что у кого-то из соседей работает телевизор, но звуков из самой квартиры не было. Не отрываясь от двери, он вставил ключ в замок и медленно повернул его на два оборота. Звук вращающего ключа отозвался в двери. Тинчурин вставил второй ключ в нижний замок и также дважды повернул его. Оставалось только распахнуть дверь. Следователь оглянулся на Взоровых – они стояли на почтительном расстоянии. Он взялся левой рукой за ручку и сделал шаг назад. Выдержав паузу, он потянул её на себя и дверь открылась. Ствол пистолета был направлен на увеличивающийся проём.
Даже с дальней позиции, где их оставил Тинчурин, Взоровы видели, во что превратился их дом. Геннадий Егорович тоже был под впечатлением от открывшегося ему зрелища.
Он вошёл и прошёлся по комнатам. Никого не было.
Тогда он вернулся к входу и жестом пригласил супругов зайти в их жилище. Слова были излишни. Квартира была уничтожена. Ни один предмет мебели не уцелел. Столы, стулья, шкафы, полки были превращены в щепки. Вся домашняя техника раскорёжена. Телевизоры, стиральная машина, кухонная плита – словно побывали под прессовальным станком. Люстры были сорваны и разбиты. Линолеум, покрывавший пол, был вскрыт и, открывая серый бетон, валялся длинными, кривыми полосами. А обнажённый пол был в рытвинах, как будто по нему колотили железными ломами или отбойными молотками. Чугунная ванна была перевёрнута вверх дном. Раковина расколота. Унитаз исчез. Обои были ободраны и клочками свисали со стен. А на стенах остались чёрные отпечатки волосатых лап. Вся обстановка, превращённая в мусор, была перепачкана чёрной, похожей на мазут, массой и перемешана с землёй.
– Это кошмар… – произнесла Людмила. И вид у неё был такой, будто она опять собирается упасть в обморок.
– Кажется, мы опоздали, – констатировал Тинчурин, убирая пистолет обратно в кобуру.
Глава 20: Разговор в машине
Дома у Тинчурина Олег и Людмила, да и сам Геннадий Егорович, наконец, могли присесть и подумать, что им теперь делать.
Тинчурин оказался прав, когда рассказал им свою теорию о проникновении Башкатова в их квартиру.
– Я это понял, когда узнал, что почти у каждой жертвы была какая-то вещь с кладбища. – объяснял Взоровым следователь, когда вёз их с вокзала и они ещё не знали, что ждёт их дома. – Вы, Олег, тоже получили такой "подарок", только не знали об этом.
– Как это может быть? – удивился Взоров, перебирая в уме всё, что ему дарили в последнее время друзья, коллеги и даже жена.
– А вот как. Вы же были на кладбище?
– Был. Но я оттуда ничего не брал, скорее наоборот – оставил.
– А я и не говорю, что брали – вам подкинули. Вы проверяли карманы после того, как вернулись домой?
– Нет. Не зачем было. Я был весь в грязи и сразу бросил одежду в стирку.
Тинчурин взглянул в зеркало заднего вида на Людмилу. Она заметила взгляд.
– Я проверяла перед тем, как стирать. Там ничего такого не было… только четыре жёлудя на одной веточке. Я сначала хотела их выкинуть, но потом… Кажется, я положила их в вазу в большой комнате. Они должны быть там. Но не может же быть, чтобы из жёлудя – пусть даже не из одного, а из четырёх – вылез мертвец?
– Ещё как может! Возможно, они и не вылезают из этих предметов, но они каким-то образом дают им возможность подобраться к нам. В одном случае, это была всего лишь маленькая серёжка!
– Я не носил с собой желудей. – очнулся от задумчивости Взоров. – Они могли попасть туда только случайно.
– Случайно?! – воскликнул Геннадий Егорович. – Как? Упали с дуба прямо вам в карман? Теперь нет ничего случайного! Поймите это, наконец! Каждая мелочь, любая незначительная деталь может быть связана с ними, с кладбищем, с монстрами. Да даже если рассуждать категориями статистики, которую так любил ваш друг Башкатов, какова вероятность попадания этих жёлудей к вам?
– Ну, я не знаю. Но если это не случайность, если они действительно подкинули мне жёлуди, то они должны были сначала приготовить их. Я хочу сказать, что если это не просто жёлуди с дуба, то не таскал же их этот монстр с собой просто так – на всякий случай. Такие вещи на дороге не валяются.
– В этом, возможно, вы и правы. Если бы у них было полно таких "вещиц", то эти монстры лезли бы уже изо всех щелей. Но, Олег, вы забываете, что время подготовиться у них было. Когда они узнали о ваше приближении? Возможно, как только вы пересекли границы старого кладбища. А ведь вам понадобилось время, чтобы добраться до его скрытой части.
– И к тому же мальчики в это время были уже там, – включилась в разговор Людмила. – Но меня беспокоит не то – было ли у них время на подготовку или нет, а КТО это подготовил. Ведь вы говорите, что эти монстры – почти животные. Неужели они сами могли до такого додуматься?
Тинчурин встретился взглядом со Взоровым, каждому уже приходило в голову то, что сейчас сказала Людмила, но они просто не решались высказать это вслух.
Геннадий Егорович хотел что-то добавить, но немного подумав, решил отложить это на потом. А сейчас и так хватало о чём поразмыслить, тем более что они подъезжали к дому Взоровых.
Глава 21: Выхода нет
Найти выход Мише не удалось. Всюду он натыкался на земляную стену – ни окон, ни дверей. Если бы свет, исходящий от мха, был чуть сильнее, то Миша мог бы увидеть всю обстановку целиком, а так ему пришлось сделать несколько кругов вдоль стены, чтобы понять, что он находится в помещении размером чуть больше его комнаты.
"Я в ловушке, – думал Миша, – и выбраться отсюда будет непросто. Интересно, что подумали мама с папой, когда я исчез? А вдруг, они исчезли следом за мной и теперь сидят где-то рядом". Он хотел попробовать позвать на помощь и уже сложил руки в рупор, но передумал – ведь неизвестно, кто откликнется на его крики. Он снова задумался: "Я под землёй. Но насколько глубоко?" Он прикинул, сколько времени заняло его падение. Получалось немного, но… "Откуда я упал? С поверхности? Или свалился из одного подземелья в другое?" Он не мог ответить ни на один из этих вопросов и стал скрести стену пальцами. Земля понемногу осыпалась, но если бы он захотел прорыть ход, то на это потребовалась бы целая вечность.
Миша посмотрел на потолок и увидел тёмное пятно – отверстие, из которого он выпал. Потолок был недалеко и, подпрыгнув, Миша мог достать его рукой. Он прыгнул несколько раз, пытаясь схватиться за край отверстия, сверху ему в глаза сыпалась земля, которую он сбивал руками, но и этот путь был недосягаем.
Воздух в комнате был спёртым и тяжёлым. Миша устал и сел на пол. С каждой минутой надежда, что он сможет выбраться самостоятельно, таяла. И у Миши на уме было только одно: "Вот это я попал…".
Глава 22: Совещание у Тинчурина
На кухне у Геннадия Егоровича Взоровы вспоминали обстоятельства исчезновения Миши. На столе лежали останки зелёного чемодана. Тинчурин буквально выпотрошил его, пытаясь найти что-нибудь полезное для дела.
– Ничего нет, но я всё-таки пойду, вынесу его на улицу и сожгу. Не хочу, чтобы у них был малейший шанс, ещё раз воспользоваться им.
– Значит, ночью, когда мы спали, они что-то подложили в наш чемодан? – снова спросила Людмила.
– Да. – ответил Тинчурин. – И в него, и что-то оставили в вашей квартире, чтобы затем туда вернуться. Вам нужно как следует просмотреть свои вещи. И если в них окажется что-либо подозрительное, или что-нибудь не принадлежащее вам, то это может дать ключ к поиску Миши, но не забывайте, что любая такая вещь таит в себе опасность.
Он собрал мусор, оставшийся от чемодана, в кучу, свалил её в мусорное ведро и вышел. А Олег и Людмила, распаковав второй чемодан, стали пристально разглядывать каждую свою вещь – выворачивали наизнанку, проверяли карманы, – и по одной откладывали в сторону.
Когда Геннадий Егорович вернулся, они уже осматривали сам чемодан – разрезать его на части, как поступил Тинчурин с зелёным чемоданом, им не хотелось. Тинчурин с минуту наблюдал за их работой, а потом заговорил – медленно и делая большие паузы, как будто взвешивая каждое слово:
– Вот, что я думаю. У нас есть несколько путей найти Мишу.
– Первый – самый, казалось бы, прямой и очевидный,– это разобраться с тем, что твориться на старом кладбище. Устроить массовую облаву; если надо перерыть там всё экскаваторами; схватить всех – не знаю, как их назвать – скажем, "злоумышленников", и выяснить, куда они дели ребёнка.
– Понятно, что нам никто не поверит и милиция никогда не пойдёт на это. – вздохнул Олег Иванович.
– Поэтому, этот вариант отпадает. Второй способ – действовать через семьи Решетовых и Коростылёвой. Очевидно, что их дети уже находятся под влиянием тех самых "злоумышленников", а возможно, и родители тоже. Остаётся, только взять их и добиться дачи показаний.
– Так давайте, возьмите их! – обрадовалась Людмила. – Почему не начать с этого? И не надо идти на кладбище.
– Вы забываете, что я в настоящий момент в отпуске, и не могу действовать официально.
– Давайте, неофициально! Какая разница! Если что – мы вас поддержим.
Тинчурин склонил голову на бок, и по выражению его лица Людмила поняла, что и здесь не всё так просто.
– Предположим, они у нас в руках. – сказал Геннадий Егорович. – А теперь представьте, сидит перед вами вот такой маленький упырь, в которого уже превратился Вася Решетов, и на все расспросы смеётся вам в лицо. Что будете делать?
– Мы? – растерялась Людмила. – Я думала, вы – следователь и вы будете вести допрос.
– Для того чтобы преступник "раскололся" должны быть определённые предпосылки. Его нужно или напугать наказанием, или "купить" на посулы, даже дать возможность выкрутиться, если сведения достаточно важные. Но как напугать живого мертвеца, чем его пронять?
– А если пытать? – осторожно предложил Олег Иванович.
– Вы будете пытать? – поинтересовался Тинчурин.
– Я?
– Вы, Олег Иванович.
– Я, вряд ли, – сдался Взоров.
– Вот то-то и оно! Выходит, что мы безо всяких законных оснований собираемся похитить несколько граждан, в том числе и детей; вести допросы методами не предусмотренными Европейской Конвенцией о правах человека; и самое главное – мы почти уверены в полной безрезультативности этих действий. Поэтому и этот вариант отпадает.
– Тогда что же остаётся? – спросил Взоров, которому эта головоломка казалась теперь неразрешимой.
– Остаётся то, с чего я и собирался начать – вещь с кладбища.
– Но как это может нам помочь?
– Понимаете, я уверен, что эти вещи – самый короткий путь к тому месту, откуда пришёл Башкатов и куда унесло Мишу. Я надеялся, что что-то подобное останется в том чемодане или мы найдём такую вещь в вашей квартире. Но они сыграли свою роль и исчезли…
Тинчурин сделал паузу.
– Но это не единственные предметы связанные с кладбищем.
Людмила понимающе кивнула:
– Вы имеете ввиду серёжку Коростылёвой и ящерку Решетова?
– Да.
– Значит, мы снова вернулись к тому, что нам надо кого-то из них поймать? – сказал Взоров. Тинчурин кивнул.
– А если мы их поймаем и получим эти вещи, то как заставить их работать? А если, оказавшись у нас в руках, они сделают нас такими же монстрами? А если…
– Стоп! – перебил Взорова Тинчурин. – Я не знаю, что будет "если"! Я не знаю, как они действуют! Я только надеюсь, что у нас что-то получится, и мы сможем найти вашего сына. Если у вас есть идеи получше, я вас слушаю.
У Взорова идей не было, он сложил руки в замок и закивал в знак согласия со следователем.
– Тогда дискуссию считаю законченной и предлагаю приступить к оперативно-розыскным мероприятиям. План такой…
Глава 23: По корридорам подземелья
Незаметно для себя Миша задремал. Ему казалось, что он снова едет с родителями на поезде, но вдруг кто-то сорвал стоп-кран, и поезд со страшным скрежетом остановился.
Миша открыл глаза и вскочил на ноги. Справа от него часть стены осыпалась, образовав чёрный вертикальный провал. Оттуда послышались шаги, шумное дыхание и похрюкивание, а следом за этими звуками появился жуткий малорослый монстр, из тех кого он видел на кладбище. Он сразу же направился к Мише, а Миша рванул в другой конец комнаты, но монстр моментально пресёк эту попытку к бегству, схватив его за ногу, от чего Миша шлёпнулся на пол и закричал: "Отпусти меня!!! А-а-а!!! Помогите!!!" Но чудовище не обратило внимания на истошные вопли мальчика. Монстр подхватил его за вторую ногу и вытащил в тёмный коридор. Там он отпустил его ноги, взял мёртвой хваткой за запястье и потянул за собой в темноту. Миша пытался вывернуться и пнуть чудище, но только терял равновесие и падал, а монстр всё также молча и целеустремлённо тащил его за собой. Среди пятен светящегося мха Миша заметил торчащие из земли человеческие кости, а в одном месте сверху на него смотрел улыбающийся череп. Коридор то и дело менял направление, встречались перекрёстки и ответвления, и Миша, даже если бы захотел, не смог бы найти комнату из которой его так бесцеремонно вывели. В этих запутанных катакомбах могла бы поместиться целая армия чудовищ, но Миша не видел никаких признаков того, что здесь есть кто-то ещё, кроме него и схватившего его лупоглазого чудища.
Они остановились перед крышкой гроба, прислонённой к стене – так сперва показалось Мише. Но крышка оказалась дверью. Монстр открыл её и втянул Мишу за собой. Они оказались в помещении, где кроме мха было и другое освещение – под потолком висело несколько пузатых сосудов, от которых шло синее свечение. Повсюду торчали бледные шляпки грибов. Мише показалось, что он слышит шёпот, как будто кто-то вёл беседу, шёпот превратился в целый рой голосов, каждый из которых просил его о чём-то. Монстр отпустил его подошёл к полукруглому наросту, торчащему из стены и напоминающему древесный гриб, положил на него свои лапы, и хор замолк.
Миша понял, что нужно действовать прямо сейчас, иначе потом будет поздно. Он толкнул дверь, но она была надёжно заперта. Монстр обернулся. Его глаза были глазами какого-то отвратительного насекомого. По ним нельзя было понять ни его намерений, ни настроения. Но Миша был уверен, что ни то, ни другое хорошим быть не могло. Миша разбежался и в прыжке ударил чудовища в грудь сразу обеими ногами, и отскочил от него словно мячик. Несмотря на небольшой рост, чудовище весело в два, а то и в три раза больше мальчика. Монстр никак не отреагировал на нападение. Он спокойно поднял Мишу с пола, пронёс его по комнате и аккуратно положил на что-то мягкое. Когда Миша попробовал пошевелиться, то понял, что приклеился как муха к липкой ленте. Сделав своё дело, монстр вышел из комнаты. Дверь-крышка гроба со скрипом закрылась за ним. Миша снова остался в одиночестве.
Глава 24: Девочка найдена
– Что ты здесь делаешь? – спросил Олег, увидев спешащую к нему жену. Они разделили свои усилия по выслеживанию Решетовых и дочки Коростылёвой. Тинчурин дежурил у дома Решетовых, Взоров вёл наблюдение за квартирой Коростылёвых, а Людмила должна была остаться в квартире Геннадия Егоровича – сидеть на телефоне и поддерживать связь.
– Геннадий позвонил,– ответила Людмила,– он видел младшего Решетова. Сказал, чтобы мы ждали его у школы – он проследит за ним, а потом придёт туда.
– Вот, чёрт! – выругался Взоров. – Я тоже как раз собирался звонить, я видел девочку!
– Когда?
– Да только что! Вон, видишь, идёт мимо… – он показал направление и так и замер с вытянутой рукой. Бледная девочка с тёмно-красными губами и серьгой в одном ухе, смотрела на них, прислонившись к фонарному столбу и сложив руки на груди. И теперь было непонятно, кто кого выследил.
Люда ударила его по руке и развернула к себе.
– Не смотри туда!
– Она смотрит на нас!
– Может и нет.
Люда осторожно выглянула из-за Взорова. Девочка не двигалась. Глаза её были полуприкрыты. Она выглядела так, будто просто греется на солнышке, только солнца не было, а противно моросящий дождь разогнал всех других детей по домам.
– Ну что там? – спросил Взоров, пытаясь прочесть ответ по лицу жены.
– Ничего. Стоит.
– Смотрит?
– Я не пойму.
– Что же нам делать?
– Давай, пойдём к школе, будем ждать Гену.
– А как же она? Мы же её потеряем.
Девочка, словно услышав его слова, отделилась от столба, развернулась и стала медленно удаляться.
– Ничего не поделаешь. – сказала Людмила. – За двумя зайцами погонишься…
Девочка остановилась и оглянулась через плечо. Людмила снова спряталась за мужа.
– Ты чего?
– Смотрит.
У Взорова похолодела спина, ему казалось, что жуткая девочка стоит прямо за ним. Когда Люда снова выглянула, девочка исчезла.
– Её там нет.
Взоров наконец обернулся. Среди редких прохожих инфернального ребёнка не было, от души отлегло. Он взял жену за руку, по сравнению с ней, его собственная ладонь показалась ему ледяной и склизкой рукой мертвеца, и они пошли к месту встречи со следователем.
Глава 25: У закрытого кинотеатра
Тинчурин уже ждал Взоровых на школьном дворе.
– Всё в порядке? – спросил он вместо приветствия.
– Мы видели дочку Коростылёвой.
– Где?
– Она вышла из дома, но я не смог за ней проследить, Люда как раз подошла.
– Олег, вы долго там стояли?
– Минут сорок, не больше.
– Хм. Появилась чуть позже моего. Они что всё время шатаются по городу, и до сих пор на них никто не обратил внимания?
Взоровы только пожали плечами.
– Странно, – сказал следователь,– я предполагал… А впрочем, так даже лучше. В такой момент, когда каждая минута на счету…
Олегу Ивановичу и Людмиле показалось, что Тинчурин говорит не с ними, а просто думает вслух.
– А где же Решетов? – прервал его размышления Взоров.
– А? Он там. У закрытого кинотеатра. Пойдёмте скорее, хотя не думаю, что он куда-нибудь делся.
– А что он там делает?
– Ничего особенного – просто играет.
– Играет?
– Да, играет. Там игровая площадка, детей правда нет. Когда он пришёл туда, то выпустил в песок своего геккона – или что там у него? – а когда я уходил, он сидел на качелях.
– То есть он играет, как обычный ребёнок? – спросила Людмила.
– Да, так и есть. Только он совсем не похож на обычного ребёнка, сейчас сами убедитесь.
Они вышли к площади перед кинотеатром. На металлической конструкции, больше известной как "муравейник", спиной к ним сидел мальчик. Даже в этом положении от него исходило ощущение потустороннего ужаса. Трое взрослых, намеревающихся отнять у него ящерицу, спрятались за автомобилем, разглядывая мальчика и принимая решение, как действовать дальше.
– Пойду я. – сказал Тинчурин. – Вы должны меня только подстраховать.
– А что может случиться? – на всякий случай спросил Взоров.
– Не знаю. Но чтобы не случилось, мы должны добыть эту ящерицу.
– А если как только вы возьмётесь за неё, то сразу же перенесётесь… – снова запел свою песню Олег Иванович.
– Никаких "если"! – оборвал его Тинчурин. – "Если бы да кабы" – оставьте на другой раз. Это наш шанс, и мы не имеем права его упускать. Короче, я туда – и обратно, всё должно пройти как по маслу. Этот геккон наверняка всё ещё сидит в песочнице.
С этими словами следователь вытащил из-за пазухи плотную сумку, в которую собирался усадить ящера, и вышел из укрытия. Не торопясь, твёрдыми и мерными шагами он направился в сторону Решетова. Взоровы следили за ним затаив дыхание.
Не смотря, на внешнюю непоколебимость, Тинчурину приходилось успокаивать себя: "Чего я волнуюсь? Это же просто маленький мальчик. Не зря же говорят – просто, как конфетку у ребёнка отнять. Может, ящерица – не конфетка, а ребёнок – не совсем ребёнок, но я в городе, среди бела дня и…" И он заметил, что среди бела дня в городе на площади, где обычно отдыхали все дети с окрестных домов и их бабушки и дедушки, не было ни одной живой души, кроме оставшихся в тылу Олега и Людмилы. "Летние каникулы, – успокаивал себя Тинчурин,– вот и разъехались все". В этот момент где-то рядом противно каркнул ворон. Тинчурин оступился и чуть не упал на газон. "Спокойно! Без паники!" – приказал он себе, возвращаясь на прежний курс. Вдруг ему послышалось, что его зовут. Он махнул головой, чтобы стряхнуть наваждение. Но напротив – услышал явственный зов: "Тинчурин! Это ловушка!" Кричали Взоровы. Геннадий Егорович обернулся и понял, что оказался в центре неприятного треугольника. С одной стороны появилась бледная как смерть девочка, с другой к нему приближался числившийся пропавшим без вести Костя Решетов, у которого одна нога была короче другой, и когда Тинчурин вновь посмотрел на его младшего брата, тот уже стоял на земле и хищно улыбался. Ситуация стремительно менялась и не в пользу милиционера и его друзей.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
