Текст книги "О боли"

Часть 2
КАК УБРАТЬ БОЛЬ?

Первая глава
КАКАЯНАША РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ? УВИДИМ ЧЕРЕЗ СКАЗКУ

Реальная жизнь – это сказка

В одну засушливую, запоздалую осень деда Коля приглашает меня помочь им выкопать в поле картошку и свозить ее в подполье. Я отзываюсь на приглашение деда с большой радостью, что даже сбегаю с двух последних уроков в школе, да не заходя домой, бегу к деду с бабой Соней в деревню.

Деревня встречает меня с чистым небом и теплым, нежным солнцем. Птицы веселятся, радуются, хороводы водят в небе, в честь моего прихода. Ветерок приглашает меня поиграть с ним в догонялки, подымая опавшие листья и мча их в сторону дома деда Коли.

У дома меня встречает баба Аня и деда Сергей. Заходим в дом, а там – уже стол накрыт. Баба Соня обнимается с нами, ставит на стол молоко да приглашает меня, бабу Гулю, тетю Наилю, бабу Аню, да деда Сергея и деда Колю отобедать. Пока мы приводим себя в порядок, деда Коля доделывает в подполье палати да присоединяется к нам. Мы потчуем и идем на поле собирать картошку.

По дороге в поле нас весело сопровождают птицы, подпевая старикам. Ветерок нас слегка приподнимает, сохраняя наши силы, и несет нежно вдоль дороги, только мы и поспеваем переставлять ноги. Деревья мне на удивленье точно вытягиваются, и складываются такое ощущение, что они нам отдают честь.

Придя в поле, баба Соня дает каждому распоряжение: кому какую картошку собирать да куда мешки складывать, чтобы потом их удобно было загрузить на телеги да лишний раз землю не топтать. Баба Аня запевает песнь, старики ее подхватывают, и мы послушно под песни стариков собираем в мешки выращенную в поле картошку. А как управляемся с нашим урожаем, деда Сергей идет за лошадьми, а деда Коля разжигает у ключа костер. Мы рассаживаемся вокруг огня погреться да попечь картошку, ожидая подводы с лошадьми. Баба Соня заводит песню, а я тихонько шепчу на ухо деду Коле вопрос, не дававший мне в последнее время покоя:

– Деда, а как происходит очищение души и плоти человека, когда он читает, разбирает, расшифровывает, осознает, рисует и дописывает народные сказки?

А деда Коля делает мне знак: пока, мол, не мешай песне литься, а слушай. Как только баба Соня допевает вырвавшуюся из ее души песню, дедуля поворачивается ко мне и говорит:

– Сынок, а что в народных сказках заложено?

– История человека.

– А история человека – это что такое?

– Это описание РЕАЛЬНОЙ жизни человека.

– А что такое реальная жизнь?

– Ну, это просто жизнь человека… че еще сказать… не знаю.

– Реальная жизнь – это путь, по которому человеку необходимо идти. Это свет в темном царстве, который позволяет нам не блуждать в лабиринте тьмы, а двигаться вперед в своем развитии строго к поставленной перед собой задаче и своему предназначению на Матушке Земле. В реальной жизни – сила и смысл жизни. В реальной жизни находится то, к чему идет человек при жизни. Это как поесть, поспать, дышать, посмотреть, услышать, ходить. Это наша необходимость. То без чего нет нашей жизни в Ладу с самим собой и миром. А ведут нас к реальности, обыкновенные, простые вопросы: Для чего? Как? Что это? Кто это? Это вопросы Жизни. Задай их себе и выпусти из себя вопрос. Вот на пример: Кто меня создал или создали? Что меня создало? Как меня создало или создали? Для чего меня создали? Это те вопросы, которые открывают наше изначальное, наше реальное появление. И смотрите: в жизни нет боли, нет насилия, нет разочарования. А реальность, отвечая на эти вопросы, вам может показать, каковы ваши ответы: жизни или смерти.

Вот например: – деда Коля рассказывает, как он сам пробирался к реальности, – задав себе вопрос: Кто меня создал? Вышел ответ: Создатели. Небесная Любовь и Небесный Огонь жизни. И появляется ясность.

Мы очень много говорим о любви и об огне жизни, но не видим, откуда они берут свое начало. На что необходимо опираться. От чего отталкиваться. Да к чему идти. А здесь уже что-то открылось.

Следующий вопрос: Что меня создало? Вышел ответ: мысль Создателей. Развитие мысли Создателей. И в действительности, ведь мы сейчас творим то, что есть в нас, каковы мы сами, и то, что нас окружает мыслью. Развиваем мысль жизни – идет радость, развиваем мысль иллюзорную – разочарование или эйфоричность. В нашей жизни есть этому подтверждение. Даже наши поступки, действия и бездействия идут по мысли.

Следующий вопрос: Как меня создали? Сливая мысль Небесной Любви и Небесного Огня воедино, по одному образу и развитию единой мысли. И в нашей жизни я получаю подтверждение этому. Делая общее дело, когда мы делаем дело по единой мысли, то дело развивается и набирает обороты, а когда каждый тянет одеяло на себя, то это дело разрывается на части и гибнет.

И последний вопрос: Для чего меня создали Создатели? – Чтобы продолжить дело начатое в Небесном Царстве во Свету Создателями. И снова я получаю подтверждение в нашей жизни. Мы интуитивно рассматриваем путь наших детей, что они пойдут по нашему пути, что они продолжат наше дело. Мы этим копируем тот договор, который когда-то заключили с Создателями. И вот спустя несколько лет я смог их увидеть, смог приглашать их в гости да саму ходить к ним в гости, а сейчас я живу с ними.

В самих Создателях оказалась реальность жизни, которая предназначена для нашего жития. В них заложен наш путь: куда нам необходимо идти. Да для чего мы здесь? Кто мы есть на самом деле? Что нам необходимо сделать на Матушке Земле? Кто такие живые? Что такое мертвое? Что такое боль? Что такое жизнь? Как нам необходимо поступать в нашей жизни? И только в реальной жизни нам открываются в каждую сторону бескрайние просторы, где мы можем увидеть, то, что нам на самом деле необходимо. Да то, что каждому доступно. А к этому пришел, только рассматривая свою жизнь в сказке.

Жить в реальности – устраивать Лад

После этих слов деда Коли я спрашиваю деда:

– А как реальная жизнь, описанная в сказке, может лечить человека?

– Во-первых, реальная жизнь не лечит, а ладит человека. Да радует и одаривает силой жизни. Вот, например, ты ешь?

– Да.

– А в туалет ходишь?

– Да.

– Умываешься?

– Да.

– Спишь?

– Да.

– А что ты этим делаешь? – ставит меня перед фактом деда.

– Странный вопрос. Создаю условия, чтобы мне было хорошо.

– По-другому говоря, ты создаешь условия, чтобы тебе стало Ладно. Так?

– Да.

– А это что такое?

– Реальная жизнь.

– А что она делает?

– Придает мне силы.

– А что ты чувствуешь после того, как поел?

– Радость, приток силы.

– А после того, как сходишь в туалет?

– Радость, что избавился от лишнего груза.

– Молодец. А еще?

Я сладко потягиваюсь и говорю:

– Какую-то легкость.

– А отчего?

– Оттого, что сбросил лишний груз.

– Не оттого, что сбросил, да еще лишний груз, а оттого, что освободился от разрушительного в тебе… от мертвого… от боли…

Дедуля дает мне время осмыслить сказанное, и продолжает дальше:

– А что с тобой произойдет, когда ты не станешь сбрасывать с себя то, что тебя разрушает?

– Я просто умру.

– Дак что с тобой в действительности происходит, когда ты живешь в реальной жизни?

– Я создаю условия для своего ладного жития… Или как вы говорите: устраиваю Лад внутренний и внешний.

– А какой лад ты устраиваешь?

– Лад в своей душе и плоти.

– Не где, а какой? И при чем здесь душа? Ведь мы разобрали, как устраивается лад плоти, – поддевает меня деда.

– Плоть – это домик для души… – поясняю я деду.

– И что?

Реальность правит мир и убирает боль

– Ну… тогда давай рассмотрим устроение Лада в своей жизни на примере с уборкой в доме.

– Хорошо, – соглашается деда Коля. – Вот ты прибрался в доме, где живешь. Что ты при этом чувствуешь?

– Радость, облегчение, полет, приток жизненной силы.

– Да это так, сынок. Но так, как ты говоришь, происходит только тогда, когда ты уборку делаешь с душой, с большим желанием, да убираешь – что?

– Свое неудобство, растерянность, стеснение, боль, да просто грязь…

– Неясно, а при чем здесь неудобство?

– Ну, как, при чем?! Ведь в доме невозможно жить, когда там грязно… Неуютно… За все цепляешься… Все разбросано… Да вообще тяжело дышать… Грязь раздражает…

– Хорошо, а при чем тут растерянность?

– А вдруг придут люди, а у нас – грязно. Застесняешься перед ними…

– Ну и что, что придут люди?

– Ну, что они скажут про наш дом, что подумают… Скажут: фу, какие неряхи здесь живут, даже заходить неохота.

– А это что такое?

– Моя внутренняя заморочка. Душевная боль.

– И что же получается: мы делаем уборку – только для того, чтобы ублажить людей, чтобы им понравилось у нас дома?

– Нет…

– А что тогда?

– Чтобы устроить лад.

– Лад людей? – не отстает от меня деда Коля.

– Да нет же! – уже злюсь я на него. – Лад в самом себе, в своей жизни.

– А почто ты не хочешь жить в грязном доме?

– Потому что грязь – это боль, – объясняю я дедуле, – а имея боль, человек – не человек, жизнь – не своя, а чужая. Да и вообще это не жизнь, а смерть.

– А почто смерть, сынок?

– Потому что в такой жизни нет лада: грязь, как боль, мешает жить своей жизнью, жить в ладу. Она не дает строить свою жизнь так, как мне хочется, и так, как вижу я сам, да радоваться ей.

– Че-то я совсем запутался, сынок, – поддевает меня деда Коля. – Так что же на самом деле делает реальность?

– Она правит мир и убирает боль.

Реальность, как маяк, возвращает человека к его жизни

– А как она убирает боль? Ведь сама реальность ничего не делает? – не останавливается в расспросах деда.

– Да, я согласен, что сама реальность ничего такого с нами и с нашей жизнью не делает. Реальность она просто есть, и все. Но! – говорю я деду Коле с нарастающим азартом. – Человек, исследуя, рассматривая реальность как основу своей жизни, да живя в ней, сам очищает свою душу и плоть, да освобождает их от боли. Прикладывая реальность к своей жизни, как некую матрицу, он тем самым избавляется от чужеродного ему, того, что мешает ему жить своей жизнью в этом мире.

– Ничего не увидел, сынок, что ты сказал. Еще раз повтори: как это происходит? – закрепляет мою мысль дедуля.

– Не знаю, дедуля, – без задней мысли отвечаю ему я, – но как я вижу: когда ты устраиваешь лад неважно в себе ли, в доме ли, то ты уже освобождаешься от боли.

– Так. А как это происходит? – не перестает деда Коля.

– Наверное, когда человек живет в реальности, то она сама направляет его к освобождению от боли.

– В чем-то ты прав, сынок. Когда человек живет в реальности, он ставит перед собой задачу и живет во имя себя и ради себя, во имя своей жизни и ради своей жизни. Да каждое действие в своей жизни он тогда делает от души, а не ради соседей, других людей, кума, свата, брата… боясь их осуждения или ожидая похвалы. Вот это и есть чудо жизни.

Тогда каждое действие человека направлено к его очищению души и плоти от боли. Тогда и устраивается лад в жизни, да сама реальность в жизни этого человека. Только идя по такому пути, можно выполнить свою задачу и предназначение этого воплощения. А реальность нам показывает, что есть что. Жизнь – жизнью. Боль – болью. Лукавство – лукавством. И в реальности нет необходимости отрицать, сбегать, прятаться, пристраиваться, словом, делать то, чем мы сейчас занимаемся в обыденной жизни. В реальности нет необходимости скрывать и оправдываться. Нет необходимости убивать, насиловать, навязывать, разрушать и на этом месте что-то немыслимое строить. В реальности Царство Лада, а в нашем мире – Царство Боли и досады.

Сказка пробуждает наш родной дух

Но вот тут пока еще одно неясно: как при очищении и освобождении плоти от грязи и боли устраивается лад души?

– Дедуля, это очень просто, – берусь я разъяснить, подражая его. – Вот, например, что ты чувствуешь, когда в твоем доме чисто?

– Радуюсь жизни, – улыбаясь, говорит дедуля.

– А радость идет откуда?

– От души.

– А радость – это что?

– Излучение любви.

– А что может излучать любовь?

– Душа.

– Да, и только душа, – подражаю я старикам. – А больная душа, дедуля, может излучать любовь?

– Нет, сынок, нет. А теперь можешь показать, как при изучении реальности, к примеру, народной сказки, происходит очищение от боли нашей души и плоти?

– Хм-м… дедуль… не знаю…

– Смотри, когда мы через сказку исследуем, рассматриваем нашу реальную жизнь, то в нас пробуждается наш родной дух. А когда в нас пробуждается родной дух, то, что с нами происходит?

– Дух набирает силы жизни с Небесного Царства во Свету от Лада и Небесного Огня, и у нас появляется желание жить своею жизнь.

– По-другому говоря, дух, просыпаясь, направляет человека на то, чтобы он действовал в своей жизни от души, да во имя себя и ради себя, во имя своей жизни и ради своей жизни. Так?

– Да, – соглашаюсь я с дедом. – Тогда хочется убрать все, что мешает жить свою жизнь, да устроить благодать.

Как создать благодать

– А как можно устроить, к примеру, в доме благодать? И вообще, как ты видишь слово «благодать»? – спрашивает меня деда.

– Благодать – это царство радости. Это когда в моей душе праздник, и она поет. А в доме устроить благодать можно, когда вычищаешь дом от пыли, грязи с душой ради себя и во имя себя. Да потому, что я в нем живу, а не потому, что соседи хотели прийти в гости. И я устраиваю свою жизнь в этом доме так, чтобы мне было радостно в нем находится, жить, творить… И чтобы я чувствовал себя в нем, как в своей тарелке, а не оглядывался бы по сторонам.

– Да, сынок, это так. Благодать в своей жизни можно устроить, создавая себе благоприятные условия для жизни, да разжигая в себе охоту жить в радости, да самому творя чудеса жизни! Да для себя и во имя себя!

Ради своей жизни, сынок, и во имя своей жизни! Открывая Царство любви к себе и к каждому живому на Матушке Земле. Пробуждая в себе желание жить свою жизнь да одаривая своей любовью к себе окружающий тебя мир…

А это жар-птица, которая несет человека на своих крыльях по его жизни, по пути выполнения первичной задачи, да и после жизни на Матушке Земле. Теперь тебе ясно: почто и как происходит, что реальность помогает очищать наши душу и плоть от боли, да от того, что мешает человеку самому строить и жить свою жизнь?

– Сейчас мне это ясно. И я вижу то, что нам сильно в жизни не хватает благодати. Да еще то, что она греет нам душу и мы все хотим попасть к ней. Вот это я, дедуля, вижу. А как реальность очищает душу и тело от боли? – Нет…

– Тогда скажи, как мы создаем для себя благодать?

– Очищая душу и плоть от боли.

– А что при этом происходит с нашим родным духом?

– Он просыпается.

– Так. А как мы это делаем, когда перед нами стоит задача: создать условия для того, чтобы к нам пришла благодать?

Я теряюсь да говорю:

– Ну-у,… я не знаю…

– Жизнь устроена очень просто, сынок. Человек каждое свое действие делает только в двух направлениях: либо жизни, либо смерти. Когда он делает выбор жить свою жизнь, то человек попадает в реальность. Реальность показывает нам нашу боль, да то, что нам чужеродно. И только в реальности уже проснувшийся родной дух человека выжигает своим огнем боль и чужеродное нам, которые стоят у него на пути к жизни. А когда человек лукавит сам себе, опирается на чужие знания… то он, наоборот, набирает боль, а не жизненные силы. И, живя жизнь чужую, он еще при жизни идет к смерти. Вот так.

Жить в реальной жизни – значит очищать себя

– Я так понимаю, что все наши действия по жизни: очищение своей плоти от боли или своего дома от грязи… в общем, то, что мы делаем во имя себя и ради себя – это уже и есть способы очищения в реальной жизни?

– Да, и не только. Человек, строя свою жизнь для себя и во имя себя, уже очищает свою душу и плоть от боли. Живя своей жизнью, он не позволяет боли управлять им. А в сказках описана наша реальность. Реальность жизни, реальность света и тьмы, живого и мертвого, действий и бездействий, боли и радости.

Вот откуда сказки оказывают такое очищающее действие на человека, идущего по своему жизненному пути или определившемуся: жить свою жизнь. Разбирая да прикладывая народные сказки к своей жизни, человек черпает из них, из описания реального мира, знания, необходимые ему для построения, ладки, правки и жития своей жизни. А изначальные знания, которые заложены в народных сказках, пробуждают наш родной дух. И дальше происходит так, как мы с тобой только что разобрали.

– Получается, что необходимо просто жить своей жизнью, и это уже ведет тебя к очищению души и плоти от боли. Да каждое действие, которое мы делаем для себя, помогает нам раскрыть в себе жизненные силы и освобождаться от боли.

– Молодец, сынок, молодец! Нет необходимости заканчивать институты, чтобы строить свою жизнь, необходимо просто жить во имя и ради себя, и только!

Мы замолкаем.

Я задумываюсь о сказанных словах, а дедуля начинает доставать из костра картошку…

Вторая глава
СКАЗКА – НЕ ЛОЖЬ, А РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ, КОТОРАЯ ПРАВИТ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА

На празднике деревни

В языческие времена праздник День урожая называли днем дани Богу и земле за урожай. Отдал эту дань – станет кров на весь год, да посев на следующий.

Вот и в этот раз, сохраняя обычаи старины, наша деревня празднует этот праздник на берегу пруда с раннего утра до позднего вечера, а молодежь продолжает гулять до самой зорьки: вначале – компаниями, а потом – по парам, чтобы сохранять целый год в душе и сердце огонь жизни, да донести его до следующего такого праздника. Чтобы прожить год без проблем, а своевременно их разбирая, да освобождаясь от них…

А я ухожу с праздника со стариками на озера. Там мы разжигаем большой костер. Возле него начинаем петь песни да водить хороводы. Старики как-то по-особому ярятся. Бабули в хороводе водят дым от костра, а старики, ярясь, вдруг меня в него и сажают. Поначалу я задыхаюсь, дым разъедает глаза, у меня идут слезы, а потом я куда-то словно проваливаюсь. Только слышу вдалеке, что старики говорят мне:

– Сынок, впусти в себя дым с огнем жизни, и тебе станет легче.

Я сопротивляюсь, но, похоже, что дым уносит меня куда-то далеко от того места, где мы сидим…

Путешествие в реальный мир

Там, где я оказываюсь после дыма с огнем – светло. Солнце светит так ярко, что его лучи, отражаясь от всего, на что падают, ослепляют меня. Прикрывая рукой глаза, я всматриваюсь в местность, но ничего не вижу.

Немного погодя кто-то берет меня за руку и проговаривает:

– Сынок, мы уже собрались и ждем тебя.

Голос такой нежный, теплый, словно меня укутывает и ласкает лебединый пух. Мне становится так легко, тепло, что очень хочется подчиниться этому голосу, но ноги не идут. Как будто их связали и приковали к земле. И говорю:

– Не могу идти: ноги не слушаются. Словно они не мои…

И тут неожиданно для себя слышу голос: твердый, строгий, решительный, как у рабовладельца, когда он отдает приказание рабу, каждым своим словом пресекая малейшую возможность перечить и сопротивляться:

– Отпусти страх, он тебя держит!

А меня от этого незнакомого голоса и его приказного тона страх охватывает еще больше. Тут кто-то гладит меня по голове и спине – и я сразу же успокаиваюсь. Слепящий свет расступается, и я вижу, что нахожусь на поляне в лесу. А возле меня – баба Лида, она держит меня за руку да поглаживает по голове и спине. Невдалеке, напротив меня, стоит старец – строгий, хмурый. В его глазах играют в догонялки лучи солнца, их отражение ослепляет меня, не давая хорошенько рассмотреть старца. Прикрываясь рукой от света, исходящего из его глаз, я опускаю свой слезящийся взор в землю и вижу, что иду с бабой Лидой прямо к нему. Меня настораживает, что я не чувствую своих ног, а потом ощущаю, что не чувствую и тела. И радуюсь тому, что меня ничто не держит.

Мы подходим к старцу, и он хвалит меня, говоря:

– Молодец, сынок, можешь, когда хочешь.

И мы идем с поляны куда-то вглубь леса. Слабый, но какой-то плотный ветерок кружит вокруг нас, а птицы, ликуя да веселясь, сопровождают пением. Деревья кланяются нам в ноги. А у меня изнутри рвется какая-то мелодия.

Когда мы подошли к костру, где находятся деда Коля, деда Сергей, деда Ваня, баба Соня, баба Гуля, баба Аня, баба Валентина и многие другие, знакомые и незнакомые мне старики, у меня исчезают все мысли, и я начинаю вполголоса напевать звучавшую во мне мелодию. А баба Лида подпевает мне и выводит мелодию так, что я ее запеваю в полный голос.

Сидящие у костра старики, увидев нас, встают, поддерживают пением и усаживаются сами, да усаживают нас у костра. Я сажусь рядом со старцем и дедом Колей по другую сторону.

Рвущаяся из меня мелодия кружится у костра, охватывая каждого сидящего так, что вокруг нас создается купол, а сквозь его верхушку столбом прорывается дым от костра. Мелодия постепенно подхватывает нас, и мы, даже не вставая, заводим внутри этого купола хоровод. Это наполняет меня силой. Я чувствую себя пушинкой, которую нежно подхватывает ветерок, и он кружит в хороводе меня и других таких же пушинок.

Мне настолько хорошо, что я чувствую себя в чудесной, волшебной сказке, где каждый радуется и веселится.

В какой-то момент мелодия затихает, а радость – больше и больше заполняет нас чем-то теплым, нежным, пушистым. И чем быстрее затихает мелодия, тем быстрее она заполняет нас радостью. А когда мелодия отзвучала, я слышу ее внутри себя. Она свободно перемещается во мне, заполняя каждую клеточку моего тела радостью, делая его плотнее.

Когда мелодия во мне улеглась, я замечаю, что мы сидим у костра, и бабушки ведут на каком-то древнем языке песнь, которая будит, бодрит, приводит в разум.

В голове у меня проясняется. Я начинаю видеть кругом отчетливо, в ярком цвете, примечая тонкие оттенки переливающегося света. Тогда ко мне приходит мысль, что это лучики солнца водят вокруг костра хоровод и напевают про себя свою особую песнь.

Я удивленно поднимаю глаза: над нами ярятся птицы, играя с лучиками света да меряясь силою, а ветерок заводит боевую песнь, бодрит их, поддевает да на бой созывает.

Я смотрю на небо: там облака пританцовывают, хоровод водят да песнь поют. Как молодые козлики, по небу скачут да свежестью живое вокруг себя одаривают.

Оглядываюсь я и вижу, что вокруг нас лесные звери играют, медведи кувыркаются, силой меряются. Зайцы в пень лапами бьют, боевой дух пробуждают. Оленята в догонялки играют да ежей дразнят, поддевают, на перегонки вызывают, а те упираются, колючками страшат да норовят держаться к старикам поближе – чтоб под их «крылышком» укрыться да к силе огня приобщиться. Каждый поет, ликует, веселится: что лягушки, что комары, иль волк, иль какая птица! Видно – здесь царит праздник души и сердца!

На этой душевной ноте я, придвинувшись к деду Коле, потихоньку, чтобы не мешать другим праздновать да силушку собирать, говорю:

– Дедуля, все так хорошо, словно я попал в сказку. В сказочное царство, сказочное государство. Все здесь дружат, ликуют, вместе жизни радуются. Словно я попал в какой-то другой мир.

И по мне аж дрожь проходит от моих же слов и той силы, которой одаривает праздник у костра. А дедуля, нежно, ласково улыбаясь, говорит:

– Это, сынок, реальность. Ты сейчас видишь, какая на самом деле реальная жизнь, для жизни в которой каждый из нас предназначен. Сказка – это жизнь человека в мире живых. Он напоминает божий мир. В нем, как и здесь, царит лад, поет душа, а дух ярится и правит Плоть.

– Как это дух правит тело?

– А как ты себя чувствуешь, находясь здесь?

– Хорошо! Я бы даже сказал – чудесно! Настолько славно, что неохота отсюда уходить.

– А что тебя отсюда выталкивает?

– Не выталкивает, а вытягивает…

– Что?

– Мои недоделанные дела, заботы в другом мире, долги, обязательства, мама с папой, школа. Да очень много чего…

– А что тебя здесь держит?

– Лад, сила, мысль о том, чтобы создать семью и свою жизнь такой, как вот здесь построено и устроено, чтобы всем было хорошо, чтобы я чувствовал себя всегда точно так же, как здесь. Здесь я сильный, здесь я среди друзей. В таком мире – мое место. Мне так хочется всего этого, но…

– А что с тобой здесь происходит?

– Я чувствую себя человеком. Хочется горы свернуть. Здесь я полон сил, и мне не от кого прятаться, убегать, защищаться. Здесь меня все понимают, а я – их. Все понимают друг друга, порой даже ничего не говоря. Все вместе, все слаженно. Никто мне не мешает, а наоборот, все помогают, непонятное объясняют, направляют туда, куда мне необходимо, а не в противоположную сторону, как в жизни…

Как я отказывался признавать реальность

– А что ты считаешь жизнью?

– Жизнь человека – в том мире, где я родился. А здесь – все по-другому, даже животные друг с другом и с человеком живут в мире. А там – жрут друг друга. Человек лесному зверю – враг.

– А почто ты считаешь, что тот мир – реальный, а этот – сказочный?

– Потому что там – я живу, а здесь – то, чего не бывает, ну, в привычной нашей жизни…

– Странно, ты хочешь сказать, что тебя здесь сейчас нет?

– Почему! Есть! Но это ведь во сне, а не в реальности.

– А во сне можно друг другу сделать больно?

– Нет.

И тут деда Коля щипает меня, да так, что у меня пошли слезы, а говорит потом:

– Разве тебе больно? Ты же спишь. И во сне не ревут. Я верно говорю?

– Да, – неохотно, весь в слезах и соплях, отвечаю я.

– Тогда я ничего не вижу: отчего ты плачешь?

– Мне больно!

– Дак ты же спишь! Как тебе может быть больно во сне?

– Не знаю, но я сплю, и мне больно!

– Хорошо, тогда скажи мне, что ты здесь считаешь нереальным?

– Все! – отвечаю я, утирая слезы и сопли.

Мы настолько увлекаемся разговором, что не замечаем, как приковываем к себе внимание окружающих – даже деревья, которые, как стражи, стоят вокруг нас, склоняются и смотрят на нас удивленно, словно я свалился на их головы откуда-то с другой планеты. Но меня очень успокаивает то, что они смотрят на меня настолько тепло, словно я какой-то младенец, которого следует оберегать от всего-всего на свете. Что-то меня отпускает, и я расслабляюсь. Мне становится так тепло, уютно, и я чувствую себя таким защищенным. Я улыбаюсь деду и отвечаю:

– Пожалуй, это реально…

Но что-то опять меня цепляет, и я выкрикиваю:

– Но так не бывает!!!

Все как отшатнутся от меня, а потом еще ближе льнут, создав плотное кольцо вокруг меня и деда. А старец, тоже стоявший в этом кольце, спокойно и мелодично спрашивает:

– Тебе это кто сказал, что так не бывает?

От этого вопроса я словно проваливаюсь в бездну, от падения меня прошибает потом, и я вдруг вспоминаю, как учительница говорила: «Сказка – ложь, да в ней – намек…»

А старец говорит:

– Ложь – для слепца, чтобы ему было легче прятаться да укрываться от самого себя, чтобы умереть. А ты-то что? Целую жизнь станешь слушать кротов и глухарей, да строить свою жизнь, сбегая от самого себя к старушке смерти? Да вон они!

Старец показывает мне рукой в сторону леса, старики расступаются. А там… стоят старушки с косами.

– Иди, выбирай, есть всякие: кто – в белом, кто – в черном, которая седая да с распущенными и спутанными волосами, которая причесанная да с косами сплетенными. Хромые, дряхлые, дряблые – словом, всякие есть. Есть на любой вкус, на любой нрав. Выбирай! Но только одну. При жизни они каждому живому – спутники и советчики, а умирают только у одной. Так что не тушуйся, не тяни время, а прямо сейчас иди да выбирай. Они тебя уже давно ждут. С самого зачатия.

Я смотрю на старушек и от удивления сажусь прямо там, где стоял, ноги подкашиваются, что я не могу ни ползти, ни шагать. Страх меня так пригвоздил к земле, что я буквально в нее врос.

Старец, видя такое дело, спрашивает меня ласково, нежно:

– Сынок, ты спишь?

А я, не зная, что ответить, говорю:

– Нет, – да самого себя и своего ответа еще пуще пугаюсь, и мысль проскакивает: меня околдовали, силу в ногах отобрали, чтобы я не удрал, и меня хотят съесть – то-то и смертей привели всяких разных, чтобы поизголяться надо мной да помучить. Вырастили, выкормили, приучили – а теперь можно и съесть. Вот, думаю, сволочи!

… А вокруг тишина. Кругом в недоумении от моей реакции. Даже расступаются от меня, словно я заразный какой. «Вот ведь сволочи, – думаю я про себя, – даже жрать меня отказываются: отравятся, мол, сами помрут!»

От этих мыслей меня самого так смех и разбирает! А старики тут в пляс идут: мол, наконец-то, пришел в разум. И старец говорит:

– Спи, сынок, спи.

Я возмущаюсь:

– Как так?! Вы – жить, а я спать?! Нет!

А сам встаю и уверенным шагом подхожу к деду, расталкивая стариков, и говорю ему да миру:

– Нет! Я не сплю, и сказка – есть реальность!

Я подымаю руки к небу и проговариваю:

– Все неправда! Все ложь! Все не так! Я живу и жить стану!

А старец тихонько ко мне подходит и чуть слышно говорит:

– Сказка – жизнь, а тот, кто от нее отмахивается и говорит, что это ложь, – мертвец, или он просто еще спит, как спал до этого ты сам.

Как родной дух правит нашу жизнь и плоть

Тут я, обращаясь к старцу, со всем напором спрашиваю:

– Дак все же, как дух правит тело?

А он, подражая мне, отвечает мне вопросом:

– Как дух правит жизнь?

Я тут опять сажусь. Язык не поворачивается – сказать хочу, а слов нет. А старец мне говорит:

– Вот так и правит: посмотри на себя: что здесь с тобой происходит? И как твой дух тебя в разум приводит?

Я немного думаю и вижу, что реальность пробуждает в нас наш родной дух, а дух горит желанием жить и огнем своего желания сжигает в нас же боль и прочих недругов. Только я хочу ему это сказать, как он спрашивает:

– А как твой дух правит твою плоть?

Снова на миг задумавшись, я вижу, что мое тело, как соты: в каких-то из них – мед, в каких – живность всякая, а дух огнем своего желания жить выжигает управленцев? И соты заполняет медом. Этим-то дух и правит тело. Как только я это увидел, старец говорит:

– Да именно так. Но единственное – это происходит в реальной жизни, в сказке. А чем ты станешь считать сказку – былью, или жизнью – это твой выбор.

Меня несколько коробят эти слова старца, но я, набравшись сил, с прежним упорством, спрашиваю его:

– А как дух правит жизнь?

– Дух живет в реальности, а в иллюзиях – умирает, засыпает, теряет силы. Реальность дает ему силы, и он правит жизнь, ведя человека к выполнению его первичной задачи, сметая на своем пути то, что мешает ему это сделать.

– А как это происходит?

– Посмотри, сынок, как это происходит с тобой здесь и сейчас? Что с тобой произошло, когда ты нырнул в реальность?

– Меня охватил страх неизвестности.

– Что он с тобой делал?

– Ослеплял меня, и я ничего не видел.

– А что произошло потом?

– Мне дали силы баба Лида и ты, да страх ушел, а я увидел всех и все.

– Кто же дал тебе силы?

– Вы.

– Разве мы? Что ты почувствовал, когда окунулся с головой в реальность?

– Силы.

– Так, а мы просто направили реальность в тебя самого, чтобы ты по своей душевной доброте, которой на самом деле нет, не расплескал эту силу, как расплескиваешь на бегу воду из наполненного сосуда. А что произошло с тобой потом?