Текст книги "Погадай на дракона, ведьма!"

Глава 8

Мои руки замерли, а лицо вспыхнуло жаром смущения. Я порадовалась, что сижу спиной к Роуксу и он его не видит.

– Даже в этом случае, – ответила очень спокойно. – И приберегите свой пыл для нории, профессор. Там он пригодится.

– Мы, кажется, договорились об обращении на «ты».

– Я с охотой буду этого придерживаться, профессор, пока вы не говорите о близости.

– Ну почему же… – протянул дракон. – Что, если я желаю тебя поцеловать сугубо в рабочем плане?

– Это каком же?!

– Разве тебе неизвестно, что привороженный должен поцеловать объект своей страсти и только потом выпить зелье? После чего поцеловать еще раз. Для закрепления результата.

Я аж вскинулась от возмущения.

– Вранье! Только один раз целоваться надо. ПОСЛЕ того, как выпьешь отворотное!

– А ты уверена? – коварно спросил дракон.

Если честно…

– Нет, – со вздохом покачала головой я. – Уточню, когда вернусь.

– Тщательная подготовка, – уважительно покивал дракон. – Подготовка – это важно! Мне кажется, что к поцелуям тоже следует подготовиться, и не менее тщательно. Весьма важный момент. Можем начать прямо сейчас.

– Не дождетесь! – рыкнула я, сунула выкопанный корешок в сумку, в специальное отделение, и быстрым шагом отправилась дальше.

То есть двумя шагами – до профессора. По узенькой тропочке. Понятно, что посторониться он и не подумал. Да и некуда так-то…

А я-то думала, что все будет просто. Приключение на полчаса – пришли, вырыли и ушли! Как же было хорошо, когда он молчал…

Уже подняла руки, чтобы сделать тропу пошире, но дракон вдруг развернулся и потопал вперед.

Главная тропа была шире, и я быстро обогнала его, не желая плестись сзади. И, чтобы не столько реабилитироваться в глазах профессора, сколько увести его от скользкой темы, начала рассказывать едва ли не о каждом встречном растении. Перед некоторыми даже останавливалась ненадолго.

Удивительно, но дракон меня не перебивал. Только задавал иногда вопросы, а возле ярко-оранжевой водоросли, росшей странными переплетениями, словно паутина, мы даже поспорили. О происхождении такого цвета и свойствах растения, которые он может выражать. И в итоге профессор со мной согласился! Я даже поймала его уважительный взгляд. Хотя, может, и показалось…

Мы шли все дальше и дальше, забираясь в топи западного лепестка королевства драконов. В какой-то момент профессор оттеснил меня себе за спину и принялся создавать тропу сам. Я не возражала – устала уже… По моим расчетам мы уже давно должны были встретить искомое, но нория не торопилась показываться.

Ни в мужском, ни в женском виде!

Пока наконец…

– Вот!

Я во все глаза уставилась на яркие листья. О да, нория была более чем узнаваема!

– Женская особь, кажется, – склонив голову на бок, проговорил профессор.

– Ага – смотри, какая изящная.

Больше всего растение походило на березку – только очень маленькую и с чрезмерно длинными сережками. Словно услышав нас, она грациозно изогнула стволик, красуясь в лучах заходящего солнца. Хотя почему «словно»?

Эти поганки очень даже разумные. Вернее, полуразумные.

И очень, очень, просто очень тщеславные.

Наш преподаватель физиологии аурных растений рассказывал, что уговаривать норию хорион отдать цветок ему пришлось чуть ли не на коленях. А вот корень он так и не добыл, потому что мужской вариант нории поддается только на женские уговоры.

Так что профессор Роукс был мне нужен не только в качестве транспортного средства. Никто другой бы не подошел – но аура привороженного, отпечатанная на ингредиенте, для отворотного зелья самое то!

– Сможешь ее уговорить отдать цветок?

Дракон пожал плечами.

– Попробую.

Он взял у меня мазь, втер в ладони и присел перед нашей находкой на корточки.

– Боги, какое чудо… – проговорил вполголоса. – Я такой красоты даже в эльфийских оранжереях не встречал. Тиана, ты только посмотри! Безупречные формы. – И добавил дрогнувшим голосом: – Ах… я просто глаз оторвать не могу. О-о-о, если б хоть одна женщина мира имела такую фигуру… Я бы сложил к ее ногам весь мир!

И все это до того искренне, что я уставилась на профессора во все глаза, едва не позабыв, с кем и зачем он разговаривает. А профессор тем же восхищенным тоном, совершенно не меняя интонации, продолжал:

– Не ревнуй, Тиана. Нория понимает не столько речь, сколько… а-ах!.. голосовые модуляции. О-о-о, она буквально ловит каждый оттенок. И отлично различает… а-ах!.. мужской и женский тембры, так что тебе, моя драгоценная, моя непревзойденная, лучше помолчать, поняла?

И все это – чуть ли не мурлыча.

Я разве что рот не разинула от такой информации. И от драконьего лицемерия заодно! Надо же, а ведь нам рассказывали, да и везде написано только то, что норию нужно уговаривать! Естественно, мы все были уверены, что она понимает именно речь. А оказывается, говорить можно что угодно!

Хотя я ни разу не слышала, чтобы мужчина говорил вот так… Буквально лаская голосом… Мне самой внезапно захотелось «показать несравненный цветок, спрятанный в изысканной вазе». И я тут же покраснела. Понятно, что речь шла о «сережках», скрывающих в себе полупрозрачные красные лепестки. Но именно эту фразу, про спрятанный цветок, профессор проговорил, косясь на меня и двусмысленно ухмыляясь.

А потом присел на корточки и очень медленно, осторожно протянул к нории руку. А та вся потянулась к его пальцам – не как мой мандрагор за колбасой, хищным рывком, а робко, подрагивая листиками.

– Моя прелестница… – урчал дракон. – Подари же мне хотя бы один лепесточек! Ну неужто ты, как и моя возлюбленная, хранишь свои сокровища для какого-нибудь жалкого человечишки-практика-анта, а-ах… О-о-о, да, да… Ах, если бы моя драгоценная Тиана реагировала на меня так же, как ты! – И тем же тоном: – Смотрите, слушайте, студентка Элиот, и учитесь, а-ах… учитесь!

– Да я учусь, – шепотом откликнулась я, понимая, что таких высот мне ни за что не достичь.

Кто бы мог подумать, что у язвы и зануды Роукса может быть такой голос! Если закрыть глаза и представить, что это не он, так и влюбиться можно…

Конечно, зажмуриваться я не собиралась. Наоборот, пялилась на профессора, не отрывая взгляда. Когда он вот так разговаривает, становится еще красивее… Славно все-таки, что я не влюбленная дурища и мне от него ничего не нужно!

– И я призываю учиться вовсе не у меня, – нежно сообщил дракон. – О, звезда моих очей, о-о-о… учиться тебе, Тиана, следует у нории. Именно подобную… а-ах… реакцию на мои слова я желаю наблюдать у тебя, а не у этой болотной кокетки. Тогда ты воистину превратишься в само соверше-енство! И вот тогда я действительно буду готов умереть, ах, умереть от счастья-а-а…

Тьфу ты!

И тут на ладонь профессора наконец упал длинненький трехлепестковый цветочек, потом второй, потом еще один…

– Отлично, – сказал он уже нормальным голосом, без следов интимной хрипотцы и прочих томных изысков. Ласково погладил норию по листочкам и поднялся. – Держи, Тина. Ну что, пойдем искать мужское растение? Далеко друг от друга они не растут.

Я аккуратно запаковала добытый ингредиент и помотала головой, вытряхивая из нее драконье наваждение.

Огляделась по сторонам, шагнула влево, вправо – и обрадованно воскликнула:

– Да вот же он!

Метрах в двух от соблазненной профессором «девочки». Явно мужичок! Толстенький стебель, крепкие веточки, такие же яркие листья, а вот сережки потоньше. Но мне-то от мужской особи нужен корень, а не цветок!

– Какой же ты краси-и-ивый… – «запела» я, невольно подражая интонациям профессора. – Ой, просто вылитый эльф, только такой мужественный, такой мощный!

Прямо как дракон, ага. Но не скажешь ведь это вслух…

Крошечное деревце замахало на меня ветками и подалось назад.

– Ну, не стесняйся, краса-авчик, мне только твой корневой чехольчик на память. Ты же все равно его скоро отбросишь и вырастишь себе новый, а он такой чуде-есный!

Но нория-мальчик зашуршал листвой и будто осел. Я быстренько продолжила уговоры и через минуту поняла, что растение закапывается. Не нравлюсь я ему, что ли?

– А ты уверена, что эта нория отдаст тебе корешок? – каким-то странным голосом спросил за спиной профессор.

– Отдаст, конечно, – ответила я, прерывая уговоры. – Мне, собственно, не корень ведь нужен, а калиптра – это корневой чехол, он меняется каждый день и…

– Да-да, я знаю. Но боюсь, что…

Роукс опустился рядом со мной на корточки, и я немедленно на него шикнула:

– Отойди! Нория – гетероориентированное растение, на представителей своего пола плохо реагирует, даже иногда начинает закапываться… Хм…

– Да что ты говоришь, моя драгоценная! – восхитился он мурлычущим тоном, и деревце заинтересованно потянулось на мужской голос.

Ой…

– Тиана, это тоже женская особь. Просто упитанная очень, – сказал профессор, и я наконец сообразила, что он едва сдерживает смех.

Позорище-то какое…

* * *

Не знаю, спасла ли я свою репутацию лучшей ученицы в глазах профессора Роукса, но сама была собой очень довольна: корешок-калиптру у найденной наконец нории-мальчика я выпросила быстро, без проблем и не особо унижаясь.

Как только добыча была упакована в отдельную колбочку, профессор безмолвно притянул меня к себе и открыл портал.

К сожалению, мы оказались не в общежитии, а на парковой аллее, ведущей к нему. Я немедленно замерзла, так как разница в температурах между Зан-Тери и МУМИ была весьма значительной.

– Прости, не подумал.

Одно короткое заклинание – и сначала меня окутало тепло, а после на плечи легли мужские руки.

– С-с-спасибо, – запнувшись, поблагодарила я, и задрала голову, глядя на лицо Аликса Роукса.

В полумраке, рассеиваемом огнями фонарей, оно казалось словно выточенным из мрамора. Или из снега… Бледный, пепельноволосый, он выглядел как-то невероятно… сказочно. Мне было сложно сделать шаг назад и разорвать контакт между нами. Было сложно не проваливаться в созерцание… потому что дракон что-то говорил, а я таяла от его голоса – как женская особь нории хорион.

– …там все и сделаем. Хорошо, Тиана?

– Что?..

Я словно очнулась от забытья.

– Ты меня не слушала?

– Слушала, – соврала я. – Но повтори, пожалуйста.

В кофейных глазах появился скепсис, но, к счастью, дракон не стал отпускать комментарии.

– У меня есть идея, где можно сварить зелье. На территории МУМИ, и это достаточно уединенное место. Там нам никто не помешает.

– Это хорошо. Но я могу сварить его и у себя в комнате.

– Можешь. Но я очень неплохой зельевар и хотел бы проследить за приготовлением. Вдруг что-то пойдет не так.

Пожалуй, логично. Почему бы и нет…

– Я зайду за тобой в двенадцать дня. До завтра.

Это было сказано так буднично, даже обыкновенно. Словно мы не важное зелье по важному вопросу готовить собираемся, а так, договариваемся о воскресном чае.

Но не успела я мысленно посетовать на возмутительное спокойствие дракона, как он вдруг стиснул мои плечи. Коротко рыкнул и запустил одну ладонь в волосы на затылке. Сжал их у корней, потянул, заставляя запрокинуть голову и посмотреть ему в глаза. Второй рукой коснулся лица. Погладил по щеке, провел пальцем по подбородку, а после с нажимом по губам.

Наклонился близко-близко, так, что обжег дыханием рот, и тихо, практически нежно сказал:

– Знаешь, что тебе сейчас нужно делать?

– Что? – как зачарованная спросила я.

Профессор подался еще ближе, и я подумала, что он сейчас меня поцелует. А что буду делать я?..

Но нет. Скользнув горячими губами по скуле, он прошептал на ухо.

– Бежа-а-ать. Тебе нужно бежать, глупая Тина.

И оттолкнул. Совсем легонько, но колени подвели, и я едва не свалилась в ближайший сугроб. Но, не испытывая более судьбу, прижала к груди сумку с трофеями из Зан-Тери и рванула к общаге.

Птицей взлетела по лестнице, ощущая, как с каждым мигом тают согревающие меня чары, чье действие, очевидно, было завязано на владельца.

Я обернулась уже на пороге. Аликс Роукс по прежнему стоял под фонарем и не сводил с меня взгляда, который я ощущала всем телом.

И лишь прижавшись к дверям с другой стороны, я, стараясь размеренным дыханием унять бешеное сердцебиение, вдруг задумалась над одним простым вопросом.

Сколько же этому дракону лет?

И действительно, ведь для него внезапно вспыхнувшие ко мне чувства являются огромной проблемой. Ко мне, к человеку, к юной студентке…

И все, что он делает, – предлагает замужество.

Словно не видит вообще никаких шансов на то, что сумеет избавиться от этой навязанной любви.

А мой чай с зельем выпил по принципу «а вдруг сработает». Но сам в это не верил. И явно не верит в то, что сработает следующее зелье.

Профессор.

Аристократ.

Дракон.

Если честно, после таких размышлений очень хотелось поддаться панике.

Но я решила, что я не такая! Я буду до последнего пытаться что-то сделать. И попытаюсь вызнать у Аликса Роукса причину его отношения к данной ситуации.

Глава 9

В свою комнату я ввалилась уставшая, грязная и в целом очень потрепанная жизнью и профессором.

– Ого… – задумчиво прокомментировал Леон, глядя, как я стаскиваю с себя одежду и отправляю ее в специальный очищающий шкафчик у двери.

Задумчивость мандрагора была понятна: еще никто не возвращался с болот чистенький, свеженький и приятно пахнущий. Кстати, об этом… Дракон ведь меня сейчас обнимал, явно хотел поцеловать, и совершенно ему не мешали мои грязные шмотки и провонявшие болотом волосы… Страшная все-таки штука приворот!

Но странно другое. Ведь и он после нашей прогулочки не апельсинами пах. И мне это вовсе не мешало думать, какой он красивый и сказочный. И стоит самой себе признаться, что где-то в глубине души я хотела, чтобы он меня поцеловал. Вот будь я дурой необразованной, честное слово, решила бы, что приворот заразен. Боги упаси, конечно, от такой болезни! Но, на самом-то деле, все понятно. Голос этот завораживающий, освещение в парке и вообще…

Да и устала ужасно! И не такое в голову придет. Я, между прочим, еще после сессии отоспаться-то толком не успела. Так что…

Но мой питомец представления не имел, о чем я думаю, – только видел результат. А потому резонно поинтересовался:

– А ты уверена, что он на тебе жениться собирается, а не как-то изощренно убить?

Тревога в голосе кустика была приятна.

– Не выдумывай. Он говорит, что меня любит, – утешила я, шлепая босиком к двери в душевую.

Ленчик молча топал следом и уже на пороге выдал:

– Знаешь, Тинка… Если бы меня так любили, я бы с этим человеком больше не общался.

– А придется!

И, не слушая больше, я выставила мандрагора за дверь и заперлась.

Стянула остатки одежды, залезла под теплую воду и с наслаждением смыла с себя весь сегодняшний день. Вместе с ароматами болота, тиной, грязными разводами на коже… и воспоминаниями о совершенно бессовестно соблазнительном голосе профессора Роукса!

А потом налила ванну, чтобы окончательно расслабиться.

Вот только мысли о противном драконе не уходили.

Почему он меня не поцеловал? Ведь точно-точно хотел! И почему я не сопротивлялась, когда обнял?

А еще интересно, как бы я среагировала на его поцелуй. Ни разу в жизни ведь еще не целовалась. Ну, если не считать того случая, когда сынишка родительских друзей на одном приеме полез на высоченное дерево в саду, чтобы достать мне цветок вьющегося карадона. Договорились мы с ним, что за это я позволю поцеловать себя в щечку. Мне было тогда лет шесть, а тому мальчишке около десяти…

Не то чтобы у меня не случалось поклонников. Вот только ни с одним я не заводила отношений. И не только потому, что особо никто не нравился – ну, так, чтобы все эти бабочки на уме и в животе, как пишут в книжках. Дело в том, что я боялась за свой магический дар. Ведь первые годы, пока учишься управлять магией, она нестабильна, и сильные эмоции могут навредить дару. Всем известно про случаи выгорания, пусть и редкие. Говорят, кстати, что у эльфов и драконов это не так, психика у них более гибкая, нервная система покрепче. Зато среди людей гораздо больше великих магов!

Так что те, кто нацелен стать настоящим магом, пока не выучится, серьезных отношений обычно не заводит. А глупые пустые интрижки – это точно не для меня! Как и поиски жениха, впрочем. Благо и соседки мне попались с таким же настроем: учиться, учиться и учиться! Все остальное – потом!

И уж совершенно точно я не желаю, как моя сестра, бегом бежать замуж, немедленно рожать одного за другим двух детей и погрязнуть по уши в семейной идиллии! Идиллия у Миленки вроде бы и вправду есть, но в жизни столько еще всего интересного!

Хотя с другой стороны… ну да, любопытно. И очень странно все-таки, что еще ни об одном мужчине я не думала столько, сколько об этом драконе! Видимо, потому, что чувствую свою ответственность за него.

Но даже если и так, оставаться с ним наедине кажется опасным. Особенно после сегодняшнего приключения и того, как я поплыла в процессе добывания нории, хотя уговаривал профессор растение, а не меня. Страшно представить собственную реакцию, если все это невероятное обаяние рухнет на мою несчастную голову.

А оно же непременно рухнет! Мне с этим драконом вообще-то все равно придется целоваться… и даже два раза. Или все-таки один? Надо не забыть уточнить.

Потому хорошо, если рядом будет мой кустик! Леон однозначно не даст мне расплыться лужицей у драконовых ног! Ну, я надеюсь…

Когда я, завернутая в Велавин махровый халат, снова появилась в комнате, то увидела прекрасную картину.

Леон сидел напротив горшка с мальвиями. В страдальческой позе, обхватив руками-веточками свои корешки, словно коленки.

– Тинка, иди сюда, – не оглядываясь позвал он. Дождавшись, пока я приближусь, проговорил: – Тебе какая больше нравится? Самая правая, левая в глубине, во-он та, с лиловым отливом, или которая в центре?

Я недоуменно моргнула и перевела задумчивый взор на презентованный профессором веник.

– Если честно, то мне все мальвии, как говорится, на одно лицо, – честно призналась я. – Красивые, бутоны, полураскрывшиеся. Хотя вот центральная больше развернута.

– На одно лицо?! – негодующе прошипел Ленчик. – И ты так говоришь мне после всех прожитых вместе лет? Что для тебя все цветы одинаковы?

– Нет, конечно, я же ботаник как-никак. Но вообще, не нервничай ты так. Правая, на мой взгляд, самая хорошенькая! Если присмотреться…

– «На одно лицо»! – продолжал возмущаться кустик. – Вы, людишки, для меня тоже не слишком друг от друга отличаетесь, но я-то стараюсь! Я даже ни разу не перепутал твоих подруг!

– Так ты их постоянно видишь! А я твои мальвии второй раз в жизни!

Леон, в очередной раз демонстрируя свой противный характер, удалился на другой край стола, загородившись от меня профессорским презентом. Но предварительно развернул горшок к себе так, чтобы видеть трех избранных «девиц». И бормотал при этом:

– Пойдемте, милые, она нас не любит… Просто ничего не понимает в истинной красоте и переливах цвета на ваших лепесточках…

Я только закатила глаза и прошла к столу Даромиры. Проверила ее зелье: оно все так же умиротворенно булькало. Надо же, и защита вообще не тронута! Невероятно, но, к счастью, все в порядке. Видимо, мой зельеман-экспериментатор, он же взломщик-любитель, сегодня был настолько поглощен своим внезапным увлечением мальвиями, что забыл о предыдущем.

И это хорошо!

Так что я выдохнула и направилась к нашему кухонному шкафу, чтобы сделать чай. После недолгих раскопок обнаружила хлеб, некоторое количество сыра и, конечно…

– Колбаса?.. – вопросительно донеслось из-за спины.

– Ты же обижаешься, – насмешливо бросила я, нарезая бутерброды.

– Да, но я даю тебе шанс вновь обрести нашу дружбу.

Еще некоторое время мы перешучивались, и, понятно, я поделилась со своим любимым проглотом. Поев, он вернулся к мальвиям, причем, как ни странно, не пытался ничего сунуть в горшок или намазать бутоны. Просто сидел в той же позе, обнимая «коленки» и всем видом выражая печаль и глубокую задумчивость.

Ну а я открыла книжку и погрузилась в чтение. Впрочем, долго не продержалась. День был очень насыщенный и глаза неумолимо слипались.

В сон я окончательно уплыла под мерное тиканье часов и бормотание Ленчика о чудесных бутонах, росе на лепестках и о том, что он совершит ради возлюбленной подвиг и они обязательно будут вместе.

Неужели мое растеньице миновало детство, у него начался подростковый период и грянула первая любовь? И в кого?! В безмозглое растение!

Трагедия, конечно…

* * *

Всю ночь мне снилась какая-то редкостная муть.

Что Даромира прячется с тапками у кого-то в чулане, а после знакомится с родней дракона, который оказался ее истинной парой. Что-то там было еще, но не запомнилось…

Зато как отжигала в моем сне умница-Велава! Полностью следуя своей же установке, что мужики ей в жизни не нужны, она сначала довела до бешенства и полуоборота одного дракона, а потом попыталась утопить второго в бассейне. И в заключение держала свечку над третьим. И пальчиком по его спине водила. Притом, как мне показалось, совсем не с исследовательскими целями!

Эх, мускулистые мужские спины, вы забираете лучших из нас!..

В общем, проснулась я несколько обалдевшая от таких ярких сновидений.

Но почти сразу вспомнила, что сегодня у меня самой ожидается не менее интересная культурная программа, и тотчас накрыл мандраж. Не помог даже универсальный Ленчиков совет «покушай и все пройдет».

Не прошло. Тем более что мандрагор ко мне не присоединился: продолжал сидеть перед мальвиями. И это тоже спокойствия не добавило! Во-первых, как это он есть не хочет? А во-вторых, не может быть, чтобы целую ночь голодным просидел. Значит, нашел способ шкаф с едой открывать. Но вроде бы продукты на месте… Хотя в таком состоянии я на них не особо смотрела, вытащила сыр – и все…

За несколько минут до предполагаемого прихода Аликса Роукса волнение достигло апогея. К счастью, мне на глаза попалась памятная бутылка с эльфийским ликером.

– Это все ради успокоения, – оправдывалась я под укоризненным взглядом мандрагора. – От тридцати грамм вреда не будет!

А вот польза точно есть. Эликсир изрядно притупил эмоции, и, допив бокальчик, я даже заулыбалась. Может, еще немножко налить?..

– На всякий случай напоминаю, что женский алкоголизм не лечится, – осуждающе покачав головой-бутоном сообщил Леня.

– Все-то ты знаешь! Но это же эльфийское, – я покачала мерцающей розовой бутылкой. – К нему нет привыкания!

– Знаешь, Тинка, мне кажется, что такое убеждение – результат коммерческого заговора остроухих. Все их спиртное пьют, думают, что оно не вредное, а потом подсаживаются! И у эльфов, соответственно, изо дня в день растут продажи.

– Я думаю, что за столько-то лет экспортирования вин этот коварный план давно бы уже раскрыли. Если бы он был.

Подискутировать еще на эту тему мы не успели. В дверь постучали. И я снова метнулась открывать, так как перспектива того, что профессора заметят около моей комнаты, до сих пор меня ужасала. А мандрагор, по договоренности, с громким вздохом метнулся к сумке.

– Ты бы хоть невидимостью прикрылся. Тохонь побери! – выругалась я, затаскивая его в комнату.

– Случалось, что девушки тащили меня к себе в апартаменты, но еще никогда с таким энтузиазмом, – расплылся в знакомой крокодильей усмешке драконище.

– Это не ответ!

– А зачем мне прятаться? – повел он широкими плечами. – Возможно, я хочу, чтобы о моих чувствах знал весь свет?

– А я нет!

– Очень жаль. Даже не знаю, что мы станем делать! – с демонстративным беспокойством округлил глаза дракон. – О, точно… ничего!

– Чего-чего… – злобно прошипела я. – Зелье сейчас варить пойдем. Глядишь, тебя и отпустит.

– Было бы неплохо, но маловероятно. – В темных глазах появилась горечь. – Действительно было бы неплохо… Хотя с другой стороны…

Я только головой встряхнула.

– Что с другой стороны?

– Неважно.

– А может, важно? Не хочешь рассказать?..

– Не хочу, – отрезал дракон. – Так, что тебе нужно взять?

– Вот, – я махнула рукой на собранную заранее поклажу, – там котелок, другие нужные инструменты, а также ингредиенты.

И Ленчик.

Но узнает профессор про это уже на месте.

– Хорошо. – Мужчина подхватил сумку и, уже привычно приобняв меня за плечи, очертил вокруг нас сверкающую дугу портала.

– А почему ты меня вчера в комнату не вернул? – поинтересовалась я, одновременно пытаясь сообразить, привычны ли его объятия МНЕ. Ужаса вот точно уже не вызывают…

– Ориентир не взял. Сегодня после твоего сеанса зельеварения смогу отправить в комнату.

– Тогда и сам на будущее телепортируйся прямо туда.

– А вдруг ты будешь не одета? – провокационно спросил Роукс.

– Не буду, – мрачно отозвалась я. – Я всегда буду очень одетая.

Кажется, в Велавином халате я просто-напросто пропишусь.

Вдруг дракон замер и озадаченно нахмурился. Полез во внутренний карман и достал оттуда плоскую коробочку странной формы. Видимо, какой-то прибор. Открыл крышку, и в воздухе повисло две таблички, несколько графиков и ряд символов, однозначно алхимических. Один из графиков зашкаливал и пульсировал красным. Над ним мерцала надпись: «Максимальная температура превышена на 10 %. Возможна взрывная реакция».

– Тина, прошу прощения, но мне нужно отлучиться в лабораторию. Я вернусь… – Он еще раз посмотрел на символы и со вздохом закончил: – Сегодня. Я вернусь сегодня.

И пропал. Лишь искры от перехода гасли в воздухе, не долетая до пола.

– Надеюсь, как и обещал, СЕГОДНЯ он телепортируется не в коридор, а в комнату, – вздохнула я, ссутулив плечи и садясь на стул.

– А я вот о другом думаю, – задумчиво протянул мандрагор, вылезая из сумки. – Что Велава отдала бы полжизни за то, чтобы сунуть нос в это устройство. Как понимаю, оно удаленно отслеживает какой-то драконий эксперимент.

– Похоже на то.

– До чего же выгодно быть телепортистом! – мечтательно сказал Леон. – Где бы ты ни мотался, р-р-раз – и на рабочем месте. Составы не успеют испортиться!

– И наверняка сигналки на защите тоже стоят. – Я наконец-то догадалась посмотреть на Даркин котел. Точно: купол уже опять ломали с одной стороны. Но пока, к счастью, не сломали.

Вот и когда он все успевает? Хотя я же всю ночь спала… Наверное, кустик утомился созерцать мальвии и вернулся к любимому занятию. Придется снова обновлять.

Леня выразительно задрал бутон-голову к потолку и скрестил ручки. Сама невинность!