Текст книги "Британия – Россия. 300 лет противостояния"

Глава 18. Англичане на Черном море

30 октября 1918 г. в Мудросе на борту английского броненосца «Агамемнон» была подписана капитуляция Турции. Формально она имела вид перемирия.

В первой статье предусматривалось открытие Черноморских проливов для Антанты. Суда Антанты могли свободно проходить в обе стороны и выходить в Черное море.

Из всех положений договора, умышленно сформулированных весьма расплывчато, наибольшую тревогу у турок вызывала статья 7, которая давала победителям право оккупировать «любые стратегически важные пункты в случае возникновения ситуаций, угрожающих безопасности союзников».

Согласно статье 15-й союзникам предоставлялось право занять Батум и Баку. Сразу же после подписания Мудросской капитуляции немцы срочно стали покидать Турцию. Так, например, германский сухопутный отяд, базировавшийся в Дарданеллах.

Сразу же после заключения Мудросского перемирия из состава флотов Антанты была сформирована так называемая Союзная эскадра Эгейского моря. В ее состав вошли: британская группа (2 линкора, 7 крейсеров, 7 мониторов, 6 эсминцев и 2 канонерки), французская (6 линкоров, 4 крейсера, 6 эсминцев и 2 канонерки), итальянская (4 линкора, 2 крейсера, 3 эсминца) и греческая (2 линкора, 1 крейсер, 2 эсминца). Итого 14 линкоров, 14 крейсеров, 11 канонерок и мониторов, 17 эсминцев, а также вспомогательные суда.

Любопытно, что уже на другой день после Мудросского перемирия газета «Таймс» заявила, что доступ в Черное море откроет, наконец, путь к широкой интервенции против Советской России: «Доступ в Проливы даст нам не только власть над Черным морем, но и наилучшую возможность оказывать влияние на русские дела. Пока Черное и Балтийское моря закрыты для нашего флота, наша морская мощь не может оказывать влияния на будущее России. Сибирь, Мурманск в лучшем случае неудобный черный ход. Но когда британский флот находится в Черном море, – открыта парадная дверь. Близкое господство союзников над Черным морем прозвучит похоронным звоном владычеству большевиков в России!»[158]158
  Цит. по: Шталь А.В. Малые войны 1920—1930-х годов. М.: АСТ; СПб.: Terra Fantfsticf, 2003. С. 23–24.


[Закрыть]

24 ноября в Севастополь пришел британский легкий крейсер «Кентербери», посланный на разведку. А на следующий день заявилась большая эскадра «тетушки Антанты». Как писал тот же Оболенский, ставший главой губернского земского собрания: «Солнце грело, как весной, зеленовато-синее море ласково шумело легким прибоем Приморского бульвара, с раннего утра наполнившегося густой толпой народа, с волнением ожидавшего приближения эскадры. Я тоже присоединился к этой толпе. Все напряженно смотрели в прозрачную синюю даль. Вдруг толпа заволновалась, кто-то из стоявших на скамейках крикнул – «вот они» и действительно, на горизонте показалась полоска дыма, потом другая, третья… Суда шли в кильватерной колонне. Дредноуты, крейсера, миноносцы… »[159]159
  Цит. по: Алтабаева Е.Б. Смутное время: Севастополь в 1917–1920 годах. Севастополь: Телескоп, 2004. С. 177–178.


[Закрыть]

Впереди шли британские дредноуты «Суперб» и «Темерер», за ними – французский дредноут Джастис («Justice») и итальянский «Леонардо да Винчи», крейсера «Галатея», «Агордат» и девять эсминцев.

«Толпа кричала «Ура!» и махала шапками. Наконец, свершилось то, чего мы ждали в течение четырех лет войны и двух лет разложения России»[160]160
  Там же. С. 178.


[Закрыть].

На берег были высажены шестьсот британских морских пехотинцев и 1600 сенегальцев из 75-го французского полка. Англичане строго потребовали, чтобы на всех судах в Севастополе были спущены Андреевские флаги и подняты английские. Однако другие союзники потребовали и свою долю в разделе германских и русских судов.

«Для русского офицерства приход союзников вместо ожидаемой радости, принес много огорчений. Они не учли того, что Россия была дорога Антанте, как сильный союзник, с потерей же силы – Россия потеряла для них всякое значение. В политическом положении союзники не могли разобраться (и сами русские офицеры в этом путались). Становятся понятными все огорчения офицеров группы «Андреевского флага», когда например, французы потребовали разоружения русских подводных лодок. Союзники желали обеспечить себя и только, и поэтому оставить лодки боеспособными было для них рискованно. Англичане так и сделали – они сразу увели суда в Измид – «подальше от греха» как говорится»[161]161
  Гражданская война. Боевые действия на морях, речных и озерных системах. Т. III. Юго-запад / Под ред. А.А. Соболева. Л., 1925. С. 25.


[Закрыть].

Союзники пришли не для участия в классовой борьбе, а за… «зипунами»! Да, да, они пришли грабить, а при хорошем раскладе и добиться иных политический целей. При этом на первом этапе их более заботили не большевики, а друзья-союзнички, как бы те не урвали более жирные куски. На Черном море англичане побаивались французов и итальянцев, на Дальнем Востоке американцы – японцев и т. д. Соответственно, интервенты во всех регионах пытаются балансировать между белыми армиями и самостийными правительствами.

«Тетушка Антанта» в ноябре – декабре 1918 г. высадила десанты не только в Крыму, но и в районах Одессы, Николаева, Херсона, а также в главных портах Кавказа. Основной контингент оккупантов составляли французы и греки. Наступать в глубь Украины союзники не имели ни сил, не желания.

В первые дни апреля 1919 г. 1-я Заднепровская Украинская советская дивизия прорвала оборону деникинцев на Перекопе и начала наступление в степном Крыму. 7 апреля созданное интервентами Краевое правительство бежало из Симферополя в Севастополь под защиту союзного флота.

11 апреля красные без боя заняли Евпаторию и Симферополь.

Из Симферополя один батальон красных двинулся через перевал на Алушту и Ялту, которые 13 апреля были взяты без боя.

Ну а 3-й Таврический полк и два батальона 4-го Заднепровского полка под командованием С.И. Петриковского (Петренко) двинулись на Севастополь.

Союзники могли передать корабли бывшего Черноморского флота Добровольческой армии, о чем их слезно просили русские морские офицеры. Но британское Адмиралтейство принципиально не желало видеть на Черном море русские боевые корабли ни под красными, ни под Андреевскими флагами.

Лучшие транспорты и вспомогательные суда Черноморского флота англичане поделили с французами. Самый сильный корабль Черноморского флота «Воля» и наиболее боеспособные эсминцы были уведены англичанами в турецкий порт Измид, где стали рядом с германским «Гебеном».

После оставления Севастополя белые остались в Крыму лишь на Керченском полуострове. Это отчасти объясняется тем, что корабли союзников поддерживали огнем белые части, занявшие оборону на Ак-Монайском перешейке шириной 22 км. 27 апреля к Керченскому перешейку подошел крейсер «Кагул», из-за недостатка кочегаров имевший 6-узловой ход.

К этому времени в Феодосийском заливе, примерно в двух милях от берега, вытянувшись в одну линию, стояли английские дредноуты «Айрон Дюк» и «Мальборо», одни гидрокрейсер (база гидросамолетов) «Эмпресс», греческий броненосец «Лемнос», несколько английских и два французских миноносца.

28 апреля по просьбе штаба сухопутного отряда дредноут «Айрон Дюк» под флагом командующего английским флотом адмирала Сеймура бомбардировал селение Владиславовка, где сосредоточились части красных. Через несколько дней по Владиславовке одним орудием стрелял «Кагул», а корректировалась стрельба с английского гидросамолета. Это были первые выстрелы деникинского флота по позициям красных.

Тут следует заметить, что и англичане, и белые уже к весне 1919 г. поняли значение мелководья в районе Крымского и Керченского перешейков. Весной 1919 г. британское Адмиралтейство направило на Черное море три монитора М-17, М-18 и М-29 полным водоизмещением 650 тонн, с осадкой 2 м и скоростью хода 9–11 узлов. Первые два монитора имели на вооружении по одной 234-мм, 76-мм и 57-мм пушки, а М-29 был вооружен двумя 152-мм и одной 57-мм пушками. Любопытно, что М-18 из Константинополя в Севастополь шел на буксире британского эсминца «Тобаго».

7–11 апреля монитор М-17 поддерживал огнем белых в Картинитском заливе (к западу от Перекопа), а к началу мая перешел в Арабатский залив Азовского моря. Там же находились мониторы М-18 и М-29, легкий крейсер «Калипсо», эсминец «Тобаго» и французский эсминец «Командант Борн». Все они вели обстрел Керченского перешейка со стороны Азовского моря, а также Геническа и других городов Приазовья, занятых красными.

С 1 по 4 мая 1919 г. красные вели отчаянные атаки позиций белых, особенно на берегу Азовского моря. Но, увы, и туда доставали 13,5-дюймовые (343-мм) снаряды британских дредноутов. Огонь корабельной артиллерии корректировался с привязанных аэростатов, поднятых над транспортами. Наступление красных 5 мая окончательно захлебнулось.

Так, только 25 мая линкор «Мальборо», обстреливая деревню Дальние Камыши, выпустил 70 – 343-мм снарядов и 300 – 152-мм.

В июне 1919 г. белые при поддержке британских кораблей высадили десант в Коктебеле. А части генерала Боровского прорвались через Акмонайские позиции.

Наступление на перешейке было поддержано артиллерийским огнем: со стороны Черного моря – дредноута «Мальборо» и других английский кораблей, со стороны Азовского моря – посыльного судна «Граф Игнатьев» и мониторов.

В ночь на 21 июня красные в панике оставили Севастополь и Симферополь и бежали к Перекопу. Уйти красным помог случай. 22 июня белая флотилия при поддержке британских кораблей попыталась высадить десант в Геническе – последнем порту Азовского моря, остававшемся у красных. Ночью с двух болиндеров, вооруженных 152-мм орудиями, под прикрытием канонерской лодки К-15 был высажен первый эшелон десанта. Транспорт «Перикл» со вторым эшелоном рано утром подошел к берегу под прикрытием двух английских эсминцев. Но тут из-за сильной пелены дождя выскочил красный бронепоезд, в упор расстрелял «Перикл» и огнем разогнал эсминцы. Высадившиеся десантники второго эшелона были захвачены в плен или уничтожены. Первый эшелон десанта белым пришлось забрать на суда. Таким образом, один бронепоезд красных сорвал высадку тактически важного десанта. Геническ был занят белыми лишь 6 июля, и то с суши.

К 24 июня 1919 г. белым удалось в основном подавить сопротивление красных в Крыму.

24 июня после небольшого боя белые заняли Симферополь. В столице Крыма началась резня.

Между тем в Англии 10 января 1919 г. пришло к власти коалиционное правительство, состоявшее из консерваторов и либералов. Премьер-министром стал Ллойд Джордж, военным министром – Уинстон Черчилль, а министром иностранных дел – лорд Керзон.

В том же месяце Англию сотрясли многочисленные стачки рабочих. В начале года по всей стране было создано общественное движение «Руки прочь от Советской России».

С лета 1919 г. войска Антанты не участвовали непосредственно в боях на юге России, за исключением нескольких сотен британских инструкторов, летчиков и танкистов.

В своих мемуарах генерал Деникин отмечал, что подвоз британского снабжения начался с февраля 1919 г. Это позволило улучшить санитарную часть Добрармии, но обмундирование и снаряжение «хотя и поступало в размерах больших, но далеко не удовлетворивших потребности фронтов». С марта по сентябрь 1919 г. ВСЮР получили от англичан 558 орудий, 12 танков, 1 685 522 снаряда и 160 млн ружейных патронов.

Например, к концу мая 1919 г. Вооруженные силы на Юге России получили из Великобритании 6 батарей 18-фунтовых полевых орудий и две батареи 45-линейных гаубиц, а в июле к уже имевшимся 12 танкам типа Мk-V и «Уиппет» добавились еще 74 аналогичных танка.

В октябре 1919 г. премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль под влиянием успехов войск генерала Деникина сообщил о решении правительства ассигновать 14,5 млн фунтов стерлингов на посылку вооружения. Всего в 1919 г. ВСЮР получили 198 тыс. винтовок, 6177 пулеметов, 50 млн патронов, 1121 орудие, более 1,9 млн снарядов, около 60 танков (типа Мk-V и «Медиум А») и 168 самолетов, 460 тыс. шинелей и 645 тыс. пар обуви.

Как видим, объем помощи был достаточно велик. Еще более важно было моральное значение поставок. Так, например, Красная армия вообще не имела танков и специальных противотанковых орудий, а красноармейцы не имели о танках никакого представления. Аналогично красные военлеты на старых изношенных аэропланах не могли перехватить новейшие британские бомбардировщики «Ариэт» и «Де Хэвилленд» из-за их большой скорости.

Первые английские танки – шесть Mk-V и шесть MK-A – прибыли в Новороссийск 22 марта 1919 г. прибыли на пароходе «Святой Михаил». Вместе с танками прибыли и английские инструкторы – всего 29 человек под командованием майора Е. Брука.

Для подготовки белогвардейских танковых экипажей на заводе «Саломас» в Екатеринодаре была организована «Школа английских танков» (в июне 1919 г. ее перевели в Таганрог).

Первое боевое применение британских танков состоялось 10 мая 1919 г. в Донбассе у городка Хорунск. Три танка Mk-V двинулись на окопы красных. Большевики бежали, и 3-я пехотная дивизия овладела станцией Хорунск. Повреждений танки не получили.

25 марта 1920 г. Красная армия вышла к пригородам Новороссийска. Части Добровольческой армии в панике бежали.

Командование английского и французского флота сделало все, чтобы спасти остатки деникинской армии.

В ночь на 26 марта в Новороссийске белые жгли склады, цистерны с нефтью и взрывали снаряды. Эвакуация велась под прикрытием второго батальона Королевских шотландских стрелков и эскадры союзников под командованием адмирала Сеймура, которая обстреливала горы, не давая красным приблизиться к городу.

В октябре в спасении Добровольческой армии принимали участие:

Англия: дредноут «Император Индии», крейсер «Калипсо», гидроавианосец «Пегас», пять эсминцев и два больших транспорта.

Франция: тяжелые крейсера «Вальдек Руссо» (14 тыс. т, 14 – 194/50-мм пушек), «Жюль Мишле» (13 тыс. т, 4 – 194/50-мм, 16 – 164/45-мм пушек), два эсминца и канонерская лодка.

США: крейсер «Галвестон» и эсминец.

Италия: крейсер «Этна» и транспорт.

Греция: эсминец «Иеракс».

Военных и беженцев вывозили в Крым, Константинополь, Лемнос, Принцевы острова, Сербию, Каир и Мальту. Причем в Крым было вывезено 35 тысяч офицеров, солдат и казаков.

В плен красным попали 22 тыс. человек, 13 броненосцев, 18 танков.

Без помощи союзников белым не удалось бы вывести и пятой части войск. Как видим, именно Антанта помешала красным поставить точку в Гражданской войне.

Прошло немногим более полугода, и тетушке Антанте пришлось спасать уже армию барона Врангеля, бежавшую из Керчи. Однако на сей раз обошлось без британского флота.

Глава 19. Как генерал Айронсайд стал бароном Архангельским

В 1918 г. исполнилось 100 лет, как британские войска в содружестве с другими армиями Антанты захватили Русский Север от Мурманска и до Таймыра. «Просвещенные мореплаватели» привезли много нового, неизвестного местным жителям. Среди этого были самые скоростные в мире бомбардировщики «Де-Хэвилленд», новейшие образцы удушающих и отравляющих авиабомб и артиллерийских снарядов, первые в мире магнитные морские мины и т. д.

Англичане впервые на русской земле устроили концентрационные лагеря на островах Мудьюг и в Йоканьге. Через английские тюрьмы и концлагеря на Севере прошли 52 тысячи человек, то есть 11 % населения Архангельской губернии. Кстати, сотни зэков англичане морем увезли в свой концлагерь «Уитли-Бэй».

Ну а как англичане оказались на Севере?

В ходе Первой мировой войны через Архангельск и Мурманск из Англии и Франции в Россию шел основной поток оружия и военных материалов. Однако царское правительство не сумело наладить нормальное функционирование железных дорог в военное время. Поэтому в районе портов скопилось огромное количество оружия, различной техники и продовольствия. Так, только в Архангельске было складировано 12 тыс. тонн боеприпасов, 200 тыс. тонн цветных металлов, огромное количество орудий, автомобилей, обмундирования и т. д.

Из-за действий германских подводных лодок и рейдеров странам Антанты еще до революции пришлось направить в Мурманск и Архангельск свои военные корабли.

С началом 1918 г. северные районы России оказались под угрозой нападения… белофиннов. 18 марта в поселке Ухта, занятом финскими войсками, собрался «Временный комитет по Восточной Карелии», принявший постановление о присоединении Восточной Карелии к Финляндии.

Целью финского вторжения в Карелию и на Кольский полуостров были не только территориальные приобретения, но и захват оружия, продовольствия и различного ценного оборудования, доставленного союзниками в 1915–1918 гг.

Мурманский Совет запросил Петроград, следует ли разрешить высадку союзников, сообщив при этом, что «представители дружественных держав, расположенных в Мурманске французской, американской и английской миссий, по-прежнему демонстрируют хорошее расположение к нам и готовы предоставить помощь, начиная с продуктовых поставок и вплоть до использования активной военной силы». Л.Д. Троцкий ответил: «Ваш долг – сделать все для защиты мурманской железнодорожной линии. Каждый, покинувший пост без борьбы, – предатель. Немцы наступают мелкими группировками. Сопротивление возможно и обязательно. Ничего не оставлять врагу. Все ценное должно быть эвакуировано, если это невозможно – уничтожено. Вы обязаны принять любую помощь от союзнических миссий». При этом Троцкий поставил условием любого сотрудничества с союзниками невмешательство во внутреннюю политику и взаимодействие с большевиками.

Таким образом, Мурманский Совет рабочих и солдатских депутатов не получил точных инструкций от Троцкого.

В свою очередь руководство сил Антанты признало Муромский и Архангельский Советы, то есть признало советскую власть законной властью.

В итоге 2 марта 1918 г. Мурманский Совет и англо-французское командование заключили словесное (!) соглашение, согласно которому оборона края ведется совместно Совдепом и союзным командованием.

Любопытно, что председателем Мурманского Совета был довольно любопытный персонаж – Алексей Михайлович Юрьев. Он учился в коммерческом училище, но курс не закончил. В 1908 г. эмигрировал в США. Проживал в Нью-Йорке, сотрудничал в меньшевистской, затем большевистской газете «Новый мир» вместе с Л.Д. Троцким. Член РСДРП(б) с 1917 г.

Понятно, что англичане не собирались дружить с большевиками. 1 августа 1918 г. британский десант после обстрела артиллерией и бомбардировок с воздуха захватил остров Мудьюг, береговые батареи которого прикрывали подходы к Архангельску.

Днем 2 августа в Архангельске началось антисоветское восстание. Так интервенты захватили Архангельск.

Ллойд Джордж по этому поводу писал: «Мы обращаемся с большевистским правительством так, словно оно не является правительством. При старом режиме мы бы не высадились в Мурманске и Владивостоке без разрешения царя. Мы действуем, как во времена Французской революции, – захватывая Тулон и прилегающие места одно за другим».

С другой стороны, высадка стран Антанты на севере России стала аргументом германского правительства для захвата территорий Советской России. В ответ на протест советского правительства по поводу нарушения Германией Брестского договора Мирбах 30 апреля ответил, что «германское вторжение прекратится, когда союзники оставят Мурманск и Архангельск».

Следует отметить, что антисоветский мятеж в Архангельске был подготовлен загодя британской разведкой. Его возглавил капитан 2-го ранга Георгий Ермолаевич Чаплин.

Уже 3 августа в Архангельске по указанию англичан было создано подобие гражданского управления – Верховное управление Северной области, где верховодили правые эсеры. Во главе «управления» встал 68-летний Николай Васильевич Чайковский. Он с 19 лет занимался революционной деятельностью, поначалу был народником, затем эсером, а к 1917 г. – «народным социалистом». Одновременно Чайковский был масоном высокого градуса и состоял в нескольких ложах. Кандидатура Чайковского весьма устраивала интервентов.

23 января 1919 г. дедушка Чайковский уехал в Париж представлять Россию на мирной конференции в Версале. На конференцию рвалось множество русских политиков, но никто из них допущен не был. Посему Чайковский предпочел больше не возвращаться в Россию, а занялся бурной деятельностью в русских масонских ложах «Астрея» и «Северное сияние». В 1924–1925 гг. он возглавлял ложу и капитул «Астрея», входил в состав руководства «Великой ложи Франции».

Осенью 1918 г. руководство интервентов осознало, что в Архангельске нужен не «зиц-председатель Фунт», а послушный воле союзников диктатор. Французский посол Нуланс и итальянский посол Торрети через бывшего министра Милюкова вышли на проживавшего в Париже 47-летнего генерал-лейтенанта Людвига (Евгения) Карловича Миллера.

И вот 1 января 1919 г. Миллер прибывает в Архангельск на ледоколе «Канада». Он сразу был введен в правительство Северной области «управляющим иностранными делами». 15 января Миллер становится генерал-губернатором Северной области. Таким образом, Миллер стал фактическим диктатором Северной области.

Итак, мы видим традиционную схему захвата власти англосаксами – поначалу сомнительный большевик Юрьев, затем «зиц-председатель Фунт», пардон, социалист Чайковский и, наконец, свирепая белая диктатура генерала Миллера.

Так было и в Сибири – от эсеровского правительства к диктатуре Колчака. Так было и в Закаспии – начали с эсеровского правительства рабочего Фунтикова и закончили графом Доррером.

Для обеспечения оперативного «внешнего управления» союзники установили в Мурманске и Архангельске сверхмощные (по тому времени) в 35 кВт радиостанции, обеспечивавшие круглосуточную связь с Лондоном и Парижем. Кроме того, радиосвязь поддерживали и с Колчаком, как напрямую с Омском, так и через трансляции на станциях в Диксоне и Дудинке.

30 апреля правительство Северной области признало верховную власть Колчака в качестве правителя России. Понятно, что это было простой формальностью – управлять из Омска севером России Колчак физически не мог.

А как относилось к интервентам местное население? Купечество и какая-то часть кулаков воспряли духом. Купцы и обыватели помогали англичанам увозить все подряд из Архангельска. Англичане вывезли почти все, что было доставлено из Европы в 1915–1916 гг. и, соответственно, оплачено русским золотом.

Англичане захватили весь торговый флот Северного Ледовитого океана, речные суда Северной Двины и Печоры. Через северные моря они организовали вывоз леса, пушнины и различных ископаемых из бассейнов рек Оби, Иртыша и Енисея. Речные суда выходили к устью и там перегружались.

Только в навигацию 1918 г. из Архангельска в Англию ушло 57 русских частных пароходов и четыре парусные шхуны, большинство из которых не вернулось.

Англичане только в 1919 г. вывезли с Русского Севера леса, марганцевой руды и т. п. на 4 млн фунтов стерлингов.

Учитывая малую заселенность Русского Севера, британцы, как опытные колонизаторы, действовали довольно грамотно. Они взяли под контроль железные дороги, ведущие из Архангельска и Мурманска, для чего построили 10 бронепоездов.

К началу навигации 1918 г. англичане сформировали на Северной Двине сравнительно мощную флотилию из судов специальной постройки. Осенью 1918 г. в состав союзной флотилии вошли четыре речные канонерские лодки: «Кокчафер» («Cockchafer»), «Сайкала» («Cicala»), «Крикет» («Cricket») и «Глоуорм» («Glowworm»), а также два монитора: М-23 и М-25В начале июня 1919 г. в союзной флотилии присоединились пришедшие из Англии мониторы «Хамбер» («Humber»), М-26, М-27, М-31 и М-33.

Как видим, англичане собрали на Северной Двине свои самые современные речные суда. Красные могли противопоставить британской флотилии лишь вооруженные буксиры и баржи, переоборудованные в плавучие батареи.

Кроме того, англичане и белогвардейцы создали военную флотилию из 8 мобилизованных судов на реке Печоре.

К началу 1919 г. английских войск в Архангельске и Мурманске насчитывалось 18 400 человек. Вместе с ними сражались 5100 американцев, 1800 французов, 1200 итальянцев и 1000 сербов.

В смешанных частях интервентов, как, например, в Британском легионе и в частях генерала Миллера, служило до 25 тыс. русских. Причем из нижних чинов практически никто не пошел туда по убеждениям. Тогда генерал Миллер объявил тотальную мобилизацию всех мужчин в возрасте от 20 до 45 лет.

Какую-то роль играли деньги – рядовой солдат получал 100 руб. в месяц, фельдфебель – 180 руб., матрос – 135 рублей. Кроме того, каждый нижний чин, имевший семью, дополнительно получал 100 рублей. С учетом тотальной нищеты местного населения это были хорошие деньги.

За неимением лучшего контингента белогвардейцы насильно мобилизовали в свою армию до 90 % пленных красноармейцев, то есть практически всех, кто не был расстрелян или отправлен в концлагерь.

Миллер издал указ, согласно которому крестьяне по первому требованию воинских начальников были обязаны отдавать своих лошадей или выполнять «гужевую повинность», то есть бесплатно перевозить грузы. Ну а под конец своего правления Миллер «наехал» на буржуазию и приказал сдать всю имеющуюся у граждан Архангельска иностранную валюту. Таким образом, Миллер делал все то, в чем позже белые будут упрекать большевиков, с той разницей, что он делал это не в интересах рабочих и крестьян, а исключительно в личных.

Ну а недовольных указами Миллера ждал военно-полевой суд. Четыре тысячи жителей Архангельской губернии были расстреляны интервентами и белогвардейцами. Понятно, что Миллера и его окружение ненавидела вся Северная область от беднейших крестьян до богатых купцов.

Исход войны на Севере решили политики на Даунинг-стрит, 10. Еще 10 января 1919 г. британский премьер Ллойд Джордж на совещании союзников в Париже заявил: «…положение в России очень скверное; неизвестно, кто берет верх, но надежда на то, что большевистское правительство падет, не оправдалась. Есть даже сообщение, что большевики теперь сильнее, чем когда бы то ни было, что их внутреннее положение сильно, что их влияние на народ теперь сильнее… Мысль о том, чтобы уничтожить большевизм военной силой – безумие… Военный поход против большевиков сделал бы Англию большевистской и принес бы Лондону Совет».

Первыми из Архангельска еще в июне 1919 г. начали эвакуироваться американцы и французы. Любопытно, что еще до начала эвакуации янки и французы выкопали гробы с останками своих военнослужащих и на телегах повезли в порт для отправки домой. Длинная процессия телег с гробами наводила ужас на архангельскую «интеллигенцию», быстро смекнувшую, чем дело кончится.

Однако англичане не стали вывозить останки своих солдат и офицеров. Видно, и об этом у них была договоренность с Москвой.

В конце концов красные узнали об уходе интервентов и 3 февраля 1920 г. перешли в генеральное наступление. Воинство Миллера сдавалось поротно, побатальонно и даже целыми полками. Так, в ночь на 8 февраля на сторону красных перешли 3-й и 6-й полки.

18 февраля остатки 4-го полка, Шенкурский батальон, Важский эскадрон, «волчья сотня», всего около 600 человек, бежали к станции Холмогорской. Утром 19 февраля эти остатки войск Двинского фронта погрузились в вагоны, и эшелон пошел к Архангельску. Но, не проехав и 20 верст, состав остановила восставшая команда бронепоезда «Адмирал Колчак».

Замечу, что бронепоезд был сильнейшим на всем Севере. Его вооружение составляли две 152-мм пушки Кане и одна 76-мм горная пушка, приспособленная для зенитной стрельбы. Самое забавное, что накануне в сводке командование белых характеризовало моряков «Колчака» наиболее надежным подразделением.

Командовавший остатками Двинского фронта генерал-майор Иродион Андреевич Данилов приказал своему воинству сдаться бронепоезду «Колчак». Замечу, что далее Данилов поступил на службу в РККА, а в 1922 г. драпанул к финнам.

К этому времени Миллеру и его окружению сразу стало ясно, что планировавшийся вывоз многотысячной армии и части населения на Мурман по заснеженному северному бездорожью неосуществим. Узнав о развале фронта, крестьяне массово отказывались давать подводы для перевозки чиновников и войск. На весь многотысячный Архангельск удалось набрать лишь несколько саней. Эвакуация по морю даже центральных учреждений штаба и правительства казалась практически невозможной, так как все ледокольные суда накануне вышли на Мурман. Получив приказ вернуться в Архангельск, 18 февраля в город смог прийти только ледокол «Козьма Минин».

Команды отряда белых ледокольных судов «Русанов», «Таймыр» и «Сибиряков», находясь в море, по радио узнали о наступлении большевиков и немедленно подняли красные флаги.

Между тем 19 февраля в городе Александровске (ныне Полярное) под руководством подпольной организации военные моряки и рабочие разгромили белогвардейский гарнизон и взяли власть в свои руки. 21 февраля восставшие захватили Мурманск. Только небольшой группе белогвардейцев и интервентов удалось бежать на малых пароходах «Строитель» и «Ломоносов». Одновременно белогвардейская власть была свергнута в Печенге и Кеми. Любопытно, что Красная армия пришла в Мурманск лишь 13 марта. Таким образом, краем три недели правил местный ревком.

Из восставшего Архангельска генералу Миллеру удалось увести только один ледокол «Минин». Несколько сот белогвардейцев ушли в Финляндию на лыжах. По пути, 21 февраля 1920 г. во льдах Белого моря состоялся уникальный в военно-морской истории бой белых ледоколов «Минин» и «Канада». Команда «Канады» к тому времени подняла красный флаг. После перестрелки на дистанции 4–5 км ледоколы разошлись.

Таким образом, Красной армии даже не пришлось освобождать Русский Север. К моменту ее прихода повсеместно развевались красные флаги – над воинскими частями и кораблями.

Тем не менее британские историки считают поход на Русский Север одним из самых блестящих успехов британского оружия. В принципе это верно. Во всяком случае, вывезенное из России имущество окупило все расходы по британской интервенции.

В заключение несколько слов о судьбе героев Северной эпопеи.

22 февраля ледокол «Минин» встретил пароходы «Ломоносов» и «Кильдин» с бежавшими из Мурманская белогвардейцами. Вся компания 26 февраля прибыла в норвежский порт Тромсе.

Ну а далее, как положено, суда «толкнули»: «Минин» стал французским минным заградителем «Кастор», «Ломоносов» стал британским торговым судном «Аптисса», ну а «Кильдин» за 100 тысяч крон отдали Бергенскому пароходному обществу.

Генерал Миллер в мае 1920 г. стал главноуполномоченным по военным и морским делам генерала Врангеля в… Париже. В Россию ему ехать уже не хотелось. В 1930 г. Миллер становится председателем военной организации белоэмигрантов РОВС.

22 сентября 1937 г. Миллера в Париже похищают агенты НКВД и на теплоходе «Мария Ульянова» доставляют в СССР. Военной коллегией Верховного суда СССР Миллер был приговорен к высшей мере наказания.

Мы забыли председателя Мурманского Совета Алексея Юрьева, пригласившего интервентов в Мурманск. 14 октября 1918 г. Мурманский краевой Совет был интервентами упразднен, а Юрьеву предложили должность заведующего продовольственным складом. Позже он стал переводчиком у Пирса, американского консула в Мурманске.