Текст книги "Швеция – от нейтралитета до НАТО"

Глава 27. Война в Финляндии

Формально повод для начала войны дали сами шведы. 1 (13) февраля 1808 г. шведский король Густав IV сообщил послу России в Стокгольме, что примирение между Швецией и Россией невозможно, пока Россия удерживает Восточную Финляндию, присоединенную к России по Абоскому договору 1743 г.

Спустя неделю Александр I ответил на вызов шведского короля объявлением войны.

Для ведения войны со Швецией была сформирована 24-тысячная армия, командование которой Александр вручил генералу от инфантерии графу Ф.Ф. Буксгевдену. Выделение столь малых сил объяснялось тем, что Россия продолжала вести войну с Турцией, а с другой стороны, основная часть русских войск располагалась в западных губерниях на случай новой войны с Наполеоном.

Шведские войска численностью 19 тысяч человек были разбросаны по всей Финляндии. Командовал ими генерал Клекнер.

9 февраля 1808 г. русская армия перешла границу Финляндии на реке Кюмень. В ночь с 15 на 16 февраля русские войска разбили отряд шведов под командованием Адлеркрейца у местечка Артчио. Когда русские войска выдвинулись на реку Борга, они получили известие о сборе шведских сил у Гельсингфорса. Но это оказалось дезинформацией, на самом деле шведы сосредоточились у Тавасгуса. Буксгевден сформировал отряд генерал-майора графа Орлова-Денисова в составе егерского и казачьего полков и одного эскадрона драгун для захвата Гельсингфорса. Отряд форсированным маршем двинулся к Гельсингфорсу, следуя где береговой дорогой, а где прямо по льду. 17 февраля при подходе к городу Орлов-Денисов встретил шведский отряд. После короткой стычки неприятель бежал. Русские взяли шесть полевых пушек и 134 человека пленных. 18 февраля в Гельсингфорс вступили основные силы русских во главе с генералом Буксгевденом. В городе было найдено 19 орудий, 20 тысяч ядер и 4 тысячи бомб.

28 февраля русские, несмотря на сильный мороз, заняли Таммерфорс.

Генерал Клекнер растерялся и потерял управление войсками, поэтому в конце февраля он был сменен генералом Морицем Клингспором. Но новый главнокомандующий оказался не лучше прежнего и 4 марта потерпел поражение у города Биернеборга. Таким образом, русские вышли на побережье Ботнического залива. Большая часть шведских войск отошла вдоль побережья на север к городу Улеаборгу.

10 марта бригада генерал-майора Шепелева без боя заняла город Або. И только после этого жители Российской империи узнали о войне со Швецией. В газетах было опубликовано сообщение: «От военного министра о действиях Финляндской армии под главным начальством генерала от инфантерии Буксгевдена».

Жители Петербурга извещались о том, что «Стокгольмский двор отказался соединиться с Россией и Данией, дабы закрыть Балтийское море Англии до совершения морского мира». В сообщении указывалось, что, истощив способы убеждения, русские перешли границу и вели успешные бои.

Заметим, что российским газетам того времени мог позавидовать и сам Геббельс. Так, 29 ноября 1805 г. «Петербургские ведомости» сообщили о подготовке к сражению под Аустерлицем. Затем две недели о войне не писали вообще ничего, а позже было сказано, что император Александр прибыл в Витебск по пути в Петербург. А об убийстве Павла I 11 марта 1801 г. русские газеты написали в… 1905 году!

Но 16 марта 1808 г. царь порадовал население и поставил все точки над «i» в Высочайшем манифесте (Декларации) о присоединении Финляндии. Поводом для издания манифеста послужил арест 20 февраля (3 марта) 1808 г. русского посла в Стокгольме Алопеуса и всех членов посольства. Как говорилось в Манифесте: «Явная преклонность короля шведского к державе нам неприязненной, новый союз с ней и, наконец, насильственный и неимоверный поступок с посланником нашим в Стокгольме учиненный… сделали войну неизбежной».

Присоединение Финляндии (шведской части) к России в Манифесте рассматривалось как репрессивный акт в ответ на невыполнение Швецией союзнических обязательств в отношении России по договору 1800 г. и её союз с врагом России – Англией.

В Манифесте говорилось, что «отныне часть Финляндии, известная под наименованием Шведской Финляндии (юго-западная часть), занятая русскими войсками, понесшими потери в людской силе и издержки материального порядка, признается областью, покоренной силой русского оружия, и навсегда присоединяется к Российской империи».

Любопытно, что сей Манифест (Декларация) не был подписан царем, как это было положено. «Властитель слабый и лукавый» и здесь остался верен себе.

Манифест (Декларация) был односторонним актом России. Его назначением было объявить Швеции и всему миру, что присоединение Финляндии к России предрешено независимо от дальнейшего хода военных действий.

Но вернёмся к боевым действиям в Финляндии. Небольшой отряд шведов покинул Або и укрылся на Аландских островах. За ним погнались казаки под началом майора Нейдгарда и батальон егерей под командованием полковника Вуича. 17 февраля Вуич вошел в город Аланд, захватил местные военные склады и уничтожил станцию оптического телеграфа, связывавшую острова со шведским берегом. Однако непосредственный начальник Вуича князь Багратион приказал ему очистить Аландские острова. Но, вернувшись, Вуич получил указание, шедшее из самого Петербурга, вновь занять острова. Для этого Вуичу выдали батальон 25-го егерского полка (тот самый, с которым он был в Аланде), 20 гусаров и 22 казака. 3 апреля Вуич занял остров Кумблинге в самой середине архипелага. Там он и остановился. С приближением весны главнокомандующий Буксгевден, сознавая опасность положения наших войск на Аландских островах, намеревался возвратить их обратно, тем более что само их пребывание там для задержания движения шведов по льду из Стокгольма к Або теряло значение с открытием навигации.

Но в это время пришло Высочайшее повеление направить через Аланд в Швецию корпус от 10 до 12 тысяч человек. Это распоряжение явилось развитием того плана, который состоял в направлении главного удара не в Финляндию, а в южную часть Швеции.

Как только начал сходить лед, шведские галеры с десантным отрядом подошли к острову Кумблинге. Шведский десант вместе с вооружёнными местными жителями атаковал отряд Вуича. Шведские галеры поддержали атаку огнём тяжёлых пушек. У Вуича же пушек не было вообще. После четырёхчасового боя русские сдались. В плен попало 20 офицеров и 490 нижних чинов.

Последствия захвата шведами Аландских островов не замедлили сказаться весной 1808 г. Архипелаг стал плацдармом для десантных операций и операционной базой шведского флота.

20 февраля две дивизии под командованием генерал-лейтенанта Н.М. Каменского[131]131
  Сына фельдмаршала М.Ф. Каменского (1738–1809 гг.).


[Закрыть] осадили Свеаборг – самую мощную шведскую крепость в Финляндии, которую шведы называли «Гибралтаром Севера». Гарнизон крепости насчитывал 7,5 тысяч человек при 200 орудиях. Запасы снарядов, пороха и продовольствия были рассчитаны на многомесячную осаду. 22 апреля, после 12-дневной бомбардировки, Свеаборг капитулировал. Но исход баталии был решен не сталью и свинцом, а золотом. Ибо по знаменитому афоризму римского полководца Суллы, «стены крепости, которые не могут преодолеть легионы, легко перепрыгивает осел, нагруженный золотом». Каменский просто подкупил коменданта Свеаборга вице-адмирала Карла Олофа Кронстедта.

По условиям капитуляции весь гарнизон был отпущен в Швецию под честное слово не брать в руки оружие до конца войны.

В Свеаборге русские захватили шведскую гребную флотилию в составе 100 судов. Среди них были гемамы «Гельгомар» (26 пушек), «Сторн-Биорн» (26 пушек); полугемама «Одуен»; турума «Ивар-Бенлос»; бриг «Комерстакс» (14 пушек); 6 шебек; 8 яхт; 25 канонерских лодок; 51 иол; 4 канонерских баркаса и одна «королевская баржа» (12-вёсельная).

Кроме того, с приближением русских в различных портах Финляндии сами шведы сожгли 70 гребных и парусных судов.

Густав IV решил начать наступление на датские войска в Норвегии. Поэтому шведам не удалось собрать значительных сил для операции в Финляндии. Тем не менее с началом навигации 1808 г. король решил провести две десантные операции. В первой полковник Бергенстроле должен был выйти на судах из шведского порта Умео и высадиться в Финляндии в районе города Васа. Во второй операции генерал-майор барон фон Фегезак должен был через Аландские острова дойти до Або и занять его.

8 июня 1808 г. отряд Фегезака численностью 4 тысячи человек при восьми пушках беспрепятственно высадился у местечка Лемо в 22 верстах от города Або. Далее десантный отряд двинулся пешим порядком к Або, но по пути был встречен батальном Либавского полка при одной пушке, под командованием полковника Вадковского.

Превосходящие силы шведов начали теснить солдат Вадковского, но вскоре ему на помощь пришла артиллерийская рота, несколько батальонов пехоты, эскадрон драгун и гусар. Шведы были вынуждены отступить к месту своей высадки у Лемо. Под прикрытием огня судовой артиллерии шведам удалось эвакуироваться. Посланные Буксгевденом к Лемо пятнадцать русских гребных канонерских лодок вовремя не успели подойти. Благодаря этому шведские суда ушли за острова Нагу и Корно.

Летом 1808 г. положение русских войск в центральной Финляндии осложнилось. 2 июля 6-тысячный отряд генерала Раевского, теснимый войсками генерала Клингспора и финскими партизанами, вынужден был отступить вначале к Сальми, а затем к местечку Алаво. 12 июля Раевский был заменен Н.М. Каменским, но и последнему тоже пришлось отступать до Таммерфорса.

20 августа корпус Каменского сразился с войсками Клингспора у деревни Куортане и одноименного озера. Шведы были разбиты и отступили к году Васа.

Вскоре Клинспор был вынужден оставить и Васу, и отошел на 45 верст севернее к деревне Оровайс. Там шведы закрепились и решили дать бой преследовавшему их корпусу Каменского.

Семь тысяч шведов заняли позицию за болотистой речкой. Правый фланг шведов упирался в Ботнический залив, где стояло несколько шведских гребных канонерских лодок. На левом фланге начинались обрывистые утесы, окаймленные дремучим лесом.

В 8 часов утра 21 августа авангард под командованием генерала Кульнева атаковал шведские позиции. Атака Кульнева была отбита, и шведы начали его преследование. Но подошедшие на помощь два пехотных полка генерала Демидова опрокинули неприятеля и отогнали его. В середине дня на поле боя прибыл и сам Каменский с батальоном егерей и двумя ротами пехоты. В 3 часа дня шведы вновь атаковали, но тут подошли войска генерала Ушакова (приблизительно два полка). В результате шведы были вновь отброшены на исходные позиции. К этому времени уже стемнело.

Ночью отряд Демидова пошел в обход через лес. Утром шведы увидели, что русские пытаются их окружить, и организованно отступили на север. Обе стороны потеряли почти по тысяче человек.

Ряд русских военных историков[132]132
  Ниве П.А., Михайловской-Данилевский и др.


[Закрыть] считают Оровайское сражение «выдающимся образцом русского военного искусства». На самом же деле Каменский разбросал свои силы перед сражением, а затем по частям вводил их в дело. Результатом стал не разгром противника, а вытеснение его с позиции.

3 сентября отряд генерала Лантингсгаузена численностью в 2600 человек высадился с гребных судов у деревни Варанняя в 70 верстах севернее Або. Десант прошел успешно, но на следующее утро у деревни Локколакса шведы наткнулись на отряд Багратиона и были вынуждены отступить.

Тем временем у деревни Гельсинге близ Або был высажен новый шведский десант под началом генерала Боне. Сам Густав IV на яхте «Амадна» сопровождал суда с десантом. 14 и 15 сентября пять тысяч шведов Боне преследовали небольшие русские силы. 16 сентября у местечка Химайса шведы были контратакованы основными силами Багратиона. Шведы были разбиты и стали отступать к Гельсинге. В этот момент эскадрон гродненских гусар под командованием майора Лидерса атаковал отступающих. Шведы обратились в бегство. Около тысячи шведских трупов остались на поле битвы. 15 офицеров, 350 нижних чинов и 5 пушек стали трофеями русских.

Русская артиллерия подожгла деревню Гельсинге. Пожар, раздувавшийся сильным ветром, стал угрожать шведским судам, стоявшим у берега. Поэтому они вынуждены были уйти до окончания полной эвакуации уцелевших десантников. Всё это происходило на глазах у Густава IV, наблюдавшего за сражением в подзорную трубу с борта яхты.

12 сентября генерал Клингспор предложил русскому главнокомандующему Буксгевдену перемирие. Через пять дней (17 сентября) на мызе Лахтая было заключено перемирие. Однако Александр I не признал его, а назвал «непростительной ошибкой».

Буксгевден получил Высочайшее повеление продолжать боевые действия и приказал корпусу генерал-майора Тучкова двинуться из Куопио к Иденсальми и атаковать 4-тысячный шведский отряд бригадира Сандельса.

Шведы заняли позицию между двумя озёрами, соединенными проливом. По ту сторону пролива были вырыты две линии окопов и установлены артиллерийские орудия.

К 15 октября Тучков подвел свой корпус к проливу. В составе корпуса было 8 пехотных батальонов, 5 эскадронов регулярной конницы и 300 казаков, всего около 5 тысяч человек. Шведы повредили мост через пролив. Но русские сапёры под картечным и ружейным огнём восстановили его. По мосту русская пехота форсировала пролив и овладела первой линией окопов. В этот момент Сандельс ввёл в дело резервы, и русские были отброшены за мост. В бою русские потеряли убитыми и пропавшими без вести 764 человека.

На следующий день шведы оставили свою хорошо укреплённую позицию и отошли на 20 вёрст к северу. Тучков же не решился преследовать противника и две недели стоял у моста, выставив на расстоянии пяти вёрст три сторожевые роты. Их-то и решил атаковать Сандельс. Ночью 30 октября шведский отряд внезапно атаковал русский авангард. Однако шведы были отбиты, потеряв убитыми и пленными 200 человек.

В начале ноября 1808 г. Буксгевден вновь вступил в переговоры со шведами. На сей раз он действовал осмотрительнее и заранее испросил в Петербурге разрешение на перемирие. Но подписать перемирие Буксгевдену не удалось – он получил Высочайший указ об увольнении от командования армией. Новым командующим был назначен генерал-лейтенант граф Н.М. Каменский. Он и подписал перемирие 7 (19) ноября 1808 г. в деревне Олькийоки. С 7 декабря 1808 г. вместо Каменского главнокомандующим стал Б.Ф. Кнорринг (1746–1825). 7 апреля 1809 г. Кнорринга уволили.

Перемирие было заключено на срок с 7 ноября по 7 декабря 1808 г. По условиям перемирия шведская армия очищала всю провинцию Эстерботтен (Эстерботнию) и отводила войска за реку Кеми, в 100 км к северу от города Улеаборг. Русские войска занимали город Улеаборг и выставляли пикеты и сторожевые посты по обе стороны реки Кеми, но не вторгались в Лапландию и не пытались достичь шведской территории у Торнео.

3 декабря 1808 г. перемирие было продлено до 6 (18) марта 1809 г.

Глава 28. Кампания 1808 г. на море

К началу войны Балтийский флот был серьёзно ослаблен посылкой лучших кораблей на Средиземное море. Так, в октябре 1804 г. туда ушла эскадра А.С. Грейга в составе двух кораблей и двух фрегатов, а сентябре 1805 г. на Средиземное море ушла эскадра Д.Н. Сенявина в составе пяти кораблей и одного фрегата. В августе 1806 г. с Балтики ушла эскадра Игнатова в составе пяти кораблей, одного фрегата и трёх малых судов. Кончилась средиземноморская авантюра Александра I весьма печально. В августе 1808 г. эскадра Сенявина (девять кораблей и один фрегат) была захвачена англичанами в Лиссабоне. В проливе Ла-Манш англичане захватили фрегат «Спешный» с грузом золота для Средиземноморской эскадры. Фрегат «Венус» был вынужден укрыться от англичан в Палермо и был сдан неаполитанскому королю. Остальные суда русского средиземноморского флота укрылись во французских портах (эскадра Барятинского – в Тулоне, а эскадра Салтыкова – в Триесте и Венеции). Корабли и суда были сданы на «хранение» французам, а команды сухим путем вернулись в Россию. В ходе этого «морского Аустерлица» русский флот потерял больше кораблей, чем за все войны XVIII и XIX веков вместе взятые.

Поэтому к началу 1808 г. на Балтике боеспособный корабельный флот состоял из 9 кораблей, 7 фрегатов и 25 малых судов, дислоцированных в Кронштадте и Ревеле. В составе гребного флота имелось около 150 судов, в числе которых было 20 галер (от 21 до 25 банок), 11 плавбатарей, а также иолы и канонерские лодки. Большая часть гребных судов (около 130) находилась в Петербурге, 10 судов – в Роченсальме и 20 – в Вильманстранде.

Военно-морские силы Швеции в 1807 г. состояли из Адмиралтейского (корабельного) флота и Армейского (шхерного) флота.

Адмиралтейский флот состоял из 12 кораблей, 10 фрегатов, 5 бригов, 3 катеров, нескольких транспортных судов и множества мелких судов. Личный состав Адмиралтейского флота насчитывал 9000 человек, в том числе 198 офицеров и 354 унтер-офицера. Главной и единственной базой Адмиралтейского флота был порт Карлскрона.

Армейский флот состоял из гребных судов, предназначенных для плавания в шхерах. На 1805 г. насчитывалось 27 галер, 135 канонерских лодок, 83 канонерских ялика, 11 более крупных судов («шхерных фрегатов») и других мелких судов. Личный состав Армейского флота насчитывал 5000 человек, в том числе 165 офицеров и 270 унтер-офицеров. Армейский флот делился на четыре эскадры и четыре эскадренных дивизиона, каждый из которых имел свое определенное место базирования. Главными базами для эскадр были Стокгольм и Свеаборг. Оперативными базами были Гётеборг, Або, Мальмё, Лайвонлинна (Варкусе) и Христина.

К началу войны суда Армейского флота располагались следующим образом.

135 канонерских лодок находились: в Стокгольме (32 лодки), в Свеаборге (25), в Гётеборге (12), в Або (38), в Мальмё (12), в Ландскроне (17) и в Лайвонлинне (8).

Из этих 135 канонерских лодок только 20 значительно отличались от остальных. Часть из них имела 12-фунтовые пушки вместо 24-фунтовых, а канонерки в Лайвонлинне имели всего по одной 18– или 12-фунтовой пушке и поэтому были ближе к канонерским яликам.

Канонерские ялики внешне и по внутреннему устройству были очень похожи друг на друга, но размеры их значительно различались. По штату малые ялики имели по одной 18-фунтовой пушке, а большие – по одной 24-фунтовой пушке. Вёсел было от 5 до 10 пар. В 1803 г. утвердили чертеж нового типа канонерского ялика, ничем не отличавшийся от типа мелких яликов, построенных в 1790 г. в Померании по чертежам Чэпмана, кроме 24 фунтового орудия вместо 18 фунтового. Команда канонерского ялика состояла из 19 человек.

К началу войны ялики находились в следующих портах: в Свеаборге (51), в Або (8), в Гётеборге (12), в Лайвонлинне (4) и в Христине (8).

Все 28 галер стояли в Стокгольме. Семь из них были захвачены в 1790 г. у русских и возраст их был неизвестен. Остальные галеры к началу 1808 г. были очень стары (58–59 лет), но не так уж плохи, и их вполне можно было отремонтировать. Галеры эти удалось сохранить благодаря тому, что хранились они в крытых сараях и почти никогда не спускались на воду. В последние годы перед войной галеры эти признали негодными для боевых действий и поэтому за ними не следили. Но они вполне могли использоваться как транспорты, причём не только в шхерах, но и в открытом море.

Вооружение галер состояло из двух 24-фунтовых пушек, установленных ближе к носу под «рамбаттом» (то есть под мостиком командира).

По штату команда галеры состояла из 293 человек, из которых 211 офицеров и солдат армии.

Кампанию 1808 г. на море русские открыли в начале апреля, когда корабельный и гребной флоты были ещё скованы льдом в Финском заливе. Высочайшим рескриптом от 20 марта 1808 г. контр-адмиралу Бодиско было предписано высадить десант на остров Готланд, дабы «лишить Англию возможности превратить его в базу для своего флота». Захват Готланда намечался как часть планируемого франко-датского десанта в южную Швецию (так и не состоявшегося).

В распоряжении контр-адмирала Бодиско не было ни одного военного судна, но он не растерялся, а зафрахтовал в Либаве и Виндаве несколько купеческих судов и посадил на них десантный отряд. В состав отряда вошли два батальона Копорского полка и батальон 20-го Терского полка (всего 1657 человек) при шести полевых пушках.

10 апреля суда Бодиско подошли с северо-запада к Готланду и скрытно высадили десант. Отряд Бодиско пешим порядком прошел 65 вёрст и без боя занял город Висба. Бодиско объявил себя губернатором острова и вступил в правление. В помощь Бодиско в Риге был сформирован ещё один отряд в составе двух рот пехоты и двух сотен казаков при 24 полевых пушках. Доставить его на Готланд должны были пять купеческих судов, выход которых был намечен на 8 мая.

Тем временем Густав IV, взбешенный захватом острова, приказал отправить туда эскадру адмирала Цедерстрема и выбить русских. В составе эскадры было пять кораблей и несколько мелких судов, на которые посадили двухтысячный десант.

Адмирал Цедерстрем послал два малых судна для производства демонстрационной высадки в гавани Слите на северо-восточном берегу острова. Туда Бодиско и двинул часть своих войск. Основная же часть шведов высадилась в бухте Сандвикен. К шведам присоединилось значительное число вооружённых жителей острова. В этой ситуации Бодиско решил сдаться и постарался выторговать у шведов наиболее благоприятные условия. Адмирал Цедерстрем был тоже настроен миролюбиво и согласился, чтобы русские сдали оружие и боеприпасы, а сами, взяв знамена, переправились в Россию. По прибытии на родину Бодиско был предан суду, выгнан со службы, лишен чинов и орденов и сослан в Вологду. Густав IV тоже был крайне недоволен поведением адмирала Цедерстрема.

Из шведских гребных судов, захваченных в Свеаборге, было сформировано два отряда (лейтенанта Мякинина и капитана Селиванова). Оба отряда шхерами прошли до Або и заняли фарватеры, ведущие к этому городу из Аландских и Ботнических шхер. Командование над отрядами судов принял на себя лично Буксгевден. Он приказал послать отряд Мякинина в составе двенадцати канонерских лодок и двух иолов к Юнгфрузунду.

Шведская гребная эскадра Гвельмшёрны в значительно превосходящих силах (около 60 судов разных типов) появилась около полудня 18 июня в виду наших судов, расположенных южнее Або, близ острова Гангё. Двигаясь под углом в 45 градусов по отношению к нашим войскам, авангардный эшелон шведов открыл огонь, но ответная стрельба нашей артиллерии была настолько успешна, что шведы вынуждены были отступить. Атака повторилась, но столь же неудачно, а к русским подоспели три судна, вернувшиеся из разведки. У шведов было разбито четыре судна, одно из которых приткнулось на мель около острова Гангё. Дувший навстречу противнику сильный ветер содействовал русским в этом бою.

К вечеру под прикрытием подоспевшего подкрепления из пятнадцати судов шведы отошли под защиту острова Крамне. Новая стоянка гребной флотилии была избрана в 8 верстах впереди Або, между островами Рунсало и Хирвисало.

20 июня гребной шведский флот (58 судов) подошел на три версты к нашей флотилии, но почему-то промедлил и не предпринял никаких действий до 22 июня. В этот день в 6 часов вечера к нашему авангарду приблизилось шесть канонерских лодок. Завязалась перестрелка, под прикрытием которой двинулась длинная линия остальных неприятельских судов. На левом крыле, сзади канонерских лодок, находились баржи с десантом. Русская флотилия из 26 судов построилась в одну линию между Рунсало и Хирвасало, выделив три канонерские лодки уступом вперёд для прикрытия своего левого фланга. Атака двенадцати шведских канонерок на этом фланге была отбита огнём наших стрелков с острова Рунсало. Неприятель, усилив огонь против русских флангов, обрушился на центр нашего расположения. Но передовая шведская галера, встреченная пятью русскими канонерками, была отбита. Та же участь постигла и следовавшие за ней в кильватере суда.

Наступила ночь, но шведы не прекращали своих атак и продолжали обстреливать нашу флотилию. Наконец они двинулись вперёд всем фронтом. Все русские гребные суда с громким «ура» ринулись навстречу шведам, осыпая их картечью. Не ожидая столь смелого контрудара, противник пришел в расстройство, и суда его стали поодиночке искать укрытия за островами. После преследования на протяжении не более версты наши суда возвратились на прежнее место.

В бою 22 июня потери русских составили 10 убитых и 15 раненых. Одиннадцать наших судов получили повреждение, но ни одно не вышло из строя. У шведов же было повреждено двадцать судов.

В конце июня в район Або прибыл отряд судов графа Гейдена. Гейден, узнав, что шведы заняли пролив Юнгфрузунд, решил обойти его, проведя свои суда узким проливом, отделяющим остров Кимито от материка. Пролив этот, в одном месте ещё при Петре I заваленный камнями, был непроходим для судов таких размеров, какие имела наша флотилия. Но Гейдену через два дня тяжёлой работы удалось очистить проход и провести свой отряд на настоящий фарватер по другую сторону Юнгфрузунда.

Утром 9 июля наша флотилия встретилась со шведскими канонерскими лодками. Начался бой, закончившийся поражением шведов, которые отступили к острову Сандо, где стоял их корабельный флот. В этом сражении Гейден был ранен, и его сменил капитан-лейтенант Додт.

Шведы, заняв сильную позицию на фарватере, снова заградили путь нашей флотилии. Но 20 июля Додт атаковал неприятеля и после жаркого боя одержал над ним полную победу: одна часть шведских судов для исправления повреждений отступила к Юнгфрузунду, другая – к острову Карпо, а наша флотилия благополучно прошла в Або.

С целью очистить от шведов пролив Юнгфрузунд, где в одном из узких проходов стояли два их корабля и два фрегата, капитан-лейтенант Новокшенов, находившийся с отрядом гребной флотилии у Дальсбрюка, в полутора верстах от шведских судов, 7 августа с шестью судами (три канонерские лодки и три иолы) подошел к неприятелю на такое близкое расстояние, что картечь шведских кораблей и фрегатов перелетала через наши лодки и иолы. Ограничившись на этот раз двухчасовой канонадой брандскугелями, Новокшенов на следующий день возобновил её, введя в дело весь отряд, за исключением двух гемамов, брига и двух небольших яхт, оставленных на прежней позиции у Дальсбюка. Но во время боя оставленные суда были неожиданно атакованы 20 неприятельскими канонерскими лодками и 25 вооружёнными баркасами с 600 человек десанта. Шведы напали так быстро и решительно, что менее чем через полчаса со всеми нашими судами свалились в абордаж. Отбиваясь с отчаянной храбростью и перейдя от картечного и ружейного огня к рукопашной свалке, наш небольшой отряд уже изнемогал в борьбе с сильнейшим неприятелем. Самый жестокий бой происходил на гемаме «Сторбиорн», бывшем под брейд-вымпелом: на нем убиты все начальствующие лица, то есть командир и два офицера, а из нижних чинов 80 человек убито и 100 ранено. Овладев гемамом, шведы обрубили его канат и повели на буксире. Но в это время Новокшенов, уже слышавший пальбу при начале сражения, пришел на выручку. Захваченный шведами гемам был отбит, три канонерские лодки и два баркаса потоплены со всеми людьми, и отступившие неприятельские суда спаслись только благодаря густому туману и наступившей темноте. Следствием этого боя было удаление шведов из Юнгфрузунда и вскоре открытие свободного прохода для русских судов на всем протяжении шхер от Выборга до Або.

18 августа 1808 г. другой отряд русской гребной флотилии из 24 судов под начальством капитана 1-го ранга Селиванова, обозревая шхеры у острова Судсало и захватив тут небольшое торговое судно с грузом соли, встретился с вдвое более сильным неприятельским отрядом, состоявшим из 45 канонерских лодок и 6 галер. Они приближались с попутным ветром к выходу из узкого пролива на пространный плес, на котором находились суда русской флотилии. Селиванов, не желая дать шведам возможность воспользоваться преимуществом своих сил на широком плесе, не дал выйти им из узкости. Немедленно наш слабый авангард, защищавший пролив, по которому приближался неприятель, был значительно усилен. А другие русские отряды судов заняли два прохода, через которые шведы пытались обойти фланги нашей линии.

Сражение продолжалось около восьми часов. Картечная стрельба велась на самом близком расстоянии. Несмотря на облака густого порохового дыма, относимые в сторону русских судов, и немедленную замену повреждённых неприятельских судов новыми, огонь русской артиллерии был так успешен, что шведы не могли прорваться на плес, и наступление ночи, почти прекратившей бой, заставило их остаться на прежнем месте.

В этом сражении у русских затонули две сильно повреждённые канонерские лодки, люди с которых были спасены, и убито 45 нижних чинов. Потери шведов были несравненно большими: они потеряли 10 канонерских лодок, 8 из которых затонули, а две были взорваны.

Капитан Селиванов отправил в Або на ремонт 17 канонерских лодок, получивших от 4 до 8 пробоин и едва державшихся на воде.

Гребной флот, находившийся тогда под главным начальством контр-адмирала Мясоедова, до поздней осени успешно охранял шхеры от высадки шведских десантов.

Шведский корабельный флот, вышедший в июле в море, состоял из 11 кораблей и 5 фрегатов, к которым присоединились два английских корабля из эскадры (16 кораблей и 20 других судов), прибывшей в Балтийское море. Кроме судов, отправленных к шведскому флоту, часть английской эскадры блокировала Зунд и Бельты, а другая – берега Дании, Пруссии, Померании и Рижский порт.

Русский корабельный флот, вышедший из Кронштадта 14 июля под начальством адмирала П.И. Ханыкова, состоял их 39 вымпелов (9 кораблей, 11 фрегатов, 4 корвета и 15 мелких судов). Инструкцией, данной Ханыкову, предписывалось: «стараться истребить шведские морские силы или овладеть ими, прежде соединения их с англичанами; очистить финляндские шхеры от неприятельских судов и содействовать сухопутным войскам недопущением высадки неприятельского десанта».

Выйдя 14 июля из Кронштадта, флот беспрепятственно дошел до Гангута, откуда несколько судов было отправлено в крейсерство. Ими были взяты пять шведских транспортов и конвоировавший их бриг. Из Гангута Ханыков перешел к Юнгфрузунду. Между тем к шведам присоединились два английских корабля, и соединенный неприятельский флот вышел из шхер. Тогда Ханыков, не считая возможным вступить с ними в бой в открытом море и вдали от своих гаваней, уклонился от принятия сражения и, преследуемый неприятелем, удалился со всем флотом в Балтийский порт.

74-пушечный корабль «Всеволод» имел повреждения и шел на буксире у фрегата «Поллукс». В шести милях от порта буксир лопнул, и «Всеволод» был вынужден стать на якорь. С других судов эскадры, уже вошедшей в порт, были высланы шлюпки и баркасы для буксировки «Всеволода».