Текст книги "Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945"

Аналогичные негативные замечания по поводу своих личных качеств, которых изменить взрослым мужчинам-фронтовикам было практически невозможно, имели и некоторые другие заслуженные летчики-асы, среди них, например, коллега Григория Речкалова по 9-й гиад – автор 50 личных воздушных побед над немецкими «экспертами» за время войны, дважды Герой Советского Союза гвардии майор Глинка Дмитрий Борисович. Также легендарный советский ас. Вот как характеризовал его в переводной аттестации, как слушателя первого курса командного факультета Краснознаменной военно-воздушной академии (пос. Монино) начальник курса подполковник Фоломеев: «…с товарищами малообщителен, часто с ними вступает в споры, вследствие чего имеет натянутые взаимоотношения. По своему характеру упрям и никаких авторитетов не признает, имеет склонность обсуждать приказания и критиковать действия вышестоящих начальников. …Физически здоров, спортом не занимается».

Ну чем не Речкалов? Тот же начальник курса подполковник Фоломеев пишет о своем подчиненном, слушателе Речкалове, следующее: «…невыдержан, иногда груб, живет до сих пор старыми заслугами. В партийно-политической жизни участия принимает мало, партийные поручения выполняет по необходимости. Крепко сложен, но спортом не занимается… Имеет элементы зазнайства. Служебные задания выполняет неохотно и допускает обсуждения отдельных распоряжений».

Но только критические нотки в аттестации Дмитрия Борисовича Глинки, в отличие от Речкалова, появляются во время обучения в Академии ВВС, во всех же его фронтовых аттестациях – все правильно и чинно. Практически нет ни одного недостатка, замеченного его непосредственными «принципиальными» командирами, в том числе А.И. Покрышкиным и А.В. Утиным. Самый страшный «криминал», зафиксированный командиром 100-го гиап Героем Советского Союза гвардии подполковником Лукьяновым С.И., следующий: «Мало уделяет внимания обобщению боевого опыта Отечественной войны, не любит писанины». Дмитрий Глинка обобщал опыт войны практически в бою: 94 проведенных воздушных боя – 50 сбитых самолетов противника, причем никаких групповых побед в итоговом счете за время войны ему не засчитано. Однако командир 100-го гиап Герой Советского Союза гвардии майор Сайфутдинов Борей в боевой характеристике на помощника командира полка по воздушнострелковой службе Героя Советского Союза гвардии капитана Глинку Д.Б. по состоянию на 23 июня 1943 года отмечает его 7 групповых побед. Но в дальнейшем эти групповые победы почему-то исчезли из памяти командования авиаполка и дивизии и никогда больше не фигурировали в служебных документах выдающегося летчика-аса 45-го иап (100-го гиап). Это говорит или об отсутствии тщеславия у Дмитрия Глинки, или кто-то из вышестоящих «управленцев» решил, что и только личных побед хватит Дмитрию Борисовичу для истории полка, а 7 групповых побед растворились в личных счетах других летчиков.

Военно-бюрократическая машина 2-й ВА, как и любой другой (общевойсковой, воздушной, танковой и т. д.), на завершающем этапе Великой Отечественной войны крутилась не б ыстро, и только к марту 1945 года состоялось решение всех, заинтересованных в судьбе лично Речкалова и вообще должности командира 16-го гиап военачальников. «Врид командира 16-го гиап гвардии майор Речкалов Г.А.» не был утвержден в должности командира авиаполка и, соответственно, переведен в штат управления 9-й гиад для дальнейшего прохождения службы. Образовавшуюся кадровую брешь в командовании 16-го гиап должен был закрыть выдвиженец Покрышкина с «братского» 100-го гиап – Герой Советского Союза гвардии капитан Бабак Иван Ильич.

Уже 27 февраля 1945 года, то есть за день до официальной сдачи своей авиационной части Григорием Речкаловым, гвардии капитан Бабак подписал один из первых своих приказов в 16-м гиап (№ 013) – «Об исключении из боевого осстава полка самолетов «Аэрокобра» с моторами «Аллисон». Понятно, что он ставил свою подпись уже после ухода Речкалова с части. Этим приказом были исключены из боевого остава авиаполка и списаны по книгам учета самолетов и моторов:

1) самолет «Аэрокобра» Q-15, № 42847 с мотором «Аллисон» Е-19 № 100901, разбитый при посадке, после выполнения боевого задания 16.01.45 г.;

2) самолет «Аэрокобра» Q № 23770 с мотором «Аллисон» Е-19 № 100197, сданный 9.02.45 г. в 85/41 ПАРМ;

3) самолет «Аэрокобра» N-5 № 218686 с мотором «Аллисон»

Е-19 № 98601, сбитый в воздушном бою 20.02.45 г.;

4) самолет «Аэрокобра» М-1 № 24926, разобранный на запчасти по износу 25.02.45 г.

Всего за февраль 1945 года в 16-м гиап вылетали на выполнение боевых задач 228 самолетов «Аэрокобра». Они выполнили 279 боевых с/в с налетом 302 часа 3 минуты. Боевое напряжение авиачасти Речкалова распределилось по задачам: 184 боевых с/в на прикрытие наземных войск, 94 – на прикрытие переправ, 1 – на разведку.

Кроме того, было выполнено 77 небоевых с/в на Р-39 (летало 62 «Аэрокобры»), из них: 33 – перебазирование, 29 – облет матчасти, 9 – не выполнили боевое задание, 6 – перелеты. Причем 9 с/в с налетом 6 часов 30 минут были не засчитаны как боевые по двум причинам: 1 с/в – из-за летного состава, 8 с/в – по метеоусловиям.

Учебный Ла-5 также не простаивал. На нем летчики 16-го гиап 5 раз поднимались в воздух, выполняя короткие учебно-тре нировочные полеты, так как общий налет «Лавочкина» составил всего 30 минут.

Летным составом речкаловского авиаполка было проведено 15 воздушных боев, в которых участвовало, по подсчетам штаба части, 83 «Аэрокобры» и 104 немецких самолета (16 Ме-109, 1 Ме-210, ФВ-190, 2 ФВ-189). При этом летчики-истребители 16-го гиап одержали 22 воздушные победы: 1 Ме-109, 1 Ме-210, 18 ФВ-190, 2 ФВ-189.

Количество боевых самолето-вылетов и расход боеприпасов 9-й гиад в феврале 1945 г. (по данным 6-го гиак)

Расход боеприпасов 16-го гиап за февраль 1945 г. (по данным штаба 16-го гиап)

Боевые потери 16-го гиап составили 1 самолет Р-39 и 1 летчик (Митягин), кроме того, погиб в небоевой обстановке летчик гвардии младший лейтенант Новиков.

За февраль самолетный парк авиаполка Григория Речкалова уменьшился на 4 самолета; кроме одной боевой потери, одна «Аэрокобра» была передана в ремонтные органы, а две – разобраны на запчасти.

Количество воздушных боев и сбитых самолетов противника летчиками 9-й гиад в феврале 1945 г. (по данным 6-го гиак)

Боевые потери самолетов и летчиков 9-й гиад в феврале 1945 г. (по данным 6-го гиак)

Март 1945 года

По состоянию на 1 марта 1945 года в боевом составе 9-й гиад насчитывалось 88 «Аэрокобр» Р-39: дивизионное звено управления – 1 Р-39, 16-й гиап – 30 Р-39 (кроме того: 2 Ла-7, 1 – УЛа-5, 1 – По-2, 34 боеготовых экипажа), 104-й гиап – 27 Р-39 (все на аэродроме Аслау), 100-й гиап – 30 Р-39 (аэродром Тейхфельде). В братских 22-й и 23-й гиад в боеготовом состоянии находилось 97 и 86 Р-39 соответственно.

В этот день немецкая авиация группами 2—12 ФВ-190 и до 4 Ме-109 бомбардировала наши наземные войска в районе Бунцлау – Кант – северо-западнее Оппельна, патрулированием 2–8 истребителей прикрывала свои войска в районах Каменц, Лаубан, Шваднау, вела разведку до рубежа реки Одер, ночью транспортировала грузы и боеприпасы гарнизону Бреслау. Постами ВНОС было отмечено 147 самолето-пролетов немецкой авиации, из них 62 ночью.

Командир 6-го гиак генерал-лейтенант авиации (КП – Войтсхорф) Утин на 1 марта поставил следующую боевую задачу командиру 9-й гиад: «Непрерывным патрулированием прикрыть в течение всего дня боевые порядки 3-й гв. ТА в районе Лаубан. Держать пару разведчиков в готовности к вылету на разведку войск противника перед фронтом действий 3-й гв. ТА по вызову с НП комкора».

Александр Покрышкин, выполняя приказ комкора, решил производить прикрытие наземных войск 16-го гиап и 104-го гиап с аэродрома Аслау. При облачности выше 1000 м и хорошей видимости в условиях активных действий авиации противника вести патрулирование группами по 6–8 самолетов. При облачности от 500–600 м до 1000 м четверками и ниже 500 м парами за счет летчиков, допущенных к выполнению полетов в сложных метеоусловиях.

Ввиду высокой активности воздушных разведчиков противника в районе аэродромов базирования авиасоединения (отмечено 9 самолето-пролетов на высоте 400–800 м: 2 ФВ-189, 1 Ю-88 и 6 Ме-109) командир 9-й гиад приказал дежурное звено держать в готовности № 1 непосредственно на автобане на взлетной полосе.

Погода в районе базирования 9-й гиад в этот день стояла весенняя: температура воздуха 8—11 градусов тепла, облачность 7—10 баллов на высоте 1500 м, дымка, видимость до 2 км. Ветер западный – 10 м/с, с порывами до 14 м/с (для взлета и посадки с автострады – боковой).

Основная боевая задача, которая стояла перед авиационной частью Героя Советского Союза Ивана Бабака, не считая несения боевого дежурства в готовности № 1 и 2, прикрытие боевых порядков наземных войск в районе Овервальдау – Лодау – Лаубан – Левенберг – Крайшвиц и разведка войск противника в районе Левенберг – Лаубан – Герлиц – Генцих – Обер.

Фактически первый день командования 16-го гиап принес Ивану Бабаку горечь утраты, да и вообще первая неделя марта для летного состава бывшего речкаловского авиаполка не особенно задалась.

1 марта в 13.45 звено «Аэрокобр», ведущий гвардии капитан Старчиков, взлетело на прикрытие боевых порядков наземных войск в районе Лаубан – Левенберг. Здесь наши летчики встретили группу вражеских самолетов в составе 12 ФВ-190 и 2 Ме-109. Несмотря на численное превосходство противника, наши истребители завязали воздушный бой, который проходил в основном на вертикалях. Ведущий группы хорошо руководил подчиненными летчиками, в результате чего на боевой счет 16-го гиап две воздушные победы записали летчики гвардии младший лейтенант Бабкин и гвардии старший лейтенант Никитин. Немецкие самолеты упали в районе 4–5 км Бунцлау (Намбург). В 14.30 звено Николая Старчикова без «Аэрокобры» Пищальникова возвратилось на свой аэродром.

Оказалось, что во время воздушного боя ведомый второй пары гвардии младший лейтенант Пищальников оторвался от своего ведущего и был сбит самолетом противника. Его «Аэрокобра» сгорела, летчик гвардии младший лейтенанта Пищальников Николай Васильевич (1922 г. р., уроженец д. Головино Верхне-Муллинского района Молотовской области, член ВЛКСМ с 1938 года, в РККА с 1941 года, удостоверение личности № 007423 серии ГД-000001) погиб. 4 марта 1945 года он был похоронен в германском городе Лигниц.

Похоронка с фронта ушла в д. Головино, где жил его отец – Пищальников Василий Ефимович, проживающий по месту рождения Николая Васильевича.

Оба погибших летчика 16-го гиап (Митягин и Пищальников) были исключены из списков Красной армии приказом ГУК НКО СССР от 12 июля 1945 года № 01834.

Для Германа Бабкина это был 21-й боевой вылет за 1945 год и 51-й – за время нахождения на фронте. При этом он участвовал в 15 воздушных боях. До Победы его боевой результат (1 ФВ-190) не изменится.

Для Виктора Никитина сбитый «Фокке-Вульф» был 6-й воздушной и, так же как и у Бабакина, последней воздушной победой (3 ФВ-190, 2 Ю-87 и 1 Ме-109) в Великой Отечественной войне.

В этот день одно летное проишествие произошло в 104-м гиап. При посадке на автостраду после выполнения боевой задачи летчик гвардии младший лейтенант Долгов резко затормозил, в результате чего носовая стойка амортизатора шасси сложилась, «Аэрокобра» упала на носовую часть. Поломка матчасти оказалась серьезной.

Всего в первый день календарной весны 1945 года в 9-й гиад на прикрытие войск 3-й гв. ТА взлетало 49 самолетов, которые выполнили 58 с/в, в том числе 16-го гиап – 30 с/в.

2 марта аэродромы Аслау и Тейхфельде к полетам не были готовы, к тому же сильный боковой ветер не допускал использование автобана в качестве ВПП.

Летный состав всех авиаполков занимался по планам УБП, техсостав производил работы по расчистке стоянок для самолетов в роще у автострады и по оборудованию рулевых дорожек и ВПП.

Однако немецкая авиация группами по 8—10 Ю-87 и ФВ-190 бомбардировала наши войска в районе 12–15 км севернее Герлица; патрулированием 2–4 истребителей прикрывала свои войска в районах Герлиц – Нейсе – Ратибор, а также одиночными самолетами вела разведку до рубежа реки Одер. Всего за день, по неполным данным, отмечено больше 84 самолето-пролетов немецких самолетов.

На следующий день активность вражеской авиации не снизилась. Группы от 4 до 15 ФВ-190 и Ю-87 под прикрытием 6—10 Ме-109 бомбардировали наши войска и переправы в районе 12 км северо-восточнее и севернее Лаубана и 10 км северовосточнее Левенберга, группы 2–6 истребителей прикрывали войска в районе севернее Грефтенберга, вели разведку до рубежа реки Одер. Отмечено 248 самолето-пролетов немецкой авиации, из них 19 – ночью.

Боевая задача 9-й гиад на 3 марта практически не изменилась: прикрывать боевые порядки 5-й А и 3-й гв. ТА. Кроме того, для организации взаимодействия и управления истребителями на поле боя командиру 9-й гиад гвардии полковнику Покрышкину было приказано с рассветом прибыть на НП 52-й А (северная окраина Тиллендорфа), где получить для этой цели радиостанцию.

Выполняя приказ комкора, командир 9-й гиад решил прикрытие наземных войск до 12.30, когда активность немецкой авиации была невысокой, проводить четверками Р-39, с 13.00 до 17.00 – шестерками Р-39, а после 17.00 и до конца дня – двумя звеньями истребителей. Наращивание усилий советской авиации было пропорционально увеличению активности вражеской авиации.

3 марта 1945 года первый в этот день вражеский самолет в период 16.10–17.25 сбил гвардии старший лейтенант Вахненко. Он в составе шестерки «Аэрокобр» (ведущий ударной группы – гвардии старший лейтенант Вахненко, ведущий прикрывающей группы – Герой Советского Союза гвардии капитан Бабак) вылетел на прикрытие наземных войск в район Зиргвиц – Гриссманисдорф – Зайкерсдорф. В воздушном бою нашего патруля со звеном Ме-109 он праздновал воздушную победу. Горящий «Мессершмитт» упал в районе Зайкерсдорф (Крайжвица). Воздушную победу Ивана Степановича подтвердили его летчики-однополчане Бабак, Бабкин и Стаценко.

Вылет проходил в сложных метеоусловиях: шел снег, стояла низкая облачность. На маршруте наши летчики встретили пару Ме-109, которая, несмотря на численное превосходство советского воздушного патруля, от боя не уклонилась. Самолет гвардии лейтенанта Торбеева был атакован одним из «Мессершмиттов», но Александр Петрович успел среагировать на приближающуюся опасность и почему-то «от атаки пытался маскироваться облачностью». Но и там советский самолет был обнаружен противником и вторично атакован немецким истребителем. «Аэрокобра» загорелась в полете. Нашему летчику пришлось покинуть самолет с парашютом над территорией, занятой советскими войсками. На следующий день Александр Торбеев благополучно возвратился в свою часть.

Однако комкор Александр Утин, критически рассмотрев результаты этого боевого вылета, вынес свой вердикт: «Неслетанность в группе, по-видимому, и определила неуспех боя и понесенную потерю».

В пример своим подчиненным командир 6-го гиак провел воздушный бой группы из 6 Р-39 104-го гиап с восьмеркой немецких самолетов (6 ФВ-190 и 2 Ме-109), проведенный на высоте 1000–1500 м в период 13.10–14.04. Как отметило корпусное начальство, «благодаря тесному взаимодействию между парами и хорошей организации его ведущим гвардии капитаном Комельковым, бой прошел организованно. Патруль сбил 3 самолета противника (1 Ме-109 – Климов, и по одному ФВ-190 – Рычажков и Комельков), не имея своих потерь. Необходимо отметить, что, получив первый сигнал со станции наведения о подходе пары Ме-109, ведущий не бросился на них всей группой, а выделил пару. Получив второй сигнал о подходе 6 ФВ-190 эшелонированных по высоте, Комельков для атаки верхней пары противника выделил вторую пару, сам же со своим напарником атаковал основные силы противника – это и определило успех».

На воздушные бои нашими летчиками было израсходовано 100 авиаснарядов калибра 37 мм и авиапатронов калибра 12,7 мм – 10 122 шт., и 7,62 мм – 550 шт. Таким образом, на каждый сбитый самолет противника приходится в общем более 332 выстрелов из бортового оружия «Аэрокобр»: 16-й гиап – 47, 104-й гиап – 26.

В следующем боевом вылете на прикрытие наземных войск в районе Зиргвиц – Пикемансдорф – Зайкерсдорф в 17.05 вылетела шестерка «Аэрокобр» (Еремин, Бондаренко, Борейко, Сухов, Кудинов, н/д). В небе наши истребители встретили одиночный Ме-109. Гвардии старший лейтенант Бондаренко с ходу атаковал «Мессершмитт», и, стреляя спереди и с короткой дистанции, он сбил его. Горящий Ме-109 упал в районе южнее 2 км Нойена.

Всего на боевые задания в 9-й гиад 3 марта летало 47 самолетов, которые выполнили 68 с/в (16-й гиап – 32, 104-й гиап – 36), из них на разведку – 2 с/в, остальные на прикрытие наземных войск. Из их числа 8 с/в не были выполнены по метеоусловиям (16-й гиап – 2, 104-й гиап – 6).

Патрулирующими группами двух авиаполков в районе прикрытия было проведено 4 воздушных боя (соотношение сил: 30:27 в нашу сторону), в которых сбито 5 самолетов противника:

3 Ме-109 и 2 ФВ-190.

4 марта температура наружного воздуха по району базирования 9-й гиад колебалась в пределах от 2 градусов мороза до 1–2 градусов тепла, местами шел снегопад, видимость 1–2 км, ветер юго-западный, 4–6 м/с. Аэродромы Тейхфельде и Аслау к полетам пригодны были ограниченно, автострада готова к производству полетов.

Кроме ставшей обычной боевой задачи по прикрытию боевых порядков 52-й А и 3-й гв. А со штаба 6-го гиак пришло дополнительное боевое распоряжение, которое предписывало командиру 9-й гиад организовать прикрытие района Гриссманисдорф– Обор, парой Р-39 произвести разведку дорог, идущих с севера на восток и с востока и юго-востока на Герлиц, определить характер движения по ним и принадлежность войск.

Однако из-за ухудшающихся метеоусловий поставленные задачи были выполнены не полностью.

Авиационное прикрытие наземных войск летчики 16-го гиап и 104-го гиап смогли осуществять только с 8.50 до 15.00. Подняв в воздух 30 самолетов от двух авиаполков, с аэродрома Аслау было выполнено 16 с/в, и с автобана – 24 с/в. Дальше непогода вмешалась в полеты 9-й гиад, и боевая деятельность покрышкинской дивизии была приостановлена.

Из произведенных 40 с/в только 2 с/в (16-й гиап) пришлись на разведку, остальные – на прикрытие наземных войск. Но и из них 8 с/в (104-й гиап) не были засчитаны как выполненные из-за непогоды на маршруте и в районе выполнения боевой задачи.

Только один воздушный бой провели «покрышкинцы» в этот день.

Группа гвардии старшего лейтенанта Ворошилова (104-й гиап) в районе прикрытия встретила 8 Ме-109. Во время боестолкновения с превосходящими вдвое силами противника «Аэрокобра», пилотируемая гвардии лейтенантом Логиновым, оторвалась от своей группы. Недостаточно опытный летчик неправильно принял решение по выходу из боя из-под атаки противника: начал самостоятельно уходить (пикированием, вплоть до бреющего полета) на север. Погоня немецких асов за одинокой «Аэрокоброй» увенчалась успехом. Советский самолет был сбит, летчик погиб.

В этот же день гвардии капитан Труд, будучи ведущим группы из 6 «Аэрокобр», вылетел на прикрытие наземных войск в район Лаубан – Левенберг – Бунцлау. При развороте всей его группы на низкой высоте над территорией противника в районе Кессльдорф самолет Андрея Труда был сбит огнем зенитной артиллерии противника. Опытный советский летчик сумел выполнить посадку горящего самолета на фюзеляж на «нейтральной полосе». После жесткого приземления его «Аэрокобра» осталась на месте вынужденной посадки. Сам Андрей Иванович отделался небольшими ушибами и смог самостоятельно прибыть в свою часть. Корпусное начальство на разборе этого боевого вылета констатировало, что «основной причиной потери явилось то, что гвардии капитан Труд не вел детальную ориентировку и, зная о наличии в этом пункте артиллерии, зашел в него, не проводя противозенитного маневра».

4 марта 1945 года командир 16-го гиап Герой Советского Союза гвардии капитан Бабак «за 47 успешных боевых вылетов, лично сбитый самолет ФВ-190 (с 01.09.44 по 01.03.45 г. – Авт.), отличное овладение радиосвязью в воздушных боях и получение квалификации «Мастер воздушной радиосвязи» подписал представление на командира авиаэскадрильи гвардии капитана Трофимова к награждению его орденом Отечественной войны I степени.

5 марта 9-я гиад в первую половину дня выполнила 40 б/в. Летчики покрышкинской авиадивизии провели 1 воздушный бой.

Утром на патрулирование вылетела шестерка «Аэрокобр» 104-го гиап, ведущий замкомэска гвардии капитан Луканцев. В районе Бунцлау наша группа неожиданно из-за облачности была атакована 8 Ме-109. На ведущего пары Р-39 гвардии старшего лейтенанта Климова в лобовую атаку пошел ведущий пары Ме-109. Немецкий летчик оказался «крепким орешком». В первом встречном бою противники не смогли поразить друг друга. Во второй лобовой атаке на скорости 600 км/ч Николай Климов протаранил Me-109. Левым крылом своего самолета он срезал кабину «Мессершмитта» и разрубил немецкого летчика. Части Me-109, вращаясь, упали возле переднего края. В результате таранного удара крыло «Аэрокобры» отвалилось. Николай Николаевич не смог воспользоваться парашютом. Его самолет перевернулся и в таком положении в 12.40 упал на землю на окраине Бунцлау.

При осмотре на земле останков обеих самолетов было установлено, что советский летчик уничтожил немецкого аса в воинском звании капитан, награжденного двумя Рыцарскими крестами. За этот подвиг гвардии старший лейтенант Климов Николай Николаевич (1918 г. р., в РККА с 1940 года, на фронте с 12.09.1943 г., член ВЛКСМ с 1939 года, награжден орденом Красного Знамени – приказ 5-й ВА от 17.07.44 г. № 26/н) приказом командира 6-го гиак от 24 марта 1945 года № 02/н был награжден орденом Отечественной войны I степени.

Похоронен Николай Николаевич Климов был в г. Волау на центральной площади.

О смелости и отваге, упрямстве и боевом задоре этого летчика (земляка Александра Клубова – так же как и он, уроженца КубеноОзерского района Вологодской области) говорит и такой эпизод из его фронтовых будней, отраженный командиром 104-го гиап гвардии подполковником Крюковым в наградном листе на награждение гвардии младшего лейтенанта Климова орденом Красного Знамени.

«4.6.44 г. Возвращаясь с боевого задания, тов. Климов заметил на бреющем полете 1 Ме-109. Вступил в бой один на один. От помощи, которую предлагала радиостанция «ЖДАНОВА», отказался, заявив: «Я один справлюсь», и тов. Климов сбил его. Наземная рация похвалила, заявив: «Молодец, так его и надо!»

6 марта 1945 г. со ставшей уже стандартной боевой задачей по прикрытию наземных войск в районе Обер – Вальдау – Лодау – Кройшвиц взлетело с автострады 8 «Аэрокобр», ведущий ударной группы – гвардии капитан Трофимов, ведущий прикрывающей группы – Герой Советского Союза гвардии капитан Бабак.

В районе патрулирования пара Ивана Бабака завязала воздушный бой с двумя Ме-109, которые оба были сбиты и упали в 5–7 км западнее Лаубана. Это были первые воздушные победы (Ме-190) Ивана Ильича уже в составе 16-го гиап, и одновременно стали последними на боевом счету прославленного советского летчика-аса за время войны. Израсходовав все боеприпасы, Иван Бабак вышел из боя и, предупредив ведущего ударной группы гвардии капитана Трофимова, ушел на свой аэродром, где произвел посадку в 17.45.

В конце патрулирования, когда с КП 9-й гиад поступил приказ на возвращение наших летчиков домой, ведущий ударной группы гвардии старший лейтенант Цветков развернул свою группу на 90 градусов. В момент разворота третья пара советского воздушного патруля (гвардии лейтенант Табаченко – гвардии младший лейтенант Чертов) подверглась неожиданной атаке изза облаков пары Ме-109, которые подловили ведомую «Аэрокобру» Николая Чертова на вираже и, зайдя строго в хвост советскому самолету, сбили его. В это время Петр Табаченко вел воздушный бой с ведущим Ме-109.

Гвардии младшему лейтенанту Чертову, как и несколькими днями раньше его однополчанам Александру Торбееву и Андрею Труду, повезло. Выпрыгнув из горящего самолета с парашютом, он благополучно приземлился на освобожденной территории и на следующий день с незначительными ожогами лица возвратился в свой авиаполк.

Таким образом, за 6 дней марта 16-й гиап потерял безвозвратно 4 самолета. Кроме того, 6 марта две «Аэрокобры» были разбиты во время посадки на автостраду после выполнения боевого задания.

Гвардии младший лейтенант Стаценко, не выдержав направления при пробеге по автобану, выкатился за пределы узкой летной полосы, где его самолет был серьезно поврежден.

Другой летчик, гвардии младший лейтенант Иванков, второпях, вместо движения по рулежной дорожке, порулил по прямой, где не заметил яму, в которую и попал самолет передним колесом. Как и в случае с Григорием Стаценко, у «Аэрокобры» Андрея Иванкова были погнуты все три лопасти воздушного винта.

Всего за этот день летчики 9-й гиад выполнили 46 б/в: 26 – с автобана и 22 – с аэродрома Аслау.

7 марта 1945 года, в 13.50 на выполнение боевого задания по прикрытию наземных войск в районе Обер – Вальдау – Кройш виц вылетело звено «Аэрокобр» 16-го гиап. Ведущий первой пары гвардии старший лейтенант Сухов, второй – гвардии старший лейтенант Бондаренко. Высота патрулирования – 2000–4500 м.

В районе Наумбург – Вальдау наши летчики встретили 6 Ме-109, которые в боевом порядке левый пеленг шли курсом на запад, очевидно с целью перехватить группу штурмовиков Ил-2, летящих под прикрытием двух звеньев Як-1. Группа Константина Сухова находилась на 600—1000 м выше самолетов противника. Радиостанция наведения предупредила своих ведущих групп о нахождении в заданном районе самолетов противника. Гвардии старший лейтенант Бондаренко первым обнаружил немецких истребителей, которые находились справа ниже его, и передал эту информацию комэску-1. После этого атаковал ведомого третьей пары «Мессершмиттов» и сверху-сзади с дистанции 50–70 м под ракурсом ⁰/₄ сбил Ме-109, который горящим упал в районе Фихтенхайна.

Атака по ведущему Ме-109 второй пары вышла безрезультатной, так как, видимо, опытный немецкий «эксперт» ушел из-под огня «Аэрокобры» полупереворотом под своего ведомого.

На выходе из атаки Василий Бондаренко получил от Константина Сухова сообщение, что ниже его находится еще один самолет противника. Бондаренко, выполнив вправо полупереворот, увидел в прицеле перед собой немецкий истребитель Ме-109. Находясь сверху-сзади под ракурсом ⁰/₄ и открыв огонь с дистанции 100–150 м, советский летчик подбил его. Падение сбитого и подбитого Ме-109 подтвердила радиостанция наведения комкора «Рыбкин», на которой находился командир 104-го гиап гвардии подполковник Бобров, а также летчики Сухов и Борейко.

Это были последние воздушные победы, одержанные летным составом 16-го гиап в марте 1945 года.

После потери пары «Мессершмиттов» оставшиеся 4 Ме-109 переворотом ушли на бреющем полете в юго-западном направлении.

Звено гвардии старшего лейтенанта Сухова, продолжая барражировать в заданном районе, встретили еще одну группу немецких самолетов, состоявшую из 8 Ме-109, которые находились выше его «Аэрокобр» на 1500–2000 м. Пара «Мессершмиттов», заметив советские самолеты, отошла от своей основной группы и спикировала на две «Аэрокобры». Но видевшие развитие атаки летчики 16-го гиап вовремя среагировали на атаку немецких самолетов и ушли из-под вражеского огня. Ме-109, не поразив цель с первой попытки, свечой ушли вверх, к своей группе, после чего все немецкие истребители, не предпринимая больше попыток вступить в боестолкновение с противником, скрылись в западном направлении.

В этот день был подписан приказ командира 9-й гиад № 010, в котором он назначил гвардии майора Еремина временно исполняющим должность штурмана 16-го гиап.

До 16.00, когда погода окончательно «закрыла» аэродромы, 9-я гиад выполнила с автобана 58 б/в. Не выполнено 7 с/в из-за плохих метеоусловий и 2 – из-за отказа матчасти. Было проведено 3 воздушных боя, в которых сбито 3 немецких самолета. Свои потери – 1 самолет.

Воздушные победы летчиков 16-го гиап в марте 1945 г.

8 марта боевые вылеты в покрышкинском авиасоединении снова продолжались до 16 часов. За это время с автобана выполнено 30 с/в, с аэродрома – 32 с/в (2 с/в не выполнено из-за отказа матчасти в воздухе). Проведено 2 воздушных боя, в которых был сбит 1 Ме-109.

9 марта был подписан приказ командующего ВВС КА № 075, согласно которому Герой Советского Союза командир эскадрильи гвардии капитан Труд Андрей Иванович назначался помощником командира части по воздушно-стрелковой службе.

9 и 10 марта из-за непогоды аэродромы 9-й гиад были непригодны для полетов.

С 10 марта наземные войска противника перешли к активной обороне и, соответственно, немецкая авиация свою активность также снизила, но не прекратила, что дало возможность отличиться в этот день зенитчикам аэродромного полка ПВО, прикрывающего покрышкинские аэродромы. Над одним из них они сбили немецкий бомбардировщик Ю-88.

В этот день в штаб 6-го гиак за подписью начальника штаба 52-й А генерал-майора Коломинова был доставлен отзыв командования армии генерал-полковника Коротеева: «Командование Армии отмечает четкую работу по управлению авиацией генераллейтенанта тов. Утина – трижды Героя Советского Союза гвардии полковника ПОКРЫШКИНА, гвардии подполковника ГОРЕГЛЯД и гвардии майора ДУХАНОВА».

11 марта погода немного улучшилась и летчики 9-й гиад смогли выполнить 10 б/в, из них: 8 – на прикрытие наземных войск, 2 – на разведку. В воздухе немецких самолетов обнаружено не было.

Всего за период с 1 по 11 марта 16-й гиап с аэродрома Аслау и автобана выполнил 163 боевых с/в на прикрытие наземных войск и 4 – на разведку войск противника.

12 марта 1945 года летной погоды в районе базирования 9-й гиад не было, и командир 16-го гиап Герой Советского Союза гвардии капитан Бабак смог заняться работой со штабными документами. Так, в этот день он подписал представление на присвоение звания Герой Советского Союза врио командиру первой эскадрильи 16-го гиап гвардии старшему лейтенанту Сухову Константину Васильевичу, боевой результат которого – 20 сбитых немецких самолетов (6 Ме-109, 6 ФВ-190, 4 ФВ-189, 3 Ю-87, 1 Хе-111) в 250 боевых вылетах.

13 марта от 9-й гиад только пара «Аэрокобр» смогла вылететь на разведку. На следующий день снова советские самолеты не смогли подняться в воздух.

15 марта аэродромы оставались ограниченно пригодны для полетов. «Покрышкинцами» было выполнено только 26 б/в (18 б/в на прикрытие наземных войск, 6 – на разведку, 2 – на охоту).