Текст книги "Изоморф. Вор"

Глава 13

Первым же делом я выбрался с изнанки, мысленно велел это сделать улишшам и с облегчением выдохнул, когда мои звери материализовались рядом. Как минимум поисковые заклинания нам теперь не страшны. Хотя осторожничать придется больше обычного.

Но где я налажал? Какого черта каратели приперлись именно сюда и именно сегодня? Может, я где-то оставил улики? Или у Ордена есть заклинания, способные отслеживать мои перемещения по изнанке? Но если так, то почему меня не накрыли раньше?!

«Надо убираться отсюда», – решил я, с сожалением кинув на суетящихся рабочих последний взгляд. Башня и, следовательно, хранящиеся в ней запасы серебра были безвозвратно потеряны.

Эх…

Пока я торопливо отползал, костеря про себя татуированных придурков, над городом пронесся легкий ветерок.

– Обрати внимание, – ничуть не стесняясь присутствия карателей, заметил появившийся рядом Шэд. – Обычно они охотятся небольшими командами. Но ради тебя уже во второй раз созывают целый отряд. Это признание, не находишь?

Я торопливо обернулся и чуть не выругался, обнаружив, что собиратель стоит у самого края крыши и с интересом изучает открывшуюся внизу картину. Причем стоял он в полный рост, демонстративно поигрывая тростью. А говорил так громко, что я поневоле втянул голову в плечи, ожидая, когда же со стороны башни раздастся торжествующий вопль.

Однако время шло, никто из карателей или рабочих даже не подумал закричать или обличающе тыкнуть в нас пальцем.

– Меня они не видят, – все-таки соизволил пояснить ситуацию Шэд. – И не увидят, пока я этого не пожелаю.

– Ах, вот оно что! Неужто и мне на глаза ты показываешься, лишь когда тебе что-нибудь нужно? Значит, те кляксы, за которыми ты якобы не пришел, на самом деле разлагались у меня под кроватью совершенно бессмысленно?

– Конечно, – даже не подумал скрывать правду сборщик душ.

Ну вот и как его после этого можно назвать?

– Где я облажался? – тихо-тихо, чтобы не нарушить сгустившуюся вокруг башни тишину, поинтересовался я.

– Нигде.

– Тогда как они меня нашли?

– Оглянись вокруг, – вместо ответа предложил Шэд. – Не видишь ничего необычного?

Я осторожно покосился по сторонам, но в городе все было тихо. Поблизости не лаяли собаки, не шумели люди и даже на близлежащих улицах не раздавались звуки шагов. Район будто вымер, когда сюда заявились каратели. Однако, помимо этого, я ничего подозрительного не заметил.

– Изнанка, – снова подсказал Шэд, после чего мне пришлось осмотреться более внимательно. Сперва обычным зрением, затем уже сумеречным. Но и на другом слое реальности все было спокойно, если не считать того, что в подвалах близлежащих домов нашлось несколько старательно прячущихся по углам, совсем маленьких и неопасных для меня клякс. Хотя…

Я призадумался, но вскоре был вынужден признать, что буквально на днях никаких клякс поблизости от башни не было. Около трактира – да. Мои улишши их уже которую ночь приносят, как кошки – мышей. Но тогда что же получается?..

В ответ на мой обеспокоенный взгляд Шэд кивнул:

– Темные души всегда голодны. Но, кроме других темных душ, на изнанке есть нечего. А ты для них намного более ценная добыча. Ведь твоя душа жива, относительно светла и представляет собой редкий деликатес. Само собой, везде, где ты появляешься, темные души будут следовать за тобой.

Я поневоле припомнил, как оживились кляксы, когда я впервые наткнулся на них в канализации, и то, в каком количестве они до сих пор обитали в подвале. Получается, чем дольше я там находился, тем активнее их приманивал? А когда перебрался в трактир, то эта гадость поползла следом за мной? Правда, не вся. Лишь самые шустрые и голодные. И те, кто не побоялся вылезти из канализации на поверхность, тем самым привлекая внимание карателей.

Если я правильно рассмотрел, кляксы расползлись примерно на одинаковое расстояние от башни. В той стороне, откуда я чаще всего приходил, их было чуть больше, со стороны порта, соответственно, чуть меньше. Но даже в этом случае было несложно прочертить окружность и с достаточно высокой степенью вероятности предположить, где находится эпицентр, из которого они выбрались.

– Вот гадство, – яростно прошептал я, осознав масштаб проблемы. – Это что же, они теперь по всему городу будут за мной таскаться?!

Твою ж дивизию… выходит, если бы мои кошаки не подчистили дома вокруг трактира, каратели могли прийти не к башне, а сразу туда?!

– Погоди, не шуми, – заговорщицки шепнул Шэд и наклонился так далеко вперед, что это уже стало опасным. – Сейчас начнется самое интересное.

Вернувшись к краю крыши, я осторожно глянул вниз и увидел, как откопавшие мой лаз рабочие торжествующе указали на зияющую среди камней дыру. Затем один из них туда спрыгнул. Вскоре из лаза донесся приглушенный крик. Потом мужик вернулся, держа в ладони пригоршню серебра. Один из карателей – судя по всему, главный в команде – удовлетворенно кивнул. После чего «гангстеры» разошлись кольцом, окружив башню со всех сторон. Тот же главарь, лица которого я не рассмотрел, поднял правую руку, и всего через миг сумеречное зрение подсказало мне, что вниз ушло поисковое заклинание.

Как и говорил Шэд, на этот раз его развернули параллельно земле, видимо, желая выяснить, кто обитает под башней. Я еще успел подумать, что это следовало сделать заранее, до того, как вниз полез человек. Но потом решил, что каратели наверняка об этом подумали и сделали все как надо, просто я этого не застал.

И тогда возникал вопрос: если они ничего не нашли, зачем было утюжить подвал повторно?

Что меня удивило больше всего, это то, что следом за первым заклинанием главарь почти сразу отправил вниз второе, третье, четвертое… Следом за ним поисковые сети выпустили и остальные каратели, и у меня аж в глазах зарябило от вспышек, когда заклинания, уйдя в землю едва ли на метр, вдруг наткнулись на что-то непонятное и с ослепительно яркими искрами принялись исчезать одно за другим.

– Защита, – удовлетворенно промурлыкал Шэд, когда я проморгался. – Сколько лет стоит, а до сих пор сопротивляется.

– Какая еще защита? – беспокойно поерзал я, прикрыв слезящиеся глаза.

– Та, что не давала душам до тебя добраться.

– Имеешь в виду ту красную решетку?

– Не только. Но если бы не она, тебя бы давно сожрали. Да и поисковые заклинания обнаружили скопление под башней потусторонних жителей намного раньше.

Я еще раз присмотрелся к мелькающим внизу вспышкам, но вскоре был вынужден отвернуться снова – конфликт заклинаний режущей болью отзывался в моих чувствительных глазах. Смотреть на них сумеречным зрением я мог с трудом. Тогда как в реальном мире все выглядело чинно, благородно, никакого света, искр и прочей иллюминации, как если бы ничего не происходило.

– Что они делают? – снова спросил я, когда сумеречный мир снова осветился до самого горизонта.

Шэд хмыкнул:

– Хотят посмотреть, что находится ниже. Но поскольку решетка не просто закрывает дыру в полу, но еще и вплавлена в камень под всей площадью вокруг башни, то карателям не удается этого сделать. И теперь они надеются истощить заряд заклинания, наивно полагая, что им это удастся.

Я настороженно повертел головой:

– Но я не вижу других решеток под площадью.

– Это потому, что тут поработали мастера старой школы. В те времена умели прятать даже очень агрессивно настроенную защиту так, что она никакой магией не определялась. Если бы не конфликт энергий, каратели и сейчас бы ее не разглядели. Тебе в этом плане доступно несколько больше, но даже ты видишь не все.

– А ты, получается, все…

– Мне по должности положено, – невозмутимо отозвался сборщик душ.

Каратели тем временем прекратили бесполезную иллюминацию. Затем посовещались, снова разошлись, вооружились «бластерами», и вот после этого и реальный мир, и сумеречный осветились множеством белоснежных лучей.

– Молодцы, сообразили, – прокомментировал их действия Шэд. – Только с мощностью перестарались, поэтому зарядные пластины теперь придется менять.

Я же предпочел смолчать, хотя мне было любопытно, зачем каратели перекрестили лучи над башней. И почему главарь не направил свой луч к остальным, а вместо этого подкрутил на оружии какой-то винтик, после чего луч из него ударил не по прямой, а вильнул в сторону. Затем пересекся с другими, извернулся, как паучья нить, и принялся по спирали оплетать остальные одиннадцать лучей, скрепляя их в единую сеть.

Зачем это понадобилось, я не мог понять ровно до того момента, пока каратели не опустили «бластеры» и созданная ими сеть не накрыла разрушенную башню целиком. После чего без малейших препятствий ушла вниз, прямо сквозь камень, слегка застопорилась на том уровне, который не смогли преодолеть поисковые заклинания. Затем, поднатужившись, дерганым движением все-таки прошла магическую защиту, ознаменовав это на удивление яркой вспышкой. После чего провалилась вниз и с такой силой жахнула в подземелье, что меня едва не ослепило.

Сумеречным зрением я видел, как после первой, самой мощной и яркой вспышки эта странная сеть распалась на отдельные потоки и разлилась по подземельям могучей белой рекой. Глубоко, до самого дна, достала и разошлась настолько далеко в стороны, словно в канализацию отвели горную реку. Я на несколько мгновений совершенно четко увидел разветвленный лабиринт городских подземелий, в котором словно включили мощные светильники. Но потом свет угас. Изнанка успокоилась. А после того как главарь отправил вниз поисковое заклинание, которое никого живого там не нашло, я сообразил, что именно должно было произойти в ту ночь, когда я обрел новое тело, и чем именно она могла закончиться лично для меня.

Исходя из того, что я увидел, та белая хрень не только с одинаковой эффективностью работала на изнанке и в реальном мире, но делала это избирательно – убивая тех, у кого есть душа, но не задевая неживые объекты. Более того, от этой штуки нельзя было спрятаться ни в подвале, ни за магической защитой, ни за стенами домов. Особенно если ее использовали прицельно и в такой концентрации, как сейчас.

Всеми фибрами души прочувствовав таящуюся в ней угрозу, я также понял и причину, по которой облаву внезапно прекратили – если бы сеть тогда сконцентрировали и направили точно на мое беспамятное тельце, от меня бы даже костей не осталось.

Но тогда, получается, меня прикрыла канализационная решетка? И та алая сеть, которую я сослепу не сразу заметил? Хотя, может, ей кто-то помог выдержать одновременный удар множества карателей?

Интересно, кто бы это мог быть, а?

Я повернулся, чтобы спросить об этом у Шэда, и чуть не сплюнул, обнаружив, что на крыше опять никого не было. Да ешкин кот! Чертов собиратель, как всегда, свалил по-английски, предварительно считав мои мысли и наверняка решив на неудобные вопросы не отвечать!

– Урр-ф? – проурчали улишши, когда я бесшумно оскалился. – Урр? Урф-с-с!

Я в последний раз оглядел площадь и неохотно бросил:

– Уходим. Похоже, нам придется менять стратегию выживания.

* * *

Пожалуй, именно в эту ночь в мою голову впервые закралась мысль, что пора задуматься о смене личины. Все, что можно было узнать в облике Рани, я по большому счету узнал. Человеком побыл вполне достаточно. Убийц Лурра, правда, не нашел, но после недолгого раздумья пришел к выводу, что в трактире они скорее всего не появятся.

С чего я так решил?

Да просто, потолкавшись среди мастеров, я понял, что в местной гильдии отношение к профессии вора было несколько романтизировано, поэтому ни один уважающий себя мастер не стал бы связываться с мокрухой. Хасаи тем более не заинтересовались бы такой сомнительной подработкой. Нищий старик с одним-единственным молгом в кармане – это добыча не наемных убийц, а бродяг, отмороженных на всю голову бандюганов и подонков, которые не имели к уважаемым мастерам никакого отношения. А раз так, то бороться за карьеру официанта не было смысла.

В воровскую гильдию я вступать не собирался – мои дела требовали тишины, были нацелены не на обогащение, а на выживание, да и отдавать процент с добычи в общий котел я совершенно не хотел. Примыкать к хасаи тем более мне не улыбалось. Но даже если я однажды передумаю, то делать это в личине Рани точно не стану.

Недалекий вороватый пацан и вдруг – великий мастер-вор? Трусливый сопляк, которого шпыняли все, кому не лень, и вдруг замахнулся на славу первоклассного киллера?

Да ладно. Никто и ни за что не поверит, что с глуповатым племянником трактирщика могла произойти такая метаморфоза. К тому же не мое это – выслеживать людей и резать их по подворотням. А раз так, то нет и смысла здесь задерживаться.

Поторопиться с принятием решения заставлял еще тот факт, что отношения с Тарром в последние дни резко ухудшились, а «добрый» дядюшка все чаще посматривал в сторону ремня. Само собой, бить себя я бы не позволил, да и с кузеном давно мечтал поквитаться, но первый же поступок, который не впишется в рамки матрицы, сделает меня объектом для подозрений. К тому же был еще Ошши с его сомнениями. По-прежнему остро стоял вопрос с пропитанием. Проблем добавлял не вовремя случившийся шааз, загадка которого наверняка тревожила умы нииса и его приближенных. А вот теперь и каратели объявились…

Сложив эти факты воедино, я рассудил, что нет смысла дожидаться появления новой матрицы – ради собственного спокойствия следовало в первую очередь сменить место жительства. Личину Рани я еще какое-то время потерплю, а вот нынешнее окружение – нет.

Правда, уходить из трактира следовало грамотно. Не просто удирать в надежде, что искать не будут, а сделать так, чтобы ни у кого даже мысли об этом не возникло.

Откладывать дело в долгий ящик я не стал и еще по пути домой продиктовал Ули целый список распоряжений. Отныне мои звери должны будут регулярно патрулировать окрестности на предмет обнаружения темных душ. Отслеживать перемещения карателей, если те снова объявятся. На их же чешуйчатые плечи ложился поиск нового жилья с учетом наших интересов и требований безопасности. Ну а мне следовало разработать план по скорейшему расставанию с трактиром и его обитателями.

Всю последующую неделю я напряженно думал, анализировал полученные от Ули сведения, старался поменьше попадаться на глаза дядюшке и всеми силами избегал конфликтов с кузеном. Ошши за это время посетил трактир всего дважды: один раз с наставником, второй – без. Ко мне, правда, цепляться не стал, однако Тарр возле его столика крутился весь вечер. И, получив щедрые чаевые, сиял потом как отдраенный унитаз.

От улишшей тем временем ценной информации не поступало – бесхозные дома в Гоаре водились исключительно в трущобах, жить в них было можно, но по санитарно-эпидемиологическому состоянию строго не рекомендовалось. В домах поприличнее, где имелся чердак, было или стремно, или опасно. А в совсем уж богатых особняках я бы и сам не поселился – там на всех входах-выходах стояла магическая защита, тревожить которую я бы не рискнул. Конечно, еще оставались подвалы и кишащие крысами городские подземелья, но в человеческом облике я не смог бы там нормально передвигаться, а в подвал даже при нынешних скромных габаритах было не так-то просто залезть.

К середине второй недели напряженных поисков я был уже готов плюнуть на все и поселиться в первой попавшейся лачуге или же вернуться в первоначальную форму, благо она-то была прекрасно приспособлена для жизни в канализации. Но именно тогда, когда мне осточертели Тарровы придирки и дядюшкины поручения, нуррята вдруг скинули по локальной сети картинку необычного дома.

Дом был большим, старым и, судя по ряду признаков, нежилым, однако при этом вокруг него поддерживалась мощная магическая защита. Причем мощная настолько, что в сумеречном мире дом выглядел как трехэтажная новогодняя елка, сверху донизу раскрашенная во все цвета радуги. Я, когда ее увидел, сперва даже не поверил, что этакий домина находится где-то на окраинах. Потом велел нуррятам проверить. А когда они той же ночью сбегали по нужному адресу и дали полную картину происходящего, я неподдельно заинтересовался.

Представьте сами – старый район, далеко не престижный квартал… на длинной-предлинной улице стоят приземистые, наполовину ушедшие в землю скромные домики. И вдруг среди них вырастает древний, едва ли не покрытый паутиной трехэтажный каменный особняк, который в сумеречном мире блистал, словно новенький молг. Причем блестело у него буквально все – крыша, стены, окна, сам воздух над домом… даже кованая ограда и та выглядела так, будто ее усыпали драгоценными камнями!

Само собой, мне захотелось взглянуть на это чудо. Поэтому дня через два, когда нуррята убедились, что никто в тот дом не входил и не выходил, а дядя всучил мне очередной набор записок с местными иероглифами, я при первой же возможности нырнул на изнанку. Выловил пролетающую мимо карету. С ветерком домчался до центра столицы и уже оттуда где бегом, где на попутках добрался до нужной улицы.

Как она называется, к сожалению, не узнал – в Гоаре по непонятной причине не было принято писать названия и номера домов на табличках. Но если считать от начала, то особняк находился по правую руку и был по счету двенадцатым. А выглядел именно так, как показали улишши, – роскошным, ярким, сверкающим. Причем, помимо уже знакомых мне защитных и поисковых заклинаний, в доме имелась масса другой, пока непонятной мне магии.

Эх! Как же жаль, что нельзя забраться внутрь и посмотреть, что там творится!

Улишши, которые и сейчас безмолвными тенями крутились рядом, не смогли туда даже коготь просунуть. Ограда, хоть и была мне всего по пояс, кусалась ой-ой как больно. Дрожащее над ней марево тоже выглядело опасным и чувствительно обожгло моих нуррят, когда те попытались ее коснуться. Зато пройтись вдоль забора, любуясь затейливыми металлическими завитушками на калитке, мне это не помешало.

Красиво… черт возьми, это и впрямь выглядело на редкость красиво! Настоящий мастер ковал. Такая же роскошная работа была проделана и с перилами на крыльце, и с решетками, закрывающими окна. Конечно, на всей этой красоте лежала печать времени, камень местами раскрошился, краска на дереве пооблупилась, ограда местами покрылась ржавчиной, да и засов на калитке едва не заплесневел. Но даже в таком виде дом производил впечатление.

Когда же внутренние часы напомнили, что меня ждут в трактире к обеду, я с неохотой двинулся в обратную сторону. Но перед уходом все-таки не удержался – улучив момент, вынырнул ненадолго в верхний мир, чтобы взглянуть на загадочный дом обычным взглядом. И каково же было мое изумление, когда вместо здоровенного особняка моему взгляду предстал… обыкновенный пустырь!

Да-да. Просто большущий пустырь за ржавой оградой, по которому ветер гонял прошлогодние листья.

Что за черт…

Я даже головой помотал, будучи не в силах сообразить, отчего сумеречным зрением вижу одно, а простым человеческим – совсем другое. Затем вернулся на изнанку. Еще раз проверил – нет, не померещилось. После чего решительно двинулся к ограде и ткнул пальцем в ту ее часть, что была не прикрыта магией.

И знаете что?

Ограда оказалась настоящей! Не плодом моего воображения, не галлюцинацией и не миражом! А значит, сумеречное зрение проинформировало меня правильно: дом здесь действительно стоял, причем давно, вот только никто, кроме меня и улишшей, его не видел.

Неожиданное открытие так меня взбудоражило, что я был готов заняться изучением загадочного особняка прямо здесь и сейчас. Но голос разума оказался сильнее, да и время отчаянно поджимало. Поэтому, поколебавшись, я все же не стал делать глупостей. Ушел. И до вечера честно проработал в трактире. Но с наступлением темноты бурливший в моих жилах азарт вперемешку с непреодолимым любопытством все-таки взяли свое, и я решил сделать вылазку, для которой ночь была самым подходящим временем.

Дело оставалось за малым – удрать из трактира так, чтобы никого не насторожить. Для этого требовалось лишь в нужный момент споткнуться и у всех на виду растянуться на полу. А поднявшись, с охами и ахами доковылять до ближайшей табуретки, после чего закатать штанину и продемонстрировать всем желающим свое распухшее, посиневшее до устрашающего оттенка колено.

Этого хватило, чтобы дядька Гош в сердцах выругался и послал меня вместе с коленом… на чердак. Сугубо по той причине, что народу в трактире было не очень много, а если лишить меня возможности восстановиться, придется или тратиться на лекаря, или же заиметь на руках хромого-больного (читай – бесполезного во всех смыслах) меня.

Мысленно поблагодарив Ули за достоверность отека, я со страдальческим видом потащился наверх, стеная при каждом шаге. А как только добрался до чердака, тут же подпер дверь стулом, выскользнул на крышу, нырнул на изнанку и, оставив Седьмого и Восьмого на стреме, со всей доступной скоростью помчался по своим делам.

До нужного дома я добрался лишь к середине ночи, поскольку на этот раз с попутками мне не повезло. Затем еще раз обежал загадочный дом по периметру. Нашел место, где ограда покосилась и немного просела. Обнаружив над ней едва заметно переливающуюся пленку какого-то (полагаю, что маскирующего или типа того) заклинания, осторожно потыкал в него пальцем. Затем просунул вперед руку, подержал пару минут, готовый в любую секунду ее отдернуть. И, убедившись, что появившееся на коже покалывание вполне терпимо, свистнул крутящимся рядом нуррятам:

– Малышня, подбросьте-ка меня на ту сторону.

Улишши послушно подставили спины, и я, разбежавшись, одним махом сперва вскочил на них, а затем ловко перепрыгнул через ограду.

Странное заклинание меня обожгло, но не до такой степени, чтобы я зашипел или возмутился. Ну пощипало слегка. Ну шкуру чуток опалило. Главное, что не испепелило, а остальное я переживу.

Выпрямившись, я успокаивающе махнул забеспокоившимся нуррятам и тихо хмыкнул, когда мои звери один за другим перемахнули через ограду. Ули сопроводил это действие негодующе-возмущенной волной, вроде как сообщив, что ни один из улишшей меня ни при каких обстоятельствах не оставит. После чего я повеселел, потрепал довольно ластящихся змеекотов по холкам и в сопровождении зубастой шестерки двинулся к дому.

Что удивительно, никто мне в этом не препятствовал. Висящая над двором радужная пленка ни к кому из нас не цеплялась, огнем не плевалась и вообще осталась равнодушной к вторжению. На дорожке, что вела к крыльцу, тоже ничего опасного не виднелось. Темных душ поблизости не нашлось. Никакой охраны, никаких подозрительных магических образований. Разве что на деревянной двери красовался большущий путаный красно-зелено-лиловый клубок. Но поскольку бронзовую дверную ручку он не закрывал, я просто нажал на нее, и старая дверь неохотно приоткрылась.

– Эй… есть тут кто? – заглянув в образовавшуюся щель, поинтересовался я.

В доме никто не ответил.

– Нет тут никого, – бодро возвестил я и распахнул дверь уже на всю ширину.

За ней оказался большой, погруженный в темноту холл. Изящные колонны вдоль украшенных гобеленами стен, искусно выполненная мозаика на каменном полу, изгибающийся аркой высокий потолок, откуда на длинных цепях спускались две большущие люстры… Я чуть не крякнул, не ожидая найти здесь такое великолепие. Причем, несмотря на внешнюю старину, дом вовсе не походил на покрытое паутиной жилищей старого затворника. В холле не было ни единой пылинки! Выложенный мозаикой пол блистал идеальной чистотой. Дверная ручка с внутренней стороны выглядела так, словно ее только что протерли. Да и камень на колоннах поражал безупречной белизной.

– Твою ж тещу… куда это я попал? – пробормотал я, настороженно изучая открывшееся великолепие.

– Ты стоишь по ту сторону жизни, гость, – вдруг прошелестел невесть откуда взявшийся ветер.

Я вздрогнул от неожиданности. Жмущиеся к моим ногам улишши ощетинились, но тут какая-то неведомая сила буквально пихнула нас в спину. Мы с нуррятами ввалились внутрь. А услышав за спиной злорадный щелчок закрывшейся двери, сгрудились еще теснее и, прижавшись друг к другу спинами, угрожающе зарычали.