Текст книги "Вильгельм. Проклятие Саана"

– То есть ты считаешь, что ничего ценного там нет? – с интересом покосился на меня Леман.

– Может, и есть, но оборотни в любом случае никого туда не пропустят. Для них это стало смыслом жизни.

– Хм. И ты им веришь?

Я пожал плечами.

О проклятии и Лазоревой долине я никому не говорил. Как и о том, что именно нашел в находящихся поблизости подземельях. Это было важно только для меня и Мора, поэтому даже сегодня я умышленно обошел данный вопрос стороной.

– Оборотень не солгал. Но если бы они и впрямь владели чем-то ценным, то вряд ли обратились бы за помощью к имперцам.

– Раньше они и не обращались. Ты сам сказал. Что же изменилось теперь?

– У них вожак сменился, – с усмешкой произнес я совершеннейшую правду.

– Так. А по поводу нападения на наши базы он тебе что-нибудь рассказал?

– Только то, что они действительно выслеживали местные банды. Выслеживали по собственной инициативе, никто их об этом не просил и плату за избавление от разбойников не предлагал. Про ИСБ они, само собой, в курсе, – добавил я, когда Леман прикрыл глаза, переваривая новую информацию. – Причем их знания об этой организации достаточно велики, чтобы не жаждать общения с ищейками. Именно поэтому мроны держатся особняком, навещают исключительно мелкие окраинные деревеньки, в города не суются и внимания к себе стараются не привлекать. А на бандитов охотятся лишь потому, что прекрасно знают – мелких лесных разбойников в случае чего никто не хватится.

– Но с нами у них вышла осечка… – мрачно улыбнулся Леман.

– Да. Они не ожидали, что на сравнительно небольшой базе может оказаться столько вооруженного народа. Дороги они, разумеется, взяли под контроль, однако твои люди зачастую перемещаются порталами, и вот этого-то оборотни предусмотреть не смогли. А когда вскрыли склады и обнаружили партию готовых к отправке артефактов, то забеспокоились и решили избавиться от улик, особенно когда обнаружили в одном из ящиков маячок. Мрон сказал, что сначала вас приняли за шпионов. Потом нашли артефакты, подумали, что у ИСБ тут свои дела, и быстро свернулись. А когда выяснилось, что ищеек после нападения в этом районе больше не стало, то наконец-то сообразили, что к чему, и успокоились. Ведь с их точки зрения они сделали благое дело, когда сумели уничтожить бандитский лагерь.

– То есть они собираются и дальше нас атаковать?

– Собирались. Во время первого налета они взяли немало добра, в том числе полезного лично для них, поэтому посчитали, что упускать такой шанс глупо, и начали поиски уже целенаправленно.

Леман свел брови к переносице.

– Значит, все-таки война…

– Нет, – улыбнулся я. – Мне удалось убедить нашего гостя, что мронам это совершенно не нужно. А все необходимое они могут получить, не грабя, не убивая, не развязывая полноценные военные действия с такой серьезной организацией, как ваша, и не подставляясь лишний раз перед ИСБ.

– Как?

Я внимательно посмотрел на старого партнера.

– Ты ведь планировал выйти из тени? Не так, как сейчас, а полностью? Законное дело, исключительно законные покупки и продажи, без криминала… Насколько я знаю, Лу уже активно осваивает новые горизонты и даже немало в этом преуспела. Настолько, что даже осмеливается жить в элитном квартале и не боится воспитывать дочь у всех на виду.

Леман сцепил пальцы на животе.

– Формально всеми делами руководит Нум и его команда. О Лу знают лишь несколько человек, а для всех остальных она держит сеть мастерских по пошиву одежды и никак со мной не связана. У нее даже фамилия не моя, не говоря уж о ребенке.

– Что ей мешает расширить сферу торговых интересов?

– Например?

– Например, составить конкуренцию окраинным торгашам и всецело взять на себя организацию торговли с нашими северными соседями, – предположил я.

Леман нахмурился.

– Сомнительная перспектива. Что нам могут предложить эти горцы?

– Как что? – удивился я. – Они на грифонах полмира облететь могут, если понадобится. У тебя же пока мало связей в Черуоле и в Орском крае, верно? А у них давно все налажено. Как думаешь, сколько диковинок они способны оттуда привезти, минуя обычные пограничные посты? За сколько согласятся продать эти диковинки партнерам? И за сколько ты потом сумеешь их перепродать в том же Дамане, а? Само собой, крупные товары вроде леса, руды или стали они не привезут – грифоны все же не лошади, телегу за собой не потянут. Но существует масса мелких и крайне дорогих вещей, которые нельзя или слишком дорого производить здесь, зато удобно купить и доставить сюда из другой страны. Те же украшения, артефакты, благовония…

На лице Лемана отразилась бешеная работа мозга. А заодно и невидимый счетчик включился, начав подсчитывать барыши от открывающихся перспектив.

– Шэйр, если помнишь, был и остается основным поставщиком специй в этой части света, – решил дожать его я. – Но торговцы в Дамане дерут за них втридорога, а тебе доставка обойдется вдвое дешевле. Опять же, из Черуольского королевства мы получаем массу полезных товаров. Да и в Орском крае есть интересные направления. А какие возможности подарят грифоны при переправке срочных сообщений, почты и донесений… в том числе и платных. Этим еще никто не занялся? Так стань первым! Что тебе мешает?

Леман забарабанил пальцами по столу.

– Торговлю наладить можно. Даже конкурентов потеснить не проблема. Но лишь в том случае, если оборотни согласятся с нами работать.

– Дай им хороший процент, и у них не будет повода отказываться.

– Да, но рано или поздно о них все равно узнают, и тогда к нам в гости нагрянут ищейки…

– Они и так нагрянут. Сам понимаешь, контакт мронов с официальными представителями империи – лишь вопрос времени.

– Тогда в чем смысл? И почему ты считаешь, что им будет выгодно иметь дело со мной, а не, к примеру, с императором?

– Они не хотят терять независимость, – пояснил я. – Им позарез нужно уберечь от посягательств свои горы и тот образ жизни, который они ведут. Контракты с императорским домом им по-любому не предложат, а сотрудничество с ИСБ будет вязать их по рукам и ногам. Имперцам, как ты понимаешь, до лампады новый вид оборотней – их тут и без того хватает, зато безопасники непременно заинтересуются грифонами. Кто-то из власть имущих гарантированно захочет себе крылатую игрушку. А еще они наверняка попытаются поставить воспроизводство крылатых помощников на поток. Грифоны – это ведь новые возможности для армии, связь, разведка… Однако для мронов грифоны как братья, доверие которых они не предадут. Да и свободу они ценят не меньше. Поэтому твоя задача – предложить им достойную альтернативу.

– Император все равно попробует на них надавить, – покачал головой Леман, но я только отмахнулся.

– Силой из Норейских гор мронов выковырять не удастся. Воевать с ними бессмысленно. Грифонов или аналогичного воздушного транспорта у империи нет, так что давить на мронов попросту нечем. А им так и так надо налаживать контакты с империей. Так почему бы не сейчас и не через тебя? Особенно если ты сделаешь вид, что не в курсе насчет грифонов. Если ИСБ что-то пронюхает, то пускай сами их разыскивают, а твое дело маленькое: мроны предложили товар, ты купил. Ни контрабанды, ни незаконной торговли… все исключительно в рамках правил.

Леман снова замолчал, и на этот раз замолчал надолго.

Согласен, в моем плане было много белых пятен. Местами он и вовсе выглядел бредовым. Насчет ИСБ тем более следовало все обдумать и тщательно взвесить. Но я все же не стратег. Тогда как Леман на этом деле собаку съел, вот и пускай думает.

– Мне нужно время, – наконец сказал он, придя к каким-то выводам. – Надо поговорить с Лу. Подобрать команду, которая была бы не связана с Нумом и нашими теневыми делами. Получить официальное разрешение, оформить бумаги, найти исполнителей, организовать торговые точки, обеспечить их безопасность… да много чего понадобится. Но прежде я должен обсудить это с оборотнями.

Я кивнул.

– Их представитель готов с тобой встретиться.

– Когда? – мгновенно встрепенулся Леман.

– Хоть завтра.

– Нет. До завтра мне не успеть. А вот дня через три…

– Тогда до встречи, – улыбнулся я и поднялся из кресла, даже не сомневаясь, что Леман справится с любыми трудностями, ведь именно поэтому я его когда-то и выбрал.

Глава 12

– Все это, конечно, хорошо, но нам-то с этого какой прок? – нахмурился Нардис, когда я вернулся домой и поделился новостями.

– Леману я рассказал не все, – отозвался я, скидывая верхнюю одежду и устраиваясь в кресле. – На самом деле парнишка был настолько любезен, что заполнил некоторые пробелы в моем понимании прошлого. И в том числе поэтому мы сумели договориться. Помнишь, я как-то говорил, что у них, скорее всего, несколько прародителей?

– Ну, да.

– Так вот, мрон полностью подтвердил мои предположения. Сказал, что им доступна практически любая форма, если это не связано с резким изменением размеров. И заодно подтвердил, что они не сами такими уродились, а им в этом сильно помогли.

– Ч-что?! – чуть не поперхнулся парень.

Я кивнул.

– В них настолько много того, что само по себе ни за что не соединилось бы вместе, что кто-то просто должен был инициировать эти изменения. Кто? Думаю, ответ очевиден: ведьмы. Мрон сказал, что их расе уже много веков, а в те времена других одаренных не было. Версию с богами я не рассматриваю – если бы это было так, то нашлось бы подтверждение в наших летописях. А вот зачем ведьмы вообще этим занялись… Кстати, ты знаешь, что до того, как я их проклял, основной формой мронов была крылатая?

– Грифоны?

– Да. Так удобнее перемещаться. И еще мрон оговорился, что они не могут надолго покидать долину. То ли облик хуже меняется, то ли порталы становятся недоступными… Я не смог выудить из него детали, однако именно по этой причине два десятилетия назад они были вынуждены спуститься с гор. Империя – ближайшая страна, где они могут пополнить запасы, не владея порталами. А еще совершенно ясно, что в горах оборотни поселились не просто так – они охраняют барьер.

Нардис насторожился.

– Тот самый, возле которого тебя убили?

– Там, за ним, творится что-то странное, – кивнул я. – Мрон подтвердил, что еще до рождения первого оборотня его вида в том месте что-то произошло. Магическая катастрофа, упоминание о которой есть и в наших архивах. А еще в преданиях мронов говорится, что зло на обитаемые земли… надо понимать, имеется в виду нежить и порождающие ее скверны… пришло именно оттуда. Из долины, которая, как мы уже знаем, раньше называлась Лазоревой.

– То, что вы нашли кучу скелетов в подземельях Норейских гор, как-то с этим связано?

– О скелетах и ритуале мрон ничего не знает. Ну, или старательно делает вид, что не знает. Все, что ему известно, это последствия. И то, что барьер, который в свое время едва меня не пропустил, был создан ведьмами, дабы то зло, что живет внутри, никогда не вырвалось наружу.

Нардис пожевал губами.

– Как думаешь, что там? По-твоему, мроны не врут и нежить в наш мир действительно просачивается из долины?

– Мои воспоминания говорят о том, что с высокой долей вероятности так оно и есть. Несколько тысячелетий назад между ведьмами случился крупный конфликт, одна из них не захотела подчиниться воле остальных, и за это ее уничтожили. А она перед смертью возжелала мести и прокляла всех… Вообще всех, судя тому, что мы видим… И это положило начало формированию первой скверны.

– Кто тут говорит про скверны? – неожиданно материализовался в гостиной Мор.

Я махнул ему рукой.

– Можешь меня поздравить – мрона я все-таки расколол.

– Значит, я был прав?

– Да. Стоило только поставить его в жесткие рамки и немного надавить, как здравый смысл наконец-то возобладал и парень пусть неохотно, но все же пошел на контакт.

– Что он тебе сказал? – сделал круг над моей головой призрак.

– Что наши с тобой предположения относительной той долины верны. Ведьмы, предательство, раскол, ритуал… Мроны, как и барьер, были созданы, чтобы минимизировать последствия. А оборотни оказались настолько верны порученному им делу, что даже спустя шесть тысячелетий все еще стерегут долину от мертвых и живых.

Нардис округлил глаза.

– Сколько-сколько лет они там обитают?

– Согласно их преданиям, катастрофа случилась около шести с половиной тысяч лет назад.

– Это соотносится с моими воспоминаниями, – кивнул Мор. – Причины случившегося мы с тобой в общих чертах тоже уяснили. Тогда как последствия… Получается, не все ведьмы тогда исчезли? Кто-то все-таки остался, чтобы создать барьер и выставить стражу, которая позаботилась бы о сохранности магического барьера?

– Тогда непонятно, почему нежить все-таки оказалась за его пределами? – поскреб затылок Нардис. – Если ведьмы все предусмотрели, а мроны были специально выведены для охоты на нежить, то что ж они так опростоволосились-то, а? Почему упустили тварей? И почему теперь нежить набрасывается на людей из-за каждого куста?

Я хмыкнул.

– Они сами не знают, как такое могло получиться. Если бы барьер был поврежден изнутри или снаружи, он бы уже рассыпался. Однако он все еще цел. Оборотни готовы поклясться, что никто через него из долины не выбирался. Но наш гость – кстати, его зовут Итан Миррт – считает, что нежить (в том числе и я) могла проникнуть в наш мир иными путями.

– Спонтанные порталы? – как всегда, первым догадался Мор.

– Именно. Если в долине образовалась первая в мире скверна, а потом ее еще и придавило проклятием ведьмы, то с годами она лишь росла. И со временем вполне могла… Да просто должна была созреть до открытия спонтанных порталов!

– Это объяснило бы неуклонный рост числа темных пятен, их огромный разброс и почти повсеместное распространение, – подтвердил призрак. – А также тот факт, что, несмотря на все усилия одаренных и жрецов, нежити в мире меньше не становится.

Я ненадолго задумался.

– С другой стороны, почему же мы еще не задохнулись от полчищ тварей? Если скверна, подпитываемая проклятием, постоянно растет, то, по идее, и порталов с годами должно становиться все больше. Но жрецы тревогу не бьют. Мы с тобой тоже ничего особенного не заметили. Да и о порталах информации почти нет. Они – довольно редкое явление для империи. Почему? Может, барьер все-таки ограничивает скверну, поэтому порталы открываются не ежеминутно, а, скажем, раз в десять-двадцать лет?

– Но тогда что же получается? Чтобы уничтожить тварей, нам нужно в любом случае попасть за барьер? – задумчиво проговорил Нардис.

Я кивнул:

– Скорее всего. Если проклятие пришло в мир именно оттуда, значит, там его источник. Может, меня и тянет туда именно потому, что там образовалась большущая скверна? Может, это она меня породила, поэтому я, так сказать, стремлюсь вернуться туда, откуда пришел?

– Это можно проверить только опытным путем, – заключил Мор. – Но пока долину охраняют мроны, вряд ли тебе удастся пробиться туда без боя. И даже если ты перебьешь их всех до одного, барьер все равно тебя не пропустит. По крайней мере, в ближайшую пару сотен лет… Кстати, а что наш оборотень? Согласился с тобой сотрудничать?

– Да. Мы заключили сделку. Я отпускаю Миррта, а он перестает мне мстить. Оборотни прекращают нападать на базы Лемана, пробуют наладить торговые связи с нашими представителями, а я в ответ не трогаю их и обязуюсь приложить все силы для того, чтобы помочь им избавиться от проклятия.

– А ты можешь избавить их от проклятия? – полюбопытствовал Нардис.

– Нет. Оно уже сделало все, что могло, так что расколотые души им в любом случае не вылечить. Зато я подумал и предложил оборотням обратиться к жрецам. Боги и божественные чудеса – это ведь их профиль. Кстати, я обязался поработать посредником… Все равно мы к ним собирались. И если у святош получится хотя бы уменьшить последствия проклятия, то я буду считать, что условия по договору выполнил.

Мор удивленно хмыкнул.

– И что они на это ответили?

– Миррт сказал, что берет это на себя. Народ там твердолобый, но надеюсь, ради того, чтобы вернуть вторую ипостась, они все же одумаются и пойдут на уступки.

Нардис скептически поджал губы.

– Что-то слабо верится, что они оставят тебя в покое.

– Миррт пообещал, что специально они меня искать больше не станут. Но если я попробую разрушить барьер, то перемирию конец.

– А ничего, что там, за барьером, быть может, спрятано спасение для целого мира?

– Они не хотят рисковать. Скверна на той стороне сильна. Ей много веков никто не мешал развиваться. Снять барьер – это все равно что пригласить ее в гости и заодно выставить на стол щедрое угощение. За столько лет представляешь, сколько там энергии смерти скопилось? Думаешь, люди смогут ее остановить?

– Мда, – не на шутку озадачился Нардис. – Если вся эта гадость хлынет наружу, то нам с этим точно не справиться.

– Вот именно поэтому мроны не хотят рисковать. И пока не будут точно уверены, что снятие барьера не приведет к еще одной катастрофе, туда не пропустят ни меня, ни магов, ни кого-либо еще.

– Я бы на их месте не был так категоричен, – обронил Мор, зависнув под потолком. – Времена меняются, и люди меняются вместе с ними. Кто знает? Может, однажды появится маг или колдун, кому это окажется по силам? А может, однажды барьер утратит свои функции? Или же случится нечто такое, из-за чего им придется уничтожить его самим?.. Так что мне кажется, мы к этому вопросу еще вернемся. Быть может, не сейчас, но лет через тысячу – точно.

Я едва заметно улыбнулся.

– Как я уже говорил – мне спешить некуда. А человеческая память – штука сложная. Лет через сто-двести мроны наверняка забудут, кто я такой, откуда взялся и как выгляжу, особенно если им об этом не напоминать. Потом и от договора останутся лишь невнятные фразы. Так что пускай. Все равно раньше этого времени барьер вряд ли ослабнет. А когда это случится, я точно его навещу… Да, забыл сказать: Нардис, передай Лу, чтобы повнимательнее следила за своей малявкой. Девчонка ушлая. Прятать от нее амулеты бесполезно, так что лучше сразу объяснить, почему не стоит трогать чужие вещи.

– Лу уже объяснила. Но дети – такие дети… Скорее бы она уже отправила дочь в закрытую школу для одаренных. Так безопаснее.

Он вдруг тяжело, по-стариковски вздохнул.

– Ладно, мне пора: Лу просила сегодня заглянуть. У нее какие-то вопросы возникли.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – поднялся из кресла я. – Ночь сегодня темная… Самое то прогуляться.

* * *

Не знаю почему, но мне нравилось бродить по городу ночью. Заглядывать в окна. Наблюдать за тем, как люди рождаются, взрослеют, ссорятся, мирятся и в общем-то живут обычной жизнью, даже не подозревая, что у них появился свидетель.

Забавно, но большинство смертных настолько беспечны, что даже не задергивают шторы на ночь. А кто-то без задней мысли кричит в комнате, не подозревая, что при наличии открытой форточки любой прохожий способен понять, кто кому успел изменить, кто и когда поленился приготовить ужин, а у кого в доме подрастает неисправимый хулиган, по которому, если верить отчаявшейся матери, давным-давно тюрьма плачет.

Кстати, о хулиганах…

Заслышав раздающийся из подворотни шум, я свернул со скудно освещенной улочки и забрел в совсем уж глухой тупичок, в котором в абсолютной темноте суетилось несколько человеческих аур. Три крупные, мужские, одна худенькая и низкорослая – женщина или подросток. Оттуда же доносилась невнятная возня, сдавленное мычание. Ну, а когда следом за ним раздался такой же приглушенный женский вскрик, я с неудовольствием понял, что набрел на очередных отморозков.

Сколько лет живу, столько удивляюсь тому, как много грязи способны вместить в себя человеческие души. Насилие, унижение, желание втоптать в пыль более слабого… Казалось бы, откуда что берется, если в целом и общем люди примерно одинаковые? Но кто-то проживает жизнь, довольствуясь малым, пряча живущие в нем пороки, старательно борясь с соблазнами, тем самым закаляя дух и переставая быть рабом сиюминутных желаний. А кто-то, напротив, неумолимо скатывается к животному уровню, потакая звериным инстинктам, настойчиво уничтожая свое и чужое достоинство и стремясь взять от жизни все, особенно то, что плохо лежит.

Вот и сейчас я имел возможность во всех подробностях наблюдать, как двое крепких, не отягощенных совестью мужичков зажали в тупике бьющуюся в истерике женщину, с которой уже успели сорвать одежду. Третий участник событий лежал тут же, у стены, раскинув в стороны руки.

Кто это?

Невезучий подельник? Случайная жертва? Ненужный свидетель? Неудачливый защитник?..

Похоже, последнее. Потому что когда я подошел ближе и наклонился, то увидел покрытую грязью белую жреческую рясу, на животе которой расплывалось безобразное алое пятно.

Ого.

Для империи, тем более для столицы, убийство жреца было из ряда вон выходящим событием. Служителей богинь не только уважали, но и побаивались, напасть на жреца – это было все равно что оплевать во время службы храмовый алтарь или же войти в Даманское управление ИСБ, встать посреди холла и прилюдно оскорбить императора.

Проще говоря, это больше смахивало на безумие, однако двум недобиткам, похоже, море было по колено. Поэтому когда на помощь женщине кинулся проходящий мимо прохожий, они не моргнув глазом воткнули в него нож, а когда обнаружили, что это не просто прохожий, а настоящий жрец, то не сбежали, как сделали бы это обычные бандиты, не испугались, а продолжили измываться над жертвой, не обращая на распростертое на земле тело ни малейшего внимания.

Вот уж когда я в полной мере познал смысл словосочетания «человек без души». Да, нужно было с потрохами продаться Саану, чтобы так смело творить безобразие рядом с умирающим служителем храма.

Впрочем, жрец еще дышал, хоть и находился без сознания. Его аура выглядела бледной, местами даже рваной, но сиюминутная смерть ему не грозила, поэтому, проходя мимо, я вложил в его руку исцеляющий амулет и только потом деликатно кашлянул.

– Ребятки… Я вам, случайно, не мешаю?

Один из нападавших огрел вяло трепыхающуюся жертву кулаком по затылку, отчего женщина охнула и обмякла, и только после этого обернулся. Второй, подхватив потерявшую сознание жертву, злобно ощерился, до того напомнив при этом полоумного Гнора, что я даже заподозрил старого колдуна в порочной связи с одной из местных блудниц.

На этот раз, как ни удивительно, никто из нападавших не проявил ни удивления, ни растерянности. Первый мужик лишь смачно сплюнул и подтянул спущенные до середины бедер штаны, тогда как второй отшвырнул потерявшую сознание женщину на кучу мусора и молча достал из-за пояса здоровенный нож. Видимо, тот самый, которым недавно пырнули ни в чем не повинного служителя храма, а теперь собирались зарезать безоружного мальчишку.

Вот уж и правда отморозки. Ничего святого у них нет.

На этот раз не было ни угроз, ни пьяных выкриков и ни одной из тех заезженных фраз, которые я не раз уже слышал. Мужики просто молча разошлись в надежде прижать меня к стене, а потом одновременно ринулись вперед, стремясь разобраться с очередным свидетелем как можно скорее.

Сочтя их желание сохранить ночную тишину вполне соответствующим моим планам, я не стал мудрить и убил обоих так же молча, как и они недавно терзали ни в чем не повинную женщину. Первого ударил основанием ладони под подбородок, одним движением сломав шейные позвонки, второму так же незатейливо свернул шею. Ни крови, ни грязи… Красота!

Когда отморозки упали, я оттащил их тела к дальней стене, чтобы с улицы было не видно. Затем наклонился над беспамятной женщиной, убедился, что она жива, после чего вложил в ее руку второй исцеляющий амулет и только после этого вернулся к жрецу, который наконец-то начал подавать признаки жизни.

Он оказался довольно молод, этот служитель. Лет двадцать пять навскидку. Ну, может, чуть больше. Ряса подпоясана обычной веревкой – значит, ранг в ордене небольшой. Лицо гладкое, чистое и буквально пышет здоровьем – значит, не аскет и не служка. В то же время лишнего веса у парня не было, напротив, когда я его сажал, то почувствовал вполне себе крепкие мышцы. И это, признаться, меня удивило, потому что я раньше не слышал, чтобы жрецы стремились держать тело в хорошей форме.

Интересно, почему же он позволил себя ударить? Знал ведь, к кому идет. Неужели ему даже в голову не пришло, что в городе на него могут напасть?

– Ох… – наконец-то открыл глаза жрец и обвел мутным взглядом погруженный в темноту переулок. – Что слу… Ты кто такой?!

Сфокусировав на мне взгляд, жрец ненадолго замер, но потом подметил лежащие в сторонке тела, находящуюся неподалеку женщину в разорванной одежде и, так и не дождавшись ответа, кинулся к ней. Но почти сразу охнул, согнулся, провел рукой по животу и, обнаружив в ладони посторонний предмет, с удивлением уставился на исцеляющий амулет:

– Что это?

– Вам он больше не нужен, – сказал я, забирая из его вялых пальцев наполовину разряженный артефакт. – Рана затянулась, кровь больше не идет. А вот о леди, пожалуй, стоит позаботиться.

Жрец ошеломленно моргнул, издал какой-то нечленораздельный звук, но, похоже, судьба пострадавшей беспокоила его гораздо больше моего присутствия, поэтому он с трудом встал, добрел до безымянной нэлы и, пробормотав под нос что-то невразумительное, опустился возле нее на колени.

Женщина оказалась не очень молодой и не сказать, чтобы красавицей. Одета очень скромно, в простое платье, от которого остались одни лохмотья, и разношенные туфли совсем не модного фасона. Сама она была какой-то бледной, исхудавшей и выглядела откровенно болезненно. А единственное, что привлекало к ней внимание, – это красивый красный платок, который, вероятно, недавно был повязан на ее темных волосах, а теперь бесполезной тряпкой валялся в грязи.

– Нэла Улина, – покачал головой жрец, тщетно пытаясь прикрыть наготу дамы остатками платья. – Наша прихожанка… Живет в квартале Бедняков, но каждый день бывает в храме. Сегодня я видел ее на вечерней службе. Ох, Раа милосердная… За что бедной женщине такие испытания? Мужа потеряла. Единственного сына убили. А теперь еще и это.

Я наклонился над леди и, бегло оценив ее состояние, вложил в ее руку второй амулет. Кажется, одного ей оказалось мало, а отморозки успели поранить ее гораздо сильнее, чем мне показалось сначала.

– Надо ее отнести в храм… наверное, – растерянно пробормотал жрец.

– Лучше к целителям, – не согласился я. – Она слишком долго не приходит в себя, поэтому, возможно, от амулетов не будет проку.

– У нас при храме есть хороший целитель. В соседнем доме живет. Да туда и ближе, чем до дома нэлы… А ты, кстати, кто? – снова спохватился служитель.

Я сделал невинное лицо.

– Меня зовут Вилли. Я живу недалеко. Шел домой, смотрю – люди в подворотне… И вы рядом с ними.

– Ты видел, что произошло?

– Догадался по тому, что у вас вся ряса в крови, а у леди разбита голова и порвано платье. Вон там, похоже, лежат и ваши обидчики. Но кто вас от них избавил, не скажу. Я просто мимо проходил, святой отец. Помог, чем смог.

Жрец устало растер лицо, но требовать ответов от случайно оказавшегося рядом пацана все же не стал. Вместо этого он еще раз аккуратно потрогал свой живот, заглянул в зияющую в рясе дыру, убедился, что рана действительно закрылась, а потом с некоторым трудом поднял беспамятную нэлу на руки.

– Иди домой, мальчик, – посоветовал он, прежде чем уйти. – Ночью в этом квартале небезопасно.

– Лучше я с вами пойду, – возразил я. – Леди все еще нужна помощь, амулеты я у нее забрать пока не могу, а без амулетов мне дома лучше не появляться.

– Тебя родители будут искать.

– У меня нет родителей, святой отец. Остался только дядька, но он занят и до утра меня точно не хватится.

Жрец прикусил губу.

– Тогда, пожалуй, тебе и впрямь лучше вернуться со мной в храм. А утром я сам тебя провожу и сам все объясню твоему дяде.

Меня такой вариант более чем устраивал, поэтому я кивнул и пристроился сбоку от жреца, на всякий случай поглядывая по сторонам. Квартал у нас и впрямь неспокойный, ближе к докам и вовсе опасный. Однако то ли Саан исчерпал припасенные для нас неприятности, то ли еще почему, но по дороге в храм нам даже нищие не встретились. А единственный бродячий пес при виде меня заскулил и сбежал, трусливо поджав хвост.

Храм в этой части города я, разумеется, видел, и не раз, но внутрь не заходил – днем в нем обычно толпилось много народу, тогда как ночью делать там было нечего. Сам по себе он оказался совсем небольшим. По сравнению с главным храмом столицы и вовсе крошечным, поэтому я не особенно удивился, когда жрец достал из-под рясы ключи и попросил отпереть ему дверь. В таких маленьких храмах служителей обычно немного, порой и вовсе один. Но ключи абы кому точно бы не доверили, так что, наверное, не ошибусь, если предположу, что случайно нарвался на настоятеля.

– Зажги свечи, – тем временем велел жрец, уложив женщину на лавку перед алтарем, за которым возвышались две здоровенные статуи, изображающие светлых богинь. – Открой вон тот шкаф, достань оттуда чистую простыню. Нашел? Молодец, а теперь помоги мне накрыть леди.

Вдвоем мы укрыли до подбородка так и не пришедшую в себя женщину, после чего жрец, даже не переодевшись, убежал за целителем, а у меня появилось несколько минут, чтобы изучить тут все повнимательнее.

Говорят, в храмах царит особая атмосфера и в ней люди способны очищаться телом и душой. Якобы сам воздух здесь имеет целебную силу, поэтому, когда заходишь в храм, внутри становится так благостно и умиротворенно. Наа и Раа – милостивые богини. Помогают страждущим, исцеляют больных и увечных. А еще говорят, что именно здесь они общаются с людьми, порой подсказывая ответы на вопросы, которые извечно терзают человечество. Ну, и время от времени, если хорошо помолиться, не гнушаются показаться и во плоти. По крайней мере, жрецы утверждают, что не раз становились свидетелями божественного присутствия.

Ну, не знаю. Я не человек, молитвы ни одной не знаю. Однако увидеть богов было бы и впрямь интересно, поэтому в порядке эксперимента я уселся прямо на алтарь, подпер голову рукой и глубоко задумался в надежде, что у божественных сущностей найдется немного времени, чтобы ответить на мои вопросы.

Я даже настроился, как советовали, прикрыл глаза, вспомнил, как дышать, на случай, если это окажется важным, мысленно обратился к тем, кто, возможно, умеет слышать чужие мысли и, если верить жрецам, хотя бы иногда снисходит до нуждающихся…

Но не успел я как следует сформулировать свою просьбу, как в храме явственно похолодало, на алтаре и ближайших к нему лавках выступил иней, а через несколько мгновений надо мной сгустилось темное облачко, из которого раздался полный недоумения голос Мора: