Текст книги "Пир валтасара"

– А где для них ближайший?

– В десяти километрах восточнее этого посёлка. Совсем близко отсюда. Но там очень мало наших…

– Не разрешайте, – быстро сказал Цезарь, – вообще не разрешайте посадку. Нигде…

Цвикк недоуменно уставился на него.

– Разве вы не поняли? – продолжал Цезарь. – Люц захватил самолёт и вынудил пилота вылететь. Это явное нападение…

– Но там наш пилот, Цезарь, – резко возразил Тибб. – Возможно, и ещё кто-нибудь из наших. Они разобьются…

– А ты хочешь, чтобы они перебили всех нас здесь?

– У нас нет уверенности, что самолёт угнан. Мы обязаны им помочь. Там наши товарищи.

– Могут они сесть где-нибудь, если масксети не будут убраны? – спросил Цезарь.

– Нет, – Цвикк покачал головой, – это невозможно.

– Пусть летят обратно.

– На одной турбине не дотянут. Для них это конец.

– Ну и пусть! Люц вылетел без разрешения…

– И всё-таки мы обязаны им помочь, – решительно объявил Тибб. – Даже если они пытались обмануть или угнали самолёт. Пусть они садятся, Мигуэль! Ты должен понять, Цезарь!.. Ты не имеешь права осуждать их всех…

– Ну хорошо. – Цезарь скрипнул зубами. – Пусть садятся, но на Центральном аэродроме, только там… А там их сразу блокировать… Но мы совершаем сейчас большую ошибку. Огромную. Само провидение готово было помочь нам…

– Командуйте, Мигуэль, – Тибб заставил Цвикка снова прижать трубку к уху, – быстрее.

Цвикк нерешительно облизнул толстые губы.

– Дежурный?.. Да, это я… Пусть садятся на Центральный… Да, только там… Скажите им что-нибудь… Пусть тянут… Да-а… Дальше все, как условились. Понятно? Конец…

Он швырнул трубку на аппарат и низко опустил голову.

Наступила напряжённая тишина. Тибб сидел выпрямившись. Глаза его были полуприкрыты, словно бы он не хотел видеть никого вокруг. Цезарь скорчился в кресле и, устремив взгляд в одну точку, кусал пальцы. Цвикк снова принялся отирать платком лицо и шею… Все ждали… Наконец звякнул телефон. Цвикк медленно протянул руку, словно колеблясь, потом взял трубку и так же медленно поднёс её к уху:

– Да-а…

Он выслушал, не прерывая, и повернулся к Цезарю:

– Сели на Центральном… Сейчас подруливают к диспетчерской. Но связи с пилотом нет…

– Поезжайте туда и привезите Люца, – хрипло сказал Цезарь, – только его одного… В крайнем случае – с одним—двумя сопровождающими. Остальных… – он попытался откашляться, – остальных пусть разместят в посёлке аэропорта. И не спускают с них глаз. Обо мне пока ни слова… Возьмите несколько человек – из тех, кого выделили в обеспечение.

– Мне охрана ни к чему. – Цвикк пожал плечами. – Пусть лучше остаются на местах. Поеду один с шофёром. А вы приготовьтесь. Через час-полтора будем тут.

– Мы готовы, – кивнул Тибб. – А вы, Мигуэль, будьте осторожны. Предельно осторожны.

– Не надо меня учить, – огрызнулся Цвикк. – Я не из тех, кто торопится к предкам. А свою пулю всё равно не услышишь…

Едва Цвикк отъехал, как Цезарь спохватился:

– Черт, забыл спросить, предупредил ли он Манаус о моем самолёте.

– Можно связаться с аэропортом Манауса ещё раз, – спокойно сказал Тибб. – Это легко сделать через наш Центральный аэродром.

– Свяжи меня.

Тибб взял трубку и нажал одну из кнопок на панели коммутатора. Ответа не последовало. Тибб вызвал центр связи и попросил соединить с диспетчером Центрального аэродрома.

– С Центральным связи нет, – услышал он в трубке. – У них там что-то случилось…

– Что именно?

– Пытаемся выяснить. Позвоню, как будет связь.

Тибб отложил трубку, соображая, стоит ли говорить Цезарю об исчезновении связи с аэродромом.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Цезарь.

Тибб не успел ответить. Послышался нарастающий гул моторов, и на площадку перед коттеджем очень быстро и почти одновременно опустились два вертолёта. Из них высыпали группы вооружённых людей, которые тотчас исчезли среди декоративных кустарников и цветников, окружающих коттедж.

– Что это значит, Тибб? – крикнул Цезарь. – Это ещё кто?

– Видимо, люди Люца. – Тибб провёл узкой коричневой ладонью по своему тёмному лицу, словно стряхивая сомнения, и уже совсем другим голосом – резким и отрывистым – распорядился: – Беги, Цезарь, быстро! Суонг, выведите босса через кухню и пристройки с задней стороны дома. Там в ста метрах гараж. В нем «лендровер».

– Я никуда не пойду.

– Не спорь, Цезарь. Тебе необходимо исчезнуть. Суонг, проедете пять километров по шоссе на север. Там одна из групп обеспечения. Оттуда действуйте по своему усмотрению.

– А ты?

– Я встречу и задержу их. Мне ничто не грозит.

– Мы вернёмся с подмогой и ликвидируем этих мерзавцев! – крикнул Цезарь, увлекаемый Суонгом.

– Быстрей. Они подходят к коттеджу!

Убедившись, что Цезарь и Суонг благополучно миновали коридор, ведущий к хозяйственным пристройкам, Тибб неторопливо спустился по винтовой лестнице в первый этаж и вышел на веранду. В тот же момент наружные двери распахнулись. На веранду ворвались четверо вооружённых людей в пятнистых зелёных комбинезонах с автоматами наизготове. В одном из них Тибб узнал Люца-Полшера. Полшер, видимо, тоже сразу узнал Тибба. Кивком головы он задержал своих спутников у двери. Они остановились и, переступая с ноги на ногу, опустили к полу дула автоматов. Сам Полшер сделал несколько шагов навстречу Тиббу и сказал с явным удовольствием:

– Ну-у, нам сегодня везёт, ребята! Вот и тот, кто нам так нужен. Я был почти уверен, что поджидаете нас. Рад снова увидеть вас, мистер… Линстер.

– Не могу сказать того же о себе, – отпарировал Тибб. – Потрудитесь объяснить, господин Люц, что всё это означает.

– А ну не скромничайте! – хрипло хохотнул Полшер. – Будто не понимаете… Вы же неглупый парень. – Он подошёл ближе, хотел шутливо подтолкнуть Тибба, но тот, сделав почти неуловимое движение, посторонился. – Если быть кратким, – продолжал Полшер, снова став серьёзным, – мне, как вы уже догадались, нужны «летающие блюдца». – Он сделал короткую паузу. – Лучше два, но если их у вас по-прежнему всего пара, я согласен и на одно – которое побольше.

– Что вы собираетесь с ними делать? – спокойно спросил Тибб.

– А уж это не ваша забота, – жёстко отрезал Полшер.

– Нет, почему же? Я конструктор и ясно представляю, что для украшения они мало подходят.

– Вот вы о чём… Разговор наш, видно, немного затянется. Может, пригласите присесть? Меня одного, конечно… Они, – он мотнул головой в сторону двери, – там постоят.

– Садитесь. – Тибб указал на плетёное кресло у стола.

– И вы тоже, – подмигнул Полшер. – Пошли к столу вместе.

Тибб пожал плечами, прошёл к столу и сел в одно из кресел. Полшер устроился напротив, положив автомат на пол у ног.

– И вы уж простите мою назойливость, – по изуродованной шрамами коричнево-красной физиономии Полшера скользнула гримаса, – я выпил бы чего-нибудь. Тут жарковато…

– В Чили было прохладнее?

Лицо Полшера окаменело. Потом он усмехнулся:

– А вы, Линстер, оказывается, шутник, как и я… Могу ответить: там бывало и жарче, но кровопускание охлаждает… Если крови выпускать много, можно и в жару заработать озноб. Но не стоит пугаться крови, Линстер. Только вонючие интеллигентики и ожиревшие буржуа трясутся при виде крови. Большинство людей дьявольски жестоки… Я лично считаю, что одно убийство – лучшая пропаганда, чем сотни газетных статей. Так как у нас с питьём? Предложите что-нибудь?

– Мне придётся пойти приготовить самому, – сказал Тибб, поднимаясь из-за стола. – Ваше неожиданное появление всполошило службу. Едва ли в доме остался кто-нибудь, кроме меня.

– Ну уж вы сидите, бога ради, – возразил Полшер, снова усмехаясь, – я лучше потерплю… А впрочем, попробуйте позвонить. Может, не все у вас зайцы, может, кто и остался. И к слову сказать, нас ведь бояться абсолютно не нужно. Мы ненадолго и исключительно по своему делу. Ничего нас не интересует, кроме «блюдец», мистер Тибб. Так позвоните, ради Христа, молсет, кто откликнется.

Тибб молча взял со стола колокольчик и позвонил.

Мгновение спустя дверь, ведущая с веранды в холл, тихо отворилась, и выглянул Суонг. Не обращая внимания на поднявшиеся автоматы, он вежливо осведомился, что угодно сеньорам.

– Принесите чего-нибудь выпить, – сказал Тибб, соображая, почему Суонг не последовал за Цезарем. – Несите всё, что найдёте в холодильнике, – кока-колу, ананасный сок, воду со льдом.

– И пива, – добавил Полшер, делая знак своим людям, чтобы опустили автоматы.

– Ну вот видите, я был прав, – продолжал он, обращаясь к Тиббу, после того как Суонг с поклоном исчез. – Оказывается, не все сбежали. Может, и ещё кто остался, а?

Дверь из холла снова отворилась. Появился Суонг с подносом в руках. Поднос был уставлен бутылками, графинами и фужерами.

Суонг направился к столу, но резкий возглас Полшера заставил его остановиться на половине пути.

– А ну-ка, Карлос, возьми поднос у этой коричневой обезьяны, – приказал Полшер одному из своих парней – смуглолицему красивому мулату с круглой шапкой курчавых волос. – Остальные – проверьте, что там у него… за душой.

Пока Карлос осторожно, чтобы не расплескать, нёс на вытянутых руках поднос к столу, двое других быстро и грубо обыскали Суонга.

– Чисто, шеф. Ничего, – объявил один, отталкивая Суонга к стене.

– Тогда вышвырните его наружу, и пусть побыстрее убирается подальше, – сказал Полшер, внимательно разглядывая содержимое бутылок и графинов.

Приказание было выполнено точно. Через мгновение Суонг растянулся на гравии в нескольких метрах от веранды. Быстро вскочив, он отряхнулся и трусцой завернул за угол дома.

– Не терплю этих ублюдков из Юго-Восточной Азии, – скривился Полшер. – Никогда не догадаешься, что у них на уме. Другое дело, если бы все это подала смазливенькая официанточка… Ну что, мистер Линстер, продолжим разговор. Но сначала не откажите в любезности налить вон того тёмного пива мне и себе, конечно. Вот так, благодарю… Ваше здоровье. Да вы уж отпейте, пожалуйста.

– Итак, господин Люц, – сказал Тибб, сделав глоток из своего фужера, – перейдём к делу. Ваши полномочия на то, что вы тут творите? Ведь вы, конечно, не рискнули бы предпринять все это только по собственной инициативе.

– Ну, вы меня плохо знаете, – благодушно отозвался Полшер, потягивая пиво. – Даже слышать такое обидно. И что они обо мне могут подумать, – он кивнул в сторону Карлоса и остальных, – нет, мистер Линстер, я человек большого риска. Смею вас уверить – очень большого. Я многое могу… А сознание своей силы – абсолютная ценность. – Он допил пиво и вытер рот тыльной стороной ладони. – Но в данном случае вы не совсем ошиблись. Инициатива действительно исходила не от меня, и кое-какие полномочия у меня имеются. Вот они…

Он достал из бокового кармана комбинезона сложенный вчетверо лист бумаги, развернул его и протянул через стол Тиббу:

– Читайте, там все написано черным по белому. Да вы, конечно, слышали об этой бумажке. Мистер Цвикк наверняка вам рассказывал…

Тибб быстро пробежал глазами письмо Пэнки:

– Здесь говорится о другом, господин Люц…

– Значит, невнимательно читали. Прочитайте ещё раз вслух последние две строчки.

– В постскриптуме приписано, что в случае возникновения непредвиденных обстоятельств вы можете действовать по своему усмотрению.

– Ну вот я и действую.

– А непредвиденные обстоятельства?

– Они давно возникли, мистер Линстер. Они в вашем нежелании допустить кого-либо к УЛАКам. Мне это стало ясно ещё прошлый раз. Вы ведь не станете отрицать…

– Люди, которых вы привезли прошлый раз, не подходили по физическим данным. Вы видели, на что они становились похожими после пробных испытаний.

Полшер хрипло рассмеялся и налил себе ещё пива.

– Думаете, я глупее вас, Линстер! Да будет вам известно, мои парни – вот эти, например, что стоят тут, или те, что остались снаружи, – прошли через такое при подготовке в специальных лагерях, что вам и не снилось. Ваши крутилки и качели – чушь собачья по сравнению с тем… Они падали замертво, а их обливали водой, заставляли вставать и начинать сначала. Теперь они кое-что могут… Так и те… Потренировать их – и подошли бы. А вы что? И явись я сейчас к вам, как в тот раз, все повторилось бы в точности. Что молчите? Разве не так? Так, и только так… Вас я понимаю – монополия-то из рук ускользает. Неприятно, конечно. Но на чьи денежки вы строили «блюдца»? Не на свои ведь. Вот боссы и решили: раз тянете, надо дело ускорить… Меня не очень интересует, чем вы там ещё занимаетесь в вашей зоне. Договоримся по-хорошему – не буду настаивать на поездке туда. Мне нужен только УЛАК – один УЛАК. Остальное меня не касается. Получу его – и чао.

– Поскольку в письме об этом прямо не говорится, – сказал Тибб, – я должен буду связаться с мистером Пэнки.

– Связывайтесь с кем угодно, – махнул рукой Полшер. – Хоть с господом богом. Наверху все подтвердят, что УЛАК вы должны передать мне.

– И с господином Цезарем Фигуранкайном.

– Только побыстрее. Я не хочу задерживаться здесь долго. Да и за ребятами моими трудно углядеть, когда они сидят без дела. Они народ шаловливый – так ведь, Карлос?

Троица у двери дружно заржала.

– Так что, мистер Линстер, отправляйтесь-ка в зону, приводите УЛАК сюда или на аэродром, и расстанемся по-хорошему.

– Допустим, я соглашусь передать вам один УЛАК после разговора с мистером Пэнки и господином Фигуранкайном, – сказал возможно спокойнее Тибб. – Что будет дальше? Ни вы, ни ваши люди не смогут им управлять.

– Вот тогда и поговорим, – кивнул Полшер, наливая себе ещё пива.

– Нет. Все должно быть ясно заранее…

Изуродованное шрамами лицо Полшера искривилось злобной гримасой. Он хватил кулаком по столу с такой силой, что поднос подпрыгнул, бутылки и графины опрокинулись, а их содержимое ручьями потекло во все стороны.

– Ах ты, черномазая обезьяна! – заорал Полшер, поднимаясь из-за стола. – Ему должно быть ясно заранее! Да ты что, не смекаешь, что ты у меня вот где? – Он разжал и снова сжал свой огромный кулак. – Да я могу с тебя живого кожу содрать и раздать своим парням на сувениры. Ты что, вообразил, что ты ровня мне?

– Ни в коем случае, – покачал головой Тибб. Он остался сидеть, только отодвинулся немного вместе с креслом, чтобы ручьи, стекавшие со стола, не попали на брюки и туфли. – Ни в коем случае, мистер Люц, – повторил он. – Честь была бы слишком велика. А по поводу моей кожи замечу только, что, хоть она и чёрная, вы не посмеете прикоснуться к ней. Да-да, Люц, и вы это превосходно знаете. Я для вас табу… Только этим могу объяснить ваш взрыв, хотя вы и силились тут изображать то джентльмена, то клоуна. Так что смиритесь и ответьте: что будет с УЛАКом после того, как передам его вам?

– Его надо будет перебросить к Вайсту, – проворчал Полшер, не глядя на Тибба. – Это придётся сделать кому-то из ваших… кто сможет. На УЛАКе полетит часть моих парней, кого я выделю. Ясно?

– Теперь да, – сказал Тибб. – Остаётся получить подтверждение вашей миссии, чем и позвольте нам заняться.

– Занимайтесь, – мрачно отрезал Полшер, – только поживее. Карлос и вы двое, – он повернулся к своей охране, – не отступать от него ни на шаг. Даже в сортире. А вы, Линстер, зарубите на своём чёрном носу: я не потерплю никаких трюков. В случае чего и ваше «табу» не поможет. К вечеру УЛАК должен быть тут.

– Исключено. – Тибб покачал головой. – УЛАК может подняться в воздух только ночью.

– Один раз слетает и днём.

– Вы хотите, чтобы его сфотографировали спутники’? И чтобы завтра об этом трубила пресса всего мира? Здесь, над Амазонкой, проходят трассы и американских, и советских спутников.

– О ваших «блюдцах» уже писали в газетах, и не раз.

– Ошибаетесь. О моих «блюдцах» не писал ещё никто и никогда.

– Ну ладно. Подожду до полуночи. Но ни минутой дольше. Это помещение я временно занимаю для себя и своих ребят. И чтобы никто из ваших тут близко не крутился. Ребята будут стрелять без предупреждения. А теперь давайте действуйте, да поживее.

Тибб медленно поднялся с кресла, соображая, что предпринять дальше. Троица у выхода дружно закинула автоматы за плечи, видимо, готовая следовать за ним по пятам В этот момент дверь, ведущая в холл, распахнулась и на пороге появился Цезарь.

– Вон отсюда, негодяй! – крикнул он, обращаясь к Пол-шеру. – Вон вместе с твоими подонками! «УЛАК должен быть тут!» А меня ты спросил?

Полшер в первый момент растерялся. Он попятился с такой миной, словно увидел привидение. Растерялся и Тибб, сразу же представив себе последствия необдуманного шага Цезаря.

– Вон, вон отсюда! – продолжал кричать Цезарь, наступая на Полшера.

Однако тот уже сообразил, что надо делать. Он громко расхохотался и ударил себя по ляжкам:

– Ну, нам везёт сегодня, парни. Взять этого придурка!

– Ошалели! – закричал Цезарь, пытаясь освободиться из цепких рук телохранителей Полшера. – Отпустите меня. Я Цезарь Фигуранкайн…

– Тебя-то нам и не хватало для полного счастья, – процедил сквозь зубы Полшер, подходя к нему вплотную. – Что за удача! Я ведь с тобой ещё не рассчитался за это. – Полшер провёл пальцем вдоль шрама, пересекавшего лицо. – Вот для начала получи задаток. – Он сильно и резко ударил Цезаря по лицу правой и затем левой рукой. Голова Цезаря мотнулась в одну, потом в другую сторону и бессильно упала на грудь. По его белой куртке потекли две красные струйки.

– Слабак, – презрительно бросил Полшер и отвернулся.

– Вы отдаёте отчёт в своих действиях? – спросил Тибб, подходя к Полшеру и глядя на него в упор. – Немедленно отпустите его. Это глава фирмы, служащим которой и вы являетесь. Вы только что утверждали, что ваша «миссия» согласована с ним. Ребята, отпустите его и приведите в чувство, – обратился Тибб к телохранителям Полшера. – Ваш шеф ошибся. Этот человек – хозяин всего, и… ваш тоже.

Карлос и его помощники неуверенно завертели головами, видимо ожидая подтверждения от Полшера.

– Пошёл ты знаешь куда! – крикнул Полшер, грубо отталкивая Тибба. – И не гляди на меня так, не гляди, говорю! Иначе, клянусь дьяволом, продырявлю твою чёрную шкуру вместе с твоим… табу…

Лицо его ещё больше побагровело, казалось, он сейчас задохнётся. Резким движением он расстегнул комбинезон, ворот рубахи и с трудом отвернулся, подставив голову под струю воздуха, которую бесшумно гнал ближайший вентилятор.

– Положите его на диван и облейте водой, – приказал он, не поворачивая головы. – И ни на шаг от него, Карлос… А теперь слушай меня, чёрная сволочь. Ты опасней, чем я думал… Слушай внимательно. Если до полуночи УЛАКа тут не будет, кожу я сдеру с него. Живьём сдеру. Понял?.. А теперь катись отсюда, чтобы я тебя близко не видел.

Тибб встретил машину Цвикка на полпути к Центральному аэродрому. Цвикк возвращался обратно вдвоём с шофером.

– Аэродром в руках людей Люца, – расстроенно сообщил Цвикк. – Дежурного диспетчера и троих служащих они взяли в качестве заложников. А пилота нашего самолёта убили. Я видел тело. Самолёт сюда привёл кто-то из них.

– Они захватили Цезаря и отель в посёлке, – сказал Тибб.

– Этого я больше всего боялся! – воскликнул Цвикк. – Ну и положение! Люц сейчас там?

– Там. Он требует У ЛАК в обмен на жизнь Цезаря.

– Может и обмануть. – Цвикк тяжело вздохнул. – Сколько людей высадилось в посёлке?

– Человек тридцать. Вооружены с головы до ног.

– И на аэродроме осталось не меньше двадцати. Значит, полсотни… Обвёл он меня вокруг пальца. – Цвикк сокрушённо покачал головой. – Хорош же я оказался… Видно, пора в отставку…

– Что будем делать? – спросил Тибб.

– Не знаю… Просто не знаю… Атаковать их мы не можем. Даже когда соберём всех наших.

– Нет, не можем, – согласился Тибб. – Попытаться предложить выкуп за Цезаря?

– Не возьмёт. Кто-то ведь платит ему за операцию, и немало… Главная ставка – УЛАК. Видимо, придётся соглашаться. Но беда в том, что и это может не спасти Цезаря…

– В нашем распоряжении около десяти часов, – медленно произнёс Тибб, как бы рассуждая вслух. – Это и мало, и много… Для УЛАКа – много…

– Хотите атаковать УЛАКом?

– Нет, это невозможно… Любая атака – конец для Цезаря. Надо попытаться иначе… Что известно о самолёте Цезаря?

Цвикк ударил себя по лбу:

– Вот напасть! Я же не спросил о самолёте, когда разговаривал с аэропортом в Манаусе. Вылет Люца перевернул мне мозги. Наверно, они прилетели и сидят там…

– Надо срочно связаться с Манаусом.

– Надо-то надо, но мы теперь не можем принять их самолет. Это «боинг». Он здесь садится только на Центральном. А там на середине взлётной полосы стоит самолёт, захваченный людьми Люца. Они его специально оставили в центре полосы…

– А Центральный космодром?

– Лучи космодрома коротки для «боинга».

– Хороший пилот мог бы посадить.

– У Цезаря пилот отличный, но риск очень велик. Очень…

– Придётся рисковать, Мигуэль. Для Цезаря сейчас единственный шанс в его людях!

– Значит, поехали в центр связи, – решил Цвикк. – Оттуда с аэродромом Манауса договориться проще всего.

В центре связи их ждала новая неожиданность: «боинг» Цезаря улетел из Манауса около четырех часов тому назад.

– Куда? – ахнул Цвикк.

– Собирались лететь в «гасиенду» сеньора Фигуранкай-на, – ответили из Манауса.

Под таким названием полигон фигурировал в официальных бразильских инстанциях.

– Где же они, в таком случае? – повторял Цвикк, вытирая обильно струящийся по лицу пот. – Давно должны были бы прилететь. Всего полчаса, как я уехал с Центрального аэродрома…

– Они могли догадаться, что аэродром захвачен, и теперь кружат над сельвой, отыскивая место для посадки, – предположил Тибб.

– А такого места в радиусе двух тысяч километров нет, – горестно заметил Цвикк. – Кроме того, тогда они запросили бы наш центр связи, а там о вылете «боинга» даже не знали. Ох, не случилось бы чего хуже…

– Я должен возможно скорее попасть в зону, – решил Тибб. – Оттуда попытаюсь что-то предпринять.

– Вызовешь УЛАК?

– Нет, полечу вертолётом.

– Что думаешь делать? – прищурился Цвикк.

– Ещё не решил. Во всех случаях, с наступлением темноты вернусь сюда на УЛАКе. Сядем тут – на вертолётной площадке центра связи. Смотрите, чтобы и её не заняли люди Люца.

– Здесь все приведено в боевую готовность, – сказал дежурный. – Посты хорошо вооружены и усилены. Включена сигнализация. Нет, сюда они не просочатся.

– А к тебе в зону? – Цвикк испытующе взглянул наТибба.

– Абсолютно исключено…

Тибб вышел, но тотчас вернулся. Подошёл к Цвикку и тихо сказал:

– Мигуэль, попробуйте связаться с Люцем. Добейтесь возможности поговорить по телефону с Цезарем. Мы должны убедиться…

– Само собой, – кивнул Цвикк. – Сделаю… Может, и сам съезжу… к Люцу. Есть о чём потолковать…

– Они вас задержат.

– Я им ни к чему… Нет, меня Люц задерживать не станет…

– Ну, делайте как знаете. До вечера!

Цвикк махнул рукой, и Тибб исчез.

Ошеломлённый встречей, Стив только отвечал на некончающиеся вопросы Инге. Он присел возле её столика и не отрывал взгляда от её осунувшегося, бледного лица с тёмными кругами у глаз, которые казались ещё больше на фоне почти прозрачной кожи лба и щёк. Его все сильнее захлёстывала 5 волна жалости и нежности к этой тоненькой светловолосой девочке, которая – он догадался сразу – оставалась в Лон– доне лишь в надежде на его, Стива, возвращение.

…Да, эти полтора года он был в непрерывных разъездах… Южная Америка, Юго-Восточная Азия, снова Южная Америка…

…Нет, в Лондон после того раза попал впервые…

…Его дела идут неплохо, но сейчас он занят иным…

…Чем именно?.. Длинная история… Потом он все расскажет… Стив попытался спросить сам, но она не позволяла, и пришлось отвечать дальше.

На её столике стояли только стакан с водой и тарелка с более чем скромным ужином. Стив протянул руку и осторожно прикрыл ладонью тоненькую, хрупкую кисть руки Инге.

– Подожди, девочка, ты не даёшь мне сказать ни слова. Я тоже хотел бы узнать кое-что, а времени у нас мало…

Она испугалась:

– Ты торопишься? Опять должен ехать куда-то?

Он прочитал в её широко раскрытых глазах ужас.

– Успокойся. Теперь не оставлю тебя надолго одну. Нет-нет, Инге. Но послушай, давай поужинаем по-настоящему? Пойдём куда-нибудь в хороший ресторан.

Она заколебалась:

– Может, лучше здесь? Я привыкла: тут неплохо… А на улице такая сырость и холод.

Она бросила быстрый взгляд на свои ноги, и Стив подумал, что её туфли совсем не по погоде.

– О’кей, дорогая. Я распоряжусь.

Он подозвал официанта. Несколько минут спустя их стол был уставлен закусками, салатами, тарелками и тарелочками и блюдами с дымящейся снедью.

Инге всплеснула руками:

– Неужели мы должны все это съесть?

– Во всяком случае, попробуем.

Она смущённо покачала светлой головкой:

– Знаешь, я уже давно… не видела на столе ничего такого.

– Догадываюсь, дорогая. С дядей Хоакином так ничего и не получилось?

– Понимаешь, нет… Спектакль не имел успеха. Хотя мои куклы… – Она вынуждена была замолчать, чтобы справиться с куском телятины.

– Не торопись… Позволь, положу тебе ещё филе… И спаржу…

– Спасибо, Стив… кажется, это слишком много…

Подошёл официант-малаец с подносом вин. Стив выбрал красное, распорядился подогреть и попросил принести бутылку шампанского.

– Что бы ты ещё хотела выпить, Инге?

– Чашечку кофе, а вообще, я готова сегодня пить всё, что ты скажешь… О мадонна, даже жарко стало. – Она расстегнула плащ.

– Может быть, снимешь его? – предложил Стив.

Она вдруг опять испугалась:

– Нет-нет. Не надо… Так лучше…

Он не стал настаивать.

Только за кофе, после настойчивых просьб Стива, Инге немного рассказала о себе.

Она давно без работы… Последний раз работала полгода назад официанткой в таком же кафе… Но недолго… Парни очень приставали. Пришлось одному дать по роже… Её уволили.

– Ты продолжаешь рисовать?

– Н-немного… Но, – она попыталась улыбнуться, – никто не покупает…

– Где же ты живёшь сейчас?

– О, сейчас ещё ничего. Устроилась… в одном отеле – для безработных девушек, но не за плату. Я там убираю по утрам. Совсем недалеко отсюда… Только там надо обязательно ходить на богослужения. Два раза в день, а по праздникам три раза… Ужасно нудно…

– Слушай, Инге, а этот твой друг, который полтора года назад был в Австралии? Что он?

– О, – она усмехнулась, – понимаешь, очень смешно получилось… Его там подцепила дочка какого-то фермера или что-то в этом роде. Он остался там и разводит овец. Кажется, устроился неплохо. Он писал мне… Предлагал даже… помочь, но я не ответила.

Стив бросил взгляд на часы. Было девять вечера. В его распоряжении оставалось всего три часа.

Она заметила его взгляд и снова встревожилась:

– Ты куда-то торопишься?

– И да, и нет. Но это неважно… Слушай, Инге, тебя ведь сейчас ничто не держит в Лондоне?

Она испытующе посмотрела на него, но не ответила.

– Я хочу предложить тебе работу… По твоей специальности… Но не здесь… Тебе придётся уехать.

– С тобой?

– Нет… То есть работать ты будешь у меня, но пока… Для начала тебе пришлось бы поехать в Гвадалахару… в Мексику…

– О Стив! Неужели это возможно?

– Хоть сейчас. Впрочем, сейчас в Англии бастуют служащие аэропортов. Значит, через несколько дней. Ты согласна?

– О Стив… я, – глаза её налились слезами, – я… Стив… Ой, прости меня.

Она разрыдалась.

– Ну успокойся, успокойся! Все будет хорошо… Вот, возьми мой платок. Ну же.

Продолжая всхлипывать, она взяла его платок, вытерла глаза и высморкалась.

– Ой, Стив, прости, кажется, я сделала не то, – она попыталась улыбнуться, – прости, я совсем растерялась…

– Пустяки… Выпей глоточек шампанского, – он снова наполнил фужеры. – Значит, решено. Для начала ты будешь получать ну, скажем, тысячу долларов в месяц. Тебя это устроит?

– Тысячу… долларов, – она поперхнулась шампанским и снова схватила его платок. – Но… это… невозможно, – прошептала она в промежутки между приступами кашля.

– Беда с тобой, Инге, – Стив поспешно вскочил, чтобы постучать ей между лопаток. И опять, уже в который раз, ощутил боль и острую жалость, потому что почувствовал, до чего она исхудала. – Просто беда, – повторил он. – Ну теперь лучше?.. Вот, выпей воды…

– Спасибо…

– Так ты согласна?

– О Стив, ты ещё спрашиваешь…

– Потом ты, конечно, станешь получать больше.

– О-о! Но смогу ли? Что надо будет делать?

– Сможешь… Ты будешь… главным экспертом по живописи и кое-каким предметам старины.

– Это просто как в сказке! Главным экспертом, Стив! – она звонко рассмеялась. – Бьюсь об заклад, речь идёт о краденых картинах и редкостях.

– Тс, тихо! Об этом нельзя кричать, тем более что ты не ошиблась… Получив твой подарок, я решил переквалифицироваться.

Она лукаво погрозила ему пальцем:

– Будто раньше ты этим не занимался.

– Конечно, нет. Могу поклясться.

– Клясться грешно. Нам твердят об этом два раза в день.

– А биться об заклад?

– Наверно, тоже нехорошо. Прости меня. Больше не буду так говорить.

– Принял к сведению. Слушай, Инге, у тебя сохранялся мой гвадалахарский адрес?

– Конечно. Я даже помню его наизусть.

– Очень хорошо. Как только откроются аэропорта, ты полетишь в Мехико и оттуда в Гвадалахару. Деньги на поездку я тебе, конечно, оставлю.

– Но, Стив…

– Не перебивай! Платит фирма, которая приняла тебя на работу с сегодняшнего дня. Фирма обязана покрыть все расходы по переезду своего сотрудника, тем более, – Стив поднял палец, – когда речь идёт о сотруднике столь ответственном. Я думаю, что на переезд в Гвадалахару тебе хватит, скажем, полугодового оклада в качестве единовременного пособия. Это составит шесть тысяч долларов. Мы сейчас разыщем с тобой моего секретаря – его зовут Тео. Ты запомни это имя – Тео Ионг Хаук, – он очень достойный человек. Запросто перерубает ствол бамбука ребром ладони. У него портфель. Мы возьмём у него эту сумму плюс твоё жалованье за месяц вперёд, а ещё деньги на авиабилет. Первого класса, конечно. Это составит, – Стив прикинул в уме, – это составит семь тысяч шестьсот пятьдесят долларов…

– О мадонна… то есть Стив! Что же это такое?

– Можешь ты помолчать немного? Не нужно никогда, перебивать шефа. Значит, семь тысяч шестьсот пятьдесят долларов. Ты получишь эти деньги, дашь ему расписку и начнёшь действовать. Паспорт у тебя в порядке?

– Да…

– Хорошо. Прилетев в Гвадалахару, ты найдёшь виллу «Флорес», адрес которой тебе известен. Это южная окраина города, вблизи Пласа-эл-Сол. Ты спросишь сеньору Мариану И отдашь ей эту записку, – Стив вырвал из блокнота лист бумаги и быстро набросал несколько строк. – Ты по-испански говоришь, Инге?

– Совсем немного.

– Тебе надо побыстрее овладеть испанским. Между прочим, в Мексике почти все умеют говорить по-испански.

– Я знаю…

– Поэтому займись испанским с завтрашнего дня. Сеньора Мариана все устроит. Жить ты будешь пока там, в этой вилле. Отдыхай, учи испанский… – Ему хотелось добавить «набирайся сил», но он не решался.

– А картины, Стив?

– Да, конечно. Ходи в музея. В Гвадалахаре и в Мехико прекрасные музеи.