Текст книги "Последний сын"

На аллее не было никого. Держась за руки, Телль с Финой медленно пошли по асфальтовой тропинке, закрытой от солнца густой листвой высоких деревьев.

– Смотри, неба не видно, – подняла голову Фина.

– Даже маленького лучика нет, – удивился Телль. – Куда ведет эта аллея?

– Я не знаю. Я даже не знаю, ходила ли я по ней или нет.

Телль оглянулся. Надо было запомнить, куда повернуть с аллеи, чтобы выйти на полянку, где остался Ханнес. Из зеленых кустов торчала вверх высохшая серая ветка. Телль подумал, что можно было бы привязать к ней на время их прогулки с Финой ленточку или платок, но решил не привлекать внимания тех, кто пойдет по этой аллее.

– Только давай недалеко, а то потеряемся, – сказала Фина.

– Хорошо.

В конце аллеи был поворот к мостику. Возле него Фина остановилась, предложив вернуться и посмотреть, как там Ханнес. Телль взял жену под руку с другой стороны, и они так же неспешно отправились обратно.

– Сколько мы так с тобой так не гуляли? – спросила Фина.

– Давно, – Телль ответил так, словно он пытается, но не может вспомнить.

На самом деле он хорошо помнил. Когда Фина начала вставать и есть после потери Карла, он брал ее за руку, выводил на улицу, и они подолгу катались на трамвае или гуляли в центре города. Домой возвращались затемно. Телль не хотел, чтобы Фина видела те улочки, по которым ходила, вынашивая Карла. В центре, среди горящих вывесок и витрин, Телль надеялся, что жена отвлечется от тяжести потери. Он заводил ее в кафе, покупал мороженое – Телль помнил даже, как Фина первый раз тогда улыбнулась. Им мороженое полили сиропом. Телль никогда не видел такого. Он в недоумении смотрел то на удалявшегося официанта, то на залитые коричневым сиропом белые шарики. «Ешь. Это вкусно», – сказала ему Фина. Краешки ее рта чуть дернулись и растянулись.

Телль взглянул на жену. Фина сейчас тоже что-то вспоминала. «Хорошо бы – не о Карле», – подумал Телль.

– Не ходила я тут. Не помню я ни этой аллеи, ни мостика, к которому она сворачивает, – сказала задумчиво Фина.

Телль искал глазами ту самую высохшую ветку. Он опасался, что не увидит или уже миновал ее, но вот серая палка показалась над зеленой листвой кустарника. Телль успокоился.

– Может, зайти посмотреть, как там Ханнес?

– Посмотри, – сказала Фина. – Я подожду.

Телль тихо подошел к полянке. Ханнес с новыми знакомыми разговаривали на скамейке. Телля они не заметили. Убедившись, что у них все нормально, тот вернулся к Фине.

– Пойдем в ту сторону до конца? – сразу спросил он.

Но Фина ждала от мужа другого.

– Ты не сказал: у Ханнеса там все в порядке?

– Все в порядке.

– Что они там делают?

– Разговаривали о чем-то, – пожал плечами Телль.

Они дошли до главной аллеи парка. На ней тоже никого не было – только вдалеке, у фонтана, виднелись люди. Телль с Финой повернули назад, незаметно заглянули к Ханнесу и направились дальше, к мостику.

– Ты не устала? – спросил Телль.

– Нет. Но скоро нам надо будет перекусить. Или хотя бы покормить Ханнеса, – Фина кивнула на указатель с надписью «кафе». – К тому же, сейчас самое пекло начинается, а Ханнес на поляне под солнцем.

– Давай дадим ему еще хотя бы полчаса, – попросил Телль.

– Тогда где-нибудь посидим. Я не устала, но меня на потом может не хватить.

– На этой аллее я скамеек не видел.

Телль не упомянул про скамейки, которые остались на поляне, где играл с ребятами Ханнес. Он не хотел, чтобы они с Финой сели там, – сын стал бы невольно оглядываться на них. Да и горячо, наверное, на этих скамейках сейчас – тень оттуда ушла.

– Ты знаешь, где то кафе? – спросил Телль, подумав про указатель. – Давай я провожу тебя к нему, и ты нас там подождешь.

– А Ханнес? Ты дорогу к нему найдешь?

Фина забеспокоилась было, но Телль на середине мостика показал на видневшуюся слева за кустами коричневую крышу с трубой.

– Вон оно.

– Вижу. Давай я дальше сама, а ты иди к Ханнесу. Буду ждать вас в кафе или у входа, если оно окажется закрытым, – предупредила Фина.

Телль вернулся на поляну к сыну. Ханнес стоял на качелях сзади Мика и, чуть приседая, несильно раскачивал их. На вторых качелях высоко взлетал Мартин.

Увидев отца одного, Ханнес перестал раскачиваться. Мик поднял голову и вопрошающе поглядел на него. Но Ханнес не обращал на Мика внимания.

Убедившись, что сын заметил его, Телль медленно пошел к аллее. Ханнес спрыгнул с качелей.

– Мартин, мне надо идти.

– Не ходи, там какой-то дядька, – продолжая раскачиваться, крикнул Мартин.

Ханнес не смог разобрать, что он сказал, и посмотрел на Мика.

– Не ходи, там какой-то дядька, – повторил тот.

– Это мой отец, – улыбнулся Ханнес.

Мартин быстро остановил качели. Подойдя к Ханнесу, он протянул ему руку.

– Мы всегда здесь, – серьезно сказал Мартин.

Ханнес пожал руку Мартину, потом – подошедшему Мику, и пошел к ждавшему его отцу.

– Ты придешь сюда снова? – крикнул Мартин.

Но Ханнес уже был спиной к нему.

– Придешь? – крикнул Мартин снова.

Телль видел, как Мартин, не дождавшись ответа, вернулся на качели. А Мик еще стоял и смотрел вслед Ханнесу.

* * *

– Как ты? – поправляя сыну волосы, спросил на аллее Телль.

– Мы играли. Было здорово, – Ханнес был мокрым и горячим от солнца.

– Давай, ты поешь, а потом уже вернешься к ребятам, – предложил Телль, вытирая лицо сына платком.

– Не хочу есть, – мотнул головой Ханнес.

– Мама ждет нас в кафе. Давай к ней, а там решим.

Фина сидела на открытой площадке за столиком под навесом, держась рукой за стоявшую посередине салфетницу.

– Хотела подвинуть ее к себе, а она приклеена, – сказала Фина, когда Телль с Ханнесом, с шумом отодвинув стулья, сели рядом.

– У нас в кафе напротив работы солонки так приклеили, – ухмыльнулся Телль.

Он огляделся. Остальные столики были пусты. У входа в само кафе висел белый лист. На нем, кроме слова «прейскурант», издали ничего нельзя было разобрать.

– Пойду почитаю, что там, – сказал Телль.

– Я про воду забыла, – спохватилась Фина.

Она достала из сумки маленькую бутылку, но не успела протянуть ее Ханнесу, как рядом выросла официантка – девушка в белой рубашке и черном фартуке.

– Добрый день. У нас со своими напитками нельзя.

– Это вода, – возразил не успевший отойти к прейскуранту Телль.

Не став спорить, Фина вышла за ограду кафе и оттуда рукой позвала Ханнеса. Пока они пили, Телль пытался изучить прейскурант.

– А номер пять мороженое – это что? – повернулся он к официантке.

– Крем-брюле, – ответила девушка. – Будете заказывать?

– Нет пока. Дайте я сперва все посмотрю.

Подошедший Ханнес тоже стал читать прейскурант.

– Что бы ты хотел? – спросил, тронув его за плечо, отец.

– А можно еще мороженого?

– Конечно, – решительно сказал Телль и шагнул внутрь кафе.

Он заказал Ханнесу крем-брюле, а Фине – кофе. Ему самому хотелось шашлык, тяжелый, сочный запах которого наполнял помещение. Но, посчитав оставшиеся деньги, Телль понял, что у него даже на стакан чая не хватало.

– А ты почему сидишь без всего? – помешивая кофе ложкой, спросила мужа Фина.

– Да как-то оно и не хочется, – не нашел другого ответа Телль.

С каждым движением ложки мороженого у Ханнеса становилось все меньше. Он пытался есть медленнее, но это не помогало. Взяв из креманки последний кусочек, Ханнес соскреб разводы мороженого со стен и со дна, а потом держал ложку во рту, пока на ней оставался вкус мороженого.

– Еще хочешь? – с сочувствием спросил Телль.

Фина строго посмотрела на мужа.

– Зачем ты его дразнишь? – не шевеля губами, сказала она.

– Да можно и в другой раз, – борясь с желанием, ответил Ханнес.

Отодвинувшись к спинке стула, Ханнес глядел на пустую креманку и что-то шептал себе, загибая пальцы.

– Получается, у нас пять вкусов мороженого? – посчитал он.

– Я знаю шесть, если белый пломбир еще взять, – добавила Фина.

– Когда я вырасту, то научусь делать такое мороженое, которого сейчас нет, – вдохновенно сказал Ханнес.

По-доброму взглянув на сына, Фина улыбнулась. А вот Телль не мог поднять глаз от стола.

Озабоченность отца не ускользнула от Ханнеса. Кивком головы он спросил мать, что это с папой. Изобразив гримасой тяжелое лицо Телля, Фина легонько толкнула мужа в плечо.

– Очнись!

Телль выпрямился и вздохнул. Ему всегда не хватало легкости, чтобы быстро подхватить настроение семьи.

– Попила кофе? Пойдем тогда, – обратился он к жене.

Подмигнув сыну, Фина встала из-за столика. Телль тоже поднялся.

Ханнес поднес к носу креманку.

– Пахнет еще, – тихо сказал он и пошел за родителями.

* * *

Когда от кафе остались видны только крыша с вывеской, Телль повернулся к Фине и показал большим пальцем назад.

– Ты обратила внимание, что там никого, кроме нас не было? А ведь уже разгар дня.

– Ничего удивительного, – бросила Фина. – С такими-то ценами.

– Я не об этом. Все на черном рынке просто.

– Люди у фонтана как-то тоже сюда не спешили.

Ханнес остановился в ожидании родителей на середине мостика. Он чуть наклонился через перила, увидел свое отражение в воде и помахал ему рукой.

– Мы по той же дороге идем? – спросил Ханнес.

– Да, – кивнул Телль.

– Ты про этот рынок сейчас говоришь больше, чем, когда там бывал, – заметила Фина. – Может, нужно сходить и посмотреть, что там?

– Не пойду, – уверенно ответил Телль. – Мне просто интересно, что из этого выйдет.

– Тебе больше говорить не о чем? – неожиданно спросила Фина.

Телль не ответил. Ему казалось, сейчас любой ответ был бы неправильным. Да и Фина его не требовала.

– О чем вы разговариваете? – обернулся к ним Ханнес.

– Вот сейчас как раз мы молчали, – сказала Фина.

Ханнес, остановившись, внимательно посмотрел на родителей.

– Вы не поссорились?

– Неет, – удивилась вопросу Фина.

Телль, улыбнувшись сыну, покачал головой.

Удовлетворенный ответом, Ханнес бодро зашагал дальше.

– Наконец-то ты улыбнулся, – отметила Фина мужу.

– Я иногда думаю: кем бы он стал, когда вырос? – произнес Телль. – Не могу представить Ханнеса взрослым.

– Трудно угадать, – не сразу ответила Фина. – Мне кажется, у него все бы получилось.

Возле куста с торчащей серой веткой Ханнес остановился.

– Можно я загляну на качели? – с надеждой спросил он.

– Иди, – разрешил Телль.

Ханнес прыгнул за куст и побежал на полянку.

– Ты не сказал, где мы будем его ждать, – заметила Фина.

Телль предложил чуть постоять, а потом тоже пойти на полянку – на скамейки. Там они увидели одного Ханнеса, который сидел на неподвижных качелях.

Фина наклонилась к сыну.

– Не было ребят?

Ханнес покачал головой.

– Давай подождем их здесь. Или поищем у фонтана, а потом сюда вернемся, – нашлась Фина. – Может, они тоже есть пошли. Выше нос!

Телль тем временем старался как-то пристроиться на другие качели. Он пробовал забраться на них сзади, сесть спереди, но ничего и не могло получиться, потому что качели были меньше его. Увидев неуклюжие попытки отца, Ханнес улыбнулся.

– Пап, ты просто вырос из них! – громко сказал он.

– Нет, это качели такие маленькие…

Одна нога протиснувшегося боком между подвесами Телля зависла над сиденьем. Вторая осталась стоять за спинкой качелей.

Ханнес засмеялся. Взглянув на мужа, Фина развела руками.

– Ты еще застрянь здесь! Вот так и пойдешь на работу.

Увидев, что сказала мама, Ханнес засмеялся еще сильнее. Осторожно высвободив туловище, Телль готовился оттолкнуться свободной ногой, чтобы вытащить вторую.

– Штаны не порви! – предупредила Фина. – А то в моих на работу идти придется!

Она шутила для Ханнеса, но сын вдруг перестал смеяться. Он внимательно посмотрел на отца, подошел к нему и протянул руку.

Лицо Фины стало серьезным. Она тоже подошла к Теллю. Фина взяла его за ту же руку, что и Ханнес, и вдвоем с сыном они помогли ему выбраться.

– Давно не качался на качелях, хотел вот попробовать, – оправдывался Телль.

Поправив рубашку, он побрел к аллее. Фина обняла сына за плечо, и они направились следом за Теллем.

На выходе из парка Ханнес остановился.

– Мы сюда еще приедем? – спросил он, оглядываясь на горячую от солнца аллею.

– Конечно, родной! – взяла сына за руку Фина.

Потом она с Теллем потом вспоминала тот день как самый счастливый из тех, которые они прожили с Ханнесом.

В следующий раз Ханнес смог поехать в парк только через три недели. Мартина с братом он там не нашел.

Книги

– Слушай, ты был прав, – встретил в понедельник Телля у проходной Тридцать первый. – Они еще и цены подняли, глядя, сколько народу пришло.

Телль понимающе кивнул.

– Знаешь, что там творилось? – угрюмо спросил Тридцать первый.

Телль знал. По дороге из парка они с Финой и сыном видели уставших, сдувшихся, злых людей. Некоторые были помятыми, словно после стирки. Только по одному их внешнему виду Телль догадался, откуда эти люди возвращались, и что там произошло.

– Я туда даже подойти не смог… – переодеваясь, продолжал Тридцать первый. – Из тех, кто там побывал, – ни одного с покупками. «Все слишком дорого, давка», – говорили они.

Захлопнув шкафчик для одежды, Телль посмотрел на выставленную рабочую обувь Тридцать первого.

– Они снизят цены до обычных. Им нужно продать.

– Слушай, давай как-нибудь все же вместе туда сходим, – уцепился за его слова Тридцать первый.

– Некогда мне, – словно извиняясь, ответил Телль.

Он уже договорился пойти на черный рынок с Ханнесом. Сын давно пытался выяснить, какие там есть книги, но у отца не получалось запомнить незнакомые названия. Телль пробовал записывать их, только делал это стоя, положив тетрадку на руку. Потом он не мог разобрать свой почерк.

– Надо было раньше с Ханнесом за книгами идти. Нашел время… – не понимала Фина.

– Кто туда теперь пойдет после этого? – уверенно бросил Телль.

– Тогда я с вами, – тут же решила Фина. – Я тоже хочу быть все время с сыном.

Она испугалась: вдруг Телль скажет «нет». Фина даже не знала, почему так подумала.

– Пошли конечно, – согласился Телль. – Может, себе что посмотришь. Я не про книги. Там много другого.

– Да я бы книги посмотрела.

Но следующее воскресенье у Фины оказалось рабочим днем. К ним на предприятие приехал начокруга.

– Поэтому все должны быть на местах, – объясняла мужу Фина. – Там и начгор у нас будет, и все.

– Давай в другой раз тогда сходим, – предложил Телль.

Фина покачала головой.

– В другой раз приедет кто-то другой, может – на твою фабрику. Не надо менять свои планы из-за чужих людей. Решили идти – идите.

В воскресенье Фина ушла рано, оставив на столе в тарелках пшенную кашу с подсолнечным маслом. Телль дождался, пока сын проснется, они позавтракали и отправились на рынок.

Всю дорогу Телля не отпускало чувство того, что Фина должна была пойти с ними.

* * *

– Сын, – остановил Телль Ханнеса на повороте к площади, где был парк.

Встав так, чтобы мальчик хорошо видел, что он будет говорить, Телль медленно и четко произнес: «смотри сейчас внимательно». Насторожившийся Ханнес кивнул.

– Если мы сейчас увидим толпу людей у рынка, то пойдем назад. Потому что мы туда просто не попадем. Если там будет свободно – держись все время рядом со мной. Никуда не отходи от меня, ничего не поднимай и не бери ни у кого, что бы тебе ни давали.

– Хорошо, я все понял, – кивнул Ханнес.

– Самое главное – будь всегда рядом. Чтобы я мог дотянуться до тебя, – Телль дотронулся до плеча сына.

– Хорошо.

Но никакой толпы у парка не оказалось. Старьевщики стояли на своем месте. Мимо них по двое прохаживались нацдружинники. Увидев людей с красными повязками на рукавах и в форме, Ханнес тревогой поглядел на отца.

– Это так… Для порядка, – пояснил Телль.

В самом парке народу было немногим больше, чем в прежние воскресные дни. Покупатели разглядывали развешанные на спинках скамеек альбомы мебели, смотрели инструкции бытовой техники. Вдали, под самодельными табличками с красным крестом, выстроились очереди.

– Там медицинское продают, – сказал отец вглядывавшемуся в ту сторону Ханнесу. – Пойдем, посмотрим ближе.

Теллю хотелось выяснить, что могло собрать столько покупателей. К продавцам подступиться было невозможно, при этом некоторые в очереди даже сами не знали, за чем стоят.

– Антибиотики, – показал Теллю упаковку вышедший из толпы мужчина.

– Цеф…

Телль не успел дочитать. Мужчина спрятал упаковку в сумку и, держа ее перед собой, стал пробираться к выходу.

– Видишь, на что тут спрос, – к Теллю сзади подошел большой торговец витаминами. – Наши-то антибиотики, которые в аптеках, – не помогают.

– А что ж ты этим не торгуешь? – поинтересовался Телль.

– А никто этим из нас не торгует. Мы – воон где, – большой торговец кивнул на почти безлюдную часть аллеи.

Действительно, там стояли все знакомые Теллю продавцы медицинских изделий и препаратов.

– Тогда кто антибиотики продает? – хотел понять Телль.

Большой торговец ухмыльнулся. Он посмотрел на Телля, потом – на Ханнеса, стоявшего чуть сзади отца.

– Твой? – спросил про Ханнеса торговец.

– Мой.

– Эндешников у парка видел? – продолжил торговец.

– Видел.

– Ну вот, – теперь большой продавец кивнул туда, где разбирали антибиотики.

– У них есть то, что мне нужно? – спросил уже Телль.

– Не знаю. Мы с ними не общаемся.

Позвав сына, Телль снова отправился к очередям. Крепко держа Ханнеса за руку, он сумел протиснуться к продававшим антибиотики людям. Их было двое. Каждый из них одной рукой вытаскивал из большой коробки упаковку стеклянных флаконов, а второй – забирал деньги, быстро отсчитывая сдачу.

Ханнес не знал, что спрашивал у этих людей отец, но оба они уверенно качали головой, отвечая «нет» и «не будет».

Выбравшись из толпы, Телль остановился, чтобы отдышаться. Ханнесу стало жаль отца, впустую бегающего от торговцев к торговцам.

– Пап, ты слуховой аппарат искал? – понимающе спросил сын.

– Да.

– Я привык уже. Не надо.

– Надо сынок. Очень надо, – тяжело ответил Телль.

Дальше шли молча. На Телля наваливались мысли о сыне, а Ханнес смотрел на птиц, суетившихся у ног бросавшего им крошки хлеба мужчины. Этот человек не был похож на торговца, скорее – просто прохожий. Пока неповоротливые голуби расхаживали у его ног, клюя крошку за крошкой, юркие воробьи пытались выхватить самые большие куски и упрыгать с ними.

– Какие смелые! – засмеялся Ханнес.

Серьезное лицо отца стало добрым. Телль улыбнулся – впервые, как они с сыном пришли на рынок.

– Интересно тебе здесь?

– Да, – широко раскрыв глаза, убедительно ответил Ханнес. – Я ведь никогда тут не был.

Увидев знакомого продавца сигарет и кофе, Телль спросил у него про книготорговца.

– В прошлый раз он у забора стоял, там давка началась, – продавец показал в сторону ограды, отделявшей парк от улицы. – Сумка у него свалилась, он наклонился ее поднять, на него какая-то бабка упала. Они оба за забор в кусты упали. С ногой у него что-то, встать не мог. «Скорая» его вместе с другими забрала.

– А с книгами что?

– Их потом или выбросили, или забрал кто-то. Я не знаю. Они никому не нужны. Их никто не берет.

– А сейчас кто тут с книгами стоит тогда?

– Да вон, сынок его или муж дочери.

Показав на скучавшего типа в коричневом плаще с картонной коробкой на веревке через шею, продавец перевел взгляд на Ханнеса.

– Сигареты, молодой человек? Кофе? Чай?

– Молодой человек со мной, – ответил Телль, потянув сына к новому продавцу книг.

Заметив приближающихся покупателей, тот повернулся к ним, выставив вперед коробку, в которой корешками вверх лежали книги. Ханнес стал читать их названия. Ничего для себя интересного он не нашел.

– Что у тебя есть, кроме этого? – показал на коробку Телль.

Покопавшись в ней, новый продавец вытащил засаленную тетрадь и протянул Теллю.

– Вот.

Это была тетрадь прежнего торговца. На разлинованных в колонки страницах аккуратно столбиками были записаны авторы, названия, цена. Строки с проданными книгами зачеркивались. Увидев среди зачеркнутого то, что он брал для Ханнеса, Телль передал тетрадь сыну. Ханнес сразу погрузился в ее содержание.

– Откуда у тебя эта тетрадь? – спросил Телль нового торговца.

– Тестя, – брезгливо взглянув на нее, ответил продавец.

– А сам он где?

– В больнице.

Телль уже понял, что тот не хочет говорить о тесте, но решил задать последний вопрос.

– Когда вернется?

– Не знаю… Там такой счет придет за его лечение… – раздраженно ответил новый торговец и посмотрел на Ханнеса. – Нашел что-нибудь?

Видя, что мальчик даже не поднял голову от строк в тетради, торговец слегка дернул его за руку.

– Нашел?

Ханнес оторвался от списка, взглянул на торговца, а потом, вопросительно, на отца. Телль подмигнул сыну, и тот опять погрузился в список.

– Когда найдет, он скажет, – спокойно ответил Телль.

– Он что, глухой?

– Он не слышит, – поправил Телль.

– Тогда возьми ему вот эту книгу, – торговец протянул Теллю толстое издание – неплотное и без букв на обложке.

Телль раскрыл книгу. На страницах были только ряды рельефных кружочков.

– Мой сын не слышит, а не слепой.

Отправив в коробку издание, Телль позвал Ханнеса, дотронувшись до его локтя.

– Нашел что-нибудь?

– Да. Подержи.

Ханнес передал отцу список. Достав ручку с обрезанной в блокнот тетрадью, он принялся записывать названия. Глядя, как под почерком сына заканчивается уже вторая страница, Телль озадаченно тер небритую щеку. С каждой записанной Ханнесом книгой глаза торговца становились больше.

– Вот… – закончил свой список Ханнес. – «Король Матиуш на необитаемом острове». Наверное, это интересно. А «Король Матиуш Первый» – это начало?

– Не знаю, – пожал плечами продавец.

Ханнес протянул список отцу. Тот, пробежав взглядом, передал его торговцу.

– Не, у меня сейчас точно столько нет, – улыбнулся продавец.

– Давай что есть, – попросил Телль. – А много есть?

– Сейчас погляжу. Постойте тут.

Новый торговец исчез в кустах за скамейкой. Телль с сыном переглянулись. Ханнес полагал, что продавец принесет хотя бы половину списка. Когда тот вышел, держа в руках всего пять книг, Ханнес сдулся. А Телль был доволен: денег, взятых им на книги, теперь точно хватит.

– Все, что с собой, – торговец показал корешки с названиями.

– Сколько ты за них хочешь? – спросил Телль.

Торговец неторопливо стал называть стоимость каждой книги. Оказалось, что «Морской волк» был у него дороже остальных четырех, вместе взятых.

– Ты давай по тетради цены называй, – сурово предупредил Телль.

Продавец спрятал тетрадь за спину.

– Цены тестя. Но с книгами стою я. И лечение тестя оплачивать мне, – в его голосе звучали обида и вызов.

Телль рассердился.

– Книги не твои, а его. Он по всему городу их собирает. И вообще: у тебя много покупателей что ль? Ты хоть одну книгу сегодня продал?

Ни слова не говоря, продавец раскрыл перед Теллем тетрадь. Тот сам нашел цены выбранных книг. Рассчитавшись, Телль сложил их по одной в сумку.

* * *

На выходе из парка Телля окликнули по фабричному номеру. Он с досадой повернулся и, конечно же, увидел Тридцать первого. Тот стоял с двумя другими рабочими из цеха.

– Ты ж говорил: не пойдешь! – прищурился Ник.

Заметив краем глаза, что Ханнесу неловко, Телль виновато пожал плечами.

– Передумал. Потом времени, может, не будет.

– Купили что? – показал Ник на сумку у Ханнеса.

– Книги сыну, – просто ответил Телль.

– Книги? – удивился Ник. – Я бритву электрическую себе искал.

Ник надеялся, что Тридцатый поинтересуется, нашел ли он бритву, но Телль тронул Ханнеса за руку, и они пошли дальше.

– Вы домой? – крикнул Ник.

– Да, нам пора уже, – не останавливаясь, ответил Телль.

– Тогда нам по пути.

Ник с товарищами зашагали рядом.

– На работе ты, тут – тоже ты, – проворчал Телль.

– Ага. Скоро в гости жди, – весело отозвался Ник.

– Мы все придем, – подхватил один из его товарищей.

Телль решил не поддерживать разговор. Тридцать первого ему, действительно, и на работе хватало.

– Это твой сын? – Ник выглянул из-за Телля на Ханнеса. – Хоть посмотреть, какой он у тебя.

Ханнес не видел, что говорил Тридцать первый. Телля это немного успокоило. На всякий случай, если Тридцать первый вдруг заинтересуется книгами, Телль забрал у сына сумку.

Повернув на узкую и безлюдную Праздничную, шеренга чуть не столкнулась с патрульными. Неожиданно увидев перед собой превосходящую числом компанию, один из полицейских сделал шаг назад. Второй, который уже прошел было мимо, вернулся к растерявшемуся напарнику.

– Стойте! Национальная полиция! – крикнул он в спину компании.

Ник с другими рабочими остановились и повернулись к полицейским. Телль схватил сына за руку. Кивнув назад, он беззвучно попросил Ханнеса повернуться.

– Почему вас так много? Вы из НД? Где повязки? – сразу обрушился с вопросами старший патрульный.

– Мы не нацдружина, – ответил Телль. – Мы работаем вместе.

Он знал, что теперь нацполы прилипнут именно к нему. Но молчать и долго думать, как Ник с товарищами, в момент, когда нужен быстрый ответ, было еще хуже.

Старший нацпол окинул взглядом всю компанию.

– Что вас так много? Больше трех человек не надо собираться.

– Почему? – без удивления спросил Телль.

– Новое положение о безопасности, – сказал старший нацпол и показал на сумку Телля. – Что там у тебя?

– Книги, – Телль вытащил их из сумки.

– Это которые запрещенные?

– Нет, обыкновенные книги. Для сына, – Телль ждал еще вопросов.

Нацпол поглядел на Ханнеса. Тот тоже смотрел на него. Полицейский перевел взгляд на Телля.

– Обыкновенные – и с черного рынка?

– Так все, что есть в книжных, прочитали! – подхватил вдруг Ник.

Нацпол смерил его серьезным взглядом.

– У тебя документы есть, шутник?

– Ееесть, – уверенно протянул Ник.

– Тогда показывай.

– Зачем? – Ник изменился в лице.

– Для удостоверения твоей личности.

– У меня нет собой. Я не ношу, – оправдывался Ник. – Они дома.

– Тогда пойдешь в отдел, – показал на него пальцем первый нацпол и обратился к двум другим рабочим. – А у вас?

Пока те объяснялись, второй полицейский рукой потребовал у Телля книги. Тот протянул их, и нацпол, прищурившись, прошел по названиям.

– Это про животных, это приключения, – помогал ему Телль. – А это сказка.

– Что за «Удивительный волшебник из страны ноль три»? – полицейский вытянул ту книгу из стопки. – Код что ль какой?

Старший нацпол повернулся от Ника с товарищами и снисходительно посмотрел на напарника.

– Какой код, это ж про врачей! Ноль три! Телефон неотложки!

– Про врачей что ль? – разочарованно протянул второй полицейский.

– Да, – механически ответил Телль.

– А чего автор не наш?

– Так модно сейчас.

– Про нас книги нету?

– Не принесли, – искренне ответил Телль.

– В следующий раз купи, – убедительно попросил полицейский, возвращая Теллю «Удивительного волшебника из страны Оз».

– Хорошо, – согласился Телль.

– Я повел этих. Догоняй, – сказал старший нацпол напарнику.

Повернувшись к Нику с товарищами, он рукой показал им идти впереди него. Ник бросил на Телля недоумевающий взгляд.

– Давай, давай, – тихо подгонял его полицейский.

Второй нацпол проводил их глазами и вернулся к книгам.

– А вот тут мне название не нравится, – вытянул он «Короля Матиуша Первого».

Полицейский раскрыл книгу, прочел титульный лист. Поджав губы, он пролистал ее до оглавления и громко захлопнул.

– Мне название не нравится.

Полицейский ушел, сжимая книгу за спиной в руках. Телль с сыном смотрели ему вслед. Пройдя квартал, нацпол остановился на углу, взглянул еще раз на книгу и бросил ее в урну.

Дождавшись, пока тот скроется за поворотом, Телль быстро пошел к урне. Убедившись, что полицейский не вернется, он поднял книгу. Сзади на обложке к ней прилип плевок. Телля чуть не вырвало. Он попросил у Ханнеса лист блокнота, снял плевок, вытер это место еще одним листом. Затем Телль завернул книгу в платок и положил в сумку к другим.

– Дома вытрем еще.

Вернулись они раньше Фины. Телль первым делом взял тряпку, намочил ее одеколоном и со всех сторон протер обложку «Короля Матиуша». Выбросив ту тряпку, он взял другую и, тоже смочив одеколоном, снова прошелся по книге.

– Ну вот, забирай, – протянул Телль сыну «Короля Матиуша».

Телль отправился на кухню готовить обед. Вскоре к нему зашел сын.

– Пап, ты можешь все книги вытереть?

– Все? – удивился Телль.

Книги стояли на полке в прихожей той стопкой, какой он их и принес.

– Просто… – Ханнес нахмурил брови, – они были в руках чужих людей.