Текст книги "Те, что живут рядом"

24. Долг платежом красен

Из-за ажурных парабол моста на Куломзино надвигалась огромная темно-сизая туча.

На ее фоне высоченный портовый кран казался хрупким белым кузнечиком. Солнце, сияющим кружком, размером с монету, зацепилось за непроглядный занавес тучи, и, прощаясь, протянуло вниз тонкие нити лучей. Мгновение – и светило исчезло. Без солнца мир стал грустным. Где-то словно заработал огромный кондиционер, и погнал на берег холодный воздух.

Участники воскресного обеда и, без того уже, не были расположены к веселью, а теперь и вовсе помрачнели.

В эти предгрозовые минуты сверху, с дороги, осторожно протискиваясь между поникших ивовых ветвей, скатились два черных внедорожника. Они остановились у песчаного края пляжа.

Двери машин распахнулись, как крылья у готовящихся взлететь майских жуков, и на берегу возникла темная человеческая группа. Увязая подошвами в речном песке, они двинулись к тем, кто сидел вокруг котелка с ухой.

В центре вышагивал невысокий, худощавый человек с узкими глазами, прикрытыми складчатыми монгольскими веками, – вожак. Сразу за ним – одетый в тяжелый двубортный пиджак квадратный адьютант. В руке он держал короткий десантный автомат.

Семеро сидевших на берегу – четверо мужчин и трое женщин поднялись и встали рядом с костром.

Приехавших тоже было семь.

Они молча стояли друг против друга.

Узкоглазый вожак обвел всех равнодушным взглядом и остановился на Лене Мизимовой.

– Отдай деньги, – тихо произнес он, тяжело глядя ей в переносицу.

Лена молчала, опустив глаза в песок.

– Деньги отдай. Пока прошу по-хорошему, – повторил вожак.

Лена по-прежнему не поднимала глаз.

– Эй, командир, скажи, что за деньги? Может быть, я отдам, – обозначил шаг вперед Полковник.

– А у тебя есть? – обратил свой подземный взгляд на Полковника вожак.

– Скажи сколько, может быть, и найду, – бодро отозвался Лев Александрович.

– Сто тысяч долларов, – без эмоций произнес монгололицый. – Ее мужик взял у нас сто тысяч за поставку эшелона авиационного бензина. Бензина нет.

– Алим, послушай, – подняла голову Лена, – ну, ты же знаешь, на заводе был взрыв. Колонна, на которой его перегоняли, взорвалась. Его просто не на чем делать… – Лена проникновенно посмотрела на восточноглазого вожака. – Ну, подожди еще немного! Переналадят на авиационное топливо вторую установку, и будет тебе через полмесяца, в крайнем случае, через месяц авиационный бензин… Разве Сергей вас когда-нибудь раньше подводил?

– Через полмесяца мне не нужно. Мне сейчас нужно, – бесцветным голосом произнес Алим. – Мужик твой обещал бензин. Бензина нет. Что ты мне про какие-то взрывы плетешь? Ничего не знаю, про ваши взрывы. Может быть, их и не было. Нет бензина, отдавай деньги!

– Ну, нет у меня никаких денег. Нет! Их же Сергей у тебя брал, а не я. Я в его дела не лезу! Никаких денег не видела! Не знаю, куда он их дел… Вы же знаете, в больнице он. В психушке. Ничего не помнит. Не знаю, я ни про какие деньги, хоть убейте! – крикнула Лена.

– А что ты кричишь? – совсем тихо, так, что приходилось напрягать слух, произнес вожак. – Ты не беспокойся так. Убьем. Только не с тебя, а с друзей твоих начнем. Вот с нее! – ткнул он пальцем в Ольгу Петровну. – А ты, пока мы их убивать будем, вспоминай! Времени у тебя – семь человек. Как убьем их всех, так и твое время кончится. И деньги тебе не нужны будут! Зачем они тебе там? – он поднял указательный палец вверх, в ставшее непроглядно-фиолетовым небо.

Квадратный адъютант поднял автомат.

Полковник с одной стороны и Мафусаил – с другой, шагнули вперед, закрывая собой Ольгу Петровну.

Адъютант монгологлазого вожака передернул затвор.

– Стойте! – вдруг услышали Полковник с Мафусаилом у себя за спиной. – Деньги у меня.

Это был голос доктора Искры Августовны Сониной.

Она подняла с песка свою белую кожаную сумку на длинном тонком ремешке, открыла ее и вынула оттуда обычный пластиковый пакет.

– Вот они.

Искра перевернула пакет и на песок выпали десять плотных пачек, перевязанных на крест узкой банковской лентой.

– Мне отдал их на хранение Сергей Мизимов перед тем, как с ним случился приступ, и скорая увезла его в больницу, – громко, но спокойно произнесла она и тихо добавила:

– Не надо никого убивать.

25. Схватка

– В расчете, начальник? – преувеличенно веселым голосом спросил Браткрайс.

Над желтым песком повисла тишина. Совсем не веселая. Как сплошная – от горизонта до горизонта – темно-сизая туча над их головами.

– Нет, не в расчете, – наконец, ответил монгологлазый. – Не в расчете. Так дела не делаются. За то время, что деньги пролежали, они уже дважды должны были обернуться. Люди рассчитывали. А они тут у вас без всякой пользы валялись. Обманули вы уважаемых людей. Кинули. Вот так. Я думаю, знаете, что за это бывает?

Вожак обвел взглядом всех, кто стоял перед ним у затухающего костра.

– Но мы не звери. Мы по справедливости живем… Получается, еще сто тысяч вы должны. Сто. Ну, пятьдесят тысяч я вам прощаю. А пятьдесят вы должны отдать. Собирайте, где хотите! Если очень постараетесь, найдете. Даю вам два дня. А что бы вы глупостей не наделали, мы вон ту красивую с собой заберем. Ну-ка, иди сюда! Не бойся, – поманил он пальцем Ольгу Петровну.

«Да, кажется, пора, – сказал себе Полковник. – Другого выхода не видно… Ну, а, если конец, так что ж… Как говорил майор Майстренко, все лучшее осталось позади, уже при рождении…»

Полковник прекратил дыхание, дождался, когда упругая волна устремилась к губам, чтобы их разжать. Но не позволил себе вздохнуть, а начал, как положено по системе «Парагранум», обратный отсчет, начиная с двадцати. На счет «ноль» он, сосредоточился на области сердца, закрыл на секунду глаза и произнес кодированную фразу: «……………… вверх!»

Полковник и Мафусаил по-прежнему стояли рядом, заслоняя своими телами Ольгу Петровну. Только сдвинулись плечами так, что между ними не протиснулся бы и воробей.

Но теперь Полковник чувствовал себя полностью готовым к бою. Система «Парагранум» была активизирована.

– А вот это зря, – с осознанием своей силы и безнаказанности, произнес вожак. – Все равно заберем! Давай, Гриб, – кивнул он квадратному адьютанту. – Сначала левого. Он давно заслужил.

Бандит повел дулом автомата в сторону Полковника.

Только Полковника на этом месте уже не было.

Он стоял за спиной автоматчика.

Хотя, как он там оказался, никто не успел заметить.

Лев Александрович на секунду мелькнул за спиной автоматчика и снова куда-то исчез. Какая-то невидимая сила вырвала автомат из рук бандита, и обезоруженный автоматчик с разбитым лицом упал на песок. Через мгновение, в результате какого-то родившегося в воздухе неясного движения, согнулся, хватая ртом воздух, и рухнул на песок монгололицый главарь.

Остальные бандиты не только не смогли что-либо предпринять, но даже понять, что происходит.

Между ними бушевал вихрь.

В этом бешеном движении воздуха на кратчайшие мгновения, как при неожиданной вспышки света в темноте, то в одном, то в другом месте возникало изображение Льва Александровича в странных позах.

Все было кончено ровно через одиннадцать секунд.

Оглушенные в кровавых пятнах бандиты были распластаны на песке. В стороне у деревьев, отброшенные невидимой силой, валялись среди сухих листьев десантный автомат, несколько пистолетов и охотничий нож.

Над неподвижными телами стоял Полковник.

Он стоял и прислушивался к себе.

Как будто все было нормально. Он задержал дыхание. Дождался, когда стало не хватать воздуха и начал обратный отсчет, начиная с двадцати. При счете ноль он сосредоточил внимание на области сердца и произнес кодовую фразу, предназначенную для вывода организма из состояния «быстрой жизни»: «……………. вниз!»

Мир вокруг него разом изменился.

Он перестал быть неподвижным. В него вернулись обычные звуки и голоса. Полковник снова оказался в нормальном времени. Он молча стоял, прислушиваясь к себе. Ничего страшного с ним не происходило. Ровным счетом ничего. Совершенно ничего. Абсолютно ничего.

Предупреждение о неминуемой смерти в случае несанкционированного применения системы «Парагранум», видимо, все-таки, было придуманной руководством спецслужбы страшилкой. Блефом.

Он облегченно вздохнул и огляделся.

И вдруг увидел, как со стороны шоссе к ним на берег спускается большая группа людей.

«Эх, что ж я поспешил-то из программы выходить!…» – успел подумать он, и в следующее мгновение у него в голове вспыхнул белый бесшумный взрыв.

Для него все кончилось.

… Полковник не знал, сколько времени он был без сознания.

Наверное, не много. Прямо над собой он увидел чье-то склонившееся темное лицо в странном для мужчины клетчатом платке. Он приподнялся, всматриваясь, и узнал это лицо.

На него озабоченно смотрел принц Абдаллах.

– Слава Аллаху! – на чистом русском языке с явным облегчением произнес принц. – Однако вы меня напугали… Что это было? Система «Парагранум»?

Полковник непроизвольно кивнул. И тут же понял, что совершил ошибку. Даже название системы «Парагранум» было абсолютно секретным. И подтверждать ее существование он ни в коем случае был не должен. Он списал это на ненормальное состояние сознания после срабатывания в мозгу защиты системы «Парагранум».

На своих висках он ощутил чьи-то руки. Он поднял взгляд. На его голове лежали ладони смуглого темноволосого человека в белой рубашке и галстуке. От этих ладоней в его голову вливался приятный холодок, словно бы, превращающий крутой кипяток, плещущийся в черепной коробке, в чистые четкие кристаллы.

– Ну, кодированная защита «Парагранума» против несанкционированного применения, это, конечно, серьезно, но, все-таки, не так уж и страшно… – с нотками радости в голосе, произнес Абдаллах. – Шаттар справится… Я, честно говоря, боялся, что не успею, и эти бизнесмены из Казахстана всадят вам пулю в голову, это куда как хуже… Тут бы и Шаттар мог не справиться. Слава Всевышнему, все обошлось!.. А, если б не обошлось, я бы вам, Мафусаил Нилович, не позавидовал. Нет, не позавидовал, – повернулся принц к стоящему рядом Браткрайсу.

На Мафусаила Ниловича жалко было смотреть. Он горестно вздыхал и не поднимал удрученных глаз.

Шаттар убрал свои ладони с висков Полковника.

Лев Александрович приподнялся на локтях и ощутил себя совсем здоровым.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Абдаллах, и в его тигриных глазах стояло искреннее беспокойство.

– Лучше, – осторожно оценил свое состояние Полковник. – Да, кажется, совершенно нормально… В сон только клонит… Но это после пребывания в «быстром времени» – обычная реакция.

– Хорошо. Это сейчас пройдет. Шаттар дал такую энергетическую подпитку, что через полчаса захотите тарелку борщеца навернуть… – арабский принц неожиданно подмигнул своим тигриным глазом.

Полковник огляделся.

Одетые в строгие костюмы, белые рубашки и галстуки помощники вели какие-то переговоры со стоящими недалеко взволнованными женщинами. Эдик и Никита Иванович помогали темноволосым охранникам стаскивать к окаймляющим пляж деревьям не подающие жизни тела бандитов. Браткрайс с виноватым видом стоял рядом и вздыхал.

– Ну, давайте знакомиться, господин румынский нефтяник из Плоешти, – произнес принц Абдаллах. – Знать бы мне тогда в Сане с кем пришлось встретиться!… Но тогда у вас гены еще молчали. Хотя… Что-то такое и тогда было… Только я не сумел понять.

Они стояли на песке друг против друга.

Высокие. Рукастые. Тигриноглазые.

– Ну, здравствуй, Мафусаил! – произнес Абдаллах, обращаясь к Льву Александровичу Садовскому. – Долго же я тебя искал!

26. Потомки Второй пары

Злая туча прошла.

Тонким веретеном она повисла где-то над горизонтом, на пути в Казахские степи. Солнце переместилось в другую половину неба и мягко светило на берег со стороны станции.

Женщины были отправлены домой. Охрана в отдалении застыла в разбивающих пространство секторах.

Уха на дне котелка превратилась в холодец.

Абдаллах отделил ложкой и вытащил из котелка трепещущий золотистый кусок желе с будто бы льдистой поверхностью и аккуратно, стараясь не задеть усы и бородку, засунул ложку себе в рот.

Они проговорили два часа.

Они, это:

Родившийся в испанской Гранаде в 1492 году, в год открытия Колумбом Америки, человек по имени Енох, известный последние 50 лет, как принц Абдаллах, Долгожитель.

Мафусаил Нилович Браткарайс – региональный представитель Долгожителей, обычный человек.

И полковник милиции Лев Александрович Садовский – до последнего времени обычный человек, а с этих минут, – полноправный член невидимой цивилизации Долгожителей.

Вот о чем они говорили.

Точнее, говорил принц Абдаллах.

После изгнания из Эдема, Адам с Евой и их потомки оказались на Земле, где уже давно жили и размножались потомки первой безымянной пары. Потомки двух пар смешались. Гены долгожительства, принесенные Адамом и Евой, рассеялись среди многочисленных потомков первой человеческой пары. Рассеялись, но не исчезли. Время от времени, очень редко, эти гены по неизвестной причине вдруг начинали пробуждаться. Они просыпались у вполне обычных до этого момента людей. Это случалось, когда человеку было примерно сорок – сорок пять лет. Иногда чуть раньше, иногда – чуть позже.

И тогда обычный человек медленно, но неотвратимо становился Долгожителем.

У человека, превратившегося в Долгожителя, по-другому начинали идти обменные процессы в организме, интенсивнее работать мозг, возникали телепатические способности. Теоретически, потомки двух первых пар за тысячелетия смешались настолько, что хромосомы Адама и Евы имелись в клетках едва ли не у каждого человека на земле. Но у одних они пробуждались и коренным образом преобразовывали организм. У других – нет.

Почему это происходило, не знали и сами Долгожители.

Их самонаблюдения как будто свидетельствовали о том, что гены «райской» пары пробуждались, когда человек в своем развитии подходил к ощущению своего единства с окружающим его миром. И начинал воспринимать Мир, как одно большое, живое, наделенное чувствами существо, а себя, – как его часть.

Но, строго говоря, что здесь было первичным, оставалось неясным. То ли появление нового мироощущения каким-то образом активизировало спящие до этого момента гены долгожительства, то ли, наоборот, само состояние гармонии с Миром было лишь следствием начавших пробуждаться «райских» генов.

Долгожители любили называть себя Мафусаилитами в честь деда Ноя – патриарха Мафусаила, прожившего, как говорит Библия, 969 лет, и вошедшего в историю в качестве символа долгожительства.

Мафусаилиты имели длительность жизни на порядок больше, чем у обычных людей. Сохраняя хорошую форму, они жили тысячу, а иногда и более, лет. Долгожители обладали большой физической силой, выносливостью, высоким интеллектуальным уровнем и особыми гипнотическими способностями. Это позволило Мафусаилитам около шести тысяч лет назад превратиться в элитарную, властвующую над остальным человечеством группу.

Только властвующую скрыто.

Обычные, маложивущие люди, даже не догадывались о существовании среди них особой группы существ, внешне выглядящих точно так же, как они сами. Но обладающих куда большей продолжительностью жизни и необычными, сверхнормальными способностями.

По утверждению Долгожителя Еноха, последние пятьдесят лет известного в мире, как принц Абдаллах, свою цель Долгожители видели в том, чтобы стимулировать движение человечества и, прежде всего, его научно-техническое развитие.

Они знали: рано или поздно, человечеству придется столкнуться с катаклизмами, которые готовит для Планеты Космос и недра собственной планеты. И Мафусаилиты всемерно подгоняли развитие науки, техники и производительных сил для того, чтобы человечество встретило неизбежные испытания во всеоружии и не погибло.

Задача эта была не из легких. Потомки Первой людской пары то и дело испытывали соблазн остановиться в своем развитии и погрузиться в сладкий сон привычного обыденного существования. Как это уже и было в течении пятидесяти тысяч лет, до того, как около десяти тысяч лет назад на Земле, в Междуречье Тигра и Евфрата, появилась изгнанная из рая супружеская пара – Адам и Ева.

Для решения задачи ускорения прогресса Долгожителям нередко приходилось занимать троны монархов, должности министров, маршалов и финансистов. Иногда они становились учеными и изобретателями. Иногда – художниками и писателями. Под именами, известными каждому образованному человеку, они время от времени появлялись на освещенной арене истории.

Потом, когда истекал срок жизни, положенный обычному человеку, Долгожители организовывали свою фиктивную смерть. Иногда просто загадочно исчезали. Иногда использовали ситуацию кораблекрушения, пожара или наводнения, когда исчезновение человека не вызывает особого удивления.

Если обстоятельства не позволяли этого сделать, например, невозможно бесследно исчезнуть королю или главе банкирского дома, Мафусаилиты хоронили вместо себя двойников. Случалось, когда свидетелей было немного, использовали свои гипнотические способности, заставляя окружающих верить, что они лежат в пустом гробу, тогда как на самом деле там никого не было.

Многие из тех, кого принято называть историческими или мифологическими личностями, на самом деле, являлись Мафусаилитами.

Например, для того, чтобы на полупустом Американском континенте могла возникнуть новая техническая цивилизация, где могли быть опробованы новые методики управления людьми, и научно-техническим прогрессом, Америку сначала нужно было отвоевать у коренных народов.

С этой целью, за сто лет до высадки испанских солдат во главе с Кортесом, Мафусаилит Саул в облике бога Кетцалькоатля внушил коренным американцам, что через сто весен он вернется. И будет голубоглаз, белолиц и рыжеволос, каким и был сам Саул. Естественно, именно так он и выглядел, когда через сто лет, уже под именем Эрнана Кортеса, высадился во главе отряда испанцев на побережье Америки.

Долгожитель Наполеон был поставлен во главе Франции, чтобы возглавить объективно идущий процесс превращения ее в сверхдержаву и завести его в тупик. Мафусаилиты считали, что возникновение державы, абсолютно доминирующей в Европе, может стать тормозом для дальнейшего исторического развития. Выход, придуманный мафусаилитами, состоял в том, чтобы, вопреки логике, бросить военные силы Франции в бессмысленный поход на Москву и уничтожить их в ледяных российских пространствах.

Внедрение Мафусаилитов в другие народы с целью продвижения их на необходимые ключевые посты было делом не таким уж простым.

Не случайно Наполеон по официальной легенде был не французом, а полубаском, полуитальянцем.

Дело в том, что внешность, мимика, особенности произношения любого Долгожителя за века существования становятся столь своеобразными, что могут вызвать удивление и даже подозрение, а тот ли это человек, за кого он себя выдает? В силу этого, приходится вводить Мафусаилита внутрь той или иной страны таким образом, чтобы эта, явно бросающаяся в глаза необычность, подсознательно списывалась окружающими его людьми на принадлежность к чужому народу.

Таким вот образом маленькое скрытое сообщество Долгожителей и направляло ход мировой Истории.

Крохотная семья потомков Второй, «райской» пары людей была почти всесильна. Она пользовалась благами, созданными трудом всей человеческой цивилизации. К ее услугам были любые достижения человеческого гения. Любые материальные ресурсы. По существу, в руках ее членов находилась власть над всем Миром.

Но имелась у Мафусаилитов одна проблема.

Одна. Но такая, что грозила самому существованию могущественного сообщества.

Это была проблема его пополнения.

Как ни долго жили Мафусаилиты, но умирали и они. Их место должны были занимать новые Долгожители. Но в семьях самих Мафусаилитов Долгожители не рождались. У детей Мафусаилитов адамовы гены не пробуждались никогда. Они появлялись только у обычных людей.

Мафусаилит мог родиться в любом месте земного шара. Причем сам он и не подозревал в кого незаметно для себя превратился. О существовании своих собратьев он, естественно, не знал, в лучшем случае, мог лишь о чем-то догадываться.

Поиск новых Мафусаилитов стал главной задачей сообщества Долгожителей. Ее выполнением занимались региональные представители Мафусаилитов, обычные люди, такие, как например, Мафусаил Нилович Браткрайс.

За тысячелетия наблюдений был установлен целый ряд особых скрытых признаков, характерных для человека, у которого начали пробуждаться «райские гены». Например, резкое уменьшение количества седых волос после сорока лет. Неожиданное почернение бровей. Необъяснимое улучшение памяти. Или изменение радужной оболочки глаз – она приобретала желтый, как у тигра, цвет.

Задачу поиска не осознающих себя Мафусаилитов несколько облегчало то, что гены «райской» пары всегда просыпались у человека, проживающего вблизи оживленной транспортной коммуникации, например, железной дороги или морского порта. Как правило, Мафусаилит рождался в местности, над которой периодически фиксировались серебристые облака. Существовало и еще много других, на первый взгляд, никак не связанных ни с самим Долгожителем, ни между собой признаков.

Высматривая все эти подсказывающие знаки, представители сообщества в регионах, настойчиво искали в огромном человеческом океане тех, кто мог оказаться пробуждающимся Мафусаилитом.

Но установить в точности, кем является заподозренный в пробуждении «райских» генов гражданин – обычным человеком или новым Мафусаилитом, мог только другой Долгожитель. Мафусаилиты чувствовали собрата телепатически. Но только находясь от человека в непосредственной близости – на расстоянии вытянутой руки.

Когда региональный представитель Мафусаилитов, проанализировав все признаки-подсказки, приходил к выводу, что, перед ним, возможно, новый Мафусаилит, он извещал об этом своих долгоживущих патронов.

И тогда для личной встречи с рассматриваемым кандидатом и прибывал один из Долгожителей.

В последние века максимально раннее выявление нового члена скрытой цивилизации становилось для Долгожителей все более и более важным. Дело в том, что сообщество Мафусаилитов в течение всей земной истории было совсем не большим. Общее количество одновременно живущих Долгожителей никогда не превышало трехсот человек. В последнее же время по неизвестным причинам наметилась грозная тенденция к уменьшению их численности.

Она наблюдалась уже третий век. Это приводило, пусть к медленному, но все же, вымиранию могущественного сообщества.

Долгожители считали, это объясняется не тем, что их вообще стало меньше рождаться, а тем, что их труднее обнаружить в сильно разросшемся за последние века человечестве.

Поиск новых Мафусаилитов превратился для крохотного народа в задачу первостепенной важности. В задачу номер один.

Каждый подтвердившийся случай рождения нового Мафусаилита стал самой желанной вестью в жизни невидимого сообщества. Его отмечали как великий праздник в недоступных для посторонних дворцах арабских шейхов и непроницаемых виллах британских лордов. Там, где и располагались основные места обитания цивилизации Долгожителей.

Обнаруженный новый Мафусаилит включался в общество Долгожителей и принимался за работу.

Двигать и направлять человеческую Историю.

Теперь это предстояло и ему, Льву Александровичу Садовскому.

Вот о чем рассказал Льву Александровичу человек, рожденный в Гранаде в 1492 году, в эпоху изгнания арабов из Испании и открытия Колумбом Американского континента, известный в мире последние пятьдесят лет, как наследный принц Абдаллах.

Небо над станцией запуталось в переплетении решетчатых ферм, растяжек и электрических проводов. Оно напоминало заполненное мачтами кораблей небо портового города. Мерещилось, – рядом лежит не желтая азиатская степь, а сверкающая и колеблющаяся морская поверхность. И круглосуточно шумящая станция казалась не сухопутным железнодорожным узлом, а океанским портом.

Местом, где у обрыва земли, начинается неизведанное. Еще не бывшее.

Другая жизнь.