Текст книги "Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945"

16 марта боевая активность 9-й гиад снизилась до 16 б/в (10 б/в на разведку, 6 – на охоту) за день.

В 16-м гиап в этот день случилось чрезвычайное проишествие: с боевого задания не возвратился командир авиаполка Герой Советского Союза гвардии капитан Бабак.

О том, как на самом деле проходил последний вылет Ивана Ильича Бабака, осталась информация в полковом архиве. Раскроем страницу этого тома, где читаем следующее:

«16.3.45 г. пара «Аэрокобр» ведущий гв. капитан БАБАК, ведомый гв. мл. лейтенант КОЗЛОВ вылетели на свободную охоту в район: ГЕРЛИЦ, БАУЦЕН, ЛОБАУ, ШЕНБЕРГ. По докладу ведомого – гв. капитан БАБАК штурмовал ж. д. эшелон в движении предположительно на перегоне Лаубан – Ленгенельс, точно установить, где проходила штурмовка и из какого района обстрелян огнем ЗА, ведомый доложить не мог, так как не вел общей ориентировки. Сам вышел на свой аэродром при помощи радиопеленгатора. Гв. капитан Бабак не возвратился с боевого задания.

Выводы: Все потери произошли по следующим причинам: а) …

г) точной причины потери командира полка Героя Советского Союза – гвардии капитана БАБАК установить не удалось. Из доклада летчика КОЗЛОВА можно предположить, что на самолете гв. капитана БАБАК в моторе произошел обрыв шатунов, вследствие чего появилась струя дыма, которая впоследствии должна была перейти в пламя. По-видимому – гвардии капитан БАБАК услышал тревожный сигнал от своего ведомого и лично обнаружил полосу дыма, немедленно покинул самолет. Считать, что самолет был подбит огнем ЗА, нет оснований, только потому, что на всем маршруте охотники обстрелу ЗА по докладу ведомого не подвергались».

16 марта в боевом донесении командиру 9-й гиад командир 16-го гиап (по фактической должности врид гвардии майор Федоров) за № 0157 доложил, что «в районе Лаубан был сбит зенитной артиллерией противника самолет «Аэрокобра» Н-1 № 28747 с мотором «Аллисон» Е-19 № 0455949, пилотируемый командиром авиаполка гвардии капитаном Бабак. Летчик в часть не возвратился».

В документах Центрального музея Вооруженных сил Российской Федерации в персональной карточке на Героя Советского Союза гвардии капитана Бабака Ивана Ильича читаем, что он «16.3.45 года попал в плен в районе Лаубан. Был освобожден американскими частями 24 апреля 1945 года».

Вот здесь кроется страшная двойная крамола: сначала Иван Бабак попал в фашистский плен, а не погиб или не застрелился, как подобает настоящему советскому командиру, при невозможности оказать вооруженное сопротивление немецким солдатам, потом освобожден не советскими бойцами, а союзниками-американцами, также военнослужащими, явно не коммунистического сословия.

В результате – сломанная военная судьба Ивана Ильича, к тому же он не стал дважды Героем Советского Союза, хотя, по воспоминаниям жены Александра Покрышкина – Марии Кузьминичны Покрышкиной, ее муж 14 марта 1945 года отправил наградной материал на присвоение этого высокого звания Герою Советского Союза Ивану Ильичу Бабаку в адрес командира 6-го гиап накануне его последнего боевого вылета.

Однако наградные документы, несмотря на боевой результат советского аса на начало марта 1945 года – 33 сбитых немецких самолетов, который давал на это полное право, «не сработали», и причина тому однозначная, невзирая ни на что, – фашистский плен!

В противовес этому утверждению можно привести пример с командиром эскадрильи братского 104-го иап гвардии капитаном Комельковым, который к 16 марта 1945 года имел на личном боевом счету 32 сбитых самолета противника, плюс – 7 в группе (итоговый результат за время войны – 33+7), но был отмечен первой Золотой Звездой Героя только в послепобедном Указе ПВС СССР от 26 июня 1945 года, хотя его наградной лист на получение этого высокого звания лежал «под сукном» в вышестоящих штабах с 19 августа 1944 года.

Еще круче закручен был сюжет с получением геройского звания командиром 104-го гиап гвардии подполковником Бобровым.

12 мая 1945 года командир 9-й гиад трижды Герой Советского Союза гвардии полковник Покрышкин подписал представление на присвоение этого высокого звания своему подчиненному. После него в мае подписал наградной материал и командир 6-го гиак, получивший звание Героя Советского Союза 29 мая 1945 года, Александр Васильевич Утин. Однако в высоких начальственных кабинетах наградные документы на получение г еройского звания Владимиром Бобровым, наверное, куда-то затерялись, так как 14 февраля 1947 года к этому вопросу возвратится новый командир 9-й гиад гвардии полковник Кутихин, которого поддержал и новый командующий 2-й ВА генералмайо р авиации Рубанов.

Боевой результат гвардии подполковника Боброва на май 1945 года, запротоколированный Александром Покрышкиным, – «…455 боевых вылетов, лично сбитые 27 и в группах 18 самолетов противника (в УПК полковника Боброва записаны следующие данные: «За период ВОВ совершил 451 боевой вылет, провел 112 воздушных боев, сбил лично 30 и в группе 20 самолетов противника». – Авт.), давал, несомненно, такую возможность. Однако ершистый характер Владимира Боброва, смелость не только в бою, но и в разговорах с вышестоящими командирами не всегда помогали ему в службе. Понюхавший пороха еще в 1938 году в боях за республиканскую Испанию, он мог выплеснуть «правдуматку» в лицо любому оппоненту, за что те ему, естественно, также «соломку мягко не стелили». А он и не прогибался под тяжестью житейских и служебных ситуаций, не только в годы боевых действий, но и в мирное время. Стоял на своем.

Через 18 лет после Победы, 18 мая 1963 года, по вопросу присвоения звания Героя Советского Союза полковнику запаса Боброву В.И. за подписью врио главнокомандующего ВВС генерал-полковника авиации Брайко Петра Игнатьевича (в годы войны – начальник штаба 2-й и 16-й ВА) в ЦК КПСС была доложена для рассмотрения и принятия решения соответствующая справка (содержание ее неизвестно).

14 января 1967 года главнокомандующий ВВС Главный маршал авиации Вершинин К.А. по ходатайству ГУК МО СССР рассмотрел представление на звание Герой Советского Союза на Владимира Ивановича Боброва, но не поддержал полученный наградной материал и от подписи представления отказался.

После многих попыток товарищей Владимира Боброва добиться реализации наградного листа «образца 1945 года», только в 1991 году заслуженная кровью в боях высокая награда нашла своего Героя. Указом Президента СССР Михаила Горбачева от 20 марта 1991 года № УП-1672 Владимиру Ивановичу Боброву «За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» было присвоено звание Героя Советского Союза (медаль «Золотая Звезда» № 11645), кстати последнему в СССР. Правда, он – один из когорты самых противоречивых и харизматичных летчиков-командиров эпохи Великой Отечественной войны – к этому времени уже ушел из жизни (28 февраля 1970 года Владимир Иванович Бобров умер. Похоронен в Харькове).

После окончания войны Иван Бабак еще несколько лет оставался в рядах ВВС КА кадровым военным, однако сотрудники Смерша, продолжая послевоенные проверки и разбирательства по поводу нахождения его несколько месяцев в немецком и американском плену, не давали возможности развиваться его военной карьере. А в 1949 году Героя Советского Союза гвардии капитана Бабака все же уволили из армии, и Иван Ильич вернулся к довоенной педагогической деятельности. Взялся он за работу в неперспективной запущенной поселковой школе, чтобы в конце концов вывести ее в передовые. Жил сначала в поселке Бельск Опошнянского района Полтавской области, а потом и в самом городе Полтава, по адресу: ул. Фрунзе, д. 141, кв. 52. Там же, на Полтавской земле, в 2001 году и был похоронен прославленный летчик-«покрышкинец».

Тут следует добавить, что Покрышкин представлял Бабака на должность командира 16-го гиап (штатная категория «полковник», оклад 2 тысячи рублей), когда тот был только старшим лейтенантом Военно-воздушных сил Красной армии (приказ 8-й ВА от 22.10.43 г. № 0108). В 100-м гиап, где тот служил до этого назначения, Бабак с конца июля 1944 года выполнял обязанности помощника командира полка, он же инспектор-летчик по технике пилотирования (штатная категория «майор», оклад 1700 рублей), вместо попавшего 17 июля в авиакатастрофу брата Бориса Глинки – дважды Героя Советского Союза гвардии майора Глинки Дмитрия Борисовича. Самолет Ли-2, на котором Дмитрий Глинка летел вместе с большой группой военнослужащих, по ошибке пилотов при следовании на аэродром Староконстантинов в условиях густого тумана, врезался в вершину горы возле города Кременец. Только два летчика полка, Вячеслав Антоньев и он, чудом спаслись, получив тяжелейшие травмы. У Дмитрия, например, было второе тяжелое сотрясение мозга за время войны. Дальше – Центральный авиационный госпиталь в Москве, реабилитация. Почему командир 100-го гиап не присвоил Бабаку звание хотя бы «капитан», что вполне логично, – совершенно непонятно. Он был одним из лидеров в авиаполку по числу сбитых немецких самолетов, уступая, конечно, Дмитрию Глинке. Но видно, давно не сбивавшему самолетов противника и редко просто поднимающемуся в воздух командиру 100-му гиап Герою Советского Союза гвардии подполковнику Лукьянову С.И. было мало этих аргументов для повышения Бабака в звании или же он ждал указаний от вышестоящего начальства. Командир авиадивизии, несомненно, знал положение дел с руководящим составом в подчиненных полках (командиры, их заместители, начальники штабов) и результативностью летчиков соединения – но также до февраля 1945 года смотрел на это дело сквозь пальцы.

Воинское звание капитан гвардии старшему лейтенанту Герою Советского Союза Бабаку было присвоено 14 февраля 1945 года приказом командующего 1-м Украинским фронтом № 081.

После освобождения из плена 24 апреля 1945 года у наших союзников Иван Бабак находился некоторое время, какое – пока не известно. Как позже напишут его фронтовые однополчане, фронтовая молва не донесла до покрышкинской авиадивизии весточку о том, где содержится бывший командир 16-го гиап. Только тогда, снова без указания месяца и числа, Покрышкин в своих воспоминаниях рассказывает о том, что он поехал и забрал Бабака с фильтрационного лагеря и привез в свой авиаполк.

«Радостным событием для меня в эти дни было появление в штабе давнего друга по учебе в авиашколе в Перми Кости Пильщикова. После дружеских объятий спросил у него:

– Костя, почему ты в американской форме?

– Лагерь военнопленных, где я был после того, как меня сбила в конце войны зенитка, захватили американцы. Переодели нас, группу летчиков, в свою форму и хотели принудительно отправить в Англию. Но мы сбежали и пробрались к нашим войскам.

Пильщиков сообщил, что ему известно о нахождении в одном из наших пересыльных лагерей в Чехословакии Ивана Бабака. Срочно провели поиск в лагерях. И однажды я привез изможденного, со следами ожогов Бабака в его родной полк. Много было радости у боевых друзей» (Покрышкин А.И. Познать себя в бою. М.: ДОСААФ, 1986).

Здесь необходимо отделить зерна от плевел; наверное, американцы передали советских военнопленных, освобожденных ими в процессе наступления на Берлин и Прагу, представителям 13-й А 1-го Украинского фронта. В документах уже 49-го армейского пересыльного пункта 13-й А за период с 19 января по 19 мая 1945 года, где и числился под № 597 военнопленный Иван Ильич Бабак, всего было зафиксировано 5027 бывших интернированных военнослужащих Красной армии. Так как записи в этом списке идут в нарастающем порядке, то можно сделать вывод, сколько военнослужащих, взятых в плен, было принято за каждый месяц зимы и весны последнего года войны, если Бабак в конце апреля 1945 года был только 597-м.

Покрышкин, зная мощь военно-бюрократической машины Красной армии, забрал Бабака, но, несомненно, им при этом были выполнены соответствующие правовые процедуры: выданы какие-то сопроводительные документы, расписки, а уж только тогда передали Бабака Александру Покрышкину.

Про перипетии дальнейшей борьбы его (Покрышкина), как командира авиадивизии, и самого Бабака с родным Смершем за восстановление своего командирского статуса мы не знаем практически ничего. Дело реабилитации Ивана Ильича усугубляло также то, что его, как оказалось впоследствии, живого и не сломленного фашистским пленом, приказом Главного управления кадров НКО СССР от 13 июля 1945 года исключили из списков военнослужащих Красной армии.

С 16 марта 1945 года к выполнению обязанностей командира 16-го гиап командиром 9-й гиад гвардии полковником Покрышкиным был допущен гвардии майор Аркадий Васильевич Федоров (1917 г. р., в РККА с 1938 года), который и командовал 16-м гиап вплоть до завершения Великой Отечественной войны. Что интересно, что в штатной должности заместителя командира 16-го гиап гвардии майор Федоров А.В. был утвержден приказом командующего ВВС КА от 09.03.45 г. № 075. Получается так, что, не прослужив и семи-восьми дней официальным заместителем командира 16-го гиап, в данном случае гвардии капитана Бабака, гвардии майору Федорову пришлось срочно принимать командование своим авиационным полком с приставкой «временно исполняющий обязанности», так как других кандидатов, готовых срочно заменить боевую потерю командира части, как в самом 16-м гиап, так и в авиадивизии, видимо, не нашлось.

Федоров считался «стариком» авиаполка, он, так же как и Речкалов и Покрышкин, воевал на летных должностях с первых дней войны, только начинал свой боевой путь в 131-м иап в Запорожье. К 17 сентября 1941 года командир части подполковник Гончаров в представлении на награждение младшего лейтенанта Федорова орденом Ленина отметил: «Участвуя в 12 воздушных боях, 20 раз летал на штурмовку вражеских войск, имеет 4 полета на разведку войск противника, 13 вылетов на сопровождение бомбардировщиков и 40 вылетов на патрулирование, перехват самолетов противника и другие вылеты». 5 ноября постановлением Военного совета Южного фронта № 014/н решение командира 131-го иап было утверждено.

В феврале 1942 года он прибыл в составе 3-й эскадрильи 131-й иап под руководством комэска старшего лейтенанта Анатолия Комосы в 16-й гиап, успешно в нем воевал, получил в 1944 году звание Героя Советского Союза. Он был не на отличном, но на вполне хорошем счету у нового комдива. Малая толика, что отделяла его от отличного результата, – благосклонность к нему, как к бывшему однополчанину по 131-му иап, бывшего командира 16-го гиап гвардии подполковника (батальонного комиссара) Исаева Николая Васильевича, недруга Александра Покрышкина по военному времени (судя по мемуарам последнего). Друг моего врага – не мой друг. Но Аркадий Федоров не увиливал от боевых вылетов, проявлял героизм и смелость в бою, в одном из них, будучи ведомым у Покрышкина, 16 апреля 1943 года в небе Кубани был сбит. Ему пришлось выпрыгивать с парашютом с горящей «Аэрокобры», но, благо, он остался жив. Прикрыли, кстати, его при спуске на парашюте летчики братского 45-го иап Павел Берстенев и Иван Кудря, за что он им был впоследствии очень благодарен. И только через два дня его привезли на самолете У-2 в расположение своего авиаполка. В результате этого чрезвычайного происшествия он на два месяца был выведен из боевого расчета авиаполка и находился в полковом лазарете на излечении.

Аркадий Федоров воевал с самого начала войны, был смелым и опытным истребителем, лоялен к Покрышкину (или наоборот), входил в когорту летчиков-асов 9-й гиад, и это в сумме, наверное, перевесило чашу весов при выборе достойного кандидата на внезапно открывшуюся должность командира авиаполка в его пользу.

При этом командование покрышкинской авиадивизии, несомненно, знало, что Аркадий Федоров результативностью с вечернего вылета 3 июня 1944 года не блещет. До конца войны он больше не одержит ни одной воздушной победы. За 1945 год, вплоть до Победы, им лично проведено всего 27 боевых вылетов с налетом 26 часов 40 минут, где он участвовал в двух воздушных боях, но без воздушных побед. Итог его боевой деятельности за годы войны – 18 лично сбитых самолетов противника и в группе – 4 самолета.

Приставку «временно исполняющий должность» гвардии майор Федоров А.В. сменит на полноценную должность командира 16-го гвардейского Сандомирского ордена Александра Невского истребительного авиационного полка только 22 июня 1946 года, в соответствии с приказом главнокомандующего ВВС № 0546. Только командиром 9-й гиад к тому времени, вместо убывшего на учебу в Военную академию имени Фрунзе гвардии полковника Покрышкина А.И., был уже другой человек – бывший командир 156-го (247-го иап) гиап (на октябрь 1945 года – заместитель командира 12-й гиад) Герой Советского Союза гвардии полковник Кутихин Яков Назарович.

В наградном листе на награждение командира 16-го гиап гвардии майора Федорова А.В. орденом Красного Знамени лично гвардии полковник Покрышкин, как командир 9-й гиад, подпишется 2 мая 1945 года под такими словами:

«За период командования полком с 15.3.45 г. по 1.5.45 г. в период прорыва сильно укрепленной и глубокоэшелонированной обороны противника на р. Нэйсе, а также в наступательных боях за овладение г. Берлином полк произвел 891 боевых вылетов, из них… на прикрытие своих аэродромов 49.

За этот период летчиками полка произведено 14 воздушных боев, в которых участвовало 82 самолета «Аэрокобра». В результате сбито 27 самолетов противника, из них 24 – ФВ-190, 2 – Ме-109 и 1 ФВ-190 посажен на фюзеляж на автостраде (четверка гвардии старшего лейтенанта В. Бондаренко, 16 апреля 1945 года. – Авт.), летчик с которого пленен наземными войсками.

Свои потери самолетов: сбито в воздушном бою – 3, ЗА противника – 1, потерь летного состава не было.

Работая командиром полка, товарищ ФЕДОРОВ правильно и умело организовал боевую работу полка…»

Возвращаясь к событиям марта 1945 года, отмечаем, что последующие три дня (17, 18 и 19 марта) из-за плохих метеоусловий ни один истребитель не поднялся в воздух с аэродромов покрышкинской авиадивизии.

За 20 марта 16-й гиап выполнил 2 боевых с/в на разведку войск противника в район Левенберг – Шрайнерау – Яновиц– Хенерсдорф, 2 – в район Лаубан – Фридланд – Зайфредорф– Мерцдорф и 6 летчиков авиаполка Аркадия Федорова летали на свободную охоту в район Грайфенберг – Фридланд – Гиршберг.

В период 18.00–18.50 пара (ведущий – гвардии лейтенант Никитин) вылетела на охоту с боевой задачей – уничтожение паровозов противника на железнодорожном перегоне Грай фенберг – Гиршберг. Линию фронта наши истребители прошли на высоте 2000 м. Непосредственно на железнодорожной станции Грайфенберг они обнаружили 3 воинских эшелона, по 15–20 вагонов в каждом. Попытка атаковать их была отбита сильным огнем немецкой ЗА и МЗА. Продолжив полет, пара Никитина на ж/д станции Нидер – Рабисхау также обнаружила до 100 вагонов в трех эшелонах, без паровозов. Наши «Аэрокобры», спикировав под углом 15–20 градусов, атаковали обнаруженные цели, открыв огонь с дистанции 100–150 м. На перегоне Нидер – Раб исхау – Кунцендорф лично Никитин атаковал и вывел из строя немецкий электровоз. На обратном пути наша пара в районе Лаубана была обстреляна зенитной артиллерией противника, но смогла выйти из-под вражеского огня и благополучно совершить посадку на своем аэродроме.

В этот день была разбита одна «Аэрокобра». При возвращении с боевого задания командир звена гвардии лейтенант Петр Табаченко, из-за своей невнимательности, посадку своей «Аэрокобры» произвел на фюзеляж. Оказалось, что он забыл выпустить вторично шасси при планировании на глиссаде.

Летчики 9-й гиад за этот день выполнили 27 б/в, из них: 10 – на разведку, 14 – на охоту, 3 – на прикрытие наземных войск. Из-за отказа матчасти и плохих метеоусловий 4 с/в не были засчитаны в боевую работу «покрышкинцев».

За пять последующих дней боевое напряжение возросло не намного больше, за это время 16-й гиап выполнил 29 боевых с/в на прикрытие наземных войск, 14 – на разведку, 4 – на свободную охоту.

21 марта стал знаменательным днем в истории 9-й гиад. В этот день в районе базирования 9-й гиад прошел воздушный бой пары 104-го гиап, дежурившей в готовности № 1 на аэродроме и поднятой в воздух по тревоге с КП авиаполка Владимира Боброва, с четверкой ФВ-190. Одного из «Фокке-Вульфов» сбил гвардии капитан Луканцев Алексей, второго – молодой летчик гвардии младший лейтенант Гольберг (по другим источникам, например сайт МО РФ «Подвиг народа», – Гольдберг. – Авт.). Немецкий летчик, сбитый Гольдбергом, спасся на парашюте и был пленен наземными войсками. Знаменательным этот день стал не потому, что четко сработала дежурная пара «Аэрокобр», что был проведен успешный воздушный бой в черте аэродрома, что наши истребители сбили несколько вражеских самолетов. Таких эпизодов было немало на фронте, в боевых буднях многих авиационных частей и подразделений.

Знаменитым этот маленький эпизод фронтовой жизни покрышкинской авиадивизии стал потому, что на глаза всему личному составу авиагарнизона был представлен вражеский летчик, который вот только недавно пытался бомбить расположения наших войск. Его самолет сбили, а самого – обезоружили и пленили. Это была безоговорочная победа советского летчика-истребителя, его смелости и боевого мастерства.

Кинооператоры Главного политуправления Красной армии, находившиеся в это время в расположении покрышкинского авиасоединения, сняли на киноленту эффектные кадры встречи прямо на взлетной полосе нашего аэродрома сбитого военнопленного фашистского аса и командира 9-й гиад трижды Героя Советского Союза гвардии полковника Покрышкина (правда, Звезды Героя у Александра Ивановича были под летной курткой), в сопровождении своих однополчан.

Позже этот видеоматериал был вмонтирован отдельным сюжетом в 9-ю серию документальной 20-серийной киноэпопеи «Великая Отечественная» – «Неизвестная война» производство: CCCР (Совинфильм совместно с ЦСДФ, «Эйр Тайм Интернешнл», 1978).

Диктор (с американской стороны ведущий – Берт Ланкастер. Голос за кадром – Василий Лановой. – Авт.) не назвал имени нашего юного летчика, младшего лейтенанта: «Первое задание. Первый сбитый самолет. Момент славы для 19-летнего юноши».

Понятно почему. Еврейские корни летчика Гольдберга были основной причиной этого, хотя в документах штаба 104-го гиап он числился по национальности как русский. Но…

После «гостеприимного» разговора Александра Покрышкина со своим визави начальник штаба 9-й гиад гвардии полковник Абрамович с помощью военного переводчика Суслика провел допрос сбитого Гольдбергом Бруно Ворма, стенограмма которого приводится ниже.

«Протокол допроса военнопленного немецкого летчика лейтенанта БРУНО ВОРМ с самолета ФВ-190 А-8, принадлежащего 8 отряду 2 группы 26 ИЭ с аэродрома Гроссенхайн.

Рождения 1919 г., г. Берлин, происхождение – сын бакалейного торговца, образование – общее среднее, в армии по призыву с 1940 г., окончил годичную летную школу № 12 в г. Берлин в 1941 г.

Обстоятельства.

В 13.00 21.3.45 г. вылетел с аэродрома подскока КАМЕНЦ (30 км северо-западнее Дрезден) парой на «охоту» до рубежа р. Одер. В районе аэродрома Аслау был атакован парой Р-39 104 гв. иап 9 гв. иад и был сбит. Летчик выпрыгнул с парашютом и приземлился в 3 км восточнее Альтенлом, где был пленен бойцами 3 гв. ТА.

Пленный показал:

Все части 26 ИЭ базируются на аэродроме Гроссенхайн. Эскадра состоит из 4-х групп, в каждой группе по 4 отряда. Эскадра вооружена самолетами ФВ-190—А-8 – командир эскадры майор Байклон (истребительная эскадра JG26 «Шлагетер» (Jagdgeschwader 26 «Schlageter») – командир эскадры в период 28.01.– 07.05.45 г. майор Франц Гетц. – Авт.), командир 2 группы – капитан Эльстерман (группа (Gruppe) II./JG26 – командир группы гаупман Пауль Шаудер (23.02–01.05.45 г. – Авт.), командир 8 отряда – капитан Труст.

Эскадра прибыла с Западно-Европейского фронта в конце февраля месяца из района г. Рейн.

На 21.3.45 г. 26 ИЭ каждый отряд 2 группы имеет по 6 самолетов ФВ-190 А-8, вооружение которого состоит из 4 пушек ММ-109 и двух пулеметов МК-181. Максимальная скорость истребителя ФВ-190 А-8 у земли до 500 км/ч, при максимальной скорости истребитель ФВ-190 набирает высоту горкой до 1000 м.

26 ИЭ насчитывает всего до 126 самолетов, вторая группа с 1 по 21.3.45 г. 6 летчиков, не считая пленного. Части 26 ИЭ в основном выполняют задачу свободной «охоты».

На аэродроме Гроссенхайн, кроме 26 ИЭ, базируются другие части, но номера их пленный не знает, всего на этом аэродроме на 21.3.45 г. базировалось до 150 истребителей типа ФВ-190, которые при вылете на боевые задания как вариант используют аэродром подскока Каменц.

Военнопленный имеет 62 б/в на самолете ФВ-190 А-8, из них 57 произвел на Западно-Европейском фронте и 5 – на советскогерманском. Лично сбил 10 самолетов: 4 «Боинг-17» и 6 «Либерейтет». Имеет награды: железный крест 1 и 2 степени и медаль «За действия в зимних условиях на советском фронте» (служил в частях транспортной авиации на Ленинградском фронте и Южном фронте, базируясь в Таганроге).

Случаев перебоев с горючим не было. Летный состав верит в победу Германской армии».

Как видно из приведенной стенограммы, намецкий летчик и в советском плену оказался «крепким орешком». По крайней мере, фамилии своих командиров он на этом допросе правильно не назвал.

Существует несколько вариантов воспоминаний очевидцев этого воздушного боя.

В мемуарах «Небо войны» Александр Иванович Покрышкин вспоминал:

«– Кто из наших в воздухе? – спрашиваю Боброва.

– Луканцев и Гольдберг.

– Что же вы подбираете новичков для дежурства? – не сдержал я своего недовольства. – Гольдберг же не сбил еще ни одного самолета.

– Для практики, – неуверенно оправдывался Бобров…

Рокот моторов двух истребителей, вынырнувших из-за облаков, сразу изменил наши мысли и настроение».

В другой своей книге – «Крылья истребителя», изданной в 1948 году, Покрышкин снова подробно описал воздушный бой Луканцева и Гольдберга:

«Быстро нагнав противника, летчики завязали бой. Сразу на землю упал один немецкий самолет. Его сбил Луканцев… Один из немцев, на секунду-другую выскочив раньше Гольдберга из облака, уже готовился атаковать Луканцева. Молодой летчик уверенно, не раздумывая, пошел в лоб этому немцу. Самолеты быстро сближались. С дистанции 100 м Гольдберг дал точную очередь. У «фокке-вульфа» отвалился хвост, а пилот выбросился с парашютом.

Когда наши самолеты сели на автостраду, из леса вывели этого летчика, взятого в плен. На его сером, закопченном и порванном кителе чернело несколько железных крестов. Допрос был краток.

– Имя?

– Бруно Ворм.

– Должность?

– Командир отряда.

– Где воевали?

– Берлинская зона противовоздушной обороны. Западный фронт.

– За что имеете награды?

– Сбил десять бомбардировщиков «летающая крепость».

Нам оставалось только поздравить комсомольца Юрия Гольдберга, так блестяще открывшего свой боевой счет в германском небе».

В последних воспоминаниях прославленного маршала авиации Покрышкина, выпущенных издательством «Центрполиграф» в 2006 году, этот эпизод описан следующим образом:

«…с запада, вдоль автострады, над нами пронеслась четверка «Фокке-Вульф-190» с подвешенными под крыльями бомбами.

– Немцы! Быстрее снимайте их! – крикнул я операторамм, а сам бросился на КП полка Боброва, чьи истребители дежурили по графику в этот день.

В это время над нами разворачивались взлетевшая по тревоге дежурная пара.

– Кто взлетел? – спросил Боброва.

– Луканцев и Гольберг. Они дежурили в самолетах.

– Гольберг? Но он совсем молодой летчик и не имеет ни одного сбитого самолета. (За время с 13.07.44 г. по 20.03.45 г. гвардии младший лейтенант Гольберг выполнил 36 успешных боевых вылетов. Участвовал в 6 воздушных боях, в которых обеспечил своим ведущим сбитие 4 самолетов противника. – Авт.) Вы думали, кого назначить дежурить в такую погоду?!

– Справятся, товарищ командир дивизии. Луканцев имеет пять побед (воздушные победы гвардии капитана Луканцева Л.И.:

04.03.42 г. – Ме-109, 28.05.43 г. – Ме-110, 10.09.43 г. – Хе-111, 15.07.44 г. и 09.02.45 г. – по 1 ФВ-190. – Авт.), – успокоил меня Бобров».

Впервые для широкой публики имя летчика, сбившего Бруно Ворма, назвал в газете «Советская Эстония» от 25 января 1980 года, в статье «Поединок в небе», журналист Владимир Галюк: «В младшем лейтенанте друзья и знакомые узнали военрука 48-й рижской средней школы, майора запаса Юрия Михайловича Гольдберга». Бывший летчик рассказал о своем противнике в воздушном бою: «Как потом выяснилось, три «фоккера» вел рыжеволосый гауптман. На счету этого гитлеровского аса значилось девять американских «летающих крепостей» и три английских истребителя».

«Гауптман попросил, – писал В. Галюк, – показать ему летчика, который его сбил. Когда в помещение зашел совсем еще молоденький младший лейтенант, немец не поверил, что этот человек заставил его навсегда расстаться с небом.

– Он не мог меня сбить. Это дело рук Покрышкина, – твердил гауптман».

Известный мариупольский журналист и писатель Семен Исаакович Гольдберг, член Национального союза журналистов Украины, в газете «Приазовский рабочий» от 22 июня 2012 года опубликовал очерк «Момент славы летчика Гольберга», где также представил для широкой общественности воспоминания самого Юрия Михайловича.

«Завязался бой. Самолеты закружились в глубоких виражах, – вспоминал много позже ведомый Юрий Гольберг. – В какой-то момент боя мы с ведущим оказались в противоположных точках виража. И вдруг я увидел, что Луканцев, атакуя, не замечает заходящий сзади «Фоккер». Еще несколько мгновений, и враг откроет огонь. Сделав неимоверный маневр (после войны я еще много летал и пытался повторить его, но, увы, так и не смог) и выйдя снизу на встречный курс, я с дистанции 100 метров открыл огонь. Самолет противника взорвался, начал рассыпаться на куски, а летчик вывалился, словно куль, и, открыв парашют, приземлился на аэродроме, который он должен был найти…»

В наградных документах гвардии летчика 104-го гиап гвардии младшего лейтенанта Гольберга Юрия Ивановича (1923 г. р., член ВЛКСМ с 1939 года, в РККА с 1941 года, в Отечественной войне с 13.07.1944 г.) командование авиационного полка представило следующую интерпретацию его боевого подвига:

«21 марта на аэродром Аслау, где дислоцируется соединение Трижды Героя Советского Союза гвардии полковника Покрышкина, три раза налетали самолеты противника, пытаясь его штурмовать.

В 13.35 патрулируя ведомым в паре над аэродромом, заметили приближающуюся группу самолетов противника в составе 4 ФВ-190. Неожиданно для противника тов. ГОЛЬБЕРГ (в штабных документах 104-го гиап фамилия писалась именно так, без буквы «д». – Авт.) с ведущим атаковали превосходящую по численности группу противника. В завязавшемся воздушном бою над аэродромом тов. Гольберг на глазах у всего личного состава авиагарнизона сбил 1 ФВ-190, который загорелся и упал в 10 км южнее Аслау.